Текст книги "Меч и проводник.Дилогия. (СИ)"

Автор книги: Макарка, Гыррр

сообщить о нарушении

Текущая страница: 41 (всего у книги 86 страниц)

  После некоторых препирательств Дерек с будущими советниками пришли к выводу, что себе втроём они доверяют целиком и полностью, но не слишком, а потому один будет спать, а двое других – бодрствовать, а заодно и присматривать друг за другом и за охраной.

   Хельм пытался доказать, что его агенты достойны всяческого доверия, но купец упёрся, а Дерек его поддержал.

  Первым почивать хотели уложить владыку, в знак бесконечного уважения, но владыка возмутился, опасаясь, что господа Хант и Дагор ещё не до конца выяснили, кто из них наводчик, и в результате помощник у него может остаться только один. Дерек уже сообразил, что спать короткими погружениями здесь если и умеют, то далеко не все, и не собирался ставить напарников в известность, что ему и часа в день будет вполне достаточно.

  Советники долго спорили, кто из них меньше устал, но, когда Дерек предложил решить этот вопрос рукопашной, Ильм обиженно отказался и отправился спать добровольно, заявив, что ходить с фингалами из-за такого пустяка смысла не имеет, а силы им ещё пригодятся.

  Дерек остался на страже с Хельмом, который, как ни странно, и не вздумал поинтересоваться, доверяет ли владыка купцу. Вместо этого они долго репетировали эльфийский, проехались вдоль всего обоза, побеседовали с вернувшимся Корумом, – тот передал слежку Ингуру и двум охранникам купца, боясь, что его запах в лесу будет встречаться слишком часто, – и постарались незаметно присмотреться к поведению владельцев двух остальных обозов. Ничего особо подозрительного Дерек не заметил, а Корум с Хельмом не вынюхали. Сошлись на том, что нападения ждать надо не раньше чем в предутренние часы – и остановились на привал.

  Дерек воспользовался возвращением агента, пожертвовал обедом, и попросил того провести его по лесу во время стоянки – чтобы иметь представление, что как называется, что съедобно, что ядовито. Оставлять Хельма одного было не совсем правильно, но второго случая уже не представится – с этой ночи они начнут готовиться к нападению.

  Сыщик Дереку нравился, и он сомневался, что тот станет их травить после того, как сам же и предупредил о наводчике. Кроме того, охрана господина Ханта не сводила с синеглазого подозрительных взглядов. Самого купца Дерек тоже будить не стал: лучше, чтобы два советника не успели переругаться в его отсутствие.

  Обед остался на совести тайного и охранников, а владыка отправился изучать местность.

  Глубоко зайти не удалось – лес оказался почти непролазной чащей с завалами из сухих стволов и ветвей и колючими кустами, но в нескольких сотнях шагов от обочины он был заметно реже и светлее. Корум тыкал носом в траву, попутно сообщая её название и применение. Травы он знал все, хотя долго работал ищейкой в столице. Дереку его познаний хватило с избытком – вскоре он окончательно перестал отличать мышиную репку от кукушкиных слёзок, поползиху от купавки, а купырь от мордовника... Более или менее он запомнил клевер, землянику и медуницу, всё остальное слилось в сплошное зелёное мельтешение. Названия прыгающих и летающих в траве насекомых он заучивать даже и не пытался, в надежде, что как-нибудь за несколько лет оно само, может быть, запомнится... а не запомнится – так не всё ли равно, пчела тебя укусила, оса, овод, слепень или шмель?

  Идти по лесу было тяжело, ветви всё время хлестали по лицу, то и дело приходилось продираться через кусты или огибать завалы. Поляны встретились три раза. Зато Дерек увидел цветок – совсем крошечный, не больше трети его кулака. Корум назвал цветок сморчком, добавив, что есть его можно, если длительное время кипятить. Рвать цветок Дерек не стал – но долго и с нежностью разглядывал, словно весточку из дома.

  Внезапно оборотень прижал уши и зарычал – тихо и очень неуверенно.

  Дерек проследил за направлением его взгляда и...

