Текст книги "Возвращение домой (СИ)"

Автор книги: Александра Турлякова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 60 (всего у книги 62 страниц)

Нет! Не так всё! Совсем не так!..

Где же привычная строгость, о которой говорил отец? Неужели и на этих действует атмосфера всеобщего разложения и предчувствие бегства? Можно подумать, кто‑то вас заберёт с собой, простых пиратов? Всех ваших заслуг не хватит на билет в другую жизнь.

Неужели вам никто ничего не объяснил до сих пор?! Мы никому никогда не нужны! Ниши жизни – мелочь, когда ставки идут на миллионы.

Пока конвойный предъявлял свой пропуск, Джейк покорно поднял над головой руки, глядя без всякого выражения на плоское порнографическое фото на развороте брошенного на стойку журнала. Цилиндр бомбы, украдкой протолкнутый в манжет рубашки, сползал по рукаву вниз, до локтя, упёрся в складку ткани, но Джейк не дрогнул даже тогда, когда руки улиссийца, обыскивая, торопливо‑небрежно прошлись от запястий к подмышкам, а потом по груди до пояса, по карманам брюк – и вниз.

Он смотрел на улыбающееся лицо ярко накрашенной блондинки, не испытывая при этом абсолютно никаких чувств.

– Что, нравится девочка?

Джейк плечами повёл в ответ на вопрос, и остальные вокруг заржали. Но этот смех его не тронул так, как короткая реплика конвоира, получающего назад свои документы:

– Да‑а, покупатель сегодня утром приехал…

Свершилось!!! Дождался!! Дождался‑таки… Приехали, приехали с Сионы… Как же так? Ведь неожиданно совсем… Я никому ничего и сказать‑то не успел… Даже отец ничего не знает… Ему и не скажет никто… Я же совсем, совсем не так представлял себе всё это… Боже мой!.. Господи! Почти как тогда, в тот раз…

Дуло автомата ткнулось в спину, подгоняя и направляя в нужную сторону. Они повернули налево – и Джейк встретился взглядом с глазами Лионелли. Тот, видимо, ждал кого‑то, сторожил большие чемоданы из дорогой искусственной кожи.

Уезжает! Тоже уезжает…

Даже не глядя на эти чемоданы, Джейк угадал во взгляде, в лице, в покрое костюма то знакомое многим, кто никогда не сидит подолгу на одном месте, состояние преддорожной нервозности, напряжения и готовности на переезд.

Они разминулись так близко, что Джейк мог его рукой коснуться, если б захотел. Лионелли смотрел равнодушным взглядом, будто видел впервые, но Джейк и так не ждал ни от кого помощи, а уж тем более от врача. Что он может сделать в этой ситуации? Не стоит и надеяться.

Шёл по длинному бесконечному коридору, не испытывая прежнего страха, волной накатывающего всякий раз только при мысли об этой минуте. Следом грузно шлёпал улиссиец, второй конвоир остался на вахте. Дело для него уже, считай, выполнено. Нужный человек доставлен. Почти. Тут может и один справиться.

Стены. Стены. Стены.

Двери. Двери. Двери.

Мягкий свет из плафонов на потолке. После блока тюремного с камерами, будто в другой мир попал, на другую планету. Ощущение, как тогда, после Ниобы – и сразу на Гриффит.

Ещё одна вахта в конце коридора. Опять проверка. Здесь было всего двое, но проверяли и обыскивали дотошно.

– Этаж?

– Второй, подземный! – отрывисто ответил конвоир, пряча документы поглубже, значит, проверок больше не предвидится. Это Джейка успокоило окончательно. Бомба не найдена, следовательно, ещё не всё так плохо. Конечно, попробовать пробиться можно было и раньше, не забираться в самое логово, когда пути назад уже не будет.

Но что‑то удерживало. Какое‑то внутреннее ощущение давало знать: пока рано, потерпи немного, а вот чуть‑чуть попозже…

Ему сняли с руки «браслет», и Джейк почувствовал себя ещё свободнее. Теперь он готов был весь этот мир на рога поставить, но не дать сделать с собой то, что претило всякому пониманию о свободе.

– Что, ждут уже?

– Ждут! – Улиссийский пират толкнул Джейка по направлению к лестнице, пошёл следом, приказав: – Вниз давай! Пошёл!

Их и вправду уже ждали. Конвоир пропустил Джейка вперёд в открытую дверь, а сам остался в коридоре, сторожить вход.

