Текст книги "Сапфир и золото (СИ)"

Автор книги: Джин Соул

сообщить о нарушении

Текущая страница: 46 (всего у книги 54 страниц)

– Кто говорит, что я выкидываю? – возразил дракон. – Считай, они мне запасы на хранение сдают, а как неурожай или ещё какая оказия, всякое ведь бывает, так приходят и берут, сколько надо. Ну и живность в лесах тоже раскармливать надо. Думаешь, почему в Волчеборе кабаны такие жирные?

– О, – только и сказал Лучесвет.

Нидхёгг зарокотал смехом, довольный, что удалось впечатлить приятеля, и подхватил с телеги ещё один мешок.

– О, – опять сказал Лучесвет и широко раскрыл глаза.

В телеге среди мешков лежала девушка и отчаянно притворялась тюком или бревном: руки – по швам, ноги – вместе. Шея её была увита в три ряда крупными деревянными бусами, выкрашенными в красный цвет.

– А это ещё что такое? – поразился Лучесвет.

– Арргх, – с досадливым вздохом сказал Нидхёгг. – А это, Лучесвет, людишки Волчебора опять пытаются принести мне человеческую жертву.

– По-моему, – задумчиво возразил юноша, оглядев наряд девушки, – они её тебе не в жертву отдают, а в жёны. Наряд определённо свадебный.

– Да какая разница, один арргх. – И с этими словами Нидхёгг взял девушку за шиворот и отнёс к поджидавшим в сторонке волчеборцам. Те явно огорчились.

Огден вернулся к телеге. Лучесвет задумчиво пощипывал мешки, которые дракон вытаскивал, и пришёл к выводу, что не слишком-то ему это нравится – то, что дракону пытаются всучить невесту.

– Ай! – отчётливо сказал мешок, который он щипнул.

Юноша вздрогнул и даже попятился. Нидхёгг опять с досадой вздохнул и, перевернув мешок, вытряхнул из него ещё одну девушку. Та шлёпнулась на землю, айкнула и потёрла ушибленное, а может, ущипнутое, место. Эта была совсем девчонка, на пару лет всего старше Сапфир. Её постигла та же участь, что и девушку-тюк: Нидхёгг поднял её с земли за шиворот и оттащил волчеборцам. Те огорчились ещё больше.

– Арргх, – сказал Огден, вернувшись к телеге, – вот всегда так. За эти годы не меньше сотни перетаскали. И откуда они их только берут! Ты что, Лучесвет?

Лучесвет только мотнул головой. Он и сам не знал, что с ним такое, но настроение у него начало стремительно портиться.

Нидхёгг между тем взял телегу за край и приподнял, сосредоточенно заглядывая под колёса.

– Ты что делаешь? – изумился Лучесвет.

– Один раз прицепилась и всю дорогу проехала под телегой, – сказал Огден и поставил телегу обратно на землю. – Потом пришлось по логову вылавливать. Никогда не знаешь, что людишки ещё придумают!

Юноша уставился на телегу круглыми глазами:

– Всю дорогу под телегой? Девушка?

Он знал, как это трудно: пробовал, когда был мальчишкой.

– Ага, – кивнул Огден с долей уважения, – силища у неё немереная была. Так вцепилась в скалу, что оторвать не мог. Пришлось унести в Волчебор вместе со скалой.

Глаза у Лучесвета округлились ещё сильнее.

– Так что бдительность никогда нельзя терять, – заключил Нидхёгг и тихонько шлёпнул лошадей по крупу, чтобы те отправлялись восвояси.

Волчеборцы погрузились в телегу и поскрипели обратно в Волчебор, обсуждая очередной провал кампании по охомутанию дракона и то, что кажется, оный сдружился с невесть откуда взявшимся оборотнем: Лучесвет ведь был укутан в накидку из волчьей шкуры, не приглядываться – так и не отличишь.

Когда Нидхёгг тряхнул один из мешков, на землю вывалилась книга. Лучесвет подхватил её, начал листать с напряжённым ожиданием, но тень разочарования тут же легла на его лицо: всего лишь поваренная книга, которую, вероятно, сунули в мешок с припасами, чтобы дракон, вдохновившись, начал использовать последние по назначению. Огден бросил на него быстрый взгляд и как-то безошибочно понял, почему книга вызвала у юноши такой интерес и почему он стремительно угас.

