Текст книги "Истребитель гулей. Роман о Готреке Гурниссоне (ЛП)"

Автор книги: Дариус Хинкс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 40 (всего у книги 61 страниц)

– Да, конечно, можно использовать другого волшебника, это правда…

– Милорд, в этом есть смысл, – продолжил Хвост уже более уверенно. Добраться до Гарри Поттера очень трудно – его слишком хорошо оберегают.

– И потому ты вызвался пойти и привести мне кого-то взамен? Интересно… А может, тебе надоело нянчиться со мной, Хвост? Может, эта твоя идея изменить план – не что иное, как попытка бросить меня?

– Милорд, у меня и в мыслях нет вас покинуть!

– Не лги мне! Фальшь я всегда отличу! Ты жалеешь, что вернулся ко мне. Я внушаю тебе отвращение. Ты смотришь на меня, и тебя передергивает. Я чувствую твою дрожь, когда ты прикасаешься ко мне…

– Нет-нет! Моя преданность вашему лордству…

– Твоя преданность – всего-навсего трусость. Ты бы ни одной секунды здесь не остался, если бы тебе было куда пойти.

Было просто необходимо дать прислужнику понять, что все его мысли и намерения хозяин прекрасно читает, и обмануть тут не получится. Ни мнимая преданность, ни заверения в якобы укрепившемся здоровье – ничто не вводило мага в заблуждение, хоть он и был в столь беспомощном состоянии, и поэтому для своего же блага Хвосту не стоило гневить Темного Лорда. Когда же крысеныш заикнулся было о том, как трудно будет скрыть смерть Берты Джоркинс, то Волдеморт снова осадил слугу.

«Однако, дабы вдохнуть в это ничтожество хоть немного так необходимой сейчас смелости, нужно хотя бы на словах все же воздать должное тому, что пожиратель Питер Педдигрю сделал для своего повелителя!» – размышлял маг.

– Не стану отрицать, сведения Берты Джоркинс оказались бесценны. Без них мне бы никогда не составить моего плана. И за это тебя ждет награда, Хвост. Ты будешь участвовать в самом главном… Кое-кто из моих последователей дали бы себе отрубить правую руку…

Тут все мысли Волдеморта устремились в далекий, но мгновенный полет к маленькому островку, затерянному в Северном море, к страшному замку-тюрьме, в котором томилась по-настоящему преданная сторонница, женщина, любовница… Единственная в своем роде.

«Белла, Белла! – думал между тем маг, рисуя перед собой образ чернокудрой колдуньи. – Ну, почему же не ты? Почему не тебе было суждено отыскать меня? Почему отступники и предатели живут, не зная невзгод, а ты, моя Белла, прозябаешь в Азкабане? Уж ты бы не колебалась ни секунды в отличие от этой крысы! А ходить за мной тебе было бы не в тягость, равно как и мне принимать от тебя помощь! Наедине, правда, не при слугах, нет, не при них! Ну ладно! Скоро, скоро, моя Белла, я верну себе былое могущество, сокрушу ради тебя стены Азкабана и воздам как полагается за твою непоколебимую верность…»

– Правда, милорд? В чем же? – испуганный голос Хвоста вернул Темного Лорда из его мысленного путешествия назад в старый дом Реддлов.

– Это, Хвост, сюрприз. Ты же не хочешь испортить мне удовольствие? Твоя очередь последняя, но я обещаю, ты удостоишься чести быть столь же полезен, как и Берта Джоркинс.

«Не стоит раньше времени говорить о том, что конкретно ему придется сделать, – подумал Волдеморт. – А то, как бы не дал стрекача со страху!»

– Вы… вы… – голос Хвоста внезапно сел, словно у него вдруг пересохло во рту, – вы хотите убить и меня?

– Хвост, Хвост, – увещевал слугу Темный Лорд, понимая, что не стоит слишком уж пугать крысеныша, а напротив, его нужно успокоить, пока чего-нибудь не натворил. – Ну зачем же мне тебя убивать? Я убил Берту Джоркинс всего лишь по необходимости. Она уже ни на что не годилась после моих расспросов. Вернись она в Министерство и расскажи, как на каникулах встретилась с тобой, возникла бы совсем неприятная ситуация… Можно было бы изменить ей память, но заклятия памяти разрушаются сильным волшебником, что я и доказал, допрашивая ее. Было бы надругательством над ее памятью также и не воспользоваться информацией, которую я извлек из нее.

