Текст книги "Меч и проводник.Дилогия. (СИ)"
Автор книги: Макарка, Гыррр
сообщить о нарушении
Текущая страница: 59 (всего у книги 86 страниц)
"К счастью, – гласил первый донос, – за время моего знакомства с господином Хантом, никаких компрометирующих обстоятельств, которые могли бы помешать ему занять пост советника по финансам, выявить не удалось. Х. Дагор."
"К глубочайшему сожалению, – гласил второй, – ничего порочащего господина Дагора, что могло бы помешать ему занять пост советника по безопасности, выявить не удалось. И. Хант."
В итоге Дерек потребовал от Хельма отыскать предыдущего казначея, и выяснить, на сколько частей дробилась казна при сдаче власти прошлым светлым владыкой. Мысль, что предшественник власть именно сдавал, твёрдо зная, что не вернётся, владыка нынешний отогнал. Времени разобраться будет сколько угодно.
Советники заключили перемирие и приступили к работе, днюя и ночуя в своих рабочих кабинетах.
На пост советника по иностранным делам Любозар с Хельмом единодушно предложили Роксану. При виде её имени в списке претендентов на эту должность – списке, только из этого имени и состоящем, Дерек слегка опешил.
– Всё очень правильно, – подтвердил недоумённый взгляд владыки главнокомандующий, – она прекрасно справлялась с этими обязанностями в предыдущее правление. Смею заверить, если бы прошлым советником по финансам была она, проблем с казной сейчас бы не было. Но тогда у нас возникли сложности с некоторыми южными странами и небольшие трения с эльфами, а занимать две должности сразу достаточно тяжело и не принято.
– Нет, – обозлился Дерек, – никаких женщин в правительстве. Найдите мужчину.
Советники замялись и переглянулись.
– Тогда и вторая кандидатура не подойдёт, – смутился Хельм, – очень порядочная и лояльная к нам магичка – Аремиилиннь Теарлиинь по прозвищу Вишенка. Мы даже получили её предварительное согласие.
– Лучше б вы моё согласие сначала получили! – остудил Дерек не в меру лояльного к женщинам тайного советника. – Во всей стране двух понимающих мужчин отыскать не смогли? Значит – ищите лучше. Всё.
В итоге на пост советника по магии Дерек утвердил колдуна, показавшегося ему при личной беседе наименее подозрительным. Целителя, специализировавшегося на регенерации – как раз для Любозара. Советника по иностранным делам искали чуть не дюжиницу – за это время Дерек отклонял кандидатуру Роксаны девять раз – и остановились на Урленое – советнике по иностранным делам, занимавшем эту должность при позапредыдущем светлом владыке.
Урленой был ещё старше Бороды и передвигался с большИм трудом, несмотря на наложенные на него омолаживающие заклинания. Мыслил он с ещё бОльшим трудом, но затейливую роспись на документах ставил куда лучше Дерека. Пусть, сдался Дерек, пусть все решения за Урленоя принимает Роксана, пусть она даёт ему советы, пишет документы – лишь бы не встречать её во дворце. Владыка отогнал от себя навязчивые видения: вот он благосклонно выслушивает доклад красавицы о связях с эльфами, улыбается ей, хвалит за верные решения, нет – выражает восторг, потом устраивает в честь неё роскошный пир, чтобы уточнить некоторые детали доклада, нет, уточнять лучше у себя в кабинете, за бокалом вина, и... Дерек тряхнул головой – никому из предыдущих мужей эта женщина наследника не подарила. А что касается нынешнего – тот, по донесениям, сейчас вообще находится в опале у любимой жены, что, впрочем, не мешает великому шаху мчаться к ней с вопросами по поводу каждого своего шага. Вот и пусть себе эта женщина работает неофициальным советником на две страны – Аррешензия далеко, общих интересов и границ с ней нет, а добирается телепортом красавица всё равно за свой счёт. Или пусть ей советник по иностранным делам телепорты оплачивает. Главное – чтоб не казна. Но за Ильмом установлена такая слежка, что ни одного неверного шага он в ближайший год не сделает.