– У золотого дракона тоже книжки есть, – сказал он.

– Я их все прочёл давно, – кисло отозвался Лучесвет, тут же вздрогнул и уставился на Нидхёгга.

Дракон покрутил глазами, размышляя, как бы приободрить приятеля, и тут его осенило.

– В Волчеборе ведь тоже книжки должны быть, – воскликнул он, хлопнув себя по боку. – Помню, хвалились, что они народ учёный.

Лучесвет чуточку оживился.

– Притащу тебе всё, что найду, – пообещал Огден и ринулся по дороге в сторону Волчебора.

– Стой! – всполошился Лучесвет, но дракон уже умчался, только пыль клубилась по дороге.

Юноша поспешил следом: зная характер дракона, можно было смело предположить, что добром это не кончится. Бегал Лучесвет, конечно, не так быстро, как дракон, так что догнать его не получилось, но в город он вбежал всего лишь десятью минутами позже появления в Волчеборе дракона.

Нидхёгг примчался в город, остановился на городской площади. Нужно было как-то привлечь внимание горожан, чтобы те собрались вокруг. Огден долго не раздумывал: набрал полную грудь воздуха и так гаркнул, что во всём городе стёкла задребезжали. Людишки переполошились, конечно, но стали подтягиваться к площади. Дракон стоял и ждал, поглядывая по сторонам.

Городом, который также носил название Волчебор, вот уже пятьдесят с лишним лет управляли два брата-градоначальника, старейшина Какжус и старейшина Врядлис – прозвища, которыми их наградили горожане. Закадычные приятели, они спорили друг с другом круглыми сутками и никогда ни в чём друг с другом не соглашались. До этого дня.

Обсуждали, к примеру, на городской сходке, чем засеять поля – пшеницей или рожью, и старейшины тут же начинали спорить.

– Как же! – говорил Какжус. – Непременно пшеницей.

– Вряд ли! – тут же возражал Врядлис. – Рожью.

– Пшеницей!

– Рожью!

Споры нередко заканчивались тем, что старейшины принимались таскать друг друга за бороды: оба старика были на редкость склочные.

Сейчас старейшины, стуча клюками по камням мостовой, спешили к площади, изредка пихая друг друга локтями: они и теперь не переставали спорить. Правда, невиданное дело, сошлись в одном: дракон осерчал. Теперь предстояло выяснить, на кого и отчего.

– Как же, – пыхтел Какжус, – невесты не пришлись. Говорил же, нужно было брать девку в теле.

– Вряд ли, – отдувался Врядлис, – не надо было девку в мешок прятать.

Оба старейшины были тучные, спешить у них выходило плохо, но они всё же добрались до площади и принялись отдуваться, беспрестанно жалуясь на колотьё в боку.

– Людишки! – громогласно сказал Нидхёгг, для пущей важности упирая руки в бока. – Живо тащите мне все книжки, какие у вас найдутся!

Горожане озадаченно переглянулись. В это время в Волчебор подоспел Лучесвет, тоже порядком запыхавшийся.

– Подожди, Огден, – сказал он, беря дракона за локоть, – нельзя же отбирать у них книги.

Появление Лучесвета озадачило горожан не меньше. Какжус и Врядлис переглянулись. Вот если бы в Волчеборе был такой король, королевство бы на весь свет прославилось! Юноша их впечатлил, тем более что он так запросто разговаривал с драконом.

– Сиятельный господин, – важно сказал старейшина Какжус, – имени твоего не знаю, но, верно, оно тебе под стать.

Лучесвет слегка покраснел, но представиться не успел. Нидхёгг хохотнул, подхватил его и посадил к себе на плечо.

– А это Лучесвет, – объявил он, – из Серой Башни. Вскорости будет вашим королём.

Опешили все, а больше всего сам Лучесвет.

– Ты что это выдумал, Огден! – зашипел юноша на дракона, дёргая его за ухо.

Огден нисколько не смутился и продолжал:

– Так что давайте, тащите все свои книжки!

– Господин дракон, – смущённо сказал Врядлис, – вряд ли получится принести все наши книги. В Волчеборе не меньше тысячи книг – в библиотеке.

– У вас есть библиотека? – выдохнул Лучесвет, на какое-то время забывая, что Нидхёгг только что пытался всучить волчеборцам его в качестве будущего короля.

