Текст книги "Огни Камелота (СИ)"

Автор книги: Olivia Loredan

сообщить о нарушении

Текущая страница: 50 (всего у книги 69 страниц)

Но Артур медленно опустил арбалет, не отрывая взгляда от Мордреда.

Друид какое-то время тоже смотрел на короля. А потом развернулся. И просто ушел.

Нет. Все не так должно было случиться. Судьба давала шанс! Один чистый выстрел – и все, это же было очевидно! Ну почему этот идиот просто не хочет жить?!

В голове перемешались мысли и знания. На какой-то момент Мерлин даже забыл, что Артур ничего не знал, и был просто дико зол на то, что тот позволил уйти своему убийце, на то, что тот так легко обращался с собственной смертью. Мерлину было плевать на воинскую философию, он просто знал, что Артур не имел права продавать свою жизнь за бесценок, потому что она слишком много значила для слишком многих людей. Черт подери, да весь Камелот на нем повязан! Они все там собрались ради него! Они все там только из-за него, а он просто брал и раз за разом подвергал опасности то, что им так дорого. Плевать Мерлину на любое благородство, плевать ему на Камелот и Альбион, просто эта чертова стрела должна была слететь с тетивы!

– Почему ты его пощадил? – задыхаясь, спросил он.

– Он не мог нас догнать, – ответил Артур, разбираясь с арбалетом.

– Он вел нас к нашей смерти! – заорал Мерлин.

– Он проявил к нам доброту.

– ТЫ ДОЛЖЕН БЫЛ ЕГО УБИТЬ!

– Да что с тобой?

Мерлин отвернулся, высматривая людей на той стороне и пытаясь совладать с яростью и упорядочить мысли.

– У тебя был шанс!

– Но мы все равно же сбежали.

– В следующий раз нам может так не повезти.

– Обожаю твой оптимизм. Давай, нам нужно идти дальше.

Руадан появился ночью. Когда зазвонил колокол, стало известно, что Элиан ранил мага, но тот смог скрыться вместе со своей дочерью. Отряд рыцарей тут же бросился в темноту ночи. Следом за ними из конюшен дворца галопом умчались две лошади.

Кандида и Теодор мчались во весь опор, но все равно едва успели. Они еще издалека увидели, как Сифа и ее отец обняли друг друга, а потом объятья стали мертвыми. Появились рыцари, и девушка с трудом оторвалась от отца, чтобы убежать в лес. Когтевран выругалась себе под нос, послав коня следом. Темно-синие юбки хлопнули на ветру.

Рыцари удовлетворились мертвым Руаданом. Ифтирцы проскакали в лес, следом за исчезающей в темноте бывшей служанкой. В какой-то момент Кандида вскинула ладонь в черной перчатке, и ее магия заставила Сифу остановиться.

Всадники осадили лошадей.

– Чего вы еще от меня хотите?! – вскрикнула девушка, давясь слезами.

Королева ступила наземь и шагнула навстречу.

– Я не причиню вреда, – произнесла она. – Я только хотела сказать, что леди Гвиневра не собиралась тебя казнить. Ты должна это знать. Она не хотела твоей смерти, ее врагом был твой отец.

– И, наверное, не зря! – воскликнула Сифа. – Почему еще такой мирный человек, как друид, стал бы желать кому-то смерти?!

– Твой отец был друидом? – мгновенно напряглась Кандида. – Почему тогда он связался с Морганой? Почему он хотел убить короля?

– Я не знаю! Слышите?! Не знаю! Он просто верил, что это его судьба! Как и многие другие... Многие верят, как он верил, что друиду суждено убить короля Артура, и что?! Только один из них мертв! Мой отец!

Сифа рыдала, и Кандида ничего не могла сделать с простым человеческим горем. И она уже узнала то, что хотела, и сказала то, что хотела.

– Мне жаль, – добавила она. – Нам всем очень жаль.

– Мне тоже, – всхлипнула девушка.

Королева отпустила магию, и Сифа бросилась бежать. Скоро она исчезла во тьме леса. Кандида вздохнула, сбрасывая с себя чужие эмоции, и повернулась к своему рыцарю.

– Я перегнула палку, да?

– Ты забываешь, что люди не книги, – протянул Теодор. – У них есть чувства.

