Текст книги "Меч и проводник.Дилогия. (СИ)"
Автор книги: Макарка, Гыррр
сообщить о нарушении
Текущая страница: 22 (всего у книги 86 страниц)
Пятница
Утром я простился с Акурой, вот уж не думал, что так к этой розовой ослице привяжусь, посмотрел на тоскливо гладящего своего жеребца Фиму, проводил взглядом удаляющихся эльфов и вампиров и пошёл в гору вслед за мечом. Только бы нам над пропастью какой идти не пришлось. Никакого влечения к экстриму у меня нет.
– Ой, – вздохнул Мих, – оборачиваясь вслед чёрным крыльям и зелёным плащам. – Что-то у меня предчувствие нехорошее... Не сглупили ли мы с этой артефактной бочкой?
Бежали полдня резвым темпом, и я осознал, что пешком ходить отвык – на лошади, безусловно, удобнее и быстрее. Лес редел, появился кустарник, под ногами скрипели камни. Мих петлял по какой-то лишь одному ему известной тропе, я утирал с лица пот и утешался тем, что кольчугу и неподъёмную куртку увезли охранники, а эльфийские сапоги заметно легче тех, что были у меня до этого. Никто, кроме меня, признаков усталости и загнанности не показывал, Роксана так вообще явно наслаждалась природой. А Фима всю дорогу радостно улыбался – в отсутствие охраны он излучал сияющие флюиды счастья. Или просто начал светиться, как и положено эльфу? Наконец, когда я уже собирался молить о пощаде и краткой остановке, меч остановился у стены с расщелиной и предложил нам всем в неё протиснуться.
Возможно, они с Фимой в неё и пролезут, а вот я... Тут я вспомнил своё отражение в эльфийском зеркале, джинсы, которые давно падали без ремня, и понял, что тоже пролезу. Злат и Роксана пошли первые, как самые упитанные, и безо всяких подталкиваний исчезли с той стороны. За ними полез я, ни за что не зацепился, и очутился в тёмном коридоре. Ни факела, ни фонарика – только пятно света там, откуда пришёл. Появились Мих с Фимой, маг кинул над нами светящееся и извивающееся облачко, или туманный шарфик, судя по длине и изгибам, и мы двинулись вниз по узкому коридору.
Я не люблю темноту в помещении. Терпеть не могу. У меня дома ночью на кухне свет горит, чтобы, если есть захочется, нормально выйти, и выключатель не нащупывать. Не понимаю знакомых, у которых вечером по всей восьмикомнатной квартире свет выключен. Уходишь из гостей, и они сразу в комнате, где только что ели и пили, свет гасят. И ты ощупью пробираешься в прихожую: и пока на шкаф или на кресло с грохотом не натолкнёшься, хозяева не соизволят в холле свет зажечь. Ладно, если я один или с женой в гости зашёл, а если они знакомых позвали, и мы впятером выбираемся? Всё равно свет не зажигают! И как только дверь найдёшь и толкнёшь – тут же гасят. И зачем им столько комнат с картинами и шикарной мебелью, если они по ним в темноте блуждают и ничего из этого великолепия не видят? Только летом любуются? Так летом кто в Италии, кто в Греции, опять не получается... Это я конкретно про тестя и шефа. Может, они оба – замаскированные вампиры? Дом дострою – никакой экономии электричества, лучше один раз в магазин не заеду, как раз все расходы по освещению покроет.
