Текст книги "Нереальная реальность: Тайна треугольника (СИ)"

Автор книги: Foxy Fry

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 65 страниц)

Мы терпеливо ждали, укрывшись за упавшим деревом и могучей ветвью папоротника, пока капитана Воробья осенит гениальная идея. А тем временем местная живность проголодалась, завидев недалеких путников, преспокойно сидящих в кустах. Упершись локтями в ветку, я наблюдала в трубу, как Джек напряженно потирает переносицу. Как вдруг голени коснулось что-то мерзко-противно холодное. Взгляд медленно опустился вниз и встретился с мерцающими бусинками глаз зеленовато-сизой змеи. Она уверенно поднималась все выше, пока я замерла в немом исступлении. Шок резко прошел, и я, возопив не своим голосом, вылетела из кустов, отчаянно дрыгая ногой. Змею же это приключение нисколько не смутило, и её хватка лишь упрочилась. «Сними! Сними её!» ─ кричала я, не соображая, мечась по поляне как оглашенная и не даваясь в руки Уитлокку. Он пытался меня схватить, но промахнулся и плашмя приземлился на землю. Змею, видимо, стало укачивать, и снизу донеслось шипение, не предвещавшее ничего хорошего. Нога подвернулась, и я, скованная страхом, рухнула, как бревно, уже представляя, как острые зубы впиваются в кожу.

─ А ну, живность, кыш! ─ Свист воздуха, и зеленовато-сизая голова скатилась по песку. Джек преспокойно снял с меня обезглавленное тело и отбросил в сторону.

Трудно сказать, что было в следующие десять минут. Начала я соображать, когда в лицо плеснули прохладной водой, пахнущей древней тиной. Джек, стоя на колене и опираясь на саблю, сопереживающе поглядывал из-под полуприкрытых век. Правда, не знаю, на меня, бледную, с синими трясущимися губами, или на Джеймса, тщетно пытающегося привести меня в чувство. Я ожидала с его стороны колкой шутки, но он лишь многозначительно приподнял бровь.

─ Все из-за тебя! ─ выпалила я и тут же ужаснулась собственных слов. Но решила продолжить. ─ Чертов эгоист! Мог сразу сказать, что тоже ищешь этот чертов камень! И нас бы не носило черт знает где!

─ С чего ты взяла, что я ищу его?! ─ натурально возмутился Джек.

─ С чего?! «Такие камни не ищут «не для себя». Ведь я ни разу не сказала, что мы ищем камень!

Я резко встала и, презрительно фыркнув, направилась к развалинам, где ранее восседал Джек, с твердым намерением вернуть нашу собственность. Карта лежала так, что дохлая стрелка и «бокал без ножки» смотрели на остатки церкви. Отчего-то взгляд зацепился за ориентир, и догадка почти оказалась на языке. Мне это о чем-то говорило, но поглощенная эмоциями я не желала слушать.

─ Колокол, ─ наконец проговорила я, и моему голосу вторили голоса капитанов. Они уже несколько минут стояли за спиной. «Гений», ─ едва не сорвалось с языка, но я решила, что рановато для похвалы.

Приняв за ориентир развалины церкви, мы двинулись на юго-запад. К сожалению, кроме разгаданного колокола, ни меня, ни Уитлокка, ни Джека не осенило, хотя этот плут мог умело скрывать свою эврику. Фут за футом, ярд за ярдом, несколько миль остались позади, но ничего, что казалось бы подозрительным или наводило на умную мысль, не было и в помине. Сделали привал, в который раз обменявшись полными безнадежности взглядами. Я вновь занялась рассмотрением карты, но мысли были о другом. До жути хотелось узнать, зачем Джеку треклятый камень, как он узнал про него, как его вообще угораздило подвернуться нам под руку. Или это мы ему подвернулись? Но ничего спрашивать я не собиралась. Гордость, знаете ли. Обидевшись на коварное воровство Джека Воробья и совершенно проигнорировав свое спасение, я старательно представляла, что капитана «Жемчужины» здесь нет.

─ Может, это карта и не этого острова? ─ раздраженно фыркнула я.

─ Нет. Этого. ─ Джек свесился через плечо, и меня окутал аромат рома, диковинных цитрусовых и пропавшего сыра с плесенью.

