Текст книги "Солнечный змей (СИ)"

Автор книги: . Токацин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 35 (всего у книги 60 страниц)

====== Часть 10 ======

Глава 27. Миджити

– Нецис, а эта нежить умеет бегать? – осторожно спросил Речник, глядя со спины костяного паука на вереницу големов, запрудившую переулок. Где кончалась эта колонна, Фрисс не видел – заслоняли деревья. В «корму» нежити, на которой он сидел, упирался следующий голем, и за ним тоже выстроилась немаленькая цепочка.

– Та-а… си-меннэль, – покачал головой Некромант, устраиваясь поудобнее на коробах для пряностей. – Подгонять их нельзя – если они налетят друг на друга, мы из этого затора за неделю не выберемся. Если ты устал, Фрисс, то ложись спать прямо здесь, я тебя посторожу.

– Я спать не хочу, – вздохнул Речник и покосился на заброшенные огороды. Вдали, за сотней оград, темнел овраг – пересохшее русло Ньянзы, а по небу медленно разливался багрянец – солнце клонилось к закату.

…Големы зацепились костяными клешнями за стены, качнулись – и неповоротливый токатль вылетел из переулка стрелой и шмякнулся на брюхо, разбросав лапы. Нецис столкнул Речника с его спины и спрыгнул сам, оттаскивая Фрисса к краю оврага. Костяной мост уже ждал их, встревоженно щёлкая сочленениями. Големы в переулке затрещали – вдвоём им тесно было в узкой улочке. Что-то свистнуло над головой Речника, плюхнулось в Ньянзу и взорвалось с оглушительным грохотом.

– А я говорил, что их нельзя подгонять! – Нецис сердито ткнул Речника в бок. – Фрисс, шевелись! Беги к Двухвостке, я прилечу следом…

Он повернулся к нежити, медленно сползающейся к мосту, и вскинул руку, вспыхнувшую зеленью.

– Та-а, хо’от к’эх!..

Мост за спиной Речника дёрнулся и вскинул «хвост», приподнявшись на костяных опорах. Фрисс едва не упал от толчка, но всё же смог прыгнуть вперёд и пролететь ещё несколько шагов, на ходу выхватив из ножен мечи. Впереди, на той стороне, трещали заросли, метались среди кустов цветные тени, и возмущённо ревела Двухвостка.

– Мрра-а-ау! – заорали в кустах. На край оврага вылетело серокожее существо и взмахнуло руками, пытаясь удержаться за каменную кромку. Внизу защёлкал «челюстями» токатль, так и не сумевший подняться. Существо закричало и кое-как вползло на край обрыва. Помотав головой, оно подобрало оброненную палицу и бросилось обратно в заросли. Оттуда послышался треск.

– Мрра-а-ау! Дерржи-ись! – взвыл хесский кот, следом послышался истошный вопль, и серокожее тело выпало из кустов, заливая тропу кровью. Горло его было перегрызено, голова откинулась назад и повисла под странным углом.

– Алсаг! – Речник влетел в заросли и едва успел скрещёнными мечами отразить удар палицы. – Ич-вакати!

Серокожий Инальтек в лохмотьях выпучил глаза и захрипел, падая на Речника. Его кожа потемнела и ссохлась. Фрисс отшатнулся, палица второго демона просвистела мимо, чиркнув зубцом по оплечью. За спиной Инальтека всхрапнула Двухвостка, и демон, получив тычок в спину, растянулся на дороге. Те четверо, что топтались вокруг Флоны, пытаясь подсунуть копьё под панцирь, бросились врассыпную – только затрещали кусты, ушибленный, покачиваясь и мотая голоовой, побежал следом. Иссушенное тело осталось лежать, Алсаг наступил на него лапой и презрительно фыркнул.

– Алсаг, ты цел? – Фрисс взъерошил мех кота там, где увидел пятно крови, но ранка была неглубокой – чьё-то копьё скользнуло вдоль спины, оцарапав кожу. Хеск фыркнул и ткнулся носом в живот Речника.

– Фррисс, воврремя же ты прришёл! Тут был целый отрряд, двадцать копий, не меньше. Флона их толкала, я гррыз, но они бы нас затыкали, наверрняка!

– Ты бы пустил Флону по ним пробежаться, – покачал головой Речник, глядя на тело с перегрызенной глоткой. Ещё одно, втоптанное в грязь, виднелось под лапами Флоны, но его Фрисс рассматривать не хотел.

