Текст книги "Огни Камелота (СИ)"

Автор книги: Olivia Loredan

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 69 страниц)

– Я Мерлин, – просто представился парень, поднимая ей корзину. – Я слуга короля. А ты здесь откуда?

– Я... – девушка внезапно поняла, что слова куда-то пропали. И что ей как-то уж очень неловко под его взглядом. – Я Пенелопа Пуффендуй.

Она уже готова была себе язык откусить за то, что всегда приставляет к имени фамилию, и что теперь надо будет в двадцать пятый раз рассказывать “долгую историю”, но этот Мерлин только вскинул брови, а потом кивнул и ничего не сказал по этому поводу.

– Ясно.

– Я служанка королевы, – ободренная такой реакцией выпалила девушка. – Только сегодня поступила.

– О, так мы будем теперь вместе нести эту нелегкую ношу, – добродушно ответил парень. – Первый день. Помощь не нужна?

– МЕЕЕЕЕРЛИИИН! – вдруг пронеслось по этажу. Пенелопа испуганно обернулась, но новый знакомый никак не отреагировал. Только заторопился.

– Просто скажи, где прачечная, – ответила Пен, беря у него корзину.

– На этаж ниже, там в конце второго коридора маленькая дверь, не пропустишь. Оттуда воняет.

Состроив доверительную мину из разряда “Ну ты же понимаешь”, Мерлин умчался из коридора на повторившийся яростный зов. Пенелопа проводила этого странного парня взглядом, ощущая, что сердцу почему-то стало тепло и легко после его улыбки. Заставив себя об этом не думать, она спустилась туда, куда было сказано, и постирала белье. Затем спустилась еще ниже – на кухню, где царили вкуснейшие ароматы, от которых буквально текли слюнки.

– Ну, как ты тут? – спросила она у сестры, найдя ее за чисткой моркови.

– Смекалистая девчонка, – добродушно улыбаясь, ответила кухарка, проходившая мимо. – Быстро освоится.

– Вижу, ты тут хорошо устроилась.

– Да, – улыбнулась Алиса. – Кухарки и поварята очень хорошие. А еще тут столько пряностей, о которых я понятия не имела. У них такие названия красивые, кухарки говорят, их с востока привозят, и они очень дорогие. Мускат, кардамон, шафран...

– Чего?.. – Пенелопа была на многих кухнях, работая служанкой, но ни разу не слышала таких названий. Вот что значит королевский дворец.

– Ага. А у тебя что?

– У меня...

Этот вечер мало чем отличался от предыдущих, и в этом была его прелесть. Да и вообще день прошел неплохо: сначала Мерлин выспался побольше, потом достал Артура по дороге к Залу Советов, не оставляя своими шутками ни одной минуты для грусти и плохих мыслей. Потом повстречался с новенькой служанкой Гвен, которая показалась ему очень милой. Следом занес очередной букет самой королеве и к своей великой радости заметил, что та снова улыбается, слегка шутит и вообще наконец-то выглядит хоть сколько-нибудь живой. Если это был эффект от общения с этой Пенелопой, то Мерлин готов был преподнести ей все цветы мира в благодарность, потому что видеть подругу убитой и пустой, безразличной к жизни, словно полая оболочка, призраком существующей в замке, ему было нестерпимо. Затем он спокойно переделал свои дела, потому что Артур был занят с бумагами, и поэтому некому было его задирать, отчего, между прочим, стало немного скучно. Поэтому вечером Мерлин решил это дело исправить.

– Ужин подан, милорд, – объявил он, заходя в покои с подносом. Артур наигранно вскинул брови.

– Да неужели? Это с чего такая щедрость?

– Не знаю. Просто я сегодня добрый и решил, почему бы тебе сегодня не поесть.

Мерлин с невозмутимым видом поставил поднос на стол, поднял зеркально начищенную крышку, выпуская пар от горячей курятины, и встал, пародируя Джорджа. Король не выдержал и улыбнулся.

– Не пугай меня, Мерлин, – проворчал он, принимаясь за еду.

– А что? – сдвинул брови слуга. – Интересно, каково Джорджу всегда быть идеальным?

– Спроси у меня. Я всегда идеален.

– Ага, особенно когда ищите свои носки.

