Текст книги "Лекции Президентам по Истории, Философии и Религии"

Автор книги: Роман Ключник

сообщить о нарушении

Текущая страница: 45 (всего у книги 120 страниц)

Возврат  к  Бейлису

В это время ещё длился процесс (уже более 2-х лет) по делу Бейлиса. В связи с переломом мировоззрения летом 1913 г. Розанов по-другому теперь посмотрел на этот процесс. —Теперь то, что раньше было научным открытием и восхищением, теперь это открытие вызвало возмущение, – образовалась седьмая трещина, в сумме – это была к концу 1913 г. уже пропасть между Розановым и некогда обожаемым им еврейским обществом.

Он переосмыслил свой труд «Обонятельное и осязательное отношение евреев к крови» и в октябре 1913 г. написал несколько статей. Но статьи оказались серьёзными, и их никто не хотел печатать.

В своих записях Розанов отметил – «10 октября 1913 г. – не пропускают моих статей о Ющинском».

Видимо история с непечатанием статей была не простой, ибо ещё 2 октября Розанов сделал такую запись – «Жидки могут удовольствоваться, что за ними побежал В. Соловьёв, но Розанов за ними не побежит (пробовали «обмазать» – Р.)».

М. М. Спасовский был в тот период редактором студенческого журнала и в своих мемуарах отмечал – «И врагу, умственно слабому, но сильному своим напором, своей организованностью и своими деньгами, оставался лишь один путь, – улюлюканья и» запрета на Рязанова».

(Уверен – после 1917 г. Спасовский передумал по поводу «слабости» врагов)

Розанов бегал между различными редакциями, а все за ним наблюдали. Наконец его статьи согласилась печатать «татарская» газета «Земщина».

«Для меня – Андрей Ющинский есть мученик христианский. И пусть дети наши молятся о нём, как о замученном праведнике», – писал в статье Розанов. «20.10 – О, как хотел бы я, взяв на руки тельце Андрюши, пронести его по всем городам России, по сёлам, деревням, говоря: – рыдайте, рыдайте, рыдайте», – сделал запись в своих бумагах Розанов.

Такого его бывшие друзья и меценаты простить не могли. Лучше бы он не был другом и юдофобом долгие годы… Судя по следующим записям Розанова – враждебное противостояние нарастало:

«Еврей и без таланта, но уже все «свои» ждут от него таланта, он и без чести – но все «свои» защищают его честь. И пока он не уголовный преступник», – объяснял Розанов – «свои» проталкивают его на престижные должности и во власть.

Все свои эмоции Розанов изливал в своих записях —

«…И воюют «как одна свадьба». И радости у них «свадебные». И злость в случае «нападения на одного», «Собачься свадьба в семь миллионов голов. Конечно она съест всех и разорвёт всякого, кто встретиться… Стая бежит. Воет. Преуспевает. Всё одолевает. И вот весь «еврейский вопрос»,

«Евреев – не 7 миллионов. Еврей один, у которого 14 миллионов рук и 14 миллионов ног. И он везде ползёт и везде сосёт»,

«Одна против евреев надежда – Царь. Оттого-то «вытолкнуть из России» Царя, подорвать у русских (молодёжь – Р.) авторитет Царя, поднять восстание на него – их лозунг»,

«После дела Бейлиса, когда увидели, что оно сильнее самого правительства и что правительство не может с ними справиться, несмотря на явность правды (Андрюша очевидно ими убит – Р.), – когда они вывозили с триумфом своего «Бейлиса» и наградили его покупкой имения в Америке… – все увидели, что «сплочённое еврейство» куда могучее правительства «в разброде»

Гиппиус и Философов в январе 1914 года поставили вопрос об исключении Розанова из Религиозно-Философского общества (далее – «Общество..») с мягкой формулировкой – за «несовместимость с общественной порядочностью».

В «Обществе…» разгорелась жаркая дискуссия – обнаружилось не то чтобы много симпатизирующих Розанову, но было много сторонников свободы высказывания мнений, которые вступились в защиту Розанова.