  ...Он был великолепен – совершенно чёрный жеребец, почти не отражающий света, выше всех виденных Дереком в этом мире лошадей. Горбоносая морда с бездонными глазами, на самом дне отливающими фиолетовым, широкая грудь и мощные ноги – конь стоял шагах в десяти, полускрытый деревьями и смотрел на них так, словно собирался немедленно сожрать. Корум присел на задние лапы и сдал назад.

  Дерек же замер – шагнуть вперёд, приблизиться ещё шагов на пять – и можно будет заарканить этого красавца. Чем-то он напоминал Реозана – тот тоже умел смотреть с ненавистью и был столь же чёрен. Смутное, очень смутное сходство – как ощущение очень дальнего родства.

  Я буду ездить на этом жеребце, решил Дерек. И только на нём. Не уйдёт.

  – Как к нему приблизиться? – почти беззвучно спросил он агента. – Шагов на пять?

  Корум рычал, по-прежнему прижимая уши и отчаянно мотая головой. Дерек затаил дыхание. Пора было начинать охоту.

  Трава – не камень и не осыпающаяся крошка, зато она цепляется за ноги и шевелится. На то, чтобы приблизиться к жеребцу на три шага у Дерека ушло минут пять. Хорошо, деревья скрывали владыку наполовину, а солнечные блики играли на листьях, маскируя движение. Сначала Дерек сдерживал азарт, но вскоре тот потух, сменившись усталостью. Зачем ему этот конь? Других что ли мало? Конь смотрел Дереку в глаза и раздувал ноздри... Порыв ветра шевельнул ветки над чёрной головой, крикнула птица, зарычал агент, жеребец чуть повернулся, и Дерек разглядел то, что из-за абсолютной черноты животного сливалось с мордой – голова вороного была увенчана коротким и мощным рогом. Заметить его спереди было достаточно сложно – свет шкура зверя не отражала, а боком к Дереку он становиться не спешил. Усталость тут же прошла, как и не было. Ему нельзя смотреть в глаза, сообразил Дерек – надо держаться сбоку. Жеребец снова повернулся, но Дерек уже скользнул чуть в сторону и скрылся за деревом. Силы вернулись, а вместе с ними и азарт.

  Дерек медленно потянулся к бичу – упускать такое сокровище из-за одного неосторожного движения он не собирался.

  – Назад, – прохрипел Корум, – убьёт!

  Но владыка уже взялся за рукоять кнута и выглянул из-за дерева, стараясь не стоять с вороным на одной линии. Конь бежать не собирался – он намеревался атаковать. Молодец – настоящий боевой жеребец! Фиолетовое свечение в глубине глаз вороного внушало опасения – почти также светились перед атакой глаза у Реозана, и Дерек снова скрылся за стволом.

  – Уходи, – рычал Корум сзади, – уходи...

  Дерек едва не вздрогнул – оборотень мог спугнуть жеребца, но тот только прянул ухом в его сторону. Он тоже охотится, сообразил владыка. На меня. Каков зверь!

  Дерек ударил бичом с другой стороны ствола – и заставил кнут извиваться на земле, как хвост трахарры. Жеребец отвлёкся. Приём сработал. Что ж мы, дома лошадей никогда не ловили? Молниеносно свернул бич и движением кисти послал его на шею вороного, выскакивая из-за ствола и не давая жеребцу времени повернуться в свою сторону. Дома тоже не рекомендовалось к лошади спереди приближаться. И прятаться за камнями приходилось. Дерево, конечно, не камень, так зато среди них и горячих нет.

  – Беги! – взвыл агент на весь лес.

  Жеребец дёрнул головой, но Дерек уже вскочил ему на спину.

  Вороной всхрапнул, Корум залаял, бич захлестнул морду коня, тот захрапел и злобно наподдал задом. Не привыкать. Жеребец встал на дыбы, пытаясь повернуть к наезднику голову и укусить. На спину владыки свалилась дохлая птица, скользнула по лопатке и упала на землю. Конь задрал морду, издал трубный рёв, и рядом свалилась ещё одна пичуга.

  – Не дай ему повернуть голову! – заорал оборотень. – Коли его в шею! Голову руби!

