Текст книги "Шпеер (СИ)"

Автор книги: Magenta

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 71 страниц)

Иерархию системы управления МС и ее несомненную закрытость от глаз глупого демократа отражает и сама архитектурная конструкция здания Министерства: этажи уходят вниз на одиннадцать уровней, особенно хорош последний – тюрьмы.

Удивляет, сколько усилий прикладывают добрые волшебники, чтобы контролировать и скрывать информацию. В их распоряжении Группа аннулирования случайного волшебства, Комитет по выработке объяснений для маглов, целая Штаб-квартира стирателей памяти (!) и прочие структуры, являющиеся необходимыми компонентами невидимого железного занавеса.

Вам все еще хочется к Магам?

Попасть можно. Стоит лишь по-настоящему этого пожелать. Конечно, без единой капли магической крови вы никогда не достигнете вершин. Вам выдадут волшебную палочку и худо-бедно научат колдовать, ну да не беда, все в наших руках, в том числе и палочки. Все равно колдовать придется мозгами и всем, чем природа не обделила.

Дело за малым. Вам осталось познакомиться с нужными людьми, хорошо себя зарекомендовать и вступить в близлежащую МАСОНСКУЮ ЛОЖУ».

– Герр Шпеер, у вас паранойя, не иначе, – директор сочно зевнул, отправил очки и книгу на тумбочку и провалился в глубокий и совершенно бестамплиеровый сон.

______________________________________________________________________________

*Crouch созвучно cockroach (таракан)

* * *

18. Гладиатор

Директор Поттер поднял голову от Важного Секретного Документа (семилетней давности анкета проф. С. Т. Снейпа, с фотографией, раздобытая в отделе кадров с риском для жизни и карьеры) и прислушался: из-за перегородки, где не покладая рук и языка трудилась секретарь Грейнджер, донесся чей-то возмущенный крик.

– Аспид! Живодер! Кровопийца! Святые небеса, я больше не выдержу этого надругательства!

Директор проворно спрятал анкету в ящик стола и навострил уши.

– Мистер Локхарт, присядьте, вот так... – послышался взволнованный голос Гермионы.– И воды, прошу вас, выпейте глоточек! Хотите, я вам кофе сделаю?

– Воды? Да, воды! И побольше, мисс, я утоплюсь! – донесся рыдающий тенор.

Директорское чуткое ухо уловило бульканье кулера: топиться больше было негде.

– Столько вложено в главу! – стонал из-за перегородки Локхарт. – Высек огонь из души, вырвал сердце, так сказать, вознес его, бедное и дрожащее, распластал на алтаре искусства, обливаясь кровью, и ЧТО?

– И что? – участливо переспросила мисс Грейнджер.

– Зарезал! – воскликнул Локхарт.

Гарри испуганно вздрогнул.

– А сколько желчи, сколько яда! Изувер, инквизитор!

– Мистер Локхарт, может, вам лучше работать с миссис Макгонагалл?

– Ах, дитя мое, если б все было так просто... – горестно вздохнул Локхарт. – Нет, я должен собраться с силами и... Вообще, я к мистеру Уоттеру. Надеюсь, он уделит мне минутку.

– Кто это, Уоттер?

– Как кто? Ваш босс, дитя, разве не мистер Уоттер? Ах, простите, быть может, Фоттер?

– Поттер, – неуважительно хихикнула секретарша. – Сейчас выясню.

Директор сердито скрипнул зубами. Пискнул сигнал селекторной связи, и Гарри рывком сдернул трубку.

– Мистер Поттер, к вам господин Локхарт, – обрадовала шефа секретарша. Впрочем, можно было ничего не говорить: в дверях кабинета, источая концентрированное цветочное благоухание, возник загорелый кудрявый блондин в костюме ярко-шафранового цвета.

– Мистер Споттер, – визитер красиво приложил к груди ладонь, блеснув золотой запонкой. – Мое имя ДОЛЖНО быть вам известно. Я – Гилдерой Локхарт.

«Зааплодировать, что ли? – сердито подумал Гарри. – Мистер Желтый Попугай!»

– Нет, к сожалению, не имел чести... Присаживайтесь, сэр, – негостеприимно буркнул директор.

– О, нет! – драматично воскликнул блондин, тряхнув золотом кудрей. – Я пришел, чтобы пасть пред вами на колени, а не вести светские беседы, дражайший мистер Споттер!