Председатель «Общества…» Философов ранее умилялся Розановым за его строки —

«Семитизм – весь уже дан в обрезании… Вообще, тайна истинного полового сближения известна только евреям и может стать известна только на почве «Господу обрезания», у всех остальных народов от неё остался только смрад» – благодарный и восторженный Философов написал статью по этому поводу.

Теперь Философов долго продавливал решение об исключении Розанова, но не смог, и» Общество..» на формулировку – «Общество считает, что присутствие Розанова в его среде будет явным насилием над обществом» проголосовало против (24 голоса против 9), но проголосовало за «осуждение приёмам общественной борьбы, к которым прибегает Розанов».

Но Розанов вскоре сам покинул общество. Когда ему прислали приглашение на очередной заседание общества, в котором указывалось, что на повестке дня в ряду других вопросов стоит вопрос о принятии в члены С. О. Грузенберга, автора нескольких трудов по философии, то Розанов написал такой ответ —

«…я из первого документа усмотрел, что между прочими лицами баллотируется в» действительные члены» нашего Общества г. С. О. Грузенберг.

Не находя никакой возможности находиться в одном обществе с г.Грузенбергом по моральным причинам, существо коих после Киевского процесса должно быть Вам ясно, честь имею покорно просить Вас одновременно с принятием в действительные члены названного выше лица исключить меня из действительных членов Религиозно-Философского общества, о чём прошу Вас официально доложить Совету Общества».

Розанов перепутал Грузенбергов – С. О. с О. О., который был защитником Бейлиса, но вероятно, это уже не имело для него значения.

В знак протеста против отношения к Розанову – некоторые видные члены покинули «Общество…», например, – П. Б. Струве.

В этом же 1914 году все издательства, которые как оказалось – были уже исключительно в руках «прогрессивных» людей, – объявили Розанову бойкот и перестали его издавать. Демократическое общество во главе с Гиппиус подвергло Розанова жестокому остракизму, появилось много грязных анекдотов о Розанове.

Больше всех старался некто Н.П.Ашешов, который написал много статей, о которых всё говорит название одной из них – «Всеобщее презрение и всероссийский кукиш».

Розанов стал проедать накопленные деньги и залезать в долги. Для него начался кошмарный период жизни, который закончился только с его смертью. Ему удалось издать только несколько работ – «Мимолётное» и» Война 1914 года и русское возрождение».

Василий Розанов олицетворял собой большой слой русской интеллигенции этого периода. Одни вообще не обращали внимания на еврейский вопрос, другие обращали и преклонялись перед евреями, третьи, обнаружив некоторые истины – не знали что делать. Могла ли российская интеллигенция в этом состоянии и в этой ситуации во всём разобраться и не допустить или предотвратить революцию, унесшую многие миллионы русских жизней?

Ответ здесь очевиден, печален и Розанов этому является прекрасным примером. Вообще жизнь Василия Розанова для многих может быть поучительной притчей.

В 1916 году Розанов зло констатировал для себя российскую действительность – «умри с голоду, если не социалист». Но самое страшное для него было ещё впереди, после 1917 г…

Весной 1917 года после Февральской революции Розанов у книгоиздателя И. Д. Сытина отчаянно вопрошал – «Как же это мы просмотрели всю Россию, прогуляли всю Россию…»

Старшая дочь Розанова Татьяна Васильевна рассказывала о начале Февральской революции:

«В то время мы уже жили на Шпалерной улице, в доме 44, кв. 22. Мы могли наблюдать, что происходило, так как на нашей улице впервые затрещали пулемёты – тогда три дня к Петрограду не подвозили хлеба…

Однажды к нам ворвались в квартиру трое солдат, уверяя, что из наших окон стреляют. А когда они ушли, была обнаружена пропажа с письменного стола у отца уникальных золотых часов».

