Текст книги "Этот мир придуман не нами (СИ)"

Автор книги: Павел Шумил

сообщить о нарушении

Текущая страница: 29 (всего у книги 104 страниц)

Достал звонилку, набрал номер.

– Мухтар, вытаскивай на улицу проектор и познакомь местных с правилами бокса. Заодно, покажи пару старых боевиков с единоборствами… Да, восточных… Ван Дам тоже подойдет.

Мухтар вытащил из дома проектор, установил на высоком столе и навел прямо на железную стену. Думала, повесим белую простыню, но солнце уже село, зажглись первые звезды, и картинку было хорошо видно на стенке. Я отрегулировала цвета, и Мухтар пустил запись боя двух бойцов.

Так мы узнали, что такое бокс. Считается, что бокс – безопасный бой. Даже специальные толстые перчатки на руки надевают, чтоб когти закрыть. Но настоящего бойца это разве остановит? Они даже в перчатках так друг друга отделают… Как говорит Линда, мама не горюй! К двенадцатому раунду мы уже разобрались с правилами и переживали за темного боксера. Он и победил!

А потом мы смотрели восточный боевик. В чем суть, я поняла плохо. Линда переводила слова и одновременно пыталась объяснить. Я поняла только, что плохие ребята пытались обидеть хороших. А Служба закона и порядка ни во что не вмешивалась. Тогда хорошие пригласили непобедимого бойца, и он начал "крошить" всех плохих парней. Захватывающе интересно! Все поединки так удачно сняты! Каждое движение видно. Потом Линда устала переводить, остановила кино и принесла тот железный ящик, что переводил для меня слова в первый день. Полупортативный киберлингвист называется. Мухтар хотел соединить его с проектором черным проводом, но только выругался.

– Разъемы тут разные, – пояснил он. И принялся зубами счищать с проводов шкурку. А потом скручивать их пальцами.

– Вот они, ручки золотые! – гордо произнес он вскоре и включил проектор. Я уже знала, что этот ящик умеет говорить. Но остальные очень удивились.

Когда фильм закончился, Линда сказала, что завтра будет вторая серия. А потом – много старинных фильмов с Брюсом Ли и Джеки Чаном. Но сегодня пора спать.

Расходились неохотно. И, конечно, о драке никто не вспоминал. Я помогла Линде затащить проектор, планшетку и блок питания в дом. Хотела лечь спать, но хозяина в комнате не было. Пошла искать. Оказывается, все люди собрались в аналитическом центре. Заметив меня, хозяин махнул рукой, а когда я подошла, усадил к себе на колени.

– … Говорю вам, не провокация, а проверка на вшивость, – убеждал Стас. – Лин, ты зря не оборудовала регистраторами новые палатки.

– Я не собираюсь следить за друзьями. Это неэтично, в конце концов.

– У меня в каюте две видеокамеры – это этично, а в палатке аборигенов – неэтично.

– Ты подписал контракт с КомКоном, они – нет.

– Логично… – Стас поднял руку и поскреб в затылке. – Но сейчас из-за этого мы рискуем пропустить ключевую информацию.

– Не пропустим, – усмехнулся Мухтар. – Вот он, слет старейшин.

Стас быстро пробежал глазами по экранам и вывел на большой экран восемь картинок с ошейника Татаки. В ее палатке собрались все три бригадира, Пуррт, рыжая девушка и оба драчуна.

– Ну, старшой, не тяни, мы рабы или нет? – первой начала Татака.

– И это меня спрашивает девочка в ошейнике, – Ктарр шутливо потрепал Татаку за ухо.

– Я могу его снять, – возмутилась Татака. Расстегнула ошейник, на секунду сняла и тут же снова защелкнула на шее.

– Так чего же носишь?

– А вдруг Марр узнает, что я без ошейника ходила?

Парни дружно заржали. Даже Ктарр улыбнулся.

– Римм, так на самом деле, мы рабы или нет? – теперь уже спросил серый драчун. Ктарр снисходительно посмотрел на него.

– Рабам поединки запрещены, так?

– Так…

– Тебе кто-нибудь драться запрещал?

– Вроде, нет… Владыка сказал только, что драться нужно по местным правилам.

– Драться можешь, ошейник не носишь. Ну и, кто ты после этого?

– Свободный?

– Да… До тебя доходит как до того сарфаха из анекдота.