– Поттер, сэр, – не выдержал Гарри. – Какие колени, вы о чем?

– Душегуб, – зловеще прошипел Локхарт, тыкая пальцем в стену. – Там!..

Невыспавшийся директор снял очки и устало протер глаза.

– Мистер Рокхарт, выражайтесь яснее, прошу вас. Вы по какому вопросу?

– Локхарт! – мгновенно обиделся визитер. – Вы не знаете, КТО Я?

– Простите, сэр, не расслышал вашу фамилию. Так же, как и вы мою, – желчно сказал директор. – Итак, что?

– Вы не родственник мистера Снейпа? – подозрительно спросил блондин.

– Нет, сэр, почему вы так решили? – удивился Гарри.

– Похожая манера разговора, – пробормотал Локхарт. – Те же интонации, та же насмешка над бедным рабом слова... О, боги, из огня да в полымя!

– Простите, я вас не понимаю, – смутился директор. – Мистер Локхарт, чем могу быть полезен? Если можно, без поэзии.

Визитер, задохнувшись от возмущения, рванул свой канареечный в золотистых разводах галстук.

– Главред! Я подам на него в суд! За оскорбления! За унижения! За все, что заставил меня пережить! – гневно крикнул он. – Я требую принять меры! Никто не имеет права меня – МЕНЯ! – топтать!

Директор посмотрел на тяжело вздымающуюся грудь писателя под желтым шелком рубашки.

«Чтоб тебя черти затоптали, Локхарт», – пронеслось в усталой директорской голове.

Он обреченно вздохнул и снял телефонную трубку.

– Мисс Грейнджер, будьте добры, профессора Снейпа пригласите, пожалуйста, – тусклым голосом сказал он.

– Господин Дамблдор был стар и глуп, – с горечью прошептал мистер Локхарт. – Я рассчитывал, что придет ему на смену молодой и здравомыслящий, тонкий и чуткий, а вы, мистер Споттер... Ни крупицы понимания, что такое авторская честь, и как больно и жестоко можно ранить человека творческого и деликатного, – Локхарт вынул из кармана платочек и прижал к сухим глазам.

– Простите, сэр, разве я чем-то обидел вас? – изумился Гарри. – Я готов выслушать любые претензии, но вы их сначала сформулируйте хоть как-нибудь, а то я не понимаю, о чем речь!

– Конечно, вы не понимаете, – всплеснул руками мистер Локхарт. – Вы можете СФОРМУЛИРОВАТЬ поток воды? Треск поленьев в камине? Сумеете сформулировать ласку солнечных лучей? Или, быть может, сформулируете мне нежнейший свист щегла в весеннем лесу? Нет? Ха-ха! Само собой, нет! – Локхарт сердито тряхнул сияющими кудрями. – Вы знаете, я НЕВЕРОЯТНО музыкален, – таинственно сообщил он. – Слышу тончайшие переливы мелодии, ловлю каждую нотку, дрожу от смены интонации в голосе собеседника... Боги мои, боги, вы точно не родственник этого ужасного, жестокого, бесчувственного?..

Дверь директорского кабинета неожиданно распахнулась и с резким стуком ударилась о косяк.

– Гилдерой! – злым басом рявкнул возникший в дверном проеме главный редактор. – Вам показать тончайшие переливы?

– Профессор Снейп, – сурово вклинился директор. – Будьте добры, присядьте, пожалуйста.

Злодейский редактор криво улыбнулся.

– Простите, мистер Поттер, – подчеркнуто вежливо сказал он. – Заработался.

Гарри с любопытством уставился на двух совершенно непохожих друг на друга гостей кабинета.

«Мистер День и Мистер Ночь», – мелькнуло в директорской голове.

Господин Локхарт в шафрановом костюме, казалось, светился. Редактор, бледный как полотно, в черной рубашке и джинсах, казался воплощением усталости – как и сам Гарри. Директор вдруг почувствовал, как в нем нарастает неприязнь к господину Локхарту – сияющему, благополучному, и, определенно, отлично ВЫСПАВШЕМУСЯ.

– Профессор Снейп, мистер Локхарт имеет к вам некие претензии, – хмуро сказал Гарри, вертя пальцами стоящую на столе «пирамиду успеха» Дамблдора. – Он утверждает, что вы общаетесь с ним в оскорбительной и унизительной форме и... Одним словом, мистер Локхарт, скажите сами, – Гарри закрыл рот ладонью, подавляя сводящий челюсти зевок.

