Текст книги "Этот мир придуман не нами (СИ)"
Автор книги: Павел Шумил
Жанр:
Классическое фэнтези
сообщить о нарушении
Текущая страница: 23 (всего у книги 104 страниц)
Глаза девки становились все больше и больше. А что? Линда нас искусству импровизации не зря учила!
– Все точно рассказала, – прошептала девчонка. – Но как???
– Скажи ей, что это дедуктивный метод Шерлока Холмса, – подсказал через ошейник Стас. Я так и передала.
– Я не понимаю…
– Не все сразу. Я тоже многого не понимаю. Говорю же, поживешь рядом с иноземцами – научишься.
"Научишься пыль в глаза пускать" – добавила про себя и фыркнула весело. Девчонка тоже робко улыбнулась.
Пока разыгрывала Татаку, мы подошли к кузнице. На наше счастье у кузнеца не было срочной работы. Я низко поклонилась ему и заставила поклониться Татаку.
– Господин, этой рабыне госпожа Линда велела заменить старый ошейник на новый, – я опять низко поклонилась и показала ему ошейник доверенной рабыни.
– Этой замухрыжке – ошейник без кольца? Рыжая, ты кого обмануть хочешь?
– Эту бестолковую рабыню с грязным языком наставники школы гвардии подарили курсанту Марртаху за успехи в учебе. Точнее, послезавтра подарят. Марртах – это младший сын римма дворцовой охраны, господина Трруда. У Марртаха еще ни одной рабыни нет, поэтому эта тощая как бы сразу станет доверенной, – я прикрыла рот ладошкой и глупо хихикнула.
– Значит, подарок сыночку главы охраны?! Я же говорю, тут что-то не чисто! – обрадовался кузнец. – А Трруда я знаю. Правильный воин! Давай сюда ошейник.
– Трындец! Это я, беглая, из портовых бараков да сразу в знатный дом попаду? – изумилась Татака. – Мать моя шлюха, роди меня обратно!
Несильной с виду оплеухой кузнец сбил ее на землю.
– Еще при мне бранное слово скажешь – в язык кольцо продену, чтоб вообще говорить не могла. – пояснил он. – Экономят чиновники, на всем экономят! Сыну уважаемого воина могли бы и получше рабыню подобрать. Где ты этот ошейник взяла? Никогда таких не видел.
– Госпожа Линда выдала. Если тут, изнутри нажать на защелку, он раскроется.
– Какой легкий…
– Он сделан из легкого прочного металла, который иноземцы называют титан, – пояснила я. – Глупая рабыня не знает, как он по-нашему называется. А внутри ошейник пустой как мозговая косточка. Госпожа Линда сказала, так получается дешевле и легче.
– Мы так не делаем, – покачал головой кузнец. Поставил Татаку на колени рядом с наковальней, показал мне, как держать ее ошейник и в пять ударов выколоткой выбил заклепку. Сбросил старый ошейник, защелкнул на шее новый.
– Готово!
– Спасибо, господин!
– Титан, говоришь. Видно, дорогой, раз ошейники из трубки гнут.
Я прислушалась к подсказке Стаса.
– Дороже железа, но дешевле серебра, господин. Говорят, куется плохо, а больше я о нем ничего не знаю.
– Ну, беги, рыжая. Не давай тощей ругаться.
И мы поспешили ко Дворцу. Теперь, в белом платье из простыни и изящном ошейнике с двумя мелкими изумрудами Татака выглядела уже не так страшно. Послала ее отнести на место метлу и бегом вернуться назад. Если рабыня сильно торопится, ее редко останавливают.
– Поставил на контроль новый ошейник. Молодец, Миу, – сказал ошейник голосом хозяина.
Все время везти не может. В трех шагах от кухни нарвались на дворцового стражника.
– Стоять! Кто такая? – гаркнул он Татаке. А на меня даже внимания не обратил. Я резко остановилась и развернулась.
– Закрой рот и поклонись, как я учила, – приказала я Татаке И сама поклонилась стражнику. – Это новенькая, господин. Зовут Татака. Мне велено ее накормить, приодеть и отвести к госпоже Рритам. Госпожа Рритам решит, что с ней дальше делать.
– Под твою ответственность, Миу. Не спускай с нее глаз! – велел стражник и пошел дальше. Я облегченно выдохнула. Хорошо, что стражник меня знает. Иначе скрутил бы обеим руки за спиной и отвел в караулку до выяснения.
