Текст книги "Этот мир придуман не нами (СИ)"

Автор книги: Павел Шумил

сообщить о нарушении

Текущая страница: 94 (всего у книги 104 страниц)

– Сестренка, прикрой, я сяду, мне надо стрелы собрать.

Щинарр зарядил оба арбалета. Мы снизилась и развернулись так, чтоб Щинарру удобнее было выцеливать воинов. Собирать стрелы Шурр, конечно, не стал. Просто сорвал колчан с одного убитого лучника и взмыл в небо. А Щинарр пустил болт прямо в задницу пробегающему мимо сарфаху.

– Дядя не велел стрелять в убегающих! – обругала я его.

– Не смог удержаться. Такой ракурс… Не люблю я их, вонючие животные!

– Отступаем к оазису, держим оборону! – скомандовал дядя Трруд. Это очень правильно. Когда враги под тобой со всех сторон, трудно отследить все стрелы. Я уже устала головой вертеть. Когда стреляют только спереди, проще.

Только отступив на пятьсот шагов, я увидела, как много тел осталось на песке. Пока шел бой, было не до этого. Гоняла байк туда-сюда по приказам Щинарра, уворачивалась от стрел на излете, прикрывала лучников, что опускались пополнить запас стрел. В общем, видела не всю битву, а маленький ее кусочек.

Мы отступили еще раз, еще и еще. Нам давно стало не до разговоров. Щинарр приказывал спуститься ниже, бунтари приноровились стрелять вверх, старались сговориться и пустить разом две-три стрелы. Я утомилась дергать байк то вперед, то назад, то вверх. Чаще просто разворачивала и встречала стрелу носом байка. Щинарр шипел, что сбиваю ему прицел, долго целился, но промахивался редко.

Только потеряв каждого третьего, легионеры оставили попытки пробиться к оазису. Мы удержали его! Вдесятером против трех сотен! Мы разметали бунтарей по пустыне, выбили всех скакунов и почти всех сарфахов. Но солнце начало садиться и битва кончилась. Бунтари отступили. Развернув байки, мы полетели в оазис.

Как только сели, я осмотрела бойцов и байки. Серьезных ранений нет, так, царапины. На двух байках разбиты ветровые стекла, но девушки-пилоты не пострадали. На одном стрела разбила фару и застряла в ней. Мой байк потерял обе фары. Я чувствовала себя выжатой тряпкой. Хотелось упасть и забыться. Но девочки на меня смотрят, с меня пример берут.

Мужчины заявили, что хотят есть. Чиновники, которым не хватило места на байках, забор вокруг огорода и посадок починили, но хоть бы овощи на ужин собрали. Мужчины!

Я разыскала на пожарище два голографических костра, подключила к ним кабели, включила. Голография на них попортилась, языков пламени нет, но тепло и свет дают. Девочки сразу повеселели, побежали мыть котлы. А я еще раз осмотрела холодильник. Если сегодня не съедим мясо, завтра к вечеру его нужно будет выбросить. Но столько съесть невозможно!

Попросила парней опрокинуть холодильник на бок. Там, где провода заходят внутрь, изоляция на них сгорела, получилось короткое замыкание. А если заменить горелые провода хорошими?

Обругала себя бестолковой улиткой. Если б провода были под током, меня уже десять раз убило бы!

Сбегала в домик-подстанцию, отстыковала от щита те кабели, у которых вышибло защиту. Села на маленький трактор, привезла бухту кабеля. Размотала. Один конец подстыковала к щиту в домике-подстанции, другой протянула к холодильнику. Поставила трактор и байк так, чтоб фарами мне рабочее место освещали.

Все мужчины вокруг столпились, смотрят, что я делаю, свет загораживают. А я ножом винты выворачиваю, чтоб днище холодильника снять.

Так и есть! Снаружи провода обгорелые, а внутри нормального цвета. Обрезала горелые ножом. Там, где хорошие начинаются, содрала изоляцию, зачистила концы. Потом голову кабеля с разъемом отрубила, концы тоже зачистила. И пальцами скрутила – зеленый с зеленым, синий с синим, желтый с желтым, красный с красным. Чтоб скрутки между собой не коснулись, обернула их тряпочками, обвязала веревочками. Ну, звездочки ночные, не подведите!

– Мужчины, ворочайте холодильник назад. Вы сильные!