– Которые мой неидеальный слуга вместо того, чтобы сразу отправлять в стирку, бессовестно складывает под моей кроватью.

Мерлин пожал плечами с философским видом.

– У всех есть недостатки, сир. Никто не идеален.

– Неправда, Джордж идеален.

– Даже его шутки?

– Это побочный эффект идеальности.

– Побочный эффект идеальности – недостаток ума? Тогда я соглашусь, сир, вы идеальны.

– Мерлин! – возмутился Артур, едва не подавившись курицей. – Вот тебе не помешало бы хоть иногда бывать идеальным.

Маг сделал вид, что задумался.

– А почему бы и нет? И начну прямо сейчас, – и он схватил еще нетронутый кубок вина с подноса.

– Эй! – король вскочил. – По-твоему, идеальный слуга должен воровать у своего господина вино?

– Нет, что вы, – наигранно обиделся Мерлин, демонстративно нюхая вино. – Я должен проверить, не отравлено ли оно, как и подобает хорошему слуге.

– Отдай! Мое. Вино.

Мерлин знал, что эта игра шла на пользу им обоим. Мало того, что она обычно и составляла их общение, так последние две недели она еще и вытаскивала из хандры, помогала пережить случившееся несчастье. Маг видел в глазах друга загоревшиеся весельем огоньки, по которым уже успел соскучиться за столько бесконечных серых дней, в которые король был угрюм и краток. Поэтому, не убирая с лица важного выражения, без зазрения совести выпил залпом все вино из кубка.

– Тебе что, таверн не хватает? – улыбаясь, спросил Артур.

Мерлин ухмыльнулся, готовясь ответить. Но тут что-то пошло не так. Он покачнулся. В голове зашуршало, тело стало деревянным, в глаза заполз туман. И через пару секунд он уже провалился в глубокую черноту.

– дословный перевод названия романа О. Хаксли

====== Глава 26. Ничего, кроме истины. ======

Как человек, который виноват в алиби Мерлина про таверну, Гаюс, конечно же, видел своего ученика пьяным. Зрелище это было довольно веселое, потому что Эмрис в таком состоянии вспоминал все похабные песенки, которые только слышал, и горланил их так громко, как мог, при полном отсутствии слуха. Но ни разу Гаюс не видел парня настолько пьяным, чтобы тот валился с ног в буквальном смысле.

Поэтому вчера он был несколько удивлен, когда Гвейн радостно принес ему вовсю храпящего Мерлина, от которого смертельно разило вином, как будто он выпил не меньше бутылки. Спустя недолгое время после ухода рыцаря, как будто случайно явился Артур (ну негоже королю провожать своего надравшегося слугу до лекаря, право слово!) и с упреком спросил, хорошо ли он кормит Мерлина, раз тот после первого же кубка свалился замертво. Старику оставалось только виновато кивнуть.

Гаюс бы заподозрил что-то неладное, но маг не проявлял никаких признаков плохого самочувствия, помимо того, что он напился. Всю ночь он просто преспокойно храпел на своей кровати. И когда он оттуда вышел поутру, лекарь, сидевший за своим столом с травами, внимательно на него посмотрел.

– Как себя чувствуешь? – спросил он.

– Плохо, – жалобно протянул маг, тяжело садясь на скамью и опуская голову на руки. – Такого похмелья у меня давно не было... А что вчера было?..

– Ты выпил вино из кубка Артура, – терпеливо пояснил старик. – И свалился пьяным.

– После одного кубка? – попытался удивиться Мерлин, но от этого явно голова заболела сильнее, и он поморщился. – Да-а...старею.

Гаюс усмехнулся, решив, что все в порядке, если Мерлин шутит. Видимо, кубок этот был большим, кухарка могла еще капнуть туда чего покрепче из чистой заботы о настроении короля, который последнее время был мрачнее тучи, а Мерлин и вправду вчера не ужинал. Лекарь поднялся с лавки, прошелся пальцами по своим закромам, нашел, что искал, налил в кружку и подал ученику.

– Держи. Будет полегче.

– Спасибо, – слабым голосом ответил Мерлин, принимая кружку. – Ты всегда обо мне заботишься, как отец. Я очень это ценю, знаешь, мне так с этим повезло...

Гаюс удивленно вскинул седые брови. Нет, конечно, парень не стеснялся проявлять чувства, но обычно все же в более драматичные моменты... Хотя, он же с похмелья, что с него взять?

