Текст книги ""Фантастика 2024-184". Компиляция. Книги 1-20 (СИ)"

Автор книги: Александр Сухов

Глава 15

Проснулся я в холодном поту по утру, когда уже рассвело, и слегка прифигел. Как дошёл до дома, как оказался в своей постели, что вообще произошло прошлой ночью? Ничего не помню.

Пом, нежно мурча на ушко, хвостом своим пышным щекотя живот, пыталась раззадорить, порадовать теми крохами нежности и ласки доступной лисичке. Организм мой перестал адекватно отвечать, тело всё ещё чувствовало себя как-то странно, лениво отзываясь, не хотело слушаться своего хозяина. Пытаясь вспомнить вчерашнее, заговорил с Пом. Она рассказала что я о чём-то важном говорил с богиней, а после, сам не свой, будучи словно околдованным, вернулся и завалился спать. Что-то очень важное произошло вчера, Эсфея что-то сделала, сказала мне, а после, пожалев о случившемся, стерла мои воспоминания, или же… это всё было её четко спланированным планом? Вот же сволочь, я к ней с добрыми намерениями, чистым сердцем, а она подловила меня, наверняка ведь, на жалости или доброте подловила и воспользовалась!

– Ну погоди у меня, я ж этого так просто не оставлю, я тебе это припомню. – Злой как чёрт только и успел натянуть на себя штаны, да выйти из спальни, желая потребовать, чтоб эту заразу немедля вызвали к моим ногам, как вдруг, тут же за порогом моей комнаты столкнулся с причиной моего негодования.

– Ты! – Прорычал я и, внезапно для себя, тут же получил от Эсфеи подарок. Комплект одежды, сотканной из странных, тёмных нитей. Я никогда не видел похожих ресурсов, даже для моего мира вещи казались очень необычными, дорогими. Рубашка имела черный цвет и тёмно-синий узор, на котором высокие, синие волны, с белыми гребнями на своих вершинах опускались к манжетам. Похожий узор имели и брюки. Что за пижонство…

– С… спасибо… – опешив, перенимая и расправляя подарок, выдал я, а после, вспомнив о гневе, вновь только заикнулся о проделке Эсфеи и тут же получил второй не менее удивительный дар. Такие интересные, высокие сапоги, чем-то напоминающие солдатские кирзачи. – Что происходит?

– Это моя благодарность за вчерашнее. – Как всегда гордо, без лишних эмоций и телодвижений ответила женщина.

– За что? Что произошло вчера, что ты со мной сделала?

Эсфея, вглядываясь в мои глаза, словно желая убедиться, что я всё забыл и ничего не помню, замерла. Затем, убедившись в своей догадке, деловито скрестив руки, заявила:

– Ничего такого. Спасибо, и прости, что влезла в твой разум, увидимся за ужином. – Извинившись, без сарказма, стёба, подъёбов и криков, она удаляется, оставляя во мне ещё больше непонятных эмоций. Да что блять вчера случилось⁈

Весь день я чесал репу, издали, чтоб не мешать, наблюдал за трудящейся руками, прям в корне переменившейся Эсфеей. Тактика избранная сегодня ею оказалась одной из крайне эффективных, логичных и очень расчётливых. Из рассказов очевидцев, вчерашние последователи Эсфеи, явившиеся сегодня навестить руины её храма, были приятно удивлены, увидев женщину, в одиночку растаскивающую остатки обгоревших головешек. Эсфея впервые не потребовала от них подчинения, а попросила о помощи, а после, когда парни кролли согласились, одарила их светом, иными славами бафнула(благословила) их тела, усилив физические способности. С расчисткой стройплощадки под храм мои ребятки управились за полчаса, а после, получив стандартную благодарность в виде очередного бафа(на которые Эсфея раньше с местными не разменивалась), пошли делать свои домашние дела.

