Текст книги "Возвращение домой (СИ)"

Автор книги: Александра Турлякова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 57 (всего у книги 62 страниц)

– Эй, пилот! Подкинешь до Ниобы? – Джейк ещё поворачивался медленно на голос, а в голову уже ударила острая, как вспышка боли, догадка и протестующая мысль: «Не может быть!!! Этого не может быть!!!»

– Ты‑ы!!!

– Янис!!!

Около минуты они глядели друг на друга во все глаза с удивлением, с радостью, почти с восторгом. Боже, Джейк даже предположить не мог, что он так обрадуется при виде Яниса Алмаара.

– Янис! Бог мой! Янис!.. Неужели – ты?!

– А то кто же! – Алмаар засмеялся. Таким радостным Джейк его ещё ни разу не видел. Он подошёл ещё ближе, легонько толкнул Джейка кулаком в грудь, будто проверяя, живой он или нет. – Живой… А я думал, тебя хлопнули… Ещё там, на Гриффите, в джунглях. Помнишь? Мне капитан так и сказал: расстреляли… Да я и сам слышал… Соврали, значит, да?

– Да нет, почему так сразу… – Вспоминать про тот день Джейк совсем не хотел, поэтому и сменил тему. – Лучше ты скажи, как здесь оказался? Тебя же, вроде, колоть собирались…

– «Триаксидом»? Почему – собирались? Кололи… – Рассмеялся, весело глядя на Джейка. – Ладно, пойдём, пойдём, отойдём в сторонку.

Они отошли подальше от всех, к самой решётке.

Янис рассказывал про свои приключения, красочно описывал, изображал в лицах, увлёкшись собственным рассказом. А Джейк слушал, не перебивая, впитывая мозгом каждое слово, и разглядывал Яниса.

Он изменился. Но не очень сильно, больше внешне. Похудел заметно. В глазах и в улыбке появилась какая‑то мягкость, незнакомая Джейку. А может, это только показалось в первый момент?

– …Так вот, всем грузовозом, и напоролись на этих красавчиков. Так что, далеко я не сбежал… Здесь теперь, на этой вот ледышке… А так на Ниобу хотелось… Ты‑то сам здесь давно?

– Уже неделю. Меня в спасательной капсуле захватили… Может, слышал?

– В капсуле? – Янис задумался. – Да нет… Не слыхал… Может, Виктор и в курсе?.. Я всю эту неделю из ремонтной мастерской не вылезал. Только сегодня и отпустили… То двигатель, то конвейер… Потом вообще турбина накрылась. Пока перебрали… Всё старьё! Новых деталей совсем мало… Замерзали тут без нас?

– Замерзали! – признался с улыбкой Джейк. Янису было приятно осознавать свою значимость, он довольно кивнул головой, а потом спросил:

– Ты сам‑то как? Как здесь оказался?

Джейк очень коротко рассказал о себе, упуская многие подробности, кое о чём даже словом не обмолвился. Алмаар с особенным вниманием выслушал рассказ про бомбёжку Чайна‑Фло. Он не любил этот город, но он вырос в нём…

– Значит, он уже сионийский? – единственное, о чём спросил, когда Джейк замолчал. – Вот ведь сволочи… – В глазах его появился знакомый нехороший холодок, от которого повеяло отчуждением. Он смотрел куда‑то вниз, стоял боком, и на его щеке Джейк видел желтоватое пятно от синяка.

– Скоро окончательно подпишут перемирие… Он, наверное, так и останется на их территории… А ведь столько народу зазря положили…

– Что толку теперь ныть? Это ничего не изменит… – Янис отвернулся. – Здесь надо привыкать жить… На этой проклятой планетёнке…

– А сбежать не пробовал?

– Я не пилот. Может, только ты попробуешь? – во взгляде его, скользнувшем по куртке Джейка, сквозила знакомая издёвка, он даже не попытался её скрыть, и это отношение к себе стало раздражать Джейка.

– Думаешь, не справлюсь? У меня есть опыт пилотирования, только дай мне катер…

– На! – Янис протянул ему раскрытую ладонь. – Я не ношу его за пазухой!.. И вообще… Я не имею к ним доступа. Меня убьёт вот эта вот штучка. – Он поднял повыше руку, на ней, так же, как и у Джейка, красовался широкий обод поискового браслета. – Каждый имеет разрешение появляться в определённых секторах комплекса. Нарушишь границу – хана! Мгновенная смерть! Импульс остановит работу сердца. Единственное, куда могу попасть я, – это мастерская и шахты… Ну, ещё на склад… На свалку… А что сказали тебе?