Если доклады о действиях казначея приходили каждый день, то отчёты о жизни Талины – раз в полдюжиницы. Дерек знал каждый из них наизусть – он мог точно сказать в какой день она говорила со свахой, и о чём. В какой – выгнала купца, желающего сбыть товар мимо "Тропинки". Когда почесала агента за ухом, а когда позволила себе пройтись по улице в обществе адъютанта князя Занвельта – эх, не свернул ему владыка вовремя шею! Но никто из мужчин в дом к ней не заходил. Тогда Дерек начал подозревать агентов – мало ли, понравилась кому Талина, может, они договорились, и прикрывают своего. Дерек приказал найти консультантов по изучению мира, невзначай заинтересовался смешанными браками, но все как один твердили, что это огромная редкость, потому как для всех притягателен запах именно своего вида. А у оборотней с людьми? – настаивал владыка, – их же в человеческом виде отличить нельзя? Нельзя, – подтверждали консультанты, – но почему-то такие браки крайне редки.
Ночами Дерек работал – спал короткими погружениями, потому что стоило закрыть глаза, как ему мерещилась Талина в объятиях то наглого адъютанта, то покрытого шерстью оборотня, то рыжего мага, то... Борода, на правах почти равного и старшего по возрасту, посоветовал развлечься. Дерек честно дошёл до увеселительного заведения, честно и старательно попытался заинтересоваться девушками, плюнул и вышел – дел было невпроворот, а во дворце его ждало очередное донесение о поведении Талины. Через два дня он выгнал подавальщицу – за то, что не столько накрывала на стол, сколько крутила перед блюдами едва прикрытым задом. Её место занял один из денщиков. Потом настал черёд горничной – она вылетела из спальни владыки в том, в чём возлежала на его постели. Поставить денщика на её место Дерек не рискнул, и приказал найти женщину от четырёх дюжин лет и не блещущую красотой. Следом за горничной Дерек уволил управляющего замком, разъяснив Хельму, что если тот опять утвердит на это место сводника, то отправится в отставку вслед за ним. Результат не заставил себя ждать и несколько превзошёл ожидания Дерека – тайный, до этого молча изводившийся, что не тянет столь высокую должность, резко успокоился, резонно рассудив, что если это все претензии по его работе, то он с ней справляется.
Ещё ночами Дерек искал обходные пути. Единственный, который нашёл – отдать ребёнка в чужую семью, жениться на Талине, и уже потом привести девочку во дворец в качестве воспитанницы. Он даст ей всё – только дочерью она не будет называться. Представил, как предлагает это Талине. Вздрогнул. Представил, как забирает Талину к себе, а потом сообщает, что женится на другой. Затем – как сразу ставит её об этом в известность. Ещё неизвестно что хуже – её согласие или отказ. Ни один вариант не проходил. А если маги ошиблись и родится мальчик?
Деньги обрушились на Талину внезапно. В первую дюжиницу, занятая работой и обустройством дома, она не сообразила, сколько ей причитается. Во вторую же выяснилось, что за дрова на зиму она уже уплатила из первого заработка, за ремонт подвала, второй выход и печку в нём – тоже, дамским арбалетом обзавелась, зеркало в дом – купила, крупами на зиму запаслась, мышекрысоотпугивающие заклинания – оплатила за полгода, клопо– и тараканогонные – за год вперёд, служанке жалованье отдала, и деньги ещё остались, так что девать заработок за вторую дюжиницу ей решительно некуда – разве дом новый купить, но зачем? Заново все отпугивающие заклинания и ремонт подвала оплачивать? Талина пересчитала монеты и ахнула: им с отцом пришлось бы за такую сумму не покладая рук трудиться полгода. Потом она поняла, как можно заработок удвоить... если... если немного подумать. Совсем чуть-чуть. Не отметить пару арбалетов. Чуть изменить цену на не самый лучший меч. Господин Хант не обеднеет – ему эти деньги, что для неё теперь полсеребрушки. Желающих сбыть лишний товар, минуя отчётность, оказалось предостаточно. Талина мучилась недолго: обозвала себя предательницей и жадной стервой, послала в пасть к кикиморе очередного вороватого поставщика, – послать его в гномью задницу у неё язык не повернулся, – и зареклась впредь даже думать о таких