– Подожди, Ктарр, но почему Линда сама не разрешила поединок? Зачем надо было Владыку звать? – заинтересовался Пуррт.

– Я так мозгую, она просто растерялась. Владыка же сказал – со всеми проблемами – сначала к ней. Она перед ним за нас отвечает. А тут – поединок. Что делать? Вот и позвала Владыку. Но ты не с той стороны думаешь, – Ктарр откровенно веселился. – Посмотри с другого конца. Запретить драться рабам она могла бы и сама. А запретить поединок свободным может только Служба порядка. А кто здесь Служба порядка? Если не Марта, то сам Владыка.

– До чего у тебя складно выходит, – влез рыжий драчун. – а вот скажи, если мы свободные, то почему нам за работу никто денег не платит?

– А ты много наработал? Линда тебя у прежнего хозяина выкупила, так? В расходы вошла. Крышу над головой дала. Одела с ног до головы. Кормит каждый день. И все – за свой счет. А много мы наработали? Танцпол кладем – так это для себя. Первый дом – тоже для себя ставить будем. Вот когда водокачку поставим – тогда начинай деньги считать. Скажи спасибо, что к богатенькой попал. Иначе она тебе такой счет выставила бы.

– Выходит, мы в долгах как в шелках… А если она на самом деле счет выставит?

Ктарр моментально сделался серьезным.

– Ты задал правильный вопрос. Пуррт, это к тебе. Осторожно расспроси госпожу Линду насчет нашего долга.

– Почему – я?

– Не мне же она здесь, в оазисе воду предлагала. Звезды рассветные, как давно это было… Словно в прошлой жизни.

– Ну, кто был прав? – Стас развернул кресло к нам. – Народ выясняет свой социальный статус. Драку придумали чтоб посмотреть на реакцию Линды.

– Ты всеведущ и непогрешим, – усмехнулся хозяин. – По постелькам, полуночники?

И пощекотал меня под подбородком. Я муркнула.

– Мудрые и непогрешимые, дайте глупой совет, – подняла руку Линда.

– У? – отозвался Стас.

– Местные о деньгах заговорили. У меня сразу две проблемы. А) Где деньги взять? Б) чем деньги отоварить?

– Где взять – не вопрос, – отозвался Мухтар. – Запустим станок, наштампуем металлических монет разного достоинства. Установим курс к местным. Тем, кто летит в город, будем менять по курсу. Таких будет немного. А вот чем отоваривать здесь… Это проблема.

– Не сможем наштамповать товаров? – удивился Петр.

– Не сможем найти время, чтоб продавать эти товары. Или завалим программу, так как все наше время поглотит сфера обслуживания аборигенов.

– Значит, так, – решил хозяин. – До завтра думаем над денежным вопросом, а сейчас – спать.

– Миу, – окликнул меня уже в дверях Стас, – если хочешь, завтра вечером можешь записать очередную базу. Она совсем маленькая. Просто куча инструкций по эксплуатации бытовой техники.

Утром хозяин сказал, что летит во дворец. Ненадолго, только продемонстрировать присутствие. Сопровождаем его мы с Линдой. Это замечательно! Радость так и переполняет! А чего себя сдерживать? Вечером посижу под шлемом – и уравновешу!

Забежала в палатку к Татаке. А там… Самой Татаки нет, зато появились две широкие кровати, и на обеих парни с девушками. Дрыхнут, как говорит Линда, без задних ног. Из четырех – никто не проснулся.

Пошла Татаку разыскивать. Оказывается, девушкам отдельную палатку выделили. Татака тоже туда перебралась. Ей одной по ночам скучно и страшно.

Поболтали немного, но тут ее Марта через браслет на процедуры вызвала. А меня уже хозяин с Линдой дожидаются. Побежала за своим байком. Шурр сказал, это очень красиво смотрится, когда перед Дворцом садится летающая машина, а по бокам, чуть позади, два байка. Теперь мы так и делаем.

Папа сказал хозяину, что сегодня путешественник и писатель будет читать свою книгу о странствиях за океан. Книга толстая, поэтому читать будет весь день, а возможно, и завтра. Хозяин покачал головой и сказал, что Марта пока не разрешает ему долго ходить и сидеть. И это грустно.

– Если рабыне будет позволено сказать, – не очень вежливо вклинилась я.

– Говори, рыжая, – развернулся ко мне отец.