─ С чего ты взял? ─ Голос, как ни старайся, не вышел надменным.

─ Тут написано. ─ Пират тыкнул пальцем в правый угол.

─ «Зуклаар риделис»? ─ с трудом выговорила я.

─ «Исла-де-ла-Круза», ─ пропел мне Джек на ухо. Затем принял гордый вид и добавил: ─ Остров Креста.

Я закатила глаза, но в душе осталась довольна. Передохнув, мы продолжили путь, ровно до тех пор, пока меж капитанов не разгорелась ссора. Все началось с требования Джека вернуть его компас, на что Уитлокк ответил непреклонным отказом: раз ты норовишь стащить карту или обмануть нас, в наших руках должен остаться козырь. Воробей поддел его колким замечанием, неужто Джеймс думает, что они идут по верному пути. А Фениксу, казалось, только и нужен был предлог. Забыв о выдержке, он пустился бродить по дебрям угроз, на что Джекки отвечал усмешками и фырканьем по поводу «кто кого». Не в оправдание, но у Джеймса выдалась нелегкая неделя, и его терпение лопнуло. Он выхватил шпагу и унизительно ткнул ей в плечо оппоненту. Этот укол ─ без силы, но с унижением, ─ заставил капитана Воробья пронзить Феникса полным презрения взглядом и заявить: «Не нарывался бы ты ещё раз, парень. Я капитан Джек Воробей. И я уже обставил тебя однажды». Уточнить я ничего не успела, тут же заскрежетал металл. В первые секунды мной овладела паника, затем необходимость их разнять. Тут, к слову, горький опыт Элизабет подошел как нельзя кстати. Потому, отделавшись, кратким: «Я пошла», я оставила поле боя, полная уверенности, что самым страшным ранением этой битвы будет порез пальца. Взгляд полз по бело-зеленой тропе, изредка цепляясь за брошенные по сторонам булыжники. Далеко уйти не пришлось, под сапогом со скрипом затрещала прогнившая доска. Стоило поднять голову, и порыв радости заставил пуститься в пляс. Я оказалась на равнине, меж трех толстенных деревьев, расположившихся ровным треугольником: справа мостился кустарник в крутом овраге, а слева по холму полз плющ. Впереди, едва держась под гнетом ветви фикуса, покосилась вывеска: «El Pueblo de Pine». Я стояла и никак не могла поверить, что совершенно невозможное вдруг оказалось возможным! Смеясь, как ненормальная, я закричала во весь голос: «Сосна!». Тут же отдаленный звон сабель стих, и через минуту два запыхавшихся капитана с оружием наголо замерли рядом, не веря своим глазам.

─ Беру слова обратно, место существует, ─ наконец прервала я молчание.

С чувством особой торжественности мы прошли под вывеской и вторглись во владения забвения. Некогда «Сосновое поселение», как видно, неплохо жило, точнее, собиралось жить. Деревянные домишки и каменные остовы встречали нас испуганно тихо, пока мы двигались по выложенной булыжниками улице. Ныне все постройки попали во власть неукротимых джунглей, и с трудом удавалось различить входные двери или примитивные ограды. Трудно сказать, что стало с поселенцами, надеюсь, они просто решили уйти. Через десяток шагов мы наткнулись на иссушенные солнцем белоснежные кости лошади. Беднягу бросили в телеге… Похоже, надежды мои ложны. А ведь люди пришли сюда в поисках новой, может, лучшей жизни. Здесь они строили свое настоящее, гуляли, кормили скот, вместе трудились на общее благо. А теперь… Чем дальше шли, тем больше нарастало чувство, что мы лишние в этой призрачной деревне. Кое-где из пустых глазниц окон уставились яркие красные цветы, заставляя пугливо отводить взгляд. Давний ураган наломал немало дров, и лианы, обвив их в свои сети, создали барьер, которому позавидует и Минотавр. Наконец, не без усилий просочившись меж бревен, мы вышли к дряхлой часовне, держащейся на честном слове. А чуть позади высились обломки сторожевой башни. Я в который раз поежилась, когда две доски, оставшиеся от часовенной двери, с адским скрипом провернулись на петлях. Явно у строителей не было много времени, но им удалось создать здание, в котором люди чувствовали себя под опекой Небес. Даже теперь, утратив цвет, форму и стать, часовня была единственным, что сохранилось в этом богом забытом месте. Капитаны направились к ней, ступая тихо, словно не желая потревожить призраков бывших обитателей. Меня пригвоздило к каменной дорожке. Я лишь тревожно наблюдала, как пираты осматривают строение и о чем-то в полголоса переговариваются. Случайно я отвела взгляд в сторону и заметила белоснежные камни, напоминавшие невысокую кладку. Они внушали больше доверия, и я прошагала к ним, пугливо озираясь по сторонам. Оказавшись в паре шагов, я приметила проеденную ржавчиной и заросшую мхом табличку. Мусор и медная труха обсыпались, являя надпись, из которой мне удалось разобрать лишь одно испанское слово – «сосна».