– Клан Чи Улайя, – нахмурился Фрисс, разглядев гладкий чёрный мех на вытянутой морде, застывшие тёмные глаза и крошечные уши. Инальтеки и так одевались скудно, обычно обходясь одними штанами, у этого же не было и штанов – только изодранная набедренная повязка из грязной шкуры и пара перевитых лиан через плечо – самодельная перевязь с петлёй для булавы. Речник подобрал оброненное оружие – палицу из прочного дерева, утыканную острыми зубцами. Многих зубцов не хватало, и само дерево было покрыто пятнами пушистой плесени.

– Кто же так за оружием следит?.. – Фрисс пожал плечами и сломал палицу о колено, забросил обломки в кусты.

– Все живы? – в потоптанные заросли заглянул Нецис, посмотрел на трупы и покачал головой. Флона зафыркала, боком отодвинула кота и прижалась мордой к боку Речника. Он почесал ей шею, быстро окидывая взглядом лапы и щёки. Царапин было немало.

– Только Инальтеков нам и не хватало, – мрачно сказал Речник, глядя на окрестные кусты. Нецис принюхался к неподвижному воздуху, пожал плечами и сел рядом с Двухвосткой, осторожно смазывая зельем её царапины. Она беспокойно зафыркала.

– Они ушли, Фрисс. Эта добыча для них великовата. Промой царапину Алсага, в этом лесу любая рана опасна.

– Они могут лучников позвать, – нахмурился Речник. – Странно, что не позвали сразу. Если тут бродят Чи Улайя, из источников лучше не пить. Вот вам водяной шар на двоих, так точно не отравитесь…

Флона, одним глотком осушив шар на три четверти, уткнулась мордой в папоротник и зачавкала. Алсаг допил остальное и растянулся на её спине, удивлённо глядя на Нециса. Некромант, спрятав склянку с зельем, склонился над мёртвым Инальтеком и приподнял его руку, разглядывая что-то подмышкой у хеска.

– Так и есть, – кивнул он, оставив мертвеца в покое. – Хока. Ты видел их оружие, Фрисс? Оно начищено и наточено, как полагается?

– Его плесень изъела, – поморщился Речник. – Отроду не видел Инальтеков с таким скверным оружием. Одна надежда – что луки у них такие же, тогда они в нас и выстрелить не смогут.

– Та-а… Думаю, Фрисс, у них нет луков, – вздохнул Нецис. – Едем дальше, ни к чему тут задерживаться.

Кусты за его спиной тихо зашуршали, из них на мгновение выглянул мохнатый Войкс, недовольно сверкнул глазами и снова спрятался. Тоскливый вой пронёсся над оврагом – демон-падальщик нашёл еду и созывал сородичей на ужин.

…Гребень полуразрушенной плотины чернел сквозь папоротники, окружённый тесным строем мечелиста. Тростник упрятал под корнями остатки воды, очередное озерцо в цепочке Ньянзы осталось без притоков и пересохло – Фрисс, заглянув в овраг, увидел среди тростника только лужи чёрной грязи и торчащие из неё хвосты микрин. Мелкие летуны «пустили корни» в вязкое дно и вяло шевелились, толстея и округляясь. Их плавники уже отсохли и похожи были на прошлогодние листья – тонкую сеть прожилок.

– Хэ! – Речник упал грудью на край обрыва, чуть не расшибся о каменный выступ, но крупная микрина не увернулась от его ладони. – Поймал!

– Как хоррошо идёт охота, – вполголоса проурчал кот, разрывая лапами землю под корнями. Рядом с ним ещё дёргалась небольшая древесная змея с откушенной головой.

– Алсаг, посторонись, – Нецис запустил руку в разрытый перегной, выхватил толстую белую многоножку и бросил её в кошель к десятку уже пойманных. – Фрисс, ты поосторожнее, так и упасть недолго.

– Бездна меня поглоти, – буркнул Речник, отряхиваясь от чёрных лохмотьев. – Что скажешь, Нецис? Есть у нас еда на вечер?

– Есть кое-что, – неопределённо пожал плечами Некромант и помахал Фриссу травяным мешком. Из мешка свисали щупальца. Фрисс посмотрел на небо, затянутое зелёной дымкой. Там, наверху, что-то тёмное ворочалось в тумане, издалека долетал неясный рокот.

– Канзисы? – Речник обречённо взглянул на мешок. – А из съедобной еды?