На кухне, когда кончили меня тискать, я представила всем Татаку. Нам накрыли стол в маленькой трапезне по соседству. И поставили – как господам – по полной миске мясного рагу с овощами. Я-то привыкла с хозяином за одним столом деликатесы лопать, глазом не моргнула. А Татака остолбенела.
– Обосраться! Это все – мне???
И тут же получила деревянной ложкой по лбу.
– Еще раз ругнешься – будешь кости грызть из помойного ведра, – объяснили ей.
– Миу, с тобой Шурртх говорить хочет. Соединяю, – сказал ошейник голосом Стаса. И сразу голосом Шурртха: – Миу, ты меня слышишь?
Я взялась обеими руками за ошейник, откинула голову назад.
– Слышу, Шурр, слышу.
– Куда ты пропала? Где новенькая? Марр тебя обыскался.
– Мы на кухне. Через полстражи приведу новенькую к маме Рритам.
– Хорошо, там и встретимся. Конец связи.
– Конец связи.
Отпустила ошейник, взялась за ложку. А все девочки, выпучив глаза, на меня смотрят. Ну да, это для меня Рритам – мама, а для них – грозная начальница.
– Миу, с кем ты сейчас разговаривала?
– С Шурртхом. Они с Марром нас обыскались. Спрашивают, куда новую рабыню увела.
– Ты очень изменилась, Миу.
– Да бросьте, девочки.
Доела свою порцию, вычистила миску кусочком лепешки. Показала Татаке, как правильно держат ложку. И… ждала, пока она еще две добавки умнет.
– Сдохнуть, как хорошо!
Облизала ложку и трахнула ее по лбу. – Не выражайся.
Татака сначала насупилась, а потом улыбнулась.
– Ты все равно славная!
– Тогда допивай сок, и бежим к вышивальщицам.
Портнихи и вышивальщицы располагались на этаж выше. А у всех лестниц дежурят стражники. Поэтому я дала Татаке в руки ведро и веник. Получила от стражников когтями по попе, улыбнулась им и представила Татаку как новенькую. В общем, прошли без проблем. Портнихи тоже не подвели. Другие дела отложили, вся мастерская на Татаку работает. Уже сшили блузку, юбку, платье и заканчивали легкую курточку. И все белое – из старого постельного белья. Ткань хоть и старая, но дорогая, тонкая, легкая, с отблеском! Так выкроили, что на курточке даже вышивка на спине. И рукава везде длинные, до локтя, чтоб клейма закрыть.
Накинули на Татаку платье – на меня хохотунчик напал. Платье на ладонь выше колена заканчивается. На талии поясок. А над ним – все брюхо голое. И бока голые. Такая большая круглая дырка спереди. Но спина хорошо прикрыта. Это чтоб шрамы от кнута спрятать.
А блузку сшили так, чтоб можно было поверх платья надеть и живот закрыть. Рукава до локтей, фонарики. Сверху и у локтя перетянуты, а посредине – свободными складками. Юбка длинная, из глиссированной ткани. И тоже белая. Очень красиво! Курточка легкая, со свободным широким рукавом, а на запястье манжетка.
Шерстка на Татаке уже высохла, а после щетки стала пушистой. Конечно, не такая ухоженная, как у дворцовых рабынь, но это только вблизи можно различить. Если б не ошейник да рыжая шкурка, Татака издали сошла бы за знатную даму. С такой можно смело по Дворцу ходить.
Я горячо поблагодарила портних, отнесла на место ведро и веник и повела Татаку к маме Рритам.
– Кто такая мама Рритам? – поинтересовалась Татака.
– Мама твоего хозяина. А еще она самая главная над нами во Дворце. Римма всех рабынь.
– Я не хочу к ней, я боюсь, я не пойду! – и встала посреди коридора.
– Не бойся, я тебя в обиду не дам.
– Ты что здесь самая главная?
– Вовсе нет! Просто мама Рритам – моя кормилица.
Фыркая, тяну девчонку за руку. Татака слабо сопротивляется и бормочет под нос бранные слова.
– Что ты все время ругаешься?
– Четыре года рыбу чистила. С утра и до вечера. Барак, огромный стол, я и две горы рыбы. Справа чищенная, слева нечищенная. Привыкла с ней разговаривать. Я ее ненавижу!