Подошедший Уитлокк с трудом смог прочитать надпись полностью: «Первая сосна поселения острова Кастилия». Первые поселенцы привезли сосну на Карибы. Забавно. От этой сосны не осталось ничего, кроме грустного упоминания. Но интересное нас ждало за оградой, интересное настолько, что я едва не заплакала от разочарования. Точно посредине обсыпавшейся ямы торчала лопата и открытый сундук с развороченным замком.

─ Его… нет… ─ выдохнула я, проглатывая ком.

Джек напрягся и стал отчаянно шарить за оградой, надеясь найти хоть какие-то следы. Но, судя по расцветшим внутри сундука белоснежным цветочкам, клада здесь нет уже не один десяток лет. Мы рядком уселись на каменную кладку, отрешенно уставившись на переломанные опоры башни. Каждый молчал о своем. Неизвестным искателям удалось обставить нас на несколько десятков лет, и теперь не осталось шансов, что мы благополучно выпутаемся из передряги. Я понуро скользила взглядом по пыльным сапогам, а в голове из мыслей сплетался кокон, полный грусти и отчаяния. Похоже, именно поэтому среди кладоискателей редко встретишь женщин. Никто из пиратов сдаваться не собирался. Уитлокк самозабвенно оттирал табличку от мусора забвенья, надеясь найти там хоть какие-то подсказки. Джек сосредоточенно ковырял землю носком сапога, и по движению его бровей можно было судить о серьезности размышлений. Внезапно из-под капитанской ноги вылетел серебряный кругляшок и приземлился в паре футов. Обменявшись вопросительными взглядами, мы склонились над монеткой. Тут же Уитлокк, немного поддев землю, поднял ещё одну. Чуть впереди заблестела следующая. Нас уводила серебряная нить, словно кто-то тащил деньги в мешке с прорехой. Двигаясь по следу и подбирая монетки, мы вышли за бывшие пределы «Соснового поселения». Средь листвы замаячила крыша дома. В явной спешке некогда рядом с ним побросали плетенные кувшины, две загруженные ящиками телеги, а у самого порога в землю был втоптан мушкет. Часть крыши рухнула, и теперь оттуда грело на солнце ветви молодое деревце. Джек толкнул дверь, она отошла, подрагивая, а затем вовсе слетела с верхней петли.

Нашему взору предстала безрадостная, но живописная картина. У стен, друг против друга, сидели два полуистлевших тела. Не бог весть какая одежда теперь вовсе напоминала лохмотья. Тот, что сидел ближе к выходу, сжимал в костлявой руке мушкет, а меж его ребер торчала сабля. Его несчастный друг с дыркой во лбу привалился к стене, неестественно подогнув колени. Стало до жути противно и страшно, и я выскочила из хижины, ловя ртом свежий воздух. Солнце заботливо обдавало лавовым жаром, так что пришлось отойти в тень деревьев. Я стала прохаживаться туда-сюда, не отдаляясь от домика. Обойдя с торца, в зиявшую в стене дыру я увидела капитанов, склонившихся над скелетами. Жуть какая! Хотя не спорю, вопросов они давали больше, чем ответов. Что такого между ними произошло, что они поубивали друг друга? А ведь наверняка приплыли сюда если не друзьями, то компаньонами, почти как мы. Быть может, они сошли на пляже и увидели брошенную церковь, ещё гордо высившуюся над берегом. Потом двинулись вглубь острова и забрели в этот брошенный городок. Подивились чудному названию и с любопытством пошли по заросшим мелкой порослью улочкам, инстинктивно ища хоть где-то ту самую сосну. Католическое воспитание заставило почтенно перекреститься при виде часовни с облупленной краской, но затем разбойничья натура взяла вверх, и над площадью пронесся победный смех. Внутри белокаменной ограды покосился иссушенный остов хвойного деревца. Первые живые гости за многие годы, люди с издевкой содрали табличку и бросили её рядом. Им не важно, что было раньше, главное, что будет, когда они привезут камень. Мешки золота? Драгоценные камни? Прощение преступлений? Их ждала достойная награда, стоившая затраченных усилий.

