Текст книги "Лекции Президентам по Истории, Философии и Религии"

Автор книги: Роман Ключник

сообщить о нарушении

Текущая страница: 27 (всего у книги 120 страниц)

Конвент был выборный орган, в котором были представители из 749 департаментов Франции. Революционеры утопически предполагали, что в нём будут в основном представители от народа, то есть бедных слоёв населения. Но в реальности было почти всё наоборот, представлены были не только не все слои населения, но бедные меньше всего. Таким образом, Конвент был разделён на три фракции-партии и представлял собой знаменитую картинку из басни нашего Крылова. Впрочем, читатель сам видел из многочисленных кинофильмов, – какой кавардак творился в Конвенте. Понятно, что в этой смеси разных, порой противоположных взглядов, трудно было эффективно работать. И последствия были соответствующие.

В 1791 году революционеры освободили от всех повинностей крестьян и утопически думали, что те сами повезут хлеб в столицу. Хлеб крестьяне не повезли, зато расцвела хлебная спекуляция. С октября 1793 года возникла необходимость ввести хлебные карточки, и карточки на мясо, мыло, сахар и т. д. В общем, для русских картина знакомая.

Революционеры объявили весь урожай национальным достоянием и приказали его свозить в общественные зернохранилища. Затем они сформировали национальную армию, которая не только защищала революцию, но проводила конфискацию хлеба у крестьян, но, заметьте, не у посредников-спекулянтов. При этом крестьяне должны были ещё и бесплатно возить хлеб и выполнять бесплатно другие перевозки.

Эти меры глобальных результатов не дали, только обострили ситуацию и усилили противостояние в гражданской войне. Голодные смерти в этот период во Франции стали обычным делом. Революционеры объявили о принудительной мобилизации городского населения для уборки урожая и его обмолота.

Также была введена суровая дисциплина на мануфактурах, ещё суровее, чем до революции. Стали чаще звучать обвинения в преднамеренном вредительстве и предательстве. И революционеры создали чрезвычайный уголовный трибунал – свою ЧК. Начались чистки в Конвенте и Коммуне. Здесь стоит заметить, что события в России после 1917 года с потрясающей точностью повторяли рассматриваемые события во Франции.

Клуб якобинцев раскололся, левое крыло Конвента обвинило в ошибках правое и, обеспечив себе большинство, физически его уничтожило, 41 человек было обезглавлено, остальные разбежались.

Таким образом, революционеры под пение «Марсельезы» стали уничтожать друг друга. Партия Робеспьера победила партию жирондистов, представителей департамента Жиронды – Гюаде, Жансонне и др. Имущество осуждённых было конфисковано и поделено. Для улучшения управления ситуацией были созданы два новых органа Комитет общественного спасения и Комитет общественной безопасности. Которые, однако, не улучшили положение.

А в 1794 году, вернувшиеся сторонники жирондистов обеспечили себе большинство в законодательном собрании – Конвенте и взяли реванш, лишили голов братьев Робеспьеров – Максимилиана Мари Исидора и Огюста Бон Жозефа, и их сторонников. Но ситуация не улучшалась.

Террор и голод вызвал многочисленные мелкие восстания бедноты, которая уже мечтала о возвращении старых порядков – монархии, мира и хлеба. Эти восстания жестоко подавлялись. Неизвестность – чего строить и куда идти окончательно парализовала и разложила демократов-революционеров. Коррупция и спекуляция достигли небывало расцвета. Специальная комиссия Директории, правительства созданного в 1795 году, констатировала: «нет ни одного административного ведомства, куда не проникли бы безнравственность и продажность».

Вот она – реальная картина «великой» революции. Когда-то должен был наступить конец этому демократическому безобразию. К счастью Франции он пришёл не из вне, а появился изнутри. Весь этот демократический бардак и полное незнание – что делать, гражданская война, голод продолжались до прихода к власти Наполеона, который быстро навёл порядок.

Бонапарт

Молодой человек по имени Бонапарт получил неплохое военное образование и жил на острове Корсика. Жилось ему не весело, ибо после смерти отца он вынужден был содержать всю семью. В 1793 году его ситуация осложнилась, ибо в результате смены власти на острове – он с семьёй вынужден был бежать во Францию. Осенью 1793 года он, безработный, шатался по улицам Парижа в поисках заработков.