У мамы Рритам нас встретили Шурр с Марром, а сама мама куда-то вышла. Челюсти у парней отвалились до самого пола.
– Закройте рты. Будто не знаете, что бриллиант огранки требует, – пояснила я им. – Лучше давайте подумаем, где девочка жить будет. Я вижу только три места: У тебя, Шурр, здесь, дворцовой рабыней, или со мной, в железном доме.
– Если мама согласится, то здесь, – выпалил Марр.
– А не боишься, что обрюхатят твою девочку? Тут это запросто.
Марр заморгал и насупился. Ребенок ребенком, хоть и вымахал выше меня ростом.
– Если у Шурра жить будет, он точно обрюхатит.
Думала, Шурр ему подзатыльник влепит, но он только фыркнул.
– Ко мне нельзя. Мои серые охотницы ее закусают.
– Это почему? – удивилась я.
– Потому что ко мне в постель полезет.
– Я??? – обалдела Татака.
– Она??? – изумилась я.
– Миу, сестренка, скажи честно, на какую ночь ты оказалась в постели хозяина? Только не говори, что это он тебя туда уложил.
Я открыла рот, закрыла, снова открыла. Возразить было нечего. Братья дружно заржали. Даже Татака рот до ушей растянула.
– Вы… Вы не знаете, какой он! Он замечательный, он, он…
Теперь и эта заржала. Шурр вообще по стенке сполз, на полу расселся, за живот держится. Марр под шумок руку Татаке на талию положил, к себе подгреб.
– Он мне хвост оставил, вот! – выпалила я. Татака словно подавилась. Хотела спросить что-то, но тут ма Рритам вернулась.
– Вижу, вы уже поладили. – Взяла мою за руки, строго и серьезно оглядела с головы до ног. – Побудьте здесь, а нам посекретничать нужно.
Отвела в спальню и дверь закрыла. А я отвела Марра в уголок и начала шепотом инструктировать. Чтоб в первую ночь не лапал, дал девочке к нему привыкнуть. Чтоб не только о своем удовольствии думал, но и о девочке заботился. Но чтоб распускаться не давал. Был с ней строг, но справедлив. Нас, рабынь удовольствий, чему только не учили. В том числе, как воспитывать новых рабынь хозяина. В школе гвардии вряд ли таким вещам учат.
Только хотела перейти к главному, как Стас включил на мой ошейник беседу мамы Рритам с Татакой. Точнее, Татака рассказывала, как жила у прежнего хозяина. Это не хозяин, это зверь! Таких убивать надо! На цепи держал, даже не кормил неделями. Мол, жрать будешь когда работу закончишь. А пока на столе хоть одна невыпотрошенная рыбка, тебе нужно не жрать, а работать. Хочешь жрать – жри сырую. Удивляюсь, как она не прирезала хозяина, когда бежала.
А самой Татаке месяц назад четырнадцать исполнилось. То есть, она на год моложе меня и на год старше Марра. И хочет жить в железном доме, потому что там есть шанс сохранить хвост.
– Ты что замолчала? – удивился Марр.
– Слушаю, о чем ма с твоей говорит. И начала пересказывать главное. Сколько ей лет, как жила, о чем мечтает. Наши женские секреты, конечно, опустила. Это насчет жезлов. Не нужны ей жезлы, уже два года, как не нужны.
– Ну и слух у тебя…
– Это потому что с иноземцами живу, – начала фантазировать я. – От них научилась. Но пока только временами получается.
Потом ма Рритам увела к себе Шурра. И Стас опять включил мне звук. Думала, ма велит ему взять Татаку в дом, но она стала расспрашивать его о предстоящем Марру испытании. Они знали, о чем говорят, а я – нет, долго не могла врубиться. Наконец, поняла. Испытание не на силу и ловкость, а на верность и преданность. Да такое… Не знаю, какое, но не всякий его выдерживает. Шурр выдержал, но потом напился впервые в жизни и два дня в себя проходил. И ма, и Шурр боялись за Марра. Шурр сказал, что куратор тоже не уверен в Марре, поэтому велел привести на испытание Татаку. Если Марр не пройдет, Татаку отберут. Ма надолго задумалась, потом пробормотала:
– Только бы это девочку не затронуло.
И вытолкала Шурра за дверь. А к себе позвала Марра.
А Стас мне сказал: "Извини". И звук кончился. Как я ни напрягала уши, больше ничего не услышала.
