Текст книги "Этот мир придуман не нами (СИ)"

Автор книги: Павел Шумил

сообщить о нарушении

Текущая страница: 104 (всего у книги 104 страниц)

С этими словами Стас пустил запись. Я увидела, как в танцевальный зал вошел папа, и широким жестом пригласил четырех послов. Это были послы с западного архипелага. Не везет – так не везет!

Если пройти в центр зала, можно увидеть танец четырех призрачных гурий.

Один из послов осторожно двинулся вперед. Но не к центру зала, а вдоль стены. Как только пересек невидимый луч, моя система включилась. И в полумраке начала проявляться куча золотых монет. На исходной голограмме это была куча песка, но я наложила фактуру. Пол в центре зала тоже стал покрываться слоем золотых монет. Хозяин рассказывал, что земные драконы любят золото. И варвары любят золото. Когда голограмма достигла максимальной плотности, посол попытался поднять ближайшую золотую монетку. Она сверкала как маленькое солнышко.

Я сильно удивилась бы, если б он сумел ее поднять. Но он так увлекся, что не заметил, как в центре зала проявился песчаный дракон. Цвет дракона я не меняла. Туловище тоже не меняла. Только шею и голову. Отбелила зубы, убрала из пасти резиновые сапоги, но добавила длинные реснички. Получилась симпатичная девушка-дракон. Программа анимации простейшая. Драконочка поднимает голову, широко зевает, открывает глаза, поворачивает голову в сторону двери, машет ресничками. Дальше – то же в обратном порядке. Отворачивается, закрывает глаза, зевает, опускает голову на пол и медленно исчезает, словно растворяется в воздухе. А вслед за драконочкой исчезают и золотые монеты. Ничего страшного, правда ведь?

Но варвар решил иначе. Когда он отвлекся от монеты и заметил разинувшего пасть дракона, то выхватил меч и со всей силы рубанул голограмму по шее. Можно догадаться, чем это кончилось. Попортил мечом паркет и покатился по полу. Хорошо, что ноги себе не отрубил.

Другие послы, увидев, что он исчез в голограмме, выхватили оружие и бросились на дракона. При этом вопили дикими голосами. Варвары – они варвары и есть! Ну и чем все кончилось? Образовалась куча-мала. Хорошо, что не поранили друг друга. Предусмотрительные оказались – кольчуги под одежду надели.

На вопли набежали стражники с факелами. И что увидели? Четыре посла с оружием в руках барахтаются на полу. Голограмма к тому времени побледнела и почти исчезла. Стражники решили, что отец раскидал послов голыми руками, и в два вздоха скрутили всех четверых.

– Такие дела, – произнес Стас.

– И что такого? Ну, опростоволосились ребята. Извиниться, дать богатые подарки и замять эту историю, – предложила Марта. – Изготовим простенькую ювелирку с золотом и бриллиантами. Нам не трудно, а парням будет приятно. Миу отвезет во дворец… Что не так?

– Они – послы. Явились во дворец с оружием и в кольчугах. У себя на родине они за меньшее послам головы рубят.

– Так вот где собака порылась! Что с ними сделали? – осознала Марта всю глубину моей печали.

– Пока – ничего. Сидят в камерах для ВИП-персон, ждут суда.

– Мальчики, девочки, надо гасить инцидент. Идеи есть?

– Есть, но бредовая, – подняла руку Линда. – А давайте этой ночью им еще раз покажем дракона. От начала и до конца. Пусть они увидят, что дракон не кусается. Потом стражники вернут им оружие и отпустят на все четыре стороны.

– Просто так отпускать нельзя. Надо устроить попойку для снятия стресса, – скорректировала план Марта.

– Этого мало. Пусть служанки, которые приносят узникам еду, расскажут им по секрету, что завтра их отпустят. Что ночью им покажут, что дракон не кусается. А за решеткой они сидят за то, что принесли оружие во Дворец тайком, а не открыто, – продолжила Линда.

– Неожиданный поворот, но может получиться, – хмыкнул Стас и набрал номер папиной звонилки.

– Здравствуй, уважаемый! Это говорит Стас по важному и срочному делу. Не отвлекаю ли я тебя от неотложных дел?