Одного взгляда хватило, чтоб оглядеться. Небольшой кабинет. Два стола, на каждом компьютер, удобные вращающиеся стулья. С одного поднялся знакомый Джейку человек. Полковник из окружения Марчелла. Монтелли, кажется. Сейчас он был в дорогом костюме. Ткань, чёрная, с красноватым отливом, при каждом движении проблескивала искорками.

– Гвардеец Тайлер! – не спросил, а, скорее, уточнил сиониец с непонятной, но не радующей Джейка улыбкой. Джейк не кивнул, как когда‑то бы это сделал, по‑военному роняя голову на грудь, сдержался, смотрел на Монтелли исподлобья красноречивым взглядом. Уж куда красноречивей‑то!..

– Мальчик немного с норовом, но это не самое страшное, правда? – Ещё один, какой‑то совсем незнакомый человек, оставался сидеть в глубоком удобном кресле, стоявшем в дальнем углу кабинета. Быстрый взгляд в ту сторону, оценивающий и спокойный. Да, человек этот мог позволить себе называть Джейка «мальчиком». Ему было никак не меньше сотни, судя по выражению глаз и по тому, присущему лишь старикам и очень маленьким детям спокойствию, несмотря ни на что. Но точный возраст после агеронтации на глаз уже не определялся, мешала и седина на всю голову.

А незнакомец продолжал, улыбаясь:

– Парнишка жив‑здоров. И взяли его без травм… Он стоит потраченных денег, не правда ли?

– Я не медик. Так сразу мне судить трудно… Мне только приказано доставить по адресу… Сами же понимаете…

Они переговаривались между собой с непринуждённой небрежностью, как будто объект их сделки не стоял тут же, пред их глазами в тоскливом ожидании, страдая от неведения.

– Что, удрать хотел? Не получилось, да? – Джейк заметно вздрогнул, когда Монтелли, наконец‑то, обратился к нему. Его реакция вызвала на губах незнакомца усмешку. – Кое‑кто, Тайлер, желает тебя видеть… Но обойдёмся без фамилий, правда? – Взгляд в сторону кресла. – Ну, что ж, нам, пожалуй, не стоит задерживаться… Ещё предстоит столько дел… И дорога дальняя… Спасибо за весьма радушный приём, господин Хэкман…

Монтелли, продолжая вежливо и мило улыбаться, подтолкнул Джейка по направлению к двери.

– Надеюсь, ваши люди проводят нас до катера. Моих сопровождающих сюда почему‑то не пустили…

– Ну, конечно! Конечно же… – Хэкман неохотно поднялся, пряча недовольство под маской милого гостеприимства.

Недавний конвоир открыл в эту минуту дверь, остановился на пороге, доложил:

– Господин Хэкман, тут один из этих вас видеть хочет…

– Кто пропустил? Как смели?

– Так он же, вроде, с пропуском. Работал здесь же… Да и он… – улиссиец не договорил, кто‑то через его широкую спину пытался протиснуться вперёд, но пират отталкивался локтем, ругался почти не слышно.

– Я же сразу сказал: никого ко мне не пускать! Я занят, неужели не ясно! Прошу прощения, но, как видите, без меня ничего не могут сделать… – последние слова Хэкман произнёс извиняющимся тоном, отстраняя с дороги Монтелли, Джейк же сам подался немного в сторону, видя, что всем им сейчас не до него, даже полковник, и тот отвлёкся.

Бомба скользнула из рукава в ладонь, напоминая о себе, и Джейк понял: ждать более удобного случая глупо. Толкнулся всем телом влево, под защиту стола, падая, пихнул стул Монтелли в ноги, а сам – бомбу об пол – со всей силы! – и накатом вперёд – от себя подальше. Только и успел вжаться в стену, зажмуриться и закрыть голову руками. Рвануло так, что даже сквозь веки было видно алую слепящую вспышку. Заложило уши, Джейк скорее почувствовал, чем услышал, как рядом с ним грохнулся слетевший на пол компьютер. Тяжёлый стол с металлической крышкой выдержал, но с него снесло всё, что стояло, вместе с компьютером.

