Текст книги "Шпеер (СИ)"

Автор книги: Magenta

сообщить о нарушении

Текущая страница: 32 (всего у книги 71 страниц)

Из соседнего кабинета выпорхнула элегантная женщина средних лет и звонко зацокала каблучками по коридору. Директор узнал ее мгновенно.

– Миссис Грейнджер, – окликнул он.

Женщина замедлила торопливый бег и вгляделась в лицо Г. Дж.

– Мистер Поттер, правильно? – она улыбнулась, и Гарри стало смешно: перед ним была еще одна представительница семейства бобров с крупными передними зубами. В чертах лица миссис Грейнджер проглядывало несомненное сходство с дочерью, и все же она была иной: карие глаза лучились уверенностью и – директор мог поклясться – хитростью; в отличие от дочери, мать умело пользовалась косметикой и производила впечатление ухоженной леди, знающей себе цену. Русые волосы были собраны в элегантный шиньон, на виски спускались завитые спиральками пряди – чудо парикмахерского искусства. Довершал картину изящно пошитый деловой костюм.

– Рада знакомству, мистер Поттер, – голос у миссис Грейнджер был довольно приятный. – Гермиона много о вас рассказывала.

«Гадости, небось», – мелькнуло у Гарри.

– Мне тоже очень приятно, – вежливо сказал он. – Давно хотел с вами пообщаться. Есть некоторые вопросы, которые хотелось бы обсудить, миссис Грейнджер. Мы бы не могли пообедать вместе? Если вы не против, – Гарри одарил собеседницу красивой улыбкой из арсенала Седрика Дигори.

– С удовольствием, мистер Поттер, – Грейнджер-старшая улыбнулась в ответ (не слишком искренне, показалось Гарри). – К сожалению, сейчас я убегаю, в Хоум-офисе большое торжество, если вы знаете.

– Нет, то есть я слышал... А что за праздник?

– Сто лет Секретной Разведывательной Службы,¹ – миссис Грейнджер быстро глянула на изящные серебряные часики. – Если хотите, я дам вам визитку. Созвонимся и... Идемте, мистер Поттер, – она тряхнула спиральными локонами, приглашая директора следовать за собой.

«Aurum Dentem, – прочел Гарри тисненую золотом надпись на двери кабинета. – Юридические услуги и консалтинг».

Директор прошел вслед за миссис Грейнджер через приемную, торопливо кивнув каким-то дамам грозного вида, и остановился у стола с табличкой, беглый осмотр которой сообщил, что Грейнджер-старшая имеет звание барристера. Скользнув равнодушным взглядом по заваленному документами столу, Гарри вдруг застыл, неприятно пораженный увиденным, но тут же отвел взгляд.

– Возьмите, мистер Поттер, – миссис Грейнджер протянула ему визитку. – Возможно, вам однажды захочется прибегнуть к нашим услугам. Всегда рады помочь, – она улыбнулась, сверкнув крупными передними зубами.

– Большое спасибо, миссис Грейнджер, – пробормотал Гарри. – Не буду вас задерживать, всего доброго.

Он вежливо кивнул и вышел, рассеянно споткнувшись о порог. Перед глазами все еще маячила картина: изящная корзинка с чистыми конвертами на столе адвоката Грейнджер.

Очень знакомыми конвертами – с глобусом, обвитым змеящейся лентой.

* * *

Сбавив скорость, директор Поттер подкатил к светофору на Фаррингдон-роуд. Задумавшись о предстоящей перевозке вещей на новую квартиру, он не сразу заметил, что пристроился к знакомому заду Роллс-Ройса Фантома.

– Черт, – только и сказал Гарри. Не желая показаться невежливым, он моргнул фарами. Из окошка Фантома высунулась крепкая волосатая лапа с сигаретой и махнула в ответ.

Светофор переключился, и поток машин тронулся вперед. Гарри двинулся следом за черным монстром, старательно соблюдая дистанцию – целовать в зад машину замминистра больше не хотелось.

«Куда его несет?» – с недоумением подумал Г. Дж.

Мельком удивившись, что им по пути, он последовал за Макнейром на почтительном расстоянии, пытаясь разглядеть второго пассажира, но через тонированное стекло ничего толком увидеть не смог.

