Текст книги "Истребитель гулей. Роман о Готреке Гурниссоне (ЛП)"

Автор книги: Дариус Хинкс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 19 (всего у книги 61 страниц)

При этих словах у Реддла внутри все похолодело. Это конец! Если соврать еще и может получиться, хотя тоже не факт, то использование Дамблдором маховика времени… Настоящая катастрофа!

Из всего этого Том видел только один выход, который пока еще у него оставался, но нельзя было терять ни секунды. Рискованно, конечно, но делать нечего. Реддл снова взялся за маховик времени и сделал три оборота. Переносясь в прошлое на целых три часа, он преследовал только одну цель – отдать артефакт своему декану еще до начала матча и, соответственно, иметь алиби. Он немедленно отправился в кабинет зельеварения, зная из услышанного на трибуне разговора двух деканов, где именно находился в это время профессор Слизнорт. Реддл тихо постучал.

– Да-да, войдите! – послышался тотчас же голос Слизнорта.

– Сэр, это я! – почтительно заговорил Том.

– А, Том, – слегка улыбнулся декан своему любимцу. – Что тебя привело ко мне? Почему ты не в гостиной, не подбадриваешь нашу бравую команду?

– Профессор, я буду болеть за нее на поле. Но у меня к вам одно важное дело. Я бы хотел возвратить вам маховик времени. В этом году он мне больше не понадобится. Почти по всем предметам занятия уже закончились, да и некоторые экзамены я уже сдал досрочно. Его можно вернуть на лето в Министерство, и лучше не держать у себя такую вещь без необходимости, дабы у сотрудников из Отдела тайн не возникло лишних вопросов.

– Ну что же, браво, Том! Уверен, ты и дальше будешь столь же предусмотрителен.

– Не сомневайтесь, сэр!

– Может быть, у тебя есть еще какое-нибудь дело ко мне?

– Нет, профессор, это все! Не смею больше отнимать у вас время.

– В таком случае и я не стану тебя задерживать.

– Спасибо, сэр! – Реддл вышел из кабинета и облегченно вздохнул. Теперь оставалось только переждать где-нибудь оставшийся час до матча и сам матч. Том на несколько секунд задумался и решил: в горбе старой ведьмы, где начинается тайный ход в Хогсмид, можно благополучно отсидеться. В туннель точно никто не наведается. А потом нужно просто вернуться к тому месту, где беседовали деканы и в тот момент, когда его двойники (тот, который сидел на трибуне, и другой, который колдовал на поле) отбудут в прошлое. Так он и сделал. Опять пройдя в коридор, Реддл услышал, как декан Гриффиндора говорил.

– Мистер Реддл мог воспользоваться маховиком времени не только в учебных целях…

– Мистер Реддл не мог воспользоваться им на поле…– Перебил профессор Слизнорт. – Потому что за час до матча он вернул мне артефакт, сказав, что в этом году он ему больше не понадобится. Вот, взгляните! – И достал из кармана мантии маховик времени. – Желаете все-таки отправится в прошлое, чтобы окончательно убедится, что Том вовсе не имеет отношения к падению мисс Макгоннагалл? – Слизнорт не скрывал иронии. – Честное слово, Альбус, если вы и дальше будете столь подозрительны, причем именно в отношении мистера Реддла, то это обернется паранойей…

– Нет, благодарю! – Чуть помедлив, ответил глава Гриффиндора.

По его лицу Реддл понял, что Дамблдор все равно не верит в невиновность слизеринского старосты, но вынужден умолкнуть за отсутствием каких-либо улик. Убедившись, что теперь все, наконец-то, шито-крыто, Том отправился в факультетскую гостиную, скрываясь до самой двери под дезилюминационным заклинанием для пущей надежности.

– Чистая кровь! – Привычно сказал он, поравнявшись со входом.

Проход в стене сразу же открылся, пропуская старосту факультета в гостиную. Сейчас в темном и мрачном подземелье было очень весело. Все наперебой поздравляли команду и друг друга, а на камине стоял победный Кубок. Львиная доля внимания сейчас доставалась Сигнусу Блэку, потому как ловец, поймавший снитч, чаще всего и приносит большую часть очков, внося решающий вклад в победу. Сейчас он просто раздувался от спеси, вальяжно усевшись в кресле и говорил неспешным голосом.