Такого мощного удара Джейк совсем не ожидал. Подумал с удивлением: «Ничего себе, шипучка!.. Это же, не иначе, ракетное топливо, оно одно так может шарахнуть при возгорании в сжиженном состоянии…

Ну, и удружил же Алмаар. Предупредил бы хоть, что ли…»

Голова тихо гудела, как тогда при контузии, не хотелось шевелиться и открывать глаза. Постепенно ощущение давящей тишины прошло, появились звуки: треск тлеющего пластика, шелест горящей бумаги, и чей‑то приглушённый стон.

Джейк передвинулся, приподнялся, глядя поверх стола. Едкий дым ещё висел в воздухе, разъедая глаза, мешая чётко видеть всё вокруг. «Почему нет никого? Почему никто не бежит на помощь?»

Хэкман уродливой кучей окровавленных тряпок лежал под столом. Монтелли вообще отшвырнуло далеко в сторону, он полулежал, привалившись спиной к стене. Живым был только улиссиец‑конвоир. Он пытался подняться, подтянуться на одной руке, схватившись за спинку одиноко стоящего стула. Тянулся‑тянулся, срывался со стоном и падал на спину. Он был ранен и, судя по всему, серьёзно. А стул катался на колёсиках и вообще был плохой опорой. Джейк пополз вперёд, не в силах справиться с единственным порывом: помочь. Но тут в проёме оторванной взрывной волной двери показался кто‑то – подмога?! – и Джейк сжался, втянул голову в плечи. Улиссиец в этот момент неловко, но всё же сел, опираясь локтем в сидение стула. Автомат в другой руке, снятый с предохранителя, дёрнулся длинной очередью, посланной навскидку, навстречу первому же движению. И тот, в дверном проёме, рухнул ничком, сюда, через порог.

«О Боже! Лео!» – Джейк узнал «информатора», забыв про улиссийца, про автомат в его руках, пробрался вперёд, через все завалы, через рассыпанные ворохом бума‑ги.

– Лео! – ещё не переворачивая его, приложил пальцы к шее. Пульс прощупывался, но рука стала липкой от крови. Рванул тело на себя, лицом вверх, снова позвал:

– Лео!

Голова его запрокинулась безжизненно, выставляя острый бритый подбородок с ямочкой. А ниже, так, где горло, всё заливала кровь, толчками бьющаяся наружу из чёрной раны. Джейк сработал скорее по армейской привычке, почти инстинктивно: зажал что‑то пальцами, останавливая кровь. Лео закашлялся, в простреленном горле жутко захрипело, но слов Джейк не мог услышать, видел только, как двигаются беззвучно губы.

Автомат с грохотом выпал из рук пирата – и Джейк вскинул глаза на этот звук. Голова улиссийца покойно лежала на согнутой в локте руке, растрепанные волосы закрыли лицо. Всё! Отмучился, бедняга.

Джейк подобрал автомат, кинул его через плечо, подхватил Лео под мышки и, пятясь, потащил его за собой по коридору в сторону лестницы.

Только сейчас он услышал надрывающийся вой сирены и автоматический голос:

– Внимание! Возгорание в крыле «А»! Возможны жертвы! Внимание! В целях безопасности территория возможного пожара блокирована!..

И вправду, перед лестничной площадкой опустилась литая тяжёлая дверь.

Джейк осторожно положил Лео на пол, забегал пальцами по клавишам кодировщика. Чёрт! Модель совсем незнакомая, голыми руками да наугад не открыть. А тут ещё и Лео хрипел, будто звал или сказать что‑то пытался.

– Подожди. Подожди минуточку… Вот выберемся отсюда, я тебе перевязку сделаю. Не бойся, я бросать тебя не собираюсь… – говорил‑говорил, даже не глядя в его сторону, пока не почувствовал, как тот его за штанину тянет. Обернулся: Лео смотрел огромными чёрными глазами, в расширенных зрачках плясали огни плафонов. Он сказать хотел что‑то, но рот открывался беззвучно. Но тут Лео указал глазами вниз, и Джейк увидел, что «информатор» пальцами, скребущими гладкий пластик пола, пытается изобразить цифры. Как школьник, пальцами.

Джейк аж рассмеялся:

– Лео! Умница! Три, да? Потом девять! Четыре! Пять, семь! – пальцы двигались медленно, собираясь после каждой цифры в слабый кулак, будто отдыхая. Но Джейк не торопил, досмотрел до конца, запоминая последовательность цифр, и потом лишь отвернулся. – Спасибо! Мы с тобой, Леонардо, я чувствую, сработаемся. Ух, ты! – Дверь бесшумно откатилась в сторону.