Доплыв до дома номер семь по Сейнт-Кросс, Роллс-Фантом остановился, как огромный черный кит, и выдвинул блестящий плавник: пассажирская дверца распахнулась. Вместо пророка Ионы из чрева кита выбрался не кто иной, как разбойник и злодей Северус Снейп.

Гарри резко затормозил, заглушил мотор и выскочил из машины.

Мистер Снейп махнул Макнейру в знак прощанья и быстро повернулся к Г. Дж., взметнув полами плаща.

– Мое почтенье, шеф, – мурлыкнул он, оглядывая молодого человека опасным оценивающим взглядом.

– Работу прогуливаете? – надвинулся на злодея директор.

– Именно, – гнусно улыбнулся тот. – Я предупредил мисс Грейнджер, разве нет?

Директорский нос уловил исходящий от разбойника легкий запах спиртного.

– А меня нельзя было предупредить? – взвился Гарри. – Я думал, что-то случилось, допрос очередной или еще что-то! Чуть с ума не сошел!

– Боже, мистер Поттер, это вы зря, – пробормотал Снейп, скользя взглядом по его губам. – Я не позвонил, поскольку это повлекло бы за собой поток расспросов. Некоторые молодые люди не в меру любопытны.

– А некоторые не в меру эгоистичны, – сердито буркнул Гарри. – Наверное, если я вдруг исчезну, вы даже не заметите, – с обидой прибавил он.

– Как знать, – шевельнул бровью Снейп. – Вы для этого за мной ехали? Чтобы напомнить о моей эгоистичности?

– Очень надо, – вздернул нос Гарри. – Я ехал домой.

Гордо тряхнув чубом, он наградил злодея взглядом, полным затаенного торжества и ехидства, и, высоко подняв голову, направился в подъезд, поигрывая ключом от квартиры.

– Добрый вечер, мистер Биннс, – непринужденно уронил он, поравнявшись с будкой консьержа.

– Мистер Поттер, паазвольте, – Снейп нагнал директора, поднимающегося по ступенькам с видом наследного принца. – Прошу прощенья, если вы хотите поговорить, то...

– Завтра поговорим, – перебил Гарри, упиваясь долгожданным моментом и стараясь не улыбаться: они подходили к девятой квартире. – Не люблю с пьяными соседями разговаривать, – сурово прибавил он, развернулся и, преодолев расстояние в пять ярдов, разделяющих квартиры на противоположных сторонах коридора, вонзил ключ в замочную скважину.

– Аrschgefickter Weihnachtsmann,² – послышалось из-за спины. – Was soll das?.. ³

Гарри торжествующе распахнул дверь.

– Вазоль дас, вазоль квас. Я здесь ЖИВУ, мистер Снейп.

Он повернулся, уже не в силах сдержать улыбку, и наткнулся на страшные черные глаза, пылающие гневом.

Улыбка не успела сползти с лица Г. Дж, как его смяло черным вихрем, швырнув в прихожую новой квартиры.

Дышать внезапно стало нечем: железные руки редактора сомкнулись на его горле.

– ЖИВЕШЬ тут, да? С ума сошел? – прохрипел Снейп, встряхнув новосела, как жалкую куклу. – Маленький идиот!

– Отцепись, гад! – Гарри задергался в боксерской хватке злодея. – Где хочу, там и живу!

Мистер Снейп разжал тиски стальных рук. В черных глазах полыхал гнев, на скулах горел непривычный румянец.

– Убирайтесь отсюда, шеф, – сквозь зубы прошипел он. – Квартирку сняли, да? Hinaus! Отправляйтесь домой, я компенсирую ваши затраты вдвое, нет, втрое! Назовите сумму и выметайтесь!

– Скотина ты, – Гарри тяжело дышал, не в силах поверить в абсурдность происходящего. – Я хотел... Хотел...

Обида, последние дни копившаяся в сердце темным ядом, накрыла его тяжелой удушающей волной. Гнев поднялся к горлу клокочущей лавой, готовой выплеснуться из жерла огнедышащего вулкана. Пелена злости замутила взгляд.

Не долго думая, Г. Дж. молниеносно развернулся и с размаху двинул кулаком в расплывающееся в тумане лицо.

Редактор успел уклониться, но не слишком быстро – то ли не ждал удара, то ли был пьян. Директорский кулак с силой впечатался в злодейское ухо.

Мистер Снейп слегка пошатнулся. По бледной скуле хлынула кровь, заливая белую рубашку.