Фортуна ему улыбнулась – когда праздно шатающемуся капитану Бонапарту предложили возглавить отражение очередной атаки отрядов монархистов (роялистов). С чем он прекрасно справился и был зачислен в национальные войска. В декабре того же года возглавляемые им отряды успешно разгромили войска монархистов под Тулоном и взяли город, – 14 января 1794 года Бонапарт уже генерал. А в конце 1796 года его назначают уже Главнокомандующим всей национальной армии.

Бонапарт гениальный полководец, хитрый, коварный, отвергающий все правила и стереотипы ведения войны того времени. В 1797 году его войска громят австрийскую армию, которая почти в два раза превосходила количественно армию Бонапарта. В результате чего к Франции присоединяет Бельгию, Ломбардию и получает немалую контрибуцию. Контрибуцию в размере 30 миллионов франков пришлось заплатить и Папе римскому.

Таким образом, к концу 1797 года Бонапарт вернулся в Париж славным и богатым, к тому же сверх уверенным в себе, в своих умственных возможностях. Возможно, видя творившийся революционный бардак во Франции, у него уже тогда витали в голове шальные мысли о взятии власти в свои руки, но не для того чтобы вернуть монархию, а чтобы самому провести революционные реформы. Настроение Бонапарта прочувствовали лидеры страны и спешно отправили Бонапарта с небольшим войском для захвата Египта. С задачей он справился и попутно, как варвар, не выдержав величия знаменитого сфинкса – пушечным выстрелом исковеркал ему лицо. Бонапарт был уже полностью внутренне готов взять власть во Франции в свои руки. И в 1799 году он возвращается во Францию в роли спасителя отечества и устанавливает военную диктатуру.

Бонапарт повторил судьбу Юлия Цезаря, или это история-эволюция закономерно повторилась. Правда демократическому окружению Бонапарта не пришла в голову демократическая мысль – во имя свободы и демократических идей убить этого военачальника, как это произошло с Юлием Цезарем.

Военная диктатура Бонапарта была своеобразная, ибо он поклялся «уважать равенство в правах, политическую и гражданскую свободу…»

Это был очень прогрессивная и в самом деле спасительная для Франции военная диктатура. Хотя это звучит странно и несуразно, но это было именно так. На этом примере история показывает, что бывают необходимые и прогрессивные военные диктатуры.

Вскоре проявился большой талант Бонапарта как государственного строителя. При нём был создан Главный совет торговли, государственный национальный банк, изменены коммерческий и уголовный кодексы, запрещены всякие стачки, забастовки и введены учётные книжки рабочим. Он закрыл более шестидесяти газет и оставил всего четыре полностью преданные себе, чем и обеспечил своим реформам информационную поддержку.

В своих реформах Наполеон был сильно похож на кардинала Ришелье. Он также создал мощное государство благодаря созданию сильной центральной власти, которая обеспечивалась созданным эффективным полицейско-бюрократическим аппаратом. Бонапарт также создал мощную регулярную армию, взялся строить могучий флот и усердно развивал внешнюю торговлю. То же самое в России когда-то делал и Пётр Великий.

Следует отметить ещё одну гениальность Бонапарта. Тайные масонские общества признавали Бога и верили в Него, но были против формализма и догматизма церкви. Противостояние получилось серьёзным, Папа римский неоднократно выпускал документы против масонов, осуждающие их. Негативное отношение к церкви передалось и революционерам. Наполеон же прекрасно понимал социальное управленческое значение церкви и религии и мудро утверждал:

«Общество не может существовать без неравенства и богатства, а неравенство и богатство не могут существовать без религии». В этой истине он оказался намного реалистичнее и умнее Руссо, Маркса и Ленина. Следуя своим убеждениям, в 1801 году Бонапарт подписал соглашение о сотрудничестве с Папой римским и этим решил массу ненужных проблем.

Конституция, составленная сторонниками Руссо, была явно нерадивая, поэтому Бонапарт сам принял активное участие в создании новой Конституции, которая была принята в 1804 году. Таким образом, один единственный человек – совсем не демократическими методами решил почти все проблемы страны и народа, навёл порядок и создал новое мощное государство, империю.