– Да, конечно, в тот момент, когда начался матч, я как никогда раньше вдруг осознал всю ответственность перед своей командой… Тут его взгляд остановился на Томе, а глаза злорадно блеснули.

– Что так припозднился, Реддл? Хотя, понятно, к победе ты не имеешь никакого отношения, вот и…

Взмах тисовой палочки, и Блэк распростерся на полу под действием парализующего заклятия.

– Замолчи, Сигнус! – Раздраженно заговорил Родольфус. – Ты очень многого не знаешь. – Многозначительно добавил он и посмотрел на своих товарищей. После того, как Реддл открыл тайну своего происхождения Родольфусу, то Лестрейндж с позволения Тома, конечно, рассказал о наследнике Слизерина и некоторым другим студентам факультета. Среди них был Абраксас Малфой – высокомерный аристократ с холодными серыми глазами и длинными прямыми светлыми волосами, привыкший всегда получать желаемое. Ему нравилась Элла Эйвери, и на бал в свое время он не пригласил девушку только потому, что Родольфус благодаря Тому опередил его. Однако отказываться от своей затеи заполучить мисс Эйвери он не собирался. Абраксас и не пытался произвести впечатление на Эллу, видя, что она всерьез увлечена Лестрейнджем. Но этот факт его не смущал, потому как Малфой решил пойти к своей цели совсем другим путем. Он уже поговорил о мисс Эйвери со своими родителями, которые вполне одобрили выбор сына. Кроме того, Абраксас и к чете Эйвери успел войти в милость, полагая, что если они дадут разрешение на брак, то дочери придется подчиниться этому. Ну, а сделав девушку своей законной женой, он получит много возможностей расположить ее к себе, и тогда ветреный Родольфус вылетит из ее головы. Одним словом, Элла повзрослеет. Малфой подружился и с ее братом – Эдвардом Эйвери, которому тоже все было известно о Томе. Для Реддла он был ценен своим упорством, исполнительностью, холодной головой даже в горячих дуэлях и преданностью лично ему. Был в этой компании и Джером Розье, старший брат Друэллы, которого всем привычнее было называть Джеральдом. Мало кто мог сравниться с этим манерным и в целом очень обаятельным волшебником в искусстве вести беседу и при помощи тонкой лести добиваться результата. Пятикурсник Эндрю Нотт, младший брат уже закончившего школу Грегори Нотта, оказался довольно сильным магом, а главное, слыл фанатом идей чистокровности. Даже громилла Боб Гойл затесался в эту компанию. Никто не только на Слизерине, но и на всем курсе не мог так орудовать кулаками как он. Реддл, хоть и презирал любой магловский мордобой, но в определенных обстоятельствах и такой способ разделаться с недоброжелателем или врагом может оказаться кстати. Кроме того, Том велел ему следить за каждым шагом своего постоянного недоброжелателя Блэка и все сообщать наследнику Слизерина. Завистливому и тщеславному Сигнусу Реддл не доверял и не спешил открываться ему. Тот факт, что Блэк пребывает в неведении о происхождении старосты, иногда вызывал усмешку у других знатных чистокровных магов из тех, кого Том допустил в свой ближний круг. Все они стали сторонниками Реддла и признавали его за старшего, а кроме того, тщательно хранили до времени и его тайну. Том не упускал случая поучить их какому-нибудь темному заклинанию, поделиться рецептом запрещенного зелья или рассказать о других премудростях черной магии. Выручай-комната идеально подходила не только для сокрытия книг, но и для таких вот уроков. Слова Родольфуса к Сигнусу сразу прояснили ситуацию. Теперь все присутствующие в гостиной знали, что Реддл, хоть и не игрок в команде, но вклад в победу внес не меньший, чем любой из них. Они догадались, что загадочное падение Минервы Макгоннагал с метлы – его рук, а точнее волшебной палочки, дело. И тотчас же все восхищенные взгляды устремились на Реддла, а о Блэке как-то сразу забыли.