– Северус! – испугался Гарри.

Осознав, что содеял, он стремительно кинулся на шею злодея, целуя куда придется и пытаясь разглядеть пострадавшее ухо за завесой черных прядей.

– Убить меня вздумал, ja? – редактор сгреб в кулак торчащие волосы на вихрастом директорском затылке, и, запрокинув его голову назад, впился кусающим поцелуем в дрожащие губы.

Трепеща в нервной лихорадке, пачкаясь в липкой теплой крови, Гарри почти не отвечал на поцелуй, только гладил гибкую спину врага через шелк рубашки.

– Прости, Се... – едва успел дохнуть он, как Снейп вновь смял его рот в жестокой ласке, прижимая к себе с такой силой, будто вознамерился слепить их в одно существо.

– Я тебе устрою новоселье, – прорычал он.

Одной рукой придерживая слабеющего от избытка чувств Г. Дж., опасный сосед рывком расстегнул молнию на его куртке и грубо сдернул с плеч, едва не вывихнув новоселу руку.

– Тебе не повезло с соседями, – хищно рыкнул он и рванул полу рубашки Гарри с такой силой, что отлетели пуговицы.

Злодей, с дико горящими глазами и окровавленной скулой, был одновременно страшен и красив. На тонко очерченных презрительных губах играла опасная улыбка, кровь прорисовала алые дорожки по щеке и шее, обагрив упрямый разбойничий подбородок. Тамплиеристый Тамплиер исчез, уступив место Вампиристому Вампиру.

Со стоном раскаяния Гарри прильнул к возлюбленному лицу, слизывая языком сладко-соленые алые капли.

– Что я наделал, – пробормотал он, пытаясь отвести от разбитого уха прядь волос. – Давай ты умоешься, может, надо в клинику пое...

– М-м... – издал насмешливый звук раненый и в два счета сорвал с него остатки рубашки. Не успел Гарри опомниться, как рот жадного вампира впился в его обнаженную грудь, втягивая сосок.

– Северус, что ты... – Гарри тихо ахнул.

Вампиристый Сосед с глухим рычаньем прихватил губами кожу на его груди и наградил легким укусом второй сосок, нежно обласкав языком напряженный розовый шарик.

Гарри попытался стащить с редактора плащ, но наглый сосед протестующе тряхнул головой, хлестнув волосами по голой коже новосела, и продолжил свое занятие, вылизывая соски с аппетитом изголодавшегося нетопыря. По груди Г. Дж. потянулся розовый кровавый след.

– Ты сумасшедший, – всхлипнул Гарри, притягивая к себе черноволосую злодейскую голову. – Любимый мой, сумасшедший мой.

В ответ раздалось хищное урчанье: страстный вампир покрыл поцелуями тощий живот Г. Дж., спускаясь все ниже, туда, где под слоями тряпья цивилизации пылала жаром напряженная плоть.

Гарри застонал и инстинктивно потянулся рукой к пуговице на джинсах. Одичавший редактор оттолкнул головой его руку, расстегнул пуговицу, не тронув молнию, и лишь слегка стянул джинсы вниз. Не успел Гарри и глазом моргнуть, как истязатель крепко перехватил его руки и завел за спину, не давая коснуться наполняющегося желанием органа.

Ласковый язык, горячий и влажный, медленно описал нежный полукруг от одной выступающей косточки на бедре до другой.

Гарри задышал, как пробежавший дистанцию марафонец: прикосновение едва не свело его с ума.

Увы, это было лишь началом мучений. Искусный язык затанцевал по его животу вдоль кромки джинсов, дразня и делая вид, что норовит пробраться под грубую ткань. Изнывая от нарастающего желания, Гарри прижимался бедрами к лицу злодея, не в силах бороться с толкающими изнутри волнами. Сжимая запястья стонущего новосела, коварный сосед ухитрялся поглаживать его ладони большими пальцами, рисуя кружочки. Г. Дж. хотелось завыть в голос: эта маленькая ласка почему-то сводила с ума.

Злодейский нос нагло елозил по ширинке. Хуже того, мучитель принялся увлеченно кусать через джинсы окаменевший член Г. Дж.

– Я умру-у! – заныл Гарри, дергаясь в руках врага.