Но что случилось потом? Они не поделили добычу? Что бы ни произошло, это привело удачливых искателей к печальным последствиям. И вот теперь новые пришельцы этих преданных забвению мест хмуро взирали на их истлевшие тела.

Размышляя, я почти обошла дом кругом, как вдруг наткнулась на ящик. Обычный деревянный ящик, в который торговцы прячут товар. Но он даже не прогнил, лишь кое-где стесненно примостился хрупкий мох. Похоже, короб здесь лет пятнадцать-двадцать. Я стукнула его ногой раз, другой, третий, но гвозди оказались крепкими. Подошедшим по зову капитанам пришлось провозиться не больше минуты, и крышка с неохотным скрипом поддалась. Мы склонились над вылетающим облачком пыли. Нервная улыбка задрожала на губах. Внутри, обложенный опилками и соломой, покоился небольшой сундук, аккурат подходивший для хранения камня. Мы обменялись радостными взглядами и нетерпеливо переступили с ноги на ногу. Уитлокк с легкостью достал ларец и поставил его на край ящика. Джеймс нерешительно приостановил руку в паре дюймов от крышки. «Давай», ─ одними губами произнесла я. Крышка поднялась и…

─ Тысяча чертей! ─ Наши проклятья сошлись в одном звуке. Сундук пуст. Погребенный с такими почестями, он был пуст!

Я со злостью зашвырнула палку и одарила пинком злосчастный ящик. Уитлокк устало провел ладонью по лицу и поднял глаза к небу, часто и глубоко дыша. И только Джек, подрагивая усами, скрупулезно вертел сундук в руках.

─ Ага! ─ наконец торжественно произнес он, призывая наше внимание. Под его пальцами с тыльной стороны крышки спал налет, являя вырезанную надпись: «Лейт. У. Смолл. 2/15/1693».

====== Глава IX. Таверна ======

Я нервно вышагивала на балконе «Призрачного Странника». Время от времени с губ срывалось что-то отдаленно похожее на старушечье ворчание. От нетерпения и напряжения все внутренности, казалось, сцепились в один клубок, переплелись и сжались где-то между грудной клеткой и десятым позвонком. Джеймса в каюте не было, а значит, я не утруждала себя излишним эмоциональным контролем. Волновалась на полную катушку… и тут же одергивала себя, хуля за «недостойные» мысли. Собственно, грядущее событие вызвало переполох только у меня.

Когда Джек Воробей обнаружил на сундуке надпись, я воодушевилась и радостно прихлопнула в ладоши. Пираты же энтузиазмом не искрились. Не больно-то обрадуешься сообщению, что столь пылко разыскиваемый клад стащил до тебя человек с маленькой фамилией. (Прим. Смолл от англ. Small – маленький). Этот маленький лейтенант опередил нас на немалый срок. И пока я лихорадочно соображала, что не дает капитанам покоя, ведь – вот она, зацепка! – Джек успел сделать определенные выводы. Хлопнув крышкой и сунув сундук подмышку, он обратился к Уитлокку совершенно неожиданными словами: «Так уж и быть, я готов заключить союз». Столь усталого и обреченного вздоха я от капитана «Странника» ещё не слышала. Меня, конечно же, такой поворот событий обрадовал, и я тут же принялась лихорадочно сочинять аргументы в пользу Джека, но… Джеймс Уитлокк, одарив Воробья долгим взглядом, согласно пожал руку.

