Текст книги "Нереальная реальность: Тайна треугольника (СИ)"

Автор книги: Foxy Fry

сообщить о нарушении

Текущая страница: 21 (всего у книги 65 страниц)

Я кинулась в каюту. Взгляд суетливо бегал по скудной обстановке. Нет, тут тайник не устроить. Рванув дверь, я понеслась в кают-компанию. Носясь из одного угла в другой, я то и дело пыталась найти место получше, где в случае чего карту стали бы искать в последнюю очередь. Даже попыталась расшатать половицу, но всё без толку. Отчаявшись, я сползла на пол у иллюминатора и раздраженно пристукнула каблуком. «Может, съесть? – с усмешкой прозвучало в голове. – Или сжечь, как Гиббс? Только запоминать-то тут нечего…». В раздумьях я развернула сложенный лист. И обомлела. Первое, что бросилось в глаза – именно глаза. Мои глаза! Глядели они то ли с издевкой, то ли с укором. Мне снисходительно улыбался мой собственный портрет с надписью «Разыскивается»! Тот момент, когда в Нассау лейтенант Фрэм картинно развернул его передо мной, никогда не исчезнет из памяти. Но почему я держу его сейчас?!

С бешеной скоростью я рванула на шканцы, с трудом входя в повороты. Вылетая из дверей, я сразу же обернулась к штурвалу.

– Он украл её! – сорвался визгливый истеричный крик. Взгляд поймал фигуру Феникса, застывшую на трапе, ведущем с мостика. – Джек украл карту! – Я наконец затормозила, не сводя с капитана глаз.

Джеймс опустился на одну ступень. Его взгляд медленно сместился мне за спину. Словно на шарнирах, я нехотя обернулась.

– Так значит, Воробей стащил у вас карту? – с издевательской улыбкой проскрипел Барбосса.

Только сейчас я заметила, что людей на палубе стало гораздо больше. По левому борту примкнул жуткий корабль Черной Бороды с кровавыми парусами. Скелет под бушпритом парусника, покачивающегося на волнах, походил на клоуна, что выскакивает из коробочки. От одного его вида кровь стынет в жилах. «Летучий Голландец», никоим образом не изменившийся с последней встречи, грозно виднелся на фоне сочного голубого неба с курчавыми подушками облаков.

Свита с «Мести» грудилась за спиной своего капитана. Команда «Странника» замерла в напряженном ожидании. Барбосса сделал несколько шагов мне навстречу. Деревянная нога отбивала пугающий ритм. Его глаза впились в меня изучающим, видящим насквозь взглядом. Я закусила губу, но не отвернулась.

– Что ж, чудесные новости! – воскликнул одноногий, любуясь отпечатком оторопи и плохо скрытого страха на моем лице. – Правда, не для вас. – Потрескавшиеся от моря и рома губы старого пирата разъехались в холодной улыбке, демонстрируя почерневшие зубы. – Конкурентов мне хватает. – На меня снизошел не самый приятный аромат от пиратских слов. Я невольно отклонилась назад. Барбосса обвел палубу беглым взглядом и открыл рот, чтобы отдать приказ к рукопашному бою. Я вцепилась в эфес сабли, прекрасно понимая, что это мне ничем не поможет.

– Барбосса! – Женский глас донесся из-за спин захватчиков. Элизабет в сопровождении нескольких членов команды «Летучего Голландца» направилась к нам. Старый разбойник раздраженно закатил глаза. – Ты никого не будешь убивать, – заявила она таким тоном, будто имела право приказывать.

– О, правда? – гаркнул тот, развернувшись вполоборота. – Это почему же?

– Потому что для начала надо узнать, куда направился Джек.

Барбосса обернулся ко мне и подошедшему Уитлокку. Не ясно, что разглядел он на наших лицах, но его обветренная, отделанная шрамами физиономия озарилась самодовольной улыбкой превосходства.

– А я это знаю. У вас ещё что-нибудь? – обратился он к миссис Тёрнер. – Я не потерплю, чтобы меня кто-нибудь опередил.

Элизабет бросила взгляд на «Голландец». «Ой всё, – горько пронеслось в голове, – пиши пропало!» Мозг с лихорадочной скоростью демонстрировал все возможные варианты того, как нас вместе с «Призрачным Странником» разносят в щепки.

– Для этого есть другой способ.

