Текст книги "Нереальная реальность: Тайна треугольника (СИ)"

Автор книги: Foxy Fry

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 65 страниц)

Я вырвалась из телеги аки фурия из ада и припустила следом, хлюпая по лужам. Было не до размышлений. Самое главное – догнать, узнать, чем все закончится. Но едва стоило завернуть за угол кузницы…

– Ай! – Громкое восклицание слилось с раскатом грома. Я ошалело уставилась на самодовольно улыбающуюся физиономию гадалки, что повстречалась на Тортуге. – О, ты здесь! – ляпнула я, стремясь просочиться дальше меж домов. Но куда уж там! Для уверенности женщина упёрла руки в бока. Я раздражённо выдохнула: пиратской парочки и след простыл. – Это не совпадение, верно?

– Наконец-то, ты заметила! – растянуто похвалила она. – А я уж думала гонца высылать… Хотя, – розовые губы расплылись в хитрой улыбке, – с такими кавалерами я бы тоже по сторонам не смотрела.

– Здорово! Но я очень спешу! – Я попыталась вновь её сдвинуть с пути. Она легко отошла в сторону, но едва я рванула со скоростью света, вслед прилетело:

– Не стоит.

По инерции пробежав пару футов, я постепенно остановилась. Буквально чувствовался её взгляд, буравящий мой несчастный затылок. Жизненный опыт подсказывал: подобные люди не появляются в напряженный момент чисто случайно, и хотя бы из интереса их стоит послушать.

– Знаешь, что, – я круто развернулась, направляясь к ней с возмущённой тирадой, – сейчас не самое подходящее время для пугающих и туманных речей по поводу будущего, которое всё с большей вероятностью может не наступить. Я даже обрадовалась, думала, ты мне приснилась.

– Ха, – подбоченясь, ухмыльнулась она, – а ты всё ищешь выход попроще.

– Куда уж проще-то! – вплеснула я руками. – Как ты там говорила? Сейчас моя печаль достаточно глубока, чтобы назначить плату?

Женщина заулыбалась пугающей улыбкой. Наверное, так улыбается демон, прежде чем отобрать твоё светлое начало.

– Считай, сейчас моя помощь – подарок.

– Помощь? В чем это? – возмутилась я. – Ты дала им сбежать!

– Тем лучше, – не задумываясь, ответила таинственная самаритянка и добавила: – Для тебя.

– Пфф! В какой момент ты вдруг стала моим благодетелем?

Не обращая внимания на вопрос, незнакомка заговорила о другом.

– Признавай это или нет, но всё, что ты сейчас можешь – возмущаться и плакать. Ах да! Ещё бегать за помощью к капитану. Каждому из них по очереди. Есть ли что-то, что сделала ты самостоятельно? Не потому, что случайно попалась под руку или увязалась вовремя за кем-то, а потому, что это было истинно и единственно твоё желание?

– Да я!.. – в запале начала я, но осеклась на полуслове. Быть может, она права?

– Видишь? – Моя реакция ей явно пришлась по вкусу. – Знаю, ты хочешь быть похожей на двух своих кавалеров – такой же дерзкой, удачливой… Настоящей пираткой, верно? Но поверь, дорогая, никто из них не стал бы таким, если бы по поводу каждого чиха совещался с кем-то.

– В этом и есть смысл партнёрства.

– Нет, – с улыбкой протянула она, – смысл партнёрства, вашего партнёрства, в умении скрывать правду.

– Кто бы говорил! – вспылила я. – И вообще, я знать не знаю, кто ты такая – с какой стати мне доверять тебе?

Карие глаза равнодушно одарили меня долгим взглядом. При этом отражение всезнающей ухмылки на розовых губах не померкло ни на миг.

– Достаточно того, что я знаю тебя, – медленно проговорила она. – Сейчас не я твоя главная проблема. Я, скорее, её решение.

– Правда? – с издёвкой восхитилась я. – А какой именно проблемы? Неужто ты знаешь, какая из многих является главной? Просвети меня, будь добра, потому что в моей голове лишь хаос.

– Ты решишь сама. Я могу открыть тебе истинные намерения Джека. – В её глазах отразился мой вспыхнувший взгляд, отчего коварная улыбка расплылась ещё шире. – Либо, – она сделала паузу, вдоволь наслаждаясь моей взбудораженностью, – я могу помочь расшифровать карту.