После известных событий и смерти Наполеона Францию опять начало «штормить» революционными волнами.

Глава 3. Ещё  две революции, революционность  евреев

и  дебют  Маркса

После того как победители Наполеона и реанимировали монархию Бурбонов, во Франции все-таки остались некоторые результаты революции. Но в 1830 году король, потеряв чувство новой реальности, возжелал достичь максимальной власти, для чего решил ликвидировать оставшиеся признаки реформ. Он решил ограничить избирательное право, заявил о роспуске только что избранной новой Палаты, ужесточил получение лицензий для газет и т. д.

В ответ в Париже тут же возникли баррикады и начались уличные стычки с полицией и армейскими частями. В результате, которых начались массовые братания сторон, как это происходило и раньше. Таким образом, повстанцы в течение дня захватили власть, король бежал. Революция победила необычайно быстро и мирно. Были восстановлены все буржуазные демократические нормы. Никто на большее и не претендовал. Буржуазия благодаря подкупу полностью контролировала парламент, поэтому в нём не было губительного раздрая, он работал эффективно и слаженно, продвигая интересы своих спонсоров. Это была чисто буржуазная революция. Франция вступила в эпоху очередного экономического расцвета.

Как видим из этого исторического примера – опять же совсем немного надо для экономического расцвета государства. А полностью купленные депутаты, примкнувшие только к одному слою общества – тоже могут быть полезными в деле эффективной работы парламента. Такую модель в России в начале XXI века планировал выстроить еврейский олигарх Ходорковский.

Но во Франции не исчезли полностью любители лозунгов о свободе и равенстве. В 1835 году вновь объявившиеся революционеры братья Бланки и Барбес организовали тайную масонскую ложу под названием «Общество семей». На этот раз мы имеем дело с другого рода масонской ложей. Во-первых, – это была еврейская масонская ложа. Во-вторых, именно её организаторы попытались обобщить опыт всех французских революций и построить на этом целую науку. Именно эта наука была успешно применена через восемьдесят лет в России. Именно в этой организации через несколько лет проходил обучение молодой Маркс.

Тогда в 1835 году полиция довольно быстро среагировала – разогнала это тайное сборище, а инициаторов поместила в тюрьму. В 1837 году заключённых освободили по амнистии, и они тут же создали опять точно такую же тайную организацию под новым названием «Времена года». В которой опять поставили те же цели – «уничтожить денежную аристократию», «война капиталистам, банкирам, поставщикам, монополистам…»

На 12 мая 1839 года заговорщики Бланки (однофамильцы или родственники матери Ленина) опять наметили восстание. В намеченные сроки небольшая кучка вооружённых людей захватила Ратушу и один полицейский участок. Революционеры рассчитывали, что, как и раньше в Париже городские безмозглые «массы» радостно бросятся строить баррикады. Но вышел ляпсус, конфуз.

Умудрённый предыдущими революциями народ, парижане теперь смотрели на Бланков как на маниакальных авантюристов, как на умственно больных людей. Их никто не поддержал. На этот раз инициаторов осудили на смертную казнь, но затем милостиво заменили смертную казнь на пожизненное заключение. И до 1848 года во Франции революции не было.

Присутствие евреев во Франции было настолько ярким, влияние настолько сильным, а революционный настрой некоторых из них настолько непонятным, что в 1840 году во Франции еврейский вопрос официально стал решать парламент и правительство. Завязалась жаркая дискуссия на эту тему, в которой приняли участие даже учёные. Дискуссия, как мы уже знаем из истории К. Маркса, вышла за границы Франции и охватила умы европейцев.

«Почему у евреев не было ни искусства, ни науки, как у греков?» – загадочно вопрошал Людвиг Фейербах. Всезнающий Артур Шопенгауэр объяснял всё просто – «всё иудейство заимствовано из «Зенд-Авесты». Но дискуссия так ничем и не закончилась, ибо требуемое логическое решение никак не согласовывалось с декларированными демократическими свободами.

Неравенство в Европе по отношению к евреям проявлялось часто негласно в том, что их не ставили на высшие государственные должности. И еврею, чтобы сделать максимальную служебную карьеру, приходилось перекрашиваться, то есть, как мы видели переходить в христианство фиктивно.