Волдеморт весь был в предвкушении успеха, словно почувствовал его в воздухе, попав под дуновение удачи.

– Еще одно заклятие… мой верный слуга в Хогвартсе… Гарри Поттер, считай, у меня в руках, Хвост. Это решено, и больше никаких пререканий. Но тише, мне кажется, я слышу Нагайну.

Темный Лорд зашипел на парселтанге, призывая к себе питомицу. Змея, подчиняясь приказу, приползла в комнату, остановилась рядом с креслом хозяина и тоже зашипела. Около минуты в зале стояла тишина, которая нарушалась только тихим змеиным говором. Затем Нагайна подползла поближе к камину и свернулась кольцами на старом полуистлевшем коврике. Ни дать, ни взять – любимая комнатная собачка.

– У Нагайны интересные новости, Хвост. – сказал Волдеморт, перейдя на человеческую речь.

– В с-самом деле, милорд?

– Да, в самом деле. Если верить ей, один старый магл стоит возле этой комнаты и слышит каждое наше слово.

Хвост немедленно устремился к двери, а когда она распахнулась, то на пороге показался пожилой мужчина, опирающийся на палку.

– Пригласи его войти, Хвост. Где твои манеры?

Слуга поманил старика в комнату, и он, сжав палку, с усилием перешагнул через порог.

– Ты все слышал, магл? – спросил Волдеморт.

– Каким это словом вы меня называете? – вызывающе ответил собеседник.

«Ты еще смеешь дерзить мне, никчемное существо! – со все возрастающей злобой думал Темный Лорд. – Ну ладно, заплатишь за это своей жизнью, а не просто потерей памяти.» Однако, колдун ничем не выдал своего гнева.

– Я называю тебя маглом, – невозмутимо пояснил Волдеморт. – Это значит, что ты не волшебник.

– Не знаю, что вы подразумеваете под «волшебником», – решительно заговорил нежданный посетитель и невольный свидетель, – но я слышал достаточно того, что заинтересует полицию – это уж точно. Вы совершили убийство и готовите еще одно. И еще скажу кое-что… – добавил он с воодушевлением. – Моя жена знает, что я здесь, и если я не вернусь…

– У тебя нет жены, – спокойно промолвил Волдеморт, про себя высокомерно усмехаясь наивной выдумке этого человечишки. – Никому неизвестно, что ты здесь. Не лги лорду Волдеморту, магл, потому что он знает… он всегда все знает.

– Да неужто? – воскликнул старичок без всякого почтения. – Вы и в самом деле лорд? Не больно-то мне нравятся ваши манеры, милорд. Почему бы вашему лордству не повернуться ко мне лицом по-человечески?

– Но ведь я не человек, магл. Я гораздо, гораздо больше, чем человек. Хотя… почему нет? Хвост, разверни мое кресло.

Слуга лишь горестно вздохнул.

– Ты слышал меня, Хвост?

«Сам нарвался, мерзкое ничтожество! Сейчас ты получишь свое!» – кипел Волдеморт холодной злобой.

Хвост тем временем развернул кресло, и старик разглядел того, кто в нем находился. Послышался испуганный вопль, что даже не было слышно слов смертельного проклятья. Грянул гром, полыхнула зеленая вспышка, и в ту же секунду мертвое тело рухнуло на пол, а огромная змея сползла со своего коврика с намерением в очередной раз потрапезничать.