– Если позволить Рраде снять на видео, как чтец читает книгу, то потом мой хозяин сможет увидеть и услышать…

– Кто такая Ррада?

– Внучка архивариуса, помогает ему в библиотеке.

– Ты хорошо придумала, – одобрил хозяин и вопросительно посмотрел на отца.

– Зови ее. Такова наша воля.

И я бегом помчалась в библиотеку. "Воля Владыки" – волшебные слова. Архивариус мгновенно освободил Рраду от всех других работ. Мы схватили треногу, планшетку, камеру – и помчались. Думаете, в зал? Нет, к вышивальщицам. Там Рраде выдали одно из дежурных платьев, она торопливо переоделась. Вот теперь – другое дело.

Гости уже расселись, и папа мучил путешественника вопросами. Нас дожидался, время тянул. Линда уступила Рраде свое место. Это чтоб ничей затылок в кадр не попал. Я помогла установить треногу, настроила камеру и подала ушами знак папе, что у нас все готово. Папа тут же прекратил допрос, и путешественник раскрыл книгу.

Ррада слушает раскрыв рот. А Линда откровенно скучает. Я даже догадываюсь, почему. Книги людей пишутся лаконичней. Изредка бросаю взгляд на камеру. Снимать сидящего человека – легкая работа. Проще, чем книги сканировать. Сидишь и ничего не делаешь.

В перерыв забегаю к маме Рритам. Шурр на дежурстве, а у Марра все нормально. Если не считать разбитого в кровь носа. Это у них на полосе препятствий обычное дело. Хорошо, что в пятерку последних не попал.

Рассказываю о Татаке, трусь щекой о плечо и убегаю. Пока хозяин беседует с папой, успеваю скопировать с ррадиной планшетки на свою все отсканированные ей книги.

Назад летим довольные. Хозяин радуется, что опасность бунта уменьшилась. Линда – что не остались до вечера. А я – просто так!

Первым делом отдаю планшетку Стасу, потом помогаю строителям. Мне доверяют на танцплощадке класть кирпичи второго и третьего слоя. Ничего сложного! Главное, чтоб кирпичи пазами и выступами друг за друга цеплялись. А не садятся – так резиновой кувалдой пристукнуть.

Агрономы подцепили к байку на тросах носилки и возят ил на свои грядки. На байке, конечно, Прронырра. Бригадир сказал, что он самый легкий, поэтому можно больше ила грузить. Но я думаю, Прронырра всех уговорил.

Пуррт прямо на стене железного дома рисует белой краской большой прямоугольник. Оказывается, это экран для вечернего киносеанса. Настроение еще выше поднимается.

Не сразу замечаю, что над нашей деревней в воздухе висит ожидание чего-то хорошего. Даже не ожидание – предвкушение! Замечаю не сразу – это потому что сама жду сеанса под шлемом. У самой мозги набекрень. Помогаю Поваррешке по кухне и осторожно расспрашиваю. Ну да, могла бы догадаться. Все прратты ждут вечернее кино. А люди?

Заканчиваю чистить овощи, спешу к Линде. Она с агрономами в тени пальм грядки размечает.

– Ты разве забыла? Завтра грузовик прилетает, – Линда даже слегка удивилась. Может, если б знала, что такое грузовик, тоже волновалась бы. А так – грузовик и грузовик. Слово такое… Петр говорил, что его грав в грузовик превратили, когда поддон снизу подвесили.

Незадолго до ужина Пуррт попросил меня отозвать Линду в сторону для серьезного разговора.

– О деньгах говорить будете, – фыркнула я. – Да не волнуйся ты так. Госпожа сама волнуется.

– А ты откуда знаешь?

Тут я поняла, что проболталась. Надо спасать себя, Линду и положение. Проще всего заболтать. Оттаскиваю Пуррта в рощу, садимся под пальмой.

Ты подумай, чудак, откуда у Линды местные деньги? Она же иноземка.

– У нее что, денег нет?

– Денег у нее – хоть закопайся. Только это ИХ деньги. Ты на них в городе ничего купить не сможешь, потому что ни один меняла их в глаза не видел. Совет менял обменный курс не оговорил.

– Она же Поваррешке целый кошель дала. Кошель в тумбочке в первом шатре лежит.

– Все, что у нее было, все и отдала. Ты пойми, у нее много золота в слитках и драгоценных камней. Но их еще надо на наши деньги обменять, а это не так-то просто.