  Рубить коню голову Дерек не собирался. Но одно понял чётко – смотреть в глаза лошади действительно не следует. Что ж, он это учтет. Вороной подскакивал, выгибал спину, складываясь пополам, а под конец начал кататься по земле, норовя при этом стукнуться о стволы, – Дерек едва успевал спрыгивать, ругая деревья, позволяющее лошади упасть. Не могли гуще расти! Но бич держал жеребца крепко, а выкрутасы вороного даже немного развлекали.

  Упрямый конь катался с боку на бок, не давая на себя вскочить. Пару раз он задел копытами стволы, но это его не успокоило. Пришлось достать меч и колоть жеребца, когда тот ложился в очередной раз. Задача усложнялась тем, что приходилось всё время держаться вне поля зрения вороного. Через десяток уколов тот намеки понял и вскочил на ноги. Копыта у него оказались огромные и раздвоенные – Дерек не мог вспомнить, чтобы он видел такие у местных лошадей. С запозданием отметил, что и хвост у жеребца короткий и больше похож на обрезанный собачий, а гривы нет вообще. Видимо, лесная разновидность лошади.

  Дерек взлетел на жеребца, спрыгнул – тот оказался на редкость упорен и вновь завалился. Но раз владыка решил – он будет ездить на вороном. Он заставит его подняться и подчиниться.

  После ещё десятка-двух уколов жеребец всё же изволил встать, всё время норовя обернуться к Дереку, и рванул к ближайшему дереву, угрожая раздавить боком о ствол. Пришлось опять спрыгивать. Мчаться галопом сквозь чащу жеребец не мог, но задевал боками все деревья, которые попадались на пути. Когда возможности спешиться не было, Дерек делал стойки на руках и вертелся на спине лошади, уберегая ноги от переломов. Зато гладкая шкура не обдирала руки и не рвала штаны. Жеребец кружился, ломился сквозь кусты, и Дереку казалось, что он снова молод и петляет среди горячих и холодных камней. Ветки, правда, мешали сильно – в лагерь владыка вернётся расцарапанный. Так ведь не обожжённый.

  Так они плутали с жеребцом, пока Дерек не сделал из бича подобие недоуздка и уколами меча не заставил коня повернуть к дороге. Во всяком случае владыка надеялся, что к дороге – ориентировался в лесу он как... он не знал, как, потому что ему ещё не доводилось блуждать в чаще. Вороной начал уставать: он хрипел, фыркал и рычал – ржания от него Дерек так и не услышал – и обдирал теперь не все стволы подряд, а через два-три.

   Никуда не денется, злорадно подумал Дерек, и хорош! Назову Цалеаром. Жеребец взвыл – очередная птица свалилась на плечо. Плохо. Если тварь убивает птиц взглядом, ей придётся надевать шоры. Можно ли тогда будет на ней ездить? Ничего, близко к лагерю не подведу, поинтересуюсь, как обезопасить людей, а в бою такой жеребец – лучше и не сыскать. Если ещё научить на противника силу направлять... Не получится, что ж... может, для них амулеты какие придуманы защитные... ну уж если не придуманы – придётся от жеребца отказаться, не подставлять же спутников.

  Вороной не сдавался – Дереку в очередной раз пришлось спрыгнуть.

  Хельм с тревогой заглянул в безумные глаза агента:

  – Единорог! – задыхаясь пролаял Корум. – На Дерека напал единорог, чёрный! А Дерек его ловит! Я ему – руби, а он – верхом!

  Хельм бросился к обочине, но Корум дёрнул его за штанину – купец оставался в лагере один со своей охраной. И своей едой. Тайный подскочил к телеге, где беззаботно спал Ильм и схватил его за плечи.

  – Бежим! – тряс купца Хельм. – На владыку чёрный единорог напал! А тот его ловит!

  – Где?! – подскочил купец.

  – В лесу!

  – Ты что, – Ильм побледнел и вылетел из телеги, – отпустил его одного?! Сдурел?!!!

  – Он владыка меча, – огрызнулся Хельм, – что с ним может случиться?

  Купец не ответил – он уже мчался по траве вслед за агентом.

  – Идиот, – сообщил он на бегу догнавшему его Хельму, – он же приведёт эту тварь в лагерь! Он же не знает, что это! Решит – лошадь! Ему, может, и ничего, а вот нам...