Папа по моим рассказам хорошо представлял, какой важный пост занимает Стас. Поэтому тут же покинул присутственный зал и уединился в комнате напротив, поставив двух стражников у двери. Мы слышали все, что он говорил, потому что Стас включил свою звонилку на громкую связь. Говорили долго. Не сразу, но папа согласился с планом. Обсудили все детали, даже окрас рабынь, которые "сольют" варварам информацию. Рабыни должны быть не рыжие, и ни в коем случае не серые. Только черные!

Под конец папа стал называть Стаса не "уважаемый", а "мой друг". И это очень хорошо!

А я поняла, что просто не осознавала той беды, в которую ввергла папу. Но самое удивительное, что вновь увидела, какая действенная система взаимовыручки у иноземцев. Прошлый раз они за полдня поняли, что Татака смертельно больна, и выяснили, чем, и как лечить. В этот раз спасли меня и моего отца. Все видела, слышала, сама была в центре событий, но так и не поняла, как у них это получается? Как бы, само собой…

Во Дворце все прошло так, как задумывалось. Рабыни предупредили послов, что скоро Владыка их отпустит, но перед этим вновь покажет дракона. Что бояться дракона не надо. Что потом будет пир. Варвары вели себя спокойно и с достоинством.

Неожиданностью стал только отряд поддержки в пятнадцать клинков, прискакавший ночью выяснить, что случилось с послами. Пир к тому времени был в разгаре, послы наклюкались до потери речи, и папа решил, что не будет большой беды, если "спасателей" тоже пригласить за стол. Командир "спасателей" решил, что пир идет второй день, успокоился и присоединился к пиру.

Утром страдающие от похмелья варвары отбыли из Дворца в Столицу. А наставники школы гвардии, составлявшие им компанию на пиру, узнали, что такое антиал. Шурртх скормил им весь запас, и заказал мне еще упаковку.

Хозяину все-таки надоело, что я каждую ночь сплю урывками, а потом полдня клюю носом и засыпаю на ходу. Он вызвал Марту, Линду и меня и велел организовать работу со шлемом круглосуточно, в три смены. Для чего обучить работе со шлемом еще двоих. Марта предложила Амарру и одного из оболтусов. Оболтуса хозяин отверг. Багирру, кормилицу и Татаку – тоже. У него на Багирру уже есть планы. Но согласился подождать, пока обучится Ррушан. Теперь за сутки под шлемом будут сидеть восемь прраттов. И еще четыре успеют пройти сеанс обучения.

Еще сообщил Линде, что Ктарр больше не хочет быть учителем. Его стройка затянула. У него грандиозные планы – мечтает построить Дворец Науки, который затмит красотой и размерами папин Дворец. В котором будет четыре этажа, электричество, вода, туалеты как в Железном доме и даже лифт!

Линда взглянула на свою планшетку и сказала, что кандидатуры учителей есть. А вот учеников мало, и все разновозрастные.

Тут нас прервала делегация строителей. Наших, не иноземцев. Они заявили, ненавязчиво так, что могли бы отделать изнутри все дома так же, как иноземцы отделали первые два этажа водокачки. Им не сложно. Но материалов, которые привезли иноземцы, не хватит даже на последний этаж водокачки.

Хозяин рассмеялся и сказал, что намек понял. Только они, строители, должны составить заявку. На русском языке, по всем правилам бюрократической науки. Тогда он поставит на ней визу, что не возражает, а Мухтар отправит на Землю. Но чтоб на быструю доставку не надеялись. Специальный корабль он заказывать не будет, а попутные здесь пролетают редко. Строители обрадовались и побежали выяснять, как выглядит заявка, и кто умеет ее составлять.

– Включите в нее новый бульдозер! – крикнул им вслед хозяин.

Профессор сегодня заявил, что из всех стариков на самом деле старым является только архивариус. Остальные только притворяются старыми. В действительности они не старые, а запустившие свое здоровье лоботрясы. Их даже лечить не хочется. Если им плевать на свое здоровье, то почему кто-то другой должен о нем заботиться?

Я пристроилась к профессору сбоку, и, пока он прогуливался по берегу озера, поведала ему о коварном плане Главы Службы оросительных каналов. Увлеклась, не заметила, как он меня под руку взял. Так и гуляли под руку туда-сюда. Пусть от хозяина попадет, но убедила этого древнего сухомора, что селяне не виноваты. Некогда им было о здоровье заботиться.