– Почему?

– Потому что столько, сколько она может выложить, ни один ювелир купить не сможет. Но если кто-то узнает, что у кого-то есть столько золота и драгоценностей, наши деньги превратятся в пыль. Подожди… Или наоборот, золото станет дешевле песка в пустыне… Я запуталась. Ювелир Линде объяснял, у него все понятно получалось. Прости глупую, я так не умею. В общем, всем плохо будет.

– Но как же…

– Как Линда намечала? Задумка была, что мы с театром по городам будем ездить, зрители нам платить будут. А Линда в каждом городе будет понемногу продавать драгоценные камни за местные деньги. Но ты же знаешь, все рухнуло.

– Когти файрака! Что теперь делать?

– Не беспокойся, деньги будут. Линда вошла в долю с одним толковым ювелиром. Ты его в Амфитеатре много раз видел. Наши агрономы тоже скоро начнут пряности продавать. Ты дальше думай. Появятся деньги. А товары-то в городе. Надо у нас поставить рынок, надо, чтоб караваны к нам ходили. А захотят караванщики ради двух десятков покупателей четыре дня песок топтать?

– Как четыре? Два.

– Два сюда, два отсюда. День тут.

– Вот засада…

– Ты-то чего волнуешься? Тебе есть нечего? Носить нечего? На всем готовом живешь. Пусть у Линды голова болит. Дай полгода, она все наладит.

– Действительно, что мне волноваться, – криво усмехнулся Пуррт. – Спасибо, Миу.

После ужина я отправилась на мокрое дело. Стас обсуждал с Мартой программу моего обучения. Марта хотела, чтоб я занялась медициной, а Стас – чтоб я училась на контактера.

Намочила голову, Марта помогла надеть шлем.

– Фых, глупая стажерка забыла сахарницу, – попыталась встать.

– Сиди, я принесу, – сказал Стас и вышел из комнаты.

Вошли хозяин, Мухтар и Петр. И сели на кушетку.

– Когда кино начнется? – спросила Марта.

– Как солнце зайдет, так и.

– Не опоздать бы.

– Не торопись. Без вас не начнем, добродушно ухмыльнулся Мухтар.

В комнату ворвалась Линда. А за ней – Стас с сахарницей в руке.

– Проектор установлен, ждем темноты, – доложила Линда, подошла ко мне и чмокнула в нос.

– Спасибо за Пуррта.

– У меня все готово, – сообщила Марта. Мухтар со Стасом проверили настройки, и Марта нажала "Пуск". Я почти не волновалась. Только грустно было, что скоро голова заболит, кино посмотреть не получится. Уж лучше бы на конюшне десять плетей. Больно, но быстро… Зато потом снова счастливые дни пойдут.

Запись длилась недолго. Долю стражи. Марта сняла шлем и велела мне съесть ложку сахара. У Линды в руке уже гудел фен. Привели мою шерстку в порядок, хозяин обнял за талию и повел на улицу. Да, на улицу. Если пять шатров стоят в ряд – это уже улица.

Все наши расселись на циновки перед экраном. Заняли лучшие места. Но хозяин шепнул что-то Мухтару, тот хлопнул по плечу Стаса, и они убежали в железный дом. Вскоре вернулись с небольшими тючками и компрессором. Тючки оказались надувными диванами. Пока я подстраивала цвета, люди и Прронырра уселись на диваны. А из женской палатки вышла Поваррешка в шикарном черном платье. Сама черная, с белой грудкой, платье черное из легкой тонкой материи, приталенное, выше колен кончается. Краси-и-ивая… У парней нижние челюсти отпали. Линда хихикнула, я только тогда догадалась рот закрыть.

Устроилась с краю, у ног хозяина. Когда голова заболит, смогу незаметно уйти.

Началось кино. К плохим парням пришло подкрепление, и они опять атаковали хороших. Но голова болела все сильнее, и мне уже было не до сюжета. Сидела, зажмурившись, вцепившись в коленку хозяина.

Когда кино закончилось, то ли притерпелась к боли, то ли максимум прошел. Максимум… Какое интересное слово. Экстремум. Параметр. Точка бифукации. Гиперболический косинус. Какая я у-у-умная!..

Почувствовала под подбородком ласковую руку хозяина.

– Кино кончилось. О чем задумалась?