В 1918 году Розанов, поняв – кто в России совершил революцию и захватил власть, писал критику А. А. Измайлову: «Я не понимаю: евреи или не понимают себя, или забыли свою историю, или слишком развращены русскими. Иначе ведь они должны бы, уже со статьей в» Новом Пути»(по делу Бейлиса о крови), – обнять мои ноги. Я же чистосердечно себя считаю… почти не «русским писателем», но настоящим и воистину последним еврейским пророком».

И Розанов начал это напоминать и доказывать евреям. Будучи в катастрофическом материальном положении Розанов писал в письме Струве (1918 г.) —

«Самый «социализм их», как его ненавижу, все-таки замечателен: все-таки ведь социализм выражает мысль о «братстве народов» и «братстве людей».

Розанов Голлербаху (1918 г.) – «Христианство может быть только разрушено. Это – система мысли, и спасения христианству нет никакого. Затем, в печати, я уже только хитрил, хитрил много, ради цензуры и глупых читателей. Но во мне самом оно было совершенно разрушено, до основания, до песчинки».

Розанов старался понравиться «власть захватившим» и для пущего доказательства он «вернулся в 1909 год» и написал книгу «Апокалипсис», которую назвал – «инсуррекция против христианства».

Казалось бы человек в 62 года должен к концу жизни больше задумываться о вечном и быть мудрее, но это не касается Розанова – «Я же думаю, что «дела плоти» суть главное, а «дела духа» – так, одни разговоры. «Дела плоти» и суть космогония, а» дела духа» приблизительно выдумка. И Христос, занявшись «делами духа» – занялся чем-то в мире побочным, второстепенным, дробным, частным… Еда, питьё, совокупление. О всём этом Иисус сказал, что – «грешно».

Евреи Розанова не простили… Наступил 1919 год.

Смерть  В. Розанова

Василий Розанов писал Гершензону:

«Голодно. Холодно. Кто-то добрый человек, разговорясь со мною в бане, сказал: «В. В., по портрету Бакста – у Вас остались только глаза». Я заплакал, перекрестил его и, поцеловав, сказал —

«Никто не хочет помнить». Он назавтра прислал целую сажень чудных дров, крупных, огромных… Собираю перед трактирами окурки: ок. 100–1 папироса. Затянусь и точно утешен».

Не мог в этой ситуации Розанов не вспомнить свои восторженные слова 1905 года —

«Сгорели в пожаре Феникса отечества религия, быт, социальные связи, сословия, философия, поэзия. Человек наг опять. Но чего мы не можем оспорить, что бессильны оспаривать все стороны, – это – что он добр, благ, прекрасен». И вот В. Розанов – наг… – и Жизнь оспорила и жестоко доказала.

Когда-то В Розанов на пике своей любви к евреям, любуясь своим портретом, с видом великого мудреца бросил фразу: «Только болваны – всемирные историки не догадываются, что без «жидка» гаснет всемирная история». Вот теперь-то Розанов уж точно верно понял роль «жидка» в истории человечества.

Розанов к концу жизни также понял, что Николай Гоголь – великий, и что он – В. Розанов Николаю Гоголю позорно проиграл, он писал Струве:

«Я всю жизнь боролся и ненавидел Гоголя: и в 62 года думаю: «Ты победил, ужасный хохол». Нет, он увидел русскую душеньку верно, хотя и пробыл в России всего несколько часов». Ещё несколько лет до этого письма в записях Розанова появилась такая фраза о Гоголе – «выразил всю суть России. А ведь почти и не жил в ней, нехристь…». На этот раз он Гоголя «нехристью» уже не называл.

Розанов в тот период в письме Мережковскому писал: «Творожка хочется, пирожка хочется».

Розанов в письме Философову: «Господи, неужели мы никогда не разговеемся больше душистой русской Пасхой; хотя теперь я хотел бы праздновать вместе с евреями и с их маслянистой, вкусной, фаршированной с яйцами щукой». Грустно, жалко…

Судя по мемуарам Гиппиус («Задумчивый странник») – «прогрессивные» и «интеллигентные» люди знали положение Розанова не только из его писем, но и наблюдали – как он собирает у трактиров и бань окурки, как он смертельно нищенствует, но никто ничего не предпринял, наблюдали, сплетничали, получали удовольствие.