Я терпеть не могу узкие коридоры, особенно, если они неизвестно в какие глубины ведут. Неприятно – почти бежишь в каких-то каменных стенах, не успевая считать повороты, потолок на голову давит, ещё и о камни царапаешься. Впрочем, боковых ходов я пока не видел, так что заблудиться сложно. Фимино облачко давало свет тусклый, но зато на большую территорию, так что видеть спину рысящего впереди меча можно было спокойно, и сзади всех тоже хорошо видно. Впрочем, оборачиваться особо некогда, Мих задал такой темп, что только успевай. Дорога снижалась медленно, но неуклонно. Рукотворных ступенек не было, пещер пока тоже не попадалось. Счёт времени я потерял почти сразу. Где-то читал, что у спелеологов время замедляется – думаешь, час прошёл, а пробежало чуть ли не шесть. Я, кстати, ещё до приезда к эльфам выяснил у Фимы, что деление времени здесь всё же существовало в его время – правда, только у магов, и, судя по журналам в библиотеке, сохранилось у них до сих пор, но обычным людям не передалось почему-то. "Не нужно, – ответил маг на мой вопрос.– Зачем? Утро-день-вечер-ночь, куда крестьянину больше? А если учесть, что долгота дня меняется от времени года, смысла нет его на равные части дробить". Сутки делились на сорок восемь частей – ступеней, две ступеньки, соответственно, – наш час. Видимо, магам требовалось более мелкое дробление суток. Получасовки-ступеньки делились на сорок восемь же минут – шагов, а минуты – на сорок восемь секунд, или мгновений. На моё замечание, что это неудобно, Фима хмыкнул, и сказал, что это только для меня, и только потому, что в моём мире данные цифры оканчиваются не нулём. А в местной системе счисления они прекрасно нулем заканчиваются – четыре дюжины, самое оно. Окружность они, кстати, делили на четыре куля градусов – и эта цифра здесь тоже двумя нулями заканчивалась. Так что теперь я могу примерно по времени ориентироваться – наш с Фимой счёт почти совпал. Я решил, что если буду считать шаги, как-то со временем разберусь. На третьей тысяче я сбился и начал заново. Где-то на десятой тысяче шагов, вернее на четвёртой попытке не сбиться после трёх тысяч, мы вышли в пещеру.
Это стало понятно просто потому, что мы все смогли столпиться в её центре. Ничего, кроме мерцания над головой, выхватывающего из мрака наши силуэты и еле различимые лица, видно не было. Серебристое мерцание, пять человек, и всепоглощающий мрак вокруг нас. Где эти... как их... сталактиты, сталагмиты? Где красота и романтика? Ладно, сухо ещё, с потолка не капает, под ногами не хлюпает, но даже стен не видно – не понять, гладкие они или шероховатые.
– Сколько мы идём? – спросил я мага.
– Не знаю, – поёжился Фима, – я не уверен, что здесь время течёт так же. Или что я его воспринимаю так же. Я вообще не уверен, что всё правильно воспринимаю, после того как вы меня из ловушки вытащили. И вообще, в моей пещере хоть светло было, а вниз к воде я не часто спускался... Очень мне это всё напоминает... Или это эльфийская нелюбовь к подземельям? Не нравится мне здесь.
– Вот это просто замечательно! – засмеялся Мих. – Этим я крайне доволен!
– Чем? – вяло откликнулся маг. А, так ему ещё хуже, чем мне? Клаустрофобия? Тогда я тоже доволен – всегда приятно, когда кому-то ещё хуже. И я тут же ощутил себя сильным и смелым. В случае чего – смогу даже ободрить его величество.
– Что – не нравится? В следующий раз, может, хватит ума не лезть, куда не следует, – ухмыльнулся меч.
– Почему не следует? – тут же возмутился Фима. – Никто из магов и эльфов гномов никогда не видел. Вся торговля – на честном слове через обмен в пещерах или через посредников. Ни одна подгорная экспедиция гномов не нашла. Ты говоришь – был у них, и знаешь, куда идти. Могу я упустить такой шанс? Кто меня ещё сюда проводит? А если мне удастся торговые отношения наладить? Или я новую магическую технологию увижу? Да просто на гномов посмотреть, чтобы хоть знать, как этот мифический народ выглядит... Интересно же...
– Тьфу, – вздохнул меч, – так красиво и высокопарно пел про магию и экономику, я почти поверил, а в результате опять туда же – "интересно" ему... Скоро увидишь – и очень разочаруешься. Народ, сразу предупреждаю – у гномов крайне строгая мораль. Никаких шуток с дамами или сальных взглядов, убить не убьют, но фингалов понаставят и наверх вышвырнут. Глаза в землю, и на женщин не смотреть. Роксана, на мужчин – тоже, даже на меня. В смысле, смотреть можно, но дружелюбно и без заигрываний. Если кто так не умеет – глаза в землю. Ясно?
