Текст книги "Шпеер (СИ)"

Автор книги: Magenta

сообщить о нарушении

Текущая страница: 37 (всего у книги 71 страниц)

35. Из Рая в Ад

Гарри разлепил ресницы, повернул голову и замер, не веря глазам своим. Это был не сон – Большой Зверь не ушел. Зверь был здесь и крепко спал, эгоистично утащив большую часть одеяла. Мистер Келев, неверный изменник, пристроился сверху шерстяной грелкой, угнездившись в самом неподобающем месте.

Г. Дж. повернулся на бок и долго смотрел на мирную картину, улыбаясь и борясь с желанием прикоснуться к спящему. Зверь растянулся на спине, заложив руку за голову. Гарри вгляделся в глубокий шрам на запястье левой руки и вздрогнул, вспомнив слова Северуса «если с расстановкой тушить сигару». С трудом верилось, что мистер Риддл способен на подобное. Если бы не настойчивость, с которой господа из мэрии пытались найти исчезнувший дневник, Г. Дж. не принял бы за чистую монету историю о зверствах группы «НД». Террористы, шовинисты и прочие негодяи водились где угодно – скрывались в пещерах Афганистана, таились под ливанскими кедрами, ползли по-пластунски по африканским пескам, прячась за кустиками саксаула, – но в сердце Британии? Мозг отчаянно отказывался смириться с этой мыслью. Конечно, Гарри помнил события семилетней давности, когда приехал из Литтл-Уингинга поступать в Школу Экономики – весь Лондон гудел как улей, потрясенный серией взрывов в метро, учиненных исламскими фундаменталистами. Тогда, занятый своими проблемами и обеспокоенный лишь тем, что перекрыты станции подземки, Гарри не особо размышлял о проблемах терроризма. В конце концов, это были мусульманские негодяи, думал он. Представить себе, что достопочтенные англичане способны на подобные мерзости, не удавалось.

Осторожно придвинувшись поближе, Гарри с обожанием разглядывал Зверя, до потемнения в глазах желая вцепиться в него руками и ногами, исцеловать шею с тонко бьющейся жилкой, губы с насмешливо загнутыми уголками, закрытые веки с густыми ресницами и большой злодейский нос. Вспомнив, где только не побывал вчера этот нос, Гарри слегка покраснел и тихо вздохнул.

Научится ли он когда-нибудь понимать этого непредсказуемого человека, Г. Дж. не знал. После вспышки злости Большой Зверь Шатци-ша вдруг стал нежен и мягок, как никогда прежде; в глубине души Гарри подозревал, что тот без слов просит прощения каждым поцелуем и прикосновением, и это смущало – Гарри грызло нехорошее чувство вины. Верить в то, что существует какая-то связь между его беседой с Амбридж и аварией Макгонагалл хотелось не больше, чем в существование мифических террористов; но Гарри отчаянно сожалел, что обманул Северуса – судя по всему, это его как-то особенно взбесило.

Не выдержав, Г. Дж. уткнулся носом в теплое плечо спящего.

«И мне еще нравилась чертова туалетная вода?» – подумал он, только сейчас осознав, что Зверь без всяких ароматических приправ пахнет особенно родным Зверем. Гарри чувствовал, что еще немного, и он позорно кончит от того, что просто лежит с Северусом под одним одеялом, хотя ночью, обласканный и одуревший, умудрился побывать на вершинах блаженства четыре раза – подобного он не мог и припомнить.

Большой Зверь шевельнулся и вздохнул. Гарри перестал елозить носом по его плечу и осторожно отодвинулся, боясь разбудить и желая лежать так до Второго пришествия – проснувшийся Зверь наверняка сбежит, и не посмотрит, что воскресенье, решил он.

Мистер Келев внезапно разинул пасть и с тонким подвыванием зевнул, не открывая глаз. Как развернувшаяся пружина, Северус подскочил на постели, будто и не спал вовсе.

– Scheiße, – пробормотал он, бесцеремонно стряхнул с себя щенка и уставился на Гарри, сонно моргая. – O-o, Meister Potter... Morgen.

Гарри посмотрел на диковатую разбойничью шевелюру и хихикнул.

– Доброе утро, мистер Снейп. У вас в роду точно не было индейцев?

– Конечно, были, – Северус с досадой отпихнул щенка, лезущего языком в лицо. – Из племени ПМ.

– Это еще что? – фыркнул Гарри.