Несколько часов вырванных из моих воспоминаний, беспокоили, мешали сосредоточиться на рутинных делах. Пытаясь вспомнить, попутно общаясь с эльфом, договариваясь о провианте для его группы и будущем жилье для отряда, что прибудет из Рощи, я смотрел за трудящейся в одно лицо Эсфеей. Она работала, поглядывая в сторону леса, ждала чего-то так же, как ждал каких-то выходок от неё и я. Ничего не происходило. Ближе к вечеру парни, утратив благословение Эсфеи, вернулись, на дворе ещё не успело стемнеть, и те добровольно предложили помочь богине навалить деревьев для восстановления постройки. Эсфея естественно согласилась, вновь одарив парней своим благословением. С моего разрешения трудились парни не покладая рук до самой ночи. А когда настало время ужина, внезапно, эта лицемерка, хамка и грубиянка при своих трудягах просит Хохо отдать свою порцию рабочим.

Я был в ахуе… нет, в трихуе! Она… Эсфея использовала мою тактику! Тактику щедрой руки, что с лёгкостью приручала любого из местных. Одной щедрости хватало для налаживания отношения с местными, а, если учесть ещё её женскую красоту, возвышенность и то, как на неё смотрят местные мужчины – так это вообще чит-код какой-то!

На следующее утро, когда к четырём работягам добавилось ещё двое помладше, я наконец-то понял, что произошло той ночью. Каким-то образом Эсфея, используя свои блядцкие приёмы, провела меня, околдовала, надурила и получила желаемое. При помощи магии обставила меня, и добрый Матвейка сам, как на ладони, представил ей готовый план. Вот же дрянь, неблагодарная… С окна второго этажа, глядя на то, как богиня в присутствии своих последователей впервые позволяет себе улыбаться, как спокойно, по человечески прощается с ними, не в силах злиться, я опустил руки. Одежда, её подарок, хоть и казалась очень тонкой, но грела, словно тёплая шуба. Сапоги сидели великолепно, впервые при ходьбе я не чувствовал какого-либо дискомфорта… Как она это сделала, почему ранее не использовала эту силу, я понял лишь к истечению пятого дня, когда магический потенциал Эсфеи полностью исчерпал себя. Она трудилась днём и ночью, в одиночку и с рабочими, старалась как могла и в кратчайшие сроки смогла набрать себе команду около десятка боготворивших её парней. А после… после, как бывает с любым лентяем решившим трудиться до потери пульса, Эсфея слегла, в прямом смысле этого слова. Вырубилась прям на пороге собственного, нового и слегка увеличившегося в размерах храма.

Лихорадка, бред, ломота в теле, неутолимая жажда. Хохо, наблюдавшая за богиней в больнице, рассказывала о знакомых ей симптомах. Таких же, которые переживал и я в дни чрезмерного использования своей силы. Эсфея, она пыталась подражать мне, использовать силу созидания так же, как и я, но что-то пошло не так. Её отпаивали настоями, ухаживали за ней, но ничего не помогало, лишь от еды, выращенной мной и на моей энергии, состояние её хоть сколько-то заметно улучшалось. Двое суток она мучалась, бревном лежала, не поднимая головы, не говорила, о чём-то думала, и лишь на третьи сутки, когда я уже закончил строительство школы и передал Момоха данное строение в распоряжение, богиня позвала меня.

Эсфея призналась в том, что вытянула из меня информацию при помощи гипноза. Она считала, что, повторяя за мной, делая тоже самое, сможет добиться таких-же результатов, как и я. Только что-то пошло не так. Та лёгкость, с которой я расщепляю материю, а после собираю в новые, непропорциональные объёму потраченной энергии конструкции, оказалось для Эсфеи вызовом. Она попыталась копировать одну из стадий крафта и едва не лишилась руки.

Причиной тому стала темная энергия Кровавой Кузни. Всё в этом мире, имеющее ману, окрашено в тёмные, пропитанные хаосам цвета. Что-то серое, как дождливое небо, что-то подобно чернильной кляксе, оставшейся на белом листе, в каждом предмете, каждом растении есть частичка тьмы. И едва лишь эта тьма столкнулась с чистым, исходящим от Эсфеи светом, как произошло замыкание, контратакующий Эсфею удар. Создав для меня одежду, богиня впервые ощутила, насколько яро этот мир, его энергия и растения, сопротивляются признавать её существование, отторгают чистый, неоскверненный свет. Первая рубашка созданная Эсфеей развалилась в женских руках, она сочла произошедшее случайностью, недостаточной подготовкой и повторила действие вновь… сто семьдесят пять раз.