– Я знаю, – ответил он наконец и поставил перед магом тарелку с завтраком, который тот проспал. – Ну раз уж ты меня так ценишь, давай, ешь свой завтрак.

– Ох, нет, – протянул Мерлин, выпив жидкость из кружки. – Прости, но на твою еду моя симпатия не распространяется.

Гаюс, уже снова севший за свои травы, моргнул и поднял голову.

– Прошу прощения?

Мерлин посмотрел на него недоуменно, как будто это он здесь вел себя странно.

– Ты же знаешь, что твоя еда ужасна на вкус, да?

Гаюс моргнул снова. Внимательно посмотрел на парня, ища признак того, что он шутит, или что он не в духе, но тот смотрел на него, как обычно. Все тот же Мерлин, в обычном настроении, только с похмелья. Очень сильного похмелья.

– Как скажешь... – растерянно протянул старик.

– МЕЕЕРЛИИИИИН! – громыхнуло за дверью.

Гаюс вздохнул: Артур явно знал, как бороться с похмельем, когда любой звук отдается громким эхом – орать во всю мощь легких. С другой стороны, сегодня была подготовка к приезду послов от Баярда, так что королю был просто необходим его слуга, который очень не вовремя опьянел.

– Ох, – проворчал Мерлин, поднимаясь. – Я, конечно, бесконечно тронут, но он как-то слишком болезненно ко мне привязан. Хотя, это неплохо отрезвляет.

Мерлин, говорящий о привязанности между ним и Артуром, да еще и находящий плюсы в криках последнего, окончательно ввел Гаюса в ступор. Но прежде, чем он успел что-то спросить, королевский слуга умчался к своему господину.

– Может, сегодня удовольствуешься Джорджем, раз Мерлин похмельный? – смеясь, предложил Годрик, еле поспевая за взбесившимся Артуром.

– Поверь мне, даже пьяный Мерлин лучше Джорджа, – мрачно ответил тот.

– Неужели этот бедняга настолько невыносим?

– Давай я к тебе его приставлю на недельку, а потом поговорим, а?

– Не-не-не-не, благодарю, мне достаточно слухов. Только ты этого Джорджа боишься больше магии.

Артур кинул на него возмущенный взгляд, но Годрик не перестал хохотать. В любом случае, в конце коридора, из покоев лекаря вдруг вылетел Мерлин. Ну, как вылетел...выполз, точнее, хотя попытка была шикарной, это точно.

– Мерлин, – произнес Артур так, что было понятно, сколько проклятий и наказаний обещает этот тон. – Скажи мне, ты издеваешься?!

– Нет, – сонно ответил парень. – Я просто не отношусь к этому серьезно. Как и ты.

Годрик в начале даже не понял, о чем были эти слова. И не мудрено, у этих двоих было какое-то свое общение, в которое было лучше не влезать, общение, которое было завязано не на словах, а на том, что под ними. Как будто они пользовались каким-то шифром. Говорили одно, а подразумевали другое, что-то такое, что понимали лишь они.

Только вот сейчас Артур тоже выглядел сбитым с толку.

– Чего?.. Прекрати нести чушь и принимайся за работу! Моя парадная одежда не выглажена, документы не подготовлены, в комнате бардак, потому что вчера я ложился спать сам, потому что кое-кто не умеет пить. Если все не будет готово к обеду, я тебя точно отправлю в темницу!

– Не отправишь, – поморщился Мерлин с совершенно не впечатленным видом. – Я тебе буду нужен весь день из-за этого посольства, потому что если оно не удастся, то королевство пострадает из-за того, что ты слишком любишь свою жену и переживаешь из-за ребенка.

Рыцарь и король застыли в ступоре. Мерлин смотрел на них абсолютно спокойно, будто не он только что сказал кучу деликатных вещей за просто так. Годрик мог бы подумать, что это шутка, но Мерлину всегда хватало сарказма, чтобы не шутить так. Вот что делает с людьми похмелье... Поэтому он сам и не напивался. Ни за что он бы не отдал над собой власть какому-то пойлу.

– Ты совсем с ума сошел? – прошипел Артур, хватая слугу за рубашку и легко встряхивая. – Думаешь, можно вот так опохмеляться, чтобы потом нести чушь? Передо мной? Безнаказанно?