– А еще говорят, я зануда, – фыркнула Когтевран, поправляя перчатку. – Возвращаемся в Камелот. Нам есть, что рассказать Гаюсу и Годрику. Кажется, настал час, ради которого мы здесь.

Когда тело Руадана доставили в замок, Гаюс нашел в его амулете бумагу.

– Ты можешь ее прочитать? – спросила Гвен. – Гаюс?

– Я не эксперт по рунам друидов...

– О, пожалуйста. Я слишком хорошо тебя знаю.

Лекарь улыбнулся. И сказал то, что теперь, после друида, побежденного Годриком, после тех друидов, пленивших Мерлина, после Руадана и после слов Сифы, сказать было необходимо.

– Это призыв к победе над врагами Старой религии.

– Я думала, что друиды – мирные люди, – удивленно сказала королева.

– По большей части – да. Но Великая Чистка все изменила. Они винят Утера в своих страданиях.

– Но он уже давно мертв.

– Некоторые из них считают, что Артур не отличается от отца. Колдовство все еще вне закона...для них мало что изменилось.

– Значит, Руадан верил, что борьба с моим мужем – его священный долг?

– Более того. Многие верят, что Артуру суждено пасть от руки друида. Возможно, Руадан верил, что речь о нем.

– Значит, он ошибался.

На подступах к Ишмирской крепости они увидели, как в нее заходил караван пленников, а с ней Мордред. Мерлин не постеснялся напомнить другу об упущенной возможности, которая им еще аукнется.

Но, как оказалось, Артур мог придумать нечто даже лучше, чем собственноручно подстроить свою гибель. Благодаря его гениальному плану друзья пробирались в крепость...по канализации!

– И как ты меня на это уговорил? – не переставал спрашивать Мерлин, ползая под то и дело сваливавшимися на него вонючими кучами.

Пожалуй, это и было минусом плана – когда они вылезут, от них будет разить так, что их вычислят в любой маскировке. Короля данный факт не смутил. Он вообще, казалось, перенял бразды правления относительно оптимизма в этом походе, раз уж Мерлин в этот раз в плохом настроении. Так что маг не дождался от него понимания и сочувствия к своей несчастной доле, Артур только смеялся у него позади, пробираясь следом.

Затем была целая череда безумных идей, и Мерлин только успевал удивляться. Они вылезли на высоте, но Артур умудрился довести их до тележки. Оттуда они добрались до хорошего места обзора, где смогли рассмотреть размеры пещер, в которых трудились уставшие и голодные рудокопы. Стучали кирки, раздавались окрики надсмотрщиков, горели факела в руках саксов. И их было много, как муравьев в муравейнике.

– Это место кишмя кишит саксами, – сообщил Мерлин.

– Нужно как-то затеряться среди людей, – решил король, тут же снова куда-то побежав.

– Артур!

Они раздобыли одежду надсмотрщиков и быстро влезли в нее. Проникнув в толпу рудокопов, они скоро нашли знакомое лицо. Персиваль в шоке уставился на своего короля, когда они привлекли его внимание.

– Ты же не думал, что мы вас здесь оставим? – усмехнулся Артур. – Где остальные?

– Они...разбросаны по крепости.

– А Гвейн?

– Я видел его пару дней назад, но...

Пару секунд раздумий спустя Артур положил Экскалибур в тележку.

– Воспользуйся им, чтобы найти побольше людей. Попробуй освободить остальных, мы найдем Гвейна.

Они углубились в тоннели, прихватив с собой факел. Пару раз они проходили мимо саксов, и те не обращали на них внимание – маскировка работала. Честно говоря, Мерлин начинал чувствовать себя обузой. После видения ватеса он словно нырнул в болото. Он просто тащился за Артуром и не мог не признать, что тот знал, что делал. А потом в какой-то момент на них из-за угла налетел Гвейн, намереваясь вышибить из них дух палкой, но Артур перехватил удар. Пару секунд спустя они все узнали друг друга, и Мерлин вздохнул с облегчением, увидев, что товарищ живой и даже почти целый. Сердце на секунду сжалось от стыда. Ведь он всю дорогу пытался повернуть назад. Неужели он собирался оставить Гвейна в этом аду?