Я растеряно притихла. Снова чёртов выбор! Волей одного слова я либо узнаю тайну Джека, либо разрешу загадку, над которой мы бьёмся не один день. Отчего-то именно сейчас все для меня прояснилось. Анжелика и Джек… Не удивительно, что кэп забыл меня, куда уж мне тягаться со знойной испанской пираткой, дочерью самого Черной Бороды. Похоже, от любви до ненависти, и правда, один шаг. И эта парочка любит танцевать ча-ча-ча. В итоге капитан Воробей нас просто использует, и как только заветное сокровище окажется перед глазами…

– Карта! – выпалила я. Густые черные брови незнакомки скакнули вверх. Она думала, я выберу Джека. И, наверное, следовало бы. Но внезапно во мне вскипел гнев, жажда пусть не отомстить, но помешать ему, а в первую очередь, Анжелике заполучить камень. Ведь едва сокровище окажется в их руках, я перестану быть частью истории Джека Воробья. И, похоже, я всё равно выбрала кэпа. – Ну, чего ты молчишь! – возмутилась я.

– Признаю, меня удивил твой выбор, хотя и тут всё ясно.

– Да-да, я не сомневаюсь, – раздражённо бросила я. Женщина подняла глаза к небу. Дождь прекратился. Плотное серое месиво облаков кипело от сильного ветра на головокружительной высоте. Шумно вдохнув через ноздри прохладный и сырой воздух, гадалка медленно повернулась и направилась прочь. Несколько секунд я пребывала в ступоре, а в голове пылала мысль: «Какого черта сейчас происходит?». – Эй! – возмущённо окликнула я. Она лениво обернулась. – Ты сказала, что поможешь!

– Я сказала, что могу, но не говорила, что стану, – совершенно спокойно проговорила она и, помолчав, продолжила, за миг до того, как гневные слова сорвались бы с моих губ: – Надеюсь, ты скоро поймёшь, что рано или поздно придётся стать частью чего-то большего. – И наслаждаясь моим ступором, наполненным борьбой с желанием её придушить и просто выплеснуть всю обиду, что скопилась в душе за последние несколько часов, эта ведьма (исключительно по характеру), преспокойно виляя бёдрами, растворилась меж домов.

Ещё долго я стояла посреди переулка в безлюдной окраине. С неба сыпалась дождевая пыль. Пронизывающий ветер завывал меж черепичных крыш. Казалось, в тон ему воет истерзанное нутро. Всего несколько часов отделяло вполне себе трезво мыслящую меня от меня нынешней – растерянной, сметённой, испуганной. В голове вертелось столько всего разного – ободряющего, пугающего и вполне реалистичного, но мысли путались. Я совершенно не знала, как быть. Одной лишь фразой чёртова гадалка сумела вызвать хаос в моей душе. «Есть ли что-то, что ты сделала самостоятельно?», «Всё, что ты можешь сейчас – бегать за помощью к капитану» – эти слова назойливо крутились в голове, словно бы гадалка все ещё нашёптывала их, стоя за спиной. Так, может, пора начать действовать самостоятельно? Я ведь, и правда, лишь мечусь меж двух пиратов, надеясь, что вот-вот кого-то из них осенит гений. Но как можно что-то решать? У меня лишь множество вопросов и ни одного ответа. Кто эта гадалка? Значат ли что-то её слова? Почему Джек вновь с Анжеликой? Что за тайная вылазка у него и капитана Феникса? И как разобрать рисунки на таинственной карте?

Мозг кипел. Напряжение чувствовалось каждой клеточкой тела. Самообладание наконец дало трещину. В конце концов, я просто разрыдалась. Катящиеся ручьями слезы сливались с усилившимся дождём. В последние дни произошло слишком много всего, что потребовало от организма небывалых усилий. Как бы мы ни думали, что в XXI веке жизнь бурлит, время ускоряется с каждым днём, человек обыкновенный никак не мог похвастаться похожим набором событий: авантюры сменялись одна за одной, разведки, столкновения, побеги…

Быть пиратом – нелёгкая задача, особенно, когда ты не вполне понимаешь, что это значит. Я наивно полагала, что сказочная история повторится вновь. Хоть на пути уже повстречались и прекрасный принц, и фея-крестная, реальность не торопилась на сказочную волну.

