Текст книги "Меч и проводник.Дилогия. (СИ)"

Автор книги: Макарка, Гыррр

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 86 страниц)

   – Как что? – вскинула идеальные соболиные брови раскосая дива, опустив при этом взгляд на свой роскошный бюст. – Служить верой и правдой моему господину и повелителю! Любое желание господина закон для меня.

   Я несколько расслабился. Желать, чтоб она меня чем-нибудь пришибла или отравила, я пока не собираюсь.

   – Замечательно. Тогда, поскольку я ничего не знаю про эту местность, не могла бы ты, Роксана, сообразить нам что-нибудь поесть и выпить? Где здесь добыть воды, я тоже не в курсе, – произнеся всё это, я тут же осознал, что могу умереть от жажды, и запоздало перепугался. Естественно, мне тут же захотелось пить.

   – Колодец там,– небрежно повела плечом Роксана, – а ведро должно быть в доме.

   Как мужчина, с ведром поплёлся я, господин, между прочим, и повелитель, и минуты через две обнаружил колодец в середине участка. Принеся воды, я глубоко задумался над вопросом – можно ли её пить сырую? Нет, был бы это и вправду дом шефа – я бы не сомневался и выпил. Но теперь я с ужасом осознал, что ни одного лекарства у меня с собой нет! Так что в случае чего перед любой инфекцией я совершенно беззащитен. Пить хотелось неимоверно, дров ещё следовало нарубить, потом воду вскипятить, потом остудить, а от жажды уже мутилось в глазах! Чем обеззаразить воду в данном мире я не знал. В конце концов я решил, что от жажды могу умереть прямо сейчас, а подцепить инфекцию можно и не сразу, сдался и налил воды в кружку, которую нашёл рядом с ведром и долго отмывал. Вода оказалась холодная и совершенно безвкусная – жажду она утоляла с трудом, к тому же при каждом глотке я представлял миллиарды болезнетворных микробов, радостно устремляющихся в мой желудок. Роксана пошуровала где-то в недрах дома и наконец появилась с топором в руках. Топор явно не использовался очень давно. Я осторожно скосил глаза в поисках пути отступления.

   – Вот, – сообщила красотка, – я топор нашла. Ты, господин, сходи, там поленница должна быть, так дров найди или наколи, не женское это дело, дрова колоть.

   – Вообще-то меня Виктор зовут, – я вспомнил, что не представился, – а почему ты не спросила?

   – Зачем? – опустила очи дива. – Если повелителю будет угодно, он сам скажет.

   Поленница оказалась с другой стороны дома, той самой, откуда мне на чердаке рожа померещилась. Наколотых дров там, естественно, не было – одни чурбаки. Дрова на своей даче я колол, пока газовое отопление не провели, – так что не проблема. Я вздохнул, стараясь подавить приступ панического страха и тоски по дому, и второе мне успешно удалось с помощью детины напротив метров двух ростом и центнеров трёх весом в окружении десятка псин не меньших габаритов. На моё счастье стоял детина хоть и недалеко, но за забором. Я как-то сразу понял, что пришёл он за Роксаной и добром отсюда не уйдёт. Потому, наверно, что был он в расшитом халате на голое тело, пальцы едва сгибались под двумя пудами перстней, а с шерстью на его груди могла соперничать только борода до пояса, причём явно крашеная, вряд ли естественный цвет бороды может быть ярко-красным. Разговаривать с ним я не стал, потому что с помощью непобеждённого приступа панического страха побил все рекорды скорости, бегом огибая дом, запирая дверь и подтаскивая к ней комод. К несчастью, в доме было еще три окна. Протиснуться в них такой гигант не мог, но выбить окно и запустить в него пса – запросто. Одно окно я загородил странным шкафчиком, а к другому надо бы подтащить стол....

   Подперев шкафчиком окно, я сообразил, что забыл про Роксану. Она оказалась в кухоньке и смотрела на меня с немалым изумлением. Я не знаю, что почувствовал – облегчение или досаду. Может, останься красотка во дворе, и сама бы с мужиком договорилась, а меня оставили бы в покое. Не готов я морально всяческих одалисок защищать, не моё это дело.

   – Что случилось, о, мой господин и повелитель? – пропела дива.