– Мне ничего не сказали. Я здесь временно…

– Временно? – тёмные брови Яниса удивлённо дрогнули, а потом он понимающе заулыбался. – Ах да, ты ж у нас гвардеец… Император за тебя…

– Какой, к чёрту, Император?! – выкрикнул Джейк. – Меня Марчелл будет раскатывать, понял!

– Марчелл? Главнокомандующий Вооружёнными Силами? Он же сиониец?

– Ну и что?

– И что ж ты лично ему‑то сделал? Он, что, тебя знает?

– Знает. Но уж лучше б не знал…

– А что ж ты сразу не сказал?.. Да… Марчелл – дядька грозный… А ты скажи этим, что желаешь тут остаться. Готов служить верой и правдой… Они таких с радостью берут…

– За меня уже выкуп готовят. Ещё вчера сказали… Обрадовали…

– Да, Тайлер, не повезло тебе, – согласился Янис. – Тебе край бежать отсюда надо… Знаешь, у меня здесь знакомый один есть. Он пилот первоклассный. Да и к тому же давно уже здесь. Его все знаю. Он для нас элита… Он даже в тренажёрный зал имеет доступ, туда, где новичков готовят. С ним и Свенссон запросто… Может, он тебе поможет чем…

Ты знаешь, он вообще человек – золото. Раньше военным был, и на Гриффите работал по контракту. Как раз в наших местах. – Янис был увлечён новым знакомым и даже не скрывал этого. И взгляд его и голос выражали восхищение, гордость, почти любовь. Обычно только дети умеют так попадать под обаяние другого человека, когда обожают его за всё. Обожают каждое слово, каждый жест, даже копировать пытаются, походить на предмет своего восторга.

Вот таким был сейчас Янис, Янис, всегда любивший только себя, доверявший только себе… Куда он делся, тот прежний одиночка‑Янис? Джейк видел перед собой совсем нового Яниса, но он был не хуже старого, даже лучше.

– Эй, там! Чего развыступались? – На них прикрикнул охранник, неожиданно вспомнивший о своих обязанностях. – Ну‑ка, ну‑ка в стороны! Нечего тут… Тоже мне, друзья‑товарищи…

Джейк стоял к улиссийцу спиной, видел только, как Янис поверх его плеча взглядом затаившегося хищника следит за охранником.

– Сюда он один вряд ли сунется… Побоится…

У нас сегодня душ, в курсе?.. Будь поосторожней. Мне кажется, ты здесь кому‑то очень не нравишься…

– Да? – Джейк удивился. – Но они же меня не знают!.. Я никому ничего не сделал…

– Тише. – Рука Яниса дёрнулась, будто он хотел прикрыть Джейку рот, но вместо этого легла на плечо, притягивая к себе за ворот навстречу. – Тише. – Он всё так же смотрел мимо Джейка. – Здесь найдётся парочка‑другая олухов, кто захочет проверить тебя на прочность… В душевую охрана обычно не суётся, там есть камеры наблюдения… Все обиды и претензии высказываются там… А «серые» появляются не раньше, чем через три‑четыре минуты…

Но ты не дёргайся раньше времени, просто держись ко мне поближе… А если придётся всё же драться, мой тебе совет: выбери самого здорового и хорошо залепи ему в зубы… Он, может, и обидится, но остальные, точно, зауважают…

А пока всё, скоро по «норкам»… Не скучай, увидимся…

Беззаботно насвистывая что‑то, Янис пошёл в неопределённом направлении. Джейк провожал его с явным недоумением. Он сам чувствовал, как тупо выглядит сейчас его лицо со стороны. «Почему он так, просто взял – и ушёл?»

Янис, будто не чувствуя на себе его взгляда, переговаривался с кем‑то на ходу, смеялся, когда кто‑то в шутку попытался поставить ему «ножку». Это была его атмосфера, к которой он привык с детства. Джейк же чувствовал ко всем этим людям одно лишь отчуждение, и ничего не мог с собой поделать.

И Янис сейчас тоже казался каким‑то чужим, незнакомым, будто и не было ничего в прошлом, будто это сон был, кошмарный сон.

