Текст книги "Шпеер (СИ)"

Автор книги: Magenta

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 71 страниц)

6. Трудовые будни

Директор Поттер сидел в кабинете господина Муди, забившись поглубже в кресло. Если бы можно было вжаться в кресло до полной невидимости или провалиться куда-нибудь вместе с ним, Гарри бы исчез, не раздумывая.

Советник Ассамблеи был сердит и недоволен. Каждое его движение, каждый жест выдавали раздражение и с трудом сдерживаемый гнев. Пегие волосы топорщились, лицо покраснело, руки то и дело сжимались в кулаки.

– Мистер Поттер, зарубите себе на носу, – Аластор Муди чеканил каждое слово, словно выбивал на камне. – Лучший руководитель – тот, кто умеет подчиняться. Вы не имели права делать ни малейших телодвижений без нашего ведома!

Гарри впился ногтями в обивку кресла.

– Вы ничего не сказали о том, что я должен работать в каких-то рамках! – взволнованно сказал он. – Вы высказали мне свои пожелания и...

– Пожелания? – советник расхохотался мелким тявкающим смехом. – Дорогой мой, у нас нет ПОЖЕЛАНИЙ. У нас есть распоряжения. Приказы, если хотите.

– У вас... Вы говорите во множественном числе... – недоуменно сказал молодой человек.

Советник растянул губы в длинной змеиной улыбке. Отблеск электрической лампочки оживил на мгновение его мертвый глаз.

– Гарри, – вкрадчиво начал мистер Муди. – Как вы думаете, неужели можно бороться с мраком в одиночку? Конечно, я не один. Теперь и вы не один, мистер Поттер, – мягко прибавил он. – Вы работаете под моим крылом, большего вам знать нет надобности.

Гарри слегка вздрогнул.

– Что я сделал не так? – спросил он, заранее зная ответ.

– Вы предложили создать Совет, – тихо и зло сказал Муди. – Решили добровольно отдать власть кучке идиотов?

– Они не идиоты, сэр, – горячо возразил Гарри. – Каждый департамент выбрал самых достойных!

– Не идиоты? Тем хуже для вас, – прошипел советник.

– Хорошо, что мне теперь делать? – взволновался Гарри. – Я не могу отказаться от своего предложения, это было бы глупо и...

– Вы умный молодой человек, – перебил Муди. – Создайте у ваших подчиненных иллюзию того, что Совет имеет какое-то влияние. Иллюзию, вы меня поняли?

Гарри неуверенно кивнул.

– Ограничьте круг задач, в которые имеют право вмешиваться члены Совета. Оставьте за собой право соглашаться или не соглашаться с их предложениями. Ваше слово должно быть решающим.

– Тогда какой смысл в Совете? – искренне удивился Гарри.

– Никакого, если не понимаете, что делаете! – рявкнул Муди. – Вы не доросли, чтобы играть в эти игры! Ваши подчиненные должны поверить в свои права и свободы. Но вы, мистер Поттер, обязаны контролировать эти самые права и держать людей в рамках. Вы усложнили себе задачу. Я очень огорчен, – хмуро прибавил он. – Вы связали себе руки. И не только себе.

Гарри молчал. То, что еще сегодня утром казалось гениальным выходом из положения, оказалось не нитью Ариадны, а веревкой, на которой хотелось повеситься.

– И вторая ваша ошибка, – мрачно продолжил советник. – Возможно, она и моя также, я вас не предупредил. Не думал, что вы такой прыткий парень, Гарри. Зачем вы разорили директорский кабинет?

Гарри изумленно вытаращил глаза. Этого он ждал меньше всего.

– Разве я не имел права? Что плохого в том, чтобы поменять старую мебель?

Господин советник досадливо поморщился. Одним рывком он подкатил к себе кресло на колесиках и поставил напротив Гарри. Грузно усевшись, он сложил руки в замок и уставился в лицо молодого человека, не давая тому отвести взгляд.