– Так и знал, что ты отлыниваешь от работы, – поздоровался король.

– Наконец-то! – ответил рыцарь.

А Мерлин обошел их, чтобы увидеть чудо, что пряталось за камнем.

Это чудо было похоже на человека, но это...не был человек. Это была какая-то искаженная версия человека. На нем не было одежды, и она не была ему нужна. Его кожа плыла, она светилась голубым и была прозрачной и матовой одновременно – как капля воды. Голова существа была слишком большой для человеческой, ноги слишком длинными и тонкими, а глаза и вовсе были огромными. А еще очень умными.

А еще в этом существе искрилась магия.

– Это друзья, – объяснил этому существу Гвейн. – Хорошие друзья.

Чем дольше Мерлин смотрел на странное чудо, тем больше ему казалось, что он его знает. И оно определенно знало его. Но разглядев их всех по очереди, существо выпрямилось и скрылось за камнями. Несколько минут мужчины стояли завороженные.

– Что это было? – спросил наконец наименее впечатленный из них Артур.

– Точно не знаю, – ответил Гвейн. – Но я обязан ему жизнью.

Они вернулись в пещерный зал и увидели, что он пуст, лишь кое-где валялись оглушенные надсмотрщики. В одном из тоннелей показался Персиваль с кучей мужчин, уже вооруженных отобранными мечами. Друзья пошли другим тоннелем, чтобы проверить его. Но он был пуст, и это Мерлину не понравилось.

– Что-то не так, – сказал он. – Куда подевались все саксы?

– Сначала их слишком много, теперь – слишком мало, ты когда-нибудь бываешь счастлив? – не отреагировал Артур.

Мерлина это не удовлетворило, тем более, что на них вдруг подул поток воздуха. Но откуда ему быть здесь, в недрах подземных пещер?

– Что это было? – воскликнул маг, выскочив вперед.

– Что?

Пламя факела едва не погасло от порыва воздуха.

– Почувствуйте ветер.

А за ним раздался звук, очень похожий на...рык. Что-то рычало там, в конце тоннеля. Рык пробирался к ним вместе с ветром.

– Это был не ветер, – заметил Гвейн.

И тут из-за поворота показался белый, искореженный чешуйчатый дракон. Он мчался прямо на них, рыча и извергая пламя.

Артур тут же рванул Мерлина себе за спину, выкинул факел и, подхватив Гвейна, потащил его следом за магом.

Дракон продирался позади, рыча и топая. В голове у Мерлина стоял хаос. Он узнал ее, это была Айтуза. Но как? КАК?! Черт возьми, он отпустил ее на волю четыре года назад, она должна была быть уже большой, она должна была узнать его сейчас же, она не должна была теперь гнаться за ним, плюясь огнем! Что-то было не так, что-то было очень не так. И он обязан узнать, что именно. Ему нужно это узнать, потому что он не сможет теперь спокойно спать, если не узнает, почему его дракон не вырос счастливым и добрым.

Мерлин подтолкнул друзей в нишу и сам рухнул в нее, чтобы Айтуза пробежала мимо. И когда ее рык промчался дальше в тоннель, ребята отняли руки от голов и позволили себе осознать свой шок.

– Это было то, о чем я думаю? – выдохнул Гвейн.

– Где Моргана дракона достала?! – выпалил Артур. Звучало это прямо как: “Я все понимаю, сестренка, ты хочешь меня убить, у нас тут война, но ДРАКОН?! Это, знаешь ли, слишком!”

– Понятия не имею, – пробормотал Мерлин, не отрывая глаз от тоннеля, в котором исчезла дракониха. Решение возникло мгновенно. – Отведи Гвейна к Персивалю. Я отвлеку дракона.

– Мерлин! – остановил его Артур. – Я знал, что ты глуп, но не настолько.

– Нет, я действительно настолько глуп, не веришь – смотри.

– Мерлин!

Но Мерлин уже исчез в тоннеле. Он довольно быстро нашел, кого искал, и присел за камнем, в шоке рассматривая ее.