Вшестером взялись, крякнули, перевернули. Дверца открылась, две бургуньи туши прямо на песок выпали. Шурр с Пурртом переглянулись, подняли и пошли к озеру отмывать. Мальчики, я вас обожаю!

Захлопнула дверцу, сбегала в домик-подстанцию, выставила напряжение, частоту, максимальный допустимый ток, врубила автомат. Думала, сейчас щелкнет и отрубится… Нет, держит! Подбежала к холодильнику, открыла дверцу. Свет внутри не загорелся, но сам холодильник чуть-чуть гудит. Работает! Я починила вещь иноземцев!

– Вот теперь – порядок, – спокойно так говорю. Будто каждый день подобное делаю. Закрываю дверцу и иду к котлам.

– Что это? – спрашивает кто-то из чиновников.

– Ледник иноземцев, – объясняет серая девушка. – Бунтари его сломали, а Миу исправила. Теперь нам мяса на месяц хватит.

Ой, я же днище на место не привинтила. Ну и ладно. Без него работает!

Пока мясо варится, сижу, обхватив коленки, размышляю. Стратег девятого легиона слышал, что железный дом стоит на своем месте. Штабные офицеры это тоже слышали. Что это не тот дом, никто не знает.

А сейчас этот дом колесит где-то по пустыне. Но бунтари во Дворце этого узнать не должны. И что здесь сегодня произошло, не должны узнать. И что у нас всего шесть байков, не должны узнать. Иначе нам потом плохо будет. Бунт подавят, а мстители останутся…

– Мальчики, – скулю я не меняя позы. – Из тех воинов, что сейчас в песках пустыни никто не должен вернуться живым. Иначе всем будет очень плохо.

– Тебе виденье было? – спрашивает Пуррт, встав передо мной на четвереньки. Ничего не отвечаю, только в глаза ему печально смотрю. Пусть прямой вопрос, но он рыжий, как и я.

– Ладно, извини. Но это пойдет как твое третье желание.

– Забудь про эти глупости. Мы на войне.

– Э, сестренка, ты настоящей войны не видела…

Сходила к байку, выдернула стрелу из фары. Вернулась, постучала древком ему по колену. – Она настоящая!

Раздался дружный хохот.

– Сознайся, Пуррт, Миу тебя умыла как маленького!

– Сдаюсь, сдаюсь! Вы, парни, не видели, как прошлой ночью она курьеру голову снесла. Одним движением!

Все, началось хвастовство. Это надолго. Поднялась, проверила свет в поселке. Лампы на столбах зажглись. Есть будем не при факелах. Достала планшетку и обозвала себя самой глупой сороконожкой! Потом последовательно отключала запись с регистраторов шести байков. Осталась запись с моего ошейника, двух костюмов и трех орнитоптеров. Посмотрела в словаре, что такое орнитоптер и поняла, орнитоптеры – это белые птицы, что летали над оазисом, глаза и уши Стаса. А костюмы?

Вызвала на экран план оазиса, на него наложила координаты костюмов и своего ошейника. И пошла, пошла, пошла, уткнувшись носом в планшетку, пока точки на экране не слились. Огляделась. Под ногами – пепел палатки, передо мной – угли сгоревшего шкафа, куча обгорелого постельного белья. Пнула эту кучу ногой, а под ней – доспехи иноземцев цветов клана. Взвизгнула от восторга, сгребла в охапку и побежала к мужчинам. Пуррт сразу понял, что я разыскала, обрадовался, Шурру объяснил. Парни разложили доспехи на земле, проверили и надели.

– Они точно стрелу держат? – спросил Шурр.

– Если из арбалета в упор, то не всегда. А из лука не пробить, – сообщила я.

– Здорово! Поедим и пойдем на ночную охоту.

– А они на ночную охоту не пойдут?

– Обязательно пойдут, – улыбнулся дядя Трруд. – Только нас здесь уже не будет. Кончим есть и улетим.

– Ой!

– Не бойся, дочка. Им до нас три стражи добираться. Торопиться некуда.

– Я не об этом волнуюсь. На всех байков не хватит. Пуррт с Шурром на охоту улетят, я полечу к Владыке. У вас только три байка останутся. Надо вас научить автобус водить. Его ни один скакун не догонит.

Обучиться захотели все! Но я отобрала троих: двух девушек и Щинарра. Все равно он никудышний воин, раз из лука не стреляет. А девушки байк водить умеют, им проще. В сложности вдаваться не стала, показала основное. Газ, тормоз, как рулить, как фары включать. На экран вывела карту, связала автопилот с ретрансляторами. В случае чего, с теми, кто в кабине, всегда смогу поговорить.