***

Чемпионат мира по квиддичу продолжался две недели, и за это время случилось нечто такое, что в очередной раз дало Волдеморту возможность убедиться: теперь удача на его стороне и благоволит тому, от кого в свое время отвернулась. После последнего финального матча в небе над трибунами и игровым полем неожиданно появилось призрачное зеленоватое изображение черепа, изо рта которого выползала, завиваясь кольцами, змея. Эта огромная черная метка вызвала нешуточный переполох среди тысяч зрителей, а Волдеморт был почти уверен, что это дело рук Крауча младшего, который в свое время усвоил его уроки и, должно быть, временами сопротивлялся регулярно накладываемому на него Империусу. Поэтому едва только чемпионат закончился, а все участники и гости разъехались, Темный Лорд сразу же решил действовать. Он приказал Хвосту доставить его в Лондон. Завернутый в одеяло, на руках у слуги, Волдеморт наложил на обоих дезилюминационное заклинание. Он с легкостью открыл входную дверь в доме Министра и, подвергнув его Империусу, велел заниматься своими обычными делами. Когда колдун предстал перед Барти, то глаза уже не совсем молодого, но еще довольно крепкого слуги загорелись фанатичным огнем, и казалось очевидным, что заклятие подчинения больше не действует на него. Барти снова стал самим собой.

– Мой повелитель! – срывающимся от восторга голосом проговорил он, становясь на колени и целуя одеяло, в которое был завернут Волдеморт. – Я безгранично счастлив видеть вас и по-прежнему готов служить!

– Верю! – усмехнулся Волдеморт. – Ведь я могу сейчас же освободить тебя. За тем, собственно, сюда и явился. А что же ты, Барти? Мне совсем не по вкусу пришлось твое постыдное поведение в суде, когда ты прилюдно отрекся от меня, говоря о своей непричастности к моим делам! – полушутя, полусерьезно с нотками укоризны говорил Волдеморт.

– Милорд! – воскликнул Крауч. – Это все было ради вас, дабы иметь возможность продолжать поиски. Потому я и устроил весь этот спектакль, ведь у меня же был шанс… Отец и мать…

– Да-да! – прервал чародей поток оправданий. – Ну что же, мой дорогой сторонник и слуга, игра эта все-таки стоила свеч и принесла свои плоды! Поздно, конечно, но все же. Лично я полагаю, что волшебный театр потерял замечательного актера.

– Благодарю, повелитель! – зарделся Крауч сын.

– Готов ли ты на риск, Барти? Станешь ли помогать мне полностью возродиться?

– Почту за честь, милорд!

– В таком случае, собирайся! Мы сейчас же уходим.

Барти немедленно встал рядом с Хвостом.

– Хвост, ты останешься здесь! – велел Волдеморт. Следи за Министром и поддерживай действие Империуса. Нагайна сама приползет к тебе, когда нужно будет ее доить, и она же принесет мне пищу.

– Как прикажете, милорд! – с явным облегчением выдохнул слуга.

– Барти, отнесешь меня, куда скажу! – продолжал отдавать распоряжения Темный Лорд.

– С превеликим удовольствием, повелитель!

К вечеру оба вернулись в дом Реддлов. Волдеморт поведал Краучу младшему свой план и поручил ему во что бы то ни стало тайно занять место Аластора Грюма, который с первого сентября должен был преподавать в Хогвартсе ЗОТИ. Для этого, по словам Темного Лорда, требовалась лишь толика храбрости и смекалки, а также навыки в зельеварении. И Барти действительно удалось пробраться в дом к былому мракоборцу и, застав его врасплох, наложить Империус. А все дальнейшее было делом техники: оборотное зелье и волосы Грюма обеспечили последователю Волдеморта возможность стать преподавателем в школе и получить доступ к Гарри Поттеру. Кроме того, посадив Грюма в свой огромный сундук, Крауч всегда имел возможность расспрашивать мракоборца о его склонностях, привычках и вкусах, дабы своим поведением не вызвать подозрения даже у самого Альбуса Дамблдора. Барти сделал так, что четырнадцатилетний мальчик был выбран в качестве участника Турнира Трех Волшебников вместе с уже совершеннолетними студентами. Он же тайно даже от самого Гарри помог ему пройти предварительные испытания. Наконец, по прошествии нескольких месяцев специально вызванный из Лондона Хвост сообщил своему повелителю, что Кубок победителя, который Барти превратил в портал, доставил Гарри Поттера, и теперь все готово для ритуала возрождения.

