Текст книги "Меч и проводник.Дилогия. (СИ)"
Автор книги: Макарка, Гыррр
сообщить о нарушении
Текущая страница: 23 (всего у книги 86 страниц)
В номере я выпил воды из фляжки, стянул эльфийские сапоги, хоть и невесомые, а надоели, упал на взвизгнувшую кровать и выключился.
Как и всегда, разбудил меня Мих. Часа через два, если я ничего не напутал. Правда, дверь в этот раз я не запирал.
– Вставай, – тряс он меня, – у гномов тридцатишестичасовой суточный ритм, сейчас день, так что пойдём на поздний завтрак к секретарю Совета Старейшин о продаже рогов договариваться.
– К секретарю? – зевнул я. – Повыше никого не нашлось?
– Виктор, секретарь Совета старейшин Далемад – это предводитель гномов. Типа президента или монарха. Должность выборная, но сидит он на ней пожизненно... так что выше здесь никого нет. На спиртное не налегай – оно в дефиците, и не особо хорошо. Воду из-под крана пить можно, можешь и фляжку наполнить. Дадут меню – мясное не заказывай, только рыбу и моллюсков, разоришь гномов вконец, хотя... рога, конечно, всё окупят, но это неприлично. Хлеб и каши – тоже. Можешь заказать грибы и салат из водорослей – съедобно и полезно. Могу тебя обрадовать – здесь есть вилки. Двузубые. Позаимствовали у кого-то из светлых владык, так что сойдёшь за культурного, если они увидят, как лихо ты с вилкой управляешься. Пошли, дальнейшая лекция для тебя и Фимы, не повторяться же мне.
На завтрак к секретарю пошли вчетвером – Злат языка не знал и сказал, что лучше поспит.
Сутки у гномов делились на три смены по двенадцать шагов. Шаг был примерно равен земному часу, но к происходящему на поверхности гномы не привязывались. Часы существовали – три ряда по двенадцать лампочек, и встречались практически на каждом углу. Желтый ряд – первая смена, зелёный и красный – вторая и третья соответственно. Сейчас шёл пятый час первой смены. Часы встречались также и наручные и карманные – трёхцветный круглый циферблат с мелкими делениями. Похожие висели и у меня в номере. Подумал обзавестись хотя бы такими, но решил немного обождать, сориентироваться по ценам.
Завтрак был неплох. В помещении банкетного зала горели электрические лампочки, и было светлее, чем днём на поверхности. Шестеро гномов, на вид от сорока пяти до шестидесяти лет, во главе с секретарём выглядели вполне прилично, если не считать жутких сочетаний цвета в одежде, крайне обрадовались нашему рыбному заказу, шутили и отчаянно пытались сбить цену. Секретарь Далемад оказался не самым старшим – было ему лет пятьдесят, и седина ещё не тронула ему ни бороду, ни виски. Говорили по-гномьи, но я всё понимал, и Фима тоже, даже толкнул вполне сносный и витиеватый тост. Роксана молчала, однако Мих переплюнул все её достижения на Пореченском базаре и торговался за каждый алмаз, требуя ко всему прочему и плату за зачистку территории. Фима долго приглядывался, как мы орудуем вилками, после чего вполне сносно управился со своей.
– Теперь я понял, Виктор, – усмехнулся он, – почему ты так часто ешь с ножа...
Рыба оказалась необычайно вкусной, водорослей я, к счастью, заказал мало, и мне удалось их проглотить, не поморщившись, а грибы тоже были вполне ничего. Запивали отваром, надеюсь, не плесени, вина почти не пили, да нам не очень и предлагали – экономили. Усиленно подливали только Фиме, так что к концу переговоров вилкой он орудовал всё менее уверенно.
На чём Мих договорился, я не очень понял, но и Роксана и Фима остались вполне довольны. Выпили за успешную сделку, после чего секретарь обратился к магу:
– Ваше королевское величество, по печальным причинам торговля между нашими народами надолго заглохла, но теперь, я думаю, её следует возродить. Как вы смотрите на такой проект сотрудничества?
