Текст книги "Этот мир придуман не нами (СИ)"

Автор книги: Павел Шумил

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 104 страниц)

– Как приветствуют Владыку? Третья сцена. Три-четыре! – командует Шурртх.

– Барра! Барра! Барра! – дружно ревут, смешавшись, рыжие, серые и черные рабы массовки, вздымая к небу деревянные мечи. А у кого нет – просто руку с грозно выпущенными когтями.

– Это что, военачальников будут приветствовать сразу обе армии? – удивляется Владыка.

– Точно так, – объясняют ему. – Это же театр! Одна армия на сцене, вторая – за кулисами. Так народное ликование громче звучит.

Идем на задний двор. Петр и Шурртх подзывают каскадеров, и те показывают уже отрепетированные батальные сцены. Три поединка один на один, сцену уничтожения дозора рыжих и взятие рыжими крепостной стены. Настоящие, хорошо поставленные трюки, как в кино! Правда, на острие атаки сегодня идут Шурртх и Петр. Местные каскадеры еще не подготовлены.

Сначала выбегают лучники рыжих, осыпают защитников на стене тупыми игрушечными стрелами. После двух залпов быстро и организованно отходят. Выбегает атакующая группа. Впереди – Петр, он держится за конец толстого шеста. Другой конец держат четыре прратта. Петр как бежал, так и побежал вверх по отвесной крепостной стене, крепко обхватив руками конец шеста. Наверху на него набросились защитники. Как понимаю, толпой дружно втащили на стену. Но в следующую секунду он раскидал их, и уже рубится двумя мечами сразу. А стену атакует вторая группа. Теперь на шесте поднимают Шурртха. За атакующей группой рыжие бегом несут штурмовые лестницы. Петр и Шурртх бьются против целой толпы защитников. Дают время атакующим подняться по лестницам. И вскоре падают, пронзенные мечами. Но рыжие уже на стене, их все больше и больше. Защитников оттесняют куда-то за кулисы. Победа!

– Трруд, а твои стражники могли бы так? – интересуется Владыка.

– Если неделю погонять – научатся. Один уже умеет, – кивает на Шурртха. – Но реальные крепостные стены выше.

– Вечно ты все испортишь, – смеется Фаррам. – Молодцы, артисты!

Массовка отвечает троекратным ревом.

Линда ведет кастинг среди рыжих рабынь на роли второго плана, но со словами. Узнаем от нее, что со сцены нужно говорить так же, как в жизни, но в десять раз громче. Собственно, по силе голоса и идет отбор. Тихие и безголосые направляются шить занавес. Хор разучивает первую песню:

Слушай, селянин,

Война началася.

Бросай свое поле,

На бой собирайся!

Мы смело в бой пойдем

С рыжими биться

И мировое зло

Не возродится!

Сказать, что Фаррам был поражен – это ничего не сказать. Ну да, он же никогда не видел игрового кино со спецэффектами.

Наступило время обеда. Прозвучал гонг. Рабы откуда-то натащили низенькие, грубо сколоченные столы, выстроили их буквой "П". Принесли циновки. Женщины расставили миски, разложили лепешки и местные лопатообразные ложки. Все это быстро, но без суеты. Рабы принесли горячие котлы, поварихи щедрой рукой отмерили порции чего-то, напоминающего густую похлебку с мясом и овощами.

Я заметил рыжего бунтаря, требовавшего у Миу нож. Машинально кивнул ему и приветствовал взмахом руки. Парень застыл с открытым ртом. Опомнившись, поклонился мне в пояс. Интересно, как я в местные авторитеты попал?

Столы, изображавшие верхнюю планку буквы "П", предназначались руководству театра, нам, Владыке и его охранникам. Миски и порции ничем не отличались от всех остальных.

Артисты и рабы расселись, на нас скрестились выжидающие взгляды.

– Начали! – скомандовал Фаррам и первым зачерпнул ложкой из миски. Столы ответили радостным гулом. Застучали ложки. Ели громко переговариваясь. Тут и там слышался смех.