– А какое мне наказание-то будет, – спокойно фыркнул Мерлин. – Ты же не пошлешь меня под плети или на виселицу, ибо не дадут дружеские чувства. А чего еще мне бояться?

Артур глубоко вдохнул, потом выдохнул, отпустил рубашку мага, демонстративно ее поправил и, состроив убийственно-вежливое лицо, сказал:

– Так. Мне плевать, какой силы у тебя похмелье. К обеду все, что я сказал, должно быть сделано. И я не шучу.

И он ушел, шумно выдыхая полный ярости воздух. Мерлин пожал плечами и заторопился выполнять все приказания. А Годрик так и остался посреди коридора, не поняв, что только что произошло.

Пенелопа была в самой середине наведения порядков в королевских покоях, когда туда ворвался Мерлин. Она подметала пол и, услышав шаги, распрямилась, а, увидев парня, смущенно улыбнулась.

– Привет, – дружелюбно кинул Мерлин, направляясь куда-то в глубь комнаты, к письменному столу.

– Привет, – ответила Пен, стараясь не обращать внимания на затрепетавшее сердце. – Как дела?

– Неплохо, хотя могло быть и лучше, – роясь в ящиках стола, парень хмыкнул. – Вчера по глупости выпил вина на голодный желудок, так что похмелье жуткое. В остальном все в порядке.

– Сильно досталось? – спросила девушка, сжимая, как опору, метлу, и стараясь найти темы для разговора, когда в голове мысли метались от непонятного волнения.

– От кого? – недоуменно спросил Мерлин.

– От короля. Я видела...и слышала, как он на тебя разозлился сильно.

– Хах, – усмехнулся парень, продолжая поиски и складывая на стол найденные свитки. – Максимум, что мне может быть от Артура – колодки или ночевка в очень теплой камере темниц, где будет много сена, потому что он меня любит.

– Любит? – нахмурилась Пенелопа.

– Как друга, конечно. Мы друзья, поэтому все нормально. А как у тебя дела?

– Ну... – пытаясь не выказать свое удивление его словам, Пен махнула рукой на пол, улыбнувшись. – Я стараюсь быть расторопной. Как у тебя выходит столько успевать?

– Легко, – пожал плечами Мерлин. – Просто я владею магией.

Девушка застыла, выпустив метлу, и та с грохотом упала на пол. Она не могла прийти в себя после этого заявления. Что? Мерлин владеет магией? Кто-то в замке ей владеет? Тем более, слуга короля?! Но...разве так можно...разве так бывает? “Может, тогда и мне не надо бояться, – подумалось ей, – если он сумел, может и я сумею? Хотя...куда мне до него...”

– Правда? – наконец переспросила он, решив быть уверенной.

– Да. Смотри.

Мерлин сложил гору свитков себе на руку, так что, они уперлись ему в подбородок, а второй рукой щелкнул пальцами. В комнате поднялся маленький и быстрый вихрь: пыль с пола, какая еще оставалась, быстро слетелась в одно место и пушистой кучкой легла около ведра. Кровать сама себя заправила. Окно открылось, быстрый ветерок прогулялся по комнате и вылетел во вновь закрывшееся окно, освежив воздух внутри. Все расчески на трельяже легли в открывшийся и закрывшийся ящик, кроме одной, которая специально легла на видном месте.

Пенелопа в восторге оглядывалась, наблюдая за этими быстрыми чудесами, которые длились не дольше минуты.

Но...почему он показывает это ей? Магия же запрещена!

– А...кто-то еще знает о том, что ты маг? – оторопело спросила она.

– Да, например, Гаюс, придворный лекарь, он мне как отец, – просто ответил Мерлин и устремился к двери, пытаясь не уронить все свитки. – Ну, увидимся, я нужен на подготовке к посольству.

И он ушел, оставив ее в полном недоумении.

Гаюс смешивал травы для отвара от лихорадки, уже успев позабыть об утреннем поведении Мерлина, когда в покои вошел Гриффиндор. Старик степенно поднял голову.

– Здравствуй. У тебя что-то случилось?

– Привет, Гаюс, нет, у меня все хорошо, – Годрик подошел к скамейке, но не сел, а посмотрел на лекаря, сощурившись, как от кислого напитка. – Тебе не кажется, что Мерлин сегодня какой-то странный?