– А ты откуда знаешь? – давал ведь я себе слово молчать, но меч так капитально подставился, как тут удержаться. – Что наверх вышвырнут? На себе испытал?
– Виктор, я похож на идиота или на бабника? Что ты ржёшь? Не, я не понял, что я смешного сказал? Тьфу на тебя, это тебе так кажется! На себя бы поглядел со стороны! По-твоему я на женщин нормально смотреть не могу? Болван, это я так прикалываюсь!
Так я и поверил.
– Фима, ты тоже так считаешь?
Маг изобразил напряжённую мыслительную деятельность.
– Не знаю, – ответил он в итоге, – на идиота похож крайне редко. Это, скорее всего, случайность. А с женщинами я тебя не видел. На эльфиек нормально смотрел. Доедем до человеческих поселений, я специально обращу на это внимание, если тебе интересно. Отчёт написать?
Похоже, не так его величеству и плохо.
– Ладненько, – сменил тему меч, – сейчас будем нужный коридор искать, а то заведу вас незнамо куда и брошу... Фима, ярче сделать можешь?
Облачко удлинилось и разгорелось перламутровым сиянием. Пещера оказалась достаточно большой – метров пять в высоту и десять в диаметре. Выходов я насчитал шесть. Мих бегло глянул на них и уверенно направился к третьему слева.
Коридор был такой же безликий и спускался вниз, слегка закручиваясь вправо. Тысячи через две шагов появились первые ответвления. Ещё шагов через двести Мих начал сворачивать то налево, то направо, так что я совсем потерял ориентировку. Мы кружили и петляли, стены цепляли за рукава и обдавали нас то песком, то брызгами. Пару раз я вляпался в белёсые лишайники. Утешало, что коридоры были всё же не очень узкие, и ползти или протискиваться боком нам не приходилось.
– Мих, – не выдержал я, – мы не заблудимся?
– Злат, – не оборачиваясь, крикнул меч мне за спину, – если я заблужусь, ты нас по запаху обратно выведешь?
Он шутит или на полном серьёзе?!!! Да я сейчас сознание потеряю!
– Выведу, – прогудел сзади Злат. – Здесь это... запахи очень... это... такие... необычные. Хорошие. Интересно. Я бы... это... подольше здесь походил. Очень приятно. Тихо. Красиво.
Пещера, ещё пещера, поворот, спуск, налево, налево, направо, как он без карты здесь ориентируется? Наконец, после длительного кружения мы вылетели в очередную пещеру. Вылетели в прямом смысле, потому что из коридора в неё пришлось прыгать с почти метровой высоты.
И тут Мих зажег меч. Вытащил, как всегда, неизвестно откуда, и лезвие засветилось тёплым жёлтым лучом, разгоняя мрак и больше всего напоминая по оттенку обычную электрическую лампочку. Пещера стала видна вся – от барельефов на стенах, до каменных ворот на той стороне. Интересно, он Фиму светить из каких соображений заставлял – электроэнергию в клинке экономил? Или потому, что он меч, а не член гильдии фонарщиков?
Мы стояли перед каменными воротами, украшенными причудливой резьбой, сливающейся в затейливую вязь. На стенах росли деревья и летали птицы. Свет отражался от блестящих вкраплений на стенах. Тени, которые мы отбрасывали, заставляли шевелиться каменную листву.
– Пришли, – сообщил меч. – Теперь садимся, перекусим, и ждать будем, пока они откроются.
– А они откроются? – усомнился я. – Может, здесь позвонить надо, или постучать?
– Поищи кнопку звонка, – предложил Мих. – Найдёшь – буду очень признателен.
Мы съели по паре кусков хлеба, и запили их из фляг. Ворота не открывались. Посидели, помолчали. Не открывались. Мих взял светящееся лезвие в левую руку, а правой начал привычно бросать ножики. А я стал ножики считать. Насчитал двести семь. Не открывались! Подсел к Злату и предложил сразиться в "камень-ножницы-бумага". Проиграл триста четыре раза, выиграл два. Ничего себе, никогда так крупно не проигрывал.