Пока крутили круги на автобусе, мясо сварилось. Чиновники предложили выпить вина иноземцев, но дядя Трруд запретил: враги рядом, и ночь предстоит непростая. На самом деле, если отъехать на автобусе в пустыню подальше в любую сторону, то можно спать до утра спокойно. Вслух этого не сказала, на ухо шепнула.

Ели с фарфора, как во Дворце. Другой посуды не осталось. Дико это смотрелось – ночь, пустыня вокруг, сидим на песке и едим с фарфора. Наелись от пуза. Спать захотелось. Но я проследила, как в кузов автобуса погрузили оружие, три байка, еду, посуду, котлы, бочку с водой, как автобус включил фары и ушел на юг, в пустыню.

– Миу, у меня тут с байком такая история… Взгляни опытным глазом, – говорит Пуррт. Подхожу к его байку, он открывает багажник, свечу туда фонариком. А там… Кошели с деньгами. Много!!!

– Это ты с убитых снял? – шепчу.

– Ну да. Нам надо будет на что-то мясо покупать. Иноземцы улетели, а наши деньги – тю-тю!

– Вы из дворца голышом летели, потому что у тебя багажник был забит… Ой не могу! – согнулась пополам от смеха. – Голые, но сказочно богатые!

– Кончай ржать. Может, их где-то под пальмой прикопать?

– Можно. Только не под пальмой. Шурр!!! Разыщи лопату!

Сложили кошели в ведро, зарыли у стены подстанции, рядом с дверью. А на стене я написала углем по-русски:

ВХОД

И нарисовала стрелку, указывающую на дверь. А ниже написала:

Я, МИУ, ЗАРЫЛА ДЕНЬГИ

ПОД ЭТОЙ НАДПИСЬЮ.

Многие наши уже умеют читать по-русски. А чужие подумают, что надпись относится к тому, что за дверью. Правда, я хитрая?

Отдала резак Пуррту, инфракрасные очки – Шурру и проводила их на ночную охоту. Одна осталась в поселке… Заглянула в холодильник – там уже холодно. Выключила свет на столбах, печально прошлась вдоль пожарища… Пакет НЗ! Вчера я выкинула его из байка, так и лежит на песке. Подогнала байк, закинула назад, в багажник. Вытащила из кабины трубовоза канистру с водой. Она большая, чуть ли не с меня весом. Но мнего воды в пустыне не бывает. Запихнула в багажник и полетела к Рыжим скалам.

Страшно. Что меня там ждет? Звездочки ясные, сделайте так, чтоб все было хорошо. Очень прошу!

Мелкая встретила меня у входа в пещеру суровой, заплаканной мордашкой. Схватила за руку и повлекла внутрь.

– Вернулась, рыжая! Где так долго пропадала? – обрадовался мне лекарь.

– Воевала. Как Владыка?

– Поправляется. Не буди его, пусть поспит.

– А Линда?

– А с иноземкой плохо.

– Миу, это ты? – донеслось из-за ширмы. – Подойди ко мне.

Ой, звездочки ясные, как Линда осунулась. Губы ссохлись, словно воском натерты, щеки ввалились, волосы растрепаны, под глазами круги.

– Что в мире происходит? Почему связь не работает? Я Прронырру каждый час наружу гоняю, он ни до кого дозвониться не может.

– Связь я отключила, чтоб бунтари между собой говорить не смогли. Главу Службы пахотных земель и Главу Службы оросительных каналов я казнила. Римма девятого легиона и его советника мы с Пурртом казнили. Главу Службы закона и порядка, Дядю Трруда, Шурра и еще девятерых вытащила из казематов Дворца, сейчас они в безопасности. Бунтарей, что напали на поселок, мы из оазиса прогнали. Их было больше трехсот, сейчас осталось около двухсот. К утру останется еще меньше. Но поселок сгорел, связь с хозяином сгорела.

– А люди живы?

– Все наши живы. Они уехали в пустыню на каналокопателе. Те, кого мы с Пурртом спасли, тоже в пустыне, но на автобусе. Шурр с Пурртом сейчас охотятся на бунтарей. В общем, у нас все хорошо. Да! Самое главное – я послала курьеров в восьмой и десятый легионы. Через неделю от девятого легиона одно название останется.