О том, что это было всё, напоминала лишь хромота Алмаара. Он заметно подволакивал правую ногу, и от этого в его походке уже не было той прежней лёгкости, с какой он мог почти неслышно подбираться сзади и брать врасплох.

…Вечером после ужина и после душа Джейк валялся на кровати, заложив руки за голову, и думал. Он опять думал про Алмаара. Встреча с ним на этой планетке выглядела настолько невероятной, что прошедший день не шёл из головы. Джейк заново прокручивал в памяти каждую реплику их разговора, каждое движение, мимику, жест.

Джейк достаточно хорошо изучил Алмаара, чтоб теперь сомневаться в том, что тот готов без сопротивления принять нынешнюю жизнь. Он строит какие‑то планы. Он готовит что‑то. По‑другому и быть не может! Да! Он не зря завёл знакомство с тем пилотом. Не зря!.. Может, позднее оно и переросло в дружбу – кто спорит? Но вначале…

«Ах, Янис, Янис!..» – Джейк аж рассмеялся, чувствуя, насколько близок он сейчас к пониманию поступков другого человека. Сбитая скула стала саднить, напоминая о недавних событиях этого дня. Обидно, конечно, что один удар всё‑таки пропустил, и пропустил по глупости, но, «спасибо» Алмаару, это был только один удар… Ещё, к тому же, гудели рёбра от дубинок… Там всем досталось: и правым, и левым, и участника, и зрителям… Да, нашлись и такие, кто просто воздержался… Троих самых активных изолировали с дальнейшей отправкой в шахты.

Джейка не тронули, предупредили только, а ведь он‑то как раз самый виновник, из‑за него всё случилось.

Лионелли опять, наверно, придёт для разговора, но сейчас Джейку на всё это было плевать. Он был не один, с ним Алмаар, а Алмаар уже готовит кое‑что. Надо будет завтра поговорить с ним прямо и выяснить всё точно. Может быть, понадобится помощь… Хорошо бы и на пилота того глянуть, что за птица, стоит ли ему доверять…

Впервые за все дни Джейк заснул со спокойным сердцем, в чёткой уверенности в то, что предстоит ему завтра. Откуда ему было знать, что самая крупная неожиданность ждёт его именно завтра?

* * *

Утром, ещё до завтрака, Джейка отправили поработать, видимо, таким образом надеясь навести хоть какое‑то подобие порядка после вчерашнего инцидента в душе. Сам Джейк был не против поработать физически и труд на складе под надзором полусонного пожилого улиссийца воспринял с удивительным для всех спокойствием.

Перетаскивал пустые ящики, выносил на свалку хлам, не поддающийся ремонту, выметал и мыл полы. Даже завтракать пришлось здесь же.

Ему, как и всем, кто не успевал к положенному времени, из столовой отправили сухой паёк: прессованную пластинку сухих водорослей и пластиковый стакан с подслащенной водой.

Складских помещений всего два. Все они имеют выход на свалку, а главное, – на площадку, где, как на выставке, стояли вперемешку разномастные корабли и даже несколько аэрокаров.

Интересно, есть ли у твоего браслета допуск на эту территорию, думал с интересом Джейк, запивая свой безвкусный завтрак водой из стакана. Удобно расположившись на крыле полуразвалившегося катера, он хорошо видел сверху всю площадку, людей на ней… и корабли.

Вон, «Аргус», самый крайний справа. Катер‑поисковик. Его используют для разведки. Хороший, маневренный, очень надёжный кораблик. Хотя «Карабинер» ничем не хуже. Он лучше вооружён, имеет мощный двигатель. На нём легко можно добраться до Ниобы…

Их здесь много таких, которые послушны и известны во последнего винтика. «Крокус», «Виллинджер», «Свеча», «Стайер»… «Стайер» слишком лёгкий, он пригоден лишь для боя при столкновении в космосе. Очень мало горючего, тяжёлая пушка… Нет! «Карабинер» лучше!

– Эй, ты! Работать… – пират‑сторож окликнул его издалека, но, видя, что Джейк не торопится, подошёл поближе. С минуту они молча глядели в одну сторону, а потом улиссиец всё же сказал, угадав мысли своего поднадзорного. – Не советую пробовать… Всем, кто с браслетом, запрещено, – особая зона.