Молниеносно возникший за спиной Фимы гном протянул ему три листа бумаги. Теперь я понял, почему его величество пытались споить на протяжении всего завтрака. Маг попытался сфокусироваться на листках, перебрал их и задумался.
– Может быть, подпишете? – стоящий за спиной гном предупредительно протянул стальное перо, обмакнув его в чернила.
Если протянет руку – вмешаюсь, решил я. Сошлюсь на своё экономическое образование и придерусь к какой-нибудь фразе. Пока будут растолковывать мне её смысл, Фима, может, немного прочухается.
– Вы знаете, – мягко улыбнулся король, глядя на перо, и как-то резко перестал казаться пьяным, – я долго пробыл в изоляции и ещё не совсем в курсе современного положения дел. К тому же я никогда не был силён в экономике. Оставьте мне этот проект для внимательного изучения, а копию пошлите с гонцом наместнику, он подключит экспертов, и, надеюсь, вскоре нам удастся выработать приемлемое для обеих сторон соглашение. В свою очередь я по возвращении пересмотрю тарифы на свои магические услуги и обещаю сделать вам скидку на дюжинную часть, если вдруг потребуется.
Старейшины проглотили ответ с любезными улыбками, пообещав сегодня же снять копию и отправить наместнику. Стоящий за спиной гном выдрал у короля из рук листочки, пояснив, что экземпляр всего один, и копию снять можно только с него. Его величество немного посопротивлялся, но проект отдал.
Суббота, вечер, скорее всего
Завтрак закончился в десятом часу первой смены. После него Мих отправился сдавать рога и получать за них плату. Вернулся он в первом часу второй смены по местному времени, вполне довольный. Когда при виде входящего меча я в сотый раз бросил взгляд на ряды лампочек, то поймал себя на том, что непрерывно смотрю на часы и получаю от этого истинное наслаждение. Как, оказывается, приятно знать, который сейчас час! Чувствуешь себя нормальным полноценным человеком. Не то, что наверху – то ли ещё день, то ли уже вечер... Ещё бы сообразить, какой сейчас день наверху, и сколько времени там. К приходу меча проснулся Злат, и мы собрались на первом этаже отеля, в некоем подобии общей залы. Приставленный к нам то ли надсмотрщик, то ли экскурсовод поинтересовался, чем господа желают развлечься. Роксана желала на рынок. Я бы тоже туда сходил, хотя доли с рогов мне и не полагалось. Просить взаймы у Миха я не рисковал, у Злата и Фимы было стыдно. На местном рынке я хотел прикупить всего две вещи – вилку и часы. Может, оставшихся денег мне на них всё же хватит? На вилку точно должно хватить, если они продаются на рынке. С другой стороны, и просто посмотреть на торговые ряды гномов интересно. Своего голоса за рынок я не подал, решив, что хватит и Роксаниного. Злату было «дык это... везде интересно...». Фима немного подумал, мягко улыбнулся и сообщил, что «его королевское величество премного наслышано о гениальных гномьих предсказаниях будущего, и, в залог будущей доброй дружбы между двумя столь разными народами, его величество очень бы желало ознакомиться с техникой составления великолепных и всегда сбывающихся предсказаний, и, если это не есть великая тайна, хотело бы лицезреть собственными королевскими очами местных пророков и записи предсказаний...» Никогда не думал, что маг способен столь нагло воспользоваться своим королевским титулом.
Торговые ряды располагались двумя ярусами ниже, сильно напоминали обычный супермаркет, только без кассовых аппаратов. Потолок высокий, освещение хорошее. Здесь везде высокие потолки и приличное освещение – наверно, чтоб на психику не давило. Ряды каменные и металлические, крыш над ними нет – зачем? За прилавками стояли совершенно обычные бородатые мужчины, изредка встречались женщины – тоже ничем от обычных горожанок сверху не отличающиеся, разве только более блёклые и невзрачные. Одежда оказалась очень дорогая, металлические изделия стоили заметно дешевле тканей. Роксана показывала на подвески и ожерелья – Мих безропотно платил. Мне показалось, что она вполне сознательно мстит ему за сцену на Пореченском рынке. Покупала она не всё подряд, и торговалась по пятнадцать-двадцать минут, теперь я мог это прохронометрировать – часы были в каждом ряду. Фима со Златом не выдержали и пообещали встретиться с нами через три часа у выхода. Я молчал, приглядывая вилки и часики. Вилок не было, а за часики стребовали алмаз. Я спросил, сколько это в золотых – оказалось, пятнадцать. Торговаться как Роксана я не умел, решил – обойдусь. Часа через два пери вцепилась в ожерелье с камешками. Мих злорадно оскалился и сообщил: «Это тринадцатая!» Красотка скривилась и начала пересчитывать покупки, насчитала ровно двенадцать. Пересчитала ещё раз, подумала... Вздохнула, положила ожерелье обратно и направилась к выходу. Тащила все покупки она сама, впрочем, рюкзак не очень оттягивал ей плечо – украшения много места не занимали.