– Ты зря расстраиваешься, – утешил меня маг, – он же оборотень, у него скорость реакции заметно выше. Просто видит, что ты сейчас выкинешь. Вообще чудо, что ты выиграл. Злат поддался небось.
И сел играть сам. Из пятисот двадцати семи выбрасываний пятьсот двадцать шесть закончились вничью. Выиграл король. Смухлевал, наверно, магически. Ворота и не думали открываться. Я прикинул, что с момента входа в пещеру прошло часов десять, если сделать поправку на замедление временных ощущений. Или на ускорение? В общем, мне казалось, что прошло часов пять-шесть, и я эту цифру удвоил. А сидим мы здесь уже часа два. Двери не открывались!
Встал, пошёл исследовать ворота. Красивые, резные, массивные. Резьба даже не потёрта и нигде не осыпалась. Понажимал на все выступы, провёл пальцем по всем виньеткам – створки и не думали двигаться!
– Мих, – спросил я, – может, здесь какой "сезам откройся" сказать надо?
Меч демонстративно зевнул и кинул очередной кинжал. Зато Фима заинтересовался "сезамом". Пришлось рассказать ему сказку. Сколько рассказывал – полчаса, час? Злату безумно понравилось. Маг же нашёл, что у неё примитивная мораль и вообще она крайне незатейлива. Впрочем, добавил он, возможно, что её испортил пересказ.
– Ты не то рассказываешь, – вмешался меч, – ты бы ему лучше спел "Сим-сим откройся, сим-сим отдайся..."
Створки заскрежетали и поехали в разные стороны.
Мы быстренько подхватились с места и рванули вперёд, пока они не опомнились и нас не прихлопнули. Мих погасил клинок, и за воротами нам опять светило Фимино минисеверное сияние.
Пятница, вечер. Если вообще не утро субботы
Дорога внутри оказалась гладкой, чистой и широкой, впятером мы спокойно поместились, и ещё место осталось. Художественных изысков не наблюдалось – стены ровные, потолок – метра два с половиной. Сияние придавало всему белёсый оттенок – в его свете всё казалось серо-голубым, а в свете Миховой лампочки – желтовато-коричневым. Поди разберись, какой тут цвет у стен на самом деле. Дорога плавно закруглялась вправо, боковых коридоров не видно, а уклон позволял идти и не особо напрягаться. Как только мы обратно полезем, это ж на сколько мы спустились? Похоже, не очень глубоко.
– Мих, – поинтересовался я, – а ворота почему открылись? Не на "сим-сим" же они среагировали?
– Нет, конечно, – засмеялся меч, – конструктор допустил просчёт, а наладчик был не совсем трезв. С тех пор эти ворота один-два раза в трое суток обязательно открываются. Самопроизвольно. Сначала они каждые два часа сами открывались. Их чинили. С гномьим упорством. Добились, что они стали открываться раз в дюжиницу – этого показалось мало, стали регулировать дальше. На одном открывании в пять дней предложили было успокоиться, но конструктор упёрся. На нынешней частоте решили всё-таки остановиться, пока обратно к исходным двум часам не пришли. А жаль, меньше бы ждать пришлось.
Мы шли полчаса или час, когда впереди послышался шум, рёв и звуки столь малоприятные, что идти вперёд резко расхотелось. Мих притормозил, Цветик трансформировал уши и нос, Фима насторожился, а я завертел головой и прикинул, как буду отступать за спины более опытных воинов. Одна Роксана смотрела в пол – тренировалась не поднимать глаза на мужиков и обольстительно им не улыбаться.
Через пару минут в конце коридора показалось стадо белёсых коров-зомби, как я определил для себя десяток отвратных рогатых тварей, размером аккурат с корову, и увенчанных рогами и наростами. Нет, скорее стадо носорогов-зомби. Растопчут ведь. В коридоре они помещались по три, полностью перекрывая все пространство. Бежать-то и некуда, и к стене не прижмешься.
– Спалишь? – предложил меч.
Маг качнул головой.