– Больше, чем обычно?

– Намного. Он сегодня чересчур нетактичный и откровенный.

Гаюс предложил рыцарю говорить (о чем пожалел, потому что рассказывал Годрик красноречиво, а потому много и долго) и выслушал все о разговоре, которому тот был свидетелем. Что ж, конечно, так сильно Мерлин еще не сходил с ума от спиртного, но все же это было не настолько странно, чтобы что-то подозревать. А рыцарь же просто не был знаком с Мерлином семь лет, вот и удивлялся.

– Гаюс? – настойчиво повторил Годрик. – Ты что-то подозреваешь?

Лекарь отложил свои травы, сцепил в замок руки и хотел уже высказать свои мысли, но тут в дверь постучали.

– Войдите, – крикнул он.

Дверь приотворилась, и внутрь робко вошла девушка, которую Гаюс видел только один раз вчера, и то мельком. Он знал от Мерлина, что это новая служанка Гвен, а так как магу она понравилась, значит, вероятно, была хорошим человеком или, по крайней мере, казалась таковой на первый взгляд.

Девушка несмело вошла, а увидев Годрика, почему-то помрачнела, как девочка, которая увидела неприятного ей мальчугана. Гаюс этому даже не удивился.

– Простите, это вы Гаюс? – спросила она, стараясь не обращать внимания на Годрика.

– Да, это я, – кивнул старик. – У тебя что-то болит?

– Нет, я... – девушка кинула досадливый взгляд на рыцаря и смяла руки на юбке. – Могу я поговорить с вами...наедине?

– А что, так сильно меня боишься, мышка? – язвительно спросил Гриффиндор, который стоял, скрестив на груди руки. Пенелопа чуть опустила голову, смотря на него исподлобья. – Я такой страшный?

– Сэр Годрик, – строго обратился к нему Гаюс, поднимаясь со скамьи и складывая руки на рясе. – Я попрошу вас удалиться на время. Мы продолжим с вами разговор, когда я выслушаю юную девушку.

Гриффиндор весело хмыкнул, кинул на Пенелопу насмешливый взгляд и, сказав ей напоследок “Не бойся, мышка, высказывайся, страшный я ушел”, вышел за двери. Гаюс мог бы многое сказать ему насчет вежливости, но предпочел обратить свое внимание на пришедшую девушку. Та даже ежиться стала меньше, когда дверь закрылась.

– Извините... – начала она, кусая губы и явно не зная, как начать. – Тут, в общем... Я хотела вас спросить про Мерлина.

’’Что-то слишком много я о нем слышу сегодня,” – подумал старик.

– Знаю, вопрос вас ошарашит, но просто так случилось, что я узнала, и... Давно он владеет магией?

Гаюс почувствовал себя так, как будто его окатили холодной водой. Он даже дар речи потерял и первое время не знал, что ответить.

– Прошу прощения, – наконец осторожно произнес он. – Откуда тебе стало это известно?

– Он сам мне только что показал, – просто ответила Пенелопа.

– П-показал?!

Девушка растерянно и немного испуганно нахмурилась на его реакцию.

– Он сказал, что вы знаете про него...

– Сказал? – тут Гаюс уверился, что с его мальчиком что-то не так. Настолько не так, что это грозило опасностью. – А что он еще сказал?

– Что...что у него было сильное похмелье... – недоуменно пробормотала Пенелопа.

Старик прошелся раз-другой по комнате. Потом снова повернулся к гостье.

– Послушай, это очень важно. Мерлин обладает магией с рождения. Он ей не учился и не замышляет чего-то плохого. Он служит королю уже много лет, он не враг...

– Я знаю, – вдруг горячо кивнула девушка. – Я знаю, что магия не зло. Я бы ни за что не заподозрила Мерлина во зле, он же, наверное, очень хороший, – сказав это в порыве эмоций, она вдруг остановилась и смущенно покраснела. – Ну, я...узнала, что хотела, я, пожалуй, пойду...

– Стой, – Гаюс положил ей ладонь на плечо и заглянул в глаза. Травянисто-зеленые, светлые, не умеющие врать. – Ты не выдашь его? Дай мне слово, пожалуйста, это вопрос жизни и смерти.