Хотя из тех же мемуаров видно, что никто из них в таком катастрофическом положении не был.

А патриоты, к которым последние годы примкнул Розанов? – Через несколько месяцев, после того как «прогрессивные» и» интеллигентные» люди пришли к власти, они часть патриотов тут же расстреляли, часть покинули Россию, часть ушло в Белое движение сражаться с захватчиками, часть пыталась спрятаться. Меньшиков уехал из столицы в глубь России, но его быстро нашли комиссары и расстреляли. О всех всё помнили, а если упускали – им напоминали добрые аптекари и ростовщики.

Сразу был арестован председатель «Союза Русского Народа» Дубровин и издатели патриотических газет – Полубояринова и Глинка-Янчевский, магазины патриотических книг были сожжены.

Положение Розанова ещё более ухудшалось: по-прежнему тяжело болела его жена, его 15-летнего сына комиссары «забрали» в Красную Армию, и естественно – никто родителей согласия на малолетнего не спрашивал. По дороге на фронт мальчик умер в вагоне от сыпного тифа.

Одна из дочерей Розанова была уже в монастыре, после всех трагических событий покончила жизнь самоубийством.

У Розанова уже не было ни моральных, ни физических сил, горе его парализовало. Сломленный и уничтоженный он делал последнюю попытку спасти от смерти оставшихся родных и, осознавая свою скорую кончину, Розанов написал в своём предсмертном завещании:

«Веря в торжество Израиля, радуюсь ему, вот что я придумал. Пусть еврейская община в лице московской возьмёт половину права на издание всех моих сочинений и в обмен обеспечит в вечное пользование моему роду племени Розановых честною фермою в пять десятин хорошей земли, пять коров, десять кур, петуха, собаку, лошадь, и чтобы я, несчастный, ел вечную сметану, яйца, творог и всякие сладости и честную фаршированную щуку. Верю в сияние возрождающегося Израиля и радуюсь ему».

Это провозглашение своей радости по поводу победы и возрождения Израиля в России – Розанову не помогло. Его враги понимали, что он это написал от безысходности.

Фактически Розановы жили только тем – чем мог помочь Павел Флоренский, сам находившийся в катастрофическом положении и перед арестом.

Заметив, что Розанов уже не собирает окурки и нигде его не видно «прогрессивные» и «интеллигентные» люди стали делать предположения… – самое вероятное: наконец-то его расстреляли в Чека. Чтобы в этом убедиться любопытная Гиппиус, несмотря на свои неоднократно заявленную ненависть и презрение к Горькому, написала ему письмо именно с этим вопросом – правда ли что расстрелян чекистами Розанов? Об этом Гиппиус сама рассказывает в своих мемуарах.

Этот «сущий чёрт», как называл Розанов в мирные и благополучные годы Гиппиус, своим злорадным любопытством оказала Розанову небольшую услугу. – Горький решил ответить Гиппиус по существу и через комиссаров навёл справки. Когда же оказалось, что Розанов ещё жив, но лежит в тяжёлом состоянии в Сергиевом Посаде и его оставшаяся семья страшно бедствует, то Горький передал дочери Розанова немного денег, которых затем хватило на обустройство похорон.

Зимой 1919 года Василий Розанов умер. Плохо на душе от этой печальной истории, и по-человечески искренне жалко.

«получил от Н. А. Бердяева письмо с извещением смерти В. В. Розанова: «Умер Розанов. Ужасно, что негде даже написать о нём», – писал Э. Ф. Голлербах. И Голлербах написал письмо дочери Розанова, чтобы она рассказала о последних днях её отца, и она ответила подробно:

«Два месяца он болел параличом. У него не действовала левая часть тела. Надо было усиленное питание, но его не было, достать было не возможно… последние дни, я 18-летняя, легко переносила его на руках, как малого ребёнка…

Страшная перемена произошла в нём, великий перелом и возрождение. Смерть его была чудная, радостная… Вся смерть его и его предсмертные дни была одна Осанна Христу.