Зевать явно не следовало – это было заразно.

– А-а, мистер Локхарт... – редактор зевнул еще слаще, чем Гарри, небрежно прикрыв губы пальцами, – э-э... полагает, что можно безнаказанно воровать чужие тексты и нести их нам, приукрасив петрушкой и укропом из собственного словоблудия, – не спрашивая разрешения, злодей устроился в кресле для визитеров, нахально вытянув ноги.

– Эу-а-а, – зевнул Локхарт, перенимая эстафету. – Не слушайте его, мистер Споттер! Господин редактор обвиняет меня в плагиате, это такая возмутительная ложь, что я даже... что у меня даже... Э-а...– он вновь зевнул.

Гарри поймал смеющийся взгляд редактора и прикусил губу.

– Профессор Снейп, не могли бы вы выражать ваши претензии к авторам в более корректной форме? – спросил Гарри скорей для порядка: чем больше он смотрел на Локхарта, тем сильней раздражался.

– Да! – с готовностью подхватил блондин. – Извинитесь, профессор! Возьмите назад все злые, жестокие слова, которые бросили мне в лицо! По какому праву...

– Я извинюсь, мистер Локхарт, – желчно сказал редактор, перебив поток писательского красноречия, – после того, как вы попросите прощения у господина Чарлза Диккенса. Я не слыхал, чтобы он завещал потомкам дописать его «Тайну Эдвина Друда»!

– Не знаю никакого Друда! – возмутился Локхарт. – Если вы обнаружили какое-то сходство, то это лишь демонстрирует параллельное течение мыслей моих и диккенсоновских! Значит, я на верном пути, – вздернул подбородок он.

Редактор скрестил руки на груди.

– Сходство мыслей? Ради бога, никто не против, но снять под копирку целую главу? Хотите эксперимент, мистер Локхарт? Я закрою на всё глаза и пропущу вашу повесть в печать. Да критики от вас камня на камне не оставят! Вы нагло похитили сюжет, запорошили цветистыми словесами и – вуаля, принимайте, чем богаты, тем и рады!

Светлые брови Локхарта сердито сошлись на переносице.

– Я лишь развил диккенсовскую мысль! Я пошел дальше! Я...

– Вы застряли сразу же, как только оборвался сюжет «Друда», – насмешливо сказал редактор и обернулся к Гарри. – Мистер Поттер, мне изложить в письменном виде доказательства плагиата?

– Нет-нет, – поспешно сказал мистер Локхарт. – Не стоит. Я пересмотрю последнюю главу, быть может, там и в самом деле есть некоторые огрехи... – он обернулся к вальяжно сидящему в кресле Снейпу. – А вы... Представляю себе, с каким садистическим удовольствием вы бы писали ваши доказательства! – горько воскликнул он.

– О, да, – расплылся в гнуснейшей улыбке злодей. – С детства обрывал крылья мухам и топил котят... Гилдерой, идите себе с богом, – устало вздохнул он. – Вложите хоть немного себя в новую главу, умоляю. У вас ведь прекрасный стиль, не пойму, что вам мешает... Быть может, какой-то страх?

– Страх? – переспросил писатель и вдруг нахмурился. – Страх... Северус, боюсь, вы близки к истине, – пробормотал он. – Мне надо подумать.

Буркнув себе под нос что-то похожее на «спасибо, до встречи», золотоволосый желтой змеей ускользнул в дверь.

– Жестокие, черствые люди, – донеслось из-за перегородки.

– Не слушайте никого, – нежно проворковала секретарша. – Гениальным людям всегда нелегко.

– Гермиона, доброе мое дитя, – печально отозвался писатель.

Директор и редактор дружно вздохнули.

– Мистер Снейп, – начал Гарри, скользя взглядом по расслабленной фигуре злодея, непринужденно раскинувшегося в кресле для визитеров. – Все-таки я согласен с мистером Локхартом, порой вы ведете себя... отвратительно, – не выдержал он.

– Неужели? – разбойник опять зевнул, как сонный лев.

– Да-а-у-а, – отреагировал директор. – Думаете, я забыл, как вы дали по шее господину Макнейру?