– Гарри, – негромко начал он. – Если я скажу вам сейчас, почему не надо было ничего менять в кабинете Дамблдора, вы просто не поймете. Но когда придет время, вы это узнаете. Пока я прошу об одном – вернуть ВСЁ на места. До единой детали.

– Там столько барахла! – огорчился Гарри. – И эта жуткая мебель!

– Гарри.

– Понял, – буркнул молодой человек.

– Знаете, что такое символика, мистер Поттер? – щуря здоровый глаз и таращась мертвым, сказал Муди. – Каждая вещь в кабинете Альбуса имеет... м-м... некое значение. К вам приходят посетители, гости...

– Никто ко мне не приходит, – хмуро сказал Гарри.

– Придут.

– Хорошо, я верну все назад, – безрадостно сказал он, вспомнив горы безделушек, статуэток и картин.

– Не расстраивайтесь вы так, – усмехнулся советник. – С вашими доходами вы теперь сможете у себя дома хоть сады Семирамиды устраивать, все по вашему вкусу. Но в «Хоге»... Внешне все должно остаться, как есть. Вы преемник Альбуса.

– Они не считают меня достойным преемником, – вздохнул Гарри.

«И вообще со мной не считаются».

– Это пройдет, – спокойно сказал советник. – Нам, то есть вам, нужно время.

Гарри кивнул, соглашаясь.

– Что нового? – как бы между прочим спросил советник.

Директор открыл тонкий черный кейс и извлек оттуда несколько отпечатанных страниц.

– Это копии договоров со Шпеером, – он протянул бумаги мистеру Муди. – Единственный автор, кто заключал с «Хогом» такого рода соглашения. Каждый договор оформлен через поверенного, это кажется несколько странным.

– Что ж тут странного, – фыркнул советник, вглядываясь в текст. – Ах ты, дьявол, – он скривился, будто хлебнул уксуса.

– Что?

– Поверенный, – злобно сказал советник. – Хорош поверенный!

Гарри подался вперед, надеясь услышать пояснения, но Муди молчал и хмурился, не горя желанием просвещать молодого человека.

– Я надеялся, через этого человека можно выйти на Шпеера, – осторожно сказал Гарри.

Советник сердито фыркнул.

– Через господина Малфоя? Вы знаете, кто это?

Муди вскочил и заметался по комнате, вытирая платком внезапно заблестевший лоб. Гарри хмуро следил за его беготней и тем, как мелко трясется жирное брюшко под дорогой шелковой рубашкой. Внезапно советник замер посреди кабинета.

– Вы наладили контакты с профессором Снейпом? – вдруг спросил он.

Гарри почувствовал, что краснеет.

– М-м... Не очень, – признался он. – Мистер Снейп не воспринимает меня всерьез.

– Это хорошо, – обрадовался Муди. – Это к лучшему.

– Что же тут хорошего? – обиделся директор. – Как я могу оказать на него влияние, если я для него никто, мальчишка и дурачок?

– Не надо оказывать влияние, – улыбнулся советник. – Познакомьтесь, подружитесь, войдите в доверие. А там, глядишь... На того же Шпеера выйдете, и не только. Договорились? – он протянул Гарри руку, давая понять, что разговор окончен.

Гарри торопливо встал, отвечая на рукопожатие.

– Вы все поняли? – сказал Муди, провожая его до двери. – Вернуть символику, взять под контроль Совет, сблизиться с профессором. Мне также нужен текст третьей книги Шпеера.

– Понял, – Гарри взялся было за дверную ручку и вдруг замер на пороге, захваченный какой-то мыслью.

– Мистер Муди, а скажите... Топор – это тоже какой-то символ? На эмблеме «Хога» топор, на стене в кабинете висел топор, и песня у них есть про Дамблдора и топор...

По губам советника скользнула тонкая улыбка.

– Да, мистер Поттер. Это символ, и очень опасный символ, – негромко сказал Муди. – На эмблеме «Хога» не простой топор, а лабрис, двойная секира, – он замолчал, разглядывая Гарри внимательным оком циклопа. – Топор символизирует власть. Лабрис означает обоюдоострый ее характер. Придет время, и вы все узнаете. Если захотите. Познакомитесь с нужными людьми... Ох, заболтался я, – спохватился он. – И мне пора, и вам пора. Идемте, Гарри. Нас ждут великие свершения.