Расщепление материи, очищение её от чёрных пятен далось ей нелегко, но она справилась и, вместо того чтобы устроить отдых, взялась продолжать свои эксперименты. Почти сутки ушли у Бога на создание простого комплекта одежды. С душами и благословением на труды живых проблем не возникло.

Так, продолжая исследовать мои способности, пытаясь подражать мне везде и во всём, Эсфея проводит несколько тяжёлых дней. Благородство её не знает границ, а тело – отдыха. Итог закономерен, она частично повторила мои подвиги и так же, как я некогда, потеряв силы; отрубилась. Придя в себя, Эсфея с ужасом понимает, что из-за своих экспериментов рана на её теле стала больше, а в тело и даже душу её проникла скверна. Сутки ушли у богини на понимание того, что и где пошло не так, и как тьма сумела проникнуть в её.

– Предполагаю, дело всё в благословении и в проклятье, твоём Матвей проклятье. – Лёжа в больничке, в отдельной комнатке, при свете лучинки, заявила Эсфея. – Твоя сила созидания, она не относится лишь к свету. Скорее уж в ней больше тьмы, чем моей силы, или сил Астаопы.

– Не понимаю. Я ведь создаю, как боги, почти из ничего творю прекрасное, инструменты, еду, дома, чёрт их побери… С чего ты взяла, что они из тьмы?

– Создавая дома, ты срубаешь деревья, сила твоя высасывает из них всю жизнь, всю ману до последней капли, расщепляя на молекулы оболочку. Затем, когда предмет полностью уничтожен, поглощён тьмой, ты, видя свет, образ, словно смеситель, пропуская через себя белое и чёрное, тьму и свет, создаёшь некую магическую грязь. Словно скульптор, придавая объектам форму, лепишь, творишь свои инженерные чудеса и даже не задумываешься чего в творении твоём больше, света или тьмы. Нейтрал, чужак свету, враг тьме… Помнишь, я говорила, что ты в некоем роде магический Гомункул? Так вот, я попыталась скопировать данную особенность твоего организма, и произошло страшное. Лишь на мгновение почувствовав в себе тьму, я ощутила её присутствие, её угрозу и попытку подчинить меня так же, как она подчинила себе эту планету. Тьма контролирует этот мир.

– О чём ты? – В край запутавшись, прервал богиню.

– Вспомни, я как-то говорила о прислужниках кузнеца. Называя их пешками, я думала, что они на подобии гончих, ручных псов, находящихся на поводке своего хозяина. Я и представить не могла, что они окажутся столпами, на которых держится весь этот мир. Его пешки – короли, управляющие целыми народами и странами. Тьма, она повсюду, она подчинила себе этот мир и правит им беспрекословно. Порочные, алчные, лживые существа окружили тебя и твою деревню, человек. И самое страшное, одного из слуг демонов ты сам пригласил в свой дом.

– Меллэр? – Присев на стул стоявший у кровати Эсфеи, спросил я.

– Не он лично, скорее его хозяин, сущность, что в разы страшнее того ушастого. Я ощутила их связь, тьму в сердце очередного короля, почувствовала страшную силу, накопленную за тысячелетия жизни. Союз с подобным не привнесёт в твою жизнь добра, точно так же, как и знакомство с другими, тёмными тварями, окружающими и приближающимися к нам. – Откинувшись в кровати, руками прикрыв уставшие глаза, Эсфея, словно видя за тысячи километров в даль, и за годы вперёд говорит:

– Проклятый тьмой, развратный сын вождя Эльфов, железной рукой правит своим народом на юге. На западе, в мёртвой пустыне пробуждается и всё глубже укореняется тьма. Уцелевшие осквернённые души, под предводительством тёмной королевы, одной из слуг Кузнеца, спасаясь от неизвестной силы, движутся к нам. Энергия эльфов и тех неизвестных существ, идущих с запада, очень похожа, их столкновение неминуемо, и ознаменует начало войны за территорию. Но, это будет не скоро. Вполне возможно ни ты, ни я этого не увидим, ведь рядом, практически у нашего порога, на севере, из Бездны, через щели в пространстве и времени, в наш мир просочилось истинное, подконтрольное Кузнецу зло.