– Я понимаю, – серьезно кивнула Пенелопа. – Я понимаю, и обещаю, я ни за что не выдам. Он может на меня положиться. И вы тоже, то есть вы оба... Я пойду.

Сконфузившись, девушка зачем-то сделала книксен и заспешила покинуть покои. Гаюс почувствовал, как мир давит ему на плечи новым ворохом проблем.

– Годрик? – позвал он. – Нам срочно нужно найти Мерлина.

Гриффиндор выловил Мерлина в Зале Советов и отпросил его у Артура под предлогом того, что тот был нужен Гаюсу в приготовлении нового лекарства. В это время старик рылся в своих книгах в поисках всех рецептов зелья правды, чтобы смочь сделать антидот, пока не случилось самое страшное. Конечно, доверить тайну Мерлина едва знакомой девочке, тоже было не слишком безопасно, но Пенелопа не была похожа на человека, замышляющего зло. Да, все они ошибались в доверии... Но даже если служанка и замышляет что-то плохое, за то короткое время, которое понадобится, чтобы привести Мерлина в себя, она не успеет что-то сделать. А Гаюс надеялся, что сможет провести обратный процесс за короткое время.

Рецепт он нашел довольно быстро, как раз к тому времени, когда оба мага оказались в его покоях. Вот только ингредиенты этого антидота оказались очень нелегкими, к тому же, находились в разных местах. А времени было мало, день был напряженный, Мерлин был нужен всем вокруг, надо было спешить. Поэтому Гаюс, запомнив список растений, которые мог достать, и снабдив рыцаря знаниями ботаники а-ля “голубой цветок с желтой сердцевиной” и “такое большое растение, размером с табурет, с большими шершавыми листьями”, наказал Мерлину ни за что не покидать покоев и отправился добывать средства спасения.

К сожалению, когда Гаюс и Годрик, нагруженные растениями из списка, вернулись обратно, Эмриса там не оказалось, зато в покоях их ожидал поваренок, жаловавшийся на кашель и сообщивший им, что недавно Мерлина забрал король, потому что тот ничем не занимался, а просто сидел на скамейке.

Гвиневра не сильно участвовала во всей этой суматохе по поводу посольства Мерсии, что казалось ей несправедливым, потому что именно из-за нее случились эти проблемы, но даже она чувствовала все это напряжение подготовки. Она сидела на кровати и молча подавала мужу документы, которые тот просматривал в десятый раз в поисках несуществующих ошибок.

– Неужели в день политики так важны чистые полы? – поинтересовался Мерлин, корячившийся с метлой.

– Да, Мерлин, чистые полы – залог политического равновесия, – пробормотал в ответ Артур, не отрываясь от документа.

– А-а, – хохотнул слуга. – А я-то думал, что дипломатические способности самих политиков. Оказывается, даже здесь все зависит от слуг...

– Заткнись, Мерлин. У тебя же здорово получается все делать, когда ты затыкаешься.

– Да нет, молчание тут не при чем, – пожал плечами Мерлин, убирая мусор в ведро.

– Нда? – со смешком повернулся к нему Артур. – Что ж тогда заставляет тебя хоть иногда работать нормально?

– Просто я владею...

С оглушительным грохотом распахнулись двери, и в них влетели Гаюс и Годрик с такими лицами, как будто за ними гналась свора дорокка. Причем буквально.

– СИР!!! – хором воскликнули оба. – Нам срочно нужен Мерлин!

Король и королева уставились на зрелище своих запыхавшихся гостей в глубоком шоке.

– Опять? – наконец спросил Артур.

– Да, – горячо кивнул Гаюс. – Пока лекарство кипит, его нужно испробовать именно горячим.

Артур помолчал, будто ожидая, когда кто-то из вошедших скажет, что все это шутка.

– Гаюс, ты, конечно, помнишь, что Мерлин все-таки мой слуга? – сощурился он.

– Да, разумеется, сир, – важно кивнул лекарь. – Но это лекарство чрезвычайно полезно, если получится. Может, даже жизни спасет.

– Ты не можешь взять кого-то другого для пробы? – вздохнул король.

– Нет, боюсь, для этого мне нужен человек с... – Гаюс кинул странный взгляд на молча слушающего разговор Мерлина, – с большими ушами!