– Неплохой парк, – похвалил Джейк. – Есть хорошие модели… А техническое состояние, наверняка, оставляет желать лучшего…

– Ну да! – сторож обиделся. – Все, что здесь, готовы к старту, только разрешение дай…

Я знаю! Я сам двадцать лет пилотировал. Ещё на «Таране»… Хотя ты не знаешь… Такие сейчас не выпускаются… Их много тогда на Сионе пожгли… Броня, как бумага… Все мы тогда смертниками были…

– Мы? – Джейк усмехнулся, смерив сторожа взглядом. На вид ему больше шестидесяти не дашь. В каком же возрасте он воевал? В два года?

– Мне семьдесят восемь лет, сопляк. – Улиссиец смерил Джейка таким взглядом, что сомневаться в его словах разом расхотелось. – В двадцать лет я уже знал, что такое война… Я трижды катапультировался с горящего истребителя… Я сам горел заживо! На Сионе моё имя занесено в список героев, а ты…

Изнеженные самодовольные глупцы!.. Мы в своё время не позволили захватчикам пройти в глубь столицы дальше, чем на три квартала, а по вашей земле сейчас ходят враги, а ты здесь, кидаешь мусор…

– Я не хотел вас обидеть… – извинился Джейк. Ему и вправду стало стыдно за самого себя.

– Такие, как ты, предают свою родину. Такие, как ты, отдают свои корабли нам без боя… Такие, как ты, за кусок хлеба рады работать на нас… Рады идти на уступки, рады идти на унижения, лишь бы жить…

Джейк почувствовал, что краснеет, краснеет от стыда, от обиды, а главное, – от справедливости слов старого пирата.

Так оно и есть. Он бросил мир на произвол судьбы, а ведь в этом мире осталась Кайна. Ты должен был бороться за неё! За её счастье! За её спокойную жизнь! Это же трусость – бежать от проблем, бежать от трудностей, от возможной смерти тогда, когда любимой женщине сейчас ещё хуже…

– Иди отсюда! Скажешь, у меня на сегодня всё. Можно начинать погрузку…

И Джейк ушёл. Чувствуя себя точно оплёванным, до обеда просидел, не шевелясь, привалившись спиной к сетчатой перегородке.

– Тайлер! Я с утра тебя ищу. Ну, как ты, после вчерашнего? – Джейк никого не хотел сейчас видеть, но Янису обрадовался. С ним связывалось обещание скорых перемен, начало действия, какие‑то надежды, и появление его пришлось как нельзя кстати, как раз под настроение.

Пожал плечами, ответил:

– Нормально. Спасибо за предупреждение, и за помощь…

– Ты что, не в настроении? – Янис опустился на корточки, заглянул в лицо. Глаза у него улыбались, и губы – тоже. Он был рад чему‑то, точно хотел рассказать что‑то весёлое. – Бросай сиропиться! Ты что? Я тебя сейчас с таким человеком познакомлю… Представляешь, его как раз сегодня отпустили!.. Это же судьба!..

Судьба! Это и вправду была судьба.

Почувствовав на себе взгляд другого человека, Джейк медленно поднял голову – и шумно выдохнул, часто‑часто заморгав глазами, уставился с открытым ртом на – собственного отца.

– Познакомься, это Виктор… Фамилия тебе ни к чему, правда? Да я её и сам, если честно, не знаю…

Но Джейк уже не слышал слов Яниса, он даже не глянул в его сторону.

– Джейк!!! Джейки…

Виктор, счастливо и радостно улыбаясь, сделал несколько шагов вперёд, широко развёл руки, приглашая сына. И Джейк бросился ему навстречу, чуть с ног не сбивая. Они обнялись, крепко‑крепко, до хруста в костях, по‑мужски. Джейк был немного выше отца, но умудрился, как когда‑то в детстве, зарыться лицом в пыльную куртку на груди Виктора. От него так же, как в детстве, пахло смазочным маслом, жаром разогретого двигателя, пылью и ещё чем‑то знакомым и очень родным, несущим ощущение надёжности и защиты.

Никого для него больше не существовало. Никого, кроме отца!

– Папа, папочка… Отец!

Виктор чуть отстранил его от себя, придерживая за плечи, заглянул в лицо.

– А ты повзрослел, сынок… Даже внешне заметно. Как давно же я тебя не видел!

