Текст книги "Ноука от Горького Лука"

Автор книги: Горький Лук

сообщить о нарушении

Текущая страница: 65 (всего у книги 91 страниц)

Один Гот, або Предпраздничное

Шалом, хунта. Вечно у нас с субботой непорядок – то она на два дня позже, чем Б-г назначил, то вообще раз в месяц случается. Так что не будем рисковать, учитывая грядущие праздничные хлопоты, и начнем шаббатить предварительно, чтобы провести оставшееся время в покое и безмятежности.

***

Пока мы украшали кафедру к грядущей годовщине кафедры, Прасковья принесла нам к юбилейной дате подарок. В подоле.

Точнее в ведре. Грустно шмыгая носом, она подняла крышку пластикового хозяйственного ведра на двенадцать литров, и явила миру свой грех. Весь ноучный коллектив с любопытством столпился вокруг ведра. Греху было на глазок от двух до двух с половиной, и к деятельности кафедры, судя по срокам, он не имел никакого отношения.

– А чому в цеберку? – с интересом спросил бендера, – Шо воно тобі, Парашка, цуценя, чілішолі? От ніхуя ти, абізяна неписьменна, в дітях не знаєсся… А йди-но до дядька на руці! – и полез доставать дитя из ведра.

Дитя прымружилось, внимательно следя за чужими руками разноцветными очима – одно жовте, другое блакытне, и внезапно лязгнуло острыми передними зубами буквально в миллиметре от пальцев доброго дядьки.

– От хол-лера! – выругался бендера, еле успев отдернуть руку, и чуть не опрокинув стремянку, стоя на которой Аскинья приколачивала к стене поздравительный плакат. Сам автор плаката Балалайнен нежно поддерживал Аксинью за попу – чтобы не упала. Текст плаката «Нам Один Гот!» в сочетании с готическим шрифтом выглядел двусмысленно.

– В ведерке принесла шобы хунта не заметила, – пояснила Прасковья, вытирая нос. – У меня на ребенка документов нет. Луганские же паспорта недействительны, что я патрулю скажу, если спросят? Сразу снимут и в Нацгвардию заберут. Я ж потому и принесла, шобы пан Профессор, как рабовладелец, выписал регистрацию на кафедре.

– Погоди, – нахмурился жыд. – А папочка что, не оформил на себя? Кто вообще отец?

– Не знаю. Итальянец какой-то, – всхлипнула Прасковья. – Черненький. В «Армани». Бросил с дитем, да сбежал в свою Италию. Кризис у них в Европе, говорит, финансовый. Надо семейное дело спасать. Как поехал спасать – так и пропал. Не звонит, не пишет. Визитку дал, да я прочитать не могу, там же все по-итальянски. И телефона нет, только сайт указан…

– Итальянец? В Луганске? – преувеличенно вежливо удивился жыд, разглядывая глянцевую карточку, изрисованную крючками горных букв. – Черненький и в «Армани»? Не Амбарцумян его фамилия, случайно?

– Так вы его знаете, пане жыду? – с надеждой вскинулась Прасковья. – Ой, а телефон тоже знаете? Он мне когда-то давал, да я потеряла, помню что с ноль-шестьдесят-семь начинается… это какая страна? Италия же, да?

Жыд скорбно, шо той библейский Иеремия, вздохнул и аккуратно погладил Прасковью по коротко стриженой голове.

– Италия-шмиталия… наплювай та забудь, абы ребенок був здоровенький.

***

– А-а-а!.. – внезапно и страшно заорал бендера, прыгая на одной ноге и размахивая руками. Весь личный состав кафедры, привыкший в условиях военной жизни к любым неожиданностям, молниеносно раскатился по комнате вокруг бендеры, стараясь не перекрывать друг другу директрисы огня.