– А восток, как быть с ним? Если создать флот и отплыть…

– Все умрут. – Прервала меня Эсфея. – Вода принадлежит морским народам и чудовищам, которых они взрастили дабы защитить себя. Бежав от смерти, от Кузнеца, я искала спасения в этом мире, и не заметила, как самолично угодила в западню. Прости, Матвей, даже если я завладею твоим телом, душой, моей силы не хватит отбиться от всех тёмных окружающих нас, мы покойники, все мы…

Обречённость богини, её речи особо не воодушевляли. Пусть я и не знал всего того, что знала она, это не меняло моего желания жить и сопротивляться приходу очередных проблем. Демоны, война силы тьмы и света… Ха… ещё месяц назад я думал, что меня заебашат обычные гоблины, что разорвут лесные волки и лисы. Уже сегодня они в страхе трясутся, прислуживая мне, ищут для меня рабов, а я, идя на повышение, думаю о том, как бы не стать угощением на столе владыки демонов. Я выберусь из этой задницы, выживу. Если нужно, обману лжеца, обхитрю хитреца, убью убийцу, но выживу. Пусть душа моя окрасится в черный цвет, пусть руки будут по локоть в крови врагов моих, я не отступлю, не встречу свою смерть со спущенными штанами и раздвинутыми ягодицами!

Я хочу жить, хочу любить, хочу просто существовать рядом с теми, кто мне дорог. В конце концов, я хочу сына, хочу собственное дитя, наследника что останется после меня и будет называть меня «папа». Я боюсь смерти, и потому, уничтожу любого, кто посмеет мне угрожать, стать на пути моей счастливой, фермерской жизни.

Очередная война, страх пред скорой кончиной, двигает меня вперёд, заставляет искать новые способы защиты и уничтожения наших врагов. Выбора нет, мы вновь прижаты к стене и ради мира вынуждены браться за оружие, вновь наступает время решительных действий.

– Эсфея, ты ведь представитель света, а значит тебе должно быть знакомы такие понятия как Инквизиция и Паладины? Создай боевой орден, обучи моих воинов противостоять окружающей нас тьме, преврати их в универсальных солдат, что смогут биться как против живых, так и против мёртвых. Тогда наши шансы возрастут, и победа превратиться в цель, а не невыполнимую мечту!

Богиня, вновь взглянув на меня, горестно улыбнулась, поднесла большой палец к рту, прокусила его до золотой крови и подняла над собой.

– Мечтатель… Это будет тяжело, возможно несколько недель или месяцев я проваляюсь без сил, не помогу тебе когда ты придешь за помощью. Но она… она точно поможет, и быть может, даже спасёт всех нас. Верь ей, доверяй как не доверял мне…

Призыв ангела!

Белый туман окутывает комнату, приглушая яркий, слепящий свет вырывающийся из пальца Эсфеи. В невысокие потолки упираются девственно белые крылья, зависнув в воздухе в позе эмбриона, предо мной предстаёт она. Девушка, олицетворяющая божью силу и красоту небес. Ангел во плоти.

Тело её опускается на побледневшую Эсфею, голова скользя ложится на большую грудь. Существо с печальным видом глядит на свою создательницу, а затем, сев ей на живот, руку свою бесплотную погружает прямо в грудную клетку Эсфеи.

Словно тело Эсфеи какая-то сумка или сундук, ангел вытащила из неё здоровенный, почти что полутораметровый, пылающий голубым пламенем двуручный клинок. Взгляд её прошёлся по оружию, затем пал на его создательницу. Поцеловав богиню в лоб, ангел, козыряя своей наготой, перебрасывает ногу через уснувшую женщину, опускает свои голые стопы на пол.