– Пожиратели мальчишек, – пояснил злодей, стащил с Г. Дж. одеяло и набросился губами на его живот. – Вкусных... таких вкусных, таких...

Гарри блаженно вздохнул и запустил пальцы в спутанную разбойничью гриву.

Мистер Келев, обнаружив, что дело принимает дурной оборот, отчаянно залаял.

– Он гулять хочет, – с досадой сказал нерадивый хозяин Поттер.

– И у меня еще какие-то претензии к мистеру Добби?.. – Северус с неудовольствием оторвался от своего занятия. – А людей вы не выгуливаете, шеф?

– Некоторых, – с достоинством сообщил Гарри. – Злодеев, разбойников, пиратов, рыцарей и вампиров. Если они, конечно, хотят.

– Ничего себе компания, – пробормотал редактор. – Думаю, они хотят. Вот только кофе попьют и перекурят.

– На улице покурят, – строго сказал Г. Дж. – Ист дас гут, Шатци-шатц?

Северус смешно изогнул бровь.

– Хм, – только и сказал он.

* * *

– Сколько тут живу, не знал, что здесь есть дворик, – Гарри окинул местность взглядом профессионального собачника.

– Тут тихо, – редактор расположился на скамейке и затянулся сигаретой, с блаженством раздув ноздри. – Особенно в такую собачью рань.

Двор, густо засаженный небольшими деревцами, в самом деле был тих, и только среди застывших в безветрии верхушек деревьев тоненько и звонко попискивали невидимые синицы. Впрочем, мистер Келев обнаружил нескольких степенно прогуливающихся голубей и тут же сбил с них спесь, ринувшись в атаку и звонко тявкая. Голуби взмыли в небо, отчаянно хлопая крыльями; через минуту все вновь стихло.

Гарри уселся на скамейку и придвинулся поближе к злодейскому курильщику.

– Мой шеф, – Северус положил руку на колено Г. Дж. – Скажи... Ты меня простил?

Гарри удивленно уставился в его нахмуренное лицо. В дневном освещении глаза разбойника, злодея и вампира потеряли магическую черноту и казались обыкновенного темно-карего цвета.

– За что?

Большой Зверь метко швырнул в урну сигарету и обнял его за плечо.

– Я сделал тебе больно, – пробормотал он.

– Ни черта мне не больно, – смутился Гарри. Обсуждать вчерашнее не хотелось. – Я просто э-э... не знаю, как это должно быть.

Говорить, что освоил теорию на уровне порно-фильмов, не хотелось и подавно.

– Не так, – Северус коснулся губами его уха. – Не так, Liebling.

Наплевав, что кто-то может их увидеть, Гарри обнял его за поясницу, притискивая к себе и пытаясь согреть.

– Либлин... это что значит?

– Непослушный мальчишка, вот что значит.

– А в словаре другое написано, – хитро прищурился Г. Дж. – Либлин – это такой парень, который обожает вредного, злого, ядовитого типа, который...

Злодейский Зверь нахально изловил его губы своими, смяв на корню зарождающийся росток ораторства.

Пробегающая по двору старуха испуганно осенила себя крестным знамением и торопливо поспешила дальше, осуждающе бурча что-то себе под нос.

Вместо того, чтобы сгореть от стыда, Гарри расплылся в улыбке и крепче прижал к себе Большого Зверя. Тот вдруг подозрительно нахмурился и отвел взгляд.

– Я тоже тебя обманул, мой шеф, – сумрачно сказал он. – Я ХОТЕЛ сделать тебе больно. Продемонстрировать, как можно сделать больно другому, если думать лишь о себе.

– Перестань, – огорчился Гарри. – Я уже забыл. И если честно... – он приблизил губы к возлюбленному злодейскому уху, мягко куснул за мочку и горячо прошептал, чувствуя, что неотвратимо краснеет: – Я тоже... Хотел бы так с тобой сделать.

Не успел он и охнуть, как оказался сдавлен в горячих удушающих объятьях.

– Сделай, – губы Северуса вновь приблизились к его губам, обдавая прерывистым дыханием. – Сделай, Schatzzzz!

– Прямо здесь? – засмеялся Гарри и вдруг застыл с приоткрытым ртом, уловив просящую нотку в голосе Большого Зверя.

– Ты что... М-м... Ты это серьезно?

– Более чем, – прошептал Зверь.