вещах. Нельзя. Ей доверили такое крупное дело, а она, не продержавшись и двух дюжиниц, уже прикидывает, как можно обмануть Ильма. Ага, тут же возразил разум – а сам-то он, сам-то! У него ж на лице написано, что мошенник. Разве честный человек может быть настолько богат? Сам-то он небось как только дорвётся до поста казначея, так Дерека.... казну ещё почище ограбит! Сам-то он наверняка себе в пару дюжин раз расходы завысит! Она же всего лишь немного восстановит справедливость. И Ильм ничуть не будет этим удивлён – кому, как не ему знать, где можно урвать лишний золотой. Он даже станет презирать её – за то, что не сообразила. Сказал же – больше одной дюжинной не воровать... а одна дюжинная – как раз удвоить заработок. Талина ещё раз обозвала себя предательницей. Послала ещё одного купца. Прикусила губу и решила гнать куда подальше такие мысли. Казалось – достаточно лишь твёрдо решить, что воровать она не станет – и всё наладится. Но мысли возвращались с каждым новым поставщиком, и она выпроваживала их до тех пор, пока не поняла, что именно они отвлекают её от воспоминаний о Дереке. Тогда мысли спешно разбежались, а жадность тут же уступила место жалости к собственной несчастной жизни. Дерек уехал и наверняка забыл её, а она останется здесь с дочкой от случайного и нелюбимого, и целой кучей денег и женихов. Женихи развлекали и отвлекали, но скоротать ночь с кем-то из них Талине не хотелось совершенно.
Часть денег она отдала отцу – он давно думал организовать собственную торговлю. Если Ильм начнёт возражать – можно договориться с ним за часть доходов. Мачеха, увидев монеты, быстро что-то подсчитала, и заявила, что теперь Талина может тянуть с замужеством сколько угодно – чем дольше она продержится на должности управляющего, тем богаче и знатнее муж ей достанется. Талина замуж и не стремилась – быть единовластной хозяйкой в доме ей понравилось. С другой стороны – замужние женщины пользовались гораздо большим уважением в обществе, как и женатые мужчины. Оставалось только найти такого мужа, который бы не пил, не дрался, знал о существовании подгорного народа и не возражал против её поездок домой, не вызывал отвращения как мужчина, был способен изредка о чём-нибудь поговорить, но со своими проблемами не приставал, жил отдельно от отца с матерью, не лез бы в её работу, не претендовал на её деньги, сам был достаточно богат, чтобы нанять детям нянек и ... не мешался.
О Дереке известия приходили редко и скупо, передавал их обычно агент Хельма – весёлый добродушный толстяк, вторым обликом которого была стройная длинноногая снежно-белая борзая. Толстяк был слишком заметен и раньше работал гончим и посыльным, но теперь его оставили присматривать за Талиной, как она подозревала – для отвлечения внимания от тех дворняг, что часто копошились неподалёку от её дома. Кто из них настоящий агент – рыжая ли сука с проплешинами, еле передвигающая ноги и часто к ней ласкающаяся, черный ли с подпалинами пёс, хромоногая лохматая шавка с рваным ухом или кто ещё, она даже не пыталась разобраться. Агент на то и агент, чтоб его нельзя было вычислить.
Известия о смене власти пришли почти сразу. Стояла середина лета – в садах появился второй урожай яблок, земляника на базарах сменилась грибами. Талине казалось – прошла вечность. Она сначала всё ждала, а потом перестала. Следом поползли слухи, что владыка собирается основать династию. Многие пожимали плечами, а кое-кто даже стучал пальцем по лбу. Для Талины же это означало только одно – Дерек не приедет. Через шесть с лишним дюжиниц в городе появился Хельм – злой, землистого цвета, с потускневшими волосами и серо-стальными глазами. Вымученно усмехнулся, спросил как дела, на вопрос же зачем приехал, болезненно скривился и сообщил, что проводит инспекционную поездку по городам, а также встречается с агентами по поводу сбежавшего казначея. Талина побледнела и едва не схватилась за сердце – если господин Хант уже успел провороваться, то "Тропинке" конец. А её должности управляющего – подавно. Не может быть – Ильм крайне расчётлив и осторожен, скорее огненные шахты остынут, чем он такую должность потеряет. Разве только с Дереком не поладил...