Крылья её, заполняющие всё пространство в небольшой комнате, дрогнув, оставляют в воздухе кружиться несколько опавших перьев, что спустя несколько секунд исчезают. Воинственная женщина, ростом не меньше метра девяносто, опираясь на меч, становится на колено и с пола, глядя на меня своими золотыми, большими глазами, не открывая рта, произносит:

Имя мне Зуриэль, ангел-кровопролития. От ныне и до последнего дня, я, клянусь с честью нести службу свою во имя Твоё.

Приказывай, мой повелитель!

Глава 16

Существо, не знающее страха, голода, усталости, вооружённое клинком, что размерами своими немногим меньше меня, послушной, голой куклой стояло у кровати своей создательницы. Эсфея, будучи отравленной скверной, остатками не запачканной, светлой энергии создала слугу, знающего и способного помочь с её недугом. Целью пришествия ангела стало защита оболочки богини, моей жизни, а так же жизней её последователей.

Ангел кровопролития Зуриэль, мой личный карающий меч, существо, что беспрекословно выполнит любую мою прихоть. Стоя напротив этой высокой, мускулистой особы, чьи подтянутые груди глядели мне прямо в глаза, задумался… и вправду ли она исполнит всё?

– На колени, – командую я, и ангел послушно склоняется, затем, словно читая мои мысли, руки свои тянет к моим штанам. Значит стоп-крана у неё нет. – Достаточно. – Не дав стянуть с меня штаны, остановил я Зуриэль, и та послушно склонила голову. – Ты не можешь ходить по деревне зимой в чём мать родила. Люди не поймут… можешь наколдовать себе одежды, так же как с мечом? – Спросил я, и ангел ответила отрицательно. Запас имевшейся у неё энергии находился на минимальном уровне, единственное, на что хватило сил ангела, так это призыв оружия необходимого для защиты. Зуриэль не боялась холода, жары, дождя или ветра. Единственное, что могло уничтожить ангела – это оружие пропитанное тьмой, а так как всё в этом мире содержит тёмную энергию, то… собственно, моя светлая защитница уязвима ко всему.

Несмотря на весь её божественный потенциал, на огромную жертву создавшей её Эсфеи, голозадую мог убить простой, метко брошенный и отравленный гоблинами дротик. Я не знал о её реакции, имела ли она божественный бронежилет и прочее, потому и обезопасить эту «куклу» решил всем, чем только мог. Сталь я найду, поговорю с Семечком, может сама ангел чем поможет, а после попробуем состряпать для неё какие-нибудь примитивные доспехи. Оружие, пропитанное энергией моей личной и энергией этого ангела, может стать полноценным артефактом или даже боевой реликвией, направленной против наших врагов. Если мне удастся создать зачарованное оружие, броню, то тогда сила моих элитных воинов, инквизиторов, во главе которой окажется ангел, кратно возрастёт.

В любом случае, пока есть свободное от строительства и огородов время, нужно попробовать создать зачарованное оружие. Так же уделить время нашему социальному строю. У нас уже есть несколько социальных объектов, таких как школа и больница, мне придётся силой прививать свободолюбивым местным любовь к данным учреждениям. Если рожать или ждать родов, то только под присмотром целителей, если уходить из дому и оставлять детей, то только на попечении учителя Момохо и ребятишек постарше. Пока мы находимся в условиях относительного мира, следует минимизировать риски любых возможных смертей. В первую очередь детских!

Внезапное появление в комнате богини двухметровой голой женщины с огромным мечом, ввело вошедшую в палату Хохо в ступор. Как и откуда взялась ангел, объяснять не стал, просто попросил какой-нибудь одежды для гостьи. Затем, накинув на ту шмотки Хохо, выглядевшие на здоровячке словно шерстяные стринги и бронелифчик, под пристальный взгляд всех работников больнички за руку потянул бестолкового ангела к себе домой. Словно дитя малое, пугая местных, не открывая рта, она твердила о своей устойчивости к морозу, о силе своего оружия, прося меня не отвлекаться на неё. Но, если я и мог игнорировать голого ангела рядом с собой, то вот местные, в особенности му, для которых большие и сильные женщины – это прям фетиш, просто и тупо кидая дела, глазели на её накаченную задницу.

