Текст книги "Шпеер (СИ)"

Автор книги: Magenta

сообщить о нарушении

Текущая страница: 33 (всего у книги 71 страниц)

«Если бы я ненавидел тори, сроду не стал бы с их лидером дружбу водить», – сердито думал директор, подъезжая к «Хогу». От мыслей, какого рода дружба могла связывать Снейпа и Малфоя, Гарри стало нехорошо.

«Я держу себя в руках, – начал мысленно проговаривать он, подозревая, что разорвет в клочья первого подвернувшегося под руку сотрудника. – Я спокоен и невозмутим. Я держу себя в руках».

На экране директорского воображения мистер Малфой мексиканским броненосцем скатался в шарик и со свистом стартовал в открытый космос из окна Хоум-офиса. Г. Дж. мысленно отряхнул руки.

– У меня все отлично, – сквозь зубы пробормотал он. – Все в порядке, все хорошо.

Луна Лавгуд тихо уплывала к горизонту Атлантического океана. Плот в виде большого жирного тоста торопливо обкусывала по бортам стая крупных акул.

Взрывное столкновение броненосца Малфоя с орбитальной станцией «Фобос» вернуло директору утраченное душевное равновесие.

Надев на лицо маску доброжелательного, но строгого руководителя, Гарри Джеймс Поттер вошел в кабинет.

Секретарша быстро свернула окошко с каким-то текстом и невинно улыбнулась.

Директор распахнул дверь, ведущую в собственные апартаменты, и застыл, испуганно округлив глаза.

Половину кабинета крест-накрест перегораживали длинные полосы желтого скотча с надписью «За линию не заходить». На полу, рядом с директорским столом, красовался обведенный мелом контур человеческого тела с раскоряченными в агонии ногами. Неподалеку поблескивала жутковатая темно-красная лужица.

– Господи, – перепугано пробормотал Гарри. – Мисс Грейнджер?..

– Ой, – только и сказала секретарша, заглянув через директорское плечо. – И когда успели?..

Гарри обернулся и успел увидеть смеющиеся глаза нахалки.

– Кто здесь был? – прошипел он, только сейчас приметив на полу рисунок очков, «отлетевших от трупа», и сообразив, что его омерзительно разыграли.

– Да целая толпа, – виновато сказала Гермиона. – И миссис Макгонагалл, и Артур Уизли, и Хуч, и Люпин... Но я не думаю, что...

– А вы тут зачем торчите, спрашивается?! – озлился директор, нырнул под желтую ленту и наклонился к «кровавой» лужице.

– Кетчуп? – вытянула шею секретарша.

– Он самый, – буркнул Гарри. – Что, небось Локхарт притащился, и вы ничего не видели и не слышали? – плеснул ядом он. – Или это ваших рук дело, как и ВСЁ ОСТАЛЬНОЕ?

– Двери надо закрывать! – рассердилась Гермиона. – Нечего на меня все сваливать!

– Я вычту с вашей зарплаты деньги за эти два часа, мисс Грейнджер! – свирепо сказал директор. – Уберите эту дрянь, немедленно! Список тех, кто заходил, – мне на стол!

Не глядя на секретаршу, он швырнул в кресло куртку и выскочил на балкон, в надежде, что свежий воздух остудит вновь вспыхнувшую ярость.

Увы, звезды в этот день определенно повернулись к директору маленькими блестящими задницами.

Балкон не пустовал. Злодейский редактор, облокотившись на парапет, безбожно задымлял воздух «Gitanes». Хлопка балконной двери он не мог не слышать, но при появлении Гарри даже не повернул головы.

– Сколько можно травить себя и других? – директор налег на ограждение и покосился на Снейпа.

Тот молчал, глядя в затянутую туманом даль, будто Гарри тут и не было.

– Неужели так трудно бросить курить? – решил не сдаваться директор. – Я думал, у вас сила воли и всё такое, – он придвинулся ближе, разглядывая злодейские длинные пальцы с зажатой между ними смертоносной табачной палочкой.

Мистер Снейп раздавил недокуренную до половины сигарету в висящем на перилах цветочном горшке и медленно повернулся.