Вдоволь наплакавшись, успокоившись и утерев слезы промокшим насквозь плащом, я трусцой поспешила в портовую таверну. Под крышей по-прежнему было шумно и тепло, витал аромат поленьев в камине, свежей стряпни и крепкой выпивки. Примостившись неподалёку от команды «Странника», я с чрезмерным вниманием слушала моряцкие байки и наблюдала за весёлой игрой в кости – лишь бы не занимать взбудораженный мозг тяжкими размышлениями. К вечеру прояснилось. Ураганное месиво туч уползло на северо-запад, где на горизонте небо ещё изредка полосовали молнии. Сан-Хуан приходил в себя после шторма, грея промокшие улочки и дома в последних лучах закатного солнца. На востоке поблёскивали первые звезды. Со всех сторон остров окружала тьма, а город переливался радугой дождевых капель, словно бы кто-то включил огромный прожектор и направил на гавань. Затихшие в шторм улочки в мгновение ока ожили. Повсюду открывались окна и двери, впуская свежий морской воздух.

Хозяин таверны любезно предоставил мне комнатку, довольно упрятав в карман фартука пару шиллингов. Кровать с соломенным матрасом, изъеденный жуками стол, стул и масляный светильник – вот и все удобства. Ах да! Ещё прилагалось затянутое грязью окошко с видом на порт! Болезненно скривившись при мысли о грядущей «чудесной» ночи, я решила повременить с отдыхом.

С торца здания на втором этаже выдавался из стены широкий балкон с увесистым и довольно грубым деревянным парапетом. Отсюда открывался вид на город и его лабиринт улочек, уходящий вверх по холму. Не прошло и четверти часа, как ко мне присоединились Барто и боцман, мистер Бэтч. Один, щуря глаз от бликов солнца в лужах, расслаблено пускал кольца дыма; другой с напускной серьёзностью вытачивал что-то из деревяшки огромным ножом с костяной рукояткой. Мы просто стояли в молчании, каждый копаясь в своём ворохе мыслей. Как вдруг среди праздно шатающегося народа я разглядела подозрительную парочку, неровно ползшую к таверне.

– Барто, – позвала я, – смотрите.

Старик изо всех сил вытаращил глаз.

– Чего там?

– Это же… – Я не договорила, напряженно вглядываясь в приближающиеся фигуры. – Это Джек. И Джеймс, – недоуменно проговорила я, пытаясь понять, что не так. Пираты шли невероятно медленно, словно к ногам им привязали пудовые гири, пошатываясь и сгорбившись в три погибели. Более того, Джеймс явно шёл не без помощи кэпа. – О боже, – я нервно вцепилась в перила, – о боже… Их ранили! – испуганно выкрикнула я и уже было бросилась бежать, но краткие усмешки моряков меня остановили.

– О да, – с притворной горечью протянул Барто. – Три?..

– Две, – поправил боцман.

– Две бутылки рома, – заключил старпом и добавил в один голос с товарищем: – На каждого.

«Что?!» – у меня на лице отразилось красноречивое немое возмущение. Но вглядевшись повнимательнее, и я разгадала тайну необычной пиратской походки. «Да чтоб вас!» – не успело сорваться с губ, а я уже, извергаясь накопленным возмущением, да и гневом, слетела с лестницы и понеслась капитанам на встречу.

– Воробей! – громогласно начала я ещё за десять ярдов, грозно отмеряя шаги. Кэп приостановился. – Надо поговорить! Значит, так!.. – Джек неожиданно резко шагнул вперёд, и меня остановил горячий поцелуй, вдруг оказавшийся на губах. Я оцепенела. Глаза неестественно сильно распахнулись в удивлении.

Кэп отстранился и с односторонней улыбкой сказал:

– Дорогуша, я скучал по тебе. – А затем, подхватив под руку почти упавшего Джеймса Уитлокка, как ни в чем не бывало продолжил путь.

Ещё минуту я пребывала в шоке, не в силах пошевелиться. Сердце давало ударов двести. Дыхание срывалось частое, словно я едва пробежала марафон. Дрожащая рука коснулась губ, будто проверяя реальность случившегося, и лишь потом засверкала улыбка. Простояв ещё немного и восстановив дыхание, я пошла обратно в таверну, тщательно пряча свою безудержно улыбающуюся физиономию.