Старый лесовик таки умудрился перевернуть ведро, пытаясь достать маля и вытряхнуть его из пластикового схрона. Теперь божие дитя висело у него на ноге, вцепившись зубами в камуфляж и медленно двигая жвалами как питбуль – видимо, пытаясь добраться до крупной артерии или берцовой кости.

Воцарилась суматоха, в ходе которой Аксинья сверзилась со стремянки, Прасковья начала отдирать чадо от вояка за задние лапы, доводя сходство с питбулем до абсолюта, а Балалайнен пытался разжать челюсти маленького чудовища. Наконец, с помощью пуукко, ему удалось осторожно освободить ногу бендеры из стального капкана молочных зубов. Жуткое чадо тут же отпрыгнуло и вскарабкалось на руки жыду, откуда начало тихо и утробно гарчать, злобно отплевываясь, а бандера отполз к стенке, держась за ногу.

– Выбачте, Остап Тарасович, – чуть не плача, просила Прасковья, суетясь вокруг поверженного лыцаря полонын. – Маленькое еще, дурное, воспитания без отца никакого…

Я осмотрел ногу бендеры. Плотная ткань камуфляжа была изжевана и обслюнявлена, но выдержала напор клыков. Нога лечения, кроме симптоматического, не требовала.

– Та не переймайтесь так, пани Прасковія, – отвечал бендера, потирая укушенное место. – То я сам винуватий. Камуфло трохвейне – під Мар'їнкою «цифру» з якогось кацапа зняв. Воно ще від москаля не пробзділося, а дитя ж маленьке, не палить, відразу чуже почуяло, то й вчепилося… ох, добрий козак з нас буде!

– Не будет з нас, – сказал жыд, тетешкая дитя божие. Дитя еле слышно урчало. – Никакого козака. Перестаньте уже говорить глупостей, Остап Тарасович. Где вы здесь козака разглядели? Вам шо, повылазило?

– Чуєш ти, Чудєчкіс, – угрюмо ответил бендера, явно ревнуя к детскому вниманию. – Це з тебе ніякого козака не буде, бо в тебе хоч аж два чуба, але над вухами. А ну хутко віддай дитину мамці, кому кажу! Парасю, доню, ти пильнуй, шоби біля того жида ніякого ножа не лежало, бо враз з малого жида зробить. Бач, як воно на дитину дивится, мало не облизується…

– Не надо меня пугать Бабелем – снисходительно сказал жыд. – Нашли кого пугать Бабелем. Козачка, допускаю, будет. А вот козак никак, при всем моем к вам уважении, Остап Тарасович. И перестаньте уже прятать от меня ножи. Обрезаю не я, а моэль это – раз, А два – вы и сами должны понимать…

Бендера опешил и придвинулся ближе, чтобы разглядеть в чаде признаки козачки. Чадо предупреждающе зарычало. Бендера поспешно отодвинулся назад к стене. Я вздохнул, и полез за регистрационным бланком – ставить на учет.

***

– Имя, отчество… хм, ладно, давай без отчества. Просто имя и регистрационный номер.

– Да откуда же! – опять завыла Прасковья. – Ни имени нет, ни номера. Я ее зову, она так приходит, на голос, без имени. Я же потому и прошу на кафедре зарегистрировать. А то как бы человек есть – а по документам не существует! Даже в детсадик имени Шухевича не возьмут без справки.

«Давайтте назовем «четтыреста четтыре» предложил Балалайнен, и все недоуменно посмотрели на него. "Ну, это сразу и имя, и номер, и есть, и не найдено!» – продемонстрировал искрометный финский юмор капитан нашего батискабля, за что тут же получил подзатыльник от Аксиньи. «Ладно, тогда Брунгильда! Мита?.. Прекрасное же имя!» Весь коллектив смотрел на каптеени, как стадион в Лужниках на вратаря Филимонова. Каптеени не выдержал внимания, смутился, помянул перкеле и полез на стремянку – приколачивать на стену своего Одина.

– Вот что, – сказал я, – Раз уж это подарок кафедре на годовщину, то пусть и будет Дарья.