А вернулась домой покормить маленького – и чуть в голос не закричала. Моего сына подменили! В колыбельке лежит рыжий, но не мой!!!

Когда голова на место встала, узнала сына кормилицы. Такое облегчение! А он увидел меня и захныкал. Если есть хочет, всегда так делает. Взяла его на руки, дала грудь и пошла искать кормилицу.

А где искать? Ясно, там, где воду набирают. У колодца, или у мостков, если воду из канала черпают. У нас в поселке – у колонки рядом с кухней. Там она и стоит, Таррсика грудью кормит, с другими бабами что-то обсуждает. Ругать не стала, рядом встала. Стоим, кормим. Она – моего малыша, я – ее. Переглянулись, рассмеялись.

А новости на самом деле замечательные. Сейчас парни с рынка вернулись, денег привезли больше, чем с собой взяли. Это потому что пряности хорошо продали. И с советом капитанов договор подготовили. Будем поставлять флоту свежий эфель. Хозяин его еще редиской зовет. Говорит, не овощ, а сплошные витамины. Морякам в дальних походах без него нельзя.

Вечером на разборе полетов Линда сообщила, что по финансам мы вышли на самообеспечение. На что Мухтар сказал, что могли бы давно из середняков стать кулаками. У нас же есть грузовой поддон, в котором нам привезли трубы. Если будем резать его на куски и продавать железо, то на пятьдесят лет поддона точно хватит. А железо это дорогое, качественное, только для оружия. Поэтому спрос на него небольшой, но прибыль хорошая. Дворцовый кузнец нашим железом очень доволен.

Сижу, трусь тихонько о хозяина, пропускаю эти разговоры мимо ушей. Потому как меня они никоим боком не касаются. И вдруг хозяин ко мне обращается.

– Миу, ты могла бы подготовить обучающий курс по языку рыжих?

Первая мысль – могу. Беру курс обучения языку серых, заменяю слова – и готово. Вторая – письменности рыжих я вообще не знаю. Язык с голоса учила. Ушки сразу опустились.

– Нет, – говорю, – не смогу. Словарный запас у меня скромный, письменного совсем не знаю. Нужен грамотный, хорошо образованный носитель языка. Ктарр, например.

Самой так стыдно стало. Сын должен знать язык рыжих не хуже родного. Хозяин об этом подумал, а я – нет.

– Я посмотрю личные дела, опрошу всех, кто еще, кроме Ктарра, может учить языку рыжих.

– Не найдешь среди наших, посматривай на рынке рабов. Цена не имеет значения. Спешки в этом деле нет, но не забывай.

– Сделаю! – тихонько стукнула себя кулаком в грудь.

Вот и прошел первый год моей новой жизни. Самый насыщенный и непредсказуемый год. Ну, почти прошел. Завтра отмечаем шестнадцатый день рождения. Моя шестнадцатая весна… Хотела бы отметить скромно, в семейном кругу. Но разве получится? Особенно, если папа будет… А папа будет! И дядя Трруд, и матушка Рритам, и братики! (Должен же папу кто-то охранять?!) Из гостей – только Тарркс. Не считать же жителей оазиса гостями! Получается не больше ста персон…

Наверно, как учит ма Рритам, нужно подвести итоги. Главные – я сохранила хвостик и я стала мамой. У меня есть мужчина, он любит меня и моего сына. Научилась жить в гармонии боли и радости. Не забываю садиться под шлем, и звезды щедро награждают меня семейным счастьем и уважением друзей.

Что на втором месте? Даже не знаю. Наверно, то, что стала взрослой и свободной. А еще – я стала воином. Как мама…

Папа вновь по утрам с двумя мечами тренируется и на девушек поглядывает. Может, у меня еще будет братик…

– Миу, вылезай из шкафа! Ты нам нужна! Пять на пять на большом поле. Эти охламоны утверждают, что разделают нас всухую.

– А еще кто с охламонами?

– Аспиранты профессора.

– Тогда точно разделают… Не всухую, но с разгромным счетом.

– С нами Маррта и Багирра!

– А Линда?

– Линда судит. Идем скорее, только тебя ждем, – Татака тянет меня за руку из шкафа. На ходу натягиваю перчатки с обрезанными пальцами. Это чтоб не пропороть мяч когтями.