– Вы что-то хотели, мистер Поттер?

– Ничего! – обиделся Гарри. Надежда пожаловаться на злую шутку сотрудников развеялась, как дым.

– Вот и отлично, – бесстрастно сказал злодей.

Директор открыл было рот, чтобы выстрелить зарядом ехидства, как дверь за спиной редактора распахнулась, и в проеме показалась длинная женская нога в кремовом чулке и черном лаковом ботинке.

– Ку-ку, – Беллатриса Лестрейндж вышла на балкон с видом примадонны, осчастливившей публику. – Я твоя кукушечка. О-о, мистер Поттер, – ведьма заметила Гарри. Ярко-вишневые губы сложились сердечком, густо накрашенные ресницы затрепетали.

– Кукушечка? – фыркнул редактор, насмешливо оглядев писательницу с ног до головы. Наглая Белла повернулась и покрутила бедрами, демонстрируя руководству «Хога» черные кожаные шорты, крепко обтягивающие круглый зад и стянутые на поясе ремнем с металлическими шипами. Картину порока довершала жилетка, застегнутая под грудью так, что бюст, прикрытый черным кружевом, бесстыже выпирал двумя крупными полушариями.

– Ку! – хрипло рявкнула Белла на ухо редактору.

– Верю-верю, – отшатнулся Снейп.

Писательница перевела взгляд на хмурого Гарри.

– Вам кукукнуть? – она медленно провела малиновым ногтем по ложбинке между грудями. – Что-то вы невесело выглядите, мистер Поттер.

– Не стоит, – редактор подхватил развратную кукушку под локоть, увлекая в кабинет. – Идемте.

Белла послала директору жгучий взгляд королевы борделя и скрылась в логове врага. Злодей метнул на Гарри быстрый нечитаемый взгляд и скользнул вслед за ведьмой.

Балконная дверь закрылась.

Страдающий и одинокий, Г. Дж. Поттер остался стоять на холодном ветру, глядя на кружащих над крышами голубей.

* * *

– Господи, я когда-нибудь это дочитаю или нет? – Гарри лениво перелистал черную книгу.

Растянувшись на животе, директор блаженствующим греком возлежал на пушистом ковре в новой спальне.

Квартира оказалась небольшой, но уютной. Одиночество, так часто терзавшее Гарри со времен отъезда Сириуса, неожиданно отступило, милосердно выпустив из сердца Г. Дж. острые тонкие когти. Мысль о том, что в нескольких ярдах находится злодей и разбойник, странным образом утешала и грела, заполняя теплом привычный вакуум где-то глубоко внутри. Гарри грызло чувство вины из-за утренней ссоры, но это не было мучительным чувством одиночества.

Читать не слишком хотелось, особенно после разгрома Шпеером любимого Гарри квиддича, но консьерж сообщил, что мистер Снейп еще не вернулся, поэтому, не зная, куда себя деть, Гарри честно уставился в новую главу.

«Как вы помните, ваш покорный слуга назвал предположительных противников добрых магов иллюминатами. Во всяком случае, так это выглядит с подачи госпожи Кроули, и об этом же поют всевозможные СМИ. Подозреваю, это не что иное, как очередная мистификация. Маги околдовывают не только маглов, а и своих же волшебников, стоящих на нижних ступенях иерархической лестницы. Многие маги искренне верят, что так оно и есть – существует тайная организация, не масонского толка, колдующая в глубоком подполье и преследующая страшную цель: захватить и поработить весь мир. Конспирологи подливают масла в огонь, вытягивая на свет страшные тайны иллюминатов и теории мирового заговора.

На мой взгляд, дело обстоит несколько иначе.

Иллюминаты – не более чем фикция. Орден Иллюминатов – козел отпущения, на которого возложены грехи масонской верхушки. Иллюминатам приписывают всё, что не лень: мировые революции, кризисы, войны, негативные стороны глобализации и стремление к мировому господству – страшный пирог из костей с кровавой начинкой и подливой из сатанизма.