– Дарина! – сказала Аксинья, любившее все красивое.

– Тоді вже Одарка, – занял позицию Фарион упрямый бендера, все еще ревнующий к жыду. – Бо як в Україні живеш, то ти Михайлик, а нихуя не «міша». А як ти «міша», то збирай валізи… Так шо Одарка!

– Айдарка! – хрипло каркнула девочка. В помещении повисла тишина.

– Ну, а чем не имя? – Я разгладил бланк временной регистрации, вписал в графу имени-отчества «Айдарка Прасковьевна» и задумался над фамилией. А, черт, Италия – так Италия, и написал: «Чиполлино». Нет, ну не Амбарцумян же писать! Приложил к документу перстень-печатку, свернул в трубочку и протянул Прасковье.

– Ну вот, поздравляю.

Все зааплодировали. Аксинья пустила слезу, Балалайнен с гвоздями во рту, полез было со стремянки ее утешать, но, напоровшись на мой взгляд, вскарабкался обратно. Жыд делал ребенку «козу», «сорока кашку варила» и «ехали по кочкам», и даже лабораторный материал в клетках притих, вспоминая свою прошлую жизнь, в которой они когда-то были людьми.

– І шоби блять при дитині ніхто не матюкався, – грозно сказал бендера, – Бо вже дахуя стали собі пазвалять. Воно, поки мале, наслухається усякого такого гімна, а потім не дай Панбог, з неї якась фємєністка виросте. Як почую, шо хтось при малій пиздить шось нєдєтскоє, то візьму машингверу…

– А шо, і машингвера в тебе є? – неожиданно спросила Айдарка с рук жыда.

– Є. – оторопело ответил бендера, глядя на разноглазое чудовище.

– Поштреляти з йо дасиш?

– Дасу.

– Не пиздиш?

– Не пиздю.

– Тачняк?

– Ось тобі хрест! – бендера снял мазепинку и истово, с выносом щепоти за габариты плеч, перекрестился.

Айдарка завозилась на руках у жыда, запручалась, вызволяясь из заботливых объятий, и полезла на руки к остолбеневшему Остапу Тарасовичу.

По седому усу старого заризяки скатилась счастливая и сентиментальная батьковская слеза, а со стороны клеток кацапского вивария кто-то обреченно и тоскливо завыл, предчувствуя нехорошее.

***

Все, готовимся к празднованию, развешиваем шарики, репетируем праздничный отчетный концерт. Всем кадетам и вольнослушателям прекрасных выходных, а кацапам изжогу днем и кошмаров ночью.

Гом-джаббар на колесах, або Антисипедисты

Статья будет состоять из флэшбека и нудного резюме, в котором и сидят ноуки. Такшо терпите.

Однажды на набережной в Феодосии видел забавный аттракцион. Крымчане вообще мастаки по созданию забавных аттракционов для туристов – типа сбивания пустых пластиковых бутылок корявой палкой, или попадания теннисным мячом в дырку в фанере, где при большом везении, заплатив пять гривен, ты можешь выиграть свистульку ценой в четыре гривны.

Уверен, если бы их не душил столько лет проклятый Киев, они бы построили из говна и свиста настоящий диснейленд в стиле «Постньюклир ворлд в Простоквашино». Потратив полчаса на выпиливание дырок в фанере, крымский аниматор создает настолько запредельные в своей пейзанской простоте аттракционы, шо по сравнению с ними колесо обозрения в Лондоне кажется упреком западному потребительству. Это же ахуенно – собрал шесть пустых бутылок от «Живчика», подобрал в кустах палку, поставил раскладной столик, шобы деньги считать – и ты уже директор развлекательного центра. Главное – убедиться, шо диаметр отверстий практически совпадает с диаметром мячей, иначе можно нарваться на спортсмена и вылететь в трубу.