– Не слышишь? – спросил Шурр. Я отрицательно помотала головой.
– А меня слышала?
– Тебя слышала.
– Забудь что слышала.
– Уже забыла.
Сидим, молчим. Татака вновь начала нас бояться. Я подтянула ее поближе к себе, обняла и, как хозяин, начала почесывать под подбородком. Меня от хозяйской руки сразу на "мурр" пробивает. Но Татака не замурчала. Только ко мне плотней прижалась.
Вышел Марр, злой и растерянный. Глазами с нами встретиться боится. Как сказала бы Линда, "накачку получил".
– Миу, зайди, моя девочка.
Усадила меня на кровать, погладила по спине.
– Вас лекарсому искусству хорошо учили?
– Нет, – помотала я головой. – Только раны обрабатывать да роды принимать.
– А что можешь о девочке сказать?
– Худая очень. Но ничего, откормим.
– Не откормите. Беда с девочкой, умрет скоро. И года не проживет. Нехорошую болезнь подхватила, поэтому такая худенькая.
– И лекарства нет?
– Есть лекарство, да не про нас. Очень дорогое. Его из коры редкого дерева делают. Дерево за океаном растет, на землях дикарей. Надо корабль за океан посылать, поэтому и дорогое.
– Матушка Рритам, что за лекарство?
– Из коры порошок толкут. Его надо полгода три-четыре раза в день принимать, а то и год. Тогда болезнь проходит. Только рабынь не лечат. Дешевле десяток дорогих рабынь купить, чем одну вылечить.
– Миу, я подключаю Марту. Расспроси во всех подробностях, – пришел приказ от Стаса. Я повеселела.
– Матушка, госпожа Марта очень хороший целитель. Расскажи во всех подробностях, что знаешь об этой болезни. Я ей перескажу.
Влад, контактер
– Шеф, Линду обокрали, – вывел меня из задумчивости Стас.
– Кто?
– Местный мальчишка с рынка. Стянул рацию. Но мне кажется, она специально подставилась. Надела бронекостюм, вооружилась по полной. Думаю, что-то затеяла.
– А как ее обокрали?
– Положила рацию на прилавок и начала торговаться. Сам бог велел стащить.
– Что теперь делаешь?
– Веду ее по следу. Она преследует воришку на байке. Он пытается уйти проходными дворами. Линда где пробивает заборы и двери байком, где режет резаком. Переключись на третью группу каналов. Она целиком занята Линдой.
Я сжал вторую группу, с Миу, до восьмушки экрана и загнал в левый верхний угол. Благо, у нее все спокойно. Сканирует с девочками книги. И, судя по их количеству, работы хватит до вечера.
Вызвал третью группу каналов. Так, что тут у нас? Четыре окошка – с камер на одежде Линды. Четыре – с регистраторов ее байка. Три – с орнитоптеров. И план города с двумя точками. Хорошо Стасу, у него все стены в экранах.
Линда в полной боевой экипировке. Бронекостюм камуфляжной раскраски с длинными рукавами и штанинами, не то, что у нас в день охоты. Черный шлем с прозрачным забралом на голове. Огнестрел подмышкой. У кисти правой руки болтается на шнурке резак. Нет, на левой тоже резак! А на поясе пристегнут охотничий нож размером чуть меньше гладиуса. Ну, это для вида. Цилиндрик резака выглядит совсем не страшно, помещается в кулаке, но опасней любого ножа. Струя режет сталь на расстоянии в четверть метра. Дальше быстро слабеет, но ткань одежды попортит и на полутора метрах.
– Держи вора! – кричит Линда, на секунду ставит байк боком к забору, дважды широким жестом взмахивает резаком – сверху и снизу. И доски забора осыпаются, открывая широкий проем.
– Стой, ворюга! От меня не уйдешь! вопит Линда, направляя байк в прорезанную дыру. Пролетает двор, проламывает байком штакетник, срезает ворота на следующем заборе и вылетает на параллельную улочку. – Держи вора!!!
До мальчишки около сотни метров. И он удирает во все лопатки. Отодвигает плохо приколоченную доску, ныряет за забор. Линда сбавляет скорость и пролетает вдоль забора, подрезая столбы. Потом резко проводит резаком вверх. Половина забора с треском и скрипом рушится на мостовую. Линда с трудом успевает увернуться.