* * *

– Мистер Поттер, вы не хотите забрать вашу куртку? Мисс Лавгуд она велика, а мне маловата.

– А вы что, мерили?

Директор и редактор стояли посреди коридора, сверля друг друга вызывающими взглядами.

– А как же, – ухмыльнулся Снейп. – Уже и заносить успел.

Гарри не по-директорски хихикнул.

За стенкой взвыл шуруповерт.

– Когда эта бомбардировка мозгов закончится? – поморщился редактор. – Сколько можно вашу мебель насиловать? Я бы уже сто раз собрал и разобрал!

– Вы? – изумился Гарри. – Да ладно! Такие, как вы, и гвоздя не забьют!

– Смотря куда забивать, – промурлыкал Снейп. – Если в голову сборщику мебели... Сразу работа закипит.

«Ну и шутки у некоторых», – подумал молодой человек.

– Они не собирают, а наоборот... – отводя взгляд, сказал он. – Я передумал. Пусть будет по-старому.

– Ну и капризы у вас, мистер Поттер, – удивленно пробормотал редактор.

Гарри смотрел в пол, кусая губы. Теперь в глазах Снейпа он полный идиот.

– Мистер Снейп...

– Профессор Снейп.

Гарри вздохнул.

– Понимаете, мне кажется, профессор – это кто-то старый и заумный, вроде Альбуса Дамблдора, – он бросил быстрый взгляд на редактора и подозрительно порозовел. – Вы же не такой, ну...

– Не такой умный? – вздернул брови мистер Снейп.

– Не такой старый.

– О-о, – насмешливо протянул редактор. – Вы еще и льстец, вдобавок ко всему прочему.

Гарри сердито сверкнул глазами.

– Хорошо, я буду обращаться к вам, как полагается, профессор.

– Не обязательно, – быстро сказал редактор. – Я не против мистера Снейпа, но вы, как официальное лицо, должны понимать, что на совещаниях, заседаниях и прочих публичных мероприятиях «Снейп», «хам», «сволочь» и их производные не есть комильфо, – он рассеянно оглянулся по сторонам. – И долго вам еще тут прозябать, мистер Поттер?

«Й-ес!», возликовал внутренний голос директора.

– Навряд ли рабочие справятся за день, – Гарри вспотел от собственной лжи: он попросил мебельщиков растянуть удовольствие.

– Можете погостить у меня, – благосклонно сказал редактор. – Если не боитесь, – хищно прибавил он.

Гарри инстинктивно поправил воротник белой трикотажной водолазки. Надевать эту дрянь не хотелось, с пиджаком в ней было жарко, а без оного вид получался несерьезный. Зато воротник под горло скрывал следы злодеяния. Редактор изучал проклятую водолазку подозрительно долгим взглядом.

– Вы застали меня врасплох, – гордо сказал молодой человек. – Теперь я готов... ко всему.

– Да неужто? – поиграл бровью злодей.

«Вот гад. Ну и голос», – Гарри двинулся вслед за редактором. Через минуту он уже обосновался за пустующим столом и по-хозяйски повесил на спинку кресла свою куртку, которую после Лавгуд носить не хотелось.

После визита мистера Хагрида директору пришла на ум неплохая мысль. Если он будет достаточно часто присутствовать при встречах редактора с авторами, велика вероятность поймать негодяя Шпеера, или хотя бы поискать в записях Лавгуд, на какое число назначена встреча с писакой-диссидентом. Если и были другие причины отираться в разбойничьем логове, Гарри предпочел об этом не думать: политика на первом месте.