Не знаю, где были старпом и боцман всё это время. Когда же я взошла на порог, Барто довольно заботливо пытался усадить на скамью практически уснувшего Уитлокка. Подоспел боцман. «Ко мне», – на автомате слетело с губ. Пока моряки транспортировали Феникса на второй этаж, считая капитанской макушкой все возможные углы, я словно во сне брела следом. Затем стянула с Джеймса китель и сапоги, помогла устроить его на скрипучей кровати и скромно присела в уголке. В голове же вновь и вновь проносилось: «Он поцеловал меня! Это правда?!». Где-то в районе солнечного сплетения образовался жгучий комок. Он то расширялся, то уменьшался, и вместе с ним танцевала и улыбка. Я не знала, куда себя деть. Пальцы то и дело касались губ. Сердце задавало беспорядочный темп. Не знаю, сколько времени прошло. Мозг протрезвел, лишь когда комнатушку поглотила ночная тьма. Я встрепенулась, как потревоженная птица. Джеймс сладко сопел, подложив ладонь под голову. Снизу доносились звуки обыденного портового вечера.

Что это было? «Я скучал». Неужто вот так просто всё вернулось на круги своя? Или же это игры сдобренного алкоголем капитанского разума? Что, если какой-то тайный запрет, не дававший Джеку меня вспомнить, проела трещина, и тот короткий миг я видела прежнего кэпа?

Мне срочно требовались доказательства. Но капитан Воробей как в воду канул. Никто не видел его с тех пор, как он примостил лепечущего Уитлокка на пороге таверны. Вернувшись ни с чем в комнату, я погрузилась в размышления. Меня буквально охватило неистовое желание поговорить с Джеком. К нему накопилось уж слишком много вопросов. Ответы многое упростят. Очень на это надеюсь. И всё же искать кэпа ночью в незнакомом испанском городе отнюдь не лучшая затея. Остаётся изнывать от беспокойства в ожидании утра.

Вот же хитрый пират! Едва разум более или менее пришёл в равновесие, обещая трезвую оценку и возможность найти хоть какой-то выход, как кэп менее чем за секунду умудрился устроить хаос и в душе, и в мозгу. «Всё, что ты сейчас можешь… – бегать за помощью к капитану». Ну уж нет, с этим и сами справимся! Таинственная незнакомка права: пора брать бразды правления в свои руки. Я выясню – так или иначе, – что теперь связывает Джека Воробья и Анжелику Тич. Возможно, мне будет больно. Очень больно. Я должна с этим справиться. Сама. Встреча, что я видела сегодня, не случайность, не совпадение. Испанке явно что-то нужно от Джека. А Джеку, похоже, это нужно от нас, иначе бы его и след простыл. Или… вдруг дело во мне? Нет! Чушь! Не стоит таить заоблачные надежды, потому что они могут рухнуть с большой вероятностью. Но поцелуй! «Я скучал». Это правда? Неужели это правда? Или очередная уловка?.. Да нет, внутри кэпа слишком достаточно алкоголя для разыгрывания тайных схем. И всё же что-то он утаивает. Я должна узнать, что. Ради общего блага.

Джеймс что-то негромко и возмущённо выкрикнул и, забурчав, перевернулся на спину. Пожалуй, ему не стоит знать о случившемся. Ни об Анжелике, ни о поцелуе. Он ищет разгадку карты, так пусть его ничто не отвлекает. Едва кончится шторм, мы вновь возьмём курс на остров Саба, и ушедшие сегодня на задний план проблемы нечитаемой карты станут главной задачей. К тому же Уитлокк и так не в восторге от партнёрства Джека, не стоит давать ему лишний камень в огород капитана «Черной Жемчужины».

Я беззвучно застонала. Быть может, всё было проще, если бы я потребовала у гадалки раскрыть карты Джека? Выбор сделан якобы ради общего блага, но в итоге у меня лишь очередная неопределённость. «Стать частью чего-то большего». Ха! Да разве я уже ею не стала?! Я, заурядный человечишка из заурядного мирка, становлюсь частью великой истории! Пусть и не самой важной частью. Разве я уже не вмешалась в привычный ход событий, не стала его частью?

Как много вопросов! И ни одного ответа. Ничего. Завтра всё изменится. Я намерена всё изменить.