Айтуза была маленькой для своего возраста, она должна была быть в полтора, а то даже в два раза больше. Ее крылья слишком сильно прижимались к телу и, он был уверен, не раскрывались полностью, не причиняя боли. Белый дракон, редчайший вид, хранившийся столько лет в яйце, должный стать предзнаменованием великого будущего, красивое, великолепное и царственное животное...было худым настолько, что видна была абсолютно каждая косточка, кожа вокруг глаз была красной и воспаленной, дракон пятился, испуганно сжимаясь в комок.

Мерлин почувствовал, как его подташнивает. Вид искалеченного дракона причинял боль. Потому что драконы были величественными существами, они должны были парить над облаками, лететь, куда хотят, и говорить, что хотят. Они были частью этого мира, они были его древнейшими детьми, они сами по себе были источниками магии. Магия в них жила, дышала, перерождалась, магия создала драконов и магия же их должна была когда-нибудь принять в свои объятья снова. Это не должны делать люди. Ни один человек не смеет вмешиваться в жизнь дракона! Ни один человек не имеет права причинять боль этим созданиям!

Мерлин словно почувствовал боль Айтузы. Она отозвалась в нем глухим эхом и едва не заставила задохнуться. Ведь это было то самое маленькое чудо, которое он держал в ладонях. Он помнил, какими были на ощупь ее крылья, и как чисто сиял разум в голубых глазах, рожденных его голосом, когда он назвал ее имя и вплел его в канву существования. Айтуза слетела в мир с его рук, она жила с именем, данным ей им, она была его драконом, а теперь она была кем-то так сильно покалечена, а его не было рядом! Сердце болезненно сжималось и рвалось, на миг он забыл обо всем, как и всегда забывал, стоило зайти речи о драконах. Он просто хотел подойти, коснуться этой бедной сморщенной кожи, разгладить ее, исцелить, помочь, обнять, попросить прощения, унять боль и больше никому не позволить тронуть ее.

Неужели это сделала Моргана?!

Одна эта мысль воспламенила уже готовое горючее в его душе, и ярость взвилась гигантской волной.

Если Моргана сделала это с его драконом, то его ненависть взорвет все небеса.

– Айтуза, – позвал Мерлин.

Дракониха вздрогнула и вылила на него пламя. Эмрис заслонился магией, и огонь его не достал. А потом он изменил голос и заговорил с Айтузой, железным тоном показывая, кто перед ней. Дракониха наконец узнала его. В ее глазах стояла бесконечная печаль.

– Что случилось? – спросил Мерлин. – Кто с тобой это сделал?

Айтуза не отвечала, грустно моргая.

– Я не причиню тебе вреда, – прошептал он, присаживаясь на корточки и протягивая руку.

Дракониха что-то жалобно промычала, но то были не слова.

– Что это значит?

Догадка прошила его ледяным шоком. Правда была настолько неправильной и ужасной, что он не хотел ее осознавать.

– Ты не можешь говорить...

– Мерлин! – вдруг как всегда вовремя раздался голос Артура в глубине коридоров. Айтуза испуганно отпрянула и жалобно, вопрошающе взглянула на него.

– Лети, – попросил он. Дракониха не хотела. Ну конечно. Она не хотела уходить от него, который был ей знаком, близок и точно не причинит вреда. Не хотела уходить от того, кто ее понимает. Но из тоннеля приближался Артур, и нужно было спешить. Мерлину дико не хотелось расставаться с ней. Связь, что возникла между ними сейчас, плакала и болезненно ныла, ведь он был предназначен ей и ее потомкам по рождению. Они были частью друг друга, они были связаны магией. Глаза увлажнились, но Мерлин в отчаянии приказал Айтузе уходить на ее языке. И она скрылась в пещерах.

====== Глава 70. Можно ведь просто не смотреть в зеркала. ======

– Мерлин!

Черт его дери, ведь он же знает, что в любой момент могут появиться саксы, так где он шляется?!

Вариант того, что Мерлин лежит где-нибудь обугленной кочережкой, Артур отметал уже на стадии образования. Потому что этот идиот должен быть жив. Обязан. И он его найдет, даже если криком сейчас навлечет на себя всех саксов в крепости.

– Мерлин!

– Спасибо, что избавил меня от хлопот по твоим розыскам.