– А вот сапоги вампирьей выделки, самолично дикого кровососа осиновым колом пришиб – двенадцать алмазов, восемь дюжин золотых! – услышали мы на обратном пути. – Сам упокоил, сам сюда сверху вёз, никому не доверил! Последняя пара осталась! Сапоги вампирьи – пепел внутри ещё не истёрся! Подходи, проверяй – пепел настоящий вампирий, не подделка, есть заключение эксперта и сертификат подлинности!
Я толкнул Миха в бок, мы подошли поближе.
– Сколько-сколько сапожки стоят? – спросила Роксана у торговца, стоящего среди отрезов ярких тканей, поверх которых торжественно возлежали сапоги. – Сам, говоришь, упокоил? Как же такому добропорядочному гному это удалось?
– Э... – дедок из Пореченска вытаращил на нас свои бесцветные глазки. – Что продано – то продано! Мы с вами, господа хорошие, честно сторговались! Я даже за собак своих убиенных компенсации не просил! Я вам хорошую цену дал! Вы не в претензии были! Мне их сюда привезти целое состояние стоило!
– Конечно-конечно, особенно вместе с тремя телегами тканей, – облокотился Мих на прилавок, – натравил на нас собак, обжулил, а теперь наживаешься на нашем благородстве?
– Э...– торговец затравленно озирался, но звать на помощь не спешил, – ну если на благородстве... Золотой могу вам ещё за них добавить...
– Дед, – решился я, – скажи, часы карманные или наручные здесь по дешёвке купить можно? Сколько они стоить могут?
– Пять золотых! – выпалил лавочник. – Самые лучшие!
– Да? – обнаглел я, – а в качестве компенсации за тот золотой, что сейчас обещал, ты мне часики не принесёшь? И вилку?
– В-вилку? – позеленел торгаш. – З-зачем?
– А у нас поговорка есть – не бойсь ножа, а бойся вилки – удар один, четыре дырки, – сообщил Мих. – Витёк, а зачем тебе вилка?
– Есть, – честно ответил я.
– Ладно, – решился лавочник, – принесу я вам часы за один золотой, и вилку достану. За товаром присмотрите.
И ушёл. Так вот и ушёл, а сапоги и отрезы на нас оставил. Меня замучила совесть.
– Мих, – спросил я, – а часы с вилкой сколько стоить могут реально? Если я ему золотой заплачу, мы его не ограбим?
– Не ограбим, – успокоил меня меч, – ещё и останется, я даже посмотрю, нормальные ли часы он принесёт. Только зачем они тебе – здесь час немного другой, полный оборот где-то тридцать шесть с половиной часов будет. И потом, ты знаешь, когда их на двенадцать выставлять?
– Хоть какие, – ответил я. – Не привык без них... Поставлю на глазок, зато примерно знать буду, сколько едем, сколько идём...
– А вилку что, – вмешалась Роксана, – на приёме в карман или сапог положить не мог? Или из дерева вырезать, раз она тебе так нужна?
Лавочник вернулся минут через десять. Принёс карманные часы и вилку – обычную, двузубую, металлическую. Часы ходили, колёсиков управления было аж четыре: на часовую стрелку, на минутную, на показ дней дюжиницы и на перемещение цветов на циферблате, символизирующих смены. Мих брака в них не нашёл, я заплатил дедку золотой, Роксана попыталась было забрать его себе в качестве компенсации, но меч развернул её от прилавка и спросил:
– Дед, а как ты сюда так быстро добрался? Да ещё с товаром?