– Там сзади загонщики могут быть, не сами же они бегут, а я не вижу, насколько близко, задеть могу. Если первый ряд сжечь – остальным вообще преграды не будет. А света они не боятся, у них, похоже, зрение не развито.
Фима увеличил яркость сияния до ослепительного, он, оказывается, тоже электричество экономил, что-то прикинул, и пустил по полу навстречу носорогам... То же сияние и пустил, решил я, только ближе к полу, а не к потолку. А я его потрогать хотел, когда оно низко над головой летело... Волна прошла под ноги животным, начисто срезая отвратные кривые лапы, и первый ряд носорогов грохнулся на пол. Ударной волной от рёва заложило уши. Образовался затор, который дал магу несколько секунд на размышления.
Коровушек оказалось не пять и не десять – когда пятая по счёту тройка перебралась через воющие туши, Фиме пришлось-таки начать жечь мерзких тварей, слишком близко они подобрались, действительно нас потоптать могли. Стало нечем дышать – хоть маг и действовал аккуратно и сжигал нечисть моментально, на горение, видимо, требовался кислород, да и запаха всё равно было не избежать.
– Хватит! – проорал Мих. – Задохнёмся!
И пошёл вперёд. Вернулся он минут через пять, небрежно сообщив, что тварей осталось дюжины полторы, и положить их туда не составило.
– Загонщики действительно есть, – усмехнулся меч, – и не удивлюсь, если они эту зачистку специально к нашему приходу подгадали, чтоб мы за них всю грязную работу сделали.
– А не затем, чтоб нас чужими ногами растоптать? – поинтересовался я. Как-то негостеприимно нас гномы встречают.
– Сейчас и увидим, – философски ответствовал Мих и пошёл вперед.
Пепел оседал на одежде и норовил забраться в нос. Несожжённые чудища были аккуратно располовинены вдоль, пол залило кровью и завалило внутренностями, воняло неимоверно. Я сцепил зубы. Пора бы привыкнуть. Только бы прямо сейчас пополам не согнуться, неохота перед его величеством позориться. Фима прожёг между туш дорожку, по которой можно было идти, не измазавшись по колено кровью и не наступая на потроха. Маг был абсолютно спокоен и даже не морщился. Впрочем, кроме меня никто блевать явно не собирался и особо не зеленел.
– Их чисто убить сложно, – оправдывался меч, – размер слишком велик, и не знаю, где жизненно важные органы. Насквозь проткнул – не подействовало, голову отрубил, так оно и без головы бежит, запросто потопчет. Так оно надёжнее.
– Дойдём до гномов, – предложил маг, – можно будет попросить пару-тройку экземпляров для исследования оставить. Тогда я тебе попробую сказать, где у них уязвимые места.
– А з-зачем пару-тройку? – прошипел я, стараясь не раскрывать рот и не вдыхать. Неужто магу ещё в этих монстрах ковыряться охота?
– Чтобы быть уверенным, что они все устроены одинаково, – пояснил колдун, – мало ли, может, у одного сердце слева, а у другого – справа, или вообще дублируются. Я с таким сталкивался.
– Резонно, – согласился Мих, – но необязательно. Я и так справлюсь, если ещё раз сюда приду. Витёк, эй, Витё-ок! Фима, на него что-нибудь общеукрепляющее или успокоительное кинь...
– Не надо, – процедил я сквозь зубы. – Я вполне ничего.
Хотел попросить Фиму убрать вонь, но понял, что больше произнести ничего не смогу. Стошнит. Стиснул зубы и уставился на пепел дорожки. Буду тренироваться не поднимать глаза на местных женщин. Сильно сомневаюсь, что после этого зрелища на женский пол в ближайшую полудюжиницу вообще смотреть захочется. Да сколько же этих монстров! Метров на двадцать растянулись, закончатся они вообще когда-нибудь...
Когда мы пробрались через завалы, и я немного отдышался и смог поднять глаза, не боясь наткнуться взглядом на неаппетитное зрелище скотобойни, то впереди, шагах в пятидесяти по коридору, увидел свет десятка факелов. Гномы.
Глава 23. Гномы
Где мы с Фимой пытаемся стать толкователями и пророкам.