– Так тебе и надо, – пробормотал Снейп, отпустил руки истерзанной ласками жертвы и – хвала богам – расстегнул проклятые джинсы. Ловко подцепив пальцами резинку трусов, одним рывком он стянул и то, и другое до колен. Опьяненный свободой член выпрыгнул на свет божий, радостно шлепнув хозяина по животу, твердый, как полицейская дубинка.

– Дай мне посмотреть на тебя, – хрипло прошептал Снейп, вновь хватая Гарри за руки.

Вместо стыда Г. Дж. охватило такое возбуждение, что он едва дышал, сбивчиво и неровно, дрожа вибрирующей струной под ласкающим взглядом возлюбленного врага.

Растворяясь в тихом пьяном безумии, Гарри смотрел в его лицо. Казалось, с Северуса Снейпа спала маска. Вампир исчез, превратившись в ребенка, восхищенного новой игрушкой. Черные глаза распахнулись, смешно моргая, влажный рот приоткрылся, а густые выразительные брови изогнулись в детском удивлении.

Руки, держащие вспотевшие ладони Гарри, едва ощутимо дрожали от возбуждения.

– Не видел ничего красивее... – задыхаясь, пробормотал Северус. – Бог мой, Совершенство, Идеал, Венец Творения!

Удостоенный литературных похвал, сверкая истекающей смазкой, Венец Творения опасно запульсировал, а его обладатель залился краской смущения. То ли редактору тогда не удалось толком разглядеть его в полутемном подъезде, то ли алкоголь замутил злодею мозги – Гарри не знал, что и думать: подобной ерунды он не слышал ни от кого никогда. Еще минута такого разглядывания, и Г. Дж. наверняка кончил бы без единого прикосновения.

Сумасшедший Сосед внезапно выпустил его руки. Нежные сильные пальцы сомкнулись на основании готового взорваться члена. Злодей прильнул ртом к натянувшейся тонкой кожице горячей и твердой плоти и чувственно проехался влажным языком к вершине гордой башни, где, превратившись в источник томительной муки, пламенела головка, как купол минарета. Секунда – и купол погрузился в обволакивающую нежность искусного рта.

Г. Дж. захрипел и вцепился в густые злодейские волосы.

Несчастный был на грани, не в силах понять, что творит враг. Стоило Гарри приблизиться к самому краю, за которым маячило долгожданное освобождение, как истязатель менял тактику, замедляя движения губ и языка, ритм скольжения и силу сжатых в кольцо пальцев. В какой-то момент Северус выпустил Венец Творения изо рта и просто поглаживал пальцами дрожащие бедра жертвы, ласково сжимая мошонку и глядя на Гарри снизу вверх туманным взглядом, полным нежности и затаенного восхищения.

Глядя в проклятые глаза, Г. Дж. Поттер тонул, тихо и неотвратимо, погружаясь в черные воды теплого океана, в те глубины, откуда – он знал – нет пути назад.

Мучитель опять прильнул ртом к его распаленной плоти, возобновляя ласку, принимая разбухший влажный ствол все глубже и глубже в горло. Негодяй никуда не спешил, но Гарри чувствовал, что господина инквизитора вот-вот настигнет расплата: Г. Дж. слышал его рваное дыхание, чувствовал напряжение пронизанных дрожью мускулов. Пальцы, нахально тискающие его зад, впились в мякоть почти до боли.

Словно в подтверждение, до слуха Гарри донесся придушенный протяжный стон, полный муки и удовольствия.

Звук стал последней каплей.

По телу прошла крупная дрожь, пронзив неизъяснимым восторгом каждую мышцу.

– Черт! – Гарри выгнулся в пояснице, дрожа, как тетива.

Северус вобрал его в себя – до последнего дюйма, прижавшись носом к мокрому от пота животу.

Из Г. Дж. толчками хлынула жизнь.

Ноги подкосились, стены новой квартиры медленно поплыли куда-то вниз.

Снейп успел подхватить его за поясницу. Гарри стоял, шатаясь, держась за его волосы, как корабельный юнга во время шторма, уцепившийся за тросы такелажа.

На губах врага блуждала довольная полубезумная улыбка. Распахнув плащ, который он так и не снял, Сумасшедший Сосед расстегнул брюки и извлек оттуда собственного монстра. Все еще дрожа, преодолевая головокружение, Гарри уставился на дивное сокровище, жадно обхватил пальцами и успел сделать ровно три рывка.