Однако Том увидел, что Родольфус, хоть и рад победе, но при этом его мучает совесть. Реддл решил, что это может быть для него довольно опасно, ведь не знаешь, на что может решиться человек в таком случае. И потому захотел поговорить с ним. Случай скоро представился. Он попросил Лестрейнджа узнать в лазарете у целительницы о состоянии Минервы, а потом прийти к нему в комнату старосты и все рассказать.

– Что тебе удалось узнать? – издалека начал разговор Реддл.

– Макгоннагал скорее всего не сможет больше играть в квиддич. Слишком серьезная травма. – Руди уронил голову на грудь.

– Ну так радуйся, ведь у тебя больше нет проблемы в ее лице.

– Не могу, Том.

– В самом деле? А я думал, ты будешь благодарен мне. Ведь вообще-то этот трюк был сопряжен для меня с определенным риском.

– Конечно, я тебе благодарен, но не могу в полной мере радоваться победе, если за нее пришлось заплатить такую цену.

– Чушь! – оборвал собеседника Том. – Победа есть победа, а победителей не судят. Цель оправдывает средства.

Родольфус посмотрел на Реддла, на мгновение задумался, а потом спросил.

– Том, скажи, а тебе всегда было так легко устранять человека со своего пути?

– Нет, не всегда! – усмехнулся Реддл. – Это только сначала трудно, а потом становится очень даже легко. – Серьезно ответил Том. – Надеюсь, этот урок ты усвоил.

– Да, вполне. Ты прав, Том, Наследник Слизерина!

========== Глава 41. Неожиданный союзник ==========

Колеса алого паровоза Хогвартс-экспресс, возвращавшего студентов в Лондон, мерно стучали по рельсам. За окнами проплывали зеленые луга, иногда виднелись деревни. В этот раз и Том Реддл вместе с большей частью учеников вынужден был расстаться на летние месяцы со школой, хотя на протяжении вот уже нескольких лет слизеринец не покидал ее. Поводом к этому послужил тот факт, что Реддлу уже исполнилось семнадцать лет, и для волшебников он считался совершеннолетним, а через полгода должен был стать таковым и для маглов. Вот и нужно было приехать в приют для оформления всех документов на выпуск из заведения. Истинную причину наследник Слизерина, разумеется, скрыл.

Этим летом он планировал осуществить, наконец, свое намерение побывать в деревне Литтл Хэнглтон, где жили его родственники и со стороны матери, и со стороны отца. Том знал, что его нигде не ждет теплый прием. Для Мраксов он всего лишь порождение никчемного магла, а для Реддлов – вообще никто, и звать его никак. Однако ему еще только предстояло выяснить все подробности. Если же его предположение о том, что отец бросил мать, и поэтому она оказалась в приюте, соответствует истине, то он отомстит. Отомстит за ее смерть, за годы в приюте, за поношенные мантии. Авада Кедавра – вот удел его папаши-магла. Хотя нет, в Круциатусе он себе тоже не откажет.

Едва оказавшись на платформе, Реддл трансгрессировал в Косой переулок. Это был один из самых совершенных способов перемещения, но при этом его разрешалось применять только совершеннолетним магам. Достаточно было взмахнуть волшебной палочкой, повернуться вокруг своей оси на правой ноге и как можно четче представить место назначения, либо назвать его точный адрес, и тогда, если все сделать правильно, там и окажешься. Ну а нет, то можно было не только угодить в неизвестное место, но и потерять в пути руку или ногу. Все однокурсники Тома должны были сдавать экзамен на трангрессию только в следующем году, но для Реддла привычно сделали исключение.

По знакомой, мощеной булыжником улице, Том отправился в Гринготтс, где поменял немного волшебных денег на магловские, раз уж направлялся в их мир. День близился к вечеру, на улицах было не так много народу, а редкие прохожие с недоумением оглядывались на видного юношу в весьма странной одежде. Том дошел до ближайшего магазина одежды и приобрел себе пару приличных костюмов и две пары обуви. Потом отправился в приют, прямиком в кабинет директрисы. Миссис Коул не особо изменилась за эти годы, была все такая же худая и деловая. Правда, лицо у нее осунулось от бесконечных забот, и от пристрастия к джину. Но сейчас она была трезва как стеклышко и выглядела очень опрятно.