====== Глава XV. Ответы ======

Размышления, поиски ответов – я и не заметила, как уснула. Сон пришёл на удивление спокойный, привычно странный, но лёгкий и не запоминающийся. И лишь среди ночи меня разбудил пугающий грохот. Я подскочила, словно ожидая летящего навстречу пушечного ядра. За окном сплошной бесконечной стеной сверкали молнии, так что в комнатушке было светло как днём. От раскалывающих небеса раскатов грома дрожали даже стены, словно бы великан стрелял из гигантской пушки. По спине прошлись холодные мурашки. Стекла гудели. От грохота закладывало уши, даже в короткий миг затишья округа тонула в непрекращающемся шуме. Я опасливо приблизилась к окну: кроме ослепляющих вспышек за плотной стеной дождя не было видно абсолютно ничего – ни дома напротив, что стоял в паре десятков ярдов, ни тем более порта. Дождь с остервенелостью вгрызался в стекло и стены, словно водный хлыст. Бахнуло так, что я невольно присела, укрываясь за столом. Задрожал огонёк фонаря, и я уселась в дальнем уголке комнаты, подальше от ходящего ходуном окошка. Пламя неуверенно колыхалось, сквозь щели утробно завывал ветер. А ураган, казалось, с каждой минутой лишь набирал обороты. Шум дождя и раскаты грома слились в один непрекращающийся ни на миг грохот. Снизу донеслись беспорядочные крики. Прихватив светильник, я спустилась в нижний зал. Несколько моряков столпились у окна, выходящего на гавань. «Вот дьявол разгулялся!» Я приблизилась, пытаясь хоть что-то разглядеть. Совсем близко, почти у самого пирса, молния угодила в престарелую шхуну, и та мигом вспыхнула, как пучок соломы. Огонь гас на носу и по левому борту, то и дело ныряющему в волны, но всё выше забирался на неистово раскачивающиеся мачты. Собственно, больше было не разглядеть. Моряки зычными голосами обсуждали, пойдёт ли огонь дальше или погаснет сам, не переставая при этом проклинать погоду. Как же хорошо, что наши корабли стояли дальше в гавани.

Внизу разбушевавшийся не на шутку шторм пугал не так сильно. Я примостилась в любимом местечке у камина, наблюдая за нервно танцующим огнём на догорающем полене. Пожар в порту, к счастью, кончился так же внезапно, как и начался: шхуна просто завалилась на бок, потушив пылающие мачты в кипящем море. Постепенно я привыкла к гулу за стенами, лишь изредка вздрагивая при раскате грома. Ещё около двух часов буря неистовствовала, обрушивая весь гнев морских богов на несчастную гавань Сан-Хуана и испуганно притихший городок. Затем гроза двинулась в другие земли и воды, гулко погромыхивая напоследок. Остервенелый ливень перешёл в обычный летний дождь. Ветер устало смолк. Даже на востоке вновь заблестели звезды, робко выглядывая сквозь опустевшие тучи.

Адреналин, внезапно подаренный грозой, выветрился, глаза слипались, так что я решила не возвращаться в комнату. Широкая скамья и тепло камина были приятнее искривлённой спинки стула. Так, запрокинув ноги на табурет и облокотившись о стену, я провела остаток ночи.