  – А меч? – заспорил Хельм.

  – Что меч? – не понял купец. – Единорога убьёт? Сам по себе что ли? А если нет? Что мы вообще про него знаем?

  Хельм отметил, что бегает по лесу торговец не хуже него самого, не спотыкается, не сбивает дыхание на разговоре, и хвост Корума из виду не теряет.

   Агент мчался по следу, они – за ним, едва успевая перепрыгивать через кочки и отводить от лиц ветви. Петлять пришлось долго – судя по всему, владыка оседлал единорога и теперь тот таскал его по лесу.

  Они уже начали задыхаться, когда оборотень остановился и зарычал.

  Дерек сломал-таки жеребца. Правда, времени на это ушло немало, и он опасался, что догонять караван придётся верхом. Конь хрипел, рычал и подвывал, но на движения коленями и бичом, всё еще охватывающим шею и морду, реагировал сносно. Птицы на них изредка падали, и после каждой жертвы вороной становился резвее и пытался выяснить отношения со всадником, но уже всё более и более неуверенно. Реозана он не видел! От его дыхания тут бы все птички поджарились, усмехнулся Дерек, и был бы у нас явно неотравленный обед.

  Он заставил вороного двигаться к дороге. Пришлось поплутать, и конь три раза всё же умудрился приложить Дерека ногой в ствол. Штанина и сапог не пострадали.

  Спереди послышалось рычание, жеребец дёрнул было головой, но владыка движением бича заставил его опустить морду вниз. Пусть на муравьях отыгрывается. Их много и они кусаются.

  – Владыка, – услышал он справа голос Хельма, – ты в порядке?

  – Вполне, – Дерек остановил вороного. – Вы осторожней, на него спереди смотреть нельзя. Я как раз хотел спросить – от его взгляда защита есть? Он как, только птиц убивает или человека тоже может? И вообще – это лошадь?

  – Нет, – в голосе тайного начала пропадать тревога, – это не лошадь, это чёрный единорог. Он убивает не взглядом, а рогом, и защита есть... но... ты б его лучше убил, владыка, он крайне опасен. Человека уложит запросто, и дюжину может положить, если голоден.

  На такую удачу Дерек даже и не рассчитывал.

  – Ага, – подтвердил купец с другой стороны, – за шкуру и рог этой твари можно табун прекрасных жеребцов сторговать, и выгодно, и безопасно. Дерек, будь добр, привяжи его спиной к нам, мало ли, головой тряхнёт... мы хоть из-за деревьев выйдем.

  Дерек привязал жеребца бичом к ближайшему дереву – голову вороной точно повернуть не мог, да и брыкаться у него сил не было.

  – Поздравляю, владыка, – Хельм очень осторожно приблизился к жеребцу, – ты изловил и укротил чёрного единорога, до сих пор это никому в голову не пришло. Самое большее, на что были способны охотники – добыть рог и шкуру, и не умереть при этом от потери сил.

  – Угу, – хмуро добавил купец, – оседлать-то ты его оседлал, да только не факт, что его можно в лагерь привести. Эта тварь, знаешь ли, высасывает своим рогом все жизненные силы. Она опаснее вампира. Ты бы, владыка его аккуратно зарезал и освежевал. Мясо у него смертельно ядовито, его высушивают и делают сильнейшие яды, так что придётся сжечь, а шкуру и рог маги купят за безумные деньги – пара дюжин кулей эльфийских золотых тебе обеспечена.

  Вороной зарычал и попытался повернуть голову. Дерек кольнул его мечом, отметив, что на клинок советники дружно глянули с ещё большим опасением, чем на единорога.

  – Но я так понял, – владыке не хотелось расставаться с лошадью, – что за деревом от его удара можно спрятаться? Значит можно надеть ему на рог какой-то кожух? Раз убивает он не взглядом, то закрыть рог – и бояться нечего, и видеть он сможет.

  Советники растерянно переглянулись. Корум недовольно заворчал.