– Держи вора! – звучит как боевой клич.
Мальчишка ныряет в дверь, выскакивает с другой стороны дома. Первую дверь Линда вышибает байком. Вторая узкая, и Линда вырезает ее вмасте с куском стены.
Пройдя подобным образом еще пару кварталов, Линда меняет тактику. Перестает кричать, а заборы и дома перелетает сверху. Снижает скорость, постепенно увеличивая дистанцию. А потом и вовсе останавливается на площади, наблюдая за двигающейся точкой на экране приборного щитка байка.
С орнитоптеров видно, что мальчишка успокаивается и меняет курс. Быстро идет, почти бежит куда-то, время от времени срезая путь проходными дворами. Пару раз коротко переговаривает с кем-то. Встречается с парнем чуть постарше, и тот заводит его в обшарпанный двухэтажный дом за высоким крепким забором. Вскоре красная точка рации на плане квартала перестает перемещаться даже при максимальном увеличении.
Просматриваю остальные группы каналов. Стас перегоняет из Дворца в город группу из двух десятков мелких боевых орнитоптеров. Эта мелочь замаскирована под маленьких местных птичек и способна только на один выстрел иглой или самоподрыв. Но как наблюдателям им цены нет. Перемещаются быстро и в любую щель пролезут.
– Рация в доме главы местной мафии, – выскакивает на экран сообщение от Стаса.
– Предупреди Линду.
– Уже.
Линда выходит из задумчивости, накидывает на голову капюшон куртки, а уже поверх надевает черный шлем, Поднимает и застегивает воротник, опускает прозрачное забрало. Надевает черные краги. Значит, сейчас даст бой.
Оглядываюсь на Марту. Док читает с экрана отсканированную Миу книгу по медицине и изредка бросает взгляд на Наследника, сидящего под шлемом. Им не до нас.
Линда поднимает байк на полметра и, неспеша, направляется к двухэтажному дому. В одном месте сокращает путь, прорезав ворота в каменной стене забора. Поравнявшись с нужным домом, поднимает байк и садится на его плоскую крышу.
– Идите к хозяину этого дома и скажите, что к нему пришел песец, – информирует двух парней с холодным оружием на поясе. Как понимаю, местных секьюрити.
– Кто такой песец? – спрашивает один из парней, жестом останавливая второго, схватившегося за меч.
– Полный песец – это такой зверек. Белый полярный лис. Тому, к кому он приходит, становится очень плохо. В этом доме украденная у меня вещь. Поэтому он и пришел.
– Слышал? Иди к хозяину, передай слово в слово, – приказал старший.
– Так ведь…
– Быстро!
Второй секьюрити сбежал вниз по лестнице.
– А ты умный парень, – Линда облокотилась о приборный щиток.
– Я слышал что случилось с теми, кто напал на Владыку. Мне не нужны неприятности, госпожа.
– Правильно рассуждаешь. Люблю понятливых. В комнате подо мной кто-нибудь есть?
– Не должно быть. Там спальня.
Две – три минуты прошли в напряженном ожидании.
– Что-то твой напарник задерживается, – фыркнула Линда. Приподняла байк на ладонь от пола, свесилась с него и очертила круг рукой. В полу образовался люк метрового диаметра, а снизу донесся грохот. Линда с интересом заглянула в дыру. – Я, кажется, намусорила.
Лихо крутанулась на байке. Пол под ней затрещал, но больше ничего не произошло. Крутанулась второй раз, медленно. С треском и грохотом вниз полетели обрезки досок и балок. А в полу образовалось неровное отверстие не менее трех метров диаметром.
– Ау! Есть кто дома? – Линда плавно опустилась на байке в спальню. Помахала перед лицом ладошкой, разгоняя пыль. – Где ваш римм прячется? – в упор спросила прибежавших на грохот слуг и охранников. – Молчите? Тогда я сама найду!
Прорезала в стене новую дверь. Попала в платяной шкаф. Покромсала лучом резака все халаты и платья на лоскутки, чтоб не заслоняли дорогу. Проложила подобным образом путь еще через пять комнат.
– Что же вы мне не сказали, что он на первом этаже? – повернулась к благоговейно следующей за ней толпе домовой челяди.
Срезала лестничный марш и опустила байк на первый этаж. Толпа осталась на втором. Только охранники, помогая друг другу, начали спускаться на первый. Линда тем временем проложила путь еще через три комнаты и оказалась в искомой.