Сердце бешено заколотилось в груди Г. Дж. Шутка была забавная, но почему-то смутила неимоверно.

– Я с тобой расправлюсь, – нахально пообещал Гарри и быстро спрятал отчего-то задрожавшие руки в карманы куртки.

* * *

– Северус, а ты... Давно ты сюда приехал? Я никому не скажу, честное слово! Только не говори, что семь лет назад, это враки!

Гарри раскрыл ладонь и поймал несколько мелких снежинок. Те исчезли, едва коснувшись кожи. Впрочем, на асфальте они таяли так же быстро, упорно не желая привнести в урбанистический пейзаж хоть толику зимней романтики.

– Так что... Давно?..

– Лет тринадцать назад... или чуть больше, – не сразу отозвался редактор.

Г. Дж. поднял взгляд и обнаружил, что тот разглядывает его с какой-то задумчивой улыбкой.

– Ого... – Гарри провел ладонью по смоляным разбойничьим волосам, стряхивая снег. – А почему ты до сих пор резидент? За сколько лет гражданство дают?

– Лет за шесть, – пробормотал Северус, явно думая о чем-то своем. – На кой дьявол мне ваше гражданство?

– Что? В смысле, на кой дьявол?.. – удивленно переспросил Гарри, мельком подумав, что даже не знает, давно ли Шпееры осели в Англии и какой имеют статус.

Злодейский резидент расхохотался нехорошим смехом.

– Ты, как и все, считаешь британское подданство благословеньем божьим. Я... отказался.

– Отказался? – поразился Гарри. – Почему? Можно иметь два гражданства, разве нет?

– Хоть три. Я отказался принципиально, – кисло сказал редактор. – Мне вполне достаточно родного дерьма.

– Патриот, что ли? – любопытно разинул рот Г. Дж.

– Много вопросов, мой шеф.

– Это безобидные вопросы! – возмутился Гарри. – А австрийский немецкий отличается от немецкого немец... Тьфу, ну ты понял?..

– Еще как, – Северус скользнул хищным взглядом по его губам. – И кухня отличается. Шницель из приставучих мальчишек – фирменное блюдо. Не верьте, когда скажут «Венский», мистер Поттер.

– Опять Поттер? Окей! Если вы не гражданин, МИСТЕР СНЕЙП, какая вам к чертям собачьим разница, будет Риддл премьером или нет? – рассерженно взвился Г. Дж.

Редактор сгреб в охапку вертящегося под ногами щенка и вручил специалисту по иммиграционной политике.

– Не знаю, кто такой гражданин, – буркнул он. – Есть простое слово – человек.

* * *

– Долго ты крысу кормил, – Гарри отшвырнул «Путь Пилигрима» и вскочил. – Я уже собрался к тебе постучать.

– Знаете, почему я не женился, шеф? – редактор расселся в освободившемся кресле, подобрал книгу Муди и задумчиво повертел в руках. – Чтобы не отчитываться, сколько времени уходит на кормежку крыс... Интересные вы вещи читаете, мистер Поттер, – насмешливо прибавил он.

Г. Дж. Поттер-Хатих слегка смутился.

– Это Муди дал, – буркнул он. – Не такая уж и плохая вещь. Правда, я только начал... Знаешь, что вычитал, кстати? Оказывается, масонство не может и не должно принимать участие в кампаниях по запрету книг.

Злодейская бровь насмешливо взметнулась вверх.

– Наверное, добрый брат Муди невнимательно читал свою рекламную брошюру. Подчеркните фразу маркером и верните агитку назад.

– Агитку?.. По-твоему, Муди – масон? – с любопытством спросил Гарри.

Северус открыл рот, потом закрыл.

– Мой шеф, вы в самом деле такой наивный, или делаете вид? – прищурился он. – Мэрия – палец на руке ОВЛА. Если вы спросите меня, кто там НЕ масон, я даже затруднюсь с ответом.

– Я догадывался, – Гарри нахмурился, слегка обидевшись на «наивного». – Знаешь, Муди как-то выдал: «Однажды вы станете одним из нас». Если честно, я не видел в этом ничего плохого, но после книги Шпеера... Северус, ты уверен, что нас не слышат? – он вдруг нервно оглянулся.

– Уверен, – буркнул редактор. – Когда засомневаюсь, дам вам знать, шеф.