– Как же, есть, сиятельный господин, – подтвердил Какжус. – У нас в королевстве все грамотные, даже собаки считать умеют.

– Арргх, – недоверчиво издал Нидхёгг, – собаки?

Какжус посвистел, к нему подбежала какая-то уличная псина, вида, прямо скажем, шелудивого.

– Сколько будет дважды два? – строго спросил старейшина у собаки.

– Гав-гав гав-гав, – ответила собака и высунула язык.

Лучесвета это, конечно, впечатлило, но он невольно подумал: «А сколько ей лаять пришлось бы, если бы у неё спросили пятью восемь?»

Нидхёгг был больше покороблен, чем впечатлён: считал он неважно, но относился к собственным недостаткам пренебрежительно. Но чтобы проиграть уличной шавке? Он сверкнул на неё глазами и мрачно спросил:

– А сколько собак нужно, чтобы дракон наелся?

Псина ужаснулась, поджала хвост и пулей влетела в какую-то подворотню. Дракон довольно фыркнул. Ему нисколько не было совестно, зато Лучесвет чуть со стыда не сгорел.

– Ладно, – сказал Нидхёгг, – тогда ведите в эту вашу… библиотеку.

Старейшины вызвались проводить их, а горожане остались на площади шептаться. Что за королевство у них будет, если дело выгорит! И король-красавец, и дракон собственный, и собаки грамотные – прямо-таки тридцать восьмое чудо света!

Лучесвет опять дёрнул Нидхёгга за ухо:

– Что это за разговоры насчёт короля Волчебора? Ты же у них король.

– Я людишками не правлю, – возразил дракон. – Я как золотой дракон: присвоил эти земли и владею ими.

Лучесвет сильно сомневался, что Эмбервинг «присвоил» себе Серую Башню. А вот Огден вполне себе мог «присвоить» Волчебор.

– Не хочу я быть королём, – с отвращением сказал юноша.

– Почему?

– Я должен буду жить в замке и носить корону.

– Арргх, нет, конечно, – возразил Нидхёгг, – не в замке, а в логове. Будешь с луком играться, книжки читать и вообще что хочешь делать.

– У короля ещё и обязанности есть, – сказал Лучесвет. – К примеру, защищать королевство от захватчиков и…

Нидхёгг захохотал:

– Да кто в здравом уме сунется в королевство, которое охраняет дракон?

– Как же, – подхватил Какжус, – господин дракон всех захватчиков разогнал давно. Волчебор – самое безопасное место на свете!

– Вряд ли, – добавил Врядлис, – отыщется такой болван.

Лучесвет покосился на стариков, размышляя, отчего это они так рьяно поддерживают идею Нидхёгга сделать его королём.

– Волчебор – это тебе не Тридевятое королевство, – проворчал между тем дракон. – Попробуют только выкинуть что-нибудь в этом духе – тут же сожру!

– Огден, ты ведь не ешь людей, – тихо возразил Лучесвет.

– Но они-то об этом не знают, – дёрнул плечом Огден и тут же прихватил юношу рукой, чтобы тот не свалился. – И вообще, как я сказал, так и будет. Нутром чую, что тебя нужно держать поблизости. Чтобы какой беды не вышло. Очень близко!

– Какой беды? – удивился Лучесвет.

– Какой-нибудь. Почём я знаю? – сварливо отозвался Нидхёгг. Может, и не в беде дело, но драконьи инстинкты ему подсказывали, что чем ближе к нему будет находиться Лучесвет, тем лучше. Для него самого, ну и для Лучесвета тоже.

– Ах, как же замечательно будет, – сказал Какжус, – если ты, сиятельный господин, станешь нашим королём!

– А куда прежнего денете? – спросил юноша не без подозрения.

– В Волчеборе нет короля, – сообщил Врядлис.

– А кто правит и почему тогда вообще Волчебор называется королевством? – удивился Лучесвет.

Какжус и Врядлис указали каждый на себя, а потом ещё и друг на друга, а на второй вопрос понесли такую околесицу, что Огден велел им замолчать. Лучесвет понял только одно: волчеборцы сами выдумали, что эти места – королевство, оставалось только найти подходящего короля, чтобы ими правил, и почему-то решили – не без Нидхёгга, – что Лучесвет на эту роль годится.

– А что, непременно нужен король? – с ещё большим отвращением спросил Лучесвет.

– Как же! – удивился Какжус. – Если без короля, то какое же это королевство?