– ...... Ушами.

– Да. Видите ли, у таких людей очень хорошее кровообращение, и вены очень удобно реагируют на подобного рода лекарства...

Артур махнул на него рукой.

– Ладно-ладно, я не хочу знать, забирай!

– Благодарю, сир, – горячо ответил Гаюс. Гриффиндор в это время схватил Мерлина за плечо, и все трое быстро покинули комнату.

Гвен недоуменно посмотрела на закрывшиеся двери.

– Что это было?

Артур пожал плечами, возвращаясь к документам.

– Пытаются вылечить его от похмелья. Бедняга явно не был готов к такому дорогому и старому сорту вина.

– А-а-а...

– Сиди, – приказал Годрик как можно более сурово, стараясь не думать о странности ситуации. Мерлин сел. Гриффиндор повернулся к Гаюсу, который шелестел страницами книги. – Ну что там осталось?

Старик вдруг поник, увидев что-то в замысловатых строчках.

– Все пропало, – пробормотал он.

– Гаюс, что?

– Там сказано, – повернулся к нему лекарь, – что для антидота нужно два перемолотых пера живого et ascendens coturnix.

Пара секунд тишины. Годрик постарался выглядеть невозмутимо.

– Два пера чего?

– Это перепел на латыни, – пояснил Гаюс.

Рыцарь почувствовал, как радость возвращается в мир.

– Перепел? Да это ж проще простого, Гаюс!

Старик нахмурился.

– Да? Учитывая, что на охоту у нас времени нет, так как Артур скоро снова позовет Мерлина, и мы в третий раз не отвертимся. Где ты в семь вечера найдешь перепела ближе, чем в лесу?

– У себя дома!

Солнце уже пряталось за городскими стенами, когда он пришел домой и постучался паролем прежде, чем войти. В поле видимости друга не оказалось, поэтому Годрик направился в закрытую спальню-гостиную, из которой доносились какие-то звуки, на которые он не обратил внимания. А стоило бы.

На кровати Слизерина лежал сам Слизерин с голым торсом. В объятья к нему лезла девушка с длинными черными волосами и явно тоже уже давно голая. И вообще, оба выглядели уже сонными и так же сонно целовались, завернувшись одеялом.

Его появление произвело мало эффекта.

– Чего ты тут делаешь? – спросил Салазар, отвлекаясь. Девушка испуганно подтянула одеяло к груди, но это определенно была не благовоспитанная девица, потому что та бы уже залилась слезами и выпрыгнула вон в поисках одежды. – Ты же еще часа два должен быть в замке.

– Разочарован? – хмыкнул Годрик, уперев руки в бока. Сэл пожал плечами, словно подумав.

– Немного... Я бы еще поспал, а тут ты. Так что случилось?

– Хах, ничего более эффектного, чем ты в постели с дочерью трактирщика. Где же ваш вкус, сэр? Вы же раньше только на дворянок заглядывались.

Слизерин прищурился.

– Откуда ты знаешь, что она дочь трактирщика?

– Ну... – рыцарь невинно возвел глаза к потолку. – Я же не дворянин. Я и на простых заглядываюсь.

– Так, ребята, это все, конечно, очень мило, – подала голос девушка, – но все равно неловко. Давайте я оденусь и пойду уже?..

– Леди, – важно кивнул рыцарь и деликатно отвернулся. – Так вот, Сэл, меня сюда привела одна насущная проблема. И решается эта проблема – ты не поверишь – только с помощью твоих куропаток.

– Перепелов, – щелкнул языком Салазар, откинувшись на подушки и закинув руки за голову. – Что тебе от них понадобилось?

– Ничего особенного, – Годрик наклонился, поднял валявшийся у него под ногами лиф и вежливо подал назад, не глядя. Девушка благодарно взяла его и продолжила одеваться у него за спиной. – Два пера.

– Пера?! – он прямо затылком почувствовал волну негодования друга. – Ты хочешь, чтобы я выдрал у них два пера?

– Спокойно, мамочка, твои драгоценные птахи не умрут от потери двух перьев.

– Может быть. Но я их все равно не дам.

– А чего это?

– А то. Это птицы, а не ромашки, чтобы с них лепестки драть.