– Не знаю, что тебе не нравится, Фрисс, – поджал губы Некромант. – Вполне съедобная похлёбка. И я буду очень благодарен, если ты перестанешь прыгать по краю оврага и заберёшься вон на то деревце.

– Нецис, своих медуз лови сам, – отмахнулся Речник и осмотрел кусты. Если там и прятались микрины или даже фамсы, все они успели улететь, заслышав треск ветвей. Круглая, раздувшаяся от страха летучая рыба кружила сейчас над чёрным болотцем – тридцатью локтями ниже, на самом дне Ньянзы… Фрисс тяжело вздохнул.

– Я прошу тебя нарезать листьев Чокры, – спокойно продолжал Нецис, вылавливая из куста ещё одну медузу – осторожно, ладонью за тягучий купол. Услышав слово «Чокра», громко зафыркала Флона. Медленно она выбралась из поломанных кустов и встала под деревом, вытянув шею.

– Держи, – Речник отдал Некроманту шнурок с нанизанными на него микринами и полез на дерево. У Чокры было немало воздушных корней, дырок в коре и наростов на стволе, забраться на неё было нетрудно, а вот выследить чуткие подвижные листья – куда сложнее…

– Если бы нам удалось найти дерево Мфенеси… – вздохнул Некромант, подбирая срезанные листья и вырезая из них черешки. – Тише, Флона. Вот твоя доля.

– Нам надо искать не деревья, а деревни, – проворчал Речник, вытаскивая из дупла очередной лист. – Так мы долго не протянем. В Хукунгейе надо было запасаться не на полмесяца, а на полгода! Из меня плохой лесной охотник, из Алсага – ещё хуже, а Флона распугает любую дичь. Надо выходить к поселениям, пока мы ещё ноги волочим.

– Мрряф, – грустно кивнул кот. – Прроще договорриться с норрси, чем с пустым бррюхом.

– Так нас норси там и ждут, – хмыкнул Нецис, забираясь на панцирь Двухвостки. – Непривычная еда – не повод рисковать жизнью. Едем дальше, Фрисс. Так мы точно никуда не доберёмся…

…Невидимый удушливый пар обволакивал здесь всё – и Речник сбился с ног, прежде чем вынес на поляну охапку почти сухих ветвей. Нецис успел уже зажечь огонёк в яме, выложенной прелыми листьями, и выдавить медуз из куполов в котелок. Сероватая слизь с белесыми нитками щупальцев казалась Фриссу отвратительной – приятнее, пожалуй, было есть шевелящуюся необлучённую Би-плазму посреди Старого Города.

– Вот тебе дрова, вот тебе вода, – выдохнул Речник, присаживаясь у огня. Нецис благодарно кивнул и пристроил котелок над разгорающимся огнём. Запахло листьями Чокры и раздавленными бутонами тсанисы, Фрисс полез в сумку за приправами.

– Мрря? – Алсаг положил лапу ему на колено.

– Последний глоток, – вздохнул Фрисс, выливая остатки угми прямо в пасть коту. – Остальное – когда вернёмся.

Он посмотрел на север. Нечего и думать было, чтобы разглядеть там Реку… не один месяц забирался он в эту жаркую и сырую даль, Река осталась где-то далеко, в забытых легендах. Всё, что можно было увидеть на севере, кроме уходящих ввысь стволов-колонн на подпорках из воздушных корней, – это выложенный базальтом склон оврага, Ньянза, прерывистая цепь мелких лужиц, и небольшой ручеёк, выбирающийся из кустов и сбегающий вниз по склону.

– Та-а… Интересно, – пробормотал Нецис, раскапывая мягкую землю у костра и извлекая на свет острый осколок чего-то желтовато-чёрного. Из-под стёртой грязи проступила пустая глазница. Длинный череп какого-то ящера был расколот надвое по всей длине, на гладких участках чернели едва заметные значки.

– Это из Эртану, – покачал головой Фрисс, глядя на кость почти без отвращения. – Потерял какой-нибудь голем. Я подозревал ведь, что они тут по лесу ползают… не с тех времён оно лежит – совсем неглубоко ушло…

Некромант отложил находку и помешал в котелке – жижа понемногу светлела и подёргивалась пеной. Высыпав в варево нарубленные стебли Чокры, маг снова зарылся в землю.