Не прошло и двадцати минут, как были убраны последние переходные мостики. Парусники легли на курс бакштаг, стремительно отдаляясь от нас. «Призрачный Странник» тяжело переваливался на волнах. Поднятые паруса тянули вперед, но брошенные с носа якоря заставляли корабль лишь пугающе скрипеть. То и дело парусник кренился, чуть ли не ныряя бушпритом в волны и зачерпывая носом воду. Ветер крепчал, обещая в скором времени оставить нас без якорей. Исправить это безрадостное положение было затруднительно. Уитлокк приказал своим людям не сопротивляться: в итоге всех до последнего пирата привязали к мачтам, как беспомощных щенят. С одной стороны, стволы мачт, «обмотанные» или «обложенные» моряками выглядели забавно, с другой – унизительно. Пираты, что занимались устранением нас в качестве конкурентов в дальнейшем забеге, к делу подошли основательно и на обвязку канатов не пожалели. Особых церемоний к команде тоже никто не проявил. В итоге я оказалась зажата у грот-мачты между Уитлокком и Бойлем. Привязанные моряки громко галдели, пытаясь освободить конечности или выпихнуть из-под веревок собрата. Отобранное оружие грудилось в одной куче в дразнящей близости от нас.

– Всё не так уж плохо кончилось, – заметил Уитлокк, наклоняя голову, чтобы глянуть на уменьшающиеся силуэты парусников. «Странник» в который раз дрогнул под силой якоря. – По крайней мере, мы живы, – добавил пират. Я безрадостно хмыкнула. – Ты отлично сыграла, он поверил сразу же.

Кажется, эти слова были призваны приободрить.

– Ага. – Борясь с нервным хохотом, я повернула лицо к Джеймсу, встречаясь с ним взглядом. – Только это была правда. Джек, правда, украл у нас карту.

Благодушие на лице Феникса сменилось сначала крайним удивлением, а затем его покрыла мрачная тень сдерживаемого гнева.

– И теперь у него обе части карты? – тщательно выговорил он.

Я кисло улыбнулась.

– Чертов Воробей! – вспыхнул капитан. – Обвел вокруг пальца и глазом не моргнул!

– Такое уж у него хобби, – еле слышно прошептала я.

Джеймс покрутил головой.

– Эй там, сзади! Прижмитесь к мачте как можно плотнее. Бойль, попытайся развернуться боком и оттяни плечом канат. Диана, я сделаю то же самое, а ты попробуй скользнуть под тросом.

Не с первого раза, но предложение Уитлокка сработало. Мне удалось выскользнуть, правда, при этом канат грубо прошелся по оголенному плечу, шее и лицу, оставляя горящую кожу и красные полосы. Выбравшись, я отыскала саблю и не без усилий перерезала канат. Дальнейшее освобождение команды не заняло много времени. Затем принялись выбирать якоря. Сорвавшийся с поводка «Странник» резво рванул вперед.

– Нам их не догнать.

Уитлокк разочарованно опустил подзорную трубу.

– Нет, но… Не знаю, о чём говорил Барбосса, но знаю, куда направится Джек.

Джеймс обернулся.

– Откуда? – поинтересовался он.

– Голландец поведал. – Я повела глазами. – Помимо прочего. Он сказал, что у Джека встреча в Сан-Роке.

– Сан-Роке? Это недалеко, к западу отсюда. И долго он там пробудет?

– Ни малейшего понятия. Равно как и о том, с кем он встречается. И если Джек не станет там надолго задерживаться… «Жемчужина» далеко ушла…

– Сможем догнать, – отрешенно проговорил Уитлокк. – Барто, курс север-северо-запад. – Командный голос прозвучал вполне бодро. – На Арочный проход.

– Кэп? – Барто нервно переступил с ноги на ногу, скаля зубы. – Я понимаю, дело срочное… Но, может, не настолько? – Феникс послал ему требовательный взгляд. – Есть, капитан, – вынужденно согласился старпом и принялся за работу.

Старого пирата проводил мой долгий подозрительный взгляд.

– Что? В чем дело? – забеспокоилась я.

Джеймс дал короткое объяснение, не сводя глаз с карты.

– Всё в порядке. Ночью мы будем в Сан-Роке.

– Но?..

Капитан поднял голову. Губы растянулись в странной улыбке.