Реддл не имел большого желания разговаривать с маглой, которую презирал от всей своей раздробленной души, но сейчас он хотел кое-чего от нее добиться. Разумеется, проще всего было прибегнуть к заклятию Империус, но Реддл не желал рисковать и привлекать к себе внимание перед посещением Литтл-Хэлтона. Поэтому пустил в ход свою обходительность и приятные манеры, которые были поистине безупречными, когда он того хотел.

– Добрый вечер, миссис Коул! – спокойным нейтральным тоном поприветствовал Том директора, едва войдя в кабинет.

– Здравствуй, Реддл! Входи! Я получила твое письмо и ждала тебя. Документы для выпуска готовы. Вот, возьми и распишись. – Хоть Том и был взбешен таким пренебрежительным отношением, но никак не показал этого. Миссис Коул тем временем осмотрела его беглым взглядом и была поражена: ее подопечный и раньше был вполне симпатичным подростком, а теперь и вовсе превратился в очень красивого высокого юношу с темными как смоль шелковистыми волосами и снежно белой кожей. Держался он с достоинством, а хороший костюм завершал этот образ. Миссис Коул невольно улыбнулась, когда как следует рассмотрела его с головы до ног.

– У тебя в школе, Том, должно быть, дела идут неплохо, – заговорила директриса с дружелюбием, которого раньше к воспитаннику никогда не проявляла.

– Вы правы, миссис Коул! – согласно кивнул Реддл. – За успехи в обучении мне даже назначили неплохую стипендию.

– Это неудивительно, ведь умом тебя Бог не обидел. А если ты еще и научился обуздывать свой нрав и вести себя, как полагается…

– Да, миссис Коул, я воспользовался вашим советом, и он оказался весьма полезен. У меня к вам просьба.

– В самом деле? Что же, я тебя слушаю.

– Официально до моего совершеннолетия на время каникул вы, как директор приюта, вынуждены заботиться обо мне и нести определенную ответственность. Но, миссис Коул, мне ведь не пять лет, и вообще, разве я похож на воспитанника, которому требуется опека? – с легкой иронией в голосе спросил Реддл.

– Что ты имеешь в виду, Реддл?

– Я уже сказал вам, что мне назначена стипендия, и я вполне могу сам о себе позаботиться, – многозначительно проговорил Том.

– То есть? – уточнила миссис Коул.

– Прошу вас разрешить мне просто числиться все это время в приюте, а я бы снял себе какое-нибудь жилье. Вы же в свою очередь, избавились бы от меня.

– Мне нет нужды избавляться от людей, которые не причиняют мне беспокойства… Впрочем, если ты настаиваешь, то не вижу причины отказывать тебе в этой просьбе. Но хотя бы раз или два в неделю ты должен давать о себе знать, появляться в приюте и ночевать в своей комнате. Если это условие тебя устраивает…

– Вполне, миссис Коул! И раз уж мы с вами пришли к соглашению, то в таком случае не стану больше занимать ваше время. Тем более, что оно уже довольно позднее. Доброй ночи!

– Доброй ночи, Том!

Это был один из самых лучших разговоров между директором и Томом за все время их взаимоотношений. Но ради того, чтобы добиться от человека желаемого, Реддл был готов ломать комедию, выражая мнимое уважение какой-то никчемной магле. Ночь он провел в приюте, а утром после завтрака отправился в Литтл Хэнтон. Тот факт, что ему, как уже совершеннолетнему волшебнику, можно было пользоваться магией вне школы, был как нельзя кстати. Главное условие было только в том, чтобы никто из маглов не увидел волшебства. Трансгрессируя в деревню, он четко произнес в мыслях адрес, потому что не знал, как выглядит Литтл Хэлтон.