В общем, на скорую руку, из собственного одеяла с женой Боба и Зелёной, кое-как состряпали для гостьи тунику, плащ и ботинки. Кожи и шкур пошло просто пиздец, но конечный результат того стоил. Из нудистки-эксгибиционистки, ангел превратилась в женщину варвара с каменным лицом и все испепеляющим взглядом. Вообщем, гром-баба, и, как позже оказалось, удар у неё тоже тяжёлый, громовой. Желая узнать способности моей новой спутницы, прошу ещё недавно глазевших на её задницу му представить себя и на деле показать гостье, чего они стоят. Ребята не хотели драться с женщиной, но, стоило мне лишь намекнуть, что ей нравятся те, кто способен её одолеть, настроение рогатых парней тот час изменилось. Стянув с себя куртку, щеголяя мышцами голого, подтянутого торса, на бой вышел заменяющий Мудагара здоровяк.

– Не обижайся красавица… сейчас я прилюдно одолею тебя в бою, а после ночью и в постели… – Сняв с пояса топор и откинув того в сторонку, под гогот наблюдавших солдат заявил бык. Подобная манерность не понравилась женщинам воительницам му, и те, прикрикивая, тут же стали поддерживать ангела. Зуриэль, исполняя мой приказ, сохраняя молчание, поглядела на своего спарринг-партнера, затем опять на меня, ожидая дальнейших указаний.

– Это твои будущие товарищи по оружию, не смей калечить их и постарайся обучить военному ремеслу. – Наклонив голову на бок, глядя на меня непонимающими глазами, ангел, всё так же молча, продолжала таращиться на меня… Вот же послушная дура. – Ты можешь говорить, но только открывая рот, как все остальные.

Ангел вновь задумалась, поглядела на подбадривающих её женщин и что-то обсуждающих между собой мужчин. Просто открыв рот, она выдала целое предложение, спросила о допустимых увечьях, стилях боя, использовании магии и прочего. Говорила она громко, не смыкая губ, что оказало весьма гнетущий, зловещий эффект.

Бычара, поглядев на меня, слегка потеряв в энтузиазме спросил:

– Что она такое?

– Ангел и ваш будущий командир… – Ответил ему я и обратился к Зуриэль, – главное не покалечить, и чтоб они вынесли из боя хоть какой-нибудь урок, действуй.

Мгновение, как отдал команду, я лишь моргнуть успел, а Зуриэль, преодолев десяток метров, уже стоит возле воина му. Мужчина замечает её слишком поздно, даже руки поднять не успев, летит через бедро. Глухой, тяжёлый удар о корку льда. Толпа замолкает, мужчины и женщины, все пытаются понять, что чёрт возьми сейчас произошло.

– Урок первый, не недооценивай своего врага. – Всё так же просто открыв рот, произносит ангел.

Далее, словно подстраиваясь под слабость местных, всё сильнее и сильнее замедляясь, слабее и слабее атакуя, Зуриэль продолжала перечислять свои «уроки». Примерно через час, используя лишь свои кулаки, она спарринговала против четверых, вооруженных копьями и тесаками бойцов. Со временем, мне даже стало казаться, что вот-вот, и ангел может проиграть. Но так только казалось. Четверо их или десять – ей плевать, в конечном итоге все обезоружены и лежат на грязном снегу. Между ангелом и моими бойцами пропасть в силе, и числом её не преодолеть.

– Слишком слабы, слишком медлительны, слишком самонадеянны. – Выстроив всех проигравших в ряд, коих за два часа набралось три десятка, принялась отчитывать их и подводить итоги женщина. – Ваши тела деградируют, я чувствую, что раньше вы были сильнее, ощущаю, как мышцы ваши без нагрузок деревенеют, заплывают жиром. Вам не хватает тренировок.