– Ну, пойдём!

* * *

– Круче! Круче заходи! Опять же крылом не пройдёшь! Чёрт! – Виктор откинулся на спинку мягкого кресла. Даже оно повторяло сидение катера‑пикировщика «Фокус». Во втором кресле тренажёра сидел последний из оставшихся практикантов, Хендриксон‑младший. Они уже раз в сотый, пожалуй, отрабатывали посадку – бесполезно! При такой сообразительности и реакции этому мальчишке место среди заключённых с шоковой дубинкой в руках, а не за штурвалом. Но на то он и Хендриксон.

Виктор задавил глубоко внутри отчаянный вздох, перевёл глаза с экрана на подростка:

– Ничего‑ничего! В прошлый раз, помнишь, ты ещё на вираже носом пахать начал, а сейчас уже на площадку выходишь правильно, – поддержал практиканта усталой улыбкой. «Ничего. – Повторил про себя снова. – Парнишка старательный и упорный. Этим должен компенсировать…» А из головы собственный сын никак не шёл. Как он сейчас? Что делает? Какое‑то ощущение тревоги мешало сосредоточиться. Приходилось усилием воли заставлять быть собой прежним: вежливым, спокойным профессионалом. Дело‑то имеешь не с простыми детьми. Это всё сыновья местной элиты. Будущие капитаны кораблей‑захватчиков. Простому, из детей рядовых исполнителей сюда не пробиться.

А мальчишка уже начал злиться на себя за бестолковость. Бледный стал. Губы, вон, как кусает, и глаза с прищуром, со злым выражением. В таком состоянии может и собраться, выполнить зачётное задание.

– Ну, давай! Ещё раз с самого начала.

Экран на пульте управления включился, повторяя знакомую до последней детальки картину. Тренажёр даже чуть покачивало, как это бывает, когда баки с горючим сгорают неравномерно. Правильно, правильно идёт, и угол точный. А вот и самый трудный этап – сохранить этот угол при заходе на посадочную площадку.

– Ровнее, ровнее забирай! Нос выше бери!

Команды, наконец‑то, стали выполняться правильно, не очень чисто, конечно, но без прежней дёрганности.

– Молодец! А теперь плавно, плавно… Мягко тяни!..

Оторвал глаза от экрана, отвлёкся на секунду – посторонний в тренажёрном зале! Ведь не положено же, все про это знают… Человек вышел из‑за стенда. Лионелли!! Аж ёкнуло в сердце: с Джейком, с Джейком что‑то неладно!.. Поднялся навстречу.

Лионелли был без привычного халата, смотрел встревоженно, без мягкой улыбки, и заговорил сходу, явно торопясь куда‑то:

– Вы – Тайлер? – Виктор кивнул. – Еле нашёл вас, – улиссиец улыбнулся с облегчением. – Вот уж не думал, что сегодня здесь занятия будут…

– Да, должники одни остались… Решили времени даром не терять… – Виктор чувствовал, что совсем не то он говорит, глядя в лицо Лионелли. Но решимости не хватало услышать в ответ то, что пугало больше всего на свете.

– Покупатель за ним приехал. – Лионелли сам всё сказал, и от его слов в груди похолодело. Виктор схватился рукой за спинку кресла, так неожиданно ослабели ноги. А Лионелли продолжал:

– Я так и думал, что вы не в курсе. Решил предупредить…

– Его увели уже, да? – Виктор смотрел на него исподлобья. Твёрдо сжатые губы, вертикальная складка над переносицей, сведённые брови, и остановившиеся неподвижные глаза. Сейчас он был готов с голыми руками идти на выручку. Забыв обо всём, ни о чём не думая.

– Увели. С конвоем. Я сам видел… Теперь уже ничего не сделаешь… Да и опасно…

– Опасно… – Виктор хмыкнул с горечью. – По‑моему, это естественно, быть рядом с сыном в трудный момент… Хотя бы для этого…

– Понимаю… – Лионелли кивнул с сочувствием. – Тогда вам лучше поторопиться. Они сейчас в крыле «А» центрального корпуса. Но на каком этаже, я не знаю… Ищите Хэкмана, он обычно занимается покупателями… Он должен знать…

Виктор шагнул вперёд, но Лионелли не дал пройти мимо, придержал за рукав.