  Интересно, она каждый раз будет это "господин и повелитель" добавлять? Даже если "пожар!" кричать придётся? Я со стоном сполз на пол. Как я не подумал, что мужик может нас подпалить!

   – Роксана, – прохрипел я, – там за тобой пришли. Волосатый великан с десятком цепных псов....

  Прелестница наклонила голову и посмотрела на меня с любопытством.

   – Ты неимоверно проницателен, о мой господин! – улыбнулась она, показав идеально ровный ряд жемчужных зубов, – это действительно за мной. Так достань же скорее свой меч, о мой повелитель, и сразись с этими тварями!

   – Ду...ш-шечка, – просипел я, вовремя сообразив, что хамить дуре сейчас не время, – у меня нет меча, только топор и вилы! Ты не могла бы с ним договориться, пока он дом не поджёг? Откуда ты сбежала, если за тобой такого бандюка прислали?

   – Как – нет меча? – встревожилась красавица. – А где же он? Ты же господин и повелитель Меча света?

   – В лесу остался! – обозлился я. – Повёл меня в лес и начал с какой-то нечистью лобызаться! И прекрати обзывать меня господином и повелителем!

   – Но, – пери явно была в шоке, – но он же должен находиться внутри тебя, о мой... в смысле он должен быть внутри твоего тела и вести тебя в бой, заодно сообщая тебе все свои воинские умения... Ты протяни руку вперёд, о по... Протяни руку! Правую!

   Я протянул руку, и, совершенно естественно, никакого мифического клинка в ней не появилось. Я также был абсолютно уверен, что вытащить его из позвоночника мне тоже не удастся.

   – Но... где же он? – Роксана смотрела на мою кисть с нескрываемым ужасом.– Меч должен появиться прямо в руке, ведь ты говорил с ним? Ты слышал его?

   – И говорил, и слышал, и следом шёл, только я не думал, что этот псих должен где-то во мне прятаться, хотя... он тоже что-то такое говорил...

   – Но как же... где же... – на глаза Роксаны навернулись слёзы, а губы затряслись. Говорят, в такие минуты мужчина должен почувствовать себя сильным и смелым, но мне больше всего захотелось вылезти в окно и бежать отсюда куда подальше. Я бы так и сделал, если бы не был уверен, что собаки уже сидят вокруг дома и только меня и караулят.

  И в этот момент послышался давно ожидаемый мной стук в дверь.

   Пятница, 22.00

   Мы переглянулись. Ничего, кроме банального «Кто там?» мне в голову не пришло. Стук повторился. Мои зубы выбили ему вполне достойный аккомпанемент. Третий раз стучать не стали, зато за дверью раздался звучный бас:

   – Роксана! Открывай подлая изменница, о помесь кобры и гиены в облике трепетной лани! Тебе всё равно не спрятаться от моих верных собак, вскормленных нежнейшим черепашьим мясом! Открой по-хорошему, дрянь!

  Говорил он не по-русски, но я всё понял. Впрочем, даже если б и не понял – не догадаться было сложно. Роксана молчала, уткнув очи в пол, и кусала губы.

   – Никакой шах уже не защитит тебя, тварь! – продолжал надрываться мужик. – Тебе всё равно никуда от меня не деться!

   Мы дружно молчали, пересчитывая доски пола под аккомпанемент зубной чечётки. Я взял вилы и протянул красавице, сам же схватился за топор. Мужик начал ломиться в дверь. Как выяснилось, и дверь и комод были сколочены на славу, потому что трещали, но не поддавались. Я, наконец, взял себя в руки, схватился за стол, и поволок его к окну. Какое счастье, что мебель здесь самодельная и массивная! Перекрыть полностью второе окно мне не удалось – поставленный на попа стол достал только до половины – и я лихорадочно огляделся в поисках чего-нибудь, что можно на этот стол поставить. Бросился в спальню, скинул с постели кучу подушек, и поволок кровать к третьему окну. Кровать была железная, с пружинами вместо матраса, но зато длиннее стола, и должна была перекрыть окно полностью. Я не успел. Ножки зацепились за дверной косяк, и, пока я пытался их освободить, раздался звон разбитого стекла. Топор, где топор?