Пристыдив всех и каждого, подвела итог ангел, а после вернулась ко мне и смолкла в ожидании следующего приказа. Бойцы мои с побитыми мордами, чувствуя себя морально уничтоженными, так же ждали каких-то выводов и от меня.

– Зуриэль, только тихо… – Встав на цыпочки шепнул той на ухо я, – скажи, как тебе наши воины?

– Мясо для… – Слыша, как она в пол тона, но всё так же громко собирается выдать во всеуслышанье правду, наступаю ей на ногу, прерываю и шепотом прошу:

– Соври.

Ангел в растерянности. Поглядев на воинов и на меня, скривившись от приказа, недовольно произносит:

– Хорошие воины. Чувствуется потенциал и сноровка.

На битых лицах появляются улыбки. Кто-то, осмелев, даже заявляет, что завтра точно проявит себя в разы лучше и даже сможет попасть по ангелу своим мечом. Отлично, разрядка произошла успешно. Хвалю воинов за проделанную работу, осыпаю их плечи одами благодарности, а после прилюдно назначаю Зуриэль боевым инструктором и тренером по рукопашному бою. Мужики настороженны, но довольны, ангел и её габариты и формы пришлись им по вкусу. Женщинам воительницам новая наставница так же понравилась. Сильнейший воин в поселении – женщина, причём не гордая, не заносчивая, бьющая одинаково как мужиков, так и баб, говорящая лишь по фактам и делу. Не лапает, не пристаёт, мужики могут пытаться её домогаться сколько хотят во время тренировок, бабы не боятся, что во время показательного боя в их задницы что-то упрётся. В общем и целом, каждый в Зуриэль увидел и обрёл то, что хотел.

Когда с тренировками закончили, и лишних ушей не наблюдалось, я спросил у ангела по поводу наших шансов в сражении против демонов. Ответ оказался очевидным и неутешительным. Их нет, от слова совсем. То ли наше с ангелом понимание о демонах этого мира и их силе расходятся, то ли я просто не понимаю с кем или чем мы имеем дело.

– Они уязвимы к остановке времени, к магии, стрелковому и холодному оружию. К тому же испытывают усталость, голод, жажду, искушения… Истинная тьма поглотит их сердца за мгновения, обернув против нас. Лучшим выбором станет от них избавиться.

– Не-не-не, избавляться мы ни от кого не будем. Забыла, что твоей хозяйке верующие нужны? От них ведь сила её зависит. – Поправил я ангела, и та, словно опомнившись, копируя жест матери, прикусила ноготок большого пальца.

– И вправду забыла.

– Хочешь ты того или нет, нам придётся сделать из них армию способную если не победить, так хотя бы сдержать натиск тьмы. Для этого я хочу создать оружие, на подобии твоего меча. Так же можно попробовать выковать броню, какие-нибудь магические артефакты, хранящие дополнительную ману, типа колец, браслетов и ожерелий, что скажешь?

– Мой меч – это духовное оружие, созданное как и я из частицы древней Богини. Подобное вам никогда не сотворить. А вот простое зачаровать броню и оружие, возможно сработает. Это и вправду существенно усилит слабых, уязвимых смертных. Только сил, времени и маны уйдёт на это очень много, боюсь, всю армию свою вам так усилить не удастся даже и за сотню лет.

– А как быть с накопителями магическими? – Спросил я.

– Артефакты и их создание сложный процесс, с которым воины вроде меня незнакомы. Когда Древняя богиня Эсфея окрепнет, можете попросить её создать ангела-мудрости или же ангела-древних таинств. Возможно тогда ваши маги и смогут получить желаемое… – Вдумываясь в каждое моё слово, ответила Зуриэль. – Могу ли я испытать силу ваших магов? – От её вопроса мне стало неудобно. Как бы ей помягче сказать…

– У нас их нет, магов…

На данное заявление женщина развела руками. Без магов, способных перенимать магию из «усилителей», она не видела смысла создавать те самые артефакты и предложила нам, вместе с ней, сосредоточиться на магической броне и оружии.