– Ты молодчина, Миу, какая же ты молодчина! Теперь меня слушай. Нет, позови сначала лекаря и Амарру.

Когда мы втроем собрались у ее ложа, Линда обвела нас оценивающим взглядом и произнесла:

– Итак, мальчики, девочки, похоже, я доигралась. Если за сутки лучше не станет, ногу придется ампутировать. Миу, ты с резаком знакома?

– Да, госпожа.

– Тогда резать будешь ты, – Линда откинула одеяло, обнажив ногу, оттянула повязку и провела авторучкой линию прямо по ноге. – Отрежешь по метке. Решительно и плавно. Быстро резаком не веди, но и не тяни.

– Я знаю, госпожа.

– Откуда?

– Мы с Пурртом резали головы бунтарям.

– И ты?

– Прошу меня простить, госпожа, – я склонилась в поклоне провинившейся рабыни.

Глаза Линды удивленно расширились, но через секунду она кивнула.

– Я тебя поняла, рыжая. Запомни, решительно, но плавно. Но, перед тем, как резать, надо наложить жгут. Вот здесь, – она провела вторую линию у самого паха. Мы с лекарем понимающе кивнули.

– После того, как Миу отрежет мне ногу, ты обработаешь культю, – обратилась она к лекарю. – Умеешь это делать?

– Да, госпожа. Я начинал практику еще на войне.

– Миу, один резак я где-то потеряла, постарайся его найти. Второй – здесь.

– Первый я взяла, госпожа, когда за лекарем летела. Он сейчас у Пуррта.

– Хорошо. Тогда вы свободны, а ты, Миу, задержись.

– Госпожа, я бы не стал тянуть с ампутацией, – возразил лекарь.

Нога Линды опухла и приобрела нездоровый красный цвет с синеватым отливом. Наверно, лекарь прав. Как жалко. Я даже всхлипнула.

– Выше нос, ребята. Время у меня еще есть. Миу, ты должна наладить связь. Я не могу, а у Прронырры руки не из того места растут. Вся надежда на тебя.

Я оглянулась на штабель красных ящиков в углу Они все были раскрыты, их содержимое разложено на полу.

– Ой. Я такой не видела.

– Не бойся. Это железо сделано для дальнего космоса. Его по другому просто невозможно собрать. В ящике есть инструкция, но читать долго. Я короче объясню.

Я присмотрелась к тому, что разложено на полу. Металлические штанги разной длины, кабели, четыре шара размером больше моей головы, куб одна грань которого представляет собой панель управления с маленьким экраном, складной компьютер, который люди зовут ноутом, и ящик энергоблока. Два последних мне знакомы, остальное в первый раз вижу.

– Эта установка – не то, что была у нас в лагере. Она дает не только связь, но и направление на источник сигнала, – продолжила Линда. – Но направление нам не надо, поэтому юстировка не нужна. А правильно воткнуть кабели сможет даже обезьяна.

– Но Прронырра…

– Не надо о грустном. Ты знаешь, что такое тетраэдр?

– Слово слышала.

– Это простейший правильный многогранник в форме пирамидки. Такая пирамидка, все стороны которой – треугольники. Тебе нужно собрать ее из шаров и штанг. Шары – это антенны, а штанги – просто штанги. Обеспечивают точное расстояние между шарами. Сложность в том, что в центре пирамидки должен висеть тот ящик. Он – самый главный. В нем вся начинка.

– Госпожа, ты собирала раньше эту штуку?

– Нет, но видела издали, как это парни делали. Они ее за четверть часа собрали. Ничего сложного в этом нет. Длинные штанги свинчиваются из двух половинок. Короткие – для центрального ящика. У них диаметр меньше, ты их не перепутаешь.

Я осмотрела один из шаров. С одной стороны на нем три отверстия побольше, расположены треугольником, а в центре этого треугольника – отверстие поменьше. Вставила в центральный блок электроники четые короткие штанги – три снизу, вроде ножек, одну – сверху. Получился ящик на ножках. Надела на ножки шары.

– Молодец, Миу, – подбодрила меня Линда. – теперь соедини шары штангами. Эта штука работает очень просто. Шары на разном расстоянии от источника сигнала. Поэтому сигнал, который до них доходит, имеет разную мощность. Чем дальше, тем слабей. Центральный блок сравнивает мощность сигналов и высчитывает, с какой стороны пришел сигнал. Различие мощности очень маленькое, в двадцатом знаке после запятой, поэтому собирать все надо очень точно.