Едва ноги Реддла коснулись земли, а сам он огляделся вокруг, то понял, что попал туда, куда нужно было. Прямо перед глазами Тома был указатель с двумя стрелками. Под правой из них надпись гласила «Грэйт Хэлтон», а под левой – «Литтл Хэлтон». Реддл пошел по проселочной дороге, по обеим сторонам которой были сплошные зеленые изгороди. Затем дорога повернула влево и круто пошла под уклон, так что перед Томом внезапно открылся вид на раскинувшуюся внизу долину. Там слизеринец увидел деревушку, примостившуюся между холмами. Несомненно, это и был Литтл Хэлтон. Немного в стороне от него можно было рассмотреть церковь и кладбище. В другой стороне долины на склоне холма возвышался красивый дом землевладельца, окруженный обширным бархатисто-зеленым газоном и садом. Том был практически уверен, что это и есть дом его отца-магла и какое-то время не мог оторвать от него глаз. Он решил подойти поближе и сперва понаблюдать за его обитателями.

Оказавшись рядом с железной оградой, он заметил девушку, которая, спрятавшись за кустом, пристально следила за всем, что происходит в саду. Была она стройная, высокая, с длинными светлыми волосами. Но применив к ней легилименцию, Том увидел, какая жгучая ненависть горит в ее сердце ко всем трем Реддлам. Узнав об этом, слизеринец испытал настоящий восторг от осознания такой хоть и неожиданной, но крупной удачи. Реддл, не раздумывая, подошел к ней и увидел, как в ее синих глазах вспыхнул злобный огонь.

– Ты! – прошипела она точно разозленная кошка. Взмах волшебной палочки без всяких слов, и девушка застыла как изваяние, не в силах пошевелить ни рукой, ни ногой.

– Успокойся! – холодно и спокойно заговорил с ней Том. – Я имею не меньше причин ненавидеть их. – Девушка согласно моргнула, поняв, что перед ней не один из ее обидчиков, помолодевший на двадцать лет.

Реддл снял заклинание, и девушка заговорила уже более спокойным голосом, но все равно не могла скрыть своей неприязни к Реддлам.

– Эти негодяи вогнали в гроб мою мать и сделали меня сиротой в десять лет. По их милости я сначала жила в приюте, потом чуть не померла с голоду, пока не устроилась в маленькую конторку. Потом стало проще, и конторка теперь моя. А до этого приходилось… – Тут она прикусила губу и слегка покраснела, сообразив, что чуть не сболтнула лишнего. Том лишь слегка улыбнулся, сделав вид, что не слышал последней фразы. Он, разумеется, уже знал, о чем еще она хочет рассказать.

– Виктория, – обратился Реддл к девушке, хотя она и не сообщала ему своего имени. – На твоем месте я бы тоже ненавидел эту семейку. Им, видите ли, приглянулся ваш земельный участок, который твоя мать ни в какую не желала продавать, потому что на здешнем кладбище был похоронен ее любимый супруг и твой отец. Вы жили одиноко, но вполне безбедно благодаря тому, что твоя мать прекрасно знала несколько языков и работала на солидное книжное издательство, сотрудничавшее с заграничными авторами. На службе ее весьма ценили и поэтому разрешили работать на дому и раз в неделю приезжать в Лондон с отчетом о проделанной работе.

Виктория была поражена, откуда этот молодой человек, брошенный сын, как она правильно поняла, ненавистного ей человека, все знает.

– Верю! – растерянно проговорила девушка. – И когда мать отвергла это довольно выгодное предложение продать землю, Реддлы были очень злы. Правда, они притворились, что смирились с ее решением и больше не будут докучать ей своей просьбой. Однако от своей цели, которой хотели добиться любым путем, не отступились. Однажды они позвали мать к себе в дом, говоря, что нуждаются в ее услугах переводчика. Она хотела заработать и согласилась. Но в тот же день к нам в дом явился полицейский офицер. Реддлы утверждали, что мама украла у них дорогое кольцо хозяйки, которое та беспечно оставила в холле на камине. Маму обыскали при свидетелях и, конечно же, в кармане платья нашли подложенное кольцо. Ее сразу же взяли под стражу, судили, признали виновной в воровстве и посадили в тюрьму на пять лет. Меня после этого поместили в приют в Лондоне, а Реддлы за сущий бесценок завладели участком. Мать совсем немного не дожила до своего освобождения. В тюрьме она заразилась чахоткой и умерла.

– Ну а ты после общеобразовательной приютской школы помучилась потом с поиском работы?