Утро настало довольно рано, едва первые лучи солнца забрались в залу. Трактир готовился к новому дню, бренча посудой, пустыми бутылками, скрипя лавками и бурча недовольными голосами разбуженных посетителей. Я сонливо застонала, пытаясь разлепить глаза. Тело затекло, и при попытке повернуться я шмякнулась на пол, как мешок картошки. Вскочив и потирая замлевшие конечности, я поплелась на воздух, не прекращая зевать. Дверь звонко заскрипела, выпуская на залитый солнцем порог. Стоило спуститься со ступенек, и сапоги угодили в лужу. Я подняла голову и невольно ахнула. Сон как рукой сняло. Сан-Хуан было не узнать. По крайней мере, ту его часть, что лежала ближе к порту. Карибский городок теперь больше походил на миниатюрную Венецию. По узким улочкам журчащими потоками стекали ручьи, неся с холма потоки грязи. Повсюду валялись зелёные ветки, побитые дождём листы пальм. Дерево, что явно не одно десятилетие мостилось у колодца, раскололось надвое, безвольно привалившись к хрупкому деревянному домишке. Его ствол был столь массивен, что стены не выдержали и опасно наклонились. В некоторых домах зияли черные дыры выбитых окон. Улицы засыпали осколки черепицы. Я бросилась к другой стороне таверны, испуганно разглядывая гавань. В порту было спокойно. Не считая сгоревшей ночью шхуны, нескольких раздробленных лодок и пары судов, сцепившихся мачтами, никаких последствий здесь ураган не оставил. «Призрачный Странник» и «Чёрная Жемчужина» безмятежно отогревали на солнце отсыревший рангоут. Я с удовольствием вдохнула свежий воздух – запах недавнего дождя и аромат моря запомнятся надолго. Солнечные лучи приятно согревали кожу, разгоняя стайки сонливых мурашек. Город оживал. С удивительным спокойствием, будто ночной кошмар – обыденное дело, люди очищали улицы и дворы от бурелома, собирали разбросанные вещи и вставляли выбитые окна. Кто-то даже обогатился, присвоив принесённое ураганом добро. Женщины громогласно обсуждали чужие проблемы, пока их мужья собирали черепицу в расползшиеся корзины. Выгоняли скот, куры невозмутимо шагали по чавкающей земле, подбирая разбросанные припасы, а гуси обрадовано гоготали, плескаясь в лужах.

– Поразительно, – не удержалась я, удивлённо качая головой.

– Поживёшь тут – привыкнешь. – Я аж подпрыгнула от неожиданности. Барто умостился чуть позади на хлипкой скамейке. – И страшней видали.

Я выдохнула, прикрыв глаза.

– Когда вы перестанете появляться как черт из табакерки? – Голос возмущённо взлетел вверх.

– Когда надоест смотреть на твою испуганную мордаху, – со смешком крякнул старик.

Я закатила глаза, качая головой. Значит, не скоро.

– Не спится?

Старпом повёл плечом.

– Да, чёртова сырость, все кости ноют, хоть в церкви псалмы запевай! – пожаловался он. – Эх, пора искать местечко посуше.

– Сахара? – издевательски предложила я.

– Ха, поджариться я и в аду успею, – тут же парировал моряк, – а вот тебе б подрумяниться не помешало. Откуда ж ты бледная такая? Кэп тебя ж не с монастыря украл?

Я возмущённо фыркнула. И на всякий случай глянула на отражение в луже. Немного заспанная, но вполне себе загоревшая мордаха, отнюдь не похожая на лицо заточенца кельи. Хорошо, он ещё не видел меня в образе монашки, иначе б вовек не отделалась.

– Не волнуйтесь, я в отличном цвете, – буркнула я. Барто закряхтел, меняя позу, на что, словно эхо, отозвались хрустом все его кости. – А вам не пора на сушу? – Казалось бы, безобидный вопрос, даже повеяло заботой. Однако старпом пронзил меня таким взглядом, что внутреннее «Я», издав писк, в срочном порядке нацепило на лицо глуповатую улыбку. С минуту старый моряк буравил меня испепеляющим взглядом, затем смягчился и заговорил, набивая трубку:

– Я помру в море, как пить дать. Но, не бойся, не скоро. А если и скоро, то станут мои косточки поперёк горла самому Морскому Дьяволу. Если б не чёртов француз, грел бы я свои славные кости на мягком песке Алжира. Вот бы этого лягушатника за лапки да и к рее на пару деньков! – И далее Барто разразился столь гневной тирадой, хоть уши затыкай.

Я впервые задумалась над тем, что ранее даже в голову не приходило.

– Барто, – остановила я льющиеся потоком проклятья, – отчего француз так ополчился на Джеймса? Кто он?

Старпом притих. Лицо приняло задумчивое выражение. Глаза сощурились. Он неспешно выпустил несколько колец дыма, пронаблюдал, как они растворяются в лучах солнца, и лишь потом заговорил:

– Он…

– Эй! Барто! – донёсся обрадованный крик со стороны. – Ах ты старый морской ёж! Всё ещё дымишь над этими просторами! – Из порта к нам направлялся невысокий полноватый мужчина с проплешиной, ярко блестящей на солнце, и костылём подмышкой. Барто пробурчал что-то неразборчиво и, притворно кряхтя, поднялся навстречу. «Ну да, конечно! – взорвалось мысленное возмущение. – Давайте устроим встречи со старыми друзьями на пороге важного разговора!» Эти двое горячо поприветствовали друг друга, и не успела я и глазом моргнуть, как старикашек и след простыл.