«Обнимайтесь вы все… Целуемся во имя воскресшего Христа. Христос воскрес!» Он четыре раза по собственному желанию причастился, один раз соборовался, три раза над ним читали отходную. Во время неё он скончался… Без всяких мучений». В последний путь Розанова провожал священник Павел Флоренский.

Такое же письмо дочь Розанова ещё ранее написала Мережковскому, поэтому о картине смерти Розанова знала и жена Мережковского – Гиппиус и всё «прогрессивное общество»

«Да, умер. Ничего не отверг, ничего не принял, ничему не изменил… Вот почему показалось нам горьким мучительное длинное письмо дочери, подробно описывающее его кончину, его последние дни. Кончину «Христианскую», самую «православную», на руках Ф., …под шапочкой Преподобного Сергия.

Что могла шапочка изменить; да и зачем ей было изменять Розанова? Он – «узел, Богом связанный», пусть его Бог и развязывает», – писала язвительно Гиппиус.

Как видим – смерть Розанова именно своей «христианской» окраской оставила «горькое» впечатление и испортила настроение «прогрессивной интеллигенции».

Поэтому эта «интеллигенция» решила, что так не должно быть – раз Розанов навредил ей даже характером своей смерти, то необходимо отомстить ему и этим подсластить свою горечь; да и вообще —

ведь не дай Бог – кто-то сделает неправильные выводы из смерти Розанова.

Видимо долго думали лучшие умы над какой-нибудь кощунственной ложью. Гиппиус, вероятно, вспомнила, что Розанов когда-то очень выпрашивал у неё засушенного жука-скарабея и при этом признался, что усердно работает над изучением древнего Египта и собирает различные египетские вещицы. И придумали целую легенду.

Дочь Розанова в письме Голлербаху рассказывает об этой легенде —

«Будто бы Розанов перед смертью же действительно причастился, но после сказал: «Дайте мне изображение Иеговы». Его не оказалось. «Тогда дайте мне статую Озириса». Ему подали и он поклонился Озирису…

Это – евреи – Гершензон, Эфрос и др. Буквально повсюду эта легенда. Из самых разнообразных кружков… Испугались, что папа во Христе умер, и перед смертью понял Его. И поклонился Ему».

(Эфрос Абрам Маркович 1888–1954 гг. – видный «деятель» советской культуры, искусствовед, псевдоним – Россций. Гершензон Михаил Осипович – «более» видный «деятель» советской культуры: возглавлял Всероссийский союз писателей, председатель Лит. Секции Госуд. Академии художеств и т.п.)

«З. Н. Гиппиус вскоре после смерти Розанова передала мне от слова до слова рассказы про Иегову и Озириса, присоединила к нему ещё Аписа, Изиду и Астарту» (всех Богов – каких только знала) – вспоминал Голлербах.

«А как там у Вас приняли папину кончину?», – спросила в конце письма дочь Розанова Голлербаха.

«У нас приняли эту смерть вот как. В «доме Литераторов», где обычно вывешивались известия о смерти самого маленького журналиста, на смерть Розанова не откликнулись ни чем: никакого «вечера памяти», никакого доклада, даже панихиды не было…», – отвечал Голлербах.

Голлербах рассказывает, что через четыре года после смерти Розанова, т. е. – в 1923 г, он бегал по различным редакциям и просил напечатать какие-то произведения Розанова, но все отказали – боялись комиссаров.

А комиссары ненавидели и мёртвого Розанова, и память о нём хотели стереть навсегда – даже могилу Розанова уничтожили.

«В 1923 году кладбище в Черниговском монастыре было срыто, и, несмотря на официальную охранительную бумагу от Реставрационных мастерских в Москве, – могилы Леонтьева и Розанова уничтожены. Чёрный гранитный памятник Леонтьеву разбит в куски, а крест на могиле Розанова – сожжён», – отметил в своём исследовании Александр Николюкин.