Этот голос он не слышал уже три года, но, кажется, узнал бы из тысячи. Как узнаешь страшный ночной кошмар, который снился глубоко в детстве, а потом лишь в старости. Как узнаешь узнаешь взгляд давнего друга, даже если сейчас тот пылает от ярости.

Он тут же полез рукой к бедру, но ведь меч он отдал Персивалю.

Чччерт.

– Какой ты небрежный, – холодно съехидничала Моргана. – С твоей храбростью сравнима только твоя глупость. Что ты планировал здесь достигнуть?

Он обернулся к ней.

А она изменилась. Еще более бледное лицо...если было куда. В детстве он дразнил ее бледной поганкой за эту кожу. А потом таскал с кухни пирожки, когда она вновь плакала по ночам о своем отце. Волосы у нее теперь стояли колтунами, словно она совершенно не собиралась больше за ними следить. А раньше они струились у нее по плечам блестящей волной. И это было так красиво, что бывали смельчаки, что просили у Утера ее руки. Они вместе смеялись над этими глупцами, наблюдая, как король выпроваживает их со двора. А глаза...глаза были теперь слишком похожи на глаза их отца. Интересно, как это он не замечал этого все года юности, что они провели вместе? И ее холодный тон. И ее умение переходить грань. Они оба, и Утер, и Моргана, шутя танцевали на этой грани. А Артур...он просто хотел назад свою сестренку.

– Я пришел освободить своих людей, – просто ответил он.

Моргана усмехнулась, словно в этом и правда было что-то смешное. А потом взвила магией нож. Артур не успел дернуться, как этот нож уже пронзил его плечо, свалив наземь, и снова выскользнул, наверняка зависнув где-то сзади, как коршун. Боль прошила грудь, и он даже не услышал ее следующие слова, стараясь отдышаться и прийти в себя.

– Мне жаль, что наш отец так с тобой поступил, – выдавил он, хватаясь за каменную стену, чтобы подняться.

– Утер никогда не был моим отцом! – огрызнулась Моргана. Ее так злит сравнение с Утером? Но ведь они почти как две капли воды. Артур всегда старался походить на отца или хотя бы впечатлить его, как пока тот был жив, так и после его смерти. Но никогда он не мог быть так похож на него, как была похожа Моргана.

– Но мы же правда брат и сестра, – выдохнул Артур, выпрямляясь.

– Забавно, что ты решил вспомнить об этом, когда я приставила к твоей спине нож, – съязвила сестра, и ему захотелось просто взять и встряхнуть ее. Спросить: “Ну что за чушь ты несешь? Неужели ты правда веришь в то, что говоришь? Отчего ты так слепа, сестренка? Почему ты не видишь, что стоит тебе убрать клинок, как я сделаю шаг навстречу?”

Первые мгновения прошли, боль стала знакомой, а потому терпимой. Он обернулся.

– Что с тобой случилось, Моргана? В детстве ты была такой доброй и сострадательной...

Ему было плевать на нож, висевший у его груди, ему просто хотелось, чтобы сестра пришла в себя. Чтобы она перестала сходить с ума, нести всю эту чушь и ненавидеть тех, кто желал ей добра. Если бы был способ вырвать из нее магию, которая сделала с ней все это, он бы добыл этот способ из-под земли.

– Я выросла, – ответила Моргана.

– Моргана, очнись! За что ты ненавидишь меня? Мы же семья.

– Как долго ты еще будешь повторять это, будто это что-то значит? – раздраженно воскликнула сестра. – У нас война, если ты не заметил, братец. Почему ты все еще ведешь себя, словно это не так?

Почему?..

– Хахахах, сдаешься?!

Волосы Морганы сделали кульбит и упали ей на плечо, когда она приставила меч к его горлу. И Артур честно не понимал, как ей удается сражаться с этими волосами. Они же должны закрывать весь обзор! А она их даже не собирает. Но были и более важные моменты для возмущения и эмоций – он только что свалился мешком на траву, поверженный девушкой!

– Нетушки, – буркнул он, глядя снизу вверх на торжествующую Моргану.