– Придется немного срезать.

Я не совсем поняла, что имелось в виду, но предпочла больше не задавать вопросов. В голове до сих пор не укладывалось, как можно было самолично и по доброй воле отдать Воробью обе части карты! Да уж, его мастерству остается только завидовать. Куда больше не давало покоя другое немаловажное обстоятельство. И, как оказалось, беспокоило оно не только меня.

Решив не мешать на верхней палубе, я отправилась в каюту, чтобы немного привести себя в порядок и выдохнуть в одиночестве. Отражение, кисло глядящее из зеркала, отнюдь не походило на бравую пиратку. Скорее, на измученную тряской в карете дворцовую леди, что теряет сознание при каждом удобном случае. Бессонная и насыщенная событиями ночь отпечаталась синевато-черными мешками под глазами. Омыв лицо, я бухнулась на койку, тут же припомнив во всех подробностях «шлюпочный заезд». Очередное пополнение коллекции ушибов! Ура… Палуба, нависавшая надо мной, оказалась скучным развлечением. Глаза устало закрывались. Постепенно дремота одолела меня.

Негромкий стук в дверь прервал грезы. Подавляя зевок, я позволила войти. Дверь приоткрылась, и на пороге возник Джеймс, держа руки за спиной. Я села, цепляя на губы сонную улыбку.

– Знаешь, Диана, давно хочу признаться, что недооценивал тебя. – Я мгновенно проснулась от таких слов и чуть было не ляпнула грубоватое: «В смысле?». – Ты меня каждый день удивляешь, так что мне отчасти стыдно, что не сделал этого раньше. Теперь, поскольку события набирают обороты, я считаю, это просто необходимо. И надеюсь, ты не будешь держать на меня зла.

С чего-то вдруг в голове возникла картинка, как меня запихивают в сейф под истеричные крики и оставляют где-то в надежном месте. К счастью, она не оправдалась. Джеймс шагнул в каюту, доставая из-за спины длинный футляр, обтянутый бархатом. Он протянул его мне на раскрытых ладонях. Опустив изумленный взгляд, я нерешительно коснулась защелки и подняла крышку. С губ невольно сорвался восхищенный возглас. На темно-зеленой подушке покоилась сверкающая сталью шпага. Глаза застыли на невероятной красоты эфесе, выполненном в виде роскошного павлиньего хвоста. Я взялась за рукоятку, и кисть полностью скрылась под дугообразной гардой. Шпага уверенно и холодно поблескивала в свете фонаря. Всё же клинок оказался несколько тяжелее, чем я предполагала, когда дрожащая рука подняла его вверх. Взгляд распахнутых глаз неторопливо скользнул от острия до перекрестия. Как завороженная, я наблюдала за игрой света на блестящем клинке и не сразу заметила довольную улыбку на лице Уитлокка.

– Я… я не знаю, что сказать…

– Не стоит. Всё и так видно.

Наши взгляды встретились, и было в этом что-то новое. В голубых глазах Джеймса плясали отражения огней и тени улыбки. В них не читалась ни обеспокоенность, ни огорчение, ни намерения будущих авантюр. Вместо коварства, добрая уверенность. Не знаю, что виделось в моих, но Джеймс продолжал упорно глядеть на меня. Мы застыли, молча вглядываясь в лица друг друга. В голове опустело, и только тяжесть в руке не дала забыться. Вздрогнув, я наконец опустила шпагу. Уитлокк оставил футляр на столе и собрался уходить, но на пороге обернулся:

– Меня кое-что беспокоит.

– Для этого поводов хоть отбавляй.

Феникс кивнул.

– Ты назвала этих людей «заклятыми друзьями» Воробья… – заговорил он.

– Да. Как говорит сам Джек, трое из них пытались его убить, а одной даже удалось. Хотя после этих слов позднее он чуть было не совершил героическое самопожертвование… – в раздумьях добавила я.

– Как они так быстро нашли нас?

Чтобы потянуть время, я избавилась от затупленной сабли, прикрепляя к перевязи новое оружие.

– Я тоже об этом думала. Похоже, они знали, где ещё можно стать на якорь. Или, может, спросили в деревне. Или просто следили за нами.

Уитлокк кивал, хотя его губы недоверчиво поджались.

– Или они знали об этом месте заранее.