Победившие «марксисты» расправлялись даже с мёртвыми.

Теперь, когда мы достаточно подробно изучили жизнь и творчество В.В.Розанова, не совсем понятно – почему еврейские идеологи в начале XXI века решили сделать из Розанова великого философа и противопоставить его действительно великим – Соловьёву, Бердяеву, Флоренскому…

Вероятнее всего – опять понадеялись на неграмотность русских интеллигентских «масс»…

В этой главе мы глазами и умом Розанова увидели происходящее в России – и лишний раз убедились в правильности наших выводов и той картины событий – трагедии, которая случилась в России.

Заканчивая эту главу, следует ещё сказать несколько слов о Розанове. С одной стороны мы видим беспомощность и трагедию русской интеллигенции, не способную не «силой» своего ума ни соответственно «силой» воли противостоять агрессии, и не способную достойно возглавить и повести свой народ. И вот результат. А также результат игр в демократию, свободу и в «прогрессивных».

Сама личность Розанова неоднозначна и вызывает много оценок, в том числе и не мало положительных. На его примере мы видели мучительный путь «проб и ошибок» к правде.

Он был похож на большого ребёнка, очень любознательного, готового заглянуть в любопытстве и под юбку и в древнейшие манускрипты – «Отчего я так люблю детство? Такое дождливое, тягучее, осеннее детство? Люблю», – писал в 57-летнем возрасте Розанов.

Он подкупал своей прямотой и искренностью – ««навязались» и не отвязываются (мысли). Так одна очень грязная мысль мучит меня лет 10. Смешная, забавная, «и вообразить нельзя».

Был прав в оценке Розанова, как всегда, Бердяев, говоря о нём – «гениальный обыватель».

Розанов смаковал всеми органами чувств эту обывательщину, и находил в ней много прелести и мелких мудростей, например, – «Просто человеку, всю ночь спавшем на правом боку, хочется к утру перевернуться на левый». Такая метафора подойдёт ко многим надоевшим вещам.

Иногда В.Розанов выдавал очень глубокие мысли – «Устраните берега, и река разольётся в болото».

Розанов написал много интересных лирических и исследовательских книг. Интересна и малоизвестна его книга – «О подразумеваемом смысле нашей монархии» (1912 г.).

А среди интересных книг самая глубокая и полезная для последующих поколений – это несомненно его – «Обонятельное и осязательное…». Эффект этой книги в прекращении древних еврейских ритуалов был весомый, если не решающий.

                                      ЧАСТЬ   ДЕВЯТАЯ

Россия  1908–1914  гг.

Вооружимся мемуарами Милюкова, Керенского, Вырубовой, Дубнова, а также соберём различные исследования этого периода истории России, в частности Э.Радзинского, и глянем, что происходило в России.

                 Глава 1.  1908–1910 гг.  На  круги  своя

Благодаря решительным действиям российских властей террористическая война к концу 1906 г. стала затухать, хотя ещё и в феврале 1907 г. еврейский террорист Лев Зильберберт пытался убить члена императорской семьи великого князя Николая Николаевича, дядю императора.

Многие террористы были арестованы и получили большие сроки тюрьмы, каторги или ссылки. Но и в этих местах они умудрялись совершать убийства,– например Фрумкина Фрума Мордуховна (1873–1907 гг.) одновременно работала на очень мирной работе – акушеркой и состояла в террористической организации. В 1903 году эта террористка покушалась на генерал-майора Новицкого, после чего была приговорена к 11 годам лишения свободы, бежала, затем была арестована за покушение на генерала Рейнбота, во время следствия в Бутырке выхватила револьвер у начальника тюрьмы Багрянцева и его ранила – после этого была приговорена к смертной казни.