Мих
Пятница – суббота
Естественно, что гномов никто никогда не видел. Когда мы подошли к ним на расстояние трёх шагов, я тоже не поверил, что это гномы. Напротив стояли самые обычные люди, сильно смахивающие на шахтёров. Факелы в руках, комбинезоны, на головах – каски с тусклыми фонариками. Бородатые мужики. Да, ниже среднего роста, но и у меня дома, и здесь, наверху, сплошь и рядом такие встречаются. Какие-нибудь старенькие бабуся и дедуся из глухой деревни ещё и пониже будут. И никто их за это гномами не называет. У нас лет пятьсот назад, говорят, все сплошь такого роста были. Может, они цветом лица отличались – но в свете факелов и Фиминого сияния рассмотреть точный оттенок цвета кожи было сложно. Я так никакой разницы на первый взгляд не заметил. Если кто-то из них выйдет наверх – от человека его отличить будет невозможно.
– Простите, – улыбнулся стоящий впереди мужчина лет сорока пяти на вид, – плановая зачистка верхних ярусов. Мы вас сегодня никак не ожидали, думали, успеем до вашего прихода всю нечисть повывести.
Говорил он с едва уловимым акцентом. Впрочем, не думаю, чтобы я после прослушивания ускоренного курса языков так уж хорошо разбирался в акцентах.
– Что вы говорите! – столь же любезно ответствовал Мих, – а мне почему-то кажется, что вы зачистку специально под наш приход подогнали, чтобы чужими руками её провести. И согласитесь, больше четырех дюжин тварей на группу из пяти человек – это перебор. Со всей горы, небось, загоняли. И далеко не один день. Заплатить бы надо за такую грязную работу.
– Ну что вы, – мужик излучал вежливость и дружелюбие, – чистая случайность! К тому же нам сообщили, что с вами маг, так что вряд ли вам грозили неприятности.
– Конечно, – согласился меч, – никаких неприятностей. Но за работу платить надо. И за моральный ущерб. И за вонь.
– За вонь – нет, – улыбнулся предводитель, – могли бы и не вонючий способ выбрать с ними разделаться. И ещё хорошо, что они несъедобны, а то вычли бы с вас за испепеление ценного мяса.
– Вот не надо тритону щуку сватать, – парировал Мих, – кто б их на нас выгнал, если бы ими питаться можно было...
– Ладно, – сдался гном, – плату обговорить можно будет. Прошу. Можете следовать за мной. Ребята, разберитесь здесь, а я провожу вниз дорогих гостей.
Метров через сто мы свернули в боковой коридор, где могли идти только по двое, спустились по ступенькам – я насчитал их сто шестьдесят восемь – и оказались перед массивной железной дверью, сильнее всего смахивающей на сейфовую, столько на ней было колёсиков, ручек, кнопок и рычагов. Мужик загасил факел, повертел какие-то рычаги, покрутил колёсики, и минуты через две её открыл. За дверью стоял натуральный грузовой лифт – человек на двенадцать. Так что мы все там поместились, и ещё место осталось. Мало того – под потолком горели лампочки. Маленькие, синеватого оттенка, но света они давали вполне достаточно, чтобы не свихнуться в полной темноте.
Фима кинул оценивающий взгляд на лампочки и спросил:
– Магия? Технология?
– Плесень, – коротко пояснил гном. – Удобно и экономично.
– Хорошо, – разъяснил Фима, – значит, я могу своё освещение оставить – в конфликт не войдёт.
Мы вошли в лифт, гном снова покрутил рычажки, дверь закрылась и мы поехали вниз.
– На какой энергии он едет? – спросил я.
– На водяной, – ответил гном.
Я не понял и вопросительно посмотрел на Миха.
– Элементарно, – пояснил меч. – Течёт речка, крутит колёсико, магнитик стоит, ничего не напоминает? Поскольку энергия из реки берётся, то водяной называется...
– Э... – обалдел я, – но тут же технологии нужны, это... провода, мотор, трансформатор, изоляция...