   Я метнулся к топору, заметив, что Роксана, со сноровкой, достойной профессиональной снопометательницы, тычет вилами в окно, из которого лезет оскаленная собачья пасть. Моя голова поместилась бы в этой пасти целиком.

  Снова зазвенели стёкла, и такая же псина полезла во второе окно. Я подбежал к столу и хватил по волкодаву топором. Топор грубо хрякнул, и вошёл в боковушку столешницы. Громадные зубы щёлкнули и сомкнулись на топорище. Собака смотрела на меня налитыми кровью глазами и стискивала зубы на деревяшке. Моя кисть оказалась в каком-то миллиметре от жутких зубов. Я выпустил рукоять, и схватил стул. Совершенно крепкий дубовый стул разлетелся о голову пса. Тут до меня дошло, что топор намертво увяз в столешнице, а собака висит на нём, перекрывая собой путь другим псам, поэтому лучше бы её пока не трогать. Я быстро глянул на Роксану – она завалила вилами уже двух псов, которые достаточно надёжно закупорили собой оконный проём. Морды у собак были истыканы вилами, кровь вперемешку со слюной стекала на пол. Через спину верхней твари пыталась протиснуться еще одна кошмарная морда, но прелестница, ухватив своими изящными пальчиками рукоять вил, совершенно профессионально воткнула их в налитый яростью глаз. Пёс захрипел и издох.

  Наступило затишье, прерываемое рычанием пса, боровшегося с топором. Роксана подхватилась с места и не менее ловко прикончила и эту тварь. На наше счастье, зубов та так и не разжала.

   – Если подумать, – усмехнулась дива, – вилы не так уж сильно отличаются от копья. Поди возьми в печке ухват, всё равно больше нет ничего, не вытаскивать же у этой топор из пасти!

  Я пошёл за ухватом. Даже скорее поплёлся, потому что ноги у меня подкашивались. Ухват заострённых концов не имел, так что я не представлял, как им можно пришибить пса. Разве только оглушить на время.

  И тут затрещала дверь.

   – Открывай, скотина! – надрывался бугай. – Если откроешь добром, я пощажу тебя, а прирежу только твоего любовника, этого ублюдка змеи и скорпиона! И это будет милость по отношению к нему, потому что я не отдам его шаху! Открой, о лживое отродье дохлой гиены, иначе я подпалю дом!

   – Тяни время! – зашипел я, а что ещё оставалось. – Вишь, опять витийствовать начал, авось еще минут десять продержимся!

  Роксана поморщилась, встала сбоку от двери, и в этот момент раздался непонятный звук, состоящий из хруста и бульканья, а затем послышалось сдавленное рычание собак. Минуты две они бесновались, и всё стихло.

   – Эй, народ, вы там живы? – послышалось из-за двери. – Открывайте, пришёл добрый дядя и вас спас!

   Пятница, 22.45

   – Это кто? – прошептала Роксана.

   – Я так думаю, что это твой Меч Света, – ухмыльнулся я, – больше некому.

   – А может, это Аризган притворяется? – предположила девушка. – Эй, добрый дядя, поди, обогни дом, мы на тебя в окошко посмотрим! А то вдруг ты не добрый дядя, а оборотень или вампир?

   – Да запросто, – ответил голос, – только если я оборотень или вампир, ты это в окно всё равно не разглядишь.

   Мы двинулись к окнам, и тут обнаружилось, что за собачьими трупами ничего не видно.

   – Отодвинь шкаф! – зашипела дива. – Не трупы же ворочать!

   – Ага, сейчас, – огрызнулся я, – а он только этого и ждёт! Лучше подвинуть того пса, что висит на топоре! Челюсти разжать, а топор себе оставить! Ты держи голову, я челюсти разожму, и чуток его подвинем – со стороны можно ещё будет подумать, что он сам дёргается!

   – А если он ещё не сдох? Я его за голову, а он мне руки пооткусывает! Давай шкаф чуть подвинем!

   Я попытался подвинуть шкаф. Потом мы попытались подвинуть его вдвоём, хоть на сантиметр. Тут я понял, что такое состояние аффекта – этот шкаф не сдвинули бы и десять грузчиков.

   – Ну что, вы уже посмотрели на меня? – послышалось за окном. – Это я, Мих, открой, повелитель, долго мне ещё тут околачиваться?