Евреи активизировались по принципу – «лучшая оборона – это наступление»,– и обвинили европейцев в несправедливости и потребовали себе равноправия. Так как, кроме отдельных прусских княжеств-земель, евреи и так являлись равноправными, то европейцы не могли понять – чего евреям надо.

«Мы сами не свободны… Почему немец должен интересоваться освобождением еврея, если еврей не интересуется освобождением немца… До тех пор, пока государство остаётся христианским, а еврей остаётся евреем, обе так же мало способны давать эмансипацию другим, как и получить её от других …Еврей, который, например, в Вене только терпим, определяет своей денежной властью судьбы всей империи… решает судьбы Европы», – вопрошал Бруно Бауэр, который дискутировал с молодым Марксом.

Карл Маркс ему ответил: «Еврей находится в религиозной противоположности к государству, признающему христианство своей основой». Итак, – Маркс признал, что евреи сознательно на идеологической, религиозной основе противостоят христианам. Далее Маркс поступает ещё честнее:

«Постараемся вглядеться в действительного еврея-мирянина, не в еврея субботы, как это делает Бауэр, а в еврея будней. Поищем тайны еврея не в его религии… Какова мирская основа еврейства? Практическая потребность, своекорыстие. Каков мирской культ еврея? Торгашество. Кто его мирской Бог? Деньги… Итак, мы обнаруживаем в еврействе проявление общего современного антисоциального элемента… Эмансипация евреев в её конечном значении есть эмансипация человечества от еврейства».

Маркс здесь признаёт, что евреи являются носителем антисоциального элемента, однако при этом встал на защиту своей нации отметив, что и христиане стали не лучше – оевреелись – «Христианство возникло из еврейства. Оно снова (благодаря деньгам) превратилось в еврейство». Та идея эллинистов и фарисеев, которая победила в ожесточённой борьбе в пору жизни Иисуса Христа, спустя 19 веков победила и во всех христианских странах. – Эта идея конкретной земной практической развивающейся жизни и её главного принципа «выгоды-корысти».

Таким образом, хитроумный Маркс показал, что европейцы также плохи и развращены деньгами, как и евреи – и, следовательно, нечего на евреев пенять. И этим погасил поднявшееся в Европе возмущение евреями. Это произошло в 1843–1844 годах. После которых Маркс, как известно, придал исключительно боевую зомбирующую роль прессе и посетил лекции своих сородичей во Франции, первых профессиональных революционеров, поставивших дело производства революций на поток, – братьев Бланк. И если российские Бланки, решив свою задачу, мирно развивались, то французским Бланкам покой лишь только снился. – Вернее благодаря Бланкам покой лишь снился Франции, ибо готовилась очередная революция.

Пример таких типов как братья Бланк наводит на мысль, что существую такие люди, которые, вероятно, имеют такую врождённую натуру, что не могут не критиковать внешнюю человеческую среду, не могут не противостоять ей, не могут не бороться с ней пока не победят и не возглавят. Не важно – какая это внешняя среда, они всегда будут против неё бороться, такая у них внутри заложена схема – идеология. И самым ярким примером этому были братья Бланк. Для которых так сложилась судьба, что не оказалось родного пристанища, – своей родной страны; – и они вечные изгнанники, для которых всё вокруг враждебно, и у них выработалось уже априори враждебное, агрессивное отношение к окружающим. Они всегда чем-то недовольны, критичны и ворчливы. Поэтому, бесспорно, и не случайно, что большинство диссидентов – это евреи. Это просто закономерно.

И это признали сами евреи, их главные идеологи. Вот какую бесспорную истину признал легендарный создатель сионистского движения евреев Теодор Герцль:

«Если мы падаем, мы превращаемся в революционный пролетариат, в унтер-офицеров революционных партий; если наоборот идём в гору, то с этим вместе растёт и страшное могущество наших капиталов».

И причина этой революционности находится в тотальной неприязни ко всем окружающим народам, ко всем – кто не еврей. И эта причина имеет глубоко религиозные корни.

Андрей Дикий в своём исследовании приводит признание одного еврея в еврейском журнале «Янус» (№ 2 за 1912 г.) – «Подобно тому, как мы, евреи, про каждого нееврея знаем, что он где-то, в каком-то уголке своего сердца, является антисемитом, да и не может им не быть, так и каждый еврей является в сокровенной глубине своего сердца ненавистником всего нееврейского… Ничто во мне так не живо, как убеждение, что, если существует что-то объединяющее всех евреев мира, то эта именно эта великая ненависть». Эта ненависть и взгляд «сверху вниз» является составной частью этой характерной революционности.