Соединить шары штангами у меня никак не получалось. Малейший перекос – и они уже не входили в отверстия. Я поняла Прронырру, убедилась, что у меня руки тоже не из того места растут. Линда сначала давала советы, потом просто тихо плакала.

Только через две стражи я поняла, как собрать эту щтуку. Секрет в том, что все четыре шара надо двигать к центру одновременно. То есть, если вас четверо, вы соберете эту штуку за долю стражи. Но одной… Я еще пол стражи бегала вокруг пирамидки, поочередно сдвигая шары на чуть-чуть. Наконец, они все щелчками оповестили, что встали как надо.

С кабелями на самом деле оказалось все просто. В чужие разъемы они не всовывались, а длины хватало только до своих гнезд. Я разобралась и с кабелем питания, и с кабелем от ноута. Не прошло и трех страж, как я справилась! Гордая собой, обернулась к Линде.

Линда наполовину скатилась с матраса, лежала лицом на каменном полу. Я подбежала к ней. Она дышала ровно, но была без сознания. Я побежала за лекарем, растолкала, схватила за руку, повлекла к Линде.

Поверь мне, девочка, так для нее лучше, – сказал мне лекарь, осторожно укладывая ее на матрас. – У нее страшные боли в ране при малейшем движении. Даже от ударов сердца. Перебит кровеносный сосуд, который на их языке называется вена, но госпожа уверяет, что от этого таких болей быть не может. Если б она была из прраттов… Я бессилен.

– А что она сама говорит?

– Она думает, что стрела была отравлена. Но я осмотрел наконечник, следов яда на нем нет.

– Я должна связаться с Мартой! Госпожа скажет, что делать!

Бросилась к пирамидке, включила источник питания. На нем загорелся экранчик. Включила ноут. Он тоже заработал. А как включить связь? На ящике все надписи на незнакомом языке. Половина букв русские, а половина – непонятные. Даже те надписи, которые из русских букв, в слова не складываются.

Подбежала к упаковочным ящикам, разыскала книжечку-инструкцию. О, звезды!!! Она не по-русски написана!!!

Подавила панику, вытерла слезы. Я обязана разобраться с этим ящиком. Снова открыла инструкцию. Кроме слов, в ней есть картинки. На первых нарисовано, как собрать пирамидку. Это я сделала. Дальше – куда втыкать кабели. Тоже сделала. Ага! Палец на картинке указывает, как включить источник питания. Уже включила. Перелистываю. Вот нужная картинка. Палец указывает на центральный блок пирамидки. Что у нас там? Там тумблер. Сверху написано "ON", снизу – "OFF". Тумблер смотрит вниз. Две буквы и три буквы… Наверно, это переводится как "да" и "нет" по-русски. Все автоматы на подстанции включаются вверх. Надо рискнуть. Протягиваю руку и решительно переключаю тумблер вверх.

ПОЛУЧИЛОСЬ!!! Ящик ожил!

– Миу, что ты делаешь? – спрашивает лекарь, внимательно наблюдая за моими руками.

– Этот ящик – большая звонилка. Я должна поговорить с госпожой Мартой, она скажет, что нам делать.

– Ты раньше работала с этим ящиком?

– Нет, господин. Есть книга, в которой написано, что надо делать. Но она на незнакомом мне языке.

– Да помогут тебе звезды, милая.

Я присмотрелась к экранчику на центральном ящике. А ведь несколько слов на этом языке я знаю! Они иногда выскакивают на экранах байка и другой техники. Test – это тест! Ящик проверяет себя. Объяснила это лекарю. Вот тест закончился, эти слова Линда мне тоже переводила. Они значат, что тест завершился правильно. И зеленый огонек тоже об этом говорит. Все как на байке. Ящик работает!

Перебежала к ноуту. Поверх всех окон выскочило знакомое меню. Все строки в нем непонятные, только одна читается. На ней написано "Русский".

– Этот ящик спрашивает, на каком языке я хочу с ним говорить, – объясняю лекарю и тыкаю в нужную строку пальцем. Снова получилось! Все слова на экране меняются на знакомые.

– Обнаружено новое оборудование. Это станция дальней связи "Диорама-М". Новое оборудование подключено и готово к работе, – читаю я вслух выскакивающие надписи. – Получается!