– Пришли, – сказал Врядлис.

Библиотека в Волчеборе на самом деле была знатная! Для книг построили специальное здание, в ползамка величиной. Имелся и библиотекарь, самый настоящий, с гусиным пером за ухом и в новомодном изобретении – увеличительных стёклах.

Лучесвет, увидев все эти книги, разом поскучнел: и жизни не хватит, чтобы все их прочитать, не говоря уж о том, чтобы отыскать нужное!

– Библиотекарь знает, где какая книга лежит, – похвастался Какжус, – и что в какой написано. Это самый учёный человек в Волчеборе, можно сказать – мудрец.

– Ладно, – сказал Нидхёгг напыжившемуся от похвалы библиотекарю, – тогда тащи сюда все книжки, которые рассказывают, как человеку не умирать.

Сердце Лучесвета забилось.

– Нет таких книг, – растерянно отозвался библиотекарь. – Если только гримуары, да и то в них ничего подобного нет, сплошная некромантия.

– Что-что? – переспросил Огден, который таких странных слов отродясь не слышал.

– Колдовские книги, – объяснил библиотекарь. – Но чтобы люди не умирали – нет таких книг.

– Непременно должны быть, – нахмурил брови Нидхёгг.

Библиотекарь покачал головой:

– Никто не живёт вечно, и нет ничего бессмертного на этом свете.

– А как же драконы? – спросил Лучесвет, окончательно теряя надежду. Уж если и здесь не нашлось…

– И драконы однажды умирают.

Нидхёггу это «однажды» не понравилось. Оно до отвращения напомнило ему то «однажды», которое сказал Голденхарт, предупреждая о том, что Лучесвет, как и все люди, умрёт в своё время.

– Арргх! – произнёс он раздражённо. – Передумал! Не будет Лучесвет королём Волчебора, раз в нём живут такие бесполезные людишки.

Какжус и Врядлис издали вопль ужаса и насели на библиотекаря, требуя, чтобы тот отыскал подходящую книгу. Библиотекарь уверял, что знает все книги наперечёт и нужной среди них нет.

– Как же, – шипел Какжус страстным шёпотом, – нам позарез нужен король! Тащи гримуары тогда.

– Нельзя их никому читать, – шипел в ответ библиотекарь, – это запретные книги, чёрная магия. К тому же некромантия жизнь не продлевает, она только создаёт големов и трупоедов.

– Так ты их читал, – шипел Врядлис, – а говорит, что никому нельзя!

– Как библиотекарь я должен знать – хотя бы по диагонали, – что за книги в моей библиотеке хранятся.

И Лучесвет, и Огден их перешёптывание прекрасно слышали, но сделали вид, что не слышат ни слова.

– Нет и нет, – сказал Нидхёгг и осторожно похлопал Лучесвета по спине. – Как будто людишки могли написать такие книжки, какие нам нужны! Сам придумаю, как и говорил. Ты не сомневайся, придумаю! Драконы – они если сказали, то слово сдержат, понял?

– Да понял, понял, – успокаивающе кивнул Лучесвет, видя, что дракон начинает горячиться. – Пойдём-ка лучше на стрельбище, я его толком так и не разглядел.

Нидхёгг согласно кивнул и понёс Лучесвета из библиотеки. Старики кинулись за ними следом, уверяя, что отыщут нужное, только пусть Нидхёгг передумает обратно. Огден развеселился: людишки его забавляли, прав был золотой дракон, говоря, что они занятные!

– Поразмыслю на досуге, – проворчал он, – а вам лучше меня не сердить.

Какжус и Врядлис уставились на него. Лучесвет почему-то взялся объяснить.

– Огден имел в виду, чтобы вы больше ему в телегу невест не подсовывали, – строго сказал он.

– Да кто ж их подсовывает! – всплеснул руками Какжус. – Как же! Сами лезут.

– Вряд ли уследишь, – добавил Врядлис. – Тут, почитай, каждый второй мечтает с драконом породниться! Дракон – жених завидный. При золоте опять же, да и выглядит внушительно… во всех смыслах. Детишки если наплодятся… А уж с будущим королём тем более! У нас тут, в Волчеборе, каждый год по пятьдесят девок на выданье. Женихов не наберёшься, приходится из других земель зазывать. Если и господин сиятельный вздумает жениться, то пусть непременно из наших выбирает. А если не одна приглянется, так может хоть всех скопом забрать. Короли, мы слышали, и по пять жён имеют, королям не возбраняется.