На основе своей неприязни, ненависти и презрения они склонны игнорировать законы государства, в котором живут. Благодаря этой форме революционности – они больше других граждан входят в противоречие с законом, но при этом, по сравнению с другими гражданами – приобретают большую свободу действий и соответственно больше преимуществ с этим связанных.

Причём еврейские учёные пытались трактовать это явление как аксиому – профессор Соломон Лурье в своей книге (1922 г.) утверждает: «Местный закон необходимо строго соблюдать, но лишь постольку, поскольку он не противоречит ещё живущим в народном правосознании положениям еврейского закона и поскольку его соблюдение не связано с вредом для еврейского народа. Таким образом, законов, прямо или косвенно направленных против евреев, во всяком случае соблюдать не следует».

Поскольку в Германии часто наблюдалось религиозное перекрашивание евреев, то по этому поводу немецкий философ Евгений Дюринг, которого так любили пинать марксисты, утверждал, что от этого у евреев их специфические качества не менялись, —

«Еврейский вопрос существовал бы и тогда, если бы все евреи повернулись спиной к своей религии и перешли бы в какую-нибудь из господствующих у нас церквей, или если бы даже человечество покончило с всякими религиями. Я утверждаю даже, что в таких случаях объяснение наше с евреями чувствовалось бы как ещё более понудительная потребность, чем оно чувствуется и без того.

Крещёные-то евреи и были теми, которые без всякой помехи проникали во все каналы общества и политического сожительства. Они снабжали себя как бы паспортом, и с этим паспортом протискивались даже туда, куда правоверные иудеи следовать за ними не могли». И Е. Дюринг приходит к выводу, что в этом случае еврейский вопрос становится «только ещё более жгучим».

До этого мы знали революционность обиженных или угнетённых классов, революционность убеждённых реформаторов, революционность как национально-освободительные движения порабощённых народов против своих поработителей, – теперь мы столкнулись с тотальной революционностью ко всему окружающему. Причём это не только и не просто революционность народа, взращённая в ходе и в результате его непростой истории – как агрессивность ко всем окружающим, но намного глубже – глубинная религиозная установка и метод достижения глубинных религиозно-национальных целей.

Приятель Карла Маркса поэт Генрих Гейне после очередной беседы с ним грустно заметил: «не могу без страха думать о том времени, когда к власти придут эти тёмные иконоборцы», «будущее пахнет кнутом, кровью, безбожием и обильными побоями». Гейне поняли только после 1917 г.

Революция  1848  года

В 1847 году в Европе разразился крупный торгово-промышленный и финансовый кризис, который больно ударил по Франции. Как результат – массовая безработица, обнищание населения.

В этих условиях, пока правительство и парламент искали пути выхода, начали вновь появляться горячие головы с идеями Руссо, предлагающие радикальные решения. На этот раз формой собрания они избрали полулегальные клубы, где под видом банкетов проповедовали свои идеи равенства и братства. В некоторых из них принимал участие уже молодой Маркс.

Начало очередной революции было крайне банальным. «Любители клубов и банкетов», то есть радикальная по отношению к правительству оппозиция назначила на 12 февраля 1848 года митинг с лозунгами призывающими к новым радикальным реформам. А правительство проводить митинг запретило. Но в назначенных для сбора на митинг местах стали собираться демонстранты. Когда их собралось уже довольно много, то полиция решила их разогнать дубинками. Завязалась драка, образовалась стычка, началось… Париж опять в баррикадах. Правительство и король посылают против восставших части национальной гвардии. И происходит то, что происходило и раньше – после первой же схватки происходит братание, и части национальной гвардии полностью переходят на сторону восставших.

На этот раз король реагирует довольно быстро и поступает по-новому – отправляет правительство в отставку, а сам легко отрекается от престола в пользу своего внука. А восставшие, не смотря на это, врываются с оружием в депутатскую Палату и требуют объявления республики. Опять звучат лозунги – «Свобода, равенство, братство». Опять звучат призывы к созданию органов самоуправления – Коммун.