– Где-то здесь находится украденная у меня вещь, – объяснила она неброско, но богато одетому прратту, сидевшему за низеньким "деловым" столиком.
– Хозяйка, хозяйка, я здесь, хозяйка! – донесся из-под столика тоненький, "буратиний" голосок.
– Хозяйка, я же говорил, он здесь. Только этажом ошибся, – густым басом сообщил байк. Линда весело рассмеялась. В обоих голосах можно было узнать пропущенный через фильтры голос Стаса.
– Ты ошибся, а я наверху кучу стен зря попортила. Ну ладно, не обижайся, – похлопала байк по блестящему боку. – Тебя как зовут, уважаемый? – она вновь обратила внимание на прратта.
– Мылкий его зовут! – заложил прратта голосок из-под стола. – Хозяйка, ты, может, не знаешь, но он римм местных воров и грабителей. Можно сказать, Владыка ночных бандитов.
– А я хорошо сюда заглянула, – наклонив голову, Линда с интересом посмотрела на Мылкого. Потом оглянулась на охранников, столпившихся у проема в стене. – Парни, вы или заходите, или проваливайте. Не стойте в дверях.
Четверо охранников просочились в комнату, распределились по углам и направили на Линду небольшие арбалеты. Остальные скрылись из глаз.
– Слушай, Мылкий, что я придумала. Будешь служить мне. И только мне. Я дам тебе звонилку, по которой будешь слушать мои приказы. Выполнять их надо быстро и со старанием.
Порылась в бардачке байка, достала рацию и брошюрку на языке прраттов. Бросила на стол.
– Да, отдай мне моего звонилку.
Мылкий спорить не стал, достал из-под стола прикрытую салфеткой рацию, толкнул по столу поближе к Линде. Он пока не произнес ни одного слова.
– Хозяйка, я знал, что ты меня не бросишь!
– Ну как я могу тебя бросить? Ты все мои тайны знаешь, – ворковала Линда, убирая рацию в специальный кармашек. – А теперь, Мылкий, слушай мой первый приказ. Доставь сюда того пацана, что увел у меня звонилку. Я забираю его себе.
Мылкий указал пальцем на одного из охранников и кивнул головой. Тот слегка поклонился и торопливо вышел. Вскоре вернулся, таща за шиворот упирающегося серого воришку.
– Привет, – сказала ему Линда. – Я твоя новая хозяйка.
– С чего бы? Я свободный, – нахохлился парень.
– Ты у меня звонилку спер и попался. Теперь у тебя выбор. Или рубим хвост по самую шею, или служишь мне.
– Я ошейник не надену.
– А я тебе ошейник и не доверю. Он денег стоит. А ты его в тот же день на привоз отнесешь и продашь за крутую монету. В общем, так. Кормежка, одежка – с меня. А на большую плату пока не рассчитывай. Сначала докажи, что от тебя польза есть. Ну как, сделал выбор?
– Лучше иметь голову на плечах, чем в пыли под ногами, – хмуро пробурчал парнишка.
– Тогда садись за мной и держись крепче. Мы полетим высоко и быстро.
– По небу?
– Как птицы! – подтвердила Линда. – Испугался?
– Да ничуть!
– Тогда садись.
Мальчишка влез на байк, а Линда круговым движением руки с резаком расширила окно за счет стены и подоконника.
– До встречи, Мылкий. Жди моих распоряжений, – подняла байк над полом, вылетела в окно и резко набрала высоту.
– Вроде, обошлось без стрельбы, – отправил я сообщение Стасу.
– Четвертая группа каналов, – тут же пришел ответ.
Переключил экран на четвертую группу. Много окошек, судя по прыгающим кадрам, с мелких орнитоптеров. Однако, звук четкий, ясный. Судя по всему, с оставленной Линдой рации.
Мылкий так и не сдвинулся с места. Сидит, читает инструкцию по эксплуатации рации. На последних страницах – телефонный справочник, актуальный на сегодняшний день. Слуги выносят из дома мусор, завешивают занавесками проемы в стенах, прорезанные Линдой. Напротив хозяина сидит незнакомый прратт.
– А ведь мелкий проныра выполнил работу, – говорит Мылкий собеседнику. – Без этого свитка звонилка была бы для нас бесполезна.
– Но он привел чужих в твой дом. Такое нельзя оставить без последствий.