– Не переживай, – утешил её Хельм, – это предыдущий казначей. Твоему непосредственному начальству никто провороваться не даст, там ещё нечего красть. У него вполне законных способов нажиться хоть отбавляй. Скоро приедет к тебе с ревизией. Он – к тебе, я – к нему. Но если честно, – поморщился тайный советник, – средства для казны он изыскал быстро, не ожидал я от него такой прыти.
– А ты как? – поинтересовалась Талина, хотя спросить хотела совсем о другом.
– Почти уподобился господину Ханту, – чуть веселее улыбнулся Хельм. – Обвешан амулетами с ног до головы и окружён охраной и стражниками почище опасного преступника.
Талина прикусила губу, стараясь не спросить про владыку, но Хельм понял, махнул рукой и заявил, что владыка не ест, не спит, всё разгребает государственные дела, а жиреет у них пока один только Ильм. Когда он ушёл, сопровождаемый дожидавшейся за дверью полудюжиной то ли охранников то ли адъютантов, Талина запоздало сообразила, что только что запросто разговаривала с третьим человеком в государстве.
Кадровых перестановок в городе приезд Хельма не навлёк: Тальн всегда был верен светлому – в отличие от Заринска, Белозёрья и Гнездилища, где полетели головы как начальников служб безопасности, так и ударившихся в бега князей. Зато в лавку, где располагалась приёмная Талины зачастили знатные горожанки. Они скупали инкрустированные драгоценностями стилеты, кинжалы, женские арбалеты и кинжальчики в виде заколок для волос, причём обязательно требуя личной консультации управляющего. Выяснив характеристики оружия, женщины невзначай переводили разговор на самое значительное событие в городе – приезд тайного советника. Талина перевезла в головную лавку всё имеющееся у "Тропинки" оружие для женщин, а также зеркала, кубки, подсвечники, лампы, спешно попросила у второго управляющего женские украшения – горожанки сметали всё. Одна Ульрика – единственная наследница убитого около дюжины лет назад ювелира Улара, самая богатая, но пока бездетная невеста в Тальне, – за три дня скупила четыре дюжины стилетов, застенчиво прикусывая бледные губы и шепча:
– У него появились такие властные складки в уголках губ. И складка между бровями... А глаза – ты видела его глаза? Они стали такие... такие....жёсткие. Пронизывающие. Почему меня не было здесь, когда он заходил? Он не спрашивал обо мне?
Талина не заметила ни властных складок, ни жёсткого взгляда – по её мнению тайный советник выглядел отощавшим, замученным и издёрганным. Но она любезно кивала, ненароком подвигая Ульрике ещё один стилет с алмазом в навершии.
Следом через дюжиницу наведался господин Хант, вопреки утверждениям Хельма скорее похудевший и с некоей несвойственной ему прежде отстранённостью и мечтательностью во взгляде, – рассеянно проверил документацию, одобрительно присвистнул, похвалил Талину, перекупил почти все оружейныё лавки в городе, довёл управляющего по драгоценностям до полуобморочного состояния, заставив вернуть все прошедшие мимо "Тропинки" деньги и недополученную с них прибыль, вычислив её мгновенно, несмотря на такую же на первый взгляд небрежную проверку, но мольбам, клятвам и покаянным рыданиям управляющего внял и на должности того оставил, поручив Талине осуществлять общее руководство и ревизии. Работа заняла всё время и предаваться воспоминаниям стало некогда. Денег стало ещё больше, а вслед за ними вновь зачастили свахи – на этот раз с описаниями женихов из других городов. Глава Торговой гильдии пригласил её на ужин. Кузнечной – на обед. Один был миролюбив и в разводе, но лыс и четырёх с лишним дюжин лет, другой – ещё ни разу не женат и весьма привлекателен, но отличался буйным нравом и склонностью к бурным возлияниям. Оружейники готовы были носить её на руках, как непосредственное начальство и никаких намёков не делали, взирая издалека и с благоговением.