Создаётся временное правительство. Возглавляют восставших-коммунистов опять те же братья Бланки.

24 февраля самораспустилась Палата депутатов, законодательный орган Франции. Выборы новой назначили на 23 апреля.

На этот раз консервативные силы также сделали вывод из всех революций, поняли значение прессы, агитации и лозунгов на умы не могущих самостоятельно мыслить граждан, и заняли активную позицию – и мощнейшее орудие – прессу обратили против революционеров. На выборах для революционеров опять случился конфуз, они опять здорово опозорились – во всей Франции ни одного коммуниста не выбрали в депутаты Палаты.

Тот факт, что народ абсолютно не поддерживает коммунистов, не смутил братьев Бланк и Барбеса. Они рвались в бой, но пока не знали под каким предлогом. Это хорошо понимали и члены нового правительства, которые организовали так называемую «партию порядка» и провели необходимую реформаторскую и разъяснительную работу с национальной гвардией.

Наконец, коммунисты нашли повод и 15 мая ворвались с оружием в новое законодательной собрание с требованием немедленной помощи полякам, немедленного вывода войск из Парижа и оправки их в Польшу. Тут же законодательное собрание самораспустилось. А путчисты двинулись по улицам Парижа к вечно страдающей Ратуше с выкриками – призывами к гражданам: «К оружию, к оружию!» Опять их никто не поддержал опять, и они в течении нескольких минут были рассеяны батальонами национальной гвардии.

Но неугомонные сторонники демократии и Коммун в июне опять организовали восстание. На этот раз они подготовились лучше; в течение пяти дней бунтовщики сражались на баррикадах в Париже.

Пример таких революционеров, как братьев Бланк и Барбес, показывает, что имеются в истории довольно обеспеченные люди определённой национальности – мелкие и средние буржуа, которые возможно имеют такую врождённую натуру, что не могут не критиковать любой строй, не могут не противостоять ему, не могут не бороться с ним. И не важно – какой это строй, они всегда будут против него бороться, такая у них внутри заложена схема. Это вечные диссиденты, они до конца жизни чем-то будут всегда недовольны, вечно будут ворчать.

После описанных событий «партия порядка» во Франции устроила серьёзные репрессии, – было изъято у парижан свыше 100 тысяч единиц оружия, 25 тысяч было арестовано, а много людей было расстреляно. Сейчас бы это назвали антидемократическими репрессиями. Тогда же после проведённых мероприятий Франция опять вступила в эпоху экономического расцвета. И это исторический факт.

События же вспыхнувшие во Франции в 1871 году были инициированы патриотическими настроениями, в условиях окружения Парижа прусскими войсками.

Можно задаться вопросом – на чьи средства готовились такие очень затратные мероприятия, как революции? Ведь, например, только 100 тысяч единиц оружия стоит колоссальных денег. А за чьи средства существовали безработные, вернее – постоянные революционеры братья Бланки и их пособники?

Итак, Карл Маркс был свидетелем трёх французских революций из четырёх, учился у знаменитых французских Бланков и в результате создал свою – более совершенную, как ему казалось, революционную науку. Пора присмотреться к этому еврею и его выдумке внимательнее.

Глава 4.  Маркс.  Юношество.  Проявление основ

Многим кажется, что Маркс очень сложен для исследования – нет, это не так. Чтобы не затронуть чувства оставшихся верующих в истинность марксизма сегодняшних коммунистов и одновременно, чтобы было легко читателю самому проверить или изучать – мы возьмём самую священную книгу марксистов-ленинцев – это всем известное и ещё лежащее в любой библиотеке любого уголка нашей страны – многотомное собрание сочинений К. Маркса и Ф. Энгельса. И том за томом проведём анализ.

Дело в том, что этих томов очень много на вид, на самом деле, когда начинаешь разбираться, то большая часть их заполненная различными неинтересными и ненужными письмами и статьями журналистов-газетчиков: Маркса и Энгельса. В конце каждого тома есть очень ценная глава и хорошее нам подспорье под названием «Даты жизни и деятельности». Так как мы будем изучать возникновение марксизма неразрывно с изучением личности Маркса, то этот раздел в конце каждого тома окажет нам хорошую услугу. А там где будут неясности или большие неосвещённые периоды, то будем пользоваться различными работами и книгами, изданными Институтом марксизма-ленинизма при ЦК КПСС, желательно изданными после 1986 года.