Конечно, еще неделю назад молодой человек интересовался политикой не больше, чем жизнью мадагаскарских павианов, и (стыдно вспомнить!) понятия не имел, что мистер Риддл избран мэром на второй срок. Теперь свои одинокие вечера директор Поттер скрашивал газетами и интернет-статьями, стараясь наверстать упущенное. Но если мистер Риддл витал в заоблачных высях, то Шпеер змеился где-то неподалеку: пасквиль номер три, по словам Снейпа, был в работе.

– Мисс Лавгуд заболела? – Гарри бросил взгляд на пустующее место секретарши.

– Что вы, – фыркнул редактор. – Мисс Поющая Цикада все детство провела в хиппи-коммуне. Вчера она рвалась поплавать в озере.

У Гарри вытянулось лицо, но он быстро овладел собой.

– У мисс Лавгуд отличный кофе, – сказал он. – Гермионе не мешало бы у нее поучиться.

– У мисс Грейнджер много других талантов, – с нехорошей интонацией сказал редактор, удаляясь в обитель секретарши. – Кстати, чем мебель туда-сюда тягать, лучше бы замок новый врезали.

«А ведь он прав!», – мелькнуло у Гарри.

За перегородкой зажужжала кофемашина. Через минуту мистер Снейп вернулся с маленькими дымящимися чашками.

– Вы не сказали, сколько сахара, и я положил...

– Шесть.

– Ответ неверный. Правильный вариант – «и я положил немного соли», – с серьезным лицом сказал редактор.

Гарри улыбнулся: иногда злодей бывал очень мил. Быть может, пытался загладить вину после рукоприкладства, решил молодой человек.

Мистер Снейп перенес свой кофе к компьютеру и уселся спиной к гостю.

– Вообще, я занят, мистер Поттер, – грубовато сказал он, разрушив очарование момента. – Сейчас придет одна милая дама.

* * *

Неприлично разинув рот, Гарри во все глаза смотрел на визитершу. Большеротая черноглазая брюнетка в кожаном платье, сетчатых чулках и алых туфлях на шпильках выглядела в кабинете главного редактора более чем неуместно.

«Шлюха», – сердито подумал директор. Платье дамы было странным – казалось, тело женщины облито смолой. Бретелька сползла под ремешком лакированной красной сумки, являя любопытным взорам округлое белое плечо с татуировкой.

– Мадемуазель, – нежнейшим бархатным голосом произнес редактор, наклонился и коснулся губами изящной женской руки с кроваво-красными ногтями. – Ты опоздала, дьявол тебя дери! – вдруг рыкнул он. – Думаешь, ты у меня одна?!

– Ах, вижу, что не одна, – протяжным низким голосом бывалой шлюхи пропела дама, разглядывая Гарри из-под густых черных ресниц, похоже, накладных. – L' amour à trois... Какой хорошенький... – томно прошептала она и призывно облизнулась.

Гарри сердито покраснел. Таких женщин он терпеть не мог.

– Мистер Поттер, новый директор «Хога», – кривя губы в нехорошей ухмылке, представил редактор. – Господин директор, это мадемуазель Лестрейндж, автор замечательных женских романов-бестселлеров.

– Какая прелесть, – жадно разглядывая Гарри, сказала дама. – Я бы порвала его на части! – она обожгла директора страстным похотливым взглядом.

Гарри мужественно сцепил зубы, чтобы не брякнуть что-то нехорошее.

– Белла, – угрожающим тоном предупредил мистер Снейп и придвинул ей кресло. – Ты переделала сорок восьмую главу?

Бросив последний жгучий взгляд на Гарри, мадемуазель Лестрейндж со вздохом уселась в кресло, закинув ногу на ногу. Обтягивающее платье задралось, приоткрыв белоснежное бедро с черной кружевной подвязкой. Гарри отвел взгляд от дьяволицы и уставился в ноутбук, но читать не мог.

– Вот... да где же она, – пробормотала дама и запустила красные ногти в недра декольте. – Еще теплая, – удовлетворенно сказала она, протягивая редактору флэшку.

– Куда еще ты ее совала? – мистер Снейп брезгливо взял флэшку двумя пальцами и сунул в разъем.

– Никуда! – разъярилась мадемуазель. – Этот роман меня затрахал! И твои придирки тоже, Северус!