И опять прижал к груди, будто обещал без слов, одним только движением: «Никому! Никому не отдам! Никуда не отпущу!..»

– А мама так волновалась, куда ты подевался… Знала бы она… – Джейк не договорил, неожиданно вспомнил про Яниса. Вот уж он, точно, удивится. И обрадуется… Это ж надо, с родным отцом хотел познакомить!

Крутанулся на месте, но Яниса не было. Опять ушёл, не предупредив. Ну что за человек!

Заозирался по сторонам, пытаясь разглядеть его среди других заключённых.

– Куда он делся?

– Янис? – догадался Виктор. – Он всё с утра пытался нас с тобой свести. Всех обошёл, искал, куда ты делся… Чудной он немного, парень этот… Диковатый будто…

Да, Джейк в своей радости забыл про Яниса, не бросился искать его сразу, о чём пожалел позднее, и не раз.

* * *

С этого момента Яниса будто подменили. Он стал избегать его, избегать намеренно. Они даже поговорить не могли. Ток только, лёгкий кивок при встрече в столовой, как это бывает при шапочном знакомстве.

Первые несколько дней Джейк над этим особо не задумывался. Ему было некогда, он от отца не отходил ни на шаг. Они говорили и не могли наговориться. Всё время были рядом. Но потом Виктора забрали снова, и Джейк остался один. Как неприкаянная душа, он до обеда слонялся туда‑сюда, но отца не отпустили. Никто на него не обращал внимания, даже Алмаар.

Они стали друг другу чужими, будто их не связывало прошлое, будто не вместе они в джунглях Гриффита убегали от сионийских солдат, будто не объединяла их одна общая цель: выжить.

Джейк не задавался вопросом, почему это случилось. Он догадывался и сам. Янис, глядя на них, довольных и счастливых, почувствовал себя лишним, чужим, – и ушёл, ушёл с их пути.

Что это было? Природная тактичность или детская обида? Этого Джейк не знал, зато понимал хорошо: всему виной его эгоизм. Нельзя было забывать про Яниса, ни в коем случае. Как бы ни было хорошо тебе, рядом есть тот, кому сейчас хуже. Про это надо всегда помнить.

Как же выйти теперь из сложившейся ситуации? Джейк понимал, что первый шаг нужно сделать ему, но как поведёт себя при этом Янис?

За ужином в столовой Джейк подсел к нему за один стол, не спрашивая на это разрешения. Янис не прореагировал, только чуть подтянул тарелку на себя с инстинктивной опаской. Но сидел он за столом не один: слева примостился ещё один неизвестный Джейку тип. Наверное, очередная «шестёрка». Таких сразу видно, по лицу. Типчик этот злобно оскалился на непрошенного гостя, но, видя, что «хозяин» к посягательству на свою территорию равнодушен, тоже притих.

– Янис, с тобой можно поговорить?

Алмаар поднял глаза на Джейка не сразу, будто долго обдумывал вопрос. Спросил с неожиданной издёвкой, почти со злорадством:

– Что, один остался? Забрали папаньку? Скучно одному? – Но не это задело Джейка, а то, как пренебрежительно фыркнул в ответ сосед Яниса, этот маленький неприметный субъект, неожиданно решивший, что он имеет право открыто издеваться над Джейком лишь потому, что это позволяет себе Янис.

– Жалко, что я не сразу догадался. Вы с ним сильно похожи… – уже спокойно продолжал Янис.

– А что это меняет? Наши отношения…

– Какие отношения, к чёрту?! – Янис взорвался неожиданно. С такой силой толкнул тарелку от себя, что Джейк еле успел поймать её у самого края. – Какие вообще между нами могут быть отношения, Тайлер?! Опомнись! Я никогда не напрашивался тебе в друзья, понял? Что ты думаешь о себе?! Тоже мне!.. И Виктору передай, мне ничего от него не надо… Сам справлюсь! Подумаешь!..

Он рывком поднялся, заметив, что в их сторону направляется охранник.

– И не вздумай ко мне больше подходить, понял… – предупредил напоследок.

– Янис! Да подожди же ты!.. Не будь дураком! Как ребёнок прямо… – Джейк попытался остановить его, даже чуть не поймал за рукав, но Алмаар так больше и не глянул в его сторону, пошёл прямо на подошедшего охранника, а следом с тарелками в обеих руках поскакала его «шестёрка».