– Это уже второй раз! – наслаждалась она. В глазах ее сверкал живой азарт, и Артур бы никогда не подумал, что девчонки могут так любить фехтование. Это доказывало, что Моргана не девушка. И почему на нее все приезжие принцы засматриваются? Что в ней такого? Ну да, она симпатичная, но вреднющая же, хуже их поварихи, а это, знаете ли, показатель. Да прийти к королю на разбор полетов было порой не так страшно, как случайно столкнуться с Морганой в темном коридоре. Хотя, конечно, Артур никогда никому в этом не признается.

– В первый раз ты напала без предупреждения! – возмутился он. – Я не успел среагировать!

– Значит, учись хорошей реакции, рыцарь, – самодовольно улыбнулась девушка.

– Моргана! Я наследный принц Камелота, его первый рыцарь, я должен всех побеждать, значит ты должна мне проигрывать.

– Да, и именно это ты скажешь врагу? – Моргана смешно понизила голос, передразнивая его: – “Я наследный принц Камелота, вы должны мне проиграть, или моя репутация грозного и крутого мишки рухнет.” Так, да?

– Нет.

Одним движением Артур подсек отвлекшейся Моргане ногу, и она свалилась на траву. Он вскочил на ноги, чтобы приставить меч к ее груди. Это было приятно. Это восстанавливало гордость.

– Я заставлю его болтать, чтобы переиграть. Хах, ты этого не ожидала, да?

– Реванш! – разозлившись, потребовала девушка, поднимаясь на ноги.

– Сколько угодно! – милостиво и весело согласился он.

– Артур, ну пожалуйста!

– Нет.

– Ну...

– Я сказал нет.

– Да что тебе стоит?

Моргана не постеснялась зайти за ним в его покои. Ее не смутило присутствие слуги. Впрочем, его тоже, этот недоумок все равно не понимал бОльшую часть того, что ему говорили. Но это доказывало, что от Морганы нигде не было спасения. Особенно когда ей что-то от него было нужно. Обычно ей это сходило с рук. Она делала невинное личико, нагоняла на глаза влаги, и он соглашался на что угодно, лишь бы она не разревелась. В конце концов Артур решил, что так больше продолжаться не может. Он же будущий король! Об этом ему даже отец уже напомнил. “Как ты собираешься быть строгим с подданными, если даже Моргана умудряется тебя разжалобить? – попенял король в последний раз, когда Моргана уговорила Артура купить ей зеленый бархат, несмотря на то, что в этом месяце швея и так ей сшила целый новый гардероб. – А если тебе преступники начнут глазки строить?” Артур решил, что отец прав. Надо быть жестче. И начинать нужно с Морганы.

Вот только как?!

– Очень много! – взорвался он, кидая перчатки на кровать. – Ты понимаешь, как много значит для воина репутация? А если этот воин еще и лицо государства?

– Ничего с вашим лицом не случится, если ты проиграешь один бой, – закатила глаза Моргана. – Это даже на пользу.

– Это ж каким же образом? – искренне заинтересовался Артур. Ему правда было любопытно, как можно вывернуть эту ситуацию так, чтобы она принесла пользу. Девушка пожала плечами.

– Твои подданные не станут тебя считать богом. А то если ты будешь выигрывать каждый бой, они подумают, что ты вообще какое-то божество, и когда ты все-таки действительно проиграешь, все решат, что ты это не ты, что тебя подменили, и сожгут на костре как неведомое чудовище, укравшее их принца.

– О господи, – выдохнул Артур, закрывая лицо руками. Это было невозможно. С Морганой ни один разговор не мог быть конструктивным. – Моргана, ну пожалуйста. Ну пожалей меня. Какого черта я должен проиграть какому-то фанфарону просто потому, что ты в него влюбилась?

– Во-первых, еще раз назовешь Дерека фанфароном, и я сама выйду на ристалище и уложу тебя на лопатки, – язвительно пообещала девушка. – А я это могу, ты же помнишь. Во-вторых, я, конечно, понимаю, что ты бесчувственное существо, не способное любить, но давай подумаем логически: если Дерек выиграет турнир, то король согласится отдать меня за него замуж, а значит, я больше не буду превращать твою жизнь в ад. Честная сделка?

Артур уставился на нее. Ну почему она выворачивает все так, чтобы ему хотелось согласиться?! Так, он же собирался быть с ней жестким. Ага. Ну-ну.

– Ну пожалуйста, – еще раз протянула Моргана, состроив тот самый взгляд, и он не выдержал.