– Вот, возьмите…

Виктор глянул на вороненый металл «Корнера». Знакомая модель. Надёжная. Хорошее оружие. «Вот уж никогда бы не подумал. Чтоб у такого?! Такой вежливый всегда, тихий – и с пистолетом?..»

– Берите‑берите! Он вам нужнее… – Лионелли вложил пистолет Виктору в руку. – Больше мне и помочь, собственно, нечем… У меня вылет через пятнадцать минут.

В последних словах было одно оправдание, хорошо даже, что Виктор их не услышал. Лионелли проводил его торопливо удаляющуюся фигуру взглядом. Вспомнил о жене, о дочери с зятем: «Потеряли уже, наверное… Да, это точно. В трудную минуту надо быть рядом с детьми…» И тут только заметил в кресле тренажёра немого свидетеля недавнего разговора. Сын Хендриксона, четырнадцатилетний подросток, всегда тихий и незаметный в компании сверстников. Он и сейчас смотрел с опаской, настороженно, не решаясь спросить.

– Ну, что, сдал? – Лионелли улыбнулся.

Мальчик кивнул в ответ, но уже без того радостного восторга, с каким он ждал своего учителя.

– Ну, дуй тогда, собирай вещи!..

* * *

Учебно‑тренажёрный зал находился на полигоне. До центра идти и идти. Мимо мастерских, потом – наискосок по бетонированной площади, через ворота центрального входа. Долго. Особенно, когда торопишься, а Виктор торопился.

Обычно мимо мастерских он проходил почти бегом. Здесь работали те, кому не так повезло, те, кто зарабатывал на свою миску супа каждодневным трудом по локоть в машинной смазке. Сам Виктор скучал по такой работе, дома он занимался и починкой. Иногда его, правда, пускали на помощь остальным… Как тогда, когда работали с Янисом в паре…

Только остановился на пороге ангара, как его узнали все, стали здороваться, звать к себе.

– Алмаар здесь?

– Эй, Янис! К тебе пришли! – Алек крикнул в полумрак, оторвавшись на момент от промывки воздушного фильтра.

– Мне помощь твоя нужна, – заговорил Виктор, как только они остановились в тени здания. – Или компания, хотя бы… Но дело рисковое, предупреждаю сразу… Джейка на Сиону отправляют… Покупатель уже приехал…

Янис присвистнул, произнёс едва слышно:

– Влип, мальчонка…

– Идёшь? – Пожал в ответ плечами раздумчиво, взглянул из‑под чёлки.

– А план есть? Хоть какой‑нибудь?

– Да нет никакого плана! Я сам узнал только что! – воскликнул Виктор, теряя терпение. – Идёшь – или нет?

Алмаар думал, не отвечал ни словом, ни взглядом.

– Не ему – мне помочь!

«А со мной случись что, беспокоился бы хоть кто‑нибудь? – Дрогнула внутри какая‑то детская, не выраженная до конца обида. – Нужен ли я кому‑нибудь?.. Да и чем я помочь могу?»

Но обида сменилась нарастающей волной радости: «Я нужен ему! Только ему!» Как когда‑то недавно – вдвоём. И никто не стоит между…

…О, если б для Виктора, он бы на край света пошёл. Только б видеть в его глазах знакомый уважительный огонёк поддержки и понимания, а не надоевшие до чёртиков равнодушие и скуку, какие встречались в глазах окружающих.

– Где он сейчас?

– В центральном…

– А этаж?

– Я не знаю! – воскликнул Виктор с таким отчаянием в голосе, что Янис понял: дело серьёзное. Надо брать командование в свои руки.

– Ничего! – усмехнулся, проходя вперёд. – Прорвёмся!.. Через центральный вход идти глупо, там, должно быть, охраны до чёрта. Мы, знаете, как пойдём? Через жилой комплекс! По переходу! Вы же снимали мне коды? – Виктор кивнул, а потом добавил уже спокойнее:

– Девять чисел и слово‑пароль… Я их помню… Главное, чтоб их не сменили до этого дня.

– Не сменили! Кому это теперь надо?

И они пошли дальше вместе, бок о бок, ещё больше набираясь уверенности и силы от близкого присутствия друг друга.

* * *

– Ничего, Лео… – шептал Джейк, успокаивая раненого и подбадривая себя. – Ты потерпи немного, хорошо?.. А я сейчас…

Уложив своего подопечного прямо на лестничной площадке, быстро скинул с себя куртку, вывернул её и принялся отдирать подкладочную ткань, мягкую на ощупь. Как раз должна подойти для перевязки.