Извинения, готовые сорваться с языка, остались не только непроизнесёнными, но и не услышанными. И от этого всего стало ещё противнее на душе.

А Янис всё та же взрывоопасная бомба. Лучше не трогать. Как всегда, всему миру и себе самому, главное, пытается доказать свою самостоятельность и независимость.

Да и Бог с тобой! Живи, как тебе нравится…

Поднимаясь из‑за стола, Джейк встретил взгляд охранника, нехороший взгляд, ничего доброго не обещающий. Ну, вот! Одни боятся, другие ни за что ни про что хотят набить морду, третьим аж не терпится сбагрить отсюда поскорее и огрести «честно» заработанные деньги.

«Я не при чём, дядя! – мысленно оправдывался Джейк, собирая свою посуду на подносик. – Просто так получается опять: если где‑то что‑то происходит, там всегда замешан один и тот же. Одно и то же лицо! Но я не преступник! Я никого не убивал! Я ни на кого не шпионил! Не надо меня бояться! Не надо меня изолировать, ради Бога! Только этого ещё не хватало…»

* * *

– Он здесь не так уж и давно… И познакомились случайно совсем… Мы дюзы тогда ремонтировали, а его со склада с деталями прислали. Он так и остался, помогал до вечера… Он – молодец, в технике разбирается неплохо… Мне он на тебя поначалу показался похожим… – признался Виктор с некоторым смущением, взглянув на сидящего рядом Джейка. – Хотя по характеру, конечно… – Рассмеялся негромко. – Он про себя очень мало рассказывал… Даже, как попал сюда… Жалко парня. Ведь неглупый… сразу видно, из неблагополучной семьи… Какое там воспитание?

Виктор покачал головой сокрушённо. В этот день, с утра довольно прохладный, ему в своей тёмно‑синей форменной куртке пилота гражданских сил совсем не было жарко. Но Джейк никогда не слышал, чтоб отец на что‑то жаловался, он и сейчас улыбался, шутил, смеялся даже, хоть и видно: устал он уже от такой жизни подневольной, без чёткого графика работы и понятно, в каких условиях.

При словах отца Джейк неожиданно вспомнил рассказ Яниса в тот день, в общей камере карцера. Неблагополучная семья – это точно. Без матери, с отцом‑алкоголиком, которого Алмаар презирал и ненавидел с детства.

«А если бы тебе так, а? Без матери – и с таким отцом? Всегда один, абсолютно никому в этой жизни не нужный… Бродяжил бы сейчас точно так же где‑то. Сидел по лагерям… Водился бы с бандитскими шайками… Нет!!! Нет! Не дай Бог! Это только в кино может быть кому‑то интересным. По‑настоящему же… Нет! Никогда. – Джейк ещё плотнее прижался к плечу отца. Господи, как же он был рад иметь таких родителей! Быть благополучным… – Как же это здорово – знать, что тебя любит кто‑то, любит не за что‑то, а просто так, со всеми своими недостатками… Боже, как это здорово!»

– Он‑то в первый раз, видно, меня за свободного принял… Рычал, огрызался поначалу, когда просил подать что‑нибудь, – Виктор продолжал говорить, а Джейк слушал его, слушал родной, любимый до последней нотки голос, не спешил перебивать, а думал ещё и о своём. – А потом встретил во время прогулки – и подошёл.

Сейчас, вот, думаю, а может, его больше форма моя заинтересовала? – Виктор хмыкнул, пожимая плечами. – Да, странный он малость, этот Янис… Я по его просьбе коды снял, а он теперь заявляет, не надо… Как же так, не надо?

– Какие коды, пап?

– Да копии кодов от дверей в центральном корпусе, – ответил Виктор. – Уж не пойму, зачем ему это надо. В прошлый раз электронный блок от сломанного кодировщика просил… Электроника – это опасно. Только попадись, в лучшем случае – отправят на шахты…

– Он, что, сбежать хочет? – Джейк аж привстал, глядя на отца с таким изумлением, что Виктор даже рассмеялся в ответ.

– Не реагируй так остро! За одни только мысли о побеге – расстрел. Хватит с тебя неприятностей. Ты же говорил, тебя выкупят скоро. В любой день может приехать покупатель…

– Пап, я не всё сказал, – Джейк нахмурился. – За мной с Сионы приедут. Скорее всего, от самого Марчелла. Он уверен, что я из Разведки… Что меня специально в их Штаб внедрили…

Они и вправду со дня на день могут приехать.