Сворачиваю лишние окна, которые предлагают обучить меня работе на компьютере и отъюстировать станцию. Выискиваю на экране картинку, на которой нарисована пирамидка. Вот она! И подписана – "Диорама". Тыкаю в нее пальцем. Ой, просит зарегистрироваться. Торопливо набираю, что меня зовут Ррумиу, что планета или страна – Ррафет. Что такое код связи, не знаю, забиваю туда номер своей звонилки. Совсем непонятные поля не заполняю вообще. Жму "далее". Получилось! "Станция дальней связи "Диорама" готова к работе". Получилось! Спасибо, звездочки, спасибо, спасибо, спасибо!

Ой! А что дальше делать? Надо указать, с кем я хочу говорить, задать диапазон, канал, индекс связи, еще что-то… Торопливо листаю книжечку. Вот – на картинках ноут, как его включать. Это я сделала. Вот окошки на экране. Дальше, дальше, дальше… Вот моя картинка!

Набираю те же цифры, что на картинке, жму "Ок".

– Связь установлена, – произносит автоматический голос. И добавляет что-то на незнакомом языке. Торопливо включаю переводчик в ошейнике.

– Слышит меня кто-нибудь? Пожалуйста, ответьте стажерке… – прошу жалобно.

– Спик ин инглиш, плиз. Ай донт спик рашен, – тут же откликается мужской голос. "Говорите по-английски, пожалуйста. Я не говорю по-русски", – переводит ошейник.

– Я не говорю по-английски.

"Ай донт спик инглиш", – подсказывает ошейник.

– Ай донт спик инглиш, – послушно повторяю я.

– О'кей. Вайт, плиз, – отозвался голос, и заиграла негромкая музыка.

– Велели подождать, – перевела я лекарю и снова повернулась к ноуту.

– Консультационный центр дальсвязи, русский сектор. С кем я говорю? – красивый мужской голос, чуть с ленцой.

– Я Коррбут Ррумиу Фаррамовна, стажерка.

– В чем у вас проблема?

– У нас беда, господин. Госпожа Линда ранена, без сознания лежит. Если завтра ей лучше не станет, приказала ногу отрезать. Я собрала пирамидку, но не знаю, как госпожу Марту позвать. А книжка на незнакомом языке написана, – под конец я не удержалась, всхлипнула.

– Стоп, не все сразу. Кто такая Линда?

– Госпожа Линда – стажерка. Мы сейчас в пещере, прячемся от врагов.

– Линда ранена в ногу?

– Да, господин. Ее ранили, когда она спасала Владыку. Владыку тоже ранили.

– Двое раненых, и вам нужна медицинская помощь, я правильно понял?

– Да, господин. Очень нужна. Но я не знаю, как позвать госпожу Марту.

– Госпожа Марта врач?

– Да, господин. Но она улетела на планету обезьян.

– А вы где?

– Мы на Ррафете. Так наш мир называется.

– Не знаю такого. Какая у вас станция? Которую вы пирамидкой назвали.

– Кажется, "Диорама-М".

– Подождите минуту, я наведу справки.

– Опять просят подождать, – обернулась я к лекарю.

– С кем ты сейчас говорила? – поинтересовался он.

– С иноземцами, которые говорят на языке наших иноземцев.

– Девушка, вы на связи? – ожил ноут. – Что ж вы сразу не сказали, что в дальнем космосе? Ррафет – это же кошачий мир, так?

– Да, господин.

– Меня Глеб зовут. Кто у вас начальник партии?

– Влад Коррбут. Он тоже улетел на планету обезьян. Из наших остались только Линда и я. Мы стажеры. А тут – бунт! Девятый легион захватил Дворец, захватил Столицу, сжег наш поселок в оазисе. У нас в палатке все сгорело, и связь, и компьютеры. Я не могу Владу рассказать, что с нами случилось. Собрала пирамидку, но не знаю, как ее настроить. Я никогда этого не делала.

– Румиу, никуда не исчезайте со связи, я сейчас свяжусь с КомКоном. Постарайтесь пока включить видео.

Я внимательно осмотрела экран, нашла меню настроек и включила видео. На экране появилось знакомое окно видеосвязи, а в нем – пустое кресло. В маленьком окошке – мы с лекарем.

– Опять попросил подождать, – шепнула я лекарю.

Вскоре в комнату вбежали два человека.

– Так, а где Румиу? – спросил тот, что моложе. По голосу я узнала Глеба.