  – Вообще-то, – неуверенно начал Хельм, – серебро от него точно защищает, так что накрыть рог каким-то подобием... кубка или ножен... сделать сбрую, прикрепить намертво... как броню на лошади... Дерево тоже защищает, но меньше – все силы он уже не высосет, но ослабить ещё сможет... Но... владыка, чёрные единороги страшно опасны. Они и белые-то не особо миролюбивы, но хоть не кровожадны – молниями своими в основном защищаются, а эта тварь... Убей его, владыка. Всем будет лучше.

  Но Дерек уже раздумывал, какая защита от рога может подойти, и где можно найти подходящий серебряный кубок. Может, и деревянное ведро сгодится? Доедут до города – найдёт кузнеца и нарисует, что нужно, а пока надо найти замену.

  – Ильм, – обратился он к держащемуся поодаль Ханту, – среди твоих товаров есть что-то, чем рог можно закрыть?

  – Шлем? – осторожно предположил купец. – Есть парадный серебряный с золотом, один из помощников воеводе в подарок заказал. Кубок? Может, золотой не хуже защитит? Серебряные тоже есть, с позолотой и с инкрустацией – южных ювелиров, должны по размеру подойти... только... владыка, чёрные единороги жутко злонравны – много хуже вампиров. Ты б убил его, владыка... Мы ж спать спокойно не сможем, пока эта тварь рядом. А ну как слетит с него твой кожух? Он же до дюжины человек разом выпить может, а если голоден – до двух. Убей его, владыка, послушай нас.

  Жеребец замолчал и встревожено прянул ушами – словно понял, о чем идёт речь.

  – Нет, – попытался объяснить Дерек, – если в схватке этот кожух срывать – получится боевой конь. Ну почти боевой. А сейчас во время поездки закрепить намертво – пока механизм для снятия не придумали.

  – Владыка, – подал голос Хельм, – а может, ты ему этот рог отрубишь? Если уж самого убить ну никак не хочешь? Безопаснее будет.

  Единорог опустил голову и понурился.

   Весь смысл в роге, не стал объяснять Дерек, рог – оружие, и неплохое.

  – Не факт, – не согласился купец, – это белые без рогов безопасны, а этот, может, остатками кости на черепе силу высосет. Чёрным же никто до сих пор рогов не пилил. В смысле – живым чёрным. Владыка, умоляю – убей эту тварь. Что хочешь для тебя сделаю – только убей. Не к добру он. Пожалей нас. Нам же рядом с тобой ехать. Я тебе самого лучшего жеребца в Путаре найду. За свой счёт – в подарок. Только убей. Прошу тебя. Нам и с разбойниками ещё разбираться, и эту тварь сзади держать? Владыка, мы ж живём здесь, лучше мир знаем. Убей его.

  Привыкли считать единорога опасным, подумал владыка, и в упор не видят, что на нем ездить и воевать лучше, чем на лошади. Косность мышления.

  – Давайте так, – предложил он, – ты, Ильм, поищешь, чем можно рог закрыть, а я пока не буду к обозу близко подъезжать. Какова у него дальность поражения?

  Дальность составила почти дюжину шагов в прямой видимости. Кольчуга и щит от твари должны были ненадолго защитить, если прикрыть лицо – через кисти рук жизнь уходила медленнее. Выяснились и особенности единорогов. Белые защищались, поражая молниями, и считались весьма полезными и почитаемыми, хотя тоже опасными. Мясо и кровь их ценились как лекарства чуть ли не от всех болезней. Самки белых единорогов были безопасны и беззащитны, чёрных же самок вообще никто не видел. Либо их просто не существовало в природе, либо от них живым ещё никто не ушёл.

   Тайный, купец и оборотень немного поспорили и пришли к выводу, что лишенный возможности пить силу жизни единорог должен вполне нормально питаться травой, сеном и овсом. В крайнем случае, можно выехать на нём в лес и дать поохотиться. Но убитую единорогом дичь есть не рекомендовалось. Почему – никто не знал.