Лео завозился, пытаясь подняться.

– Тише, тише ты… Не надо… Тебе нельзя вставать.

Автомат постоянно мешал, бил по спине, а теперь ещё стал сползать по ткани рубашки. Джейк, прислушиваясь, осторожно снял его, положил рядом на пол, даже не брякнув металлом. Но выше на лестничном пролёте кто‑то не был так аккуратен. Точно. Спускается. Один, кажется.

Подобрав автомат, Джейк бесшумно скользнул навстречу гостю, стал медленно подниматься, прижимаясь спиной к ледяной стене, глядя вверх.

С другого этажа спускался кто‑то, подбирался так же осторожно, ожидая встречи с неизвестным противником.

Вот она, вот она, тень! В мигающем аварийном освещении. Джейк кинулся вверх бегом, через несколько ступенек, на ходу снимая автомат с предохранителя.

Но выстрелить – прям так, очередью! – не смог почему‑то. Себя неожиданно вспомнил, свою боль и свой ужас… – и убрал палец с курка.

А вахтенный, один из тех, в пикете перед лестницей, отправленный на разведку, попросту растерялся, тоже узнавая Джейка. Секундной заминки хватило, чтоб оглушить прикладом, подхватить и уложить на ступенях бесчувственное тело.

Чёрт! Это небольшая отсрочка, всего несколько минут. Потом пойдут проверять остальные.

– Лео… Лео, двигать надо… А то их здесь сейчас, знаешь, сколько будет… Чуть попозже перевяжемся, хорошо?

Вот только куда? Вниз? На третий этаж? Туда, поближе к главному компьютеру? Туда, куда ты и хотел попасть совсем недавно? А получится ли выбраться оттуда? Но если не вниз, то куда тогда? Наверху уже ждут, это точно! Значит, вниз!

– Молодец, Лео!.. Хорошо держишься… – шептал ободряюще, стягивая «информа‑тора» вниз по ступеням. – Сейчас передохнём… Найдём место безопасное и отдыхать будем…

А Лео ослабел уже очень сильно от потери крови, кашлял и хрипел. Кровь его загустевшими каплями срывалась Джейку на руки, стекала на грудь, пропитав рубашку.

– Ничего… Ничего…

Джейк его мало знал, один раз всего поговорили, но он в этой реальности оставался единственным, с кем Джейк был знаком, а ещё ему нужна была помощь. Так оставить его Джейк никогда бы не смог. Это как ломать в себе что‑то наживую, с адской болью… Да и было в его ранении ощущение собственной вины. Лео поймал эту пулю случайно. Тот пират принял его, по всей видимости, за сообщника. Пальнул, особо не думая. Да и чего было ожидать, в его‑то состоянии? Он и сам уже умирал… Вот так всё и получилось, неожиданно для всех.

В этой неожиданности теперь наше спасение. Хотя, о каком спасении может речь идти? Это после того, что стало с Хэкманом, с Монтелли?

Джейку впервые стало как‑то нехорошо при мысли о том, что он повинен в смерти. Не одного – трёх людей! Конечно, повернись судьба по‑другому, любой бы из них без всякого сожаления придавил бы тебя, как назойливое насекомое.

Кем ты был для Хэкмана? Товаром! Он и в глаза тебя до этого дня не видел.

И всё равно… Ведь только напугать хотел…

Тащить, не видя, куда идёшь, было очень неудобно. А тут ещё и ноги стали заплетаться от усталости. Джейк не удержался, упал на спину, а Лео – сверху, придавил всей тяжестью, голова его качнулась, как у мёртвого. Джейк испугался даже, позвал сперва шёпотом:

– Лео… Леонардо… Ну, что ж ты? Устал тоже, да? И я устал… Отдыхать давай…

Высвободил разорванную пилотскую куртку, принялся за перевязку прямо посреди коридора. Кровь на глазах пропитывала лёгкую ткань, но Лео перестал хотя бы так жутко хрипеть. Лежал, запрокинув голову, со свистом короткими рывками втягивая воздух через стиснутые зубы. Но, главное, он был жив!