Ближайшие кусты затрещали, Фрисс было вскинулся, но тут же сел обратно и усмехнулся – Флона вытаптывала заросли вокруг стоянки и наконец вышла к костру. Из пасти её, как обычно, свисал недоеденный лист.

– Флоне хорошо, – вздохнул Речник, Нецис покосился на него, но промолчал.

Двухвостка сунула нос в прибрежную траву, громко чавкая и хлюпая. Фрисс нахмурился и встал, протягивая руку к поводьям. «Не надо бы отсюда пить…» – успел подумать он.

Всё произошло одновременно: Двухвостка, выпучив глаза, пустила слюну и задом метнулась в кусты, снося всё на своём пути; два дротика, свистнув в воздухе, впились во что-то мягкое, и истошно завопил Алсаг, разворачивая веер на хвосте; шипастая палица опустилась сверху на Фрисса, и он еле успел качнуться вперёд, пропуская шипы по спине. Лопатка затрещала, Инальтек, навалившийся на Речника, хрюкнул и обмяк, Фрисс вырвал меч из-под его рёбер и вскочил, затравленно озираясь.

Он успел ещё выставить вперёд меч, отвести вверх копьё, направленное ему в горло, и всадить второй клинок в живот хеску. Древко ударилось о макушку Речника, в глазах на миг потемнело, вспомнился шлем, оставленный в дорожных сумках. Инальтек попятился, сгибаясь пополам и цепляясь пальцами за меч, Фрисс рванул клинок на себя и вторым ударом отсёк демону голову.

– Хаэ-эй! – заорал он, делая выпад. Бить в спину не хотелось, но пришлось – Инальтек, занёсший палицу над воющим от боли Алсагом, пошатнулся и медленно стал заваливаться набок, заливая траву кровью из рассечённой шеи. Второй ошарашенно ощупывал выжженную в груди дыру, и его глаза уже закатывались. Алсаг с отчаянным воплем впился зубами ему в ногу. Ещё один дротик пробил коту хвостовые перепонки, приколотив его к земле. Поблизости кто-то вскрикнул и глухо застонал. Речник развернулся и охнул.

Нецис лежал в траве вниз лицом, и выжженная полоса дымилась на его спине. Один демон торопливо сдирал с его пояса ножны, второй, наступив магу на плечо, занёс над головой палицу.

– Лаканха! – выдохнул Речник, направляя меч Инальтеку в грудь, но уже зная, что не дотянется. Водяная стрела на миг сверкнула в воздухе, из пробоины в живом теле брызнула светлая, разбавленная кровь, хеск пошатнулся, палица, проворачиваясь в слабеющей руке, скользнула по затылку Некроманта и упала в траву. Инальтек повалился следом, похоронив под собой неподвижного мага. Дротик второго ударил Речника в грудь так, что зазвенели кованые пластины, и Фрисс ненадолго перестал дышать.

– А-арх! Нецис… – он мотнул головой. Инальтек, выронив ножны, странно покачнулся и схватился за горло. Из-под его пальцев торчал ярко оперённый «хвостик» короткой стрелы. Чей-то вопль на краю поляны перешёл в бульканье, дротик косо вонзился в траву у ног Речника. Наступившая тишина показалась ему оглушительной.

– Нецис, Вайнег бы меня побрал… – всхлипнул Речник, пытаясь поднять обмякшее тело. Рука Некроманта слабо шевельнулась, он повернул голову и застонал.

– Фрисс, там Алсаг… – еле слышно прохрипел он. – Дротики… Помоги…

– Сейчас, Нецис. Сейчас, – Фрисс неловко подсунул охапку листьев ему под голову, ощупал затылок – кости под пальцами не захрустели, крови не было. Кто-то прошёл за его спиной по поляне, остановился у неподвижного Инальтека с простреленным горлом, издал странный возглас. Следом, волоча за собой что-то тяжёлое, прошли ещё двое, краем глаза Речник разглядел пёстрые перья и бугристую кожу, но лишь досадливо поморщился.

– Фррисс, – Алсаг выпустил из пасти древко дротика – он пытался вытащить его из простреленной лапы, но наконечник, хоть и не перебил кость, засел глубоко, сквозь кожу и мясо впился в землю. Речник перерубил древко, застрявшее в перепонках хвоста – блестящий веер свернулся, кот зашипел от боли.