Если бы я был крымчанином, я бы тоже поставил палатку, и организовал бы аттракцион «Выпей бутылку водки и попади себе пальцем в нос». Уверен, успех был бы феерический.

Встретившийся же мне аттракцион был технически продвинутым – он состоял из велосипеда с обратным рулем (поворачиваешь налево – едешь направо) и линии, нарисованной мелом на асфальте. Надо было доехать вдоль линии до заветной ленточки между палками не ебнувшись на асфальт, и тогда тебе торжественно вручили бы Великую Плюшевую Черепаху диаметром с колесо от «камаза».

Приз никогда никому не доставался, и я уж было заподозрил сговор владельца аттракциона с торговцами домашним вином, разложившимися по соседству. Я специально был трезв, собран, не пожалел пяти гривен, и поставил на себе эксперимент, пытаясь доехать до Черепахи и сорвать джек-пот. Не сложилось, последующие три дня я лечил колено, обдумывал проблему и искал решение.

***

Так вот. Подобная езда на велосипеде с зеркальным управлением возможна только в пошаговом режиме, где каждое действие можно остановить для неспешного перекодирования в «обратный протокол». Например, выиграть Великую Плюшевую Черепаху можно нехуй делать на трехколесном велосипеде даже ребенку. Однако, в двухколесной динамике, где надо постоянно крутить педали и подруливать, чтобы сохранить равновесие, решение на себя принимают рефлексы.

Организм, видите ли, не любит, когда его роняют на асфальт, и при нарушении равновесия начинает неуправляемо крутить руль, хоть ты по голове себя стучи. Сначала, после стартового разгона, велик движется прямолинейно, не требуя особого контроля, потом начинается микроменеджмент типа «подруливание», амплитуда хуеты нарастает, и заканчивается все лежа боком на асфальте под велосипедом. Пять гривен в кассу, приглашается следующий участник.

Причем, чем более продвинут велосипедист, тем быстрее он будет на асфальте – ибо профессиональные рефлексы неизбежно заборют правила игры, которые понятны и очевидны (просто крути руль в другую сторону, шо ниясна?) Тут у новичка шансов намного больше, чем у любого веловизарда.

Самые хитрые пытались ехать медленно, тщательно обдумывая действия при движении. Але хуй там – медленная езда на велике требует еще большего микроменеджмента руля, и итог более чем предсказуем – дерганье на месте, асфальт, пять гривен, возврат к началу цикла.

***

Черепаху я выборол, просто проехавшись на одном заднем колесе, выключив лживый руль из системы управления вообще. Перепрыгивая на лайбе для контроля направления, чтобы не проехать мимо ворот, изредка опуская переднее колесо на поверхность для восстановления равновесия. Учитывая то, что хуже меня на велосипедах ездят только одноногие, задача оказалась вполне выполнимой.

Владетель развлекательного центра на набережной стал было протестовать, шо это не по правилам, но его чуть не побила публика со сбитыми коленями. Тогда он с бурчанием собрал свой велоцирк и ушел домой, переписывать правила на картонке, толпа разошлась, а я потащил свою Великую Черепаху в номер для использования в качестве сидушки и подушки (где она и осталась после отпуска, потому что не влезала ни в один чемодан).

Примерно через тридцать тысяч лет, браття-панове, этой методикой воспользуются сестры Бене Гессерит, выдумав «гом-джаббар» – синтезатор виртуальной боли, при рефлекторной попытке вытащить из которого руку ты помираешь. Но не просто так, а с сознанием того, что ты полное ничтожество и жывотное, не способное подавить при помощи разума звериные инстинкты.

«Зеркальный велосипед», по сравнению с гом-джаббаром, с одной стороны, гуманней – потому что после стратки продолжаешь жить, сделав необходимые выводы. А с другой – брутальней, потому что требует не просто терпеть боль, стиснув зубы, а еще крутить педали, ехать в определенном направлении, и обязательным с результатом в виде Плюшевой Черепахи. Иначе – за шо ты отдал пять гривен?