========== Глава 93. Возрождение ==========

Услышав о том, что Гарри Поттер, наконец-то, у него в руках, Волдеморт задрожал всем телом от волнения и предвкушения грядущего долгожданного события. Он приказал Хвосту немедленно нести его на могилу отца, где должен был совершиться обряд черной магии, который бы позволил вернуть утраченное тело. Ожидая этого момента целых тринадцать лет, а последние несколько месяцев скрепя сердце снося свое беспомощное положение, сейчас, когда все должно было произойти в ближайшие минуты, Волдеморт чувствовал, что больше не может терпеть ни секунды.

Хвост приблизился к могиле Тома Реддла старшего, и Темный Лорд понял, что портал принес на кладбище не одного только Гарри. Опасаясь, что этот другой участник Турнира, добравшийся до кубка одновременно с Поттером, как-то поможет мальчишке и помешает его собственным планам, Волдеморт холодно приказал Хвосту.

– Убей лишнего!

В равнодушном приказе не было ни капли жалости, а только лишь нежелание рисковать даже в малой степени. Вспышка зеленого света, и тот другой упал замертво, а Поттер от ужаса закричал и повалился следом. «И находятся глупцы, которые считают, что этот никчемный волшебник, который, как девчонка, готов упасть в обморок при виде крови или смерти, будто бы способен одолеть меня? Сегодня они все убедятся в обратном!» – насмехался в мыслях Темный Лорд. Тем временем слуга взмахнул палочкой, и из нее потянулись веревки, которые крепко привязали мальчика к надгробному изваянию. Потом коротышка с трудом приволок огромный, заранее приготовленный котел, в котором свободно мог поместиться человек. Хвост наполнил его водой и разжег под ним огонь. К тому времени, когда жидкость закипела, Волдеморт от нетерпения уже метался в своем покрывале.

– Все готово, Хозяин! – просипел Хвост.

– Пора! – изрек холодный голос Темного Лорда. Слуга быстро отправил своего повелителя в котел и продолжил колдовать, взмахнув палочкой.

– Кость отца, взятая без согласия, оживи своего сына!

Из земли вырвалась горстка праха и упала в котел, а жидкость в нем стала ядовито-голубой. Она продолжала кипеть, брызгая во все стороны, и капли в свете пламени переливались всеми цветами радуги. Хвост снова заговорил, и на этот раз голос его задрожал.

– П-плоть слуги, отданная добровольно, возроди своего хозяина!

Достав из складок мантии серебряный кинжал, крысеныш полоснул им правую кисть, на которой уже был отрублен палец. Когда несколько дней назад Волдеморт, наконец-то, изволил сказать прислужнику, какую именно роль он будет играть в возрождении своего повелителя, то Хвост завыл от ужаса. Темный Лорд же только злорадно посмеялся над его страхом, припомнив, что совершать подобное ему невпервой. Ведь хватило же храбрости самолично отрубить себе палец, дабы спасти свою никчемную шкуру! Так неужели же будет жаль кисти, чтобы возродить хозяина?! Впрочем, Волдеморт заверил прислужника, что наградит его и дарует новую руку, лучше прежней, чтобы он в последний момент не вздумал от всего отказаться.

Тем временем зелье стало красным, а Хвост, баюкая свой обрубок, подполз к Гарри и, поранив ему руку, извлек из кармана стеклянный флакон, наполнил его кровью и вылил в котел.

– Кровь недруга, взятая насильно, воскреси своего врага!

Варево сразу же стало ослепительно белым, забурлило, и из котла вырвался столб пара. Когда он стал постепенно развеиваться, то показался Волдеморт – худой, как скелет, до невозможности бледный, с красными глазами…

– Одень меня! – приказал он корчившемуся на земле Хвосту, и прислужник тут же набросил ему на плечи длинный черный плащ. Темный Лорд принялся с восторгом и торжеством оглядывать себя, белые руки с длинными костлявыми пальцами, ощупал голову, грудь… Какое же это было блаженство: не просто существовать в этом мире, но и вещественно принадлежать ему! Волдеморт с наслаждением вдыхал прохладный ночной воздух, чувствуя, как он наполняет легкие, с неимоверным удовольствием ощущал прикосновение ткани к коже… Был даже короткий миг, когда ему захотелось поднять с земли камень, оценить его тяжесть и запустить им, как магловский мальчишка, только лишь для того, что почувствовать свои руки. Но момент этот миновал, и вместо камня с земли, Волдеморт извлек из кармана волшебную палочку. Он совершенно не обращал внимания ни на скулящего от боли прислужника, ни даже на заклятого врага, привязанного к памятнику. Прошло несколько минут, и Волдеморт приказал Хвосту дать свою руку. Крысеныш вытянул было свой обрубок в надежде, что хозяин сейчас же исцелит его, но Темного Лорда интересовало только изображение темной метки на запястье.