– Надеюсь, ты не прав, – вздохнула я, вспоминая ночные похождения, невероятные похождения. – Ты разочарован? – Джеймс глянул на меня. – В Джеке?

Феникс рассмеялся.

– Честно говоря, восхищен. В некоторой степени. Не знаю, как он это делает, но надо отдать ему должное, в этом он – непревзойденный мастер. Серьезно, – со смешком добавил капитан, – до сих пор в голове не укладывается, как мы так умудрились.

Меня тоже пробрал смех.

– В трезвом уме и твердой памяти.

– Хотя в этом уже есть сомнения.

Подобный весёлый взгляд на проблему оказал положительное воздействие на боевой дух. Джеймс оставил меня, позволяя вдоволь налюбоваться новеньким оружием и покривляться перед зеркалом, строя из себя аса по части фехтования. Блестящий новизной клинок идеально дополнил ожидаемый образ пиратки. Мне даже показалось, будто вместе с тем, как я прицепила шпагу к перевязи, внутренний стержень обрел нечто дерзкое, по-пиратски дерзкое. Теперь уже, любуясь отражением и сверкающими эйфорией глазами, я думала лишь о том, какую взбучку устрою Воробью по прибытии в Сан-Роке. Главное, чтобы эту привилегию не отобрал Барбосса и иные друзья-враги Джека. Если, конечно, они и вправду не в сговоре. Очень надеюсь, предположение Уитлокка, которое я тщетно гнала из собственной головы, так и останется всего лишь догадкой. Да и вообще, Гектор Барбосса вполне может оказаться не таким всезнающим, как желает всем продемонстрировать. То-то будет забавно поглядеть на его лицо, когда «Голландец» и «Месть» придут в ошибочное место! Хотя, будучи искренней, встречи с Барбоссой не самое приятное развлечение.

– Засунь себе это в глотку, ободранный морской кот! – пронесся по палубе разъяренный крик Барто.

Я с перепугу подскочила на кровати. Слух напрягся. Даже сквозь вполне себе приличную дверь в каюту проникали отзвуки взбудораженных моряцких голосов. С удовольствием положив руку на эфес шпаги, я покинула каюту во имя поисков истины. Спор становилось слышно всё отчетливее. На первой огневой палубе, уложив на бочку обшарпанную доску и усевшись на пушки, пираты сошлись в жестокой борьбе… за игрой в кости. И Барто, судя по всему, остался в проигрыше – на радость соперникам и зрителям, поскольку выражал огорчение красноречиво и нетривиально.

– Что, красавица, пришла поизмываться над бедным стариком? – Барто злобно махнул на моряков, направляясь к трапу. Но на пути повстречал меня.

Я кокетливо улыбнулась.

– Ну какой же вы старик? – Глаз пирата недоверчиво сузился. – Ещё многим здесь фору дадите.

– А, – Барто вновь заковылял к ступеням, – льстишь, милочка. – А помолчав, добавил: – Но мне нравится.

Мы поднялись на верхнюю палубу. Старый пират тут же огляделся с видом знатока и пробубнил под нос:

– Отлично, черт возьми, хоть до заката успеем.

– Успеем что?

Барто затормозил, круто оборачиваясь, будто уже и забыл о моем присутствии.

– Пройти сквозь Арочный проход.

Я посмотрела на полуют, где Уитлокк что-то обсуждал с рулевым, указывая на карту.

– Это сложно, что ли? – развела я руками.

Барто причмокнул в раздумье.

– Ну-у, – протянул он, оттягивая меня к фальшборту, – как посмотреть… Гляди вперед. Что видишь?

Я тщательно пригляделась к качающемуся горизонту.

– Ничего.

– Значит, тебе уж точно сложно.

Я закатила глаза.

– Не лучшая позиция для наблюдения, – недовольно заметила я. – Может, всё же объясните?

В течение следующих трех минут Барто скрупулезно и увлеченно набивал трубку табаком и неспешно её раскуривал. За всё это время выражение моего лица ни на секунду не утратило ноток терпеливого ожидания. Старому моряку, очевидно, льстило, что за разъяснениями я обращаюсь к нему, посему он решил проверить мою выдержку и преданность.

– А чего тут объяснять? – Барто выпустил облако дыма и умиротворенно любовался им, пока оно совсем не исчезло. – Вместо того чтобы делать крюк и обходить архипелаг, что на севере, мы пройдем чуть западнее, сквозь его южную часть.