– За это – десять плетей. Без крови. За звонилку – сто золотых, как обещано. И пусть все узнают, что он сполна получит награду. От кого и за что именно награда, всем знать не обязательно.
– А как быть с иноземкой?
– Иноземка посмела командовать мной. Она должна умереть. Вдали от моего дома. Срок – два месяца.
– Сделаю! Два месяца, вдали от этого дома.
– Свободен.
Ох, черт! Линда доигралась.
Ррумиу, стажерка
О болезни Татаки ма Рритам знала не много. Заражались этой болезнью моряки и рыбаки. Те, кто ел много сырой рыбы. Марта сказала, что это нечто желудочно-кишечное. И попросила меня сходить в библиотеку, отсканировать медицинские книги. А почему бы и нет? Видеокамера и тренога в багажнике байка. Я взялась за ошейник двумя руками, подняла глаза к потолку и попросила разрешения поработать в библиотеке сначала у Стаса, потом у Линды, и, наконец, у хозяина. Хозяин разрешил мне задержаться во Дворце и работать столько, сколько потребуется.
– Вот как ты со своим хозяином разговариваешь, – улыбнулась ма. – До меня слухи доходили, а теперь сама увидела. Ну, иди. Только девочке о ее болезни ничего не говори.
Я поласкалась о мамино плечо и вышла из комнаты.
– Мальчики, я вас покидаю. Мне велено в библиотеке работать. Не обижайте Татаку.
– Я с тобой! – взвизгнула Татака, вскочила и вцепилась в мою руку. Братишки переглянулись и опять заржали.
– Не бойся ты их, глупая, – фыркнула я. – Братишки, мы в библиотеку. Если что – ищите меня через звонилку.
Голова – два уха! Звонилка-то в байке. А, все равно туда идти. Там тренога, там видеокамера.
Спустились на первый этаж, я опять задумалась. Через парадные двери нельзя, в обход долго. Попробую через парадные. Обернулась, осмотрела девочку, одернула на ней платье. Выглядит неплохо, может, и получится.
– Татака, сейчас я буду учить тебя ходить по Дворцу. Выполняй все, что я скажу. И главное, рот не раскрывай. Иначе обе плетей получим, поняла?
– Ну да.
– Не "ну да", а "да, госпожа". Ты должна говорить только "да, госпожа", "нет, госпожа". Теперь идем. Держись за моим левым плечом, на два шага сзади. Смотри за моими ногами, старайся идти в ногу.
Говорю не очень громко, но в коридоре сейчас тихо, стражники нас слышат.
– Если навстречу кто-то идет, полшага вбок и прячешься за мою спину. Поняла?
– Да, госпо… мя!..
Это я, не дойдя трех шагов до стражников, резко остановилась и Татака, конечно, налетела на меня.
– Миу, ты чего?
– Закрой рот и учись уворачиваться. Господа так часто делают.
Стражники зафыркали, Я развернулась к ним, изящно поклонилась, вежливо поздоровалась и выразительно посмотрела на Татаку. Девочка опомнилась и тоже поклонилась.
– Господа стражники, это новенькая, зовут Татака. Госпожа Рритам поручила мне натаскать ее.
Стражники осмотрели Татаку и поцокали языками. Эти воины меня знали. И я их знала. Не по именам, конечно, а в лицо.
– Запомни: парадные двери не для тебя, – продолжила я обучение. – Через эти двери можешь пройти только если сопровождаешь господина или выполняешь срочное поручение господина. Поняла?
– Да, госпожа.
– Встань у стенки и жди меня. Я вещи иноземцев принесу. Поняла? Даже не вздумай к этим дверям приближаться.
А сама в двери вышла. Как будто мне можно. Поздоровалась со стражниками, которые вход снаружи охраняли, получила шлепок по попе, улыбнулась им. И пошла к байку.
У байка незнакомый стражник прохаживается. Поклонилась ему, поздоровалась.
– Господин, тебе велено мой байк охранять? – на байк пальцем показываю, чтоб понял, о чем речь.
– Как тебя зовут, рыжая?
– Миу, господин.
– Да, я охраняю твоего скакуна.
Открыла багажник, достала треногу, видеокамеру, планшетку. Из бардачка забрала звонилку в футляре, повесила на шею. Оглянулась на стражника. Жарко бедному.