  – Мы не можем открыть окна! – закричала Роксана. – Их заклинило! Может, ты у го.. Виктора спросишь что-нибудь, что только тебе и ему известно?

   – Хорошо, – в голосе послышалась явная издёвка, – расскажи мне, Витёк, как мы с тобой в лесу расстались!

   – Нет, – обозлился я, – давай ты мне расскажешь, в каком виде я тебя первый раз увидел? Ещё в том мире?

   – А чего рассказывать, – смутился паразит, – за чем на чердак полез, то и нашёл!

  Кому ж приятно признаваться, что увидели тебя в виде ржавой лопаты!

   – Ладно, тогда что было у меня в руках, когда я по лестнице с чердака спустился?

   – Грабли! – заорали за окном. – Открывай дверь, придурок, не вытаскивать же мне собак, чтоб через окно пролезть! Я тебе, идиоту, пожрать принёс, между прочим!

   Те же действия, что мы пытались проделать со шкафом у окна, мы попытались произвести с комодом. Минут через десять нам удалось сдвинуть комод в сторону от двери.

   – Роксана, – прошептал я умоляюще, – давай ты первая, а? Меня сразу пришибут в случае чего, а так у нас фора будет.

   Дива молча вооружилась вилами и встала напротив входа, а я осторожно потянул дверь на себя. Судя по тому, как красотка сразу расслабилась, там действительно стоял наш избавитель. Роксана спокойно перешагнула через порог, а я прислонился к стене и перевёл дух. Мне было несколько неудобно глядеть мечу в глаза.

   – Ну, герой, молодец, чтоб мы без тебя делали! – послышалось за дверью.

   – У, тварь, как он меня достал своими домогательствами! – Сапоги-то не жалко? Кончай пинать, измажешься ведь! – Слышь, Мих, на нём золота унции три наберётся. – Оставь, что ты с ним делать будешь ? – Переплавим в ближайшем селении. – А мотив? За разбойников примут... – И куда мы его денем? Здесь не оставишь, спалим? – Сдурела? Жареным на весь лес нести будет, вся нечисть сбежится! – В колодец? – Ты как всегда, нам еще, может возвращаться придётся... – Так оставить? – Не виляй, закапывать так или иначе придётся... и собак тоже. – Ну собаки ещё пригодиться могут. – Да, это, кстати, верно...

   – Эй, Витёк, принеси лопаты, закапывать будем!

  Лопаты ему потребовались...

   – Лопаты тебе принести, говоришь? – истерически захохотал я. – Лопаты? С чердака? С этого чердака лопаты? Чтоб я этому монстру могилу копал? Лопаа-ты принести?!!!

   Я смеялся и не мог остановиться....

   ....А потом вышел на крыльцо...

   Во дворе действительно стоял Мих. Затем взгляд мой упёрся в располовиненный труп. Вернее, две половины трупа – правую и левую. Мих, видимо, стаскивал их со ступенек по отдельности – всё крыльцо представляло из себя....

   ...больше я ничего не успел увидеть...

   Пятница?

   – Посмотри, как там повелитель, очнулся? – Эй, Витёк, ты меня видишь?

  Почему так пахнет жареным – они всё-таки решили спалить труп? Сколько ж они его будут жечь – сутки, двое? А там ещё собаки....

   – Виктор, прочухался? Я уж тут и жаркое из зайчатины приготовил, давай, поднимайся, подкрепись немного... эээ-эй, вот блевать не надо!.. Давай, полежи ещё... На водички, лежи, лежи... Роксан, тебе за ним убирать, раз припёрлась...

   Суббота?

   – Надо бы тебе, парень встать, потому как пора нам отсюда уходить, если ещё парочку таких картин увидеть не хочешь... – Мих, а он не свихнётся? Где ты такого сопляка нашёл? – Ты думаешь остальные были лучше? Будто не знаешь, что я у них нервную систему контролировал! А то б не только блевали, но и в штаны делали... – Так скажи ему спасибо, что он не обделался! – Спа-си-бо – по-ве-ли-тель! Довольна? Ты давай его в чувство приводи и пожрать заставь, а то на руках тащить заставлю... – Меня? Это потому что ты, дурак, не смог дать себя полапать? Гардой вильнуть не мог, да? Лезвием блеснуть? Камушков побольше изобразить? Да от меня б он не вырвался! – Да кто ж знал, вроде и услышал и увидел... – Сам потащишь! Раз не умеешь отдаваться, так отдувайся! – Ладно, ещё, может, прочухается, чуток времени есть...