– Мистер Поттер, если бы вы знали, сколько раз МНЕ дал по шее добрый господин Макнейр... Чудом жив, – редактор закинул руки за голову и вкусно потянулся.

«Ах ты, сволочь», – нехорошо и сладко пронеслось в голове Г. Дж. Поттера.

– Не понял, хотите сказать, Макнейр... – начал Гарри.

– Мы с Уолденом – члены литературного клуба, в котором и не пахнет литературой, – лениво ответил редактор. – Там же и Альбус... был, – быстро поправился он, – и Белла, и Минерва, и наш блистательный Гилдерой, – он откинул голову на спинку кресла и прикрыл глаза. – В проклятом клубе можно найти что угодно, кроме этой самой литературы... Например, бокс. Мы с Макнейром там и познакомились... – он устало потер сонные веки.

«А я думал, ты меня защищал», – мелькнуло у Гарри.

– Понятно, – пробормотал он. – Я о другом хотел спросить... Вы давно знакомы с Сириусом?

Черные глаза внезапно стали настороженными.

– Я ведь уже говорил, – редактор скрестил руки на груди, от его расслабленности не осталось и следа. – Я семь лет в «Хоге».

Гарри впился в злодея изучающим взглядом.

– А раньше... Вы знали Сириуса РАНЬШЕ?

– Я его и сейчас не знаю, – холодно сказал редактор, проигнорировав вопрос. – А в чем дело, мистер Поттер?

– Вы вчера упомянули какого-то общего знакомого, – начал Гарри.

Лицо собеседника искривила гримаса досады, если не злости. Его взгляд скользнул по кабинету, будто отыскивая невидимые уши.

– Разве? Вы ничего не путаете, шеф? – буркнул он и встал, явно не стремясь продолжать разговор. – К чему эти расспросы?

– Я переживаю за Сириуса, – вздохнул Гарри, огорченный нежеланием редактора поддержать беседу о крестном. – Чем больше думаю о его исчезновении, тем меньше мне все это нравится.

– Наверняка сбежал от долгов, – громко сказал редактор, слегка повернув голову к перегородке секретарши.

Гарри изумленно вытаращил глаза.

– Но вы сказа...

Мистер Снейп метнулся к нему так быстро, что Гарри и понять не успел, как это произошло. Пальцы злодея коснулись директорских губ прежде, чем он вымолвил и слово.

– Не здесь, – обжег ухо горячий быстрый шепот.

Не подумав, что делает, Гарри на мгновение прижался щекой к скуле разбойника. Мимолетное прикосновение было таким приятным, что вопрос о крестном тут же выветрился из сладко опустевшей головы. Увы, редактор отстранился так же быстро, как налетел.

«Вот кто отделяет личное от работы», – внезапно подумал Гарри, только сейчас осознав, что редактор Снейп в «Хоге» и Северус Снейп, гуляющий по ночам, – совершенно разные люди. Впрочем, возможно, он и сам вел себя иначе вне рабочих стен.

– Постарайтесь быть повежливее с авторами, профессор, – сказал директор вслух, взволнованный случайным (или не очень) прикосновением к вражеской теплой щеке и ощущением кончиков пальцев разбойника на своих губах.

– Всенепременно, – насмешливо отозвался редактор и щелкнул ногтем по дамблдоровской пирамидке. Быстро и бесшумно шагнув к выходу, мистер Снейп резким рывком распахнул дверь.

– Ай! – взвизгнула секретарша, отпрыгнув от двери. – Хиггинс! Вы меня напугали!

– Укрепляйте нервы, мисс, – недобрым шелковым голосом сказал редактор. – В вашей профессии это залог успеха.

Он на секунду обернулся, встретился многозначительным взглядом с удивленно распахнутыми глазами директора и вышел.

* * *

– Знаете, мистер Снейп, – Гарри открыл холодильник и оценивающе уставился на хвостик сельди. – У вас мания преследования. Телефоны, видите ли, прослушиваются, компьютеры просматриваются, секретарь не просто так у дверей крутится, – он повертел в руках жалкий хвостик и со вздохом положил обратно.

Идти куда-то ужинать не хотелось, готовить и того меньше. Насыпав в тарелку овсяных хлопьев, подозрительно похожих на труху, директор залил скромную пищу молоком и пристроился за столом.