Злодей застонал, тихо и как-то жалобно. Сильные пальцы вцепились в и без того помятые ягодицы Г. Дж.

Крупное горячее орудие дало мощный залп, за ним еще и еще, окропляя живот новосела и пол новой квартиры жемчужным благословением.

Пьяный от счастья Гарри опустился на колени и припал к кропилу, осушая до дна.

Руки Снейпа гладили его волосы, перебирая ласково и бессмысленно.

– Идите домой, шеф, – устало пробормотал он.

Гарри подскочил, как развернувшаяся пружина.

– Никогда! – сверкнул глазами он. – Никогда.

Редактор задумчиво посмотрел в его пышущее жаром лицо, вздохнул и вдруг обнял, бережно и нежно.

– И я называл вас глупым? – прошептал он. – Среди нас только один идиот. И это не вы, мой бесценный мистер Поттер.

________________________________________________________________________________________

1) Secret Intelligence Service, SIS – государственный орган внешней разведки Великобритании. Авторское искажение фактов: SIS основана в 1909 г., в 2012 г, когда происходит действие, службе 103 года.

2) Аrschgefickter Weihnachtsmann! – матерное ругательство, в смягченном виде – «трахнутый в зад дед Мороз». Грубый аналог русского «Здравствуй, ж..., Новый год».

3) Was soll das? – «Что это?»

* * *

32. Гутен абент, мистер Снейп

Граф Дракула, подозрительно смахивающий на главного редактора «Хога», красиво опустился на одно колено и церемонно приник губами к руке Гарри Дж. Поттера. Гарри попытался отнять руку, но тело не слушалось. Не ограничившись нежным поцелуем, Дракула aka Снейп принялся страстно облизывать его руку шершавым языком, покрывая горячей вампирьей слюной.

– Северус, не надо, – слабо запротестовал Гарри.

Вместо ответа граф зарычал, выдвинул трехдюймовые клыки и больно вонзил в ладонь. Кровь хлынула ручьем, черные глаза вампира сверкнули дьявольским восторгом. Не по-графски взвизгнув, Дракула втянул в рот окровавленные пальцы жертвы.

Гарри вздрогнул, открыл глаза и выдернул покрытые слюной пальцы из пасти мистера Келева: неугомонный щенок будил хозяина, как умел, кусая свесившуюся с кровати руку.

Почесывая за ухом маленького друга, Гарри задумчиво глядел в незнакомый потолок, вспоминая вчерашний вечер. Вместо уютных посиделок с Соседом пришлось заняться перевозкой вещей – мистер Снейп пьяно поцеловал его в нос, извинился за порванную рубашку и испарился, сославшись на усталость. Гарри подумал было, что утомленный министерским банкетом редактор отправился спать. Не тут-то было: подъезжая к дому с очередной партией барахла со старой квартиры, новосел успел увидеть, как хитрый злодей скользнул в такси и растворился в ночи. Разбирая вещи, Гарри приоткрыл входную дверь, прислушиваясь к каждому звуку, но все было тщетно – возвращения Соседа он так и не дождался, хотя раскладывал многочисленные предметы своего гардероба с неторопливостью улитки, двигаясь, как в замедленной съемке.

Какое-то время Г. Дж. лежал, сонно потягиваясь и изобретая предлог навестить Соседа с утра. Перебрав в уме варианты (соль, сахар, чай, зубная паста, крем для обуви и тому подобное, «забытое в старой квартире»), Гарри вспомнил, что машина мистера Снейпа осталась на работе. Окрыленный забрезжившей перспективой, директор Поттер вскочил, спешно умылся, побрился-порезался, хлебнул-обжегся кофе и, напялив спортивный костюм, вылетел на улицу, едва поспевая за рвущимся с поводка терьером.

– Келли, у тебя пять минут, – строго предупредил он щенка, норовящего пометить каждое дерево на Сейнт-Кросс и оросить ножки всех скамеек. – Придет Блоха и с тобой погуляет.

– А там и Глист, глядишь, подойдет, – раздался над ухом ехидный Голос. – Скучно не будет. Morgen, шеф.

– Господи, вы меня напугали! – подпрыгнул Гарри и удивленно уставился на невесть откуда взявшегося Соседа с сигаретой в зубах. Такого мистера Снейпа он еще не видал – в старых джинсах, длинной истертой вельветовой куртке – судя по ветхости, времен битвы при Ватерлоо. Волосы редактор то ли забыл, то ли не подумал расчесать. Из отвисшего кармана богемной куртки торчал пакет кофе. Гарри отчего-то пришло на ум сравнение с сумасшедшим художником.