– Как это – сквозь? – удивилась я.

– Скоро увидишь, – заверил старик, покусывая трубку. Его морщинистые губы растянулись в наставнической улыбке, а в уголках засели оттенки хитрецы. – Но ужинать сегодня не советую.

Получив такое неоднозначное объяснение, я более не могла успокоиться. Но совету последовала. Несколько часов прошло в томительном ожидании на ступенях трапа у бака. Как раз пробили четыре склянки, когда над палубой разнесся командный голос капитана Уитлокка и вторивший ему скрипучий крик Барто:

– Свистать всех наверх! Все по местам!

Меня охватил трепет. Желая быть в курсе всех событий, взирать на действо из партера, я бегом взлетела на полубак. Тут же меня ждало разочарование. Парус, натянутый под бушпритом, закрывал весь обзор.

– Взять три рифа грота и фока! – донеслось из-за спины. – Живо! – Я обернулась. – Убрать блинд!

Матросы подобно шестеренкам огромного механизма двигались по палубе… и над ней. Кто-то забирался по вантам на реи, кто-то брал в натруженные руки натянутые шкоты, разматывались узлы… Два гигантских паруса, похожих на прикованные к мачтам облака, подбирали массивные низы: нижние шкаторины (как долго я не могла запомнить название нижнего края паруса!), повинуясь недюжинным усилиям матросов, подползали к середине. Площадь парусов уменьшилась.

Я вновь обернулась к носу: как по волшебству, парус, закрывавший обзор, исчез. Тот самый «блинд»?.. Впереди, четко выделяясь на фоне желтеющего перед закатом неба, высились каменные врата. Я хлопнула рукой по карману, но, увы, оставила подзорную трубу в каюте. «Призрачный Странник», сбавив ход, направлялся точно к каменной арке. По обе стороны от неё в туманной дали очерчивались неясные силуэты островов.

– Это будет незабываемо! – восхищенно прошептала я, представляя, как наш корабль гордо и неспешно проплывает под арочными сводами, сооруженными природой.

Всё же не давало покоя, для чего вся эта беготня. Очевидно, она вполне оправдана, не мне, новичку в морской науке, судить об этом. Распластавшись локтями по планширу, я с романтической улыбкой на губах наблюдала за приближением Арочного прохода. Если верить обещаниям, то, эффектно пройдя сквозь него, мы не только опередим Барбоссу и чету Тёрнеров, но и изрядно срежем.

Волны дерзко шипели под форштевнем, но «Странник» равнодушно переступал по ним. Прошло около десяти минут. В глазах, наверное, от напряжения начало двоиться. Арочный обелиск, торчавший из воды, приобретал некую аморфность. Края утратили четкость. Я зажмурилась, давая глазам отдых, но, когда взглянула вновь, картина отнюдь не улучшилась. Я вытянула шею, приглядываясь к меняющимся очертаниям «ворот». Они словно бы распадались на части, как оптическая иллюзия. Острова, что темнели ранее по обе стороны, обернулись огромными скалами, целыми горами, торчащими из морской пучины. Из них образовывался целый лабиринт, сулящий неминуемую погибель. К счастью, это безрадостное зрелище лежало по флангам на безопасном расстоянии от парусника. Бушприт «Призрачного Странника» был устремлен четко вперед. Там, изваянные силой ветра и подчиненные мастерству сотен тысяч волн, друг за другом, словно гигантское домино, поднимались из воды скальные столбы. Издалека они сливались в единый свод каменных врат, но теперь… Изломанные, заострённые, с нависающими выступами и пробитыми шлямбурами каменные монолиты не сулили ничего доброго. Перед глазами возникло обеспокоенное лицо Барто: «Но, может, не настолько?». Что ж, теперь яснее ясного, что так раздосадовало старого моряка.