– Ну, вот, Лео! Первая помощь оказана по всем правилам… – Джейк разговаривал с ним, глупо и ненатурально бодрился, зная, что «информатор» не может никак ему ответить. Он просто лежал с закрытыми глазами, медленно угасая… Нужна срочная медицинская помощь, а не эта бесполезная перевязка…

За спиной мягко пшикнула дверь, Джейк обернулся. В коридоре как на заказ появился человек в белом халате. Он остановился, ошеломлённо глядя на Джейка.

– Помогите, пожалуйста… Тут несчастный случай… Человека подстрелили, видите… – Джейк смотрел на него снизу со всей искренностью и мольбой, на какую только был способен. Он уже не думал о том, что нельзя им попадаться хоть кому‑то на глаза и уж тем более просить помощи.

– Я не врач! Неужели не видно?! – голос у этого, в халате, оказался неприятно резким, как это бывает у сварливых, постоянно всем недовольных людей. – И как вы вообще здесь очутились? Как вас сюда пропустили?

– Пропустили – и всё! Откуда я знаю, как? – Джейк стал подниматься, поддерживая Лео, помогая и ему встать на ноги. – Вы поможете нам или нет?

Тип смотрел на них, близоруко и подозрительно щуря голубые глаза, немолодой уже дядька с всклокоченными седеющими волосами. Интересно, почему он‑то до сих пор не уехал?

Он перевел глаза с Джейка на Лео:

– Киапарелли? Заключённый – здесь?! Тебя же уже давно отстранили!.. Что вообще творится сегодня? То тревога аварийная, то эта комедия с ранением!.. Я ведь требовал, чтоб меня не беспокоили!..

«Псих!» – Подумал Джейк, когда мужчина мимо него понёсся по коридору в сторону лестницы.

Лео, от слабости не стоявшего на ногах, качнуло, и Джейк, ловя равновесие, сделал шаг назад, а потом ещё один – для большей устойчивости. Они оказались как раз напротив двери, из которой минуту назад вышел тот человек в белом халате. Лео потянулся рукой, вымазанной в крови, к индикаторной панели, над которой висела строгая табличка: «Посторонним вход воспрещён», приложил раскрытую ладонь. Зачем? Зачем он это делает?

В динамике над кодовым замком раздался искусственно синтезированный голос:

– Ваши данные сохранены в банке памяти. Сообщите код, введите пароль, пожалуйста…

– Лео, что ты делаешь?..

Джейк чувствовал на уровне инстинкта, что они влезают во что‑то настолько запретное, после чего ходу назад уже не будет вовсе. Ни прощения, ни великодушного помилования.

Лео медленно, теряя последние силы, тыкал пальцем в кнопки с цифрами. Он делал это, скорее всего, чисто автоматически, не до конца различая реальность и бессознательный бред.

Джейк глянул по сторонам. Он отсюда слышал, что по лестнице спускается кто‑то. Но по которой именно? Той, что справа, или – слева?

– Лео… О Боже!

По глазам ударил луч, снимающий рисунок сетчатки, но результатов сличения он уже не услышал: дверь со знакомым шипением разъехалась, впуская их внутрь.

* * *

На снятие кода входного замка у Лео ушли последние силы, он настолько сильно отяжелел в руках, что Джейк тут же, где стоял, опустил его на пол. Сбившаяся повязка пропиталась кровью насквозь. Хорошо бы асептический бинт…

Поправляя повязку, Джейк почувствовал, что кровь под его пальцами больше не толкается, не бьётся в вене, позвал с холодящим ужасом, сначала шёпотом, а потом и громче, встряхнул за плечи:

– Лео… Ты что же это, Лео?!! Ведь мы же выбрались, видишь?! Лео?!.. Не надо! Не надо, слышишь?!.. Что же я делать буду?! Что я буду делать здесь один? Куда ты меня завёл?!.. Лео, не смей!.. Не смей, слышишь?!!

– Жизненные функции организма прекращены полностью. И реанимация невозможна: повреждены ткани…

«Кто‑то ещё?! Кто‑то третий!!! Растяпа!!!»

Джейк, по‑прежнему ловкий и стремительный, перекатился на несколько метров в сторону, поворачиваясь лицом на голос, выставляя автомат, готовый к стрельбе.

Мальчик! Ребёнок! Лет десяти, возможно, двенадцати. Бейсбольная кепка козырьком на затылок, расстёгнутая лёгкая куртка поверх футболки со странной надписью: «Ты – всё!», брюки от спортивного костюма, белые кроссовки.