– Господин, я во Дворце долго работать буду, до темноты. Может, байк в тень перегнать? Ему жарко на солнце.
– Ты это хорошо придумала, рыжая. В тени ему будет лучше.
Я включила байк, подняла на четверть шага над землей и медленно перегнала под тенистое дерево.
– Хорошо… – стражник прислонился спиной к стволу.
– Господин, если ноги устанут, можете присесть на сиденье байка. Оно для того и сделано, чтоб на нем сидеть.
– Спасибо, рыжая.
Возвращаюсь во Дворец, несу вещи перед собой словно на подносе. Не иду, а плыву. Стражников так моя походка поразила, даже дверь мне открыли.
– Спасибо, господа. Татака, за мной!
Теперь – в библиотеку. Только бы архивариус не прогнал.
Поднялись в библиотеку, разыскала архивариуса, низко поклонилась.
– Господин, мой хозяин велел обучить эту бестолковую рабыню работать с книгами. А госпожа Марта просила отсканировать ей книги лекарей по лечению болезней.
– Хваткий у тебя хозяин, Миу, уважаю таких! Только что с ним говорил, уже рабыню прислал. Сейчас внучку позову, сразу и ее обучишь.
Ох, звезды ясные, чуть не попалась.
– Миу, ты это правильно придумала, Татаку сразу к делу пристроить, – звучит в ошейнике голос хозяина. – Спроси, умеет она читать?
– Татака, ты читать умеешь?
– Ты что, с дерева упала? Я шибко на знатную похожа?
– Надо отвечать: "нет, госпожа".
– Прости глупую. Нет, госпожа.
– Ничего, обучим, – сказал хозяин. – Внучка архивариуса должна уметь. Пусть пока вместе работают. Передаю тебя Стасу.
– Миу, раз ты планшетку взяла, будешь писать с камеры прямо на планшетку, – зазвучал в ошейнике голос Стаса. – Потом я у тебя перепишу. – Делай так…
Связать камеру и планшетку оказалось очень просто. Там на экранах подсказки на русском выскакивают. Когда к нам подошла внучка архивариуса, я уже научилась это делать.
– Знакомьтесь, моя внучка Дурра, – представил архивариус. Татака догадалась поклониться. Я фыркнула, закашлялась и уткнулась лицом в колени. Что с ней будет, когда русский выучит.
– Простите бестолковую. Меня можете звать Миу, а это – Татака.
Теперь девочка фыркнула и прикрылась ладошкой. Вдруг глаза ее сузились, и она в упор посмотрела на меня.
– Прошу простить бестолковую рабыню, – поклонилась я. Пусть ей всего двенадцать лет, но со свободной лучше не ссориться. – Хозяин велел обучить вас сканировать книги. Если книга отсканирована, ее можно читать с планшетки или напечатать на бумаге.
Я показала, как выглядит книга на планшетке, полистала страницы.
– Маленькая, – скривила носик Дурра. Татака с книгами никогда дела не имела, ей все было в новинку.
– Сколько книг вмещает в себя эта дощечка? – тут же заинтересовался архивариус.
– Много. Не знаю точно, сколько. Но все, которые я отсканировала, они тут. И еще много книг из библиотеки хозяина, но они на языке иноземцев, вы их прочитать не сможете.
– А ты их можешь прочитать?
– Прочитать могу, но часто непонятные слова встречаются. Я еще плохо владею высоким языком иноземцев.
– Покажи, как работает эта дощечка? Прочти нам что-нибудь.
– Сначала я ищу архив с нужной книгой, – показала, как это делается. – потом в архиве нахожу книгу, открываю ее…
Тут я немного смухлевала. Открыла последнюю читанную книгу, которую мне посоветовала прочитать Линда.
– … Это выдуманная история о четырех отважных воинах. Открываю книгу на середине, – провела пальцем по экрану сверху вниз, – и читаю.
Сразу, с листа переводить очень сложно. Я читала с паузами и запиналась через слово. Но постепенно втянулась.
– Чего же он ждет? спросил другой.
– Он ждет, чтобы королева подарила стране наследника.
– Незачем, господа, шутить по этому поводу, – заметил Портос. – Королева, слава богу, еще в таком возрасте, что это возможно.
– Говорят, что лорд Бекингэм во Франции!.. – воскликнул Арамис с лукавым смешком, который придавал этим как будто невинным словам некий двусмысленный оттенок.