Арочный проход резво увеличивался в размерах. Первый каменный столб лежал всего лишь в каких-то пятидесяти ярдах. Стало не по себе. «Может, лучше уйти?» – пронеслось в голове. Но шпага, бьющая по бедру, отвадила от этой затеи. С трепетом пальцы обхватили нагретое солнцем дерево планшира. С чувством, будто лично веду корабль меж зловещих скал, я устремила решительный взгляд. Ушей коснулись отголоски громогласного приказа, а в следующий миг неведомая сила смела меня к левому борту: как будто кто-то переставлял за меня неподчиняющиеся ноги. Сапоги заскользили. Я приземлилась на пятую точку, спиной врезавшись в доски фальшборта. На несколько секунд перед глазами были лишь натянутые снасти такелажа и свесившийся влево фонарь на бизань-мачте. Я упала на четвереньки, намереваясь вновь принять вертикальное положение, и подняла голову. Да так и осела. Прямо передо мной проплыла пылающая солнцем каменная стена. Всего в нескольких футах от борта! Безумный взгляд так и не успел проводить это холодящее душу зрелище. Вновь команда. Резкий крен. И я, подобно шару в боулинге, безвольно качусь к противоположному борту по скользким доскам палубы. Руки едва успели смягчить встречу между бочками у борта и моей физиономией. «Черт!» – захныкала я едва слышно. Команды с мостика неслись бесконечным потоком, скрипучий голос старпома вторил им незамедлительно где-то на шкафуте. Мне было совершенно не до того, чтобы прислушиваться к ним и уж тем более пытаться понять. Какая-то часть сознания, отвечающая за самосохранение, всё ещё работала. Одна рука оттолкнулась от палубы, другая нырнула под натянутые канаты в промежутках между бочками. «Пристегните ремни безопасности!» Корабль миновал уже три столба. Боясь, что опять ноги подведут в самый неподходящий момент, я решила не подниматься с палубы. Безумные повороты, заставлявшие парусник опасно крениться, повторялись всё чаще. Волны с яростью кидались под киль. Крен на левый борт, и за спиной раздался недовольный скрип натянутых под весом бочек канатов. «Ну вот, не хватало только быть погребенной заживо!» Но обвязка выдержала. Наступила тишина. Корабль выровнялся. Палуба перестала дрожать. Или, может быть, я? Испустив вздох облегчения, я поднялась на ноги с улыбкой победителя. Глаза неестественно распахнулись. Оторопь сковала горло. Идеальный треугольник с обращенной к северу вершиной приближался неимоверно быстро. Между ним и пенящейся над подводными камнями водой пролегал узкий коридор. Проблема была лишь в том, что красиво войти в поворот, подобно гоночному болиду на трассе в Монако, парусный корабль в XVIII веке, увы, не мог. По инерции я прилипла к планширу, что шел поперек полубака. Позади громко хлопнул парус, поймавший ветер. «Странник» устремился к подводным скалам. Сердце загрохотало взволнованными ударами. «Что ж ты делаешь, Джеймс! – кричало внутреннее «Я». – Если я чуть не потопила твой корабль у Саба, это не значит, что дело стоит завершить!» Двадцать ярдов. Восемнадцать. Пятнадцать. Откуда-то сверху над моей головой раздался горланый вопль: «Сейчас!». Я почувствовала, как нос корабля уходит вправо. Взгляд же неотрывно следил за нависающей чуть впереди и слева гранью «треугольника». Вновь крики, и вот парусник покорно выравнивается. Только слишком поздно. «Призрачному Страннику» не хватило не больше пяти ярдов. Полные ужаса глаза вперились взглядом в каменный навес. Подобно шлагбауму он скользил высоко над палубой. И когда, казалось, опасность миновала, заостренный край скалы поймал натянутый как струну вант, что шел от русленя к марсовой площадке грот-мачты. Под суетливые крики матросов, кинувшихся к борту, канат натянулся, насколько это было возможно. Скала зацепила ещё один. Послышался стон дерева мачты, не предвещающий ничего доброго. Со звонким треском первый вант лопнул, падая за борт. Корабль повело в сторону каменного столба. Я не увидела, а больше услышала – как расправились поставленные паруса. В следующий мгновение – словно за миг до того, как нас покинула бы мачта, – в воду с плеском нырнул носовой якорь. Невероятной толщины канат, гудя, отматывался, пока чугунные «рога» искали, за что уцепиться на морском дне. Треск лопающегося ванта. В следующий миг нос «Призрачного Странника» резко ушел влево. Корабль дал крен: казалось, вот-вот зачерпнет левым бортом лазурные волны. Опора под руками куда-то исчезла. Я поняла, что ноги несут меня к правому фальшборту. Заплетаясь. Хватаясь руками за воздух, я влетела в борт, пересчитывая планширем ребра. По инерции парусник продолжал разворачиваться. Опасная скала отвернулась от нас. Корма прошла всего в нескольких дюймах от рифов. Невероятным чудом «Странник» завершил маневр, совершив оборот чуть ли не в сто восемьдесят градусов. И замер.