Лучесвет при этих словах страшно покраснел. Нидхёгг клацнул зубами, и оба старика примолкли.

– Вот глупости, – пробормотал юноша смущённо, – по пять…

О таких обычаях Лучесвет не слышал, хоть немало королевских хроник перечитал, когда бабка-сказительница его на престолонаследование натаскивала. Попадался, правда, в летописях некий король Йэнрих, который не то семь, не то восемь раз женился, но тот сначала от каждой предыдущей жены избавлялся, а уж потом опять женился. Неважный пример для подражания. Странный народ эти короли!

========== 58. Король Волчебора. Накануне сезона гроз ==========

Отвязавшись от докучливых стариков, Лучесвет и Нидхёгг отправились обратно в логово дракона. Юноша настоял, что пойдёт пешком, и Огден неохотно спустил его с плеча на землю.

– И давно ты эти коварные замыслы насчёт меня строишь? – не слишком довольно спросил Лучесвет.

– Драконы всегда строят коварные замыслы, – важно ответил Нидхёгг, вышагивая по дороге (один шаг – три Лучесветовых), – на то они и драконы. Дарю тебе это королевство, я давно уже решил.

– Лучше бы у меня спросил сначала, – укорил его Лучесвет. – Не нужны мне никакие королевства.

– Это не какое-то там никакое королевство, – важно исправил Огден, – а драконье королевство, так что ты не обычным королём будешь, а драконьим королём драконьего королевства. Звучит, а?

– Звучит, – кисло согласился Лучесвет. – Но почему тебе непременно нужно, чтобы королём был я? Король-дракон звучит ведь ничуть не хуже.

– Вот будешь королём, тогда придётся остаться в Волчеборе жить, – снисходительно принялся объяснять Нидхёгг, как малым детям объясняют, почему трава зелёная или куда гуси летят осенью. – А если ты останешься в Волчеборе жить, знаешь, что это значит?

– Что?

– То, что нам с тобой расставаться больше не придётся, – гордо объявил дракон.

Лучесвет густо покраснел. Огден смотрел на него с торжествующим видом, будто полагая, что на такой аргумент у юноши уж точно возражений не найдётся. Нашлись, однако.

– Я и просто так мог бы переселиться в Волчебор, – пробормотал Лучесвет, – зачем меня непременно на трон пристраивать?

– Арргх, – рассердился Нидхёгг, – да затем, что я так сказал, ясно? Будет ещё тут с драконом спорить…

Лучесвет невольно засмеялся, тут же оборвал смех и, чуть нахмурившись, сказал:

– Хорошо, стану королём. Вот как только придумаешь – сразу и стану.

– Сразу же? – усомнился дракон

– Сразу, – твёрдо ответил Лучесвет. Он полагал, что нашёл отличный способ никогда не стать королём. Он уже осознал, что даже Нидхёгг бессилен что-то изменить.

Огден тут же перестал сердиться и привычно пообещал:

– Придумаю. Такое придумаю – закачаешься!.. А в Волчебор ты всё-таки перебирайся жить.

Лучесвет опять покраснел и кивнул.

Захватив из логова дракона лук Лучесвета, они отправились на стрельбище. Дракон сделал его собственнолапно, намалевав два десятка мишеней, он развесил их в лесу – высоко и низко, слева и справа, прямо и боком, – по-всякому. Стрела, выпущенная из эльфийского лука, могла менять направление, повинуясь воле стрелка, если тот был достаточно опытен, а Лучесвет был отличным стрелком.

– Вот! – с гордостью объявил Нидхёгг, заведя юношу в лес. – Стрельбище.

Лучесвет невольно присвистнул. Сделать такое мог только дракон, другому было бы не под силу (да и в голову не пришло). Люди делали мишени из плотно пригнанных друг к другу и вырезанных кругом дощечек. Нидхёгг для этого использовал круговой срез дерева, видимо, распилив колоссальных размеров бревно. Краски он не пожалел и на каждой намалевал яблочко размером с голову. В общем, Лучесвету явно суждено было стать очень метким стрелком.

– Ого, – только и сказал Лучесвет, понимая, что придираться не стоит.