– Она снова на месте! – торжествовал колдун. – Интересно, сколько из них явятся, когда снова почувствуют это жжение… И сколько сыщется глупцов, которые посмеют отказаться. – Он коснулся изображения волшебной палочкой и только после этого взглянул на привязанного Гарри. Волдеморт ликовал при виде своего врага, который был полностью в его власти. Мальчишка уже сослужил ему службу, против воли поучаствовал в возрождении, а очень скоро его совсем не станет.

– Ты, Гарри, стоишь на камне, под которым покоится прах моего отца. Он был простец и дурак, как и твоя дорогая грязнокровная мамочка. Но они оба сослужили нам службу! Твоя мать погибла, защищая тебя, а моего отца убил я сам. И посмотри, как он мне помог, уже будучи покойником…

Злорадное торжество Волдеморта было столь велико, что он решил себе позволить эту маленькую глупую сентиментальность – рассказать врагу тайну о своем происхождении. Какая в самом деле разница, если мальчишке осталось жить всего-то несколько минут, а момент его смерти можно выбрать самому.

Тем временем среди могил стали возникать фигуры волшебников, которые в страхе подползали к своему хозяину и целовали подол его черной мантии.

– Добро пожаловать, Пожиратели смерти! Тринадцать лет минуло со дня нашей последней встречи. И все же вы явились на мой зов, будто это было вчера. Вы живы и здоровы, ваши силы не иссякли. – Тут маг глубоко вздохнул и прошипел. – Я чую вину! Воздух смердит виной! – И с наслаждением чуть ли не физически ощутил волны страха, исходившие от последователей при этих словах. – Почему же раньше эти волшебники не пришли на помощь хозяину, которому клялись в верности? И я отвечаю. Они поверили, что я погиб, повержен, примкнули к стану врагов. И уже им клялись в своей невиновности, уверяя, что ничего не знали, что действовали под заклятьем… Я разочарован, очень разочарован!

Говоря все это, Волдеморт чувствовал, как гнев и ярость закипают в его груди холодными парами. Когда Эйвери, который в числе первых бежал и от всего отрекся, бросился Темному Лорду в ноги, то колдун с превеликим удовольствием пустил в него Круциатус, еле-еле удерживаясь от смертельного проклятья по той простой причине, что пожиратель еще ему пригодится.

– Встань, Эйвери! Ты просишь прощения? Я не прощаю!

В этом был весь Волдеморт и весь Том Реддл. Ни тот, ни другой еще никогда и никого не прощали. Более того, мстили за малейшую обиду с самого начала и всегда. Исключением был только один случай, когда Темный Лорд отказался от своего намерения платить злом за зло и болью за боль. Сам на зная почему, Волдеморт все же спас Беллатрису от авроров тогда в доме Элфиаса Дожа, хотя изначально собирался поступить с ведьмой совсем по-другому. Тогда он по непонятной даже ему самому причине отказался от мести. Но сейчас, мучая пожирателя-отступника, в очередной раз испытывал удовольствие от этого блюда, и милосердия даже в мыслях не было ни капли.

– Тринадцать долгих лет! Тринадцать лет верной службы, и тогда, возможно, я вас прощу! А вот Хвост уже отплатил часть своего долга, правда Хвост?

«Ну, ладно! Боли за свою трусость и подлость этот ничтожный прислужник получил достаточно…» – думал Темный Лорд, глядя на скулящего коротышку с истекающей кровью рукой. – «Теперь можно и воздать за помощь!»