– Думаете, я не видел, какие у вас на окне ставни-жалюзи? Пуленепробиваемые, небось. Ни в одном кабинете таких нет, только у вас и у Слагхорна. Даже Дамблдор ничего не боялся, – Гарри вздохнул и умолк, занявшись своим скромным ужином.

– Гадость овсянка, – сурово сказал он, опустошив тарелку. – Снейп бы такое не ел. А Шпеер так тем более. Кстати, Шпеер...

Директор поплелся в комнату, отыскал черную книгу и устроился в большом кресле, подтянув колени к подбородку. Нащупав закладку (маленькую фотографию Сириуса), Гарри с минуту разглядывал лицо улыбающегося крестного, тяжело вздохнул и погрузился в чтение.

«Чудом уцелев после града камней, выпущенных из пращей несогласных, всё же продолжаю. Подозреваю, большинство противников моей аксиомы попросту не знакомы с историей, архитектоникой и методами масонства, иначе предложенная параллель мгновенно сняла бы покровы с многих и многих тайн госпожи Кроули.

На мой взгляд, ни одна другая существующая управленческая структура, будь то любая форма государственного правления, разновидность подпольной мафиозной или террористической организации, прочие виды явной либо скрытой власти, не отображает настолько явственно мир Магов, кроме как структура Объединенной Великой Ложи Англии (далее ОВЛА).

Небольшое отступление. Человек имеет природное свойство бояться неведомого и невидимого. Все, о чем мы знаем мало или не знаем вовсе, вызывает страх. Это естественно – а вдруг за поворотом нас поджидает затаившийся враг?

Маглы ничего толком не знают о магах, кроме сказок, легенд, лжеисторий, Умных Теорий или Страшных Разоблачений, пущенных в ход особо сообразительными маглами (а порой и хитрыми магами). Тайна, изящно присыпанная порохом лжи и окутанная туманом неизвестности, порождает страх: магов побаиваются, осуждают, клеймят, обвиняют в шарлатанстве, втайне завидуя могуществу и пугаясь: а вдруг те и в самом деле однажды повернут земную ось? Некоторые смелые маглы, напротив, с пеной у рта утверждают, что маги – притворщики и лицедеи. Есть и третья категория – восторженных почитателей и будущих адептов.

Масонство является камнем преткновения для многих, поскольку любая скрытая информация вызывает инстинктивную настороженность, порождающую неприятие либо страстную жажду разоблачения. (Как вы помните, Министерство Магии прикладывает особые усилия для сохранения тайн колдовства и дистанции между нашими мирами).

Я не склонен ни к осуждению, ни к восхвалению масонства, поскольку не преследую никаких иных целей, кроме наблюдения, поэтому предлагаю посмотреть на масономагию как на феномен, интересующий нас в контексте содержания книг о МС.

Мы начали исподтишка разглядывать верхушку сладкого волшебного торта – Министерство Магии. Но так ли просто пробиться в Министерство простому честному магу? Отнюдь нет, без соответствующей Школы и важных экзаменов по ее окончании самому смелому и отважному колдуну не дадут и понюхать сладкий ванильный крем верхушки, не то что лизнуть.

Школа Волшебников является стартом для всякой магической карьеры (впрочем, так оно и у маглов). Школа – необходимый путь ПОСВЯЩЕНИЯ в тайны колдовства. Ни в одном другом учебном заведении мира вас так не наставят на стезю волшебства, как в масонской ложе, нигде больше вы не пройдете особых испытаний, подобных тем, что описывает госпожа Кроули.

Путь волшебства... Звучит заманчиво. Сердце стучит в предвкушении Чуда...

Но что, по-вашему, колдовство как таковое? Не попытка ли подчинить себе всё и вся, преобразовать по своему усмотрению?

Всякое волшебство есть ВЛАСТЬ и КОНТРОЛЬ над окружающими объектами и субъектами и осуществление своей воли. Палочка волшебника – инструмент власти. Как разнятся наши способности и силы, таких мы заслуживаем и палочек. Иной, получив в руки сильнейших возможностей палочку, не сможет воспользоваться ею с толком.

Много ли вы знаете школ, где изучают хитрую науку власти? Быть может, школа Политэкономии? Социологии? Менеджмента и Управления? Правоведения?

Бесспорно, маги проникли в каждую из вышеупомянутых. Но ни в одной из них вы не подниметесь по лестнице, ведущей к вершинам Истинного Волшебства. Посему наш путь лежит через Ложу, по стопам героев семикнижья: именно там проходят испытания и учатся тонкому искусству колдовства – ВЛАСТИ.