– Так под горой, – ответил лавочник, – напрямик оно быстрее, дороговато только, хотя карета открытая, и двигатель два раза ломался, пересаживаться пришлось. А это... почему четыре дырки от удара вилкой? Такой силы удар, что насквозь?
– Нет, – засмеялся я, – у нас вилки четырёхзубые, зато ими кашу как ложкой есть можно...
– Да? – расцвёл дедок, – это интересно. Металла идёт чуть больше, накалывать менее удобно, но если хорошо разрекламировать...
– Дед, – лавочник стал мне симпатичен, – ты бы лучше наверху вилками торговать начал, там же есть невозможно!
– Пытался, – погрустнел дедок, – не понимают...ещё и на смех подняли, гномом называть начали, пришлось вилки выбрасывать и валить всё на родичей из-за гор...
Мы оставили лавочника доторговывать сапогами, и пошли искать Фиму и Злата.
Воскресенье, решил я. Раннее утро
В восьмом часу второй смены мы вернулись в гостиницу, поужинали и составили почётный эскорт его величеству, которое отправилось лицезреть местных пророков.
В пророческую мы добирались сначала на лифте, а потом галереями и лестницами, освещёнными светом чадящих факелов. Провожал нас постоянно дёргающийся гном лет пятидесяти на вид, с абсолютно белой бородой. От его полосатого оранжево-зелёного комбинезона рябило в глазах. Он торжественно распахнул перед нами дверь и замогильным голосом объявил:
– Хранилище древних и новейших пророчеств! Вы сейчас удостоитесь великой чести – созерцать нашего великого предсказателя Фуэмада Пятого за работой!
Фуэмад Пятый явно перетрудился – глаза у него не фокусировались, а руки тряслись. Я принюхался – запаха перегара не учуял. Да и чем мог упиться предсказатель, если на приёме у самого секретаря Далемада вино в неограниченном количестве подавали только королю эльфов?
– О! – застонал он. – Я предвидел, предвидел ... явленье пятерых в мою берлогу! Явленье пятерых, чей путь ведёт во мрак! Во тьму? Во тьму... – чей путь лежит сквозь тьму... – и потому скажу им всю истину сегодня, поскольку... поскольку им из мрака не выйти никому!
– Обрадовал, – скривился Мих, – повеселее ничего придумать не мог? Что-нибудь типа – что все они из мрака уйдут по одному?
– Пророки вещают по гласу совести! – отрезал Фуэмад. – Что увидел, то и прорёк!
Он схватил перо, обмакнул в чернильницу и лихорадочно принялся записывать пророчество в книге, сильно напоминающей амбарную. Кляксы капали на страницы, пророк творил.
– Замечательно, потрясён, – согласился меч. – Ваше величество, вас именно это пророчество интересовало? Мы можем быть уже свободны, или вы что-то ещё изволите спросить?
– Да, – маг потянулся к пророку и лёгким движением вытащил у него из-под пера книгу. – Мне давно очень хотелось посмотреть на легендарные книги гномьих пророчеств... Фуэмад, где тут ближайшие?
Пророк недоумённо хлопал глазами, видимо, никто до сих пор не рисковал прервать его работу. Фима принялся перелистывать страницы, мы столпились рядом.
– О! – оживился Мих. – Давай покажи вот это!
На измаранной кляксами странице было написано:
Придет с мечом но без меча ...........................Придет с мечом но без меча
Порочный круг прорвет ..................................Владыку изведёт
Мятежный дух того меча .............................И через пару дюжин лет
Свободу обретет.............................................Тьма вновь пойдет вперед.
Меч и маг дружно засмеялись.
– Не понял, – не въехал я, – а почему в двух вариантах?
– Это называется – развилка, – солидно пояснил Фуэмад, – когда будущее клубится туманами нереализованных вероятностей, пророчества могут раздваиваться, растраиваться, главное, выбрать правильный поворот...
– Развилка, развилка, – подтвердил Мих, – которое сбудется, то и подставят в итоговый список.