– О гиперболическом косинусе.

– Ух ты… А как головка?

– Уже не так сильно болит. Почему Петр кино не смотрел?

– Он сейчас занят. Подводит грузовик к нашей планете. Намечает посадить завтра около полудня. Идем спать?

– Я немного поброжу под звездами. Все рано сейчас не усну.

– Долго не гуляй. Ночи холодные.

Хозяин снял наброшенный на плечи халат и неловко накинул на меня. Я улыбнулась и закуталась в него. Мы неторопливо побрели к озеру.

"Вот я и взрослая", – пришла в голову нелепая мысль. – "У меня есть дом, друзья, мужчина. И хвостик уцелел. Надо решать, к чему стремиться дальше. Марта не в первый раз говорит, надо решать кем быть. Неужели у иноземцев нет просто домохозяек?"

– Хозяин, у вас домохозяйки есть? Которые растят детей и заботятся об уюте в доме?

– Есть, как не быть? Только они остались далеко-далеко. За много десятков световых лет отсюда. Домохозяйки не любят дальних дорог. А ты?

– Я мечтала стать домохозяйкой. Это выше, чем наложница или доверенная рабыня. Такая несбыточная мечта – с моей рыжей шкуркой. Теперь мечта неожиданно сбылась, и я не знаю, о чем мечтать дальше, – прижалась к хозяйскому боку.

– Ну… Не торопись, разберись в себе. Узнай получше нашу жизнь. Первые два курса во всех институтах не сильно различаются, специализация начинается с третьего. Так что время у тебя пока есть.

Я грустно улыбнулась и потерлась щекой о хозяйский бок. Надеялась в тайне, что хозяин прикажет мне, на кого учиться. И все станет ясно, просто и понятно. А хозяин не хочет мне приказывать. И голова болит. Бедная я, несчастная…

Чуть не фыркнула весело. Не получается у меня долго страдать. Но ведь голова все еще болит. И кино пропустила. Равновесия гармонии должно хватить хотя бы на неделю. А там Стас следующий учебный курс подготовит.

– Вставай, непоседа.

Открываю глаза. Рядом с кроватью стоит Марта.

– Пока шлем не заняли, пройдем тесты на усвоение материала, – говорит она тихонько, чтоб не разбудить хозяина. Зеваю, выскальзываю из кровати и поправляю одеяло на хозяине. Сгребаю в охапку одежду и ошейник, тихо покидаем с Мартой комнату.

Ходить голышом нехорошо? Линда не раз говорила, что на человеческий взгляд я всегда одета. Потому что в шерстке. Вот и пользуюсь. Сон хозяина важнее!

В коридоре застегиваю ошейник, вскакиваю на ходу в шальвары. Блузку пока можно не надевать, на мокрое дело иду.

Марта настраивает аппаратуру, а я все-все понимаю! Вот настройка на реципиента. Простенький файл-менеджер. Два архива: "Люди" и "Прратты". Марта выбирает "Прратты". Внутри имена. У всех короткие, только у меня – "Корбут Ррумиу Фаррамовна". Компьютер загружает файлы с моими параметрами, а я иду мочить голову.

Усвоение информации – 99 % Марта говорит, что интерфейс к какой-то инструкции не прорезался. Не хватило перекрестных ссылок. Пишет записку Стасу, чтоб доработал. А меня предупреждает, что при взгляде на какой-то прибор или механизм может возникнуть легкая головная боль. Совсем слабая, возможно, я ее даже не замечу. Это недостающий интерфейс проклюнется.

Идем в столовую завтракать. Я смотрю на кухонную технику широко раскрытыми глазами. Я ЗНАЮ, КАК ОНА РАБОТАЕТ! Какой регулятор для чего служит, что может и чего не может каждая кухонная машинка. Такой шок был у меня только раз – когда поняла, что по-русски заговорила. Иду вдоль стенки, осторожно прикасаясь пальцами к панелям управления. Сажусь на корточки в углу, рядом с норкой киберуборщика, нажимаю почти незаметную кнопку. "Божья коровка" тут же выползает. Шлепаю ее сверху, чтоб замерла. Откидываю крышку и смотрю на контрольный дисплей. Заряд аккумулятора – 100 %. Загрузка контейнера – 8 %. Последняя активация – пять часов назад. Захлопываю панель и активирую уборщика. "Божья коровка" разворачивается и уползает в свою норку. Я ЗНАЮ, КАК С НЕЙ ОБРАЩАТЬСЯ!