Сползая по фальшборту, я чуть не плакала: то ли от пережитого калейдоскопа эмоций, то ли от боли в ребрах, что мешала дышать. Мне показалось, прошла целая вечность. Быть может, я поседела? Наконец-то, палуба полубака стала твердой опорой. Перед взором открывался вид на верхнюю палубу корабля: десятки моряков, радостно хлопающих друг друга по спинам, улюлюкающих и бросающих в воздух шляпы. Одержали победу над целой армадой. Природной армадой. Взгляд медленно прошелся по шканцам, толпе моряков на шкафуте и поднялся на полуют. Глаза застыли на фигуре капитана Джеймса Уитлокка. У штурвала. Сжимая рукояти. Вокруг него радостно бесновалась команда, а Феникс стоял недвижно, глядя четко вперед. У меня в голове будто бы бомба взорвалась. Я не могла поверить не только в саму возможность подобных проходов, но и в то, что это невероятное – дело рук Джеймса. Того самого Джеймса, что растрепанным бесцеремонно ввалился в каюту капитана на «Трепетной Лани». Того, что жил на корабле в настоящих апартаментах с фортепиано. Того Джеймса, что утверждал, будто он никуда не годный капитан. «Воистину, сбилась гармония мира». А я ведь чуть было не ляпнула как-то (в период капитанской вражды), что, мол, более опытный Джек Воробей подойдет на роль учителя морской науки…

– Ей-богу, мир вращается в другую сторону, – простонала я, наконец поднимаясь на ноги. Нетвердо шагая, я направилась к Фениксу, а пираты тем временем, закончив радоваться, принялись возвращать корабль на прежний курс.

– Ну, как тебе? – Барто хлопнул меня по спине под дружный хохот моряков. Колени опасно дрогнули.

– В-впечатляет. – На губах засверкала по-дьявольски довольная улыбка.

– Через несколько часов будем в Сан-Роке, – сообщил старик мне вслед.

«Чудесно!» – мысленно отозвалась я.

За время, пока я плелась с полубака, Уитлокк успел скрыться в каюте. Я застыла у двери, не зная, с чего начать. Казалось, все окружающие соревновались в мастерстве меня удивлять. Со стороны Джека Воробья это больше походило на неприятные сюрпризы, в которых приходилось искать позитивные моменты. Но Феникс… Воистину, Феникс! Может, я чересчур впечатлительная и, на суровый моряцкий взгляд, всё прошло весьма обыденно, но, черт подери! Прежде чем ТАК шокировать, стоит сделать предупредительное объявление!

Из-за двери донеслось негромкое «Да» в ответ на краткий стук. Шмыгнув носом, я вошла, отчего-то стесняясь глядеть на Уитлокка.

– Диана?

– Капитан…

Джеймс сидел за столом, устало откинувшись на спинку кресла. Я нерешительно мялась у входа.

– Я… вроде как стоит… стоит что-то сказать… Но… я просто… у меня в голове черт знает что…

– Ты ушиблась? – прозвучало в ответ.

Я резко вскинула голову с непониманием в глазах. Взгляд Уитлокка опустился чуть вниз. Оказалось, всё это время я держала руку у травмированных ребер. С губ сорвался легкий смех.

– Да нет! – отмахнулась я, стараясь не морщиться. – Пустяк! – Пират склонил голову, придирчиво приглядываясь ко мне. – Капитан Уитлокк, – я зашагала к столу, – совершенно искренне и на полном серьезе заявляю, что прошедший манёвр – самая рискованная, безбашенная, пугающая, смелая и невероятная авантюра из всех, что я слышала и пережила! В такие моменты мне кажется, что я уже видела всё. – Ноги подкосились, удачно приземляя тело в кресло. – Интересно, Джекки в курсе, на что некоторые готовы ради его шкуры? – усмехнулась я.

Джеймс ответил лукавой улыбкой.

– Верно. По прибытии в Сан-Роке спрошу с него за утраченные ванты, поцарапанную обшивку и укрепление стеньги.