   Суббота, 19.55

   Я проснулся в куртке и кроссовках на пыльном покрывале. В помещении было темно, поэтому я глянул на телефон – 19.55. Наверно, мы вчера у шефа перепились, раз я в одежде на кровати валялся, да ещё и до вечера. Я поморгал, слез и огляделся. На полу на подстеленном одеяле спал незнакомый мужик. В сапогах и джинсах. Я вспомнил кошмарный сон или... Окна заколочены досками. Сквозь щели в них пробивались редкие полоски света. На печке кто-то лежал под драным покрывалом.

   Мне поплохело – неужели всё правда? Организм настоятельно требовал выйти, но я никак не мог решить, что будет более позорно – не успеть добежать до соответствующего домика, или разбудить Миха и попытаться нанять его в охранники. Ладно, униженно попросить проводить до будочки. Остатки самолюбия пересилили, и я выбрался наружу. На крыльцо я старался не смотреть, по сторонам тоже. Мне уже всё равно, нападёт на меня кто-нибудь или нет. Но мне повезло – путь в оба конца не стоил мне жизни. На обратном пути я даже ощутил свежее дыхание утра, когда жары ещё нет, а солнце только-только развеяло мрак. Травинки мирно гладили кроссовки, оставляя на них капельки росы. Тут до меня дошло, что 19.55 – это вечер... пусть вечер, но неплохо бы и умыться. Где-то должен быть рукомойник. В поисках умывальника я заметил кучу свежей земли в конце участка, между двумя старыми яблонями, покрытыми лишайником... И постарался и туда не глядеть.

   Рукомойник нашёлся на яблоне около дома. Воды там хватило ровно на то, чтобы один раз плеснуть на лицо. Колодец был рядом, но у меня не было сил тащить ведро с водой. Или не было мужества находиться во дворе одному дальше. Я понял, что о зубной щётке придётся забыть и надолго смириться с мерзким привкусом во рту по утрам. И вечерам. И о бритве, видимо, тоже не надо вспоминать. Щёки немедленно зачесались. Успокоил себя тем, что носить щетину сейчас круто. Дня через четыре дойду до нужной кондиции и вполне смогу сойти за мачо.

   Суббота, 20.06

   День оказался воскресеньем.

   Воскресенье, 20.10

   Суп был непривычен из-за отсутствия картофеля и добавки каких-то незнакомых корешков, но, поскольку Роксана его долго кипятила, вчера они с Михом его ели, и сегодня живы, то я попробовал. Мне ничего больше не оставалось – я не ел почти сутки. Без еды, конечно, можно прожить больше месяца, но мне очень хотелось уже не есть, а жрать. Хотя позавчера я думал, что в ближайшую неделю в рот ничего не возьму. Я набрал воды из колодца, лично вымыл деревянные ложки и съел суп прямо из котелка. Тарелок не было. Хлеба тоже. Зато суп был солёный, и мяса в нём было много. Он оказался вполне съедобным, а мясо – даже вкусным. Роксана с Михом доели то, что осталось.

  Разговор мне начинать не хотелось. Но и молчать было неудобно.

   – Я хочу домой, – захотелось добавить "к жене". "И к маме" добавлять было стыдно.

   – К маме с папой? – склонила голову Роксана.

   – Если есть вход сюда, – не обратил я внимания, – то должен быть и выход. Что мне надо сделать, чтобы добраться до... – я постарался не запнуться, – портала домой?

   – Элементарно, – ответил Мих, – поскольку ты теперь Повелитель Меча света, то есть меня, то, естественно, ты должен уничтожить повелителя Тёмного меча, навести порядок после его кошмарного правления, оставить преемника, и можешь быть свободен.

   – Ну допустим, я всё это сделал, но как я попаду домой? – мне показалось, что Мих ответил слишком быстро, нарочито несерьёзно и не по теме. – Пока ты про это вообще ничего не сказал! Где портал домой?