Где моя планшетка? У Стаса. Потом заберу. Подбегаю к компьютеру в углу, зажигаю монитор. Окидываю взглядом иконки и пиктограммы, пробегаюсь по меню – все знакомое! Вызываю на экран калькулятор, умножаю пять на девять. Получилось! Я умею работать на компьютере!

– И-и-и-и! – прижимаюсь к Марте.

– Ай! Мой кисель! – вскрикивает она. Быстро наклоняюсь, слизываю у нее с коленки плеснувший напиток. Густой, сладкий. Сладкий?.. Ничего, от капельки не запьянею. Кружусь в танце по комнате, выскакиваю в коридор. Многие загадочные надписи на стенах больше не загадочные! Вот за этой панелью – пульт локального климат-контроля. Заскакиваю в гостевую комнату, дотрагиваюсь до скафандра. Я знаю, зачем ты нужен и что у тебя в потрохах, космический рыцарь!

Бегу в ангар. Сажусь на место водителя в машину Петра. Включаю дисплей приборной панели, обегаю глазами шкалы приборов. Дожидаюсь сигнала готовности и поднимаю машину на метр над полом. Здорово! Если Петр заболеет, смогу его подменить.

Опускаюсь, выключаю пульт, выскакиваю из машины, бегу в мастерскую. Станки и инструменты тоже знакомы. Открываю шкафчик со спецодеждой. В углу – Щетка-пылесос. Это совсем просто! На полочке Линды поверх бронекостюма лежит кобура с огнестрелом. Осторожно достаю оружие. Я знаю, что это такое. Обойма на восемнадцать пуль, баллончик с "жидким порохом", тактический дисплей на поворотном кронштейне, лазерный прицел-дальномер… Все знаю! Таким оружием Марта со Стасом за несколько вздохов уничтожили отряд, напавший на моего отца.

Аккуратно убираю оружие в кобуру и спешу на улицу. Фонтан. Ну, это совсем просто! Водяной насос, фильтр, аккумулятор и две кнопки. Проще не придумаешь! Прожектор на столбе. Проще насоса! Машина, выплавляющая кирпичи…

Трогаю пульт с несколькими кнопками и лампочками. Кладу ладошку на кожух, обхожу кругом… Ничего! Читаю надписи на пульте. Слева мощный выключатель. Надпись "Вкл". Правее – кнопки "загрузка", "печка", "лифт". Красная лампочка над надписью "Вода". Еще какие-то лампочки и кнопки. Память молчит. Я не знаю этой машины…

Хочешь сделать кирпич – натаскай в бак воды, а бункер заполни песком, – подсказывает подошедший сзади Прронырра. – Получишь за раз пять кирпичей.

– Так это тебе поручили воду натаскать? – спросила я, заметив у него в руках ведра.

– Ага, – грустно согласился он. И смотрит на меня глазами обиженного кутенка.

Оглянулась на озеро. Мой насос агрономы приспособили под капельный полив грядок. Шланг есть – Петр аграриям три бухты выдал. Где взять насос? Фонтан!

Лезу через надувной бортик в бассейн фонтана, выключаю насос, снимаю рассеиватель. Постанывая от тяжести, несем с Пронырой поддон с насосом фонтана прямо в озеро. Устанавливаем в пяти шагах от берега, там, где по колено. Посылаю Пуррта и Прронырру за бухтой шланга. Бухты как раз хватает до кирпичной машины. Объясняю, как надеть конец шланга на патрубок насоса вместо рассеивателя. Это работа для мужских рук! С гордым видом включаю насос. Идем к машине. Из конца шланга в бак течет тоненькая – с палец толщиной – струйка воды.

– Миу, ты лучшая! – радуется Прронырра. Пуррт скептически хмыкает.

– Насос слабый, – поясняю я. – Он для красоты, а не для дела. Но мы ведь никуда не торопимся?

И поскорее иду разыскивать Татаку, пока Пуррт критиковать не начал. В женской палатке Татаки нет. Поваррешка рассказывает, как Линда в долю стражи изготовила ей платье. Все хотят такое же. Потом вспоминают, что для платьев нужен шкаф. А лучше – два. Место есть. У мальчиков руки золотые, но нет досок. Предлагаю уговорить Петра слетать в город и купить доски, пилы, рубанки, коловороты и прочее. Ну и кто меня за язык тянул? Уговорить Петра поручают мне.