Основная идея, которую проводит Злой Волшебник – чистота крови. И речь вовсе не о чистокровных арийцах, чистокровных шотландцах и чистокровных папуасах Новой Гвинеи. Концепция превосходства арийцев снята под копирку с тысячелетней идеи богоизбранности, известной еще древним жрецам. На сегодняшний день существует лишь один народ, чья избранность документально зафиксирована достаточно древними источниками. (Те, кто в свое время не озаботился письменным подтверждением воли бога, сейчас пожинают горькие плоды разочарования. Папуасы и иже с ними оказались недальновидны).

Есть только один народ (не весь, а лишь его элита), которому бог (он же Б-г), будучи отцом предвзятым, злопамятным, ревнивым и мстительным, делегировал бразды правления над другими народами: «Проси у Меня, и дам народы в наследие Тебе и пределы земли во владение Тебе; Ты поразишь их жезлом железным; сокрушишь их, как сосуд горшечника» (Пс. 2: 9,8)

Речь о наследниках колена Давидова. Давид был помазан Богом на царство, и лишь его потомки (по мужской линии) имеют право «пасти народы посохом железным». Лев, царь зверей – сказка. Лев (символ колена Давидова), царь людей – реальность.

Много ли львов водится в Соединенном Королевстве? Поверьте, предостаточно. Леса и рощи страны львами кишмя кишат: взгляните на засилье благородных зверей на гербе Великобритании. Не забыта и арфа Давида. «Бог и мое Право», – гласит девиз. Удивляться нечему. Как говорится в старой английской пословице: «Если кто-то выглядит, как утка, ходит, как утка, плавает, как утка, ест, как утка и крякает, как утка, – с большой вероятностью можно утверждать, что это и есть утка».

Казалось бы, вот они, чистокровные, властью облеченные. Но есть ли власть над властью? О, да. Над любым коленом израилевым (коих двенадцать) есть власть духовная – господство элиты тринадцатого колена: потомков Аарона из колена Левия – коэнов, жрецов Яхве.

Если вы себе представили престарелого рав коэна, чахнущего над Торой в жарком и пыльном Иерусалиме, то ошиблись. Не тратьтесь на поездку в Землю Обетованную. Ищите левитов и коэнов среди англосаксонской потомственной аристократии, и обрящете.

И если вы полагаете, что колено Давидово пылает нежной любовью к коэнам колена Левия, то заблуждаетесь вдвойне. Царская власть противится власти духовенства: Льву не хочется склонить царственную голову перед Семисвечником.

Ко дню рождения магомира мадам Кроули задувает ровно семь свечей.

Семикнижье пронизано уважением к чистоте крови, с одной стороны, но, с другой, автор осуждает идею избранности по крови как основание для господства.

Частично я согласен с мадам, с той разницей, что считаю, основание для господства найдется всегда. Что бы ни проповедовал символический Волдеморт, какую идею бы ни нес, любое превознесение над миром будет стоить ему жизни.

Я не считаю корректным указывать пальцем на какую-либо организацию, тайную или открытую, с криком: «Вот он, Волдеморт, держи его!»

Но могу дать наводки: речь несомненно о жречестве (вспомним безносого Сфинкса, бритоголовых жрецов Египта, а также хоркруксы). На последнем остановлюсь отдельно.

Нorcrux. Нor crux. Крест египетского бога Гора (Хора), и ничто иное. Символ воскресения и вечной жизни.

Каста жрецов жива, пока существуют письменные предания об их избранности (Дневник), незримое руководство в различных сферах – религиозной (Кольцо), правящей (Диадема), финансовой (Нагини); каста жива, пока может воздействовать на умы (Медальон), пока не угасла вера в идею жертвенности (Чаша) и доколе опасные знания внедрены в головы магов – тех, коим надлежит строить светлое будущее (Мальчик-Волшебник).

Волдеморт – воспитанник факультета Слизерин. Славный факультет – прообраз Ордена Розенкрейцеров, школы мистерий Египта. Увы, именно этот факультет оказался благодатной почвой для расцвета гордыни чистокровок – распространения иллюминизма, популяризации Мартинистско-Мартинезистских направлений, появления Ордена Избранных Коэнов, экспансии устава Мемфис-Мицраим и тому подобного злоупотребления чистой кровью».