   – Видишь ли, портал находится в резиденции повелителя меча, неважно, Тёмного или Светлого, резиденция у них одна, но занимаете вы её по очереди. Чтобы попасть домой, Повелитель меча должен активировать портал в своей резиденции, передать меч преемнику и войти в портал.

   – И он попадёт в свой мир? – уточнил я.

   – Несомненно, – не моргнул глазом Мих.

   – А ты откуда это знаешь? Ты входил в этот портал со своим Повелителем, – я издевательски улыбнулся, – или ты входил в него один? Может, Повелителя вообще распыляет в этом портале?

   – Нет, – нагло ответил Мих. – Я это просто знаю. И тебе придётся мне поверить, потому как выбор у тебя невелик. Не пойдёшь со мной – останешься здесь. И можешь пытаться выбраться самостоятельно. Или подожди тех, кто ещё придет за Роксаной. Может, они тебя выведут. А если они не придут и не отправят тебя... – он нехорошо усмехнулся, – ...домой, то тебе предстоит для начала что-то пожрать найти. И через лес к людям переться – в полном одиночестве. А я говорю – портал в резиденции Тёмного. Можешь не верить.

  – Успокойся, – поджала губы красотка, – когда победим, вернуться ты сможешь, если ещё захочешь, – она обворожительно улыбнулась. Нужна ты мне!

  Я поверил – а что ещё было делать? Немного пооботрусь здесь, и начну разведывать пути к бегству. Всё равно ничего другого не остаётся, а Мих хоть в обиду дать не должен. Для начала я сделал жест отчаяния: выключил телефон – зарядки оставалось совсем немного, а при выходе в мой мир он мне ещё пригодится. Неизвестно, сколько я здесь проболтаюсь, вернусь ли домой, и куда выкинет меня портал – а вдруг в зону приёма. Тогда я могу очень пожалеть, что попусту посадил батарею.

   Глава третья. Атаман

Из которой видно, что в любом месте можно хорошо устроиться.

Виктор

   Воскресенье, вечер

   Мы вошли в лес почти затемно. Насколько я понял, шли мы теперь другой дорогой – не на север, а на восток. Мих шагал впереди, я за ним, Роксана замыкала. Под деревьями было заметно темнее, чем во дворе. Меня пошатывало, трава цеплялась за ноги, а Мих ко всему прочему навесил на меня мешок с провизией – завёрнутое в какие-то листья варёное мясо. Он пытался пристроить мне и топор – но на джинсах не было пояса, а при попытке заменить его верёвкой я запутался в узлах, и её пришлось разрезать. В итоге топор взяла Роксана, засунув за ту же верёвку, которую я не смог приладить к джинсам. Она пообещала в ближайшей деревне достать мне ремень. Я подал было голос, что лучше достать одежду, иначе мы будем сильно выделяться среди местного населения, но Роксана возразила, что бродяг из других государств здесь полно, в крайнем случае сойдём за беженцев из эльфийских лесов. Про эльфов я спрашивать не стал, опасаясь за сохранность своего разума.

   Мы плелись по тёмному лесу, я слышал только шарканье кроссовок по траве, непрерывно спотыкался о невидимые корни и всё время боялся, что какой-нибудь кустик-полуночник вцепится мне в штанину. Минут через пятнадцать комары предприняли авианалёт на мою голову. Писк был омерзительный, но особых неприятностей я от них не получил, потому как отрастающая щетина начала завиваться в кольца, впивалась в кожу и чесалась немилосердно. Комариный укус по сравнению с этой пыткой и казался ни чем иным, как комариным укусом. Я подозревал, что щёки и подбородок у меня покрыты сыпью из-за отрастающей бороды, но зеркал в ближайшем обозримом будущем не наблюдалась, а спрашивать у спутников было стыдно. Волков, медведей, кабанов и прочей живности я не боялся – у меня не было соответствующего опыта встреч с ними, поэтому мне даже в голову не пришло, что они могут где-то здесь водиться. Да и Мих рядом. Собак он за минуту всех уложил.

   Никогда не понимал туристов – что может быть хорошего в таких прогулках?