  Все трое откровенно боялись и ещё минут двадцать уговаривали владыку зарезать жеребца. Корум рычал. Единорог фыркал, дёргал ушами и тоже рычал в ответ. Дерек упирался. Закончилось всё тем, что пришлось напомнить, кто из них владыка, и Ильм с Корумом бегом помчались за шлемом, кубками и ремнями. Владыка сел на единорога и поехал следом. Хельм держался шагах в пяти позади, не выходя из-за деревьев. То, что Дагор единорога опасался не меньше купца, Дерека настораживало, но не очень – в этом мире не знали боевых лошадей, только строевых. Владыка начал уже прикидывать, можно ли скрестить единорогов с кобылами, или отловить их в достаточном количестве, чтобы сформировать отряд. Пускаешь такую конницу в атаку – и первые ряды противника полягут гарантированно. Неплохо бы ещё создать отряд на белых единорогах – молнии Дереку были даже привычнее.

  Ильм вернулся со щитом, шлемом, кожаными ремнями, двумя оголовьями и тремя серебряными кубками. Всё это он приволок в холщовом мешке через плечо. Дерек оценил отменную работу и качество серебра и с запозданием понял, что владелец «Тропинки» много богаче, чем ему казалось – гравировка и инкрустация на кубках была столь изысканна, что стоила в несколько десятков раз дороже серебра, из которого они были сделаны. Каков, интересно, остальной товар? Если такой же – Ильм точно не может быть в сговоре с разбойниками. Ему это просто не нужно. Грабители же многим рискнут за такую добычу.

  Щит отвергли сразу, шлем оказался великоват, хотя крепился на лбу единорога неплохо, а вот один из кубков подошёл идеально. Дерек оплёл кубок ремнями и надел на рог жеребца, прикрепив за ушами и под челюстью – советники при этом благоразумно держались поодаль и чуть сзади. Проверил надёжность и остался доволен. Сорвать нельзя, но пока этого и не требуется. Лишённый возможности высасывать энергию, жеребец даже не пытался укусить Дерека, когда тот надевал на него оголовье. Оно тоже было парадное, с позолоченными мундштуком и трензелем, плетёными поводьями красного и синего цветов, и с тиснением на всех ремнях золотом и серебром. Оголовье подошло, хотя Хельм в этом очень сомневался. Дерек же подумал, что купец зря перестраховался, можно было прекрасно обойтись не только без мундштука, но и вообще без узды – одним бичом. Хотя единорог смотрелся теперь великолепно – ещё бы такое же седло и хоть парад принимай. Когда Дерек закажет серебряный кожух на рог – никто сразу не догадается, какую силу он скрывает, украшение – и украшение, а копыта и хвост можно замаскировать.

  – Ну вот, – улыбнулся владыка вороному, – ты теперь Цалеар. Понял?

  Единорог с ненавистью уставился на него чёрными глазами, на дне которых таилось фиолетовое пламя. Почти как у Реозана. В лагерь Дерек повёл Цалеара в поводу, на всякий случай придерживая жеребца ещё и бичом.

  Когда они вернулись, первые два обоза уже пообедали и были готовы отправляться. Охрана Ильма при виде единорога бросилась в стороны с перекошенными лицами и мордами. Такого уговора не было, тряслись охранники, эта тварь опаснее любого разбойника. Вот и хорошо, усмехался купец, как раз на них его и натравим. Охранники пятились и требовали убрать чудище. Ильм уговаривал их не бояться. Обещал пять лишних золотых. Шесть золотых. Три четверти дюжины. Охранники успокоились только после того, как сначала Дерек с тайным советником, а потом и Ильм подошли к единорогу и похлопали того по морде и привязанному кубку. Цалеар щёлкнул зубами около пальцев купца, но тот успел отдёрнуть руку.

  Охрану господин Хант убедил. Личным примером и дюжиной золотых. Дерек не сомневался, что эти деньги будут приписаны к расходам на владыку. Пусть. Зверь того стоил.

  Занятый сборами в дорогу, остальной обоз не сразу распознал, на ком едет Дерек, но стоило только кому-то крикнуть: «Единорог! Чёрный!» как все тут же попрятались за телегами и под телегами. Будь вопль – командой, а обозники – воинами, они удостоились бы одобрительного кивка от воеводы. Повозки остановились, купцы посовещались и отправили к Дереку парламентёра. Парламентёру дали два щита, но он всё равно прятался за кибитками, подкрадывался сбоку и под конец крикнул, чтоб Дерек развернул эту тварь задом. Дерек согласился и развернул Цалеара.