– Почему же ты сразу не сказал, Джейк? – Виктор легко выпрямился, хоть и чувствовал, что ноги затекли от сидения на корточках. – Тебе так и сказали, что за тобой приедут сионийцы? Может, это всё одна болтовня?

Джейк вздохнул, опустив глаза.

– Мне Лионелли говорил…

– Лионелли? – Виктор озабоченно поморщился. – Да, этот врать не будет… Он обычно в курсе всех дел… Значит, придумать надо что‑то! – Глаза его сверкнули. Он обдумывал услышанное, что‑то прикидывал в уме, стоял, уперев руки в поясной ремень, смотрел куда‑то в сторону, мимо Джейка.

– М‑да, кроме, как бежать, и придумать нечего… – Хмыкнул Виктор через несколько минут полного молчания. – Бежать… Но как? – В упор посмотрел на Джейка. – Ничего!.. Захват корабля – это, конечно, выход… Можно попробовать…

– А браслет? – напомнил Джейк. Он чувствовал: отец должен помочь, он обязательно что‑нибудь придумает. Но как избавиться от поискового браслета? С ним на полигон не попадёшь, так тогда сторож на складе говорил.

– Браслет – это ещё не самое страшное. Важнее всего – правильно рассчитать курс… Улисса окружена защитным экраном. Специальная программа по уничтожению любого вторжения извне…

– Но ведь как‑то же они сами летают? – Джейк смотрел на отца снизу. Он был близок к отчаянию. Совсем не это он хотел услышать. Но куда денешься от правды? Пусть лучше знает, что к чему, ясно представляет всю картину.

– В экране созданы «проколы». Здесь их все называют «рукавами». Но они закодированы программой… Снять коды можно только с ГиперКома. Это компьютер‑матка. Он управляет всем на этой планете. Даже содержание кислорода в нашем воздухе рассчитывается им… Мы все здесь – звенья одной программы… Появляется новый человек – и производство кислорода и пищи увеличивается…

– Ну, прямо, как Бог… Отец всего сущего… – Джейк присвистнул удивлённо. Про всё это он слышал впервые.

– Они стерегут ГиперКом… Это очень сложная программа…

Виктор снова опустился вниз, одним коленом для большей устойчивости упираясь в землю. Разровнял ладонью мелкую пыль, покрывающую бетонку, заговорил, рисуя что‑то пальцем:

– Он находится в центральном корпусе, третий подземный этаж… Надёжная защита… Думаю, даже прямое попадание при орбитальной бомбёжке ничего ему не сделает…

Я был там всего один раз, на втором этаже… ТУДА бы меня никто не пустил… Да и вот эта побрякушка, – коснулся пальцами браслета на руке, – не позволила бы. Вот здесь главный вход. Он хорошо охраняется. Два человека постоянно, ещё четверо в пикете за стойкой… Проверяют тщательно каждого входящего. Меня даже обыскивали… До лифта так просто не добраться… Только через охрану, они все с оружием… – Виктор подробно восстанавливал план всего здания по памяти, рисовал и объяснял тут же. Джейк слушал внимательно, запоминал и всё больше убеждался: пройти той дорожкой, которую ему предлагал отец, невозможно. Нереально выступать против толпы вооружённого народа, не имея при этом ничего, кроме голых рук и энтузиазма. Захватывать девятиэтажное здание, главный компьютер – сердце и мозг подкупольного мира – это сущее безумие.

– Это невозможно, пап. Нам в жизни туда не попасть… – Поднял глаза на Виктора. – Нас попросту перестреляют ещё в вестибюле…

Отец молчал, он и сам понимал всё прекрасно, поэтому намеренно не глядел на Джейка, упорно изучал чертёж, созданный собственной рукой, будто надеялся найти другой способ.

– Это невозможно! – повторил Джейк. Начиная нервничать, он запустил руку в волосы на затылке, стиснул пальцы, причиняя себе намеренную боль, но и она не помогла. – Это дикий план, пап! Дикий и безумный!