Не нуждаясь во сне, отдыхе, еде, на мои планы немного отвлечься, передохнуть и решить несколько деревенских дел, Зуриэль отозвалась пониманием и чуткостью. Попросив показать мне оружейную и кладовую, где хранилось всё барахло, она, вместе с подвернувшейся ей под руку Пом, отправилась на поиски самого качественного оружия и брони. А я тем временем двинулся к дому Мудра.

Помимо планов по выселению и переселению всех беременных под надзор Хохо и Белой, а так же объяснения по поводу сада и детей, требовалось начинать собирать дань на рабов. От Свирепого Рыка уже давно не приходило вестей, и вполне возможно, скоро, этот придурок, нахватав рабов, приведёт мне целую ораву, поставив тем самым меня в очень неудобное положение.

Поговорив с Мудра, я собирался взять у него пару плечистых парней, при квартировать их к выдрам с кролли и с «пакетами» отправить в Озёрный за рыбой. Именно этим мороженным продуктом я планировал перекрыть основной долг перед хищниками. Так как отдавать зелень, тем более мясо с молоком, совершенно не хотелось.

Мудра, успевший исцелиться как физически, так и духовно, согласился, более того сам лично изъявил желание посетить Озёрный и поглядеть на того диковинного «скачущего по воде сто ногого скакуна», коего так красочно в своих историях описывали То-то с Куому. Дедуля своим решением слегка удивил и вынудил меня напоминать старому о его возрасте и том, что он не абы-кто, а глава целого рода. С моего беспокойство старик лишь посмеялся, сказав, что хочет как и его дети попробовать «рыбалку» и вдоволь, до тошноты, наесться рыбных блюд.

Спорить с упёртым бараном оказалось бесполезно. С парой любимых женщин, а так же скучающим в деревне молодняком, дед сразу после моего визита принялся паковать вещи. А я, матерясь, отправился к семьям кролли, и в конце к нашим товарищам выдрам.

В последнее время на плечи их добытчиков лёг тяжёлый груз, зима, многие альтернативные корма и их производство недоступно. Потому доля рыбы в наших рационах неуклонно росла, и даже теплицы мои не могли как-то существенно на это повлиять. Многие выдры, не понимая, что с приходом весны всё изменится, стали зазнаваться, кичиться и требовать к себе особого отношения. А ведь у нас в деревне все равны, и выяснять, кто из населяющих её видов «равнее», я не собираюсь.

Один из мужиков выдр, по совместительству являвшийся старшим сыном какой-то в прошлом важной шишки, при визите моём и просьбе, адресованной старшему семьи, закатил форменную истерику. С криками «сами себя кормите» и фразами «почему мы должны за вас и воевать, и работать», орал, как резаный, мутил воду, да так, что даже старосте и местным за него стало стыдно. Пока крикун ругался со своей то ли женой, то ли любовницей, старший из семьи, взяв меня под локоток, увёл в другую комнату, принёс извинения, а так же пообещал предоставить в помощь своих лучших речных охотников.

Лучших я не требовал, в Озёрном имелась рыба, небольшой запас который я велел создать при прошлом визите дозорной группы. Несколько выдр в помощь требовались на всякий случай, если рыбалка у Мудра не сложится и поселению придётся чем-то кормить нахлебников.

Узнав, что даже глава семьи му идёт в Озёрный, старая выдра стал стыдиться и горевать ещё больше. Власть уходила из его рук, выдры разделялись, молодежь, привыкшая делать что хочет и когда хочет, не понимала, зачем они здесь и почему что-то кому-то постоянно должны. Они не хотели работать, хотели как раньше просто ловить рыбу и жить на своих островах. В то же время поколение постарше, уже не такое активное и способное в охоте, очень ценило комфорт, тепло, заботу и то, что вне зависимости от удачного улова, на их столе присутствует еда.

В общем, старик не знал, что делать со своими детьми, а я не знал, как и чем могу ему помочь. Добившись желаемого, выделение группы и получив в плечи обещание и дальше поддерживать меня, я с облегчением и радостью стремлюсь покинуть общежитие выдр, у выхода из которого меня уже кое-кто ждал.