– А которого Владыку изведёт? – заинтересовалась Роксана. – Мих, ты кого из них изводить собрался? Витёк, держись от него подальше, там в пророчестве не указано – какой именно владыка!
– Там написано – тот, кто придёт, владыку изведёт, – резонно заметил Мих, – стало быть, Витьку бояться нечего, это он тёмного владыку извести должен.
– Нет, – возразил маг, – там нет запятой, поэтому можно читать "Придёт с мечом, но без меча владыку изведёт...", а Виктор как раз без меча. Ты же – сам меч, поэтому как ты с мечом можешь придти?
– Тогда это вообще не про нас, – Роксана вошла в толковательский раж, – там нигде запятых нет, поэтому придётся ждать того, кто придёт с мечом. Или признать, что " с мечом, но без меча" – это про Виктора.
– А можно и так, – резвился Мих, – это Тёмный придёт с мечом, но без меча Виктора изведёт...
– А тогда почему тьма пойдёт вперёд? – не унималась Роксана. – Куда ей в этом случае ещё вперёд идти? Может, наоборот, тёмный с мечом, а Виктор его без меча изведёт?
– Меня больше интересует, почему придёт с мечом, но им не воспользуется, – задумчиво протянул Мих, – на кулачный бой, что ли вызовет?
– По-моему, – озверел я, – "Владыку изведёт" означает, что Мих окончательно меня достанет! А мечей у него – целая куча! И изводит он меня постоянно! Это Мих придёт с мечом и без меча своего владыку изведёт постоянными насмешками! Вот скажи – ты сейчас чем занимаешься?
– Пророчество с его величеством толкуем, – невозмутимо ответил мерзавец, – ты разве никогда не слышал, что к каждому пророчеству требуется ещё пять томов толкований?
– Дюжина, – поправил Фима, – если пророчество качественно туманное, то дюжина томов толкований – как раз то, что надо!
К сожалению, гномьих рун я не понимал, поэтому выбрать из кучи каракулей нужное для отвлечения от собственной персоны пророчество не мог, и ткнул наугад:
– Ладно, затолковались! Вот это зачитай!
Фима посмотрел и выдал:
– О, вот это интересно! Только написано что-то совсем недавно, дней пять назад, судя по свежести чернил.
Сквозь темень проклятых земель
Пройдет рубя с плеча
И возродит эльфийский род
Стараньями меча.
Мих резво перегнулся через Фимин рукав и уставился на текст.
– Ну ни хрена себе! – наехал он на пророка. – Ты с какого бодуна это писал? Я тебе что – племенной жеребец-производитель? Зачем эльфам куча маленьких кинжальчиков?
– Главное, запятую поставить негде, – вздохнула Роксана, – и развилок не видно... Давай ещё что-нибудь.
Судей неправых приструнив
Рога захапав враз
К горам направит он стопы
Облагодетельствовать... Обжулить нынче нас, – зачитал Фима. – Опять в двух вариантах? И какой верный?
– От начальства ещё указаний не поступило, – мрачно ответил пророк, – ждут, когда вы уедете.
– Значит, второе, – догадался Мих. – Раз сами не обжулили – значит, обжулили их, вот гномья логика. Фима, дальше листаем, или пойдём уже? По-моему, всё ясно, а нам выспаться надо перед походом.
Маг всё не мог оторваться от амбарной книги.
– Скажите, – спросил он, – а пророчества, касающиеся гномов, у вас есть?
– Зачем? – удивился предсказатель. – Кто за них заплатит? И что там предсказывать?
– Конечно, – засмеялся Мих, – а так пойдёшь по деревням, куда слух о событии не дошёл ещё – и зарабатывай себе. Много получается?
– Хватает, – насупился пророк. – Торговцы куда больше зарабатывают, но они и рискуют. А я в тепле сижу. Может, напишете мне что-нибудь на прощанье? Развилку из пяти дорог? На тему " Явленье пятерых чей путь лежит сквозь тьму"? А то мрачно как-то, боюсь, вдруг сбудется?