– Да, и все из-за этих Реддлов, чтоб они все сдохли! – с чувством воскликнула Виктория.

– Обязательно сдохнут! – заверил ее Реддл. – Вот только способ отправить их на тот свет ты выбрала никудышный. Дай-ка мне булавку, что у тебя в руке. – Девушка подчинилась, но на словах стала возражать, в то время как Том лишь усмехался ее словам.

– Она заговоренная. Я все библиотеки перерыла, пока в одной из них не нашла старинное издание по магии. На этой булавке наговор на смерть. Надо только непременно воткнуть ее в косяк дома, где живет жертва.

– Ты веришь в колдовство? – искренне поинтересовался Реддл.

– Верю! – не колеблясь, ответила Виктория. – Этот план должен сработать. Я все сделала, как было написано.

– Не сработает! – коротко отрезал Реддл.

– Почему?

– Не дано тебе! – и подумав пару секунд, добавил. – А жаль!

– А тебе, значит, дано? – переспросила она с легкой обидой.

– Более чем! Скажи лучше, здесь о них будут сильно жалеть, если их не станет? Начнут ли жаловаться? – расспрашивал Реддл.

– Да ничего подобного! – воскликнула девушка. – Их здесь никто не любит. Чета Реддлов всегда была такой высокомерной и заносчивой, а их сын Том – еще хуже. Так что голову дам на отсечение, никто тут о них горевать не станет.

– Тем лучше! – злорадно усмехнувшись уголками красиво очерченных губ, воскликнул Реддл.

– Но прежде я бы хотел побывать еще в одном доме.

– Не у Мраксов ли? – Этот вопрос звучал, скорее, как утверждение. – Ведь твои родители – Том Реддл и Меропа Мракс, правда?

– Как ты догадалась? – нахмурился Том. Ему совсем не нравилось, что девица, хоть и магла, обладает острым, как иголка, умом. Реддл даже подумал, не избавиться ли от нее. Но нет! Свою первую Аваду Кедавру он твердо решил испробовать на ком-нибудь из этих троих, своих ненаглядных родственничках. Ну а тут вполне можно будет применить заклинание забвения, когда это будет нужно. А сейчас девчонка может оказаться очень даже полезной ему.

– О, это совсем нетрудно! – улыбнулась Виктория. – Ты – вылитый Том Реддл в молодости. Это первое. Кроме того, люто его ненавидишь, это второе. Третье: лет этак восемнадцать назад здесь произошло такое небывалое событие, которое иной раз и сегодня вспоминают. Том Реддл был помолвлен с Сесилией Вейл, дочерью фермера из соседнего графства, а мать у нее была француженкой. Невеста под стать своему жениху была: красотка, каких мало. Только еще и нравом подобрее. Должна была состояться свадьба, но за неделю до нее Реддл сбежал. Да не один. В другую, видишь ли, по уши втрескался. В дочь самого нищего жителя деревни!

– А это что теперь, порок? Бедность? – иронично спросил Том.

– Да нет, не порок! Но… Как тебя, кстати, зовут?

– У меня имя и фамилия папаши.

– Да… Не повезло тебе, Том!

– Так что же все-таки произошло дальше? – нетерпеливо спросил Реддл. – Что такого особенного, когда парень вдруг влюбился в другую девушку?

– Ну, Том… – замялась Виктория. – Это, конечно, твоя мама, но… – Тут в ее глазах мелькнула еще одна догадка. – А ты ведь ее не видел, по крайней мере, в сознательном возрасте, так?

– Она умерла, едва я родился, и только успела дать мне имя и фамилию, – глухо ответил Реддл. Давно он уже на эту тему ни с кем не говорил, но все равно решил не продолжать этого разговора.

– Так что же Меропа Мракс? – продолжал допытываться Реддл.

– Ну, знаешь, она из себя была такая… э-э… невзрачная… и…

Том молча вытащил из кармана волшебную палочку и взял за подбородок Викторию.

– Легилеменс! – Четко выговорил он.

Глазам Реддла предстала старая деревянная хибара, стены которой заросли мхом, черепица осыпалась, и местами через дыры проглядывали стропила. Вокруг росла высокая крапива, достающая до самых окошек, маленьких и грязных. Неопрятного вида волшебник ругал на чем свет стоит невысокую худую девушку, которая низко опустила голову.