– Ты помог мне снова обрести тело. Каким бы никчемным, каким бы подлым ты ни был, ты все же помог мне… А лорд Волдеморт всегда награждал тех, кто ему помогает…

Взмах волшебной палочки – и чародей наколдовал новую кисть из чистого серебра, которая идеально приросла к отрубленной руке как родная, и Хвост тут же перестал скулить. Волдеморт шел по кругу, который образовали пожиратели, всем и каждому говоря о своем разочаровании и ожидании более верной службы в дальнейшем, а все слуги – Малфой, Мальсибер, Эйвери, Нотт, Макрейн – в один голос заверяли в своей преданности, но маг не особо верил им после их отступничества. Когда же чародей оказался рядом с пустым местом, где должны были стоять двое, он остановился. Среди всех волшебников, теперь явившихся на его зов, не хватало той самой, единственной, которую он с превеликим удовольствием сменял бы сейчас на всех этих отступников. Она, разумеется, прилетела бы к нему первая, если бы только могла!

– Здесь должны стоять супруги Лестрейндж! Вот кто был верен мне! Предпочли Азкабан, но не отреклись от меня! Велика будет их награда, когда стены Азкабана рухнут! – говорил Волдеморт, смотря вперед отрешенным взглядом, потому что мысли его в этот момент были очень далеко и от этого кладбища, и от толпящихся рядом слуг и даже от связанного врага. Говорил «супруги Лестрейндж», но это так, при пожирателях, а видел перед собой лишь свою чернокудрую смуглолицую кареглазую колдунью с тяжелыми веками. В ушах звучал ее низковатый голос… Сейчас все его существо рвалось к далекому острову и мрачному замку…

«Впрочем, » – размышлял тем временем Темный Лорд, – «братьям Лестрейнджам тоже следует воздать как полагается за верную службу! Да и остальных, кто угодил в Азкабан, освободить не мешает. Они мне тоже пригодятся. Решено, отправлюсь туда прямо сегодня и начну составлять план побега, вот только с Поттером разделаюсь и пожирателям втолкую, как следует служить мне!»

Когда Волдеморт обошел весь круг, то Люциус немного осмелел и заговорил.

– Милорд, мы жаждем знать! Как вам удалось совершить это чудо?

– Это долгая история, Люциус!

Несколько секунд колдун колебался, стоит ли рассказывать обо всех своих злоключениях за эти годы, но все же решился это сделать, дабы все последователи больше никогда не сомневались в могуществе своего повелителя.

«А, впрочем, почему нет?» – пронеслась в голове мысль. Все пережитые трудности остались позади, и потому поведать об уже преодоленных невзгодах было приятно. Не забыл Волдеморт упомянуть и о своей ошибке, когда не учел силу самопожертвования Лили Поттер. Он также спокойно говорил и о том, как Гарри Поттеру три года назад благодаря удачному стечению обстоятельств удалось помешать своему недругу возродиться вновь. Благо, сейчас расклад сил был совсем другим. Было даже нетрудно поведать о запредельной боли, которую маг испытал, когда убивающее заклятие срикошетило и ударило того, кто его сотворил.

Стоя рядом со связанным Гарри, Волдеморт не мог отказать себе в удовольствии пытки заклятого врага, ведь смертельное проклятие он теперь волен произнести в любую секунду. Но колдун не хотел, чтобы слуги думали, будто Темный Лорд станет убивать связанного и беспомощного недруга, у которого отобрали палочку. Так унижать себя перед пожирателями колдун не собирался. Будет поединок. И тогда маг сказал.

– Глупо думать, что он хоть когда-то был сильнее меня. Я хочу раз и навсегда покончить с этим нелепым заблуждением. Гарри Поттер избежал смерти благодаря счастливой случайности. Я вам сейчас докажу это, убью его здесь, у вас на глазах, где нет ни Дамблдора, ни матери, спасшей его ценой жизни. Но я окажу ему одну милость. Пусть он сразится со мной, чтобы у вас не осталось сомнений. Чуть-чуть еще подожди, Нагайна! – шепнул он змее, которая обвилась вокруг могильного камня в ожидании очередного ужина, но по приказу хозяина отползла к пожирателям.

– Отвяжи его, Хвост, и верни ему палочку!