– Слизерин – розенкрейцеры? – разочарованно пробормотал Гарри, перечитал пропущенный абзац с нудными геральдическими объяснениями и обнаружил, что только факультет Гриффиндор представляет собой Орден Тамплиеров. Хаффлпафф оказался отображением Тевтонского Ордена, а Равенкло злодейский Шпеер отнес к Мальтийским рыцарям.

Увы, любимый герой Г. Дж., Мастер Зелий, по описаниям Кроули напоминающий Снейпа, оказался вовсе не тамплиером.

– Ну и кто такие розенкрейцеры? – сварливо пробурчал директор.

Дав себе зарок изучить на досуге рыцарей Розы и Креста в интернете, Гарри вернулся к тексту.

«Госпожа Кроули, на мой взгляд, пытается убедить нас в своем уважительном отношении к чистокровкам, но подсознательно внедряет совершенно другую мысль: чистокровность чревата гордыней и амбициями, стремлением к воцарению на вершинах, что, в конечном итоге, приведет поборников идеи чистокровности к неизбежному уничтожению. Книги мадам нацелены вызвать добродушно-презрительное отношение к маглам (глина, земля, на которой стоит пирамида магов) и вместе с тем убедить читателей в необходимости отсечь верхушку пирамиды (дать по рукам зарвавшимся чистокровкам). Иначе и быть не может: книги рассчитаны на среднего мага. Параллельно, внушение симпатий и уважения маглов к магам (профанов к масонам) – дополнительные очки в пользу последних. Да и маглу не мешает знать свое место.

«...то, что он принял за украшенные резьбой троны, было на самом деле курганами, сложенными из человеческих тел: сотни и сотни голых мужчин, женщин и детей, все с туповатыми, уродливыми лицами, были переплетены и спрессованы так, чтобы выдерживать вес облаченных в красивые мантии колдунов.

– Маглы... На положенном им месте. Ладно, пошли».

Слова принадлежат грязнокровке: она знает свое место в иерархии магического мира.

Срезая острой секирой верхушку пирамиды, возведенной самими же магами, масоны отдают на растерзание толпе (и маглов, и магов) чистокровных. Не маглы кормят падкую на скандалы общественность лживыми «Протоколами Сионских Мудрецов», не маглы наводняют мир страшилками о всемирном жидомасонском заговоре и пугающими сказками о сатанизме: это картинки кривых зеркал, отражение борьбы магов с магами, подковерная борьба тайных правительств. Книги мадам написаны так тонко, что многие раввины (к счастью, не все) с удовольствием проводят умные параллели и восхищаются праведными трудами Кроули. Остается пожалеть подслеповатых служителей божьих – они не научились читать между строк. Межстрочье же гласит: «Мы вас уважаем, но не пытайтесь дирижировать Старшей Палочкой, ибо будете уничтожены».

И все же не будем забывать мудрую пословицу: «Свято место пусто не бывает».

Кем бы ни был Волдеморт, как бы ни менял свои имена на поворотах колеса истории, он будет жить – пока существует человечество».

* * *

Гарри захлопнул книгу и долго сидел, глядя в одну точку. Невеселые думы Г. Дж. были далеко от Шпеера, масонов и магических баталий. Одна и только одна битва занимала его мысли: война с мистером Снейпом.

«Зачем я ему гадость сказал? – с тоской думал Гарри, вспоминая разговор в машине. – Даже если это правда... Стало только хуже!»

Он с горечью подумал, что злодей цепляется за любой предлог, чтобы отстраниться. То, что Снейп обиделся, почему-то не вызывало у него сомнений.

Гарри рассеянно погладил уснувшего на кровати щенка, подошел к зеркалу и всмотрелся в свою скромную особу.

Увиденное директору не понравилось: чертово стекло вернуло ему отражение худого грустного мальчишки со всклокоченной шевелюрой, тревожными глазами и красными обветрившимися губами. Суровости и мужественности не было и духу. Директор выловил из кармана мятую бумажку.

– Гутен абент, – прочел он вслух, спрятал шпаргалку в карман и обратился к своему отражению.

– Гуд абент, – старательно кривя губы, сказало отражение. – Гутен абент, тьфу, черт.