***

СМИ по сути своей и есть аттракцион с кривым рулем. Не обязательно с зеркальным, но пару румбов по курсу они вносят обязательно. На медийные оповещения приходится реагировать поворотом керма, а упадешь ты или нет – это уже другой вопрос: что возьмет верх – сознание или рефлекс, информация или интерпретация?

Человек, который ночью врывается в твою каюту на прогулочном лайнере и орет: «мы тонем сука нахуй!..» тоже искажает твой мир, в котором ты уже вот-вот собрался ласкать и обаять сговорчивую стюардессу, невероятно раздражает. Но он пытается спасти тебе жизнь – и даже если корабль не тонет, а это его просто алкогольный трип, то можно относиться к нему с определенной признательностью.

А если он врывается в чужие альковы с криком: «Что вы знаете об Иегове?» или «Зубная паста «Бронимед» – для всей семьи один совет!» – то дать ему по зубам сразу, или потерпеть до утра?

Ведь все три вестника-ангела уверены, что несут тебе добро – один спасает тело от смерти, другой душу от ада, третий – зубы от кариеса. Но вот разбираться, шо для тебя важнее, должен ты сам. Потому что есть люди, которые ради хороших зубов готовы пойти в ад. Как и люди, готовые ради Иеговы утонуть на корабле. Как и люди, готовые ради симпатишной стюардессы отречься от Иеговы. И так далее, ад инфинитум.

***

Именно поэтому мы не даем комментариев на тему «кто кого заборет» – Порошенко Коломойского, или наоборот, Колошенко Поромойского? Правильно ли влекут в узах на правеж Корбана или надо другого кого волочь, а этого просто выпороть, отрубить руку, наградить именными часами, орденом "За Непонятное", назначить премьер-министром и отпустить, предварительно отравив полонием? Что важнее: деятельность Корбана по защите суверенитета Украины или его невинные шалости с чужой собственностью и здоровьем? Биологические ли примитивные рефлексы демонстрируют животные у власти, или это сознательные решения государственных мужей, непостижимые для нас, простых посполитых?

Разбирайся сам, это твой руль. Но помни:

Особенно эффективно информационный гом-джаббар действует именно в двухколесном режиме реального времени, когда решение предлагается принять здесь и сейчас, на этом месте и немедленно. При этом умышленно делают больно и страшно, правила записаны на картонке, а приз пока еще никто не выигрывал. Уже тут надо понять, шо с этим рулем не все так просто.

Ты не один такой. Вместе с тобой в трафике едут еще тысячи людей на антивелосипедах с обратным рулем. Орда антисипедистов. Все блять виляют по дорожке, неизбежно сбивают друг друга, регулярно устраивают кучи-малы и драки, колотят друг друга антисипедами по головам. Забывая главное – едут-то они, собственно, в одном направлении, являясь спутниками, а не встречным движением.

Поэтому кафедра никогда не будет обсуждать эти темы – кто прав, кто виноват, особенно в ситуации «решай сейчас, решай с кривым рулем, решай за свои деньги». А совет даст только тот же, что и на набережной в Феодосии:

Если депутат Свынюк вчера был плохой, сегодня стал хороший, а завтра опять будет плохой – у тебя руль, скорее всего, кривой, и ты не копенгаген в данном вопросе. Если не разбираешься – то и не надо. Убирай тогда этот руль из своей схемы управления, ехай без руля, прыгай на колесе. Прыгай туда, где лежит Большая Плюшевая Черепаха (или что ты там видишь в конце тоннеля) – и помни: то, что для тебя падение с велосипеда, для владельца аттракциона – заработок.

А если разбираешься – то разбирайся тогда сам, избегая микроменеджмента во вселенских категориях Абсолютного Добра и Зла. Но просить таблетку от информационных инфекций – это верх наглости и дно наивности.