Если вы избранный (не потеряли справку на ДНК?), успели отсидеть в символической темной каморке (аналог масонской Камеры Размышлений накануне посвящения), за вами придет Проводник, скупо расскажет, что вас ожидает, и отведет доброй рукой к станции отправления. Оставив за спиной мир профанов, вы двинетесь в путь – туда, где за колоннами а ля Боаз и Яхин вас встретит древний замок, прообраз Храма Соломона, Школа Чародейства и Волшебства – масонская ложа.

Там и только там трепещущему неофиту наденут на голову Распределяющую Шляпу – вернее, Фригийский Колпак (по-другому, Шапка Свободы, атрибут посвящения в славное масонское братство), и, определив формально ваш потенциал (который, впрочем, был известен наставникам загодя), направят на нужный факультет. На самом деле вы тоже давно настроились на вступление в конкретную ложу и готовы не удивляться особенностям церемонии. Совершенно неважно, какие напутственные слова скажет Гроссмейстер, будь то «Храбрость, Благоразумие, Умеренность, Справедливость», «Братская Любовь, Милосердие, Нравственность, Истина» или «Ничтожество, Пузырь, Остаток, Модификация»,* все равно поймаете смысл еще нескоро. Не морочьте себе голову странностями ритуала и обстановки, а в веселии сердца садитесь пировать: вы приняты в братские объятья волшебников.

Vivat! Вы не магл отныне».

– Ну да, сейчас побегу в ложу вступать, – проворчал Гарри. – Выдумываете вы всё, герр Шпеер... Сейчас модно про это писать, что ли? Всё волшебство перепортили... Может, вы и сам масон, а? Власть – это не колдовство, а дерьмо последнее! Должен же кто-то всем управлять... И что, наверху все масоны, по-вашему? – он насмешливо фыркнул и отшвырнул книгу.

– Я вам до сих пор не написал, герр Шпеер, – пробормотал он, усаживаясь за стол. – Ну, так вам и надо. Вы мне по сто лет отвечаете...

«Уважаемый мистер Шпеер, большое спасибо за Ваше объяснение, – бодро зацокал по клавиатуре директор. – Не подумайте, что я не старался понять Ваши аллегории. Но когда я попытался соотнести историю Нового Леса с тем, что мне известно о реальном развитии событий, то не нашел связи. Баран и его подручные захватили власть в Лесу и в Поле и ликвидировали всех несогласных, ну это ясно, у любой власти есть противники. Но, по-Вашему, получается, оппозиция имеет что-то конкретное против Фиддла? Я про Ключ от Дупла, где были спрятаны шкурки убитых бурундуков. Ведь этот Ключ так и не нашли, потому что противники Фиддла передавали его друг другу по эстафете, в конце концов Ворон унес.

Я не разбираюсь в символах, но подумал, раз внутри Барашка прячется Змей, то он коварный и мудрый. Ну и опасный. Значит, остальные бараны, в которых скрываются волки, просто злые хищники? Но почему Ключ, я не понял. Ведь звери в Вашем Лесу не пользуются человеческими вещами (как у Оруэлла). Единственный предмет – ключ. Что он значит?

«Приключения Фиддла» мне очень нравятся, Вы из жизни сделали сказку. А вот во второй Вашей книге Вы сделали из сказки жизнь. Это грустно. Не думаю, что Кроули имела в виду то, о чем Вы пишете. Правда, я еще не дочитал, так что извините, если что-то не понял. А символы можно везде увидеть, даже там, где их нет. Вот у меня на работе и пирамиды, и совы, и львы, и чаши разные для украшения, а сегодня заметил звезду на потолке. И что из этого следует, кроме того, что сейчас мода на антиквариат? Наверное, на масонов тоже мода, поэтому Вы о них пишете. Но при чем тут Кроули?

Простите, что все это спрашиваю, просто на Ваши книги такие противоречивые отзывы, что я запутался и не знаю, кому верить. Если я отнимаю Ваше время, то тоже извините, мистер Шпеер. В любом случае, спасибо за все, что Вы написали, когда представляешь собственную жизнь как сказку, то становится легче. Даже если это не очень веселая сказка. До свиданья, и еще раз спасибо.