– Девочки, вы Татаку не видели?

– Посмотри в Доме Удовольствий и Радости, – советует Поваррешка, ехидно улыбаясь. Сначала не понимаю, а потом аж ушам становится жарко. Нас учили на наложниц, но чтоб устроить Дом Радости прямо здесь?.. Да что о нас иноземцы подумают?

Выскакиваю как ошпаренная и спешу в палатку Татаки. Врываюсь, пылая гневом… Хвостики в полном составе чинно сидят на циновках, рассматривают и ощупывают хвост Татаки. Ничего неприличного. С непонятным стоном сажусь на пол там, где стояла. Все четверо оборачиваются ко мне.

– Что-то случилось?

– Вы знаете, что эту палатку прозвали Домом Радости?

– Ты права, Миу, – заявляет Ктарр. – Нас здесь восемнадцать, а девушек только семь. У тебя, Татаки и Амарру есть мужчины. Поваррешка никого к себе не подпускает. Остаются три девушки на одиннадцать мужчин. Ну, хорошо, у меня есть Амарру, Проныра еще мелкий. Девять мужчин и три девушки. Это разврат, и с ним надо кончать!

– А… Как?

– Уговори Линду купить шесть рабынь. Лучше семь, чтоб за Прроныррой тоже кто-то присматривал.

– Я?

– А кто? Ты же с Владыкой ложе делишь, не я.

Жалобно смотрю на Пуррта.

– Мы тебе народное почитание устроим, – заявляет этот нахал.

– Хорошо, попробую. Но ничего не обещаю! – сдаюсь я. – А что вы тут собрались?

Хвост Татаки нервно задергался из стороны в сторону.

– Шерсти совсем не осталось. Теперь кожа шелушится, – пожаловалась она.

– А что Марта говорит?

– Говорит, все анализы хорошие, хвост живой. Просит подождать две недели. Что такое анализы?

Задумалась, как объяснить, но тут снаружи заиграла громкая музыка. А вслед за ней зазвучал ликующий голос Линды.

– Внимание, внимание, работают все громкоговорители железного дома! Через несколько минут грузовой буксир звездного класса "Абакан" совершит посадку рядом с оазисом! Спешите видеть! Только сегодня и именно сейчас!

Мы выбежали из палатки. Парни, заканчивающие танцплощадку, бросили работу и оглядывались. Из железного дома вышли Линда с Мартой. Марта прикрыла от солнца глаза рукой и уверенно указала на север. Я присмотрелась. Далеко-далеко в небе чернела точка. Она медленно росла и смещалась на восток. Мы обошли железный дом, теперь ничто не заслоняло горизонт. Марта села на песок и потянула за руку Линду.

– Километров тридцать еще. Это надолго.

Я села рядом с Линдой. Остальные, посмотрев на нас, тоже расселись неподалеку. Точка медленно росла. Через долю стражи мы поняли, что это башня, под которой висит поддон с грузом. Вроде того, что под летающей машиной Петра прицеплен. Только побольше.

Время шло, летающая башня становилась все больше и больше. Какая же она огромная! Больше железного дома! А на поддон можно два железных дома поставить! Я вдруг поняла, что железный дом тоже может летать. Иначе как бы он попал сюда, в пустыню?

– Какой огромный! – выдохнул кто-то за моей спиной.

– Стандартная грузовая платформа. Длина сто метров, ширина тридцать, высота борта – четыре с половиной, – не оборачиваясь, прокомментировала Марта. Потом вынула из кармана звонилку.

– Алло, Петр, подгони ее поближе к дому. Самим же не удобно, далеко ходить придется… К черту ТБ! Где мы, и где ТБ?.. Ну хоть на пятьсот метров…