– Не нравлюсь? – вздернул бровь наблюдательный злодей, заметив вытянувшееся лицо Г. Дж. – Клошар? На себя посмотрите, шеф. Совочек для собачьего дерьма не прибавляет вам элегантности.

– Мистер Снейп, вы с утра всегда такой противный? – Гарри стыдливо спрятал за спину инструмент праведного собачника. Оштрафованный квартальным за преступную кучку, опрометчиво оставленную мистером Келевом на Кирби-стрит, Г. Дж. был вынужден приобрести проклятый совок.

– Если просыпаюсь с похмелья, а кофе кончился, – пробурчал Снейп.

– Меньше пейте, сэр, – уязвил Гарри. – Куда вас вчера понесло на ночь глядя?

– Думал сделать пластическую операцию, уши эльфа. Врач отговорил. Наложил два шва и предложил подать на вас в суд, шеф, – ухмыльнулся редактор.

Сердце Г. Дж. сжалось в тисках раскаяния.

– Я придурок, – выронив поводок, он обнял Соседа за шею и убрал с уха прядь волос, разглядывая ранку, к счастью, маленькую. – Почему ты мне в морду не дал?

– Потому, что у вас нет морды, мистер Поттер, – Снейп на секунду прижался скулой к его губам, но тут же отстранился. – Забронируйте палату в челюстно-лицевой хирургии, а потом просите, если не передумаете... Ч-черт! – неожиданно крикнул он.

Одним гигантским скачком редактор прыгнул на дорогу и успел схватить глупого щенка, радостно бросившегося под колеса автомобиля.

Напуганный водитель резко затормозил, изобразил на пальцах все, что думает о собаках и прыгучих пешеходах, и, сбавив скорость, покатил дальше.

– Зря я вам в морду не дал, – взбешенно сказал Снейп, ткнув щенка в руки ошарашенного хозяина. – Может, мозги на место встали бы.

Сердито тряхнув волосами, он быстро пошел к дому, не оборачиваясь на растерявшегося Г. Дж.

* * *

– А если бы ты не успел его поймать?! – Гарри повернул ключ зажигания, перегнулся через сидящего пассажира и, под видом заботы о ремне безопасности, прилег на злодейскую грудь и поцеловал сурово сжатые губы. – Ты сумасшедший, честное слово!

– Мистер Поттер, вам знакомо слово «ответственность»? – Снейп отодвинулся от жадных директорских губ. – Вы не пробовали перед тем, как что-либо делать, задаться вопросом «А что будет, если?» Вашего переезда это тоже касается, кстати, – хмуро сказал он.

– Тебе не нравится, что я здесь?.. Что я рядом? – дрогнувшим голосом спросил Гарри, мысленно отмечая и «вы», и «мистера Поттера». Чтобы посчитать, сколько раз Снейп назвал его по имени, хватило бы пальцев одной руки.

– Нет, не нравится, – холодно сказал редактор. – Я просил вас благоразумно держаться от меня подальше, а вместо этого вы пробрались в мой дом и лезете в душу!

– Не лезу я в твою душу! – разъярился Гарри. – Нет у тебя никакой души, некуда там лезть!

Он злобно дернул ремень безопасности, поборов желание придушить им пассажира, пристегнулся сам и газанул с таким остервенением, что вылетевшая из гаража Хонда едва не опередила поднимающиеся ворота.

– So was aber,¹ – буркнул Снейп.

– Хватит! – Гарри сердито стиснул рулевое колесо. – Раз я не понимаю, можно немецкие гадости грузить?!

– Гадости? Я не говорил по-немецки, – в голосе редактора прозвучало удивление. – Разве?..

– Всё время говорите, мистер Снейп! – возмущенно сказал Гарри. – Только со мной, ни с кем больше!

– Это плохо, – задумчиво пробормотал злодей.

Гарри метнул на него быстрый взгляд, но увидел только хмурый носатый профиль – Снейп отвернулся и уставился в окно.

– Почему?

– Смотрите на дорогу, мистер Поттер, – не ответил на вопрос Снейп.