– Здравствуйте, я Ррумиу. Глеб, можешь звать меня Миу.

– Спят, значит! Глеб, дай им СОС на аварийной частоте, а когда забегают, выведи на общее поле, – рявкнул второй, пожилой.

– Есть, Семен Семеныч! – откликнулся Глеб и защелкал чем-то на своем столе. Мой экран поделился на четыре маленьких. В одном я с лекарем, в другом – Глеб, в третьем – Семен Семеныч, четвертый – пустой.

– Это вы – стажерка Корбут Румиу? – спросил Семен Семеныч. Я оглянулась на лекаря, потом вспомнила про человеческую вежливость.

– Да, это я, господин. Говорите мне "ты".

– Ты в одиночку собрала "Диораму-М"?

– Да, господин. Я виновата, долго копалась. Но госпожа Линда потеряла сознание, а книжка на незнакомом языке.

– Покажи книжку… Так и есть. Открой посередине.

– Ой… – Стало так неудобно! Я открыла посередине, а там написано по-русски. Человек усмехнулся.

– Не ты первая на это попалась. Но собрать "Диораму-М" в одиночку… За сложность сборки ее сняли с производства и заменили на "Диораму-М2".

– …Ты с дуба рухнул? Повторяю, на одной из ваших планет ЧП! Есть… Миу, у вас убитые есть? – Глеб громко ругался с кем-то невидимым и неслышимым.

– Да, господин, много убитых и раненых. Но убитым помощь не нужна.

– Слышал? У вас есть убитые и раненые. Но Румиу говорит, что убитым уже все равно.

– Забегали, – улыбнулся мне Семен Семеныч. – Румиу, кто рядом с тобой?

– Это наш лекарь. Врач по-вашему. Но он никогда не лечил людей и не знает вашего языка.

Неожиданно на свободном экране появился хозяин. Одет он был странно, но я его сразу узнала. По глазам, наверно, потому что лицо было закрыто маской.

– Миу, доклад!

– У нас бунт. Девятый легион занял Столицу и Дворец. Линда увезла Владыку из Дворца, но их обоих ранили. Во Дворце много убитых. Линда приказала отрезать себе ногу, если завтра не будет помощи. Бунтари убили Кррину. Бунтари сожгли поселок, но мы прогнали их из оазиса. В оазисе их было триста тридцать – триста пятьдесят. Теперь осталось около двухсот. У нас убитых нет. Я вчера ночью казнила Глав Служб оросительных каналов и пахотных земель, а Пуррт – римма девятого легиона. Мы вывели из казематов Дворца Трруда, Шурртха, главного полицейского и еще девятерых. Я вызвала на помощь восьмой и десятый легионы. Доклад окончен. – Протараторила на одном дыхании. Столько раз повторяла, что доклад уже от зубов отскакивает.

– СОС подтверждаю. У вас сутки, чтоб оказать помощь, – произнес хозяин.

– Вы все слышали? У вас сутки на оказание помощи, – грозно повторил Семен Семеныч кому-то невидимому.

– Но седьмая зона дальности…

– Это ваши проблемы, – повысил голос хозяин. – Миу, почему раньше не сообщила?

– Сначала я лекаря из Дворца вытаскивала, потом гонцов за помощью послала и снова во Дворец полетела. А потом бунтари поселок сожгли, и все сгорело. Компьютеры, связь, припасы, все-все-все. А дальше бой с бунтарями начался. Только с темнотой закончился. Потом я холодильник чинила, чтоб мясо не испортилось. И только затем сюда прилетела. А тут оказалось, что Прронырра не сумел справиться с "Диорамой". Я ее собрала, и сразу…

– Ясно. Что во Дворце?

– Во Дворце бунтари. Школа гвардии в осаде. Я говорила с наставниками школы, велела им не высовываться, ждать легионы.

– Марр жив?

– Вчера был жив, а потом я звонилки отключила, чтоб бунтари между собой не могли говорить.

– Умница. Еще что-то важное есть?

– Я велела Шурру и Пуррту убить всех, кто напал на оазис. Чтоб никто не вышел из пустыни. Они сейчас на охоте.

– Ты сказала, их двести. Это по сто на каждого?

– Да, хо… Влад.

– Какое у них оружие?

– Луки, арбалеты… Они на байках.

– Понятно. Тогда есть шанс. Миу, продержись еще сутки-двое. Помощь идет.