Близился день осеннего равноденствия – сменялся год. Отец закупил шерсть и ткани и повёз их домой, благо дороги стали почти безопасны. Вспомнив детство, Талина отправила брату и племянникам два мешка яблок, с просьбой съесть, а не продавать – денег теперь достаточно. У Талины обозначился животик, и женщины на улицах оборачивались ей вслед с неприкрытой завистью. Хельм заглянул на обратном пути, пригласил её вместе с собой на ужин к князю Занвельту. В замке мужчины кланялись Талине, а на тайного советника смотрели с уважением и тщательно скрываемым страхом. Женщины же – улыбались Хельму, а на Талину поглядывали исподтишка со злобой и ревностью. Однако прибежавшая на следующее утро в лавку за очередным стилетом Ульрика выглядела совершенно счастливой и источала едва уловимый запах тайного советника. Хельм уехал, и всё пошло своим чередом. Вернулся отец – денег стало столько, что они с мачехой переехали в новый дом, купили ещё одну лавку, и всё равно осталось. Талина отправила Ильму письмо с вопросом, не будет ли нечестно, если отец на её деньги откроет торговлю. В ответном письме господин Хант щедро потребовал одну двухдюжинную от прибыли – гораздо меньше, чем рассчитывала Талина. На том и согласились.
Дерек слушал доклад тайного советника, размышляя, не слишком ли рано он возложил на него бремя карать и миловать. Ничего, решил владыка, тайный вполне справляется, и излишней жестокости от чрезмерного усердия не проявляет – все решения здравые и обоснованные.
– Казначей? – поинтересовался Дерек.
– Нашли, – ответил Хельм. – В Таргении. Сейчас ведём переговоры. Я – со своей стороны, Ильм – со своей. По нашим данным у него треть денежных средств, они пущены в оборот, и думаю, за шесть лет он их учетверил. Надеемся договориться – оставим ему жизнь и даже прибыль. Ещё треть... – он замялся, – у Роксаны. Та же ситуация. Она бы вернула без проблем, если бы получила пост советника, а теперь злится. Но с ней нужно только по-хорошему. С Аррешензией отношения обострять можно сколько угодно, а вот с Роксаной не стоит. Но Ильм надеется её уговорить – если не на возврат средств, то на их вложение в совместные дела. Но, владыка, если бы её попросил ты... предложил ей должность советника...
– Хорошо, – отрезал Дерек. – Попрошу. Но никакой должности.
С финансами было не настолько плохо – третий советник вложил часть своих средств, пересчитал и собрал налоги, договорился с Торговыми гильдиями городов и русалками о налаживании речной торговли, и, пока не он предъявил владыке счёт, – дело терпело.
– Оставшаяся часть?
– Ковен, – кратко сообщил Хельм. – Совершенно точно известно, но недоказуемо. Будем думать.
– Хорошо, – согласился Дерек. – Отдыхай.
Тайный советник медлил.
– Что ещё?
– Владыка, – замялся Хельм, – ты собирался основать династию?
– Да.
– С Талиной?
– Какое тебе дело?
– Я видел её. Так с Талиной?
– Нет.
Если бы Дерек был в этом уверен. Надо подождать немного – пусть сначала родит. Мало ли что ещё может случиться... Дерек в который раз поразился низости собственных мыслей. Нет, одёрнул он себя, девочка обязательно родится, и родится здоровой. Он же сам просил об этом... так даже думать нельзя. Или родится мальчик...
– Если нет... – Хельм замялся. – Тогда ты не будешь возражать, если я сам женюсь на ней?
Глава 28. Свадьба
– Это надо воспринимать как отказ? – тайный советник скосил глаза на лезвие, остриё которого упиралось ему в горло.
Дерек подавил желание проткнуть скота прямо сейчас. Ублюдок! Когда успел? Всех агентов на плаху!
– Ты...– голос сорвался. Если сейчас задать вопрос, осознал владыка, Хельму не жить.
Тайный советник молча разглядывал клинок. Осунувшийся, позеленевший, со словно присыпанными пеплом глазами и волосами, он разглядывал меч и – не боялся. Он вообще на памяти Дерека боялся только одного, – не справиться с работой.
– Талина... – не выдержал Дерек.