Одного короткого взгляда хватило, чтобы полностью охватить щуплую детскую фигурку, а в голове уже звенел тревожно вопрос: «Откуда он такой?!»

Мальчишка был абсолютно спокоен, будто не смотрело ему в грудь дуло автомата, стоял, пряча руки в карманах куртки. Такие же спокойные глаза, а на губах – еле различимая улыбка.

– Кто ты?

Джейк выдохнул с облегчением, опуская автомат. Ребёнок не представлял опасности, а кроме него в зале, обставленном всевозможной электронной аппаратурой, не было больше никого.

– Я – Торар! – Губы мальчика двигались, но звук голоса, казалось, исходил откуда‑то со стороны. Ну, да! С динамика у потолка.

Джейк вгляделся чуть повнимательнее: ну, конечно же! И как только раньше не понял? Сразу. Это же голограмма. Цветная, высококачественная, но голограмма. С такой отлично сделанной объёмной картинкой Джейк ещё не сталкивался.

Мальчик всё также стоял неподвижно, и сквозь него очень слабо просвечивались стул и стена, и светящиеся лампочки на одной из панелей управления.

– Я – Торар. А вот фамилии у меня нет. Меня оставили только с именем. – Он говорил звонким, чистым голосом, детским до последней нотки, с таким искренним, по‑настоящему человеческим сожалением, что Джейк не мог не удивиться. Какое качество, подумать только! Кто делал его, этого мальчишку?

И всё‑таки это не живой человек. Это не Лео…

Джейк, забыв о голограмме, вернулся к «информатору».

Пульс не прощупывался, и сердце молчало. А по лицу ползла смертельная обескровленная бледность. Искусственное дыхание? Массаж сердца?

Несколько толчков на грудину. Ещё раз. И ещё. Бесполезно. Только из рта вниз по щеке потекла алая струйка крови.

– Чёрт!! Лео… Лео, что мне делать, а? – ударил кулаком об пол со всей силы, чуть не угодил в натёкшую лужицу крови.

– Я – Торар! – Голограмма, по всей видимости, реагировала на голос человека. Он и сейчас продолжал говорить о том, на чём остановился, он знакомился с гостем.

«Да заткнись ты! – Чуть не крикнул в ответ, но сдержался в последний момент. – Это же картинка. К тому же ребёнок.»

– А это Леонардо Киапарелли. Я пропустил его сюда. Он работал со мной раньше. Но спецдопуска у него нет. Разрешение отсутствует.

– Да какое теперь разрешение?! – Джейк не выдержал, сорвался. – Неужели не видно, что он умер?! Не надо ему твоего разрешения! Ничего ему больше уже не надо…

Отвернулся: трёхмерное изображение, так сильно повторяющее живого человека, его раздражало. На одном из стульев кто‑то оставил белый халат, Джейк прошёл по залу, взял его, вернулся, набросил на умершего, пряча измазанное кровью лицо, ставшее совершенно чужим после смерти.

После всего произошедшего пришла неожиданная усталость и опустошение. Что теперь делать? Куда идти? И как отсюда выбираться?

Джейк сел на стул боком, упираясь локтем в спинку, помолчав с минуту, поднял глаза на голографическое изображение. «Вот ведь делать кому‑то было нечего. Ребёнок‑привратник.»

– Торар ты, значит, – произнёс с усмешкой. – Да ещё и без фамилии… А я Джейк. И фамилия моя Тайлер. – Представился неожиданно, хоть и не видел в объёмной картинке собеседника.

– У тебя не может быть фамилии. Только люди имеют на это право. А ты – не человек… – Мальчишка смотрел на Джейка исподлобья. Ну, ребёнок и ребёнок! Все повадки…

– А кто ж, по‑твоему? – Джейк заинтересованно подался вперёд, разглядывая ребёнка с улыбкой.

– Ты представитель другого подвида «Хомо сапиенс» Ты только внешне похож… У тебя другое строение сетчатки. Я потому и впустил тебя сюда… Ты мне интересен…

– Спасибо! Благодарю за искренность! – Джейк отвернулся, озабоченно покусывая губы.

– Мне известно: таких, как ты, называют гриффитами… Если я проведу комплексный анализ одной особи, то сумею…

– Всё, хватит! – Обычный мальчишка в десятилетнем возрасте не может рассуждать так, да ещё такими словами. И вообще Джейк не хотел его слушать.

– Это будет нетрудно. Всего несколько капель крови… Можно волос…