Г. Дж. провел расческой по волосам. Те тут же встопорщились под другим углом. Гарри отшвырнул бесполезный гребешок и попытался усмирить зловредные волосы гелем. Превратившись в освежившегося в луже воробья, директор тяжко вздохнул, мысленно досчитал до десяти и вышел, тихо прикрыв дверь.

Возле девятой квартиры он застыл, прислушиваясь. У злодея играла музыка. Гарри прислонился к двери и явственно различил певучие звуки скрипки.

Мелодия, казалось бы, не была печальной. Почему она резала по сердцу, Г. Дж. не знал. Забыв, зачем пришел, он приклеился ухом к двери редактора, сострадая каждому звуку. Горло сдавило клещами странной тоски.

Внезапно игра оборвалась на середине музыкальной фразы. Все стихло. Гарри постоял под дверью еще пару минут, но скрипка молчала. Собравшись с духом, он негромко постучал.

Сердечный ритм набрал обороты.

Как всегда, шагов Снейпа Гарри не услышал. Дверь резко распахнулась, и в широко раскрытые глаза незваного гостя впился хмурый взгляд опасных глаз господина Соседа.

– Гутын абент, – застенчиво сказал Гарри.

Тактика была верной: злодейские брови взметнулись вверх, ресницы удивленно заморгали.

– Abend, – редактор едва заметно улыбнулся.

– Мистер Снейп, – начал Гарри, ободренный мелким успехом. – Вы не могли бы помочь? Пять минут, не больше. Если вам не трудно.

Он скользнул взглядом по полоске голой кожи на груди врага. Похоже, редактор собрался спать. Синяя шелковая пижама показалась Г. Дж. чертовски красивым одеянием – в сочетании со светлой кожей злодея и смоляными волосами. Директорский дух заметно ослабел.

– Я хотел шкаф передвинуть, – пробормотал Гарри, чувствуя, как от вранья к щекам приливает кровь. – Он тяжелый и...

– Не поздновато для шкафов? – иронично поинтересовался Сосед, в свою очередь изучающе разглядывая белую майку Гарри и спортивные брюки.

– Ну... Э-э... – директорское красноречие иссякло.

– Идемте, – отрывисто сказал Снейп.

* * *

– И куда вы хотите его поставить? – редактор недоуменно огляделся.

Спальня была маленькой – в студию Гарри вместилось бы по меньшей мере четыре таких комнатенки, если не больше. Большой шкаф с зеркалом и раздвижными дверцами занимал почти всю стену.

– Придется передвинуть кровать, она окажется напротив двери, что тут хорошего? – продолжил размышлять вслух Снейп. – Я бы на вашем месте ничего не менял, но раз уж вы так хотите...

– Мистер Снейп, – Гарри робко притронулся к его руке и тихонько сжал пальцы. – Шкаф... Ну его. Я... Э-э... позвал вас... Я хотел извиниться. Знаю, вы на меня обиделись и...

– Я не обиделся, мистер Поттер, – покачал головой редактор. – Вы сказали чистую правду. Пусть я не за себя боюсь и не играю, но, возможно, со стороны это выглядит иначе. А что до силы воли, – он нахмурился, горькая вертикальная морщинка между бровями стала еще глубже. – С вами у меня действительно никакой силы воли. Но я... постараюсь в себе это преодолеть. Обещаю, шеф.

– В каком смысле? Что преодолеть? – встревожился Гарри.

– Давайте оставим наши отношения в тех рамках, в которых им положено быть. Мы – коллеги, дружеского общения вполне достаточно, – тихо сказал редактор. – Я не буду играть с вами, как вы это назвали.

Гарри побледнел, его губы затряслись.

– Нет! Вы все не так поняли! – он схватил руки Снейпа и притиснул к своей груди, как что-то бесценное, что страшно потерять. – Я дурак! Обиделся и ерунды наговорил! Играй, как хочешь, делай со мной, что хочешь! Северус! Лучше так, чем совсем никак, я умру, сойду с ума!

Гарри пылко исцеловал пальцы злодея и разбойника и опять прижал к груди, будто хотел вложить в его ладони свое быстро колотящееся сердце.