И теперь я поглядывала в море в ожидании вот-вот увидеть парус «Жемчужины» из-за каменной гряды. Хлопнула дверь, я остановилась, приосаниваясь и стараясь призвать к своему лицу все запасы спокойствия. В этот раз я боялась не того, что Джек уйдет и ищи-свищи, а наоборот, что теперь мы – партнеры.

– Расслабься. – Голос Джеймса как-то внезапно возник над моим ухом.

– …спокойна, – поперхнулась я. Джеймс вышел на балкон и провел рукой по перилам. – Так и не успела спросить: почему ты согласился? Ещё несколько часов назад ты готов был Джека к стенке пригвоздить. Так что изменилось?

– Ничего, – пожал плечами Уитлокк. – Я по-прежнему готов. – Веселая ухмылка дала понять, что все не так серьезно.

– А-а-а-а, знаю-знаю, ты просто убедился, что Джек довольно неплох в поиске сокровищ, да?

Он не ответил, только по мне скользнул снисходительный взгляд. Что-то странное происходило в наших отношениях. С незавидным постоянством я то видела в нём старого доброго джентльмена Джеймса Уитлокка, только слегка возмужавшего, то совершенно незнакомого мне капитана Феникса – человека, которого я встретила впервые. Быть может, мелькнула мысль, в том виновата я, что Джеймс перестал быть тем, кому легко излить душу, кто поговорит с тобой на чистом глазу. Ведь именно я показала ему, что значит обман и предательство. И ведь мне не было стыдно, честно говоря, ни капли! Сейчас, возможно, я бы извинилась, погрызла себя за плохое поведение… Но всё равно бы не пожалела, ибо выбора Джек или кто-то другой – я не представляла.

Блуждая в думах, я пропустила эффектное появление «Черной Жемчужины», а потом, воспользовавшись моментом, унеслась в каюту. Я решила так: раз Джекки понятия не имеет, что я за персонаж, нужно не ударить в грязь лицом при очередной встрече. А то каждый раз выходит что-то неловкое – то он меня пристрелить собирается, то я его шантажирую, то падаю с холма, то кэп спасает меня от змей… Хуже первого впечатления и не придумаешь. Кроме того, кто знает, вдруг кэпа осенит, вдруг какая-то мелочь во мне заставит хотя бы вспомнить, что мы знакомы. Одним словом, ещё четверть часа я провертелась у зеркала, пытаясь соорудить из себя, из поцарапанного лица и растрепанных сальных волос – что-то дельное. Ведь по-прежнему я грозная пиратка, обиженная на капитана за… что-то.

Кают-компания на «Призрачном Страннике», имеющая ход в капитанскую каюту, стала пристанищем для нашего небольшого совета. Собственно, продлился он недолго. Каждый, в том числе и верные старпомы обоих капитанов, высказали неведение о «маленьком лейтенанте». Это прозвище, кстати, прочно за ним закрепилось. После недолгого обсуждения решили с приливом держать курс на Тортугу и начинать поиски оттуда. Именно в этот порт стекалась публика самых разных цветов, классов, рода занятий и вообще всего самого разного. Уж где, как не там искать ответ на вопрос, как сказал Гиббс: «Кто стырил этот ваш сундук?». Из этого замечания стало ясно, что Джек оказался не больно-то разговорчив, и даже мистер Гиббс не до конца знал цель нашей авантюры.

На совете в моем мозгу поздновато родилась идея, и я едва выждала итоговой фразы «По рукам», чтобы подскочить к Джеймсу и начать лихорадочно шептать ему на ухо. Капитан Воробей в это время изучал миниатюрную скульптуру купидона и, воспользовавшись безразлично повернутой к нему спиной Уитлокка, стащил у пухленького ангелочка граненый камень. И я об этом умолчала. Джеймс с пониманием отнесся к моей не совсем обычной у пиратов просьбе.

Через час я ступила на песчаный берег. Бойль, похоже, навсегда приставленный ко мне, закинул на плечо небольшую котомку с моими вещами. Именно этого матроса капитан Уитлокк заботливо дал мне в услужение, чтобы найти… ванну. Проблемы гигиены удручали меня даже сильнее украденного сокровища, поэтому я решила принять природный душ. Бойль быстро сориентировался и отыскал крохотное, больше похожее на огромную чистую лужу, озеро.

– Ну-с. Вот ваша бадья, мисс.