Гарри раздраженно включил радио, поклявшись себе не глазеть на подлого Соседа и молчать как рыба до конца пути. Спрашивать о празднике в министерстве расхотелось и подавно.

Радио издало гнусный свист, писк и хрюк. Редактор лениво полез в карман плаща, извлек очередной гаджет размером со спичечный коробок и нажал какую-то кнопку.

– С вами Би-би-си Рэдио Уан, – тут же забубнил в динамиках женский голос. – Еще не стартовала избирательная кампания, а в городе уже начались волнения. На Трафальгарской площади вот уже третий день проходят демонстрации крайне правых националистов и левых антифашистов. Митинг группы «Союз против фашизма» грозит перерасти в масштабное противостояние с праворадикальными организациями «Национал-Социалистический Альянс» и «Английская Лига Защиты». Офицеры полиции с трудом сдерживают демонстрантов, и даже, по сведениям наших корреспондентов, вынуждены были запросить подкрепление, чтобы изолировать друг от друга политических противников. Через тридцать минут на площади начнется официальный митинг «Национального Движения». В случае, если к «Союзу против фашизма» подключатся свежие силы, городским властям придется пойти на серьезные меры для обеспечения спокойствия. По нашим сведениям, в акции задействовано более четырех тысяч стражей порядка. Демонстранты бросают в окна полицейских фургонов пакеты с мукой. Начиная с субботы, арестовано двадцать человек.

Мистер Снейп злобно фыркнул.

Гарри переключил канал на музыкальный. Салон огласил скрежет пилы, вопли и звук забиваемых в мозг гвоздей.

– Rammstein, – мстительно сказал Гарри и прибавил громкость. – Для любителей немецкого.

Не выдержав, он покосился на редактора. Смотреть не следовало – мистер Снейп горестно заломил брови и плотно сжал губы, не в силах вынести пытку синтезатором. Г. Дж. с трудом подавил злорадную улыбку и выключил радио только тогда, когда въехал во двор «Хога».

– Запишу целый альбом и буду радовать СОСЕДЕЙ, – едким голосом сказал он.

– Вы садист, шеф, – буркнул Снейп.

– А вы... Знаете, кто вы?.. – Гарри остановил машину, заглушил мотор и повернулся к редактору. Зеленые глаза зло сощурились.

– Вы – трус. И сволочь! Лезете ко мне, потом отталкиваете, кормите сказками, что за меня боитесь! Играете, потом выбрасываете! Хватит мне голову морочить, я вам не игрушка! Знаете, что, мистер Снейп? Идите вы к чертовой матери!

Злобно хлопнув дверью, директор Поттер бросился к служебному входу, и только на пороге позволил себе на мгновение обернуться.

Редактор неподвижно стоял возле машины, опустив голову, будто что-то потерял на асфальте.

* * *

Мрачный, злой на себя, Снейпа и весь свет, директор Поттер невнимательно просматривал почту, больше прислушиваясь к болтовне за перегородкой. После истории с конвертами мисс Грейнджер окончательно вышла из доверия. Поначалу Гарри вознамерился вытрясти из нее объяснение происходящему, но, поразмыслив, решил не спешить. Чем больше он думал о полученных вырезках, тем меньше история напоминала розыгрыш. В арсенале секретарши было несколько упаковок безликих стандартных конвертов, глупо было думать, что Гермиона прихватила конверт у матери только для того, чтобы было куда сунуть клочок бумаги. Самоотверженный труд над автобиографией Т. М. Риддла не прибавил мисс Грейнджер симпатии в директорских глазах.

Решив отныне не спускать с Гермионы шпионского глаза, Гарри навострил уши: секретарша опять болтала с рыжей художницей.

– Ну что, работы много? – донесся писклявый голос Джинни.

– Не то слово, – раздраженно отозвалась Гермиона. – Хиггинс накидал, думает, у меня сто рук.

– Луна скоро очухается?

– Я у нее вчера была, – сообщила секретарша. – На костыле прыгает. Могла бы уже на работу припрыгать. Но ей, видно, нравится болеть. А что, лежит себе, книжки читает, не комната, а мусорка, всё в конфетных обертках, в коробках от пиццы, черт знает что. Я бы со стыда умерла, а ей хоть бы хны. Вся постель дрянью завалена, бисер, фантики... Отгребла мусор с одеяла. Садись, говорит.