– Мои придирки? – удивился редактор. – Да я еще и не начинал.

– Я все исправила, – быстро сказала писательница, придвигаясь ближе к мистеру Снейпу. Нога в сетчатом чулке как бы невзначай скользнула по профессорской ноге.

Директор скрипнул зубами.

– Беллочка, – нехорошим голосом начал редактор, вглядываясь в текст на экране. – Что же ты творишь, а? «Из ее белой кружевной блузки выпрыгнули соски». И поскакали по комнате, видимо, – он выделил какой-то абзац красным. – Дальше... О, господи. «Том точно знал, где найти ее клитор», – мистер Снейп расхохотался, закрыв лицо ладонью.

– Что не так? – возмутилась Белла.

– Выбросить клитор! – рявкнул редактор. – И прыгучие соски!

– Северус, ты соображаешь, что говоришь? – обиделась дама.

– «Роза красиво встала раком, но от его мощного толчка потеряла равновесие и упала лицом в перину», – прочитал редактор. – Белла, «раком» – это красиво, по-твоему?

– Конечно! – вздернула подбородок писательница. – Тебе ли не знать!

– «Рака» убрать, – категорично сказал Снейп. – Пусть эта дура опустится на колени, на локти, что угодно. Что тут дальше у нас... «Том стонал, больше не напрягая мозг». Я же в прошлый раз это отметил! Том не напрягал, и ты тоже!

– Северус, ну а как иначе сказать? – мадемуазель Лестрейндж придвинулась еще ближе и вцепилась в его локоть. – Ты же сам знаешь, мужчины перестают думать, когда... ах... Когда им... хорошо, – с придыханием прошептала она, прижимаясь к редактору.

Гарри с удовлетворением заметил, что мистер Снейп недовольно отодвинулся.

– Напиши «потеряв способность мыслить». Хотя у твоих героев с мыслительным процессом проблемы. Вот это еще что?! «... до точки G ему было далеко, но Роза не теряла надежды», – редактор гнусно расхохотался. – Пусть и не надеется! Клитор по карте нашел, куда ему, дураку, не напрягая мозг...

– Противный ты, – Белла игриво шлепнула его ладонью по руке. – Надеюсь, все?

– Ладно, – вздохнул редактор. – Давай сорок девятую.

Он извлек откуда-то сигарету и сунул в рот, но прикуривать отчего-то не стал.

– Садомазо любишь? – промурлыкала Белла.

– Садо, – буркнул Снейп. – Когда мне такое вот носят, руки так и чешутся... «Роза хлестнула раскаленным прутом его истерзанные ягодицы. Это было ах, как хорошо, – нудным голосом прочел он. – Но член Тома не подал виду, что доволен». Нда... Члены иногда не подают вида. Притворяются, что ли...

– Он хотел, но не стояло, – невозмутимо пояснила Белла. – Что тебя тут не устраивает? Я не буду это менять!

– У твоих героев члены умней, чем их обладатели. Не виси на мне.

– Ты так пахнешь... Голова кружится, – с придыханием прошептала мадемуазель Лестрейндж.

– Могу оторвать, чтоб не кружилась, – буркнул редактор.

Гарри ерзал в своем кресле, красный от смущения и злой, как дьявол. Проклятая редактура действовала возбуждающе.

– «Сегодня Роза была особенно сладко жестока, лаская связанного Тома. Он плакал и бился под ее языком, не способный дрочить и мыслить трезво», – унылым голосом прочитал Снейп. – М-м... Я сейчас сам начну плакать и биться.

– Понравилось? – обрадовалась писательница.

– Дура! – рявкнул редактор.

– Хам, – не осталась в долгу Белла.

– «Не растерявшись, Роза сжала его яйца своей любимой перчаткой с шипами. Том дернулся, оросившись кровью», – редактор лениво потянулся в кресле. – Еще бы не ороситься от такой жизни... Что тут еще... М-м... – с минуту он молчал, пробегая взглядом текст и мусоля губами незажженную сигарету. Дьяволица нервно теребила сумочку. – «Она тянула и тянула его член, пока Том наконец догадался».