Большой Зверь вальяжно расположился в кресле, вытянув босые ноги. Он успел переодеться в рубашку и брюки, и демократично устроившемуся на полу Гарри ничего не оставалось, как исподтишка разглядывать ноги с изящными длинными пальцами и гнать от себя бредовые мысли: пальцы хотелось поцеловать и даже сунуть в рот.

Г. Дж. с трудом отогнал опасное наваждение.

– Шпеер не осуждает масонство, наоборот, но после его книг никуда вступать не хочется, даже в бойскауты, – он покосился на источник соблазна и вздохнул. – Сейчас... не знаю, что и думать.

На миг Г. Дж. представил себе, как проводит кончиком языка по подушечкам пальцев злодейской ноги.

В голове нехорошо помутилось.

– Бойскауты – это юные масоны, – ухмыльнулся Хозяин Ноги. – Полная проекция братства. В неприятности вы уже научились вступать, мой шеф. Дело за малым.

– Лучше масоны, чем группа шовинистов НД! – въедливо ввернул Гарри.

Северус зло рассмеялся.

– Верхушка НД – та же веселая братия каменщиков, – насмешливо сказал он. – Вступайте в ложу, шеф, чего там. Всегда найдется, где применить ваши способности. Только имейте в виду, дорогой мой мистер Поттер, в масонство есть только вход. Выхода уже не будет.

– Что значит, «выхода не будет»? – удивленно моргнул Гарри. – А если человек разочаровался и передумал?

– Это не кружок вязания, – Северус взял со столика надорванную фотографию Сириуса и всмотрелся в снимок, подозрительно сощурившись. – Передумавшие и разочаровавшиеся есть двух видов: «спящие» братья и мертвые братья. Зависит от степени посвящения. Такие передумавшие, как Альбус Дамблдор, должны спать особенно крепко.

– Значит, Дамблдор притворился спящим вечным сном, – прищурился Гарри, – а сам струсил и сбежал?

Редактор отшвырнул фотографию и уставился ему в глаза странным тяжелым взглядом.

– Это выдумки господ советников или ваши собственные, шеф?

– Это не выдумки! – Гарри улыбнулся нахально и чуть снисходительно. – Дамблдор не умер. Не надо из меня дурака делать, я знаю, ты притворялся в морге, что узнал его! И не смотри на меня так! Я не болтал об этом в мэрии!

Северус вскочил, по его лицу разлилась нехорошая бледность.

– У тебя есть адвокат?

– Это еще зачем? – нахмурился Г. Дж.

– Твои фантазии переходят все границы, – сквозь зубы сказал редактор. – Если начнешь озвучивать подобные глупости, тебя затаскают на допросы! И если бы только тебя, всю ложу Феникса!

Гарри подскочил на ноги – в противоположность Северусу красный и взъерошенный.

– Я же сказал, ОНИ не знают! Ни черта не знают! Это мой личный секрет! Скажи мне, что можно говорить, а что нет! – задыхаясь, крикнул он. – ИХ не интересует Дамблдор! Только Шпеер, Ворон и акции «Хога»!

Редактор с минуту стоял, хмурясь и о чем-то размышляя.

– Пожалуйста, сядь. Давай поговорим, – наконец сказал он.

Г. Дж. плюхнулся в кресло, нервно грызя ноготь – меньше всего хотелось вновь поссориться.

Северус опустился на колено – как рыцарь, приносящий клятву вассала.

– Послушай меня, – он положил руку на бедро Гарри и уставился глаза в глаза гипнотическим темным взглядом. – Этих людей интересует ВСЁ. Тебя будут спрашивать об одном, попутно вытягивая совершенно другое. Не разбрасывайся недоказуемыми версиями, если не хочешь, чтобы кто-то пострадал. Я дам тебе телефон... Мой адвокат далеко не молод и больше не набирает клиентуру, но мистер Малфой... Хотя Драко немногим старше тебя, он способный и грамотный юрист, имеющий серьезную поддержку в определенных кругах. Драко пока не проиграл ни одного дела, хотя брался за совершенно невозможные процессы.

Г. Дж. Поттер-Хатих вытаращил глаза.

– Драко? Драко Малфой? Сын замминистра?

Перед ним пронеслось воспоминание – самоуверенный светловолосый парень, летящий по автомобильному ангару Кэрроу, как прекрасный Персей.

«Уж лучше миссис Грейнджер!» – сердито подумал Гарри, мысленно пририсовал к сандалиям Персея пару огнедышащих реактивных двигателей и проводил прощальным взглядом набравшего ускорение летуна.