Те из террористов, которые не попались – убежали из России в различные страны. Интересно отметить, что почти все арестованные полицией террористы бежали неким загадочным образом из-под стражи и удачно пересекали границу. Тот же фашист Гершуни в 1907 удачно бежал и затем благополучно жил героем в Европе, также поступил Бронштейн (Троцкий) и др. Советская пропаганда объясняла, что все они были очень умные, находчивые, смелые и быстро бегали. На самом деле всё, конечно, не так – всё просто и прозаично – деньги: подкуп, коррупция оказались эффективнее всякого министерства и закона.

Масштаб террористической войны с 1901 г. по 1906 г. ещё окончательно в нашей стране не осознан. Первый шаг к правде был сделан в начале «перестройки» – исследователь истории Вадим Кожинов:

«специально изучавший это «сюжет» историк С.А.Степанов сообщил в 1992 году, что, согласно всецело достоверным сведениям: «в ходе первой русской революции только эсеры, эсдеки (социал-демократы) и анархисты убили более 5 тысяч (!) правительственных служащих…».

В истории какой страны было нечто подобное? Второй шаг к правде сделал Солженицын.

Решающую роль в рассмотренных нами ранее событиях сыграл народ – своими 600 погромами. На следующий раз, через 10 лет – в 1917 г. народ защищать монархию уже не станет. И если царь в этот период народ не заметит, то другие над ним здорово поработают

После того как в этой террористической войне российские власти сумели защитить сами себя (хотя погибших представителей власти было много) в том смысле, что не отдали трон власти, западная пресса и уезжающие из России евреи окончательно создали в европейском общественном мнении образ России с жандармским режимом, хотя факты говорят о другом, – например, в это время в мирной и спокойной Англии полицейских было во много раз больше чем в России – «Менделеев, поражённый посещением Лондона, приводит данные на 1906 г.: полицейских в Лондоне на душу населения в 10 раз больше, чем в Петербурге; тогда же во Франции на государственном бюджете было 500 000 чиновников (не считая выборных), тогда как в гораздо большей России – только 340 000 (с выборными)» – отмечает в своём исследовании М.Назаров.

В 1907 году император Николай II вынужден был заключить союз с Англией как логическое последствие кабального займа, о котором было рассказано ранее. – Англия уже готовилась к войне с Германией и заранее пристёгивала к этой мировой афёре Николая II и Россию.

После провала «революции» усилилась эмиграция евреев из России. При этом это было не бегство из «гетто», хотя часть эмигрировавших связанная с террористами боялась репрессий российских властей, а плановое мероприятие еврейских лидеров, больше напоминавшую переброску сил для других целей.

«Для меня нет сомнения, что, кроме будущей еврейской Палестины, нет места, более пригодного для утверждения еврейского центра с известной внутренней автономией, чем современная Америка…

Эмиграция в Америку идёт безостановочно, с поразительной правильностью. Статистика уже выяснила, что средняя цифра еврейской эмиграции из России в одну только Северную Америку составляла в период 1881–1897 гг. по 25 тысяч человек в год, а за четырёхлетие 1898–1902 гг. – по 35 тысяч человек в год (в круглых цифрах).

Если прибавить сюда эмиграцию во все другие страны света, то придём к заключению, что в последние годы вся еврейская эмиграция из России дошла до нормы 50 тысяч в год. Считая естественный прирост еврейского населения в России в полтора процента, мы получим при пятимиллионной численности общий годовой прирост в 75 тысяч. Следовательно, ныне из России уходит около 2/3 нашего годового прироста» – умничал еврейский идеолог этого периода С.М.Дубнов в 1907 г. («Письма о старом и новом еврействе»), показывая, что, несмотря на эмиграцию евреев, численность еврейского населения в России росла, как и планировалось. Известно, что через организованные еврейскими международными организациями в различных странах перевалочные пункты для эмигрантов еврейские лидеры чётко контролировали весь процесс перемещения еврейских «масс» и умело им руководили.