– Эм, ванна, если быть точным. – Я отобрала у Бойля вещи и выжидательно скрестила руки. – Спасибо, Бойль. – Он по-свойски пожал плечами. – Огромное.

– Да, пустяки. Вы оказались не такой противной, как думал.

Я вскинула брови и непроизвольно открыла рот, ища, что бы ответить. Резкий выдох, и я вперила в матроса многозначительный взгляд. Но намеки до пирата не доходили.

– Бойль, что приказал капитан?

– Найти вам озеро.

– И? – Я жестом попыталась указать, что ему пора.

– И привести вас к нему.

– И?

– Эээ… Подождать, пока вы управитесь.

– Ну, и?

– Да что вы икаете-то! – возмутился матрос.

– Черт возьми, Бойль! Вернись на берег, мне нужно одиночество! – сорвалась я.

Матрос тут же спохватился, хлопнул себя по лбу и вприпрыжку предпочел убраться. Выждав достаточно времени, чтобы можно было добраться до берега, я приступила к водным процедурам.

Никогда бы не подумала, что мне так придется по душе острое каменистое дно. Правда, выбирать особо не приходилось. Пожалуй, спроси, что я бы хотела прихватить с собой из реального мира, ванна оказалась бы в первой пятерке. Соленый морской бриз здорово сушил кожу, а о регулярном принятии ванны не могло быть и речи. Даже если кругом тебя вода, вовсе не факт, что её будет вдоволь. В соленой воде купаться ─ это словно готовить себя к запеканию в духовке, под жарким солнцем тропиков. Последний раз кожи коснулась пресная вода пару-тройку дней назад, когда я опрокинула на себя ведро протухшей воды. И сейчас, скрывшись с головой под водой и рассматривая размокшую кожу на пальцах, я почувствовала если не внеземной удовольствие, то вполне земное наслаждение. Не меньше часа я барахталась в чистой воде, напевая песни и представляя, пойдет ли мне русалочий хвост.

Выбравшись на камень и выжидая, пока на мне высохнет выстиранная одежда, я почувствовала на себе чей-то взгляд. От мысли, что все это время Бойль мог наблюдать за мной, стало неловко до дрожи. Но за что бы ни цеплялся взгляд, на деле это оказывалось не выгоревшей шевелюрой матроса, а пучком травы. Бойль не посмел нарушить приказ капитана: когда я вышла к берегу, он храпел в тени деревьев.

Буквально через несколько минут, после того как я ступила на палубу, «Призрачный Странник» отправился в путь. «Жемчужина» смиренно следовала рядом. Да, самому быстроходному паруснику, наверное, не пристало ходить с кем-то на равных. На закате ветер сменился, суда шли правым галсом, и, когда в море погас последний луч солнца, от острова Креста осталась едва заметная черная точка.

На небе мерцали звезды ─ хрупкие, исчезающие за дымкой облаков. Я уселась на связку канатов у грот-мачты и пыталась разглядеть силуэты на полуюте «Черной Жемчужины», где покачивался кормовой фонарь. В тот раз, если я и думала, что будет, когда история кончится, то лишь из любопытства, что ждет меня. И, уж куда проще, располагала я двумя вариантами ─ уйти или остаться. Самой выбрать мне не дали. Почему? По-прежнему оставалось загадкой. Не уверена, что сейчас хотела бы знать. Теперь я стала частью клубка из десятка разных нитей и понятия не имела, куда приведет очередная из них. Как известно, что случилось единожды ─ можно считать случайностью. Так что, смею надеяться, в этот раз я не просто декорация. Раз уж посчастливилось стать частью истории, у меня должна быть цель. Искренне спросив себя, чего хочу на самом деле, отбрасывая все обязанности благодарностей и высоких дел, я получила ясный ответ. Мне нужен Джек. Тот самый Джек Воробей. Хитрый, умный, смекалистый, обаятельный и находчивый. Мой пират. Мне нужен тот Джек, что помнит, как к нему на борт попала чудная девица в странной одежде, явно «из Парижу», как потом она не раз вляпывалась в истории, из которых ему приходилось её вытаскивать. Мне нужен Джек Воробей, который помнит, что я готова на всё ради него. Ну, и конечно же, этот Джек помнит кучу неловких моментов…

─ За борт сброшу! ─ резко крикнул хриплый голос. Я шарахнулась в сторону, потеряла равновесие и едва не расползлась по палубе.