Рука Северуса мягко погладила его колено.

– Драко – славный мальчик, – сказал редактор, вновь разозлив едва успокоившегося Г. Дж. – Вы бы могли подружиться. Если он тебе не нравится, найди другого, в любом случае, тебе понадобится адвокат.

– Амбридж говорила, что ты... Любишь всяких там пацанов, – обиженно пробурчал Гарри. – И даже Дамблдор и его брат... Они хотели, чтобы ты купился... На меня купился... и перетянул на свою сторону.

Губы Северуса тронула улыбка.

– Старые черти, – пробормотал он. – Думаешь, я этого не понял? Откровенно говоря, я им благодарен. Твой крестный не стремился меня с тобой познакомить. Охранял тебя, как пёс сахарную косточку.

– Кстати, про Сириуса, – спохватился Гарри. – Я нашел какие-то странные фотографии... Везде отрезан кусок. А вот эта... – он взял со столика надорванный снимок и протянул Северусу. – Здесь чье-то плечо и рука. В какой-то дурацкой перчатке.

– Это не перчатка, – редактор мельком глянул на снимок. – Это протез. И я знаю только одного человека с таким украшением.

Глаза Г. Дж. блеснули любопытством.

– Кто?

– Питер Петтигрю. Из-за которого Блэк сел в тюрьму.

– Петтигрю? Заместитель мэра по социальной политике? – поразился Гарри.

– Тогда он был никто и ничто, – фыркнул Северус. – Мелкая шестерка.

– Как он мог стрелять с такой рукой? – озадаченно спросил Г. Дж.

Северус иронично скривил губы.

– Его адвокат говорил то же самое. Несчастный инвалид якобы не мог нажать на курок. Блэк заломил ему руку, ствол пальнул в воздух, зато кто-то третий метко и бесшумно продырявил голову полицейского. Из окошка паба, думаю. Сейчас у Крысеныша Пита бионическая рука, но и тогда был вполне приличный подвижный протез.

– Я знал, что Сириус не виноват! – пылко воскликнул Гарри. – Но... мне он сказал, это была случайность! Откуда ты знаешь, что там был кто-то третий?

– Блэк выдал тебе официальную версию, – поморщился редактор. – Миссис Грейнджер, защищая его в суде, попыталась пролить свет на этот вопрос, на основании данных баллистической экспертизы. А потом вдруг резко сменила пластинку, после перерыва в слушании. Настоящий убийца так и остался в тени. Кто-то из людей Риддла.

Гарри нахмурился, разглядывая крестного, как всегда жизнерадостно скалящего зубы в объектив.

– Зачем надо было стрелять в полицейского? – пробормотал он. – Он тут при чем?

– Ни при чем, – буркнул Северус. – Зато за его убийство можно навесить от пятнадцати лет до пожизненного. Те-Кому-Надо ищут слабые точки. Семья, дети, карьера, любовницы... Блэку некого и нечего было терять. Единственной ценностью для него была свобода. На том и сыграли. Если бы не пожар, в котором сгорели документы, твой драгоценный Сириус отдыхал бы на нарах по сей день. Во всяком случае, пока не признался бы, где записи Риддла.

– Но ведь чертов дневник не сгорел? – прошептал Гарри. – Ты говорил, никто не знает, где он. Наверняка Дамблдор с ним и скрылся.

В черных глазах блеснул злой огонь.

– Дамблдор УМЕР. У тебя разыгралась фантазия, мой шеф. Где дневник, неизвестно. Есть несколько копий, и одну из них Альбус успел выслать господину Риддлу, освежить память.

Прочесть что-то по лицу Северуса было невозможно.

«А вдруг я и вправду перемудрил? – испуганно подумал Гарри, вновь усомнившись в живучести бывшего директора. – Еще и Барбаре ляпнул!..»

– Зря Дамблдор это сделал, – сказал он вслух. – Так бы все жили спокойно.

– Спокойно только трусы живут, – хмуро отозвался Северус, поднял с пола упавшую фотографию, аккуратно положил на стол и направился к двери.

– Ты куда? – взволновался Гарри.

– К себе, – буркнул редактор.

Резвым горным козлом Г. Дж. Поттер скакнул к двери и загородил спиной выход, отрезав пути к отступлению.

– Никуда вы не пойдете, мистер Снейп, – нахально заявил он. – Я вас не отпускал.