– Я ещё не говорил с ней, – Хельм попытался чуть откинуть голову и податься назад. – Ты напрасно нас подозреваешь.
Не могли же врать все агенты, включая осведомителей господина Ханта! Ночи в Тальне Хельм проводил с Ульрикой. В других городах – ещё с кем-то, кто добивался его не менее напористо. Четыре доноса единогласно утверждали, что он довёз Талину в открытой карете до дома после ужина у князя Занвельта, проверил охрану и агентов, после чего направился к дому ювелира Улара, откуда и вышел на рассвете. Дерек убрал меч в ножны.
– Ты так любишь её?
– Она мне нравится, – тайный советник поднял голову и посмотрел Дереку в глаза. – Лучше, если она выйдет за меня, чем за какого-нибудь мошенника.
– Хорошо, – Дерек помнил, что запах наверняка выдаёт его, но голос звучал бесстрастно. – Если она согласится, я возражать не буду.
– Мне подать в отставку? – спросил тайный.
– Нет. Не вижу повода. Инспекция была очень тяжёлой, но ты прекрасно справился.
Дубовая дверь бесшумно закрылась за вторым советником. Всё к лучшему. Пусть он женится на Талине. Потом можно отбить её у мужа. А отцом ребёнка будет считаться Хельм. Не совсем то, но... это лучшее, что можно выжать из данной ситуации. Нет – ещё лучше будет, если Талина овдовеет сразу после того, как родит. Это тоже легко устроить. Пышный погребальный костёр – и у вдовы с крошечной дочкой будут и свобода и высокое общественное положение, вполне подходящие для брака с владыкой... Дерек встал и подошёл к зеркалу. Посмотрел себе в глаза, к цвету которых уже почти привык. И удивлялся лишь изредка, когда видел своё отражение забывшись, ненароком. Это он. Солнце этого мира вызолотило волосы, тронуло загаром кожу, и чернотой – душу. Или – показало ему истинный цвет его глаз, волос и души. Не может быть.
Стол, если его швырнуть на пол, не сломается. Зато будет много грохота. Можно ещё взять чернильницу и запустить в дверь. Вазы и скульптуры на камине разлетятся на мелкие осколки. Кресло, выброшенное в окно... сначала встревожит, а потом насмешит и придворных и стражу.
– Две дюжины стражников на плац. Оружие – тренировочное.
Он загоняет их до полусмерти. И себя тоже. Самое главное – чтобы мечи были тренировочные. Иначе он убьёт кого-нибудь сегодня.
Тайный советник кинул коридорному медяшку. Тот молча указал ему на лестницу, растопырив пятерню. Второй этаж, пятая комната. Хельм поднялся наверх, взялся за тяжёлое бронзовое кольцо и постучал.
– Не заперто! – послышалось из-за двери.
Хельм толкнул створку и вошёл.
На горе взбитых подушек возлежал казначей в тончайшей белоснежной батистовой эльфийской рубахе и таких же подштанниках, небрежно обнимая правой рукой сдобную белокурую девицу. Весьма пышная грудь красотки нахально вываливались из красной кружевной кофточки. Девица, сопя от усердия, медленно и старательно ерошила коротко стриженые кудри господина Ханта, заодно прилежно покусывая его за ухо. Левой рукой советник по финансам прижимал к себе бутыль таргенайского – куда нежнее, чем недолгую подружку.
На прикроватном столике Хельм насчитал восемь графинов, кувшинов и бутылей – таргенайское, арденийское, столичное вишнёвое и озёрское грушевое, рябиновую, малиновую и яблочную настойки и... "Миэлиариалитииэль... дальшеонипустьсамиэтудребеденьпоютипроизносят..." стоимостью в пять кулей золотых графин. На крошечных серебряных тарелочках лежала закуска – дюжина сортов сыра, копчёности, печенье, сладости. Господин Хант знал толк в еде и выпивке.
– Ты? – шевельнул бровью Ильм. – Я думал это вино доставили...
– Поговорить бы надо, – как можно серьёзнее произнёс тайный советник, пытаясь не выпускать из поля бокового зрения пухленькую ножку, покоящуюся поперёк живота третьего советника.