– В Бездну всех Инальтеков! – буркнул Фрисс, засаживая дротик глубже и дёргая лапу на себя, вверх по древку. Алсаг взвыл и щёлкнул зубами в полупальце от локтя Речника. Деревяшка хрустнула, ломаясь надвое, Речник вырвал обломок из раны и крепко схватил лапу, вытряхивая из-под кожи занесённый сор.

– Промыть бы… Алсаг, ты полижи рану, не валяй лапу в грязи! – Фрисс оглянулся, надеясь, что никто из Инальтеков не уволок брошенную у костра сумку. Костёр уже погас – в него опрокинули медузью похлёбку. Двое воинов с кожей, чёрной, как уголь, и торчащими во все стороны волосами сидели рядом с Нецисом – один держал мага за плечи, второй оборачивал его голову тонкой корой, залитой чем-то тёмно-красным, вязким. Третий вырезал из тел Инальтеков мохнатые стрелы и придирчиво осматривал наконечники. Четвёртый подошёл к Фриссу и протянул свёрнутый лист, с которого капало.

– Вода, – пояснил он странным клокочущим голосом. Фрисс покачал головой.

– Ручей отравлен, – пробормотал он, вытряхивая из потоптанной сумки бутылёк с «Кийольти». Кто-то из Инальтеков наступил на суму грязной лапой, вывалял её в золе и прелых листьях, но украсть не догадался.

Воин, выкинув лист подальше, склонился над котом и попытался ощупать раненую лапу, но Алсаг зашипел и выпустил когти. Речник молча отстранил пришельца, влил в рану водяной шарик, смыв остатки грязи, и вытащил пробку из бутылька.

– Кто тут, Фррисс? Они стррашнее Инальтеков! – хеск взъерошил шерсть на загривке. За спиной Речника что-то плескалось, слышались встревоженные голоса. Пришельцы столпились у ручья, обнюхивая мокрые пальцы и обмениваясь странными возгласами. Зелёные полосы переплетались на их щеках, длинные куртки из бугристой тёмной кожи были разрисованы так же.

Воин, добывающий стрелы, высматривал что-то на телах Инальтеков – подмышками, между пальцев, под подбородком, – кивал сам себе и переходил к следующему телу. Они уже стащены были к костру, аккуратно перевёрнуты на спину. Тел было девять – все Инальтеки из клана Чи Улайя, все – в жалких лохмотьях и в грязи. Три трупа лежали отдельно, на них виднелись маленькие, но глубокие раны от стрел. Пришельцы, отступив от ручья, встали над телами. Говорили они тихо, да Фрисс и не вслушивался.

– Это норси, – прошептал он, почёсывая кота за ухом. – Вовремя они появились… Ты полежи, на лапу не наступай, я гляну, что с Нецисом.

Маг, обмотанный корой, сидел у кострища и задумчиво ощупывал плечо. Двое норцев пристроились рядом, глядя на него с любопытством и тревогой, и посторонились, когда Фрисс подошёл и сел на траву. Не так уж они высоки были, как показалось Речнику сначала, – на полголовы ниже, чем сам он, да и в плечах он был шире…

– Рад видеть тебя живым, Фрисс, – усмехнулся Некромант. – Мне показалось, тебя насквозь проткнули.

Он пощупал пластину на груди Речника и одобрительно кивнул.

– Я уж не думал, что услышу твой голос, – нахмурился тот. – Как у тебя только череп не треснул?!

– Немного повезло, – Нецис потрогал повязки и поморщился. На руке осталась красная жижа.

– Это твоя кровь? – помрачнел Фрисс. – Что на тебя намотали?

– Смола Джити, – отмахнулся Некромант. – Проку с неё мало, но других лекарств ни у них, ни у нас нет. Дай глотнуть «Кийольти», в череп-то её не зальёшь…

В кустах захрапело, ветви жалобно затрещали. Флона высунула голову, роняя пенящуюся слюну, и умоляюще посмотрела на Речника. Воины схватились за копья и молча окружили Двухвостку. Она ударила хвостами по панцирю – острые штуки только раздражали её.

– Стойте! Это не враг, – Фрисс отодвинул южанина с дороги и сунул в нос Двухвостке водяной шар. Она с радостным рёвом опустила туда морду и распахнула пасть, мотая головой из стороны в сторону.

– Это мой зверь, – Фрисс погладил шею Двухвостки и повернулся к ручью. «Чего эти отродья Вайнега туда плеснули?! Почистить надо бы…»

– Большой зверь, – покивали норси, разглядывая Флону уже без страха, но с любопытством. Двухвостка, прополоскав пасть, оттолкнула «запачканный» шар в заросли и захрустела листьями.