– Это еще что такое? – прищурился Северус.

– Злоупотребление служебным положением, – Гарри положил ладони ему на поясницу, пробираясь пальцами под ремень брюк. – Только попробуйте сбежать, сэр.

Злодейские глаза превратились в черный мед.

– Я честно пришел принять смерть от вашей руки, мистер Поттер, – в голос редактора вкрались волнующие мягкие интонации. – Но вместо дела вы решили убить словом. Все эти ваши вопросы, шеф... От разговоров про Риддла и Дамблдора у меня начинается импотенция.

– Не похоже, – констатировал Гарри, ощущая бедром упругую выпуклость. – Но если вы так считаете, мистер Снейп, можно заняться лечебными процедурами.

* * *

– Я сам, – Г. Дж. оттолкнул руки Северуса и принялся расстегивать его рубашку, елозя губами по приоткрывающейся коже.

Большой Зверь молчал, улыбаясь, глядя на вдохновенные старания лекаря.

– Ты не просто красивый, – прошептал Гарри, шалея от каждого прикосновения. – Ты дико красивый. И не спорь.

– Где вы были раньше, шеф, когда я страдал комплексами неполноценности?

Гарри наконец стащил с него рубашку и медленно провел ладонями по груди, чуть задержавшись на твердых от возбуждения сосках.

– Не верю, что такие, как вы, мистер Снейп, мучаются комплексами.

– В твоем возрасте мучился, – Северус наклонился и щекотно провел губами по его губам. – Потом забыл, что это такое, но с тобой, мой драгоценный шеф... – он обнял его и прошептал в самое ухо: – Я... боюсь тебе не понравиться.

– Что ты выдумываешь? – поразился признанию Гарри. – Мне стыдно, я все время хочу тебя, как озабоченный, больной на голову придурок! Черт, если б ты знал, как Я боюсь не понравиться ТЕБЕ, наверное, смеялся бы!

Большой зверь удивленно заморгал.

– Смеялся?.. Озабоченный придурок – это не ты, Liebster, – он освободил Г. Дж. от футболки и уставился на его грудь – не прикасаясь, только скользя откровенно любующимся взглядом. По телу Гарри хлынула теплая волна, в паху сладко потяжелело.

– Это один кретин, который запирается в туалете с фотографией и выходит, когда к черту затекла рука. Фотография скромная – маленький тамплиер прыгает с палкой, футболка задралась и... Видна вот эта часть, – Северус наклонился и поцеловал его живот чуть ниже пупка.

– Шатци-ша, – Гарри вдруг стало нечем дышать – от подступившего к горлу спазма, тонкой, острой нежности, удушающей до слез. – Я не знал, что мы с тобой так похожи!..

Ошалев от нахлынувших чувств, он кинулся на любителя маленьких тамплиеров, кусая его голые плечи, прихватывая зубами соски и облизывая все, что успевали поймать нетерпеливые губы.

– Шеф, ты страшней своего терьера, – Северус слегка вздрогнул, когда ополоумевший Г. Дж. жадно вгрызся в сосок.

Гарри посмотрел на него поглупевшими глазами и ринулся расстегивать его брюки непослушными пальцами, уже не в силах продолжать прелюдию.

Большой Зверь избавился от остатков одежды и бесстыдно разлегся на постели, широко расставив ноги.

«Мне бы твои комплексы», – едва не рассмеялся Гарри.

– Покажи, как ты думал обо мне, – прохрипел Северус.

Его пальцы сомкнулись вокруг налившегося ствола – судя по всему, Риддло-Дамблдоровая импотенция самоизлечилась в рекордные сроки.

Г. Дж. уставился на непристойную картину и стыдливо обхватил свою плоть, смущаясь, что его заливает смазкой, больше пытаясь спрятать, чем показать. Увы, такую эрекцию не скрыли бы и три кулака.

Через мгновение целомудренные мысли улетучились напрочь. Злодейский Зверь ласкал себя чувственно, неторопливо и на редкость бесстыдно, пожирая Гарри помутившимся от возбуждения взглядом. Блестящая покрасневшая головка ритмично выныривала из кольца бледных пальцев. У Гарри поплыло перед глазами. Рот наполнился слюной, грозящей потечь по подбородку, как у последнего дебила. Тяжело дыша, Г. Дж. скользил руками по члену, хлюпая смазкой, глядя то на мощный ствол Большого Зверя, то на его безумные глаза. В следующую секунду развратный злодей сунул палец себе в анус и прерывисто вздохнул от удовольствия.