– Слушаюсь, господин мой, – я слабо улыбнулась и всхлипнула.

– Последняя новость! К вам на помощь летит сам Богдан Борисыч на звездолете класса "Призрак". Вылетает через полчаса. Быстрее него у нас никто не летает! – Глеб радовался как маленький ребенок. А на меня навалилась усталость.

Прибежала мелкая. Сказала, что ее смена кончилась и убежала будить Прронырру. Но, как только он поднялся, вернулась и принялась расспрашивать, что это такое, и кто на экране.

– Миу собрала пирамидку и позвала на помощь иноземцев, – объяснил ей лекарь. – Они уже плывут к нам.

Познакомила мелкую с Глебом, строжайше наказала ничего не трогать, проверила Линду и папу.

– Все, моя смена тоже кончилась, – доложила лекарю и рухнула на подстилку.

Проснулась то ли от холода и жесткой постели, то ли от запаха готовящейся еды. Амарру жарила что-то на электроплитке. Лекарь спал, а мелкие беседовали о чем-то с Линдой. Пирамидку они пододвинули вплотную к ее ложу, а ноут Линда положила себе на живот.

Посмотрела, что готовит Амарру, подошла к байку, достала из багажника канистру, НЗ и стала ей помогать. Консервы, конечно, хорошо, но в пакете НЗ есть вещи повкуснее.

Проснулся папа. Назвал меня рыжей и велел рассказать новости. Значит, тоже не доверяет ни лекарю, ни Амарру. Это хорошо! Пересказала, что было вчера, и поспешила к Линде узнать, что изменилось за ночь.

Наши возвращаются!!! Линда сказала, что на КомКон надавил КомКон-2, и наших отозвали в аварийном порядке. Через неделю они будут здесь!

А завтра прилетят спасатели, Богдан Борисыч и Паола. Корабль у них маленький, но очень шустрый. Паола – врач, и руки у нее по локоть золотые! Так весь космос говорит.

Еще новость – наши деньги не сгорели и не пропали, их Прронырра привез и отдал Линде на хранение. Среди них его сорок золотых, ими он рисковать никак не мог! Посмеялись, потом я рассказала, как Пуррт вывозил деньги и чиновников из дворца.

Потом я села на байк, поднялась на вершину Рыжих скал и связалась через планшетку с автобусом. Щинарр очень удивился, когда автобус заговорил с ним моим голосом. Тихо-мирно сидел в кабине, кокетничал с девушками, а тут вдруг… Сказала ему, что Владыка жив, поправляется, и я с ним говорила долю стражи назад. Что завтра прилетят спасатели, а железный дом вернется только через неделю, я вчера говорила с хозяином.

Щинарр сказал, что у них все хорошо. Они стоят на вершине самого высокого бархана, и часовые смотрят далеко-далеко, так что враг незамеченным не подойдет. Спросил, как дела у Пуррта с Шурром. Обещала узнать и сообщить ему. И переключилась на байки. Все их номера были со вчерашнего дня у меня в планшетке.

Шурр совсем не удивился, когда его байк заговорил моим голосом. А мог хотя бы похвалить! Еще вчера я так не умела. Только Стас умел.

– Как дела, серый охотник?

– Ночью было лучше. Они нас не видели. А теперь отстреливаются, гады. Нам с Пурртом приходится вдвоем атаковать. Заходим с разных сторон, и… Хоть один, да попадет! А ты как, сестренка?

– Я помощь вызвала. Но она только завтра прилетит. Еще с хозяином говорила. Он тоже возвращается. Но ему неделю лететь. Папа поправляется, а с Линдой плохо.

– Пуррта тоже в ногу ранили. В щиколотку. Он ругается по-страшному.

– Тогда я вам подмену вызову, а лекарь ему ногу осмотрит. Много врагов осталось?

– С полсотни, наверно. Мы давно со счета сбились.

– Ясно. Ждите подмену. Конец связи.

Связалась еще раз со Щинарром, велела садиться на байки и сменить усталых бойцов. Девочки обрадовались, а Щинар огорчился. Дядя Трруд приказал ему остаться, потому что кто-то из оставшихся должен уметь водить автобус.

Вскоре прилетели Пуррт с Шурром. Пуррта я сразу отвела к лекарю, а Шурр сел рядом с папой, и они начали шептаться о чем-то. Я побежала готовить им еду. Но пока варила суп, они оба уснули. Им же хуже!