Вопль Алсага заставил Речника вскинуться и схватиться за мечи. Один южанин держал кота, второй нащупывал что-то под его лапами, на плечах и груди. Кот рычал и вырывался.

– Фррисс, пррогони их пррочь! – попросил Алсаг. – Хватит меня тррогать!

Норси отпустили его и отошли к кострищу. Теперь все они толпились вокруг мёртвых Инальтеков. Речник увидел, что трое убитых уже обезглавлены, и норси сдирают с них кожу. Рядом в землю вбили три наскоро вырезанных шеста, головы хесков были насажены на них. Пасти Инальтеков были широко раскрыты, и один из норси вливал в них какую-то сладко пахнущую жидкость.

– Вайнегова Бездна! – Речника передёрнуло, и он оглянулся на Нециса. – Что они делают?!

Южанин с зелёными перьями в волосах вернул флягу – обрубок тростника, обвязанный сухой травой – на пояс и склонился над мёртвыми головами с ножом. Фрисс поспешно отвернулся, но всё же успел увидеть, как норси отрезает мертвецам языки и осторожно вынимает глаза из глазниц, бережно складывая их в тростниковую трубку.

Фрисс услышал гортанный возглас. Один из норси – его голову прикрывал мохнатый капюшон из шкуры, снятой с головы большого волка – стоял рядом с шестью нетронутыми телами, направив одну руку, ладонью вниз, на них, а вторую – на Речника.

– Малчин моуаска? – медленно, тщательно выговаривая слова, спросил он. Фрисс мигнул. Помедлив, норси повторил жест и вопрос, пристально глядя на Речника.

– Нецис, что он сказал? – шёпотом спросил тот. Ему было не по себе.

– Фрисс, он спрашивает, заберёшь ли ты себе тела тех, кого убил, – тихо ответил Некромант. – Норси удивлены твоей силой – ты один добыл больше, чем они всем отрядом. Они надеются, что ты поделишься с ними, – они помогут в ответ.

– Бездна! Зачем им мертвецы?! – Фрисс посмотрел на три обезглавленных тела и увидел, что одно из них уже освежевали, и южанин извлекает внутренности. На месте кострища для них уже вырыли яму, и вовремя – из-под корней на краю поляны уже сверкал глазами голодный Войкс.

– Сам же видел, как тут плохо с дичью, – пожал плечами Нецис. – Норси из селения Миджити давно идут за этим отрядом. Эти демоны убили нескольких путников, женщин, собирающих травы, подбросили яд вьючному ящеру. Норси рады, что Инальтеки больше никого не тронут. Теперь они возьмут их кожу, мясо и кости, как виру. Фрисс, а тебе мертвецы зачем?

Речник хотел помянуть тёмных богов, но всё-таки сдержался.

– Так они правда демонятину едят… – протянул он и оглянулся на Алсага. – Дела… Нецис, как сказать им, что мне эти трупы не нужны? Пусть забирают, если таков их обычай…

– Подойди к телам, поверни руку ладонью вверх и согни пальцы – вот так, – Некромант показал свою руку. – Звучать это будет, если не ошибаюсь… «нон анмо уашка». Они поймут. Я и забыл уже, как в почёте у них язык Коатлана…

«А ведь это не волчья шкура…» – Фрисс посмотрел на капюшон предводителя. Тёмно-серый мех пришит был к тяжёлой на вид кожаной броне – эта бурая шкура с грубо намалёванными полосами принадлежала, похоже, Существу Сиркеса или ещё кому-то из толстокожих хесков, а вот капюшон… «Кому-то из клана Идэвага не повезло…»

Он встал над мертвецами и протянул к ним руку. Норси подались в сторону, глядя на него с уважением.

– Нон анмуаска, – так же медленно и тщательно, как недавно южанин, проговорил Фрисс. «Вот же придумают наречие – никаким зельем не переведёшь…»

Предводитель прижал ладонь к груди и склонил голову. Норси с довольными ухмылками столпились вокруг убитых Инальтеков. Войкс выбрался из-под корней и тихо завыл, созывая сородичей.