Огден своим творением явно гордился, не меньше, чем логовом, так что юноше не хотелось его разочаровывать или портить ему настроение. Но он всё-таки спросил:

– А все мишени на стрельбище такого размера?

– Конечно нет, – махнул рукой дракон. – Те, что глубже в лес, в два обхвата будут!

– Ого, – опять сказал Лучесвет и принялся размышлять, как бы ему и огрехи стрельбища поправить, и дракона не рассердить. – Слушай, Огден, а ты можешь в центре каждого яблока нарисовать углем маленькую точку?

– Зачем? – подозрительно спросил Нидхёгг.

– Видишь ли, – с самым серьёзным видом объяснил юноша, – эльфы говорили, что я теперь легко смогу попасть даже белке в глаз, но мне жалко стрелять белок.

– Белок жалко, – согласился дракон. На белок и им подобных мелких зверьков он никогда не охотился и объяснение Лучесвета его и удовлетворило, и порадовало. Люди, он знал, стреляют белок ради их пушистых шкурок. А то, что Лучесвет проявлял жалость к тем, кто слабее, было на его взгляд совсем… по-драконьи.

– Нарисуешь? Тогда нужно отыскать уголёк, – сказал Лучесвет и завертел головой.

– Ха! – сказал Огден хвастливо. – И без углей справлюсь! Ты меня тут подожди.

Он довольно ловко плюнул ядом в центр мишени, которая была ближе всего. Дерево зашипело и обуглилось. Плевок был меток и прицелен, выжженное пятнышко было крохотным, даже меньше беличьего глаза. Теперь в мишень попасть было бы значительно сложнее.

– Ух! – невольно восхитился Лучесвет.

Нидхёгг взглянул на него со значением и ломанулся в лес. Вернулся он через несколько минут, всклоченный, усыпанный сосновыми иголками и утыканный репьём.

– Готово, – сказал он, похлопывая себя по одежде, а потом стал сосредоточенно приглаживать волосы, но они так и норовили всклочиться обратно.

– Ты сядь, я не дотянусь, – потянул Лучесвет дракона за рукав и, когда тот сел, стал причёсывать его волосы гребешком. Нидхёгг расплылся в довольной улыбке и зажмурился, как кот, которого почесали за ухом, и даже зевнул.

– Ты это, – сказал Огден, – развлекайся, а я пойду сосну чуток. А как настреляешься, пойдём с тобой на волков охотиться.

Юноша кивнул, Нидхёгг превратился в дракона и пополз в логово – отсыпаться.

Лучесвет пострелял немного по крайним мишеням, пристреливаясь, собрал стрелы и отправился в лес – проверять свою меткость на тех, что находились в тени древесных крон. Попасть в такие было сложнее, чем в мишени на открытом пространстве: тени рисовали на дисках замысловатые узоры, и отыскать среди них выжженную точку было непросто. Эльфы бы с их эльфийским зрением отыскали в ту же секунду, а вот человеку приходилось присматриваться. Впрочем, занятие это было увлекательное, и Лучесвет углубился в лес, выпуская одну стрелу за другой и мысленно ведя счёт точным попаданиям. Не так уж и мало их было: две из пяти стрел попадали точно в метку, остальные три – в яблочко. Алистер бы им гордился.

В то самое время, когда происходили все эти события, бывший ведьмолов Рэдвальд, а ныне просто странствующий Рэдвальд, как раз забрёл в Волчебор (Волчебор – так назывался и лес, не отличались фантазией волчеборцы, надо признать!) и силился отыскать восточное направление, сосредоточенно разглядывая мох на стволах деревьев, который, согласно поверьям, должен был находиться с северной стороны, но в Волчеборе отчего-то рос со всех сторон сразу. Поди, разбери, где тут север! Придирчивый взгляд мужчины всё же разобрал, что кое-где на стволах мох растёт гуще и предположил, что это как раз северная сторона и есть.

– Ага, – сказал он сам себе с торжеством, – значит, восток будет слева… или справа?

Он почесал затылок, поглядел по сторонам. Лес был нехоженый. Похоже, он забрёл в какую-то глухомань. «Надеюсь только, – подумал Рэдвальд, – что разбойников тут нет! Не хотелось бы снова попасться им в лапы!» Но, кажется, тут не только разбойников, но и вообще не единой живой души не было. Птички, правда, чирикали, особенно одна, где-то в лесу, нудно свистела, и её свист был похож на звук выпущенной из тетивы стрелы. «Что за птица такая?» – удивился Рэдвальд, который не знал, что эльфийские луки – певучи, не сравнить с обычными луками или арбалетами, и, разумеется, решил взглянуть.