– Я на все согласен, – быстро и сбивчиво заговорил он, умоляюще глядя в бездонную темноту злодейских глаз. – На любые условия! Не буду лезть в твои дела, не буду ни о чем спрашивать, буду делать только то, что ты скажешь! Твоей игрушкой буду, хочешь?

Он выпустил руки Снейпа, обнял за поясницу и прижался к нему всем телом, нервно вздрагивая.

– И даже не буду говорить, что тебя люблю, – прошептал он сурово сжатым губам врага. – Раз тебе это не нравится. Только не прогоняй меня, пожалуйста, пожалуйста, пожа...

– Ты не игрушка, Гарри, – пробормотал Снейп. Его голос казался слегка растерянным. – Ты не понимаешь, о чем просишь, мой шеф.

– Я ничего особенного не прошу, – Гарри сунул нос в вырез пижамы и жадно вдыхал любимый запах. – Пусть все будет, как ты хочешь. Только разреши мне быть рядом. Видеть тебя, трогать тебя... Слышать твой голос, – он оплелся вьюнком вокруг Снейпа, не давая тому ступить и шага.

Редактор прижал к себе дрожащего как лист Г. Дж. и вздохнул.

– Думаешь, я не хочу того же? – прошептал он. – Но... Поверь, нет ничего хорошего в том, чтобы быть со мной рядом. Хочешь в этом убедиться?

– Хочу! – Гарри скользил руками по струящемуся синему шелку злодейской пижамы, ощущая под тонкой тканью сильное гибкое тело. – Только не ссорься со мной, ненавижу, когда ты смотришь на меня, как чужой, как незнакомый, как холодная сволочь!

– Я и есть холодная сволочь, – Снейп коснулся губами его щеки, почти невинно, потом еще и еще. Теплое дыхание ласкало кожу, мелкие поцелуи становились все настойчивее. Приоткрытые губы заскользили по лицу захмелевшего от удовольствия Г. Дж. с таким откровенным наслаждением, что сердце Гарри переполнилось восторгом.

– Ты горячая сво... – он умолк, злодейский язык пробрался в его рот, вылизывая так чувственно и сладострастно, будто хотел сказать о чем-то, для чего не существовало слов. Гарри пил его участившееся дыхание, раздирал пижаму на груди и едва не рычал, отвечая с пылкостью обезумевшего по весне молодого тигра.

Они сцепились в объятьях, ничего не видя вокруг, налетели на тумбочку, что-то с грохотом упало на пол, но ни один из них не обернулся.

Каким-то шестым чувством Гарри понял, что Северус теряет голову еще более стремительно, чем он сам. Терзающий его рот разбойник издавал те же урчащие звериные звуки, которые вот-вот грозились вырваться из горла самого Г. Дж., чудом держащегося на грани. Английский злодея смешался с непонятными словами, от его хриплого голоса перед глазами Гарри все окончательно поплыло.

– Schatzi, du bist so sexy... Ich bin verrückt nach dir, – Снейп задрал майку Гарри и целовал его грудь и живот беспорядочно и до странности нежно. – Ich will dich... Ich will dich so sehr...²

Его руки были везде, доводя до сладчайшей дрожи каждым прикосновением.

Это был не Снейп, не Сосед и не Вампир. Это был Сумасшедший Северус. Казалось, в нем открылась вторая сущность – непритворная и искренняя, таящаяся в темных, странно-дымчатых глазах.

Сердце Гарри колотилось, как бешеное – он не знал ТАКОГО Снейпа – неспособного остановиться, не владеющего собой.

Упиваясь одержанной победой, Г. Дж. с упорством муравья, тянущего крупную гусеницу, мелкими шажками отступал к кровати, пока не уперся в край постели.

Он повалился на спину, увлекая за собой обезумевшего злодея. Тот налег сверху большим жадным зверем, облизывая его шею, кусая голые плечи с алчностью изголодавшегося хищника, вновь и вновь возвращаясь к губам.

– Deine Lippen... sind so süß... So heiß...³ – прошептал ему в рот Сумасшедший Северус.