– Ты умеешь сражаться на дуэли, Гарри Поттер? Сперва, Гарри, дуэлянты кланяются! – Колдун слегка поклонился, но не опустил голову. – Кланяйся, церемонию нужно соблюдать. Дамблдору бы это понравилось… Поклонись смерти, Гарри!

Волдеморт от души забавлялся всем этим, когда сперва заставил Гарри поклониться, а потом пустил в него не Аваду, а Круциатус. В самом деле, почему бы напоследок не позабавиться, посмотрев, как проклятье действует на никчемного щенка! И в этот момент мрачного торжества и опьянения пыткой врага, его криками боли, перед взором чародея снова предстала Беллатриса. «Вот кто понимает меня так, как никто! Ведь ты тоже, моя верная Белла, обожаешь сперва поиграть с загнанным в угол врагом, как кошка с мышью!» – с упоением мечтал колдун об уже недалекой встрече. Такое с ним случалось и раньше, когда в разгар кровавого рейда чародей начинал невольно любоваться своей неистовой в темных заклятьях ведьмой, на время, пусть и короткое, позабыв обо всем на свете. Если же колдунья не участвовала в побоище, то в моменты наивысшей злобной радости её лик непременно возникал перед глазами.

Когда же настал черед Империуса, дабы Гарри сам начал молить о смерти, то к удивлению Волдеморта, мальчишка начал как-то сопротивляться заклятью, хотя вряд ли кто мог такому научить его. Это умение волшебник считал одним из своих преимуществ перед противником, которое было доступно лишь тем, кого маг сам изволил обучать. Затем Поттер и вовсе спрятался за каменное надгробие, увернувшись от очередного пыточного заклинания. Но спустя минуту мальчишка вышел на его зов уже с гордо поднятой головой, и тогда Темный Лорд признал в нем сына храброго мракоборца Джеймса Поттера.

– Экспеллиармус! – воскликнул Гарри.

– Авада Кедавра! – выкрикнул Волдеморт.

И тут произошло нечто, чего ни Гарри, ни Темный Лорд никак не могли ожидать. Зеленый и красный лучи заклинаний столкнулись, а волшебные палочки оказались связаны между собой золотой нитью. Неведомая сила подняла обоих в воздух, и луч расщепился на множество мелких, образовав вокруг дуэлянтов золотой кокон, за пределами которого рыскали, словно шакалы, пожиратели смерти, но Волдеморт приказал им ни во что не вмешиваться.

«Что происходит?» – в смятении недоумевал Темный лорд. Он увидел, что по золотому лучу, соединяющего палочки, движутся золотые же бусины, и одна из них вошла в его палочку. Из волшебного инструмента тут же показался призрачный образ серебряной руки, подаренной Хвосту, а потом одна за другой появились жертвы смертельного проклятья: юноша, прилетевший с Поттером, старик-магл, Берта Джоркинс и, наконец, Поттеры.

«Это что еще такое?!» – даже испугался Волдеморт. – «Они же мертвы! А возродиться подобно мне не могли!». В чародее всколыхнулся страх при виде покойников, которые приветливо обращались к Гарри со словами поддержки, а вот ему слали гневные укоризны и обвинения в своей смерти. Но тут колдуна осенило: приори инкантатем! «Ведь это даже не привидения, а ничего не значащие образы, которые ничего мне не сделают и не помешают!» – усмехнулся про себя чародей. Но тут неожиданно золотая нить, соединяющая палочки, оборвалась, и кокон исчез. Задержавшиеся еще на несколько мгновений бесплотные тени загородили Гарри, и он бросился бежать к порталу, петляя между надгробиями. Пожиратели смерти, до этого в недоумении вопрошавшие хозяина, что им делать, теперь тоже кинулись за мальчиком.

– Оглушите его! – прокричал Волдеморт, с каждым шагом приближаясь к беглецу. «Нужно было сразу покончить с ним!» – промелькнула в голове мысль. Кто-то из пожирателей смерти на ходу выкрикнули несколько обездвиживающих заклинаний, но в цель не попали. Наконец, когда Темный Лорд почти настиг свою жертву и, будучи всего в трех шагах от Гарри, замахнулся было волшебной палочкой, а с губ уже слетело смертельное проклятье, Поттер призвал манящими чарами портал и скрылся, не забыв прихватить с собой тело убитого товарища.