Сукин зять, або Кровное родство

Еще до войны наличие тещи в Полтаве делало любого россиянина экспертом во всех областях жизни Украины – от международных перспектив и кредитных рейтингов, до цен на картошку и качества дорог. Причем колдунство это было настолько сильным, что даже покойная теща («была у меня теща в Полтаве…») позволяла профессионально консультировать самих же украинцев – как у них там все устроено на самом деле, и что в данный момент происходит в Полтаве за окном.

Более низкие масонские градусы сопричастности, уровня «есть однокурсник в Житомире», «жил сослуживец в Киеве» и «был я однажды в Харькове» таких бонусов к долгосрочному ясновидению не давали, но вполне годились для репортажей в прямом эфире прямо «из горящего самолета».

Что интересно, в обратную сторону это колдунство не действовало. Никаких экспертных преимуществ тетка в Белгороде в глазах кацапов украинцу не давала (да-да, у меня есть свои скелеты в шкафах, и свои тетки в белгородах). Я сначала обижался на такое неравенство, а потом понял, что в качестве источника информации никакая белгородская тетка рядом не стояла с полтавской тещей, и успокоился.

То, что родственников у россиян и украинцев по обе стороны границы насыпано густо – это факт. Советская трудовая миграция «в теплушке за мечтой» сделала свое дело. Правда, после панихиды по СССР, большая часть украинцев уехала с Дальнего Востока и Крайнего Севера – этих благодатных райских мест, куда титульная русская нация не хотела ехать ни за мечтой, ни за творческой самореализацией, ни за романтикой полярных сияний, ни даже за надбавки к зарплате.

Понаехавшие же из РСФСР в Украину, как правило, оставались насовсем, обратно в родимую Рязань або Мурманск не стремились – и я их по-человечески понимаю, все хотят жить. Часть из них ассимилировалась, превратившись в полноценный компонент нашей нации. А часть так и осталась ебанутой ватой, которая домой в срань-рязань возвращаться не хочет, зато хочет ее саму сюда перевезти, как летающий замок, со всеми законами, беззакониями, гармошками, медведями и высокими путинскими пенсиями.

Здесь тоже нет ничего необычного – примерно так себя ведут африканские мигранты в Европе, когда они начинают тосковать по далекой родине, с ее пальмами, обезьянами и революционными движениями типа «Аль-Настриляль». Вот если бы к французскому социалу, да марокканский похуизм – вот бы жизнь настала! Увы, нерастворимость песка в воде дикари понять не могут. Как и ватное быдло, впрочем, не понимает нерастворимость украинских цен и реалий в российских зарплатах и законах, даже после того как вату потыкать мордой в Крым.

Прекрасной иллюстрацией этому может служить история родственницы одного моего знакомого. Эта российскоподданная уже четвертый или пятый год, купыв таку соби хатынку, живет в Полтаве на основании серьезного резона «цены более лучше, и люди более люди». Причем с нетерпением ждет ввода Священных Танков Путина – желательно аж по самые Нидерланды. На замечание, шо цены и люди станут ровно такими же, как в том калужском говне, из которого она уехала за более лучшими людьми и ценами, смышленая тетка отвечает – что и зарплаты тогда поднимут. А люди в России – хорошие. Россия – щедрая душа!

Уточняющий вопрос – зачем тогда было вообще уезжать из Калуги, где ее мечта давно уже воплощена материально, в говне и камне? – вызывает у ватной дуры беснование на тему «бендерофашистов», требующее серьезного экзорцизма пятью кубиками сибазона.

Но я не о мерцании русской стробоскопической души и мысли хотел сказать, а о родственных связях с людьми и прочими существами, живущими за Осгилиатом, по ту сторону Андуина.