– Ага, а ты за озаренье выдашь, – ухмыльнулся меч. – И деньжат заработаешь? Что ж вы так чужими стрелами дичь бить любите? Да ещё по-гномьи рифмовать – удавишься. А на своём написать – ты так переведёшь, что весь смысл потеряется.
– Нет, – засмущался пророк, – мне же всё равно их на ваш язык переводить, гномы-то мои пророчества не читают, а так и переводить не надо...
– Я могу попробовать! – загорелась Роксана. – Это интересно!
– Ну да, – откликнулся Мих, – прекрасная дева к власти придёт, шмоток накупит, гарем заведёт... из мужиков, естественно. Предел мечтаний.
Роксана насупилась и отвернулась.
– Ну хоть вы с его величеством? – пророк заискивающе глянул мечу в глаза. – Собственноручная запись, ей же цены не будет! Я даже заплатить могу... вот... золотой! Хоть две развилки напишите мне!
– А он потом такие бабки на ваших предсказаниях заколотит! – встряла обиженная красотка. – Подлинные автографы короля эльфов и меча света! Представляете, сколько они стоить могут?
– Да нисколько, – успокоил её меч, – пусть сначала докажет, что это наши подлинные автографы. Кто ж ему поверит! Фима, наваяем гномам что-нибудь на память, не жалко?
Его величество пожало плечами и легко и быстро что-то начертало под каракулями пророка. Мих задумался, видимо, прикидывая, какую непристойность гномы вытерпят, а за какую наставят фингалов и выкинут наверх, и накарябал нечто сбоку от королевского предсказания, вопреки местным традициям тщательно расставляя знаки препинания. Я глянул на страницу и узрел следующее:
Явленье пятерых чей путь лежит сквозь тьму .....Явленье пятерых. Чей путь лежит сквозь тьму,
Проявит суть вещей и логику явлений.....................Сойдёт с него – навстречу свету солнца.
Поскольку всё подвластно пытливому уму.............Он долго шёл во мраке, но в плену
И истина ни в чём не терпит извращений.............Держал того, кто больше не вернётся.
Поймав мой взгляд, Мих криво усмехнулся и спросил:
– Витёк, ты что, до сих пор искренне считал, что я читать и писать не умею? Ладно, пошли, пока пророку очередная блажь в голову не взбрела.
Мы поднялись наверх, наскоро перекусили в обеденном зале гостиницы, где Роксана долго показывала мне сначала на вилку, а потом то на сапог, то на карман, сполоснулись под душем – кран был только один, но вода текла приемлемо тёплая – и отправились по номерам отсыпаться. Когда Мих завернул к Роксане, коридорный пошёл пятнами, отвёл глаза и схватился за сердце. Но ничего не сказал, и вытаскивать его из комнаты не рискнул.
Начался второй час третьей смены – день воскресенья, решил я для порядка. Значит, выйдем мы, как всегда, ночью. Я лёг на кровать, уставился в слегка флюоресцирующий потолок и начал уговаривать себя, что каждое пророчество имеет несколько томов толкований. Что "в плену держал того, кто больше не вернётся" совершенно не обязательно относится ко мне, так как неясно, кто из нас кого в плену держит, и вполне возможно, что не вернётся как раз Мих, и совсем не факт, что это "не вернётся" относится к моему миру, а не к этому. Что пророчество можно и к Злату применить, который держит в плену свой второй облик, и к русалке не вернётся, что не стал бы Мих про меня такое предсказание писать, что всегда есть ещё третье, четвёртое и пятое толкование, но было мне хреново. Я напоминал себе, что есть ещё темный владыка и тёмный меч, и куда логичнее считать, что текст – про них, что Фима тоже просидел фактически в плену, и это он может не вернуться на свою любимую работу в Академию. Меня это не утешило. Спиртного во фляге не было – мы все свои запасы отдали вампирам. Тащиться ночью к Фиме за фантомной выпивкой было стыдно. В пятом часу третьей смены, перебрав с полсотни вариантов толкований, я всё же немного успокоился и впал в полудрёму.
Воскресенье, ночь
Мы вышли в третьем часу первой смены. Нас провожал один из старейшин, присутствовавших на завтраке.