– Главное, реки есть, а технологии у них на высоте, хоть и глубоко под землёй, – засмеялся Мих, – но это не единственный источник энергии, рога они туда же приспосабливают.
– А как же тогда единорожья энергия называется? – заинтересовался я.
– Непорочная, – ответил наш провожатый, – потому что с рогами только непорочные девы и юноши работать могут.
– Так тут же их днём с огнём...– начал было я, но Мих чувствительно ткнул меня в бок, и я заткнулся.
– Повелитель пришёл из другого мира, – пояснил он побледневшему гному, – и хотел сказать, что высокая мораль гномов стала известна даже ему в верхних землях за столь короткий срок пребывания, и если наверху всем гномьим девственникам поручить ходить днём с огнём факелов, то их свет проникнет даже на самые нижние ярусы вашего государства!
Гном разжал кулаки и перевёл дыхание.
Сколько ехали вниз, сказать сложно – минут десять. Лифт ехал отнюдь не плавно и бесшумно, он скрежетал и вздрагивал, но в пределах допустимого. Главное, чтобы отсюда выход помимо этого лифта был – а ну как его заклинит, что тогда? Так на всю жизнь и остаться в этом бомбоубежище?
Остановились и вышли в широкий коридор, освещённый всё теми же плесневелыми лампочками. Прошли шагов двадцать, упёрлись в ещё одни ворота. Гном что-то где-то нажал, створки разъехались, и мы шагнули на широкую площадь. Совершенно нормальную площадь, если не считать того, что метрах в тридцати над головой маячил потолок, а не небесный свод. Горели фонари – с виду обычные, электрические. Потолок отсвечивал синеватым – плесенью покрыли, скорее всего. Взгляд упирался в стоящие по бокам ... не дома, а лестницы и двери в горе, ведущие наверх и внутрь. Окна даже есть – кто-то, значит, из них сюда смотрит. С площади расходилось несколько дорог – только они имели вид очень широких коридоров. В центре стоял величественный бронзовый памятник длинноволосому и бородатому богатырю-философу. Скульптура была метров шести в высоту вместе с постаментом. В левой руке мужчина держал раскрытую книгу, правой опирался на отполированный до блеска обнажённый меч.
– А...– ахнул Фима, – значит, легенды не врут... Памятник Великому Аледеру... слышал, не верил... только ради этого стоило сюда спуститься! Мих, а Аледер на себя похож? Он так и выглядел? И не ты ли это у него в руке?
– Угу, очень похож, – как-то не очень радостно согласился Мих, – и Аледер действительно на меня опирается. Знал бы ты, как меня это раздражает! Надо ж было додуматься... Я меч, а не трость и не костыль! Но не выламывать же мне свой образ из постамента, не поймут...
При этих словах наш провожатый осторожно на Миха обернулся, но ничего не сказал.
– А чтобы никто не усомнился и не забыл, что это он, – захихикала Роксана, – там на клинке ещё гравировочка должна быть. Я, правда, здесь первый раз, но Мих рассказывал. Обязательно посмотрю и повосхищаюсь! Главное, отполировали-то как! Мих, ты там весь сверкаешь, прям меч света!
Миха перекосило.
– Не переживай, – утешил его Фима. – Считай, что это овеществлённая метафора – они хотели показать, что в тебе он находил поддержку и опору – в переносном смысле.
У памятника стояла группа из шести мужчин, которая теперь неспешно двинулась в нашу сторону – обычные люди, бородатые, как все здесь, да, невысокие, но не гномы же! Штаны, сапоги, куртки, в отличие от серого комбинезона нашего провожатого, разных цветов: зелёные, красные, синие, жёлтые. Аляповато и пошловато, но, видимо, под землёй не хватало разнообразия цветовых ощущений и яркости. Надо бы им сюда попугаев завезти – чтобы видели, на кого похожи.