Выпрямился рывком, ногой затёр рисунок. Виктор продолжал молчать. Волосы закрывали его лицо, а может, он намеренно избегал смотреть в глаза сыну. Рано или поздно дети понимают, что родители их не всесильны. И это всегда приносит боль. Джейк же, кроме этой боли разочарования, чувствовал ещё и отчаяние, отчаяние безысходности, невозможности изменить свою судьбу.

– Пап, я не хочу так!.. Я не хочу опять на допросы! Я не хочу умирать! Я ничего этого больше не хочу!.. Я только домой хочу!.. Я к маме хочу! Я хочу увидеть свою девушку! Я обещал ей вернуться! Я всем им обещал!.. Обещал вернуться живым и здоровым!.. Боже!!! Господи! За что мне это всё?! Что я сделал такого?! Ведь изначально, с самого рождения, как чёрт знает что!.. Всё не так, как у людей!

Отвернулся, чуть не плача. Чувствуя, как сухое горло перехватывают спазмы.

Хотелось расплакаться, как это бывало в детстве. Но в детстве слёзы всегда помогали. Они приносили хоть какое‑то облегчение. Сейчас же – бесполезно! Ничто не может изменить того, что сейчас происходит. Ничто и никто. Даже отец… Даже он…

На негнущихся, разом ослабевших ногах он пошёл в неизвестном направлении, ничего и никого перед собой не видя.

Даже жить не хотелось. Даже жить! А ведь эта жажда жизни была единственным инстинктом, ведущим через все трудности, через все встающие на пути преграды. Желание жить, несмотря ни на что, не давало впасть в отчаяние, помогало выдержать издевательства Колина и его шайки во время службы в третьей бригаде, оно вело через джунгли Гриффита, оно заставляло изворачиваться и лгать при допросах, оно бросило напролом даже тогда, при расстреле, в совсем уж безвыходной ситуации. Одно только желание выжить оставалось всегда с тобой, не давало сойти с ума и отчаяться, а сейчас…

Что делать сейчас?!

Господи!!! Помоги и направь!!!

Шёл до тех пор, пока не натолкнулся на кого‑то на своём пути, извинился, и только потом огляделся, постепенно приходя в себя. Все заключённые толпились у ворот. Зачем? Для чего?

Джейк протиснулся немного вперёд.

Трое в коричневых комбинезонах в образовавшемся кружке из живых людей били кого‑то четвёртого. Пинали прямо ногами в тяжёлых армейских ботинках с толстенными подошвами, даже подняться не давали.

– За что?.. За что его так?..

При нём впервые так жестоко и с такой ненавистью избивали человека. Даже собственное состояние не притупило того ужаса, какой он испытал при виде этой жуткой картины медленного и унизительного убийства.

– За что его так?.. Боже правый…

Думал, спрашивает сам себя в немом крике, – нет! – спрашивал вслух, потому что кто‑то, стоявший рядом, спокойно, с равнодушием, ответил:

– Стащил, вроде, что‑то… Вот и получи теперь…

– Тут уж честно, по всем правилам… Раз уж попался… – добавил другой голос, из‑за спины.

Рывками взлетали вскидываемые в такт движениям руки, мелькали ботинки. А человек на земле уже даже перестал руками закрываться.

Джейк распихал впереди стоявших, кинулся на защиту, даже не думая о последствиях, но его опередили. Кто‑то другой. У Джейка аж дух перехватило, когда он узнал в этом защитнике родного отца.

Виктор выскочил вперёд, растолкал охранников с криком, и те почему‑то прекратили, отступили в стороны. И народ вокруг Джейка задвигался, все принялись расходиться с непонятным разочарованием на лицах, будто им не дали досмотреть развязку интереснейшего фильма.

Джейк подошёл медленно, ещё издали, по одежде, узнав в избитом Яниса Алмаара.

– …Что же ты, Янис?.. Живой хоть?.. Ну, давай ты руку, помогу хоть!.. – Опустившись перед ним на колени, отец помогал ему подняться, осторожно поддерживая за плечи. Янис откашливался, его подташнивало от сглатываемой крови. Видно было, как рвотные спазмы заставляют вздрагивать его всем телом. Он не отказывался от помощи Виктора, не пытался оттолкнуть его от себя, только зло ругался сквозь зубы, размазывая по лицу кровь тыльной стороной ладони. Кровь из разбитого носа капала ему на рубашку и на руки, и даже на руку Виктора, поддерживающую Яниса.