Рэдвальд прислушался к свисту, подтянул рюкзак и пошёл прямо на звук, вертя головой по сторонам в поисках неведомой птицы. Что-то просвистело прямо возле его головы, едва не задев щеку, с треском вошло в дерево и затрепетало, издавая певучий звук. Рэдвальд глянул и обмер: прямо над его головой покачивалась вошедшая наполовину в дерево стрела с замысловатым оперением. Он попытался вытащить её и не смог. Птичий свист в лесу между тем прекратился, зато послышалась отборная брань.

– Куда ты под выстрел лезешь! – рявкнул кто-то, продираясь через кусты и деревья к Рэдвальду. – Жить надоело?!

Рэдвальд повернулся на голос, который показался ему смутно знакомым. Из леса выбрался юноша в странного фасона одежде, расшитой золотыми нитями, и высоких сапогах. За плечами у него был полупустой колчан, в руке – лук, каких Рэдвальд никогда не видел. Но дивиться было некогда, Рэдвальд округлил глаза и выдохнул:

– Голденхарт? Это ты, Голденхарт?

Юноша чуть вздрогнул, сосредоточенно повёл бровями, разглядывая того, кого чуть не пристрелил ненароком. Рэдвальд между тем понял, что ошибся. Этот юноша Голденхартом быть никак не мог, поскольку выглядел, как Голденхарт ещё до его побега из замка Тридевятого королевства, а с тех пор, Рэдвальд знал не понаслышке, принц конкретно изменился, и за эти годы должен был измениться ещё сильнее (и не о возрасте речь!). Лучесвет окончательно развеял его сомнения, спросив:

– Откуда знаете моего отца?

– Невероятно! – воскликнул Рэдвальд. – Голденхарт твой отец? Ха-ха, ну и дела!

– Почему ха-ха? – спросил Лучесвет, нахмурившись.

– Да ты вылитый он! Надо же, глазам не верю, а говорил, что не женится никогда! Наверное, примечательная особа оказалась, раз сумела его захомутать, а? – подмигнул Рэдвальд.

Лучесвет покраснел и неопределённо пожал плечами. Голденхарт ведь не был женат, хм, в истинном смысле этого слова, а Лучесвет о том, как появился на свет, не расспрашивал: в голову не приходило. Теперь, пожалуй, он призадумался, как так вышло, что у его матери муж один, а отец у него – другой. На эту тему никто из троих никогда не распространялся и вряд ли бы стал.

– Да уж, все эти принцессы от зависти бы позеленели, если бы об этом узнали! – продолжал разглагольствовать Рэдвальд.

– Какие принцессы? – не понял Лучесвет.

– Как, – удивился Рэдвальд, – разве ты не знаешь, что Голденхарт – самый популярный принц на свете? Неужели не рассказывал? Тот, кто солнце способен затмить красотой, – вот как его прозвали. Каждая вторая принцесса и вообще девушка на свете мечтала стать его невестой, каждая вторая – это потому, что остальные уже замужем, не то бы вообще каждая первая, но портрет прекрасного принца был у каждой, это уж точно! Портреты, конечно, никудышные были, надо признать, но расходились как горячие пирожки.

– Подождите, – поднял руку Лучесвет, – а кто вы такой вообще и откуда всё это знаете?

– А, забыл представиться! – спохватился Рэдвальд и залихватски подогнул поля шляпы. – Я Рэдвальд, бывший паж, бывший ведьмолов, а ныне просто странник. Мы с твоим отцом, знаешь ли, закадычные приятели! Знакомы с тех пор, как оба пешком под стол ходили.

– Никогда о вас не слышал, – с некоторым подозрением возразил Лучесвет. Правда, Голденхарт не особенно любил рассказывать о Тридевятом королевстве, а теперь, когда Лучесвет там побывал, то и сам слушать не напрашивался, но уж если этот Рэдвальд «закадычный приятель», то наверняка Голденхарт о нём упомянул бы и просто так. Взять самого Лучесвета: у него имя Огдена с языка через раз соскакивало.

– Ну так это даже хорошо, – нисколько не смутился Рэдвальд. – Будет что порассказать! Я, знаешь ли, был тем, кто помог принцу Голденхарту сбежать из замка накануне свадьбы!