– Земля тут сырая… – Фрисс осторожно поднял Нециса, посадил на тюки с сеном, разложенные по панцирю Двухвостки. – И тебе, Алсаг, ни к чему валяться на ней. Что делать-то будем? Вам, раненым, никак нельзя есть медуз и всякую дрянь…

– Решай ты, Фрисс, – Нецис склонил голову на сложенные руки, болезненно щурясь на свет. – Мне сейчас думать нечем. Забраться бы куда-нибудь до утра…

– Мрря, – подтвердил Алсаг, укладывая голову на колени к Некроманту. Флона вопросительно фыркнула. Как ни странно, её пасть была пуста – она давно уже не жевала и очень внимательно слушала.

– Хэ, хэ! – двое норцев, скрестив копья, заталкивали Войкса обратно в заросли, стараясь не поранить его. Демон шипел и топорщил колючки, но понемногу отступал.

Фрисс услышал дыхание за спиной. Рядом стоял норси в меховом капюшоне.

– Ты – хороший охотник и щедрый человек, – склонил он голову. – А мы рады гостям. Я Акитса Токаджити. Есть что-то, в чём у вас нужда? Мы поищем это.

– Я Фрисс Водяной Стрелок, – Речник пожал протянутые руки. – Нецис, мой друг, так ранен, что не может глаз открыть, а Алсагу проткнули лапу. Есть у вас спокойное укрытие и сытная еда?

– У тебя хорошее имя, – глаза у Акитсы были странные – ярко-оранжевые, они казались пылающими. – Этот старик – твой наставник? Он кажется человеком большой силы.

– Нецис достоин уважения, – кивнул Речник. – И хорошей еды.

– Вы будете моими гостями в Миджити, – Акитса прижал руку к груди. – Вот здесь еда, если вы голодны сейчас.

Он вынул из заплечной сумы связку жёстких полос в локоть длиной. Фрисс учуял запах дыма и пряностей.

– Фрисс, не забирай всё, – прошептал Нецис, разминая в пальцах полосу. – Это припасы всего отряда, им ещё возвращаться в селение.

– У нас есть еда, – Акитса осторожно тронул его за плечо. – Селение близко. Ешь.

Его уже звали охотники. Лица тех, кто оборачивался, чтобы его окликнуть, были вымазаны свежей кровью. Фрисс покачал головой и спустился с панциря Двухвостки.

– Посмотрю, что там с водой, – прошептал он. – Может, очистится…

На спине Флоны стало так тесно, что Речник несколько раз не выдерживал и спускался на лесную тропу. Костяное лезвие проходило сквозь самые прочные кусты, как сквозь воду – и норси, поглядев на его действие, отошли за «корму» Флоны и только иногда указывали Речнику направление. Они брели сзади, ни на миг не отставая, и хвалили просторную дорогу.

– Эта вещь будто из старых времён, – усмехнулся один из них, глядя, как от взмаха ножа ветки падают на дорогу. – Нецис, ты человек очень большой силы. Твоему дому повезло, что ты в нём родился!

– Твоя похвала, норси, дорогого стоит, – пробормотал измученный Некромант. Он старался лишний раз не поднимать головы. Алсаг лежал рядом с ним и без единого звука позволял облокачиваться и укладываться на себя, как на подушку. Лапа его лежала на отлёте, обвязанная корой Джити.

Всё остальное место на панцире Флоны занимали завёрнутые в листву Инальтеки. Их завернули, чтобы не смущать Двухвостку, – на ободранные трупы она косилась и неприязненно фыркала. Содранные кожи разделили между собой охотники, Акитса нёс свёртки с теми внутренностями, которые норцы считали съедобными. Всё, что норси не ели, было закопано на брошенной стоянке – и, когда Фрисс уезжал оттуда, он видел, как из-под дерева выбрались трое Войксов и стали раскапывать «тайник». На Двухвостку они смотрели очень недовольно.

– Акитса, я знаю, что тут плохо с дичью, но если кто-то из вас тронет Алсага или Флону – я вас сам без соли сожру, – шёпотом предупредил Речник, когда охотник оказался рядом. Акитса хлопнул его по колену.

– Алсаг – воин, охотник, а Флона – твой зверь, и очень полезный. Никто из них не болен хокой. Как мы можем их съесть?!

– Что такое хока? – насторожился Речник. – Местная зараза? Если я её подхвачу, вы и меня разделаете, как Инальтека?

– Если ты заболеешь, но никого не убьёшь – мы будем молиться об излечении, – без тени усмешки посмотрел на него южанин. – Если ты будешь убивать, придётся убить тебя. Но у тебя не будет хоки – тот, кто не убивает людей, чтобы съесть их, никогда не заболеет. Демоны едят людей, им это нравится, поэтому к ним приходит хока.