Как только появляемся на крыльце, звучит воинский сигнал к атаке. А зрителей-то сколько!

– Видишь, мы просто обязаны их победить! Иначе так и будут дразнить слабым, но прекрасным полом! – внушает мне Татака.

Выходим на поле. Раздается свисток судьи, и зрители освобождают площадку. Первую подачу доверяют мне. Несколько раз бросаю мяч об землю, чтоб прочувствовать его вес и упругость.

Ну, держитесь, сильный пол!

ЭПИЛОГ

Рритам перехватила Фаррама в таком месте, куда даже Владыка ходит без свиты. Торопливо отставила в сторону ведро, швабру и вежливо поклонилась, скрестив руки и положив ладони на плечи. Фаррам насторожился. С давних пор Рритам обладала правом входить в его покои в любое время дня и ночи. А браться за швабру ей – надзирающей за рабынями Дворца – и вовсе не по чину. Значит, дело серьезно.

– Что тебя беспокоит, милая Рритам? – Владыка приобнял ее за талию,

– Владыка, я даже не знаю с чего начать. С тобой хочет… Очень хочет поговорить Патарр. Молю тебя, не откажи ей.

– Кто такая Патарр?

– Она была рабыней-танцовщицей. Такая вся черная, с белой полоской вдоль живота. Ты дал ей волю и щедро наградил, – Рритам смутилась, но тут же взяла себя в руки. – Это было больше десяти лет назад. Сейчас она живет в городе, содержит на паях гостиницу с рестораном.

– Хорошо, милая Рритам. Приведи ее ко мне.

– Владыка… Лучше у меня…

Фаррам долго и задумчиво разглядывал Рритам, склонив голову к плечу. Женщина терялась все больше и больше.

– Ты умница, милая Рритам, – очнулся, наконец, Владыка. И первым вышел из туалета. Рритам засеменила следом. У двери в покои семейства Трруда Фаррам остановился, огляделся и пропустил женщину вперед. Перед тем, как войти, еще раз стрельнул взглядом в обе стороны по коридору.

Женщина, сидевшая на подушках у низкого столика с яствами, испуганно вскочила. Серебряный кубок со звоном покатился по полу.

– Здравствуй, Патарр, ты по-прежнему стройна и прекрасна, – узнал танцовщицу Фаррам. Когда-то за танец страсти перед гостями он дал ей свободу. Патарр так разогрела их, что переговоры прошли легко и просто.

– Рабыня благодарит Владыку, что он снизошел к ее мольбам, – женщина хотела броситься к его ногам, но Фаррам остановил ее.

– Брось, Патарр. Ты давно уже не рабыня. Так, что ты хотела мне поведать?

– Владыка, перед тобой я всегда рабыня. Молю простить, что отнимаю твое драгоценное время, но только ты можешь дать совет глупой рабыне. Моему сыну уже десять лет. И он все настойчивее расспрашивает, кто его отец? Мне надо что-то ему сказать, иначе он начнет выяснять сам. А с тех пор, как в городе началось… Я боюсь за него и не знаю, что делать.

– Твой сын?

– Да, Владыка. Все думают, что его отец – мой компаньон. Но мальчик-то видит, что я никого не подпускаю к себе. После той волшебной ночи…

– Ты хочешь сказать…

– Да, мой Повелитель. Рабыня блюдет себя в чистоте. Никто, ни один мужчина… Только мой Повелитель… А когда Повелитель увидел, что рабыня понесла под сердцем, дал ей свободу и щедро наградил… Нет слов, чтоб описать благодарность рабыни!

– Значит, нашему сыну уже десять лет, и ты готова поклясться перед собранием старейшин, что ни одного мужчины, кроме меня, в твоей постели не было? – с каменным лицом поинтересовался Фаррам.

Раскатистый смех Владыки разносился по коридорам Дворца. Стражники вытягивались в струнку и с удивленной улыбкой провожали взглядом широко шагающего Фаррама, обнимающего за талии двух торопливо семенящих женщин черного окраса. Чем они могли так развеселить Владыку? А, впрочем, не важно. Важно, что Владыка весел. А когда он весел, во Дворце всем хорошо.

10.04.2013 – 16.02.2015