─ Очень смешно! ─ оскалилась я, взбираясь на «трон» под заливистый хохот Барто. ─ В вас ни капли уважения!

Старпом прикусил трубку, театральным жестом заложил руки за спину и принял вид мыслителя. Буквально на три секунды. Затем расхохотался ещё пуще. Все то время, пока он смеялся, кашлял, опять смеялся и стучал трубкой по ладони, я хмуро взирала на него снизу вверх.

─ Прости, дорогуша, ─ наконец изрек он с улыбкой. Меня покоробило от его «дорогуша». ─ Не смог удержаться, уж больно у тебя был умный видок.

─ Мне есть, о чем думать, в отличие от вас! ─ огрызнулась я.

Седая бровь изогнулась.

─ О, подумаешь! Ледям не пристало так много думать. А то волосы выпадут.

Я впилась в него яростным взглядом. А в единственном глазу старпома отражалась скука и неуместная жажда подурачиться. Чтобы смотреть мне в оба глаза, моряк поворачивал голову в сторону и при этом звонко причмокивал.

─ Ладно! Ты выиграла! ─ Он с досады шлепнул себя по ляшке. Я позволила надменную усмешку. ─ Но! У тебя ресурсов вдвое больше! ─ тут же заметил старик, тыкая в повязку. Тут же мы не удержались и рассмеялись. Кряхтя, он уселся рядом и протянул мне маленький пузырек длиною в средний палец, не больше.

─ Ром? ─ удивилась я. Это был первый случай, когда на «Призрачном Страннике» мне предложили выпить, притом не изысканного вина.

─ Ну, ─ развел руками старпом, ─ капитан это дело не одобряет. Говорит, ром и дисциплина ─ вещи разные. А…

─ Каждый член команды носит при себе такой вот пузырек с неприкосновенным запасом?

─ В точку. ─ Барто щелкнул мне по носу, как маленькой девочке, и сделал глоток. От такого щелчка покраснел не только нос, но и щеки, и захотелось вжать голову в плечи. Вид полного смущения обрадовал старпома, и он решил сделать мне комплимент: ─ Да, не все так уж плохо с тобой.

─ О! Второй комплимент за день. То есть бабу на корабле можно стерпеть?

Барто вновь захихикал и выпустил мне в лицо клубы дыма.

─ Ни в коем разе. Примета плохая.

─ А я ─ исключение? ─ улыбнулась я.

Против ожидания старик не засмеялся, не улыбнулся.

─ Пока капитан считает это необходимым, пока команда беспрекословно слушает его ─ можешь считать себя исключением.

Да, умеет он поддержать. В сказанном трудно сомневаться. Я передернула плечами и подошла к борту. Внизу волны плескались о судно, и, сливаясь с мерным скрипом досок, это превращалось в неповторимую морскую симфонию. Пока я глядела во тьму, прислушиваясь к морю, Барто незаметно возник рядом. Он с любопытством бросал на меня косые взгляды. Только сейчас я заметила, что обыкновенно собранные в хвост седые волосы старпома теперь болтались на ветру, придавая старому моряку пугающий вид. Точнее, он идеально подходил под описание старого жестокого пирата, уставшего, но ни за что не желающего сойти на берег.

─ Барто, а почему Джеймса прозвали Фениксом?

Старпом аж поперхнулся.

─ Этот щегол, что, не рассказал? ─ возмутился он.

─ Нет… ─ протянула я.

Барто довольно прихлопнул в ладоши.