– Если вы съедите этих Инальтеков, вы не заразитесь? – Фрисс с опаской покосился на трупы. Акитса покачал головой.

– Тех, кто болен, есть можно. Это не зараза, это проклятие. Они были сильными, могли жить ещё долго. Жаль, что с ними так вышло. Если бы их взяли живыми, мы просили бы Укухласи об излечении. Но теперь они – только мясо. В Миджити будут рады такой хорошей охоте.

Разговор прервался. Туннель, прорезанный в зарослях, снова упёрся в стену колючего кустарника, Флона понюхала ветку и недовольно фыркнула, Фрисс тихо свистнул, предупреждая всех – время уйти с дороги – и поднял нож. Ветки с тихим треском осыпались в грязь, лапы Двухвостки вновь зачавкали по вязкой почве, слегка прикрытой почерневшими листьями. Где-то внизу была вода, она просачивалась и наверх. Фрисс думал, что в менее засушливый месяц тут разливается озеро.

Норси снова окружили Двухвостку, искоса поглядывая на Речника. Акитса поравнялся с ним, забросил обратно на панцирь свисающий хвост Алсага и пошёл рядом. Из-за его плеча выступала широкая, с локоть длиной, полосатая трубка с растопыренными «лапами» и чем-то вроде плавника почти по всей длине. Вторая, такая же, висела у пояса, рядом с тростниковым стеблем, из которого виднелось оперение стрел. Ещё два стебля крепились на перевязи на боку. Фрисс разглядывал трубку и силился понять, как она стреляет. Если это лук – то где тетива, если арбалет – то где ворот и дуга, если из неё плюются – то как далеко улетает такая немаленькая стрела?..

Нецис зашевелился, растерянно помахал рукой. Фрисс приподнял его, поддерживая за плечи, поднёс ко рту флягу. Взгляд у Некроманта был мутный.

– Илкор ан Кигээл, – пробормотал он с досадой, сползая обратно на тюки. – Та-а, илкор ан Кигээл…

Когда Акитса приложил ко рту ладони и крикнул по-птичьи, а наверху что-то зашелестело и затрещало, Фрисс не сразу понял, что путь окончен. Он хотел рассечь корни, заслонившие проход, но южане удержали его, указав на открывшуюся нору – невысокую, только на брюхе проползти. Норси сняли с Двухвостки поклажу и полезли вперёд, следом пошёл Алсаг, шипя на протянутые к нему руки, двое воинов понесли Нециса – он попытался встать, но чуть не упал. Фрисс задержался надолго, уговаривая Флону втиснуться в туннель. Двухвостка тревожно фыркала и упиралась всеми лапами.

– Такие звери не живут в селениях? – незнакомый норси свесился с корней.

– Не любят тесных нор, – покачал головой Речник. – У вас есть листья Чокры или ещё что-нибудь, что ей по нраву?

– Ц-ц-ц… Подожди, мы её к ящерам отведём, – норси спрыгнул на ту сторону «ограды». – Тут листьев мало.

…В селение они входили не по тропам – по выступающим из земли корням, кое-где даже огороженным перильцами. Где-то корни приподнимались, выгибаясь, как змеи. Трое, а то и четверо в ряд могли пройти по этой «тропе». Рядом с Фриссом шли двое – ему пока непривычно было бегать по веткам, словно белка.

Это был не первый ярус корней – настоящие, глубокие корни свивались внизу, и между ними горели неясные огоньки, что-то скрипело и ухало. Выступы коры, огромные, как скальные террасы, обвивали дерево по спирали, и повсюду – на каждом уступе, воздушном корне, обломке огромной ветви, и вверху, на могучих ветвях, заслоняющих свет – к дереву лепились округлые хижины. Они похожи были на гнёзда, сложенные из кожистых листьев, и свет легко сочился сквозь стены – они казались прозрачными. Из глубоких дупел поднимался дымок, пахло горящей сырой листвой, свежим деревом и смолой. В тени строений, над дымными ямами, Фрисс видел штабеля досок и связки шестов и палок. Сверху, с самых высоких веток, доносился скрип и скрежет. Речник запрокинул голову и рассмеялся – там, помахивая ярко раскрашенными хвостами, болтались летучие корабли.

– Хасены? – хмыкнул он, приглядываясь к судам. – Будто змея тащит тюк зерна!