   К своему удивлению, видел я достаточно прилично, чтобы не потерять Миха из виду и не натыкаться на деревья. Нам повезло – луна оказалась полной и давала достаточно света. Или лес был редкий. Мих дошёл до ручья и предложил пройтись по руслу, чтобы сбить со следа погоню. Роксана заспорила – если за три дня нас никто так и не нашёл, то нет смысла прятаться дальше. Никакой погони нет, заявляла она, иначе давно бы догнали, а если кому-то хочется поиздеваться над спутниками – пусть сам по ручью и идёт. Ага, огрызался меч, посмотрел бы он на неё, если бы она не знала, что в случае чего он за всех и отдуваться будет. Из их перебранки я понял только одно – совершенно незачем было переться через лес на ночь глядя, могли бы выйти и утром.

   Воскресенье, ночь

   Вот так мы и шли в полумраке под свежее дыхание ветерка, переливы кузнечиков и крики каких-то птиц. Во всяком случае надеюсь, что птиц, а не кикимор. Ещё не начало светать, когда мы вышли к ручью, может, даже тому же самому. Тут Мих опять предложил пройтись по руслу, похоже, ему этот процесс просто нравился. Роксана немедленно предположила, что у него мания преследования и посоветовала попить успокоительного или, на самый край, самогона. В результате мы остановились на привал и разожгли костерок.

   Мясо с голодухи оказалось вполне приличным, некипячёная же вода из ручья доверия не внушала, но больше пить было нечего. Я пришёл к выводу, что кипятить воду здесь не принято, и придётся мне пить её сырую, пока не отравлюсь. Мысль о последствиях я отогнал. Мысль о наличии в этом лесу медведей или клещей – тоже. Я вообще все мысли отогнал. Я просто очень устал бояться.

   – Ну и как тебе собачатинка? Сама готовила, – поинтересовалась Роксана, закусывая свой кусок мяса листиком. – Извини, зайцев мы скушали, пока ты в бреду валялся.

   – Вполне, – ответил я. Не блевать же теперь. Может, она ещё и шутит. – Даже вкусно. У нас, правда не принято, но те кто ел, хвалили. Не соврали.

   – Угу, – подтвердила Роксана, – мне тоже нравится. Да и собаки у Аризгана элитные, откормленные, не мясной, правда, породы, варить пришлось долго. Нынешний-то мой муж всё больше баранину любил, а вот... эээ... не помню, кажется, за четыре мужа до этого, или за пять, шестой от конца будет, так тот очень собак любил. У него целая коллекция была: охотничьи, мясные, беговые, ездовые, карманные, лысые – фу, мерзость! – со всех стран свозил. Попался, дурила, на оборотнях... Купил пару вместо собак и решил вывести специальную породу... Они его и загрызли. А сами слиняли – так и не нашли потом. Причём, загрызли, говорят, не за попытки сексуальных и генетических экспериментов, а именно за собакоедение, обиделись, вишь, за родственников... Жалко, хороший мужик был... Я у него одна жена в гареме была – не брал других, любил меня сильно...

   – Ага, – озвучил Мих мою мысль, – зачем такому ещё жёны, ему и собак хватало...

   Начало светать, мы затушили костёр и двинулись дальше.

   Понедельник, утро

   Зелёный цвет вернулся к листьям, над головой пару раз пролетели какие-то пичуги, и наглая белка и не думала убегать, рассматривая нас с дерева.

   – О, у нас гости! – засмотревшись на белку (никаких видимых мутаций у неё я не нашёл) я чуть не врезался в спину затормозившего меча. В последний момент мне удалось удержаться и не коснуться его.

  На дороге стоял разбойник. Потому что кто ещё может так вольготно расположиться на тропе, поигрывая луком? Согласно фильмам и здравому смыслу, ещё пара-тройка должна находиться на близлежащих деревьях.

   – Гости, – подтвердил Мих. – И очень дорогие. Принимайте, угощайте, и не забудьте провести нас к вашему атаману – потолковать надо.

   – Гы-ы, – заржал разбойник, – а я и есть атаман!

   – Ну да? – встряла Роксана. – А мы вот сейчас дружкам твоим крикнем, что ты главаря подсиживаешь. Эй, ребята, тут на авторитет атамана покушаются! Гарик, твой титул присваивают!

  Из кустов проявился элегантный парень лет тридцати пяти с ухоженной рыжей бородкой. Щёки он явно подбривал. Интересно, чем? Просто насущный вопрос для меня!