Меня пробрал смех, едва не вызвавший слезы от боли.

– Где ты этому научился? – поразилась я.

– Пришлось как-то раз быть на подхвате у капитана в захватывающей погоне. Чтобы перехватить корабль, кэп решил пройти этим путем. И почти справился. Потом пришлось срочно заделывать течь в трюме. Зато мы преуспели в преследовании.

– Всё-таки вы не так просты, как хотите казаться, капитан Джеймс Уитлокк, – с восхищенной улыбкой констатировала я.

Он смущенно опустил голову, усмехаясь.

– Ну вот, теперь мне неловко из-за того, что юная леди делает мне комплименты.

Я деловито закинула ногу на ногу.

– Расслабьтесь, кэп. Я не леди – а пиратка.

Чтобы отвлечься от ноющей боли в ребрах и куда-то направить клокочущие эмоции, я решила поведать во всех красках историю о памятном сражении Братства пиратов с армадой Ост-Индской компании. Заслуживающие восхищения навыки Джеймса как рулевого напомнили мне о том, как «Чёрная Жемчужина» и «Летучий Голландец» один на один сошлись в бою на зыбких краях гигантского водоворота. Затуманенным взглядом уткнувшись в потолок и прогоняя в голове кадры из фильма, я с охотой описывала расстановку сил и плескавшиеся на ветру пиратские знамена.

Рассказ как раз подкрадывался к началу абордажа. Я обернулась к Джеймсу, чтобы на пальцах показать всю красоту подручных Дэйви Джонса. Язык моментально прилип к небу, прерывая словесный поток. Славный пират, подперев рукой голову, мирно спал, убаюканный моим интереснейшим повествованием. Несколько минут я бесстыже наблюдала умиротворенную картину с блаженной улыбкой на губах. Затем пришлось через весь стол, подавляя срывающиеся с губ стоны, тянуться к жестяной кружке. Она балансировала у самого края, норовя прервать заслуженный капитаном отдых. Наконец, убедившись, что ничто не загрохочет в самый неподходящий момент, я переместилась в сторону двери, к шкафу с книгами.

Прошло порядочное количество времени. Повесть о пилигримах даже начала увлекать, когда за дверью послышались шаги. Барто привычно распахнул дверь.

– Ка!..

– Тшшш! – зашипела я, размахивая руками.

Старпом пригляделся к молодому спящему капитану и понимающе кивнул.

– Мы прибываем! – одними губами сообщил старик.

Я обрадовано вскочила, ловя на лету книгу, и вытолкала Барто прочь. Когда дверь в каюту капитана отдалилась на приличное расстояние, я заговорила:

– Отлично! – Глаза бегло оглядели погруженный в тьму первых ночных часов корабль. Впереди ясно виднелись скудные россыпи огней. – Сан-Роке? Выглядит не очень.

– Да, крохотный порт. Делать там нечего.

– Тем более. Не трогайте его, Барто, – заботливо проговорила я. – Вытрясти душу из Воробья я и одна сумею!

Единственный пиратский глаза впился в меня красноречиво-недоверчивым взглядом.

– Ежели тебя одну отпущу, кэп потом с меня шкуру спустит.

– Я не маленький ребенок, – с нажимом заявила я.

– Ну, это как поглядеть, – поспорил старпом. – Без провожатого ты точно не уйдешь. Даже не пытайся спорить, дитя.

Лицо обратилось в кислую мину.

– Ладно, – всё же сдалась я.

Через полчаса сапоги коснулись пропахшей рыбьей чешуей пристани. Провожатым ко мне приставили Бойля, чему мы оба не особо обрадовались. Свесившись через планшир, Барто ткнул пальцем в центр поселения, сказав, что таверна именно там. Путь туда каждому, кто кого-то ищет. С трудом выслушав длинный свод указаний по правильному поведению, я что есть мочи припустила прочь из порта по единственной широкой улице. Словно стрела она вонзалась в трехэтажное каменное здание под темной черепицей. Лишь в одном окне верхних этажей дрожал свет. А вот из-за полуприкрытых ставень первого этажа лучился отсвет множества огней. «Морской конек» – так значилось на аляповатой вывеске. Перед дверьми я затормозила. Изнутри слышались усталые трели волынки и веселый дуэт скрипки и гармошки.