Искренне Ваш, Гарри Эванс».

Г. Эванс отправил письмо в неведомые дали, добрался до дивана и устало вытянулся на постели, размышляя, не переборщил ли с искренностью.

«Какое дело Шпееру до моей жизни, – с неудовольствием подумал он. – Какого черта я это написал? – мелькнуло запоздалое сожаление. – Уже окончательно съехал, жалуюсь, как дурак».

Решив, что всему виной бессонная ночь, Гарри мысленно обругал хитрого предводителя команчей, тамплиеристого тамплиера, опасного флибустьера, разбойника и прочих аватаров главного редактора, завернулся в плед и смежил сонные веки.

«Посплю полчаса, – решил он. – Потом выйду погулять, быть может...» – не додумав мысль до конца, Г. Дж. Поттер провалился в сонное забытье.

Наброшенная Морфеем пелена сновидения понемногу расцветилась красками: над головой выгнулось высокое лазурное небо, невидимое солнце швырнуло потоки палящих лучей на землю, заливая светом желтый песок, изрытый тысячами сандалий и лошадиных копыт.

Восседая на гнедом скакуне, бряцая сверкающими доспехами, смелый гладиатор Г. Дж. Поттер гарцевал на арене Колизея, небрежно поигрывая пикой. Ряды и ярусы амфитеатра заполонила восторженная толпа. Зрители, пестрящие яркими хламидами всех расцветок, сливались в радужную палитру, солнечные блики играли на шлемах воинов и скользили по позолоте знамен.

В уши ворвался приветственный крик тысяч голосов.

Отважный гладиатор подобрался – навстречу ему, с дальнего конца арены, стремительно летел противник. Белый конь врага вздымал клубы пыли, и фигура всадника, грозная и сверкающая латами, приближалась со скоростью пушечного ядра, все ближе и ближе.

Толпа ревела.

Гладиатор Г. Дж. Поттер крепко сжал свою пику, зло сощурил глаза и, пришпорив боевого коня, ринулся в атаку.

Все выше вздымалась пыль, все ярче сверкали латы, и вот уже различимо лицо Белого Врага – надменное, гордое, замкнутое. Платиновые волосы хлещут по плечам, покрытым серебром кольчуги, сурово и страшно сверкают из-под сведенных бровей голубые арийские глаза.

– Шпеер, ты!..

С победоносным криком гладиатор Г. Дж. выбил пику из сильной руки противника. Со страшным ревом и грохотом доспехов прекрасный ариец повалился на песок.

В застилающих глаза клубах пыли судорожно задергались копыта поверженной лошади.

– Убей, убей! – взвыла толпа, красноречиво жестикулируя большим пальцем.

– Ты не дочитал книжку, дурак, – спокойно сказал растянувшийся в пыли немец.

Гарри растерянно оглянулся на толпу. Крики зрителей становились все громче, в ушах победителя зазвенело.

«В дверь звонят!» – мгновенно вынырнул из сна директор и подскочил в постели.

Бросив взгляд на часы и не понимая, показывают они восемь вечера или утра, Гарри ринулся к двери, пытаясь сообразить, кого принесла нелегкая.

– Иду, иду! – он распахнул входную дверь и недоуменно заморгал.

Завернувшись в старый, протертый до дыр халат, на пороге мялся маленький и плюгавый старичок сосед.

– Мистер Кричер?.. – удивился Гарри. – У меня не играет музыка.

Плюгавый проживал на третьем этаже над их квартирой и изводил придирками Сириуса и Гарри, которые якобы слишком громко включали музыку и мешали спать. Сириус почему-то звал соседа Блохой.

– Нет, я не за этим, – проскрипел Кричер. – Мистер Блэк совесть потерял, МНЕ звонит! Говорит, у вас телефон не работает.

– Сириус? – окончательно проснулся Гарри. – Когда он вам звонил?

– Вы что, совсем оглохли с музыкой вашей? – раздраженно сказал старик. – Он и сейчас на проводе. Идемте, если хотите поговорить.

Впервые в жизни Гарри захотелось обнять и расцеловать склочного соседа.

Через минуту он уже топтался в пропахшей непонятной плесенью и, очевидно, никогда не проветриваемой квартире Блохи, прижимая к уху трубку старенького телефонного аппарата.

– Малыш, не спрашивай, где я и что, – прошипела трубка голосом крестного.