========== Глава 94. Новая штаб-квартира и старый соглядатай ==========

Едва только Гарри, ухватившись рукой за портал, скрылся из виду, как Волдеморта тут же охватили злость и разочарование, и он яростно закричал.

– Не-е-е-т!

Однако неожиданный побег чересчур уж шустрого мальчишки все же не мог омрачить торжества, которое маг продолжал испытывать после того, как заново обрел утраченное тело. Поэтому ему пришлось сдерживаться, дабы слуги не увидели его слабым, во власти эмоций. А кроме того, у чародея мелькнули опасения, что после досадного промаха его авторитет среди Пожирателей смерти поколеблется. Но, окинув беглым взглядом лица всех присутствующих, он убедился в обратном: сторонники до сих пор еще находились под впечатлением от его невероятного возвращения. К тому же они не без оснований все еще страшились гнева своего повелителя за то, что не предприняли, как Лестрейнджи, попытки разыскать его, предпочитая все эти годы строить из себя порядочных обывателей. Наконец, в воцарившейся было тишине раздался нарочито елейный голос Эйвери.

– Повелитель! И этого никчемного мальчишку называют оплотом волшебной Британии и даже волшебного мира? – слова прозвучали с презрительной усмешкой. – И на него возлагают столько надежд! Да он так испугался вас, что сбежал, как трусливый щенок!

– Правильно! – угодливо поддакнул Люциус Малфой. – Он воспользовался тем, что, на его счастье, ваши волшебные палочки отказались сражаться. Потому и возник эффект Приори Инкантатем.

– Палочки отказались сражаться? – удивился Волдеморт, пропустив мимо ушей все льстивые слова, сказанные перед этим. – Как это понимать, Люциус? – властно и нетерпеливо спросил маг.

– Повелитель, со мной однажды произошло нечто подобное. Как-то мы с золовкой Беллатрисой сильно поспорили из-за какого-то пустяка, уже и не помню. А вы знаете, что она дама горячая и с норовом, вот и запустила в меня оглушающим заклятьем, а я попытался его отразить. И после этого наши палочки оказались как бы связаны, а потом моя палочка выдала несколько последних заклинаний. Не знаю, почему такое произошло, но, думаю, какой-нибудь мастер волшебных палочек смог бы поведать о причинах этого редкого и необычного явления.

– Что же, все это очень занятно, Люциус. А пока тебе не кажется, что нам всем нужно решить один важный и насущный вопрос?

– О чем вы, повелитель? – пробормотал, побледнев, Малфой.

– О том, что впредь мы же не будем проводить собрания прямо тут, на кладбище. Насколько я понимаю, дом Карактака Бэрка, который после его смерти принадлежал мне и был оборудован под штаб-квартиру, теперь больше не послужит нам для этой цели.

– Это верно, милорд. После вашего исчезновения защитные чары утратили силу, и туда нагрянули мракоборцы. Он до сих пор находится в ведении Министерства, закрыт и опечатан.

– Ты сам видишь, Люциус, наше тайное убежище все равно раскрыто, а потому нет никакого смысла отбивать дом у Министерства. В таком случае, я полагаю, что ты не откажешь своему повелителю в этой маленькой услуге? – голос Волдеморта был как шелковый, но в нем заключалась угроза посильнее, чем в самом яростном крике. – Малфой-мэннор – обширное поместье с просторным особняком. И, несомненно, помещение для собраний там найдется, не так ли, мой скользкий друг? – ехидно улыбнулся Темный Лорд.

– Вне всяких сомнений, милорд. – Волшебник был явно не в восторге от того, что его дом станет проходным двором, а главное, в этом заключался большой риск. Но еще большей опасностью было перечить Темному Лорду. – Большой бальный зал в моем доме вместит весь Ближний круг, да и других сторонников, которых вам будет угодно вызвать к себе. Кроме того, повелитель всегда желанный гость в Малфой-мэнноре. Я распоряжусь, чтобы для вас подготовили лучшие гостевые апартаменты, дабы вы могли оставаться у нас столько времени, сколько сочтете необходимым.