– Ах ты, бездарь, чистое наказание с тобой. Неужели же нельзя было управится с обедом побыстрее? Ты ведьма, в конце концов, или кто? Все лапами норовишь делать! Позор какой для нашего славного чистокровного рода Мраксов, происходящих по прямой линии от самого Салазара Слизерина!

Девушка так и продолжала стоять, в то время как отец ушел в дом. Она, наконец, оторвала взгляд от земли, и Реддл смог ее рассмотреть. На вид девушке было лет восемнадцать, но даже молодость не могла бы украсить ее некрасивое лицо с грубыми чертами. Волосы были блеклыми и безжизненными, а косящие глаза смотрели на мир с поразительной обреченностью. Одета она была в серое грязноватое платье. Меропа тяжело вздохнула и пошла в дом.

Тут Реддл вынырнул из сознания Виктории и увидел в ее глазах восхищение и блеск, какой бывает у человека, когда его осеняет какая-то догадка.

– Значит, она и вправду была колдуньей, раз и ты, как я понимаю, волшебник. Я с самого начала подозревала, когда случайно все это увидела, что не просто так отец ее обозвал ведьмой. Иначе как еще можно объяснить, что богатенький красавчик сбежал от своей миловидной невесты с… с… – тут она снова осеклась.

– Уродиной и оборванкой! – закончил за нее Реддл, даже без легилименции угадывая очевидные мысли.

– Должно быть, опоила его чем-нибудь! – рассуждала Виктория. – Вот только почему же он через год один вернулся?

– Так ты покажешь мне дом Мраксов? – перебил ее Реддл.

– Да хоть сейчас! – с готовностью отвечала девушка. – Пойдем! – И повела Тома по дороге.

========== Глава 42. Семейство Мраксов ==========

Вскоре они вышли из деревни и свернули на узкий проселок, окаймленный высокими и запущенными живыми изгородями. Тропинка была извилистая, вся в рытвинах, она шла под уклон и вела к темной группе деревьев немного ниже по склону. Спустя несколько минут, они вышли к рощице, старые деревья которой отбрасывали сплошную густую тень. Выбор места для жилья, и то, что обитатель не вырубил деревья, заслонявшие вид на долину – все это казалось довольно странным. Но тут в глубине Том увидел маленькое приземистое строение и сразу узнал хибару Мраксов, которую уже видел в чужих воспоминаниях.

– Ступай теперь! – сказал Реддл своей проводнице. – Ночью возвращайся к дому Реддлов. Останешься в высшей степени довольна.

Виктория не стала перечить, пошла назад по тропинке и вскоре исчезла за поворотом.

Реддл же направился к избушке, доставая волшебную палочку. Над порогом на гвозде висела дохлая, повешенная за хвост, змея. Когда он заклинанием открыл дверь, то оказался в маленькой комнате, которая служила сразу и гостиной, и кухней. Из нее можно было пройти в две другие крошечные каморки. С первого взгляда можно было подумать, что тут вообще никто не живет. Грязь и пыль были такие, что невозможно было ни до чего дотронуться, чтоб при этом не испачкаться. Потолок был покрыт паутиной, а в пол въелась сажа. Закопченные и давно не мытые горшки стояли на полке рядом с убогой печкой. И над всем этим витал неприятный запах плесени, пыли и затхлости. На столе и под ним вперемешку с кучей бутылок валялись гниющие объедки. Единственный свет давала оплывшая свеча на столе, и рядом с ним сидел на стуле грузный мужчина с густыми, побитыми сединой, свалявшимися волосами и такой же бородой. Во рту у него не хватало нескольких зубов, а маленькие глазки косили, как и у матери, которую он уже видел в воспоминаниях случайной знакомой-маглы. Мужчина вертел в толстых пальцах живую гадюку и, обращаясь к ней, тихонько напевал на змеином языке.

– Змейка, змейка, поиграем, пошипим-ка вместе, не то Морфин осерчает, на двери подвесит!