Из-за перегородки брызнул девичий смех.

– И кто ж ей конфеты носит, интересно? Лавгуд вроде как одна живет.

– Хиггинс и носит, – доложила Гермиона. – Каждый день почти. А она и рада. «Се-еверус мне гренки поджарил», – заблеяла секретарша, перекривляя мечтательный голос Луны.

Кусая губы и злобно раздувая ноздри, директор Поттер вслушивался в разговор, истекая жгучей ревностью и полыхая ненавистью к предателю и злодею.

– Думаешь, он ее любит? – понизила голос Джинни.

Гарри замер, не дыша.

– Ерунда, – фыркнула Гермиона. – Когда я с ним занималась, Хиггинс и гренки жарил, и бутерброды делал, и вообще кормил, как на убой. Я ей не стала говорить, пожалела дуру.

– Мне бы его гренки поперек горла встали, – фыркнула Джинни. – Я его боюсь. Как вспомню, как он к нам пришел в первый раз... Потом расскажу как-нибудь, – сказала Джинни, к большому разочарованию подслушивающего директора. – Кстати, как главред сегодня, злой? Фред и Джордж не успевают с макетом Макнейра.

«А мне наврали, что все давно готово!» – рассердился директор.

– Не злой, наоборот... Странный. Добрый, грустный и какой-то... тормоз. «Да-да-да, конечно-конечно», – передразнила четкую артикуляцию редактора Гермиона. – По-моему, он меня даже не слушал. Я спрашиваю: «Сделать вам кофе, мистер Снейп?» Он говорит: «Да, дорогая». Я чуть не упала. А потом вдруг подскочил и говорит: «Что вы сказали? Кофе? Нет-нет, спасибо, не стоит».

– Я тебе говорю, это из-за Лавгуд, – зашипела Джинни. – Там что-то нечисто.

– Не знаю, – с сомнением сказала Гермиона. – А вот босс злой как черт. Лучше не подходи. Скорей бы в типографию уехал, жду не дождусь.

– Лучше десять злых Поттеров, чем один добрый Снейп, – заявила Джинни.

– Кому как, – буркнула секретарша.

* * *

Поездка в типографию не развеяла дурного настроения руководителя «Хога». Общение с господином Вайнером прошло, как в тумане. Гарри почти не слушал, что говорит маленький лысый еврей, директор типографии, вежливо кивал и покорно подписал какое-то сомнительное соглашение, умом понимая, что оно невыгодное, но спорить и вести дипломатические переговоры у Г. Дж. не было сил. Очнулся от ступора он только тогда, когда хитрый сын Сиона передал привет «Северусу и красавице Луне», вызвав у директора свежий прилив бешенства.

Последней горькой каплей в чаше его страданий стала какая-то мерзкая газетенка, напечатавшая фотографии с юбилея Secret Service. На одной из них высокомерно улыбался в кадр замминистра внутренних дел, господин Люциус Малфой. Рядом с ним, изысканно-небрежно грея пальцами бокал, стоял предатель Снейп. Гарри его поначалу не узнал: волосы злодея были собраны в хвост, а на лице красовалось такое надменное выражение, будто снобизм стоящего рядом блондина был заразным. Оба напоминали скучающих аристократов, которым плевать на всё и вся.

Г. Дж. удивила подпись под снимком: «Заместитель министра внутренних дел, г-н Л. Малфой и профессор английской литературы С. Снейп, австрийский подданный. Многолетняя дружба между лидером тори и иностранным резидентом – лишнее подтверждение толерантной политики консерваторов в отношении иммигрантов ЕС».

Чем дольше Гарри смотрел на фотографию, тем отчетливей понимал – кто такой Северус Снейп, он понятия не имеет, и чем больше узнает о нем нового, тем больше запутывается. В анкете редактора, старого еще образца, не было графы «гражданство», в то время как новые анкеты включали в себя не только подданство, а и пункт о политической лояльности. Каким образом злодей, не имеющий британского гражданства, ухитряется участвовать в политической жизни, играя на стороне лейбористов и (если верить газете) одновременно сочувствовать консерваторам, оставалось загадкой.

«Северус нейтрален в глазах Сами-Знаете-Кого», – неожиданно вспомнил Гарри диктофонную запись.

Лишнее подтверждение несомненной хитрости и лживости «нейтрального» мистера Снейпа хорошего настроения не прибавило.