  – Это, кстати, неплохо, – тихо заметил Хельм, – можно держаться в паре дюжин шагов позади – тогда точно не отравят, если к нам ещё одного наводчика не подослали. Вопрос – если не удастся обнаружить логово разбойников, выгодно ли нам отставание от головных обозов?

  И сам себе ответил:

  – Выгодно. Удар в спину можно будет заметить раньше. А найдём логово – сможем подобраться к нему достаточно незаметно от спутников. Хоть какую-то пользу из этой твари извлечём. Неясно, почему агенты до сих пор не вернулись, нам сегодня нападать надо – завтра уже здесь противника встречать придётся. Если вообще уже не поздно... Не очень, правда, честно по отношению к тому купцу, который не грабитель...

  Дерек рассматривал мнущегося шагах в семи парламентёра. Им оказался белобрысый маг. Он держал щиты спереди и сбоку и очень боялся из-за них выглянуть.

  – А если оба купца договорились? – такой вариант они посчитали маловероятным, но тогда Дерек ещё не знал о доходах господина Ханта. – Ильм, я видел твой шлем и кубки – если остальной товар такой же, то за ним можно и три дополнительных обоза послать – окупится.

  Купец самодовольно усмехнулся. Особой тревоги у него Дерек не заметил – на единорога Ильм смотрел с гораздо большим страхом.

  – Договорись так, – сказал Дерек купцу, – чтобы нам пришлось ехать далеко позади, но они решили, что это их идея. Если оба наводчики – как раз что надо, один – ну что ж теперь...

  Он не исключал и того, что советники Хант и Дагор оба могли оказаться агентами тёмного, улучающими момент, чтобы избавиться от нового владыки. Но почему-то им верил. Обоим. Что, впрочем, не отменяло осторожности. Подставлять спину для удара Дерек не собирался – и дежурства по двое как нельзя более ему в этом помогали.

  Маг потребовал убить единорога. Купцы не претендовали на рог и шкуру, но находиться рядом с живым зверем не желали категорически. Ильм профессионально торговался, Дерек иногда подавал гневные реплики – надеясь, что моменты угадывает верно и подыгрывает купцу неплохо.

  Парламентёр позвал их на переговоры в соседние обозы – после длительных пререканий решили встретиться в двух дюжинах шагов впереди головной повозки – Ильм боялся, что им могут предложить закрепить успех совместной выпивкой. Отказаться невежливым не считалось, но несогласие могло насторожить соседей. Купцы торговались привычно, и бывший воевода подумал, что каждый из них мог бы подойти на пост посла, настолько осторожно и обтекаемо они строили фразы, такими тонкими полунамёками изъяснялись.

   Господин Хант оказался на высоте – где-то через час полностью измотанные стороны пришли к соглашению, что обоз Ильма будет ехать в трёх дюжинах шагов позади, в пределах прямой видимости, но вне досягаемости удара единорога.

  Может, наводчик Хельма и узнал. Может, даже и предупредил, что они готовы к нападению. Может, купцам и хотелось держаться ближе к кибиткам "Тропинки" – только ужас перед единорогом пересиливал любые доводы разума.

  Они подождали, когда головные повозки отъедут на три дюжины шагов, потом Хельм принялся теребить Корума, выясняя, где тот оставил агентов, и сможет ли найти их по следу. Оборотень мог выйти на след, но пришлось бы возвращаться, а в ожидании нападения каждая пара рук или челюстей были на счету. Так считал Хельм. Купец считал, что Дерек всех уложит одной левой, поэтому стоит остаться здесь и всех перебить. В итоге оба решили сначала поесть, а потом доспорить.

  Еда была ещё теплая – её готовили охранники купца. И они, и два оставшихся агента Хельма клялись, что к котлу никто не подходил, фляги же с водой приторочены к сёдлам, и глаз с них не спускали. Это, конечно хорошо, но обедать придется на ходу.