Девушка оделась, с улыбкой кивнула обоим на прощание и ушла. Услышав, как закрылась за ней дверь, Годрик повернулся к другу и продолжил:

– А если я тебе скажу, что от этого зависит жизнь Эмриса?

Салазар посерьезнел.

– Я слушаю.

====== Глава 27. Раз, два, три. ======

– Что я сделал?! – ошеломленно выдохнул Мерлин, все еще держа холодный компресс у болящей головы.

– Ты всему дворцу поведал о своих чувствах, – невозмутимо сообщил Годрик, хотя все его лицо, никогда не умеющее скрывать эмоции, выражало смех. – Насколько я знаю, ты высказал главной поварихе все, что ты о ней думаешь, причем в самых красочных эпитетах, поэтому я бы на твоем месте на кухню ближайшие недели вообще не совался. Еще ты обидел Джорджа, которому изрядно подпортил самооценку. Ты...кхм, – рыцарь смешливо кашлянул для виду, – скажем так, позволил себе немножко посплетничать со служанками насчет рыцарей, что еще не так страшно, как то, что ты просветил их насчет всех девиц, которые побывали в покоях нашего тогда еще принца.

– Ой-йей, мамочки, – Мерлин лег головой на стол и закрыл ее руками, как будто так мог спрятаться от проблем.

– А также, – неунывающим и довольным тоном продолжил Гриффиндор, – ты признался в чувствах Гвейну, который теперь из-за этого уверен, что вы лучшие друзья навек. Он даже Артуру не преминул этим похвастаться.

– А что сам Артур? – высунул один глаз наружу Эмрис.

– Рвет и мечет. Слава небу, он, так же как и все, уверен, что все это похмелье, которое, как он выразился, “плохо влияет на твою и так раздутую наглость”. Но не думаю, что это отменяет то, что ты рассказал, все, что ты о них думаешь, половине советников...

– Я труп.

– ...и даже гонцу, который приехал предупредить о завтрашнем, то есть уже сегодняшнем приезде послов. Это не считая того, что ты признался в самой глубокой и нежной дружеской привязанности к нашему дорогому королю при его жене и половине рыцарей. – Посмотрев на мага, Годрик добродушно хмыкнул. – Да, ты много где успел. Я не удивлюсь, если к тебе скоро придет Гвейн и попросит научить так пить.

Мерлин застонал, не желая вылезать из-под своих рукавов на свет божий. Он не знал, как теперь покажется...да всем. Хорошо, что хоть похмельем можно отделаться, но... Что у здорового на уме, то у пьяного на языке. И если с близкими людьми подобная откровенность была неловкой, но ее можно было пережить, то вот советники, гонец и рыцари... Даже откровенность Артуру могла сойти за шутку, на этот счет он мало беспокоился, в его отношениях с другом всегда было мало напряжения. Кроме, конечно, признания в магии, и это чудо, что его не случилось. Но официальные лица... Самое ужасное, что разбираться с этим придется не ему, а Артуру. Точнее, ему-то придется отвечать, но только перед другом, от которого, скорее всего, получит кучу работы, ночевку в темнице или колодки на часок – что-нибудь вроде этого. Главное, чтобы теперь ничего не случилось с посольством, чтобы ничего не сорвалось из-за его заколдованного поведения. И так было приложено слишком много усилий и ухищрений, чтобы остановить гнев оскорбленного Баярда и заставить его все же устроить переговоры.

– Это все? – наконец он выполз из-под своих рук и сел нормально. Гаюс и Годрик переглянулись.

– Нет, не все, – степенно и озабоченно ответил лекарь. По его тону Мерлин понял, что речь о чем-то серьезном. – Понимаешь...теперь в замке есть еще один человек, который знает о твоей магии.

Сердце как будто куда-то провалилось, а в легких резко исчез воздух. Мерлин тупо таращился на друзей, не в силах полностью осознать ужас сказанного.

– Кто? Как?!

– Успокойся, – ответил Гаюс задумчиво и серьезно. – Кажется, все не так страшно, но...тебе все же стоит с ней переговорить.

– С ней?..

– Это Пенелопа.

– Ее тАк зовут? – между делом насмешливо спросил рыцарь, обернувшись на лекаря. Старик строго воззрился на него снизу-вверх.

– Она согласилась молчать о магии Мерлина. По-твоему, это не повод, чтобы ее уважать?