– Чудно!

Ближе к полудню, плотно и довольно вкусно позавтракав, я наведалась в свои апартаменты. Под потолком в углу темнели потеки, а на полу блестела крохотная лужица. Чудно! Дверь пришлось открыть, чтобы развеять запах сырости. Я уселась за столом, мрачно сочиняя новые шуточки для старшего помощника.

Джеймс засопел. Его глаза с трудом приоткрылись.

– Что случилось? Где я? – сорвались шелестящие вопросы с пересохших губ. Я встала, беря со стола бутылку рома.

– Вот не пропил бы корабль, тогда б и не спрашивал! – прозвучал в комнате скрипучий укор. Да он издевается! Барто фривольно облокотился о дверь. Не успели его слова стихнуть, как Уитлокк подорвался с выпученными глазами:

– Что?! Что я сделал?! Что с кораблём?! – Теперь из его горла вырывался хриплый истеричный крик. Он переводил изумлённый взгляд с Барто на меня и обратно. Я покосилась на одноглазого. – Ну!

– Успокойся, – мягко заговорила я, кладя руку на плечо, – со «Странником» всё в порядке. Барто так шутит. Плохо шутит, – добавила я с укором.

– А, по-моему, отлично! – по-детски хохотнул старик. – Твой кавалер впервые напился! Ха-ха-ха! Сынок, ты обязан это запомнить!

На жалобном лице Джеймса отразилась гримаса подступившего похмелья. Он застонал, руки обхватили раскалывающуюся голову. Барто посчитал, что всё интересное кончилось, и исчез так же внезапно, как и появился.

– Аспирин ещё не придумали, – я протянула бутылку, – так что выпей. – Уитлокк скривился, пряча лицо в локоть. – Джеймс, – настояла я, – не верится, что говорю это, но ром поможет.

Поколебавшись с минуту, капитан всё же принял выпивку. При этом на лице его царило такое выражение, как у ребёнка, которого заставляют пить рыбий жир. Но с каждым глотком капитанский взгляд приобретал всё больше осмысленности, напряжённые складки на лбу разглаживались и, очевидно, разум тоже прояснялся.

– Что произошло? – Голубые глаза вопросительно глядели на лужицу.

– Шторм. Гроза. Ливень. Ночью сорвался ураган, просто жуть! – Пират едва заметно поморщился, когда я слегка повысила голос. – Дождь лил всю ночь, но таверна оказалась к такому не готова.

– Таверна?

– Ты что, ничего не помнишь? – осторожно спросила я.

Уитлокк задумчиво потёр переносицу.

– Извини, я ненадолго, – проговорил он, нетвёрдой походкой покидая комнату. Затем вернулся, потупив взгляд, подхватил сапоги и поспешно скрылся.

Я невольно улыбнулась. Впервые за всё время Джеймс предстал смущённым, полным неловкости и милого стыда. Однако, когда вернулся, передо мной вновь стоял почти прежний капитан Феникс, может, слегка помятый.

– Прости, пожалуйста, – сразу же начал он, – мне не стоило… – Виноватый взгляд самозабвенно изучал потёртые носки сапог. – Мне жаль, что ты застала меня… таким, – неловко добавил капитан.

Я заулыбалась.

– Джеймс, – он поднял голову, – ты теперь пират по всем придуманным канонам.

Я присела на стул, Феникс подошёл к окну, наслаждено вдыхая морской воздух.

– Чудесный вид, – донеслось после нескольких минут молчания. На меня накатили воспоминания прошлого вечера. Надо было узнать, запечатлелся ли в пиратской памяти маленький эпизод, где кэп Воробей поцеловал меня. С самим дон Жуаном разберусь чуть позже, едва объявится. Про остальное же, думаю, Уитлокку рано да и ни к чему знать.

– Прости, конечно, моё женское любопытство, но куда вы пропали? – издалека начала я.

Уитлокк обернулся.