─ О, дивная история! Дивная! ─ Он развернул меня и, приобняв за талию, заставил подойти ближе. Дальнейший рассказ он сопровождал пространными жестами, которые, по замыслу, должны были помочь мне узреть всю картину. ─ Возвращались мы, значит, из Африки. Капитан аккурат в тот раз меня-то из казематов и вытащил. Дело к вечеру. До заката должны были до Тортуги дойти. Ветер попутный, ход хороший набрали. Тут, глядь, в порт два брига идут. Ладные такие, холеные. Да ровно слишком, с двух сторон в гавань заходят. Ну, капитан глядит, а они пушки заряжать. Франт один английский с Лондона прибыл, возомнил себя богом на земле. На Тортуге в тот час толком-то никто не смог бы дать бой, пара суденышек жалась к пристани, да и все. Так наш капитан приказал заряжать пушки. Хорошо, ещё паруса рифить не успели. Англичане пальбу начали, пристреливались. И вот мы на полном ходу меж этих двух бригов… Да как открыли огонь! Одному мачты сразу перебило, другому корму подрихтовали… Да они, мерзавцы, тоже не пальцем деланные оказались. Пальнули в нас. Да неслабо. Бизань-мачта вся в огне была, но отпор мы им дали. Они хвост поджали и прочь из гавани. И вот в сумерках наш «Странник», охваченный пламенем на баке, шел к причалу. Близко мы подойти не могли, осадка большая, сама понимаешь. Пришлось так тушить. Паруса, конечно, мы потеряли, но судно-то спасли. А народ думал, всё, хана нам. Так вот кто-то и сказал, что возродились, как фениксы, из пепла, значит. Вот за капитаном прозвище и закрепилось. Уважают нашего щегла там, значит.

– И по морю слухи пошли? – заворожено проговорила я.

– Ну как же без этого! Кое-что добавили, кое-что убавили – и вот наш капитан – несокрушимый и самый грозный пират во всем мире! – не без гордости ответил старпом.

– То-то при его появлении Тортуга вверх дном переворачивается.

– Ха! Моя идея. Напустить немного сумраку на личность никогда не помешает. Да и кэп, надо сказать, не так прост, как кажется, – заметил Барто.

– Вы о чем?

– Не поняла ещё? Ну, да ничего, придет ещё время, – хитро улыбнулся старик.

Я усмехнулась. Что ж, Джеймс оказался всё-таки загадкой. Правда, разгадать его тайну не страшно. Он, что таить, герой, хоть и скромный. Я вдруг увидела его с другой стороны. Все это время я никак не могла по-настоящему принять его за стопроцентного пирата. Думала, этому не соответствует его облик, поведение, корабль, команда, в общем, он совсем не похож на идеального пирата – Джека Воробья. Но ведь пиратство – не скорлупа, не мишура и украшения, хоть без того не обойтись. Это, прежде всего, дух, то внутреннее состояние человека, когда он ничуть не боится дерзить тем, кто априори считается правым, не боится идти ва-банк или шагать в неизвестность. Пират – тот, кто поступками определяет границы своей свободы.

Путь к Тортуге занял больше времени, чем я надеялась. Ветер поднимался лишь к вечеру, а пока солнце гуляло по небосводу, мы с трудом преодолевали пару миль в час. И все это время «Черная Жемчужина», которая даже при почти абсолютном безветрии шла куда быстрее «Странника», уверенно покачивала кормой впереди, как настоящая женщина, качая бедрами и ведя, как на поводке, за собой мужчину. Моя наивность не знала границ. Ведь я надеялась каким-то нехитрым способом перебраться на фрегат, но меня там никто и видеть не желал. И никакие аргументы, мол, я гарант доверия и подобная чепуха, даже капитанского уха не задевали. Джек сказал, пока у нас одна цель, вопрос доверия – обоюдный камень преткновения, но бабу на свой корабль он добровольно не пустит. Натерпелся уже. Мне пришлось ретироваться и остальную часть пути провести в каюте за изучением рисунка, снятого с крышки сундука. Помимо прочтенной надписи, там виднелось что-то вроде герба – лев, задирающий огромного мускулистого быка . В геральдике я примерно так же сильна, как в стрельбе из мушкета. Поэтому единственное, что могла делать – примечать и запоминать мельчайшие детали. Дело это, надо сказать, довольно скучное.

Тортуга выплыла из-за горизонта, едва я позволила себе наслаждено зевнуть. Одним из приятнейших занятий было иногда сидеть на бушприте и мучительно наблюдать за тем, как судно то падает с гребня волны, то вновь взбирается на него. Так я воспитывала в себе абсолютную стойкость к качке. Услышанная недавно история капитана Феникса заставила меня подумать о том, так уж ли будет на Тортуге фривольно в его присутствии. Как оказалось, подобная мысль заботила не меня одну.