***

Еще в первом раунде противостояния Украины и России меня нокаутировал по скайпу мой двоюродный дед (или как это называется, если я ему внучатый племянник?) – торцевым вопросом: зачем мы «на Украине» устроили геноцыт на сорок персон и убиваем детей? Знаете, если бы это был нормальный, классический дед – такой, фольклорный Щукарь, с соломой в бороде, гармонь-завалинка, я бы только повздыхал, тихо помянув альцгеймера, и перевел бы разговор на школьные успехи племянников.

Но генеральный директор российской, даже региональной телерадиокомпании, даже в шестьдесят два года не может страдать альцгеймером! По крайней мере, настолько выражено. Он сидит на информационных потоках, направляя и разруливая, он не должен путать пожары в киевском и одесском Доме Профсоюзов, он не должен отождествлять беглого президента и государственный суверенитет Украины, он не должен рассказывать мне, что у меня за окном маршируют нацыстские факельные шествия – если я своими глазами вижу, что их там нет. И даже если врать он обязан по работе (будем уже циниками, есть и такая работа) – то лично верить в это ему совсем не обязательно – а тем более убеждать в брехне других, по родственной линии.

– Дядь Сергей, скажи честно, ты мне по работе звонишь? – спросил я.

– Не понял, по какой работе?

– Ну, типа как теще из Полтавы?

– Не понял, какой теще?

– Ну, чтобы правду об Украине от меня узнать, или мне ее рассказать?

– Не понял, какую правду?..

Поскольку он нихуя не понимал, и понимать в принципе не собирался, а пытался «теще из Полтавы» рассказать по скайпу о ситуации в Полтаве, я разорвал соединение и вытер его нахуй к ебеням из списка контактов. Пусть сначала определится: кто ему родственник – я или Путин? И пусть не путает работу и идеологию с родственными отношениями. А то звонит как дед, а вещает как политрук.

Блять, дедуля, ты бы хоть раз позвонил спросить – как оно живется в/на Украине, вынужденной покупать у вас газ десятикратно выше его себестоимости, и даже дороже чем немцы, покупавшие через нас?

***

Каждый сам для себя решает эти проблемы отношений с родственниками за вратами Мордора. По этим вопросам кафедра советов не дает.

Лично я, например, не сицилиец, чтобы загонять в скедьюл с напоминалкой сотни дней рождений, крестин, похорон и ситцевых свадеб. Люди, которых я смутно помню из детства, или вижу один раз в десять лет, никоим образом не являются для меня политическими или социальными указателями и семафорами в моей жизни. Скайпа для утоления моей тоски по родне вполне достаточно – при том условии, что по скайпу не будут нести очередную хуйню от «полтавской тещи» в лицензированной обработке Киселева. Тогда я уже начинаю тосковать от самой родни.

Меня больше заботит мнение тех близких, которых я вижу почти каждый день, с кем имею не только общее прошлое, но и общее настоящее – а также планирую общее будущее. Слава богу, мы живем в одной реальности, все понимаем без тещиных интерпретаций, и обходимся без консультаций ясновидящих белгородских теток, абы понять – что собой представляет «рузский мир» в натурном исполнении.

Поэтому я своих мордорских родственников послал нахуй вместе с их болезненным "рузским миром", а шкаф со скелетами заколотил двутавровыми балками крест-накрест. Прислушался чутко к своим ощущениям, и понял, что безграничного горя от разлуки я не испытываю. Мне реально без разницы – как они там живут, что думают и во что верят.

Но если они (когда Россия закономерно опять вернется в ту позу, с которой вековечно встает) захотят переехать в домик в Полтаве – я буду против. Только в гости и только на тридцать дней. Регистрация, отметка, обратный билет. Потому что хуй его знает, если честно, чьи они теперь на самом деле родственники. Исповедующий семейные ценности Сет Гекко тоже с некоторого времени начал относиться с опаской к своему брату, хотя и не отрицал факта кровного родства. Если вы, конечно, смотрели фильм и понимаете – о чем я.

А вы, безусловно, поступайте так, как сами сочтете нужным и правильным. Я не кацап, чтобы вас учить семейной жизни по интернету.