Ощущение горячего тяжелого тела, придавившего Г. Дж. к постели, оказалось таким мучительно возбуждающим, что Гарри затопило жаром; он до боли вдавил бедра Снейпа в свой пах, едва не теряя сознание от соприкосновения их одинаково твердой плоти, прогнулся в спине и бесстыдно застонал открытым ртом, с наслаждением и разочарованием – оргазм накрыл его так быстро и неожиданно, что Г. Дж едва не расплакался от досады.

– Черт знает что, – прошептал он, дернувшись в последней сладкой судороге.

– Черт знает что, – эхом отозвался Сумасшедший Северус, стащил с Гарри брюки и трусы и продлил удовольствие ртом, любовно собрав остатки стремительного грехопадения. – Просто безобразие, – прошептал он, нежно облизал живот и вдруг вцепился дрожащими пальцами в его бедро.

– Черт зна... А-а!

Не успел Гарри и моргнуть, как Северус быстро освободил из пижамы свой потемневший от возбуждения член, рвано выдохнул и выплеснулся на живот Г. Дж. теплым густым семенем, разрисовав его белыми брызгами, как млечный путь.

– Mein Chef, – простонал он и повалился сверху, опять вдавив Гарри в кровать. – Что ты со мной делаешь, а?..

– Северус, – Гарри обхватил его ногами и обнял за шею, сцепив руки. – Может такое быть, что ты... мой родственник?

Тяжело дышащий разбойник уставился на него диковатыми глазами. Правая бровь вопросительно изогнулась.

– Какой еще родственник? Старший брат? Папаша?

– Нет, – засмеялся Гарри. – Это навряд ли. Может, какой-то дальний родственник, – серьезно сказал он, любуясь все еще затуманенными глазами редактора. – Понимаешь, когда ты ко мне притрагиваешься, или я к тебе, я чувствую... Будто я тебя откуда-то знаю. Давно знаю, сто лет... Не могу объяснить, – нахмурился он, досадуя, что не представляет, как объяснить ни с чем не сравнимое ощущение близости. – Ни с кем такого не было, только с тобой, – он поцеловал чуть колючий подбородок возлюбленного злодея и запустил пальцы в густые волосы, щекочущие его грудь.

– У вас богатая фантазия, шеф, – нахмурился привычный вредный Снейп, быстро занявший место Сумасшедшего Северуса. – Любой мужчина, который вам понравится, покажется родственником.

– Не любой! – Гарри вцепился в него руками и ногами, боясь, что злодей сбежит. Липкая субстанция, склеившая их животы, его не волновала – если бы можно было склеиться на всю жизнь сиамскими близнецами, Г. Дж. не возражал бы. – Я и близко такого не чувствовал с Сириусом!

– Потому что он натурал, – буркнул Снейп. – Не вздумайте обзавестись большим количеством родни, мистер Поттер. Во всяком случае, пока... пока я с вами, шеф.

– С ума сошел, да? – поразился Гарри. – Я не такой, как вы, мистер Снейп! Вокруг меня не крутятся все кому не лень, как мусор по орбите Земли! Малфои там всякие, Дигори, бабы разные, – проворчал он.

– Мелкий ревнивец, – черные глаза насмешливо сощурились.

– А ты? – с любопытством спросил Гарри.

– А я – большой и страшный ревнивец, – злодей куснул Гарри за подбородок. – Не говорите потом, что вас никто не предупредил, мистер Поттер.

– А я самая ужасная игрушка, – пробормотал Гарри, начиная елозить под чувственно придавившим его телом, отдаваясь новой волне возбуждения. – С крючками, когтями и присосками. Прицепится и больше не отцепится... Северус, а что такое «шатци»? – вспомнил он.

– Понятия не имею, – буркнул Снейп. – Вам послышалось, шеф.

________________________________________________________________________________________

1) So was aber – «Однако», «Ничего себе!»2) Schatzi – «Сокровище»; Du bist so sexy... Ich bin verrückt nach dir – «Ты такой сексуальный, с ума по тебе схожу»; Ich will dich... Ich will dich so sehr... – «Я тебя хочу... Так хочу тебя»3) Deine Lippen... sind so süß... So heiß – «Твои губы... такие сладкие... такие горячие»

* * *