Тут он услышал шаги и, подняв голову, вскрикнул, со злобой вытаскивая волшебную палочку и хватая со стола нож.

– Стой!

Реддл произнес это на змеином языке. Мужчина затормозил и врезался в стол, и на пол посыпалась заросшая плесенью посуда. Повисло долгое молчание, гость и хозяин разглядывали друг друга. Нарушил молчание хозяин.

– Ты говоришь на нем?

– Да, я на нем говорю, – ответил Реддл. – Где Марволо?

Реддл желал воочию убедиться во всем, о чем раньше догадывался.

– Помер, – отвечал хозяин дома. Помер много годков назад, а то как же?

Реддл нахмурился.

– Кто же тогда ты? – поинтересовался Том, хотя и так уже все понял.

– Морфин, кто же еще?

– Сын Марволо?

– Ясное дело, сын, а я тебя за магла принял, – прошептал Морфин. – Здорово ты на того магла смахиваешь.

Том опасался, что дядька догадается, кто он.

– Какого магла? – резко спросил Реддл. Все его подозрения и догадки окончательно подтверждались.

– Магла, в которого сестра моя втюрилась, он тут в большом доме при дороге живет, – сказал Морфин и плюнул на пол между собой и гостем. – Ты на него здорово похож. На Реддла. Только он теперь постарше будет, нет? Постарше тебя, коли присмотреться. – Морфин цеплялся за край стола, чтобы удержаться на ногах. – Он, понимаешь, вернулся, – глухо прибавил Морфин.

Реддл пристально глядел на Морфина, пытаясь оценить, на что тот способен. Потом спросил со злорадной усмешкой, которая, правда тут же исчезла, уступив место бесстрастному выражению лица, чем же закончилась история с маглом.

– Ага, бросил ее, и правильно, гнида такая, мужа ей подавай! – сказал Морфин и снова сплюнул на пол. – Обобрала нас перед тем, как сбежать! Где медальон-то, а, медальон слизеринов, где он?

Реддл не ответил. Морфин снова распалился, взмахнул ножом и закричал.

– Осрамила нас, потаскушка! А ты-то кто таков, заявился сюда, с вопросами лезешь? Все уж кончилось, нет, что ли? Все кончилось…

«Так все и есть, как я предполагал!» – пронеслась в голове Тома мысль, мысль, исполненная смеси унижения, горя и злобы.

И тут Морфин замолчал, а в его безумных глазах мелькнули искры понимания, свидетельствующие о том, что два и два эта противная и грязная обезьяна сложить все еще в состоянии.

– Ты ее сын, так что ли? И этого вонючего магла, нет? Ах ты, выродок! – полилась из его зловонного рта не менее грязная брань. – Жалкий полукровный ублюдок, мерзкое отродье магловской подстилки, вонючей осквернительницы крови! Убирайся отсюда сейчас же, и чтобы ноги твоей больше не было на пороге этого дома, выродок!

Реддл, конечно, не ожидал теплого приема, напротив, такое поведение было вполне предсказуемым. Том скривился от отвращения, явно не желая больше слушать это словоизвержение. Один небрежный взмах тисовой палочки – и палочка дядьки влетела в свободную руку Тома, а еще через миг Морфин словно окаменел от обездвиживающего заклятья. Гадюка, которую он все еще держал в руке, шлепнулась на пол, а со стола с дребезгом и звоном покатились пустые бутылки. Змея раздраженно зашипела.

– Ползи к себе на свободу, да впредь не попадайся! – прошипел ей Реддл. – А с ним я сам сейчас побеседую.

– Спасибо, господин! – поблагодарила змея и поползла к двери. Том же подошел к неподвижно стоящему Морфину, посмотрел ему в глаза и проговорил:

– Легилеменс!

К домику по тропинке подходил незнакомый полный человек в очках с невероятно тонкими линзами, из-за которых глаза казались крошечными как у крота. Том мгновенно отметил, что волшебник пытается выдавать себя за магла, но, будучи неопытным, не особенно преуспел в этом деле. Поэтому любому маглу одежда его показалась бы весьма странной из-за того, что вещи плохо сочетались друг с другом. В данном случае наряд составляли гетры и сюртук, надетый поверх полосатого трико.