– Эм, старина Джек при…

– Старина Джек?! – Я шокировано уставилась на пирата. Это с каких пор всё так кардинально изменилось?! Ещё сутки назад Феникс готов был выпотрошить Воробья, а теперь – «старина Джек»?! С каких пор мир вращается в другую сторону?

Джеймс усмехнулся.

– Да. Не успели бросить якорь, как Джек пришёл, сказал, что у него есть какая-то идея, которая прольёт свет на карту. Но для этого придётся срочно сойти в порт. Мы добрались до таверны у рынка, выпили. Потом ещё выпили. И ещё… Затем поговорили по душам, без укоров и взаимных обвинений. И, знаешь, прости, ты была права. Он славный пират. Я относился к нему слишком предвзято, словно бы он покусился на… что-то моё. Глупость. Не знаю, почему раньше его ненавидел, ведь, если быть честным, Джек не сделал мне ничего, что стоило бы ненависти. Прости, что постоянно спорил с тобой и, возможно, говорил не самые лестные вещи. Что ж, оказывается, ром помогает прозреть, – закончил Уитлокк.

Всё это я выслушала с каменным лицом. Внутри же с грохотом рушились все известные принципы. Я не ожидала такой кардинальной смены полюсов. Подозрения Уитлокка в адрес Джека стали нормой, да и меня держали в тонусе. А теперь? Соперники, скажем так, превратились в друзей. А я, которая так рьяно отстаивала непогрешимость капитана Воробья, займу позицию скептически настроенного экс-Феникса? Которого сама же и недолюбливала. За это. Хотя у него были лишь внутренние инстинкты, взращённые слухами, а у меня – какие-никакие доказательства.

– Так Джек что, просто решил наладить дружеские отношения? – с подозрением прозвучал вопрос.

– Неожиданно, но факт.

– А карта?

Уитлокк запустил руку в карман, и на миг по его лицу скользнула тень изумления, но, опомнившись, кэп подхватил китель, а затем протянул бумагу.

– К сожалению, ничего.

Я ужаснулась собственным мыслям. Кристально ясно: Джеку лишь нужен был предлог, чтобы карта попала в город. Прежний Уитлокк не позволил бы Воробью блуждать с ней по тавернам. И вот, пока дружественно настроенный Феникс дремал под колыбельную рома, Джек стянул карту, чтобы продемонстрировать её Анжелике. Хитрый черт!

– Диана, ты в порядке? – В просветлевших голубых глазах отражалась моя угрюмая физиономия с потерянным взглядом.

– О, да. – Засветилась добрая улыбка. – И на этом ваши приключения кончились?

Уитлокк смутился.

– Не уверен… – в раздумье проговорил он. – Я больше ничего не помню. – Повисло неловкое молчание. – А как прошёл твой день?

Я распахнула глаза, с невинной улыбкой глядя на Джеймса и медленно пожимая плечами.

– Обычно. Погода была противная.

Разговор окончился. Капитан отправился на корабль, ведь небо прояснилось, дул попутный ветер, а значит – пора в путь. Несмотря на подступающую духоту спускаться в порт по омытым ливнем камням и шагать по блестящим доскам пристани было приятно. От наведённого ураганом хаоса не осталось практически и следа, кроме торчащей из-под воды кормы подожжённой шхуны. Вокруг неё скопились лодчонки, и моряки решали, как поднять судно.

– Давно не виделись, дорогая! – прилетело в спину бархатное приветствие. Я мигом остановилась и как-то неестественно обернулась, против воли вспыхивая улыбкой. Джеймс ушёл вперёд, так что дальнейшему разговору никто не помешал.

– Давно? – переспросила я.

– А разве нет? – усомнился Джек, приближаясь.

– Вот только вчера.

– Да нет, – запротестовал Воробей, – не может быть.

– Да. Вчера, – настаивала я.

– Нет, я бы запомнил, мисси.

«Вот я уж точно запомнила!» – пронеслось в голове.

– Уверен? – усмехнулась я.

Капитанские брови задумчиво сошлись на переносице. Пират провёл рукой по усам.

– В целом… почти да. Наверное. Кажется.

– Вот и я о том же. – Я довольно скрестила руки на груди. На губах заиграла самодовольная улыбка. «Боже! Он не помнит… Он точно не помнит! И… Это хорошо или плохо?» Сердце билось неровно, волнами набегал жар, даже задёргалась мышца где-то у пятки.