Замершая в воздухе железная башня двинулась к нам. Я вида не подала, но стало страшно. А башня начала опускаться. Поддон под ней медленно и величественно покачивался вправо-влево. Когда до земли осталось не больше трех моих ростов, снижение замедлилось. Башня вдруг дернулась вбок, отчего покачивание поддона прекратилось. Башня дала длинный гудок, после чего довольно быстро опустилась. Из-под поддона вырвалось облако пыли, лязгнул а потом протяжно заскрипел металл – и все замерло. Башня опустилась еще ниже, так, что провисли тросы, и сместилась влево. Два троса отцепились от башни и упали на песок. Башня сместилась вправо. Оставшиеся два троса тоже отцепились и упали, подняв облачка пыли. Башня издала два длинных тоскливых гудка и, набирая скорость, пошла вверх. Вскоре превратилась в точку в небе. Доля стражи – и ее совсем не видно. А рядом с нами опустились байки, на которых сидели мужчины. Марта вскочила на ноги, села позади Мухтара, и они умчались к поддону. Я хотела сесть за хозяином, но он велел мне занять место водителя. А Стас соскочил с байка и повел народ к поддону пешком.

До поддона было шагов пятьсот, мы долетели очень быстро. Он был огромен! Как Дворец! Я никогда не видела столько металла сразу. Тросы, на которых он был подвешен к летающей башне – они толще моего тела! Груз на поддоне сверху притянут сеткой. Тросы, из которых сплетена эта сетка, с руку толщиной. А под сеткой – связки огромных труб. Каждая больше двадцати шагов длиной. А толщиной – только втроем охватить можно. И этих труб, наверно, тысячи! Их связки поднимались на четыре моих роста, а то и выше.

– Только семьсот пятьдесят штук, – поправил меня хозяин. – Летим к началу платформы.

В начале и в конце поддона лежали не трубы, а какие-то детали сложной формы и железные контейнеры.

– Те, что со вздутиями по центру – это шаровые краны, – пояснил хозяин. – В виде буквы "Т" – гравитационные насосы А в контейнерах – арматура, шпунт и другой металлолом из заказа Мухтара.

– Хозяин, но если собрать всех нас вместе, мы не сможем приподнять даже край одной трубы. Как же?..

– Да, руками такое не поднять, – усмехнулся хозяин. – Но послезавтра прилетает техника. В общем, сама увидишь.

Мухтар посадил байк на самой верхней связке труб. И теперь они с Мартой бегали друг за другом, перепрыгивали с трубы на трубу и смеялись.

– Сплав железа с никелем. Так называемое метеоритное железо, – хозяин похлопал рукой по стенке трубы. – Естественная нержавеющая сталь.

– Так много!

– Целая малая планета. Больше семидесяти километров диаметром. Мы сумели вытащить ее из пояса астероидов одной звезды неподалеку отсюда. Теперь это стратегический запас железа человечества. Вам тоже хватит.

Строители подбежали к поддону и, цепляясь за сетку, ловко лезли наверх. А кто залез первым? Ни за что не угадаете! Поваррешка!

Когда первый восторг прошел, я подняла байк на два метра над трубами, и хозяин объявил:

Первый груз мы получили. Через два дня придет второй груз. Тогда у строителей и гидротехников начнется настоящая работа. А сегодня – как только строители закончат танцплощадку, начнется праздник!

– Барра! – закричали все, вскинув вверх руки. Я решила, что это самый удачный момент, чтоб поговорить с хозяином о покупке рабынь. Хозяин тут же подозвал Ктарра, как автора идеи. А мне велел прогуляться. Мол, мужской разговор. А я и не против! Принялась ловко прыгать с трубы на трубу. Все прыгают, а я чем хуже? Но тут хозяин подозвал Линду и Марту. Я решила узнать новости первой и тоже подбежала. Немного опоздала, увидела только как плечи у Линды опустились.

– Где восемнадцать, там и двадцать пять, – обреченно молвила она.

– Марта, а у тебя есть возражения?

– Ктарр прав, разврат нужно прекращать. Но со сроками всеобщей грамотности не дави.

– Тогда… Действуй, Линда! Ктарр, Миу, вы помогаете. А теперь, любимая, быстренько отвези меня домой. Надо сменить Петра, он ночь не спал.

Хозяин назвал меня любимой! Я вскочила в седло, и мы домчались до железного дома со свистом. Завела байк в стойло, а потом… Оказалось, на втором этаже есть еще одна дверь, о которой я не знала. Там мягкие кресла с привязными ремнями, там стены плавно переходят в потолок куполом, там экран во все стены! И звездное небо на экране. А прямо перед Петром цифры столбиками. И эти цифры меняются как живые.

– Смотри, Миу, это солнце, – хозяин указал на желтый кружок. – А теперь оглянись. Это твоя планета. Так ее с буксира видно.