– Ладно.

Сразу после боя Утер подозвал к себе сына.

– Ты же понимаешь, что сегодня будешь всю ночь бегать по полю не потому, что недостаточно тренировался?

– Да, отец.

– Отлично. Может, после пары дополнительных дозоров и тренировок у тебя получится быть жестче. И ради бога, в следующий раз пусть Моргана выберет кого-то более презентабельного. Этому пустозвону я все равно ее не отдам, у него за душой ни гроша, вот он ей и наплел про любовь. Раз она меня не слушает, может, ты ей это объяснишь?

Артур только усмехнулся. А вечером, после горячей ванны, когда жутко хотелось спать, но нужно было собираться в дозор, дверь приоткрылась, и зашла Моргана. В руках ее была чашка с гранатами, и она неловко сжимала плечи. Артур отправил слугу спать и со вздохом упал на постель.

– Что там твой Дерек? – спросил он.

– Утер его развернул, – проворчала Моргана, садясь рядом. – А он взял награду за победу и уехал. Даже не попрощался.

Артур почему-то улыбнулся. Моргана усмехнулась, глядя на него.

– У меня тут сердце разбито, а ты смеешься?

– Упаси боже, Моргана, у тебя есть сердце?

– Иди к черту!

Она шутливо ткнула его в бок, и они засмеялись.

– В следующий раз, – поучительным тоном заявил Артур, – выбирай кого-нибудь, кто умеет нормально фехтовать. Серьезно, ты видела его? Даже ты смогла бы его побить.

– “Даже”?

– А еще по его физиономии сразу было видно, что он за золотом пришел.

– Ой, можно подумать, это не ты с ним выпивал в первый день турнира, – передразнила девушка.

– Я налаживал контакты. Это была разведка. А то вдруг он не деньги, а тебя украсть хотел.

– Меня?

– Ага. Ну мало ли. Он же тебя еще тогда не знал, вот бедный и планировал. А потом уже решил, что деньги безопаснее.

– Ненавижу тебя.

– Я знаю.

Он поднялся, поправляя кольчугу. Усмехнулся, увидев гранаты. Моргана знала, что он их любил, хотя совершенно не умел есть. Каждый раз, когда он садился есть гранаты, все вокруг приходилось стирать и отмывать.

– Хочешь, я поговорю с Утером? – предложила Моргана, протягивая ему чашку, чтобы он взял один гранат. – Я же эту кашу заварила.

– Да нет, – хмыкнул Артур. – Это не из-за тебя. Мне просто надо кое-что выветрить из головы. И, пожалуйста, Моргана, можно после всего этого я сначала отосплюсь, а уже потом ты займешься своими аферами, а? А то я просто не успеваю ловить наказания за то, что тебе приспичило провернуть какую-нибудь каверзу!

– Моргана? – шепотом позвал Артур, засовывая нос в приоткрытую дверь.

– Уходи! – сдавленно донеслось с кровати.

Он вздохнул и пробрался в комнату. Свечи не горели, потому что была середина ночи. Потому что двенадцатилетние девочки в такой час должны уже спать. Но эта девочка не спала. Она плакала. Он знал, что она будет плакать. Сегодня привезли гобелены из замка Горлуа, и Моргана была очень бледна. Она убежала к себе еще перед обедом, и ее целый день не было. Артур ждал, что отец пойдет к ней, поговорит, все-таки это же он привез ее к ним во дворец. Он думал, что это именно так и работает, но, наверное, нет, потому что король даже не подавал виду, что что-то происходит.

– Она должна с этим сама справиться, – сказал он, когда сын спросил его об этом. – Она сильная. Такое горе нужно переносить одному.

Наверное, отец был прав. Но Артуру все равно было жалко Моргану. Поэтому когда она не появилась даже после ужина, он стащил с кухни пирожки и пролез к ней в комнату. Моргана уже не раз плакала со своего приезда во дворец, но никогда так долго. К тому же, слезы когда-нибудь должны заканчиваться, а у нее почему-то не заканчивались. Разве это не причина, по которой нельзя ее оставлять одну?