– Свадьбы с ведьмой? – уточнил Лучесвет. Об этом он, хоть и краем уха, слышал.

– Да. С тех пор мы толком и не виделись. Тот случай с похищением не в счёт. Ну, уж о похищении ведьмой ты-то, наверное, знаешь? Как, неужели нет? – изумился Рэдвальд. – Да это же такое приключение было! – И он принялся взахлёб рассказывать, как ведьма похитила принца и попыталась его опоить приворотным зельем.

– Ну, злые чары на него вряд ли подействуют, – невольно вырвалось у Лучесвета, – он же…

Недоговорив, он пожал плечами. Рэдвальд пристально взглянул на юношу и поинтересовался:

– В подробности не вдаваясь, он ведь… хм, нахватался всякого такого… в общем, зачарован он?

Лучесвет опять неопределённо пожал плечами. Не так уж и много он знал об отце, всё больше по слухам. Пожалуй, «зачарован» было не совсем верное слово, памятуя об «охмурении», которое в последнее время он слышал чаще, чем собственное имя, но какие-то чары на Голденхарта всё-таки были наложены. Ведь он нисколько не менялся.

Рэдвальд, не дожидаясь ответа, забросал юношу вопросами:

– А это ведь Серая Башня? Я эти места себе не так представлял. Тут вообще люди живут? А что ты делал в лесу? Охотился?

– Это не Серая Башня, – сказал Лучесвет, подходя к Рэдвальду ближе и выдёргивая стрелу из дерева, – это Волчебор. Но если хотите, то я доставлю вас в Серую Башню. Только нужно Огдена предупредить, что я ухожу, чтобы он не волновался. Вот только стрелы соберу, это подарок Алистера, растерять жалко.

Выдернутую стрелу Рэдвальд приветствовал удивлённым присвистом: он, взрослый мужчина, её не смог выдернуть, а этот почти мальчишка с лёгкостью вытащил, будто она не в древесине застряла, а в мешке с песком. Из ответа юноши Рэдвальд ровным счётом ничего не понял, кроме того, что это не Серая Башня.

– Значит, веришь мне, что я приятель твоего отца? – поинтересовался Рэдвальд, подтягивая рюкзак и волочась следом за юношей.

– Если уж знаете, что он… зачарован, – рассудительно ответил Лучесвет, – то наверняка с ним хорошо знакомы. Впрочем, если обманываете, вам же хуже.

– Это ты про дракона? – хмыкнул Рэдвальд. – Как же, дракона я видел, когда он в Тридевятое королевство прилетал, и даже ему представился. Не думаю, конечно, что он меня запомнил: с какой стати ему помнить столь незначительную персону? К тому же у меня была тогда борода.

Лучесвет приостановился, выдёргивая ещё одну стрелу, и вполглаза глянул на Рэдвальда, пытаясь представить, как тот выглядел с бородой. Рэдвальд подкрутил невидимые усы и важно сказал, подражая Херзингеру:

– Борода, мой юный друг, до добра не доведёт! Борода – штука опасная.

– Ну да, – кивнул Лучесвет, – из неё крошки замаешься вытряхивать. Ни за что себе бороду отращивать не стану.

Рэдвальд развеселился ещё больше: видимо, отвращение к растительности на лице Лучесвет унаследовал от отца.

– А звать тебя как? – спохватился он, понимая, что не знает, как к юноше обращаться.

– Лучесвет, – ответил Лучесвет.

Рэдвальд, чуть сощурив глаза, поглядел на него и подумал, что имя ему замечательно подходит.

– Значит, Лучесвет, ты живёшь в этом… как его… Волчеборе? – спросил он.

– Нет, – отозвался Лучесвет, на ходу собирая одну стрелу за другой, – в Серой Башне. А тут я в гостях. У Огдена.

– А ты метко стреляешь, – похвалил Рэдвальд.

– Эльфы научили. Подождите меня тут.

Они уже вышли из леса и подошли к пещере, то бишь к драконьему логову. Рэдвальд, конечно, пошёл следом за Лучесветом: ему было любопытно, зачем тот полез в пещеру, а ещё любопытнее, кто в ней может жить, памятуя о клацающем зубами черепе на шесте. Уж конечно, не сам Лучесвет. В пещере стояла кромешная тьма.