– Сириус, у тебя неприятности? – захлебываясь словами, заговорил Гарри. – Скажи, что мне сделать? Ты кому-то должен, скажи честно, я не буду ничего говорить, только объясни, что происхо...

– Долго рассказывать, и не по телефону. Домой я звонить не могу, – обычно веселый голос крестного звучал приглушенно и серьезно. – Просто хотел сказать, чтоб ты не переживал.

– Не переживал?! Со мной беседовал инспектор Скотланд-Ярда! – с отчаянием сказал Гарри, досадуя, что проклятый сосед стоит рядом и пялится на него водянистыми красноватыми глазками. – Они тебя ищут, даже не тебя, а какие-то документы дурацкие!

– Не вздумай им растрепать, что я звонил, – быстро сказал Сириус. – Если что, я проиграл крупную сумму и смылся. Это не такая уж и ложь, – со смешком прибавил он.

– Тебе выслать деньги? – дрожащим голосом спросил Гарри. – Скажи, сколько, если надо, я «Волкодав» продам, кредит возьму, что угодно!

– Не надо, Малыш, – вздохнул крестный. – Бабки есть. Не в том дело. Меня не из-за денег ищут.

– Из-за бумажек этих?

– Вроде того.

– Инспектор Крауч говорит, у тебя на руках какая-то фальшивка, опасная и...

– Нет у меня ничего, – зло сказал Сириус. – Была, да сплыла.

– Потерял?

– Не в том дело. Помнишь, когда меня закрыли... В моей квартире случился пожар. Я же рассказывал.

– Помню, – пробормотал Гарри, отворачиваясь спиной от колючего взгляда соседа. – Так это сто лет назад было... Документы сгорели?

– Я думал, да. Но теперь это дерьмо опять где-то выплыло. ОНИ думают, дневник у меня.

– Дневник? – недоуменно переспросил Гарри. – Что за ерунда? Чей дневник?

– Сволочи одной, – буркнул Сириус. – Не спрашивай. Меньше знаешь, крепче спишь.

– Что значит, не спрашивай? – разъярился Гарри, забыв о Кричере. – Ты влип в какую-то историю, прячешься черт знает где! Зачем, если дневник все равно не у тебя?!

– Будешь наезжать, Малыш, я звонить не буду, – не менее сердито перебил крестный. – Не лезь, куда не просят!

– Не лезь? – взвился Гарри, отталкивая соседа, нетерпеливо дергающего его за рукав: видимо, старику надоела затянувшаяся беседа. – Меня Крауч грозился вызвать к себе в отделение, и не раз!

– Не вздумай ему что-то ляпнуть! – изменившимся голосом сказал Сириус. – Как все утрясется, я вернусь.

– Когда оно утрясется? И что я ему ляпну, если ты мне ничего не рассказываешь! Между прочим, мог бы и предупредить, КАКОЙ «Хогу» директор нужен!

– Малыш, это не телефонный разговор. У тебя какие-то проблемы?

– А ты думал, нет? Я там ноль без палочки, пойми! Даже акции не могу купить! Кстати, зачем ты продал свой пакет Грейнджер?

– Кому захотел, тому и продал, – сердито сказал крестный. – Она меня в свое время из камеры вытянула, а я должен ей черной неблагодарностью платить? Большинство акционеров не возражало... Ладно, Малыш, завязывай с болтовней. Как смогу, позвоню.

– Подожди! – испуганно сказал Гарри. – Может, мне поискать этот дневник? Знакомых поспрашивать? Умоляю, скажи, что мне сделать для тебя, Сири!

– Сидеть тихо, как мышь, – самое лучшее, что ты можешь сделать. Про дневник забудь. И языком поменьше трепи. Всё, счастливо. Кинь Блохе пару фунтов на хлеб.

– Сириус, – прошептал в трубку Гарри, прислушиваясь к заунывным гудкам.

– Долго так стоять будете? – сурово спросил плюгавый, вновь дернув его за рукав.

– Ох, простите, – очнулся молодой человек. – Спасибо, сэр, – он нервно порылся в кармане и выудил пятьдесят фунтов. – Не откажитесь, мистер Кричер, – он протянул старику банкноту и покраснел.

– Хорошо живете, – довольно проворчал старик, прибирая добычу под ворох старых газет. – Не бойтесь, мистер Поттер, я не болтун.