Таким образом, мы будем сравнивать информацию о К. Марксе и его деятельности, и одновременно будем вникать в суть его произведений. Таким образом, мы получим довольно интересную картину – как рос и созревал Маркс как мыслитель, как созревали и «эволюционировали» его идеи, как он их осуществлял и осуществлял ли их вообще, и вообще – хотел ли их осуществлять. Из этого всего получится немало интересных логических выводов.

Кому-то может показаться, что это огромный кропотливый труд – да, это так и есть, с одной стороны. А с другой, – это так кажется, – пока не возьмёшься за конкретную работу. Когда много раз пробегаешь по этому огромному количеству больших синих томов, то в один прекрасный момент окидываешь всё это единым взором и понимаешь – что всю суть философии Маркса можно уместить всего на двух страницах…

Далее прошу читателей очень внимательно следить за ходом моего исследования, особенно всех специалистов по марксизму: профессоров, докторов марксизма и просто сторонников, фанатиков Маркса и красных партийцев – чтобы, во-первых, – понять логику и суть выводов, а, во-вторых, – чтобы попробовать опровергнуть мои выводы и уличить в ошибочности.

Известный философ Карл Ясперс, изучив философию Маркса и его как личность – был резок и категоричен в оценке: «Маркс – как эмигрант, безработный мыслитель-любитель, живущий на содержании у приятеля, оторванный от всякой почвы мелкий буржуа». Так это или нет – мы и постараемся выяснить.

То, что Карл Маркс из древнего рода раввинов по обеим родительским линиям мы узнали уже ранее от П. Джонсона. Маркс родился в еврейской семье в немецком городе Трире в 1818 году. Его отец Генрих Маркс (1777–1838 гг.) был адвокатом высшего апелляционного суда. И здесь мы делаем первый вывод – по происхождению Карл Маркс был мелкий или средний буржуа.

Евреи уже давно имеют в Пруссии одинаковые гражданские права с немцами, и ничто не мешает молодому Марксу в 1835 году успешно поступить в Боннский университет на юридический факультет.

В этом же году ещё до поступления в университет он пророчески по отношению к себе писал в гимназическом сочинении: «Мы не всегда можем избрать ту профессию, к которой чувствуем призвание; наши отношения в обществе до известной степени уже начинают устанавливаться ещё до того, как мы в состоянии оказать на них определяющее воздействие». Это было написано под впечатлением, от обиды и беспомощности, ибо его отец заставлял его заняться тем, что ему было не по душе.

Из этого факта и этих впечатлений Маркс позже сделает глобальный вывод о полной обусловленности человека общественными связями. До него Руссо утверждал, что человек рождается свободным, но и уже повсюду он в оковах, поэтому, например, рабочему трудно выбиться в интеллигенты или буржуа.

Маркс повторит слова своего учителя – об общественной обусловленности, но не сошлётся на Руссо. Обратите внимание – это очень интересный момент в биографии Маркса; – Маркс приходит к выводу, что человек уже от рождения оказывается внутри уже существующих систем, от которых он зависим, которые довлеют на него, воздействуют на него, воспитывают и формируют его, ограничивают его. Отсюда знаменитый пессимистический вывод К. Маркса – «Не сознание людей определяет их бытие, а, наоборот, их общественное бытие определяет сознание».

В ошибочности этого утверждения мы убедились – знакомясь с биографиями знаменитых французских просветителей XVIII века, – все они были из бедных семей и благодаря своему самосовершенствованию стали знаменитыми интеллигентами, вошли в историю.

В 1837 году Карл переходит учиться в престижный Берлинский университет, в котором ещё недавно преподавал сам Гегель. Германия бурлит философией, знаменитыми философами и философскими спорами. Европа бурно развивается и фонтанирует научными открытиями.

И в этом же году Карл принимает волевое решение, которое излагает в письме отцу:

«Я должен был изучать юриспруденцию и прежде всего почувствовал желание испытать свои силы в философии… Я полюбил предмет и приобрёл способность обозревать его в целом.., для меня стало ясно, что без философии мне не пробиться вперёд…»