С 1881 г. по 1907 г. из России в Америку переехало более 2 миллионов евреев. Пол Джонсон отмечает: «Из этих эмигрантов свыше двух миллионов направились в Соединённые Штаты, и наиболее очевидным и заметным последствием этого было возникновение в Америке массового городского еврейства. Это было абсолютно новое явление, которое со временем изменило весь баланс еврейского влияния и власти в мире…» Это заявление, признание политического советника главы Англии очень важно, ибо до сих пор евреи «рулят» Америкой в своих интересах.

В Америке к 1920 году проживало 4,5 миллиона евреев. И возглавляемые Американским Еврейским Конгрессом (созд. в 1916 г.) евреи являли собой очень грозную силу. Созданный еврейско-американский симбиоз вместе со старым еврейско-английским и всем европейским упрочил господство еврейской нации на планете. Вспомните слова С.М.Дубнова столетней давности о планах сделать США важнейшим еврейским центром и посмотрите сегодня на эту страну, где с 2003 года даже древние национальные еврейские праздники объявлены в США общенациональными, и являются нерабочими днями.

Прошёл спокойный для России 1908 год. Он оказался единственным спокойным. В конце 1908 года умер великий русский человек Иоанн Кронштадский. И это оказалось каким-то символичным пороговым событием. С 1909 года пошла огромная волна критики христианства, славянизма, института монархии. Дело в том, что самих террористов уже не было, но идеологи государственного переворота – революции, типа Дубнова, Винавера, Натансона и другие, и их поклонники – типа В.Розанова остались, а в их руках была пресса. И после небольшой передышки они возобновили свою деятельность, в первую очередь агитационную «по работе с массами», по «нужному» формированию общественного мнения, с этой целью особое внимание было уделено прессе, журналистике.

Николай II после победы в террористической войне, которую, вероятно, зачислил в свою заслугу, с прессой ничего менять не стал – оставил ей свободу.

В формировании общественного мнения столицы и всей русской интеллигенции до 1917 г. большую роль сыграл также характерный масонский приём – распространение «престижной» клубной деятельности, которую мы уже не раз встречали во Франции и России.

На этот раз большую роль сыграло «культурное общество» масонки З.Гиппиус, активный член которого Василий Розанов необычайно довольный, что его приняли как равного и достойного в  «высшее интеллигентское общество России» именно в 1909 г. додумался написать восторженный гимн евреям – «О Песни Песней». Именно с этого года В. Розанов обрушился с критикой на русскую православную церковь в статье – «Русская церковь», в книгах: «В тёмных религиозных лучах», «Тёмный лик», «Люди лунного света».

То есть в России опять всё плохо – плохоё христианство, плохой царь и т. д., и логически возникала мысль – необходимы перемены. Пошла очередная идеологическая подготовка к революции.

Тщеславие и самолюбие В.Розанова было погрето до максимальной высоты – когда за его «подвиги» еврейский художник Бакст нарисовал его портрет.

Многие друзья-писатели С.М.Дубнова, которых он упоминает в своих мемуарах, писали литературные произведения для еврейского народа на его языке, теперь же стали упражняться на русском и создавать русскую литературу, и более того – стали ведущими критиками в русской поэзии и литературе. Русские писатели это сразу обнаружили, почувствовали и возмутились – А. И. Куприн в 1909 г. (в письме Ф. Д. Батюшкову) по поводу этой тенденции возмущался: «Писали бы вы, паразиты, на своём говенном жаргоне и читали бы сами себе вслух свои вопли. И оставили бы совсем-совсем русскую литературу…».

Даже совсем не правый и не шовинист Андрей Белый в 1909 г. горько жаловался —

«Главарями национальной культуры оказываются чуждые этой культуре люди… Посмотрите списки сотрудников газет и журналов России: кто музыкальные, литературные критики этих журналов? Вы увидите почти сплошь имена евреев… Общая масса еврейских критиков совершенно чужда русскому искусству, пишет на жаргоне эсперанто и терроризирует всякую попытку углубить и обогатить русский язык». Тенденция идущих процессов стала столь очевидна, что стала предметом обсуждения в Думе.