– Приветствую вас, – церемонно поклонился первый из подошедших, в жёлтой куртке с красным воротником, синих штанах и красных сапогах. – Меч света, мы счастливы лицезреть вас в истинном облике, Повелитель, примите мои заверения в вечном уважении, Ваше королевское величество, народ гномов бесконечно рад, что вы изволили почтить нас своим присутствием, тем более что по линии вашего отца и его матери вы являетесь потомком Великого Аледера, и, следовательно, не чужды и нашему народу, прекрасная дева, спутница Светлых владык, ваша истинная красота затмевает все легенды о ней, могучий представитель народа оборотней, рад приветствовать вас на нашей территории.
Всё это он выдал на одном дыхании, ни на секунду не запнувшись.
Последовали взаимные расшаркивания, после которых нас повели в гостиницу. На мой вопрос – для кого здесь гостиница, последовал ответ, что для приезжих из других подгорных районов. Отель оказался небогат, но в номерах снабжён водопроводом, – вода текла только холодная и тоненькой струйкой, – электрическим освещением в одну лампочку, которое дополнялось масляными лампами и плесенью, неплохой пружинной кроватью с коваными железными спинками, зеркалом, железным шкафом, кованым же столом с коваными стульями, и часами над дверью. Во всяком случае, я решил, что это должны быть часы. Деревянных предметов не наблюдалось – металл и камень. На этаже имелся приличный и чистый санузел с тремя кабинками и душем. И ещё один для женской части постояльцев – в другом конце коридора. Закачаешься!
Роксана посмотрела на портье, вручающего нам ключи от пяти номеров, удивлённо улыбнулась и попросила поселить её в один номер с Михом, сэкономив на оплате. Меч усмехнулся, скосил глаза на красотку, но промолчал. Гном побледнел, порозовел, пошёл пятнами, и, опустив глаза, полушёпотом спросил, состоит ли столь очаровательная девушка в законном браке с этим господином?
– Что? – обалдела Роксана. – Да какое тебе дело, с кем я состою в законном браке, сам что ли в мужья напрашиваться собрался?
У портье затряслись руки и борода, а губы запрыгали.
– Простите, – прошептал он, – если вы не состоите в законном браке, это... никак невозможно. Это... аморально и безнравственно... Здесь приличный отель, один из лучших, а не.. не... – он мучительно замялся, – дом... свиданий... Я слышал про такой ужас... от тех, кто сверху с заданий возвращался...
– Состою! – обнаглела красотка. – В полностью законном браке!
Мих содрогнулся. Впрочем, он мог утешаться тем, что пери не указала, с кем конкретно она в полностью законном браке состоит, развёлся ли уже с ней султан, и возможен ли в его гареме развод без участия сбежавшей жены. Наверно, раз султан – то возможен.
– Извините, – не сдавался поборник нравственности, – я много про вас слышал, читал... Мы вас по истории проходили. И дети мои тоже проходили... Наши историки все, как один, твердят, что Тёмный Владыка до сих пор не побеждён окончательно только потому, что все светлые владыки, кроме Великого Аледера... это... только поймите меня правильно... – гном смешался, – словом... владыки не были праведны, и, если на вас и женились, то только... только потом... после... – бедняге стало совсем плохо, – после... того... этого... захвата власти... – он-таки не рискнул произнести вслух то, что собирался, – а надо было... сначала жениться, а потом... я не могу поселить вас вме... в смысле, как вы просите...
– Да? – вмешался Мих. – Светлые Владыки до сих пор были безнравственны? Я уже слышал эту теорию, но не придал ей значения... О, тогда в этот раз мы точно победим окончательно – наш Владыка весь поход хранит целомудрие и верность жене! Представляете? Виктор, наконец-то найдутся говорящие, которые оценят и воспоют твои подвиги на ниве столь долгого воздержания!
– Что тут воспевать? – удивился портье. – Это же совершенно естественно...
– Да, – пробасил сзади Злат, – мне тоже это... никто, кроме Златки не нужен. Что тут такого?
Фима отделался неопределённым хмыканьем и пожатием плеч, а Мих посмотрел на нас как на малолетних идиотов, в смысле идеалистов, волевым решением потребовал пять ключей, решив не уточнять, с кем конкретно состоит в законном браке очаровательная девушка, пока она ему в жёны не навязалась, развернул Роксану спиной к портье, придал ей ускорение толчком в спину, и мы направились приводить себя в порядок.