Это стало последней соломинкой, переломившей спину верблюду целомудрия. Дернувшись в острой сладкой конвульсии, Гарри позорно взвыл, прижавшись членом к ноге Большого Зверя и изукрасив его бедро художественными потеками в стиле импрессионизма.

Северус разрушил сомнительные красоты полотна – собрал художества пальцами и облизал ладонь.

– Шатци-ша, ты ненормальный!..

Гарри обессиленно плюхнулся рядом на подушку, тяжело дыша и глупо улыбаясь.

– А ты?

– Я жду расправы, – Северус устроился у него между ног, щекоча длинными волосами. – Беспощадной и долгой.

– Я пошутил, – растерялся Гарри. – Вдруг что-то не то сделаю?

Северус дотянулся до его губ и поцеловал – медленно и нежно.

– Я сам сделаю. Расслабьтесь, Meister Potter.

Г. Дж. хотел было возразить, что расслабился до неприличия и из затеи ничего не выйдет ближайшие полчаса, но в этот момент губы и пальцы ласкового Зверя направились в исследовательскую экспедицию по внутренней стороне его бедер.

– Маленький шеф, – услышал Гарри. – Мой! Весь! Скажи мне, что ты мой, скажи... Liebling... Liebster... Sag mir, sag mir, dass du mich liebst... Ich kann nicht ohne dich!.. kannnichtohnedich...¹

От голоса Северуса у него что-то перевернулось внутри – это был не тот бархатный голос знающего себе цену соблазнителя. Большой Зверь шептал что-то бессвязное, тихо, просяще. Гарри вдруг померещилось, что это молитва.

Оставив богослужение у нечестивого алтаря, Северус спустился быстрыми поцелуями к щиколоткам Г. Дж., на мгновение прижал стопу к губам и со страстью любителя эскимо сунул в рот пальцы.

Гарри задохнулся от смущения и удовольствия, удивленный тем, что Северус вытворяет то, о чем тайно помышлял он сам. Какая связь между большими пальцами ног и членом, выяснилось только сейчас.

– Перестань, что ты творишь!

Говорить что-то было бесполезно – Зверь впал в экстаз и вконец одичал. Немецкий сменился хищным мурлыканьем; облизав и исцеловав ноги Г. Дж., Северус добрался губами до его члена и втянул в рот.

Гарри вцепился в его спутанные волосы, сладко дрожа. Внезапно Зверь прекратил дразнить его языком, лег сверху тяжелым медведем и, задыхаясь, поцеловал в губы.

– Я больше не могу, – пробормотал он. – Можно?..

– Что? – не понял Гарри, давно потерявший способность соображать.

Понятливость вернулась, как вспышка молнии. Напоследок увлажнив языком его победно торчащий ствол, Большой Зверь оседлал бедра Г. Дж. и медленно опустился сверху. В первую секунду Гарри померещилось, что его член крепко обхватывают жадные губы.

– С ума сошел!.. – выдохнул Гарри и застонал от пронзительного удовольствия – его плоть медленно входила в тесный горячий канал.

Дико расширившимися глазами он уставился на картину погружения, от волнения не способный шевельнуться. Он глянул на лицо Северуса и в ужасе понял, что тому больно – Зверь Шатци-ша закусил губу, на его висках проступили капельки пота, бедра конвульсивно задрожали.

– Не надо! – прохрипел Гарри, пытаясь вывернуться из-под тяжелого тела, вдавившего его в матрас. – Тебе больно, перестань, умоляю!

Вместо ответа Северус опустился на него до конца и замер, едва ощутимо покачиваясь.

– Я люблю эту боль, – к полной неожиданности Г. Дж., прошептал он. – Даже жаль, когда она уходит.

– Ну, ты даешь, – неодобрительно сказал Гарри. Перед глазами пронеслись кадры из порнофильмов с обстоятельной подготовкой к делу. – Хоть бы крем какой-то...

Зверь наклонился к его губам и с нежностью лизнул.

– Мой строгий маленький шеф, – шепнул он, начиная осторожно двигаться. – Сердитый Meister Potter.

– Я не сердитый... Я не...

Растеряв все слова, Гарри обхватил за шею возлюбленного злодея, захлебываясь нежностью и восторгом, целуя его лицо, сходя с ума от мысли, что их тела и души соединились в одно, слились непостижимо, тайно, грешно и вкусно.