– Брысь, – толкнул девицу казначей.
Та лениво потянулась и принялась перелезать через советника по финансам, стараясь как можно выше задрать нижнюю юбку. Это ей вполне удалось – Хельм не без интереса изучил татуировку на левой ягодице. Ящерка была вполне безобидна и не свидетельствовала о принадлежности красотки к преступному миру, как говорили бы о ней кошка, коза или роза. Девица ещё раз потянулась, неохотно и долго одёргивала юбку, не спеша подобрала с кресла брошенную на него одежду, и принялась с огромным усилием протискиваться между стеной и советником Дагором. До стены было шага четыре, но красотка так боялась её задеть, что посчитала нужным прижаться к тайному советнику как можно плотнее.
– Дура, – бесстрастно констатировал Ильм, когда дверь за девицей закрылась. – Работать не умеет. Так обалдела от твоих распрекрасных глаз, что забыла, кто ей платит. Ни медяшки не получит. Зато ты сегодня сможешь развлечься с ней совершенно бесплатно. Только зачем – к тебе и так толпы бегают, не передрались бы. И как тебя на всех хватает? Какие-то магические эликсиры?.. Я слушаю.
– Я женюсь на Талине, – Хельм подтянул к столу стоявшее у стены кресло и устроился в нём. – Хотел поговорить с тобой о её переводе в столицу.
– Дереку доложил? – третий советник приложился к бутыли таргенайского и протянул её второму советнику.
– Да, – тайный немного помедлил, потёр горло и глотнул.
– И до сих пор жив? – искренне удивился господин Хант.
– Как видишь.
– Как же он тогда отреагировал? – с любопытством вопросил казначей, бросая в рот кусок сыра.
– Клинок к горлу приставил, – сообщил Хельм, убирая руку с шеи.
– Меч? – едва не поперхнулся советник по финансам.
– Да.
– Тот самый?
– Да.
– И ты жив? – подался вперёд господин Хант.
– Мы это только что выяснили.
– И... каковы ощущения? – третий советник затаил дыхание.
– Острые, – признался тайный. – Крайне.
– А скажи... – дрогнувшим голосом спросил казначей, жадно вглядываясь в Хельма, – ты... ты почувствовал в нём... личность?
– Ну давай я тебе клинок к горлу приставлю и посмотрю, почувствуешь ты в нём личность или нет! – не выдержал тайный. – Ничего не почувствовал. Кроме того, что ничего не успею.
– В отставку подал? – казначей перевёл дух и протянул Хельму кусок сыра. – Работа нужна?
– Нет, – хмыкнул второй советник и сделал ещё три глотка, – мою отставку не приняли. Сказали – справляюсь. Справляюсь, – он выпил бутыль до дна, взял другую, повертел и поставил на место. – И неплохо. О как. Это он про четыре с четвертью дюжины смертных приговоров? Лучше уж отставка: я – сыщик, а не палач... В бою – куда ни шло, а так...
– Судья. Не палач, – поправил его Ильм, – и ты знал, на что шёл... и потом – кто-то же должен... пей, тебе сейчас самое оно...
– Лучше уж палач, – не выдержал тайный. – На нём ответственности нет. Только приказы выполняет. А если я в чём-то ошибся?
– Вряд ли, – хмыкнул господин Хант. – Насколько донесли мои агенты – не ошибся. А тех семерых из Гнездилища я б собственноручно четвертовал, ещё б и два золотых за это приплатил не торгуясь.
Хельм потянулся за ближайшим графином и опять хлебнул из горлышка, напрочь игнорируя хрустальные бокалы на столике.
– Не переживай, – вновь попытался утешить его казначей, – когда обстановка нормализуется – такими вещами станет заниматься владыка... Отвлекись. Вон хоть здесь... хотя... бабы от тебя и так не отстают. Ещё хорошо галопом вдоль реки – так ты и так полдороги на перекладных скакал... Мне так лучше всего помог бы подсчёт прибыли – но если я предложу тебе денег или совместное дело, ты сочтёшь это за взятку... Остаётся одно ... – он откупорил и разлил по бокалам "Миэлиариалитииэль"... – сейчас всё обсудим и заодно допьём то, что осталось... так что там с Талиной?