– Как вы собираетесь идти? – спросил он. – К какому лифту вас проводить? Или вы предпочитаете по рельсам?
– Мы собираемся выйти на той стороне гор, в двух дюжинах лиг от прохода сквозь горы, – ответил Мих. – В прошлый мой приход это был шестой лифт у третьей западной шахты. До него, естественно, на карете, успеваем?
Старейшина замялся.
– Там нехорошо, – сообщил он после паузы. – Совсем. Шестой, пятый и седьмой лифты и третью шахту мы закрыли и прекратили подачу энергии. У нас такое периодически бывает, через пару дюжин лет попробуем открыть заново, может... аномалия сместится или рассеется. Я бы советовал вам второй лифт у четвёртой шахты. Выйдете заметно дальше, но зато безопасно. Поселений там нет, правда, но для вас это неважно.
– Насколько нехорошо? – спросил Мих. – И как давно?
– Дюжиницы две дней с лишком, – ответил старейшина. – Если решите пройти там и ликвидируете... аномалию, в следующий раз мы вам заплатим восьмую часть прибыли от работы третьей шахты за восемь лет. Мы, конечно, заинтересованы, но я советую вам более безопасный путь, тем более в деньгах вы не нуждаетесь.
– Да, – решил Мих после некоторого раздумья, – мы поедем ко второму лифту у четвёртой шахты, сейчас не время рисковать. Может быть, попозже я приду и разберусь с вашей аномалией. Где-то через полгода-год, но возьму меньше, потом обсудим подробнее.
Лифтом мы поднялись наверх, но не к самому выходу, а на два яруса выше нашего нынешнего уровня, как объяснил провожатый, и оказались на станции метро. Не совсем метро, потому что вагоны были открытые, и стояли на них железные скамейки, но очень похоже. Четыре вагончика на дюжину человек каждый. Мих заплатил два золотых за всех пятерых, к нам присоединилось ещё три человека, и где-то по полудюжине расселось в каждом из вагонов. Все были одеты скромно и неброско – наверно, ехали на работу или в мир людей. Судя по загорелым лицам части отъезжающих – эти именно к людям и направлялись.
Вагончики вкатились в туннель, слабо освещённый лампочками с плесенью. Фима зажёг сияние, наши попутчики крайне обрадовались. Вышли на десятой остановке, встретили станционного смотрителя, который проводил нас к лифту. С нами никто не сошёл – все поехали дальше, там находилась пятая шахта, и на выходе из горы стояло много деревень. В кабине скучал лифтёр. Он спросил, на какой ярус нас поднять – на самый верхний, или чуть ниже. Мих прикинул, и решил, что на второй сверху, он его лучше знает. Вышли через восемь гномьих минут подъёма – у меня теперь были часы, и я на них периодически поглядывал. Шёл шестой час первой смены.
Каменные створки захлопнулись за нами, Мих зажёг клинок. Мы стояли почти в такой же пещере, из какой и заходили сюда. Барельефы, ворота. Два коридора – вперёд и налево. Мих свернул налево.
Идти вверх было заметно тяжелее, хотя уклон вроде и незаметен. Ступенек не было. Зато в коридоре оказалась куча ответвлений – причём достаточно широких, чтобы спутать их с основным ходом.
Мих шёл впереди достаточно уверенно, рядом с ним держалась Роксана, следом – мы с Фимой, а Злат замыкал шествие. Мы отстали шагов на пять, выясняя с магом особенности измерения времени у гномов и подсчитывая, что сейчас на поверхности – день или ночь. Мне казалось, что наступило утро понедельника, но мага я в свой счёт не посвящал – всё равно он не знает, что такое неделя. Мы сошлись на том, что находимся под землёй не меньше трёх суток – а вот три с половиной, или четыре – выяснить не успели, потому что потолок над нами затрясся, а пол ушёл из-под ног.
Гора шаталась, как в замедленной киносъёмке. Я увидел трещину у себя под ногами и почувствовал рывок влево – Фима тащил меня в боковой коридор, выдёргивая из-под падающего на голову обломка. Он рванул с такой силой и так резко, что я только успел краем глаза заметить, как Мих вцепился в Роксану, прикрывая её от рушащегося потолка, и они вместе исчезают в разверзшейся справа от них пропасти. Боковой выход завалило, отрезая нас от остальных.