  Агенты, ушедшие следить за наводчиком, всё ещё не вернулись. Корум запрыгнул на телегу и заснул, не перекидываясь и отказавшись от пищи – наверно что-то нашёл в лесу. Или... Не успел Дерек подумать, что надо бы заставить его пообедать вместе со всеми, как купец бесцеремонно растолкал псину и потребовал съесть полдюжины ложек каши. Или полмиски, как ему удобнее. Оборотень понимающе взглянул на торговца и без колебаний согласился. Так в спешке и отправились в путь. Дерек ехал верхом на Цалеаре – жеребец рычал и фыркал, но сопротивляться не осмеливался.

   Глава 11. Схватка

  Телеги медленно плелись по дороге. Дерек прислушивался к единорогу, стремясь подавить малейшее сопротивление. Один раз на обочине попался заброшенный колодец – набрать из него воды не рискнул никто. Хельм, правда, высказал мнение, что единорогу вода из колодца не повредит, но Дерек этот дельный совет проигнорировал.

  Ни о каких уроках эльфийского речи уже не шло. С удивлением Дерек заметил, что большинству охранников жарко – настолько часто они вытирали пот со лба. Оборотни высунули языки – Хельм объяснил, что собаки так спасаются от жары. Когда же Цалеар подъезжал близко к Коруму тот старался отвернуть нос, а иногда – болезненно морщился и фыркал.

  – Хельм, – обратился Дерек к тайному советнику, – а чем пахнет единорог?

  Дагор замялся.

  – Белые... белые почти не пахнут... как эльфы. Так, едва уловимый запах листвы и иногда – как после грозы бывает, свежесть такая... их след, как и след эльфа, ни один самый лучший гончий не возьмёт.

  Он прятал глаза и не хотел отвечать. А оборотень прятал нос в лапы.

  – А чёрный? – не унимался Дерек.

  – Про чёрных я, владыка, не слышал... да и близко к нему не подходил...

  Чтобы Хельм увиливал от ответа?

  – Цалеар чем пахнет? – повторил Дерек настойчиво. – Мы же все его гладили только что! Правду говори, чего ты боишься?

  – Мертвечиной он пахнет, владыка, – решился Хельм после молчания. – Иногда и едва заметно, на грани восприятия, только никаких других запахов у него нет. Оборотень шагах на двух должен почуять... Убей его, он опасен. Может, не владыке меча, но всем остальным – точно. Ты думаешь, у нас объездчиков хороших нет? Сколько угодно. Но почему-то за столько лет даже эльфы не додумались оседлать единорогов. Наверное, не все в нашем мире тупицы. И если на единорогах не ездят – этому должна быть причина. Убей его, владыка.

  Вороной зарычал. Дерек привычно его осадил. Что у Цалеара нет запаха, он почувствовал, только списал это на своё несовершенное обоняние. Но Дагор не походил на человека, способного манипулировать людьми – не лучшее качество для советника по безопасности. Хотя кто его знает. Если это манипуляция, то достаточно искусная. Что ж, придётся быть с единорогом ещё осторожнее, а к Хельму присмотреться внимательнее.

  Купца разбудили перед привалом – повозки спутников маячили впереди, но они уже готовились остановиться.

  – Агенты не вернулись? – первым делом поинтересовался Ильм. – Не нравится мне это... у меня ребята неплохие и очень выносливые. Да и к лесу привычные... Если так далеко ушли – так и на нас раньше чем послезавтра не нападут, а если нарвались на засаду... Не должны, разве только твой Ингур попался.

  Дагор сжал зубы, но промолчал.

  Охрана развела костёр и принялась варить похлёбку – купец по-прежнему внимательно следил за тем, что кладётся в котелки. Поужинали и отправили Хельма спать. Дерек смотрел в огонь, отгоняя ненужные воспоминания о доме. Спросил, чем пахнет единорог, и Ильм, ни секунды не задумываясь, ляпнул: «Падалью». Потом замялся и спросил:

  – А у тебя что, владыка, с ориентировкой по запаху сложности? Это плохо, но зато ты клинком отменно владеешь. Толку от того, что ты врага за дюжину полётов стрелы учуешь – если бой всё равно принимать придётся. А не придётся – спокойнее будешь. Не бери в голову – владыка меча почти неуязвим, на слух больше полагайся.