– Хочу, чтобы ты перевёл её в столицу после свадьбы, – тайный принялся изучать бутыли и графины на столике.
– Сам не прокормишь что ли? – удивился господин Хант.
– Почему? Прокормлю. Только лучше, чтоб она при деле была – отвлекает от... понятно в общем.
– Угу, – казначей задумчиво покрутил в руках бокал. – Это мне управляющего здесь менять прикажешь? Я только-только его нашёл, он в работу только-только вник... ммм... это... ммм... накладно. Да и Талина там у себя уже всё знает, а здесь ей заново придётся... убытки – не убытки, но части прибыли я точно лишусь... надо бы как-то компенсировать...
– Это можно, – улыбнулся Хельм, разглядывая вино, – в Раздолье некий торговый дом, владелец которого недавно занял очень высокий пост, поставил городской страже некачественное оружие. Ещё не слышал? Я имею полное право предъявить ему претензии – не успел начать работу, а уже ворует. Но, с другой стороны, если посмотреть внимательно – вполне может быть, что виноват один управляющий, и это их внутренне дело...
– Тьфу на тебя! – засмеялся господин Хант. – Умеешь убеждать. Пожалуй, мне в столице честный управляющий нужен больше, чем в Тальне. Сама-то она как, ответственности не боится? А то недосмотрит, а ты на меня свалить решишь? Ты что не пьёшь? Раздумываешь, можно ли пяток глотков "Милки" истолковать как взятку? Можно-то можно, только вот Дерек меня за такой донос на смех поднимет... Так что Талина?
Хельм задумчиво пригубил вино.
– Для Роксаны заказывал? – не удержался он от вопроса. Злорадство, впрочем, скрыл хорошо.
– Ну, – прищурился господин Хант. – Не пропадать же теперь. Ничего, никуда не денется. Так что Талина?
– Про мага не забудь, – напомнил тайный.
– Угу, – согласился Ильм. – И ты тоже. У тебя, в отличие от меня, денег нет. А внешность... на неё "Миэлиариалитииэль" не купишь... Так что Талина?
– Я с ней ещё не разговаривал, – ответил Хельм, и, в ответ на удивлённый взгляд казначея, добавил: – Но она согласится.
Ренни плёлся в Академию, стараясь не заснуть на ходу. Вечером в лечебницу доставили купца и его шестерых охранников, умудрившихся разделить трапезу с товарищами по каравану. Купец не очень остерегался, поскольку товарищами были зять и шурин. На счастье торговца мимо проезжал патруль. Разбойников скрутили, посиневшего же купца с охранниками закинули в сёдла и галопом повезли в лечебницу. Пятерых не довезли, а остальных пришлось откачивать. Хрипящий купец затребовал себе всё имеющееся эльфийское противоядие, которого и так было немного, и, едва оклемавшись, заголосил, что ни денег, ни противоядия ни на кого из охранников не даст, и ни медяшки им не заплатит – ведь свою работу те не выполнили. Уржел всё же наскрёб несколько крупиц, но этого хватило лишь остановить агонию – зять с шурином на отраву не поскупились. Вызвали всех отдыхавших магов, но и их усилий не хватило. Пришлось применять немагические методы – они были и дешевле, и помогали иногда не хуже. Обычно Ренни был на подхвате у лекарей по вечерам и выходным, а ночью в его обязанности входило всего лишь спать в палате, но в этот раз пришлось носиться вокруг больных всю ночь. Ко всему прочему, яд оказался новый, и четверых пострадавших заклинило при попытке перекинуться – а многие зелья по-разному действовали на человеческую и собачью составляющие, и, если людей удалось откачать к уже середине ночи, то с обычно более устойчивыми оборотнями провозились до утра. Когда рвать и корёжить их перестало, Уржел отпустил вызванных магов и помощников. Ренни всё боялся уйти, но магический осмотр показывал, что особой опасности нет – теперь отсутствие противоядия влияло только на длительность выздоровления. Когда у меня будет своя лечебница, решил Ренни отправляясь на занятия – проблем с противоядием не будет, на всех хватит.