Оглянуться на Злата я не успел. Свет померк, гора ещё немного пошаталась, и всё стихло.
Конец второй части
Часть третья. Владыка
Глава 24. Крови бояться – с мечом не ходить
Где мы с Виктором единодушно жалеем, что всю выпивку оставили вампирам.
Мих
Обернуться на Злата я не успел. Свет померк, гора ещё немного пошаталась, и всё стихло.
– Ты здесь? – Здесь, здесь, руку отпусти, занемела уже. – Я боюсь. – Чего? – Что тебя выбросит отсюда. – Так ведь за руку не удержишь. – Знаю. Но я лучше подержусь. Спокойнее. – Ладно, и мне спокойнее. – Ты о чём думал? – В смысле? – Почему ты здесь? Ты должен был назад прыгать, к Виктору. – Не успевал, он слишком далеко был. – Врёшь. – Наверно. Не знаю. Я сначала в тебя вцепился, и только потом понял, что надо к Виктору. – Чудесно, ты так весь поход сорвёшь. – Здрасьте, я в этом ещё и виноват? – Мне бы всё равно ничего не сделалось. – Не скажи. – Но ты впредь сначала думать будешь? – Не знаю. Постараюсь. Я же здесь – значит, он жив. – А если бы нет? – Меня мучила бы совесть. Очень сильно. До сих пор у меня не погиб ни один нормальный повелитель. И я полсуток прочухивался бы от последствий выброса. И это хорошо, потому что физическая боль приглушила бы моральные терзания. Довольна? Тебе от этого легче? Мне – нет. И он правда далеко был. Его Фима в боковой коридор уволок. Он классный маг, с ним достаточно безопасно. – Теперь будешь утверждать, что опять всё просчитал. – Не буду. Я шёл в обход аномалии, а она пришла сюда. – Если гномы не соврали и нас не подставили. – Нет, я и до этого знал, что третья шахта закрыта. – Проверял их, что ли? – Не без этого. – Значит, стребуешь плату за ликвидацию аномалии. Что ты смеёшься? – Ты права. Обязательно стребую. Давай поднимайся, выбираться отсюда надо. – Куда? – К тому, кто устроил эту ловушку. А ты думаешь, у нас есть иной выход?
Что мы имеем? Именно что, а не кого... Всё болит. А в предплечье Ксюха вцепилась так, что останутся синяки. Но переломов нет. Хорошо, не придётся сращивать в ускоренном темпе. Терпеть этого не могу – перестаёшь ощущать себя человеком... И так уже неизвестно кто. Именно кто, а не что, только это и радует... К чему шёл – то и получил, замяли. Падали метров десять – меньше, чем на один ярус. Значит, между ярусами есть ещё ход. Чудный вывод, главное, очень логичный, мозги мне тоже, видать, тряхнуло. Встать можно? Можно. До потолка далеко? Далеко. Откуда сквозняк? Слева. Туда и пойдём. Да уж, запах... Впечатляет. И плесень слегка отсвечивает. Да отпустила бы руку уже, раз я здесь – Виктору ничего не грозит, и меня явно не выкинет. Сильно подозреваю, что мы все нужны живыми.
– Ты нормально?
– Терпимо.
– Тогда пошли.
– Клинок достань, темно слишком.
– Тебе синим посветить или оранжевым?
– Без разницы.
Издёвку проигнорировала. Ну и ладно. Как же всем нравится, когда я то фонариком, то лесорубом работаю. Прям тащатся от счастья, что меч на орало перековать удалось. Это они ещё опцию "кухонный комбайн" не видели. Включается нежной улыбкой под предлогом того, что я кило картошки за полсекунды начищу, в то время как бедная Ксюшенька целых пять минут париться будет. Фима бы точно в восторг пришёл. Хорошо, картошки здесь нет...
– Давай вниз и налево.
– Ты соберись, а то опять кинешься меня закрывать. Кстати, а что будет с Виктором, если убьют не его, а тебя?