– Я сказала уйди! – всхлипнула Моргана, и в него полетела подушка. Это не имело смысла, потому что он ее поймал, но только чуть не уронил тарелку с пирожками. Вот это было уже серьезно. Артур нахмурился и поставил тарелку на кровать.

– Моргана? Ты там живая?

– Уйди! – повторила девочка, словно это был весь ее словарный запас. Но он знал, что это не так. Моргана могла быть даже слишком красноречивой, особенно когда хотела кого-то обидеть. Поэтому он просто сел на кровать недалеко от нее.

– Будешь пирожки?

Моргана вытащила один глаз из-под подушек. Глаз был зареванный и в обрамлении черных колтунов казался страшным. В темноте комнаты такая Моргана была похожа на тех ведьм, которых Утер казнил на площади.

– Зачем ты пришел? – обиженно спросила девочка. Артур пожал плечами.

– Тебя на ужине не было. Подумал, ты хочешь есть.

Теперь Моргана просто легла на кровати, не прячась в подушки, а просто смотря на тарелку, стоявшую на постели, как плот на волнах. Она часто прерывисто дышала, и слезы продолжали катиться по ее лицу. Она подложила ладони под щеку и о чем-то задумалась.

– Твой папа был очень храбрым, – вдруг сказал Артур. Моргана удивленно вскинула на него глаза. – Я видел его, когда он к нам приезжал. Он с моим отцом много спорил. А на это только храбрый человек решится.

– Он был очень умным, – жалобно добавила девочка. Шмыгнула носом. – А еще очень веселым. Он очень много смеялся. И очень красиво рисовал. Он пытался меня научить, но я не хотела. У меня не получалось, и я бросала. А теперь...мне так стыдно, что я не взяла и не научилась! Он ведь так старался мне помочь, он был таким хорошим папой...

– А какой была твоя мама?

Моргана снова удивилась. Даже проморгалась.

– Мама? Да я...не помню. Мне год был, когда она умерла.

– Ты по ней тоже скучаешь?

– Нет, конечно. А как я могу по ней скучать?

– В смысле, как?

Двое детей уставились друг на друга в искреннем недоумении.

– Ну, я же ее не помню, – растерянно ответила Моргана. – Как я могу скучать? Ну то есть...мне жаль, что у меня нет мамы, мне бы хотелось, чтобы она была. Но как я могу любить того, кого не было?

– Как это не было? – в шоке переспросил Артур. – Она же тебя родила.

– И что? Я же не помню, как у нее внутри жила.

– Но...

– А ты, что ли, скучаешь по своей маме?

Артур замолк на минуту. Странно было разговаривать о маме. О ней просто не с кем было говорить. Он вообще рос в ощущении, будто его матери не было, а если она и была, то о ней нельзя было говорить. Ее имя было табу, его нельзя было произносить, словно это было запретное заклинание. На стенах не висели ее гобелены, никто не говорил ему при встрече, как он похож на мать, и вообще все вели себя так, будто королевы Игрейн никогда не было в Камелоте.

А поговорить хотелось. Узнать, кем она была, какой, как выглядела, что любила. Он хотел знать женщину, которую убил...

– Вообще-то да... – неуверенно ответил он наконец.

– Но как? – искренне не поняла Моргана. Слезы уже перестали литься из ее глаз, и она устроилась рядом сидя. – Она же умерла при родах. Как ты можешь по ней скучать?

– Но она же моя мама. Она меня любила, пока носила под сердцем. Она хотела, чтобы я родился. Она, наверное, мечтала о нас, она, может быть, хотела увидеть, как я учусь сражаться или просто ходить... Она же, наверное, хотела хоть раз меня обнять и все такое...

– Наверное, мы с тобой по-разному это воспринимаем, – серьезно рассудила Моргана.

– Мне жаль твоего папу, – искренне сказал Артур.

– И мне жаль твою маму, – ответила девочка.

Пару минут они помолчали, почему-то чувствуя, как становится легче. Как будто у них за плечами стояли их умершие родители. Будто они были здесь и никуда никогда не уходили.

Потом Артур взял тарелку и протянул Моргане, взяв один пирожок себе. Моргана усмехнулась, взяла другой и, подумав, со смаком откусила. В ту же секунду ее голодный желудок издал громогласный возмущенный вопль. Дети уставились друг на друга.