Мистер Снейп тяжело вздохнул и повернулся к Белле.

– Будешь долго тянуть недогадливого Тома за член, я не выдержу и отдам тебя Макгонагалл. Не знаю, как у Тома, а у меня терпение заканчивается, – раздраженно сказал он, отшвыривая истерзанную сигарету.

– Только не это! Северус, скажи, что ты пошутил! – не на шутку испугалась дьяволица. – Разве тебя не возбуждает, когда читаешь? – нежным голоском сказала она и (Гарри чуть не упал с кресла) положила ладонь редактору между ног.

– Не подает вида, – гадко ухмыльнулся злодей, убирая ее руку.

Директор молчаливо злобствовал, наблюдая отвратительную сцену.

– До завтра успеешь? – Снейп выдернул флэшку и протянул мадемуазель. Та сидела, обиженно надув губы, обведенные отвратительной яркой помадой.

– Не зна-аю, – протянула Белла, открыла свою сумочку и показала редактору что-то в ее недрах. – Видишь, что купила? – она хищно облизнулась.

– Бр-р-р... – поежился мистер Снейп, заглянув в сумку.

Гарри вытянул шею. Он бы дорого отдал, чтобы узнать, что там.

Мадемуазель Лестрейндж встала, поправила платье и одарила Гарри улыбкой оголодавшей тигрицы.

– Какой красивый молодой директор, – мечтательно вздохнула она.

Редактор загородил собой Гарри.

– До завтра, дорогая.

– Пока, Северус, – Белла махнула рукой с кровавым маникюром и вышла.

Едва дверь за дьяволицей захлопнулась, Гарри вскочил и ринулся к Снейпу.

– И вот ЭТО мы печатаем? – гневно крикнул он, наступая на врага. – Вот эти помои тиражируем? Дерьмо, пакость, извращение!

– Тихо, тихо, мистер Поттер, – жестом остановил его редактор. – Книги Лестрейндж – лидеры продаж. Она входит в топ самых популярных...

– Это надо прекратить! – взвился Гарри. – Разорвать с ней договор! Гадость какая! Порнография!

– Мистер Поттер, можно вопрос? – вкрадчиво спросил редактор, разглядывая его пылающие щеки. – Вы девственник?

Гарри захлебнулся яростью.

– Кто? Я? А вам какое де... Нет! Я просто НОРМАЛЬНЫЙ, в отличие от вас! – крикнул он, наскакивая на негодяя, осмелившегося задать такой вопрос. – Вы!.. Я...

Мистер Снейп вдруг шагнул к нему, слегка наклонился и откинул с шеи черный шелк волос.

– Душите, – шепотом предложил он. – Ваш черед, мистер Поттер.

Плохо понимая, что делает, Гарри обхватил пальцами шею злодея и вдруг замер, потрясенный ощущениями. Волосы, густые и неожиданно мягкие, скользнули по тыльной стороне ладоней.

«Теплый какой... сильный... нежный... Боже!» – пронеслось в голове.

Их лица были в нескольких дюймах друг от друга. Гарри ощутил на губах дыхание врага.

– Смелее, – выдохнул разбойник, лаская взглядом его ошеломленно приоткрытый рот. – Отомстите мне... за всё.

Гарри не дышал. Его вздрагивающие пальцы медленно, едва касаясь, скользнули по нежной коже.

Негодяй вздохнул и прикрыл глаза.

В дверь раздался требовательный стук.

– Профессор? – донесся скрипучий голос миссис Макгонагалл.

Гарри отскочил, как ошпаренный. В лицо бросилась кровь, он стоял, сжимая кулаки и прерывисто дыша. В груди полыхало злое пламя: он мучительно ненавидел себя.

«Я сдурел. Сошел с ума, – билась отчаянная мысль в измученном сознании директора Поттера. – Просто сошел с ума».

– Разве так душат, – насмешливо сказал злодей.

* * *