   – Роксаночка, – расплылся он в умильной улыбке, – солнышко моё! Что ж ты стоишь, придурок, беги скорей обед заказывай, к нам гостья дорогая! А с тобой новый повелитель? Который из двух – блондин или шатен? Кому руку жать?

   – Ему, – показала на меня Роксана.

   – Ну и вообще бы мне мог хоть "здрасьте" сказать, – встрял Мих, – чай не чужие!

   – Ё.., – уставился на него атаман, – Мих, родной! Как же ты так, а? Один? Что, совсем негодящий повелитель попался? А это тогда кто? – он бесцеремонно ткнул в меня пальцем. – Или...

   – Вот именно, или! – выпрямилась Роксана. – Разреши, Гарик, представить тебе нового повелителя Меча света – Виктора, а что он отдельно – так это у нас экспериментальный квест!

   – Ага, понял! – обрадовался Гарик, – решили попробовать групповуху! Ну и как? А меня четвёртым? Роксаночка, любовь моя, ведь не было ни секунды, чтоб я не вспоминал о твоих ласках! Только тобой и грезил! Ну хоть к ручке приложиться, а? А в щёчку?

   – Грезил бы мной, – сузила глаза Роксана, – пошёл бы трон Владыки завоёвывать, а не здесь предпочёл тусоваться. Иди обедом корми!

   Путь до разбойничьего логова занял почти час ходьбы по непролазным зарослям и еле заметным тропам.

  Само же место отдыха вольных стрелков было устроено с огромной заботой и нежностью. Если её дизайном занимался сам атаман, то талант его искрился всеми гранями. В конце поляны рос огромный дуб – видимо, атаман долго искал именно такой в этом лесу. Посередине же находилось кострище с вертелом, любовно выложенное камнями. Железные кованые стойки украшали причудливые листья, к лежащим вокруг кострища поваленным стволам сосен приделаны замысловатые спинки. Около костра сидело четыре человека, сосредоточенно помешивая в котле и прихлёбывая что-то из фляжек. Подняв голову, я обнаружил, что на ветвях дуба устроено нечто вроде помоста, к которому ведёт верёвочная лестница.

   – Мои наработки, – хлопнул себя по груди Гарик. – Не буду хвастаться, но год назад ко мне приезжала делегация эльфов перенимать опыт. Были в полном восторге, предложили ещё пару идей, над которыми я сейчас работаю. Приглашали к себе, обещали заплатить три сотни золотых, и, если начнётся финансовый кризис, может и поеду на заработки! А таких площадок у нас много! Почитай, весь лес мой.

   С час атаман доставал нас экскурсией по своей вотчине, мне даже пришлось залезть вместе с Роксаной на дерево по верёвочной лестнице. Запахло детством – доски и ветки под ногами, листья около щеки, люди внизу. Впрочем, наверху всё было очень прилично – матрасы, столики, даже лестница на второй и третий этаж. Туда я не полез, ну их, ещё сверзишься, шею свернёшь. Не десять мне лет, чтоб по деревьям лазить. А Роксана с Михом слазала и долго громко восхищалась.

  Закончив осмотр, мы сели к костру, и один из подчинённых Гарика налил нам суп в глиняные миски. Ложки у атамана оказались серебряные. Какое счастье – настоящая ложка! Мало того – у него имелись ещё и вилки, всё-таки как приятно встретить человека, имеющего понятие о цивилизации!

   – Да, – подтвердил атаман, – всё хорошо в меру. Отказываться от вилок ради сомнительного удовольствия есть руками – это перебор. И руки потом мыть сложно, так что вы не думайте, я не полностью псих какой, я стараюсь найти разумный компромисс между жизнью здесь и достижениями цивилизации! Сейчас занимаюсь разработкой и внедрением арбалетов – но туго идут, туго, и мои-то люди никак из них в оленя попасть не могут, а деревенские так вообще косятся... Еще пытаюсь внедрить обычай мыться ежедневно с мылом, но тоже никак, думают, небось, бзик у меня такой. Какой, представляешь, говорят, кайф от бабы, если от неё не пахнет? Ну и ладно, свою-то я к гигиене приучил, а эти уж пусть сами со своими разбираются.