– Mein Gott, fühlt das sich gut an!..² – захрипел Северус, выгибаясь. Его разведенные бедра поднимались и опускались, мучительно медленно и плавно, с эротичной грацией крупного хищника. Смоляные волосы рассыпались по плечам, облепили блестящие от пота пылающие скулы. Большой Зверь превратился в прекрасного бесстыдного дикаря.

Г. Дж. перестал быть собой – он растворился, стал волной, целующей берег.

– Люблю тебя... Ты мне... не запретишь... Никогда!

Зверь стонал сквозь зубы, явно не от боли.

Черные глаза опьянели от удовольствия, лицо горело, как в лихорадке. Он отстранялся и вновь посылал свое тело навстречу, лаская пронзивший его ствол каждой своей мышцей, отдалялся, чтобы вернуться мягким крепким ударом, – гибкий, сильный, бесстыдно наслаждающийся. Его член, отяжелевший и налившийся, упруго танцевал перед глазами ополоумевшего от возбуждения Г. Дж.; тот схватил его обеими руками, мучаясь желанием почувствовать шелковую гладкость у себя во рту. Зверь Шатци-ша вдруг глухо зарычал и прогнулся в спине, кусая губы, вжимаясь в его пах почти до боли.

Гарри ощутил, как сжались и затрепетали в пульсации обхватывающие его член горячие мышцы. В уши ворвался хриплый рык, руку залило теплыми струями, брызнуло на грудь и живот.

– Северус! Шатци-и-а-а-у!

Цивилизованный лондонский дом по Сейнт-Кросс огласил триумфальный вопль первобытного человека.

Сметенный невыносимо сладкой ударной волной, Гарри царапал ногтями ягодицы Северуса, переливаясь в него семенем и перетекая душой.

Прошла секунда или пролетела вечность, он не знал: время перестало существовать.

Притихшие дикари сидели, обнявшись, мокрые от пота, дыша в унисон, молча глядя друг на друга.

– Ты мой. Ты любимый мой, – вдруг сказал Северус.

На чистом английском.

Гари Джеймс Поттер с детства плакал от злости. Или от бессилия.

Почему он плачет сейчас, Г. Дж. не знал.

* * *

– Я принесу вино. Как раз подойдет к мясу.

– Особенно к такому пережаренному, – ехидно вставил Гарри.

– Оно не пережаренное! – рассердился Северус. – Это корочка.

– У меня тоже была корочка, – Гарри посмотрел на возмущенное лицо опытного шеф-повара и хихикнул.

– Мистер Поттер, сравнили вашу горелую корку и мою хрустящую, – саркастично сказал Великий Кулинар Снейп.

– Господин повар, ваша хрустящая воняет, как горелая! – не унимался Г. Дж.

– Ты ничего не понимаешь, – буркнул Северус, отставил сковородку и повернулся к Гарри. В черных глазах искрился смех.

– Сгорело, зараза, – признал Великий Кулинар. – Может, все-таки в ресторан?..

Гарри помотал головой.

– Не хочу. Несите свое вино, мистер Алкоголик.

Северус на секунду прижал его к себе, поцеловал в макушку и вышел.

С минуту Гарри стоял посреди кухни, глупо улыбаясь. Очнувшись от оцепенения, он полез в шкафчик за тарелками и бокалами, художественно расставил на столе и вдруг замер, прислушиваясь. Ухо уловило чьи-то голоса и шарканье ног в коридоре.

Выронив вилку, Г. Дж. бросился в прихожую и высунул нос наружу – голос Северуса он распознал мгновенно.

У девятой квартиры топтались двое в полицейской униформе и двое в штатском. Северус стоял в дверях, в полурасстегнутой рубашке и с бутылкой в руке, мрачно разглядывая какую-то бумагу.

– Мистер Гриндевальд признан заинтересованным лицом и отстранен от защиты. Мы предоставим вам услуги другого адвоката, – услышал Гарри.

– На кой дьявол мне ваш болван! Дайте мне позвонить!

– У нас нет времени ждать, пока вы будете обзванивать всех лондонских юристов, мистер Снейп. Одевайтесь, сэр.

Разъяренной коброй Гарри метнулся к незваным гостям.

– Что вам тут надо?! – крикнул он и осекся под тяжелым взглядом тараканьих глаз инспектора Крауча.