После обеда Фаррам решил вернуться во дворец. Я вызвался проводить Владыку. Петр подогнал машину. Фаррам пригласил в салон Трудда

– Что ты думаешь об этих рабах? – спросил он, как только машина тронулась.

– Они не чувствуют себя рабами. Они дружат с рыжими.

– Могут ли они поднять бунт? Опасны ли они?

– У них есть дело. Они счастливы. Пока они объединены общим делом, бунтовать не станут. Может быть, потом, когда-нибудь…

– Слышал краем уха, у Линды какие-то планы насчет этих рабов. Собирается купить всех, – закладываю я стажерку. – Вряд ли о них стоит беспокоиться.

Вечером еще раз посещаем дворец, получаем скакунов и учимся ездить верхом. На заднем дворе среди хозяйственных построек есть небольшой манеж. Прибегает радостная Миу, зажмурившись от счастья, подставляет нос для чмока. Ей тоже подводят скакуна. Слуг и рабов на охоте будет больше, чем господ. Они будут сопровождать охотников, бегать за добычей, подбирать стрелы. На привалах – готовить, ухаживать за скакунами.

Седло со стременами – великая вещь. В детстве на Земле катался на лошади без седла. Шагом – без проблем. Но на рысях соскальзываешь то вправо, то влево. Постоянно в напряжении. В седле чувствуешь себя королем. Даже если скакун идет галопом. Однако, за два часа занятий успели натереть известное место. Марта обещала выдать всем специальные противомозольные штанишки. Обтягивающие, особоскользкие панталончики. Посмеялись, набиваясь в машину. Одного места опять не хватило, поэтому Миу снова ехала домой у меня на коленях. И мурлыкала.

На планерке Миу попросилась со мной в Амфитеатр. Я посмотрел на Стаса.

– Миу столько насканировала, что я по-любому не успею все прочитать. Зато уже придумал для нее роль. Вторая сцена. Танцовщица исполняет танец живота перед Узурпатором и королями соседних стран. Затем они заключат военный союз.

Гмм… Соответствует местным традициям. Сначала – культурная программа, потом – дела. Вроде, эпизод вписывается. Смотрю на Линду.

– Это будет классно! – заявляет худрук.

– Завтра едешь с нами, приступаешь к репетициям, – подвожу итог я.

– И-и-и! – Миу делает движение, будто бьет кого-то локтем сверху.

Настал день королевской охоты. После завтрака Мухтар раздает всем чешуйчатые двухслойные бронежилеты и бронештанишки камуфляжной раскраски. Со стороны посмотреть – тенниска с коротким рукавом и штаны до колен. Руки и ноги открыты, как и у прраттов.

Миу жалобно смотрит на меня. Облачаться в бронежилет ей не хочется.

– В нашей группе все должны быть одеты одинаково, – напоминаю я. Вообще-то, слуг и рабов это не касается. Но цвета клана все равно надо соблюдать. Проблема в том, чтоб не пересечься по цветам с каким-нибудь знатным кланом. Наш цвет – камуфляж. Уверен, ни один клан до него пока не додумался.

– Ничего не готово, до премьеры меньше недели, а тут охоту выдумали, – возмущается Линда. Марта наотрез отказывается ехать на скакуне. Что-то не сложилось у нее с транспортом. Не могут решить, кто главный, рычат друг на друга.

– Шеф, мой байк темно-зеленого цвета. Почти камуфляж, Цвета клана. Ну? – убеждает она меня.

– Уговорила, красноречивая. Мы на охоте, ты на работе. Телохранитель. Охраняешь мою тушку. Тебе можно…

Цепляем на пояс огнестрелы, ножи, фляги, рации, навигаторы… Много! Мухтар чертыхается, все сбрасывает и заказывает всем портупеи-разгрузки. Теперь вес удачно распределен, не мешает двигаться. У Миу – как у всех, только нет подмышечной кобуры огнестрела. Не обучена еще. Стас, как всегда, на подстраховке.

– Выдвигаемся, – командую я. И мы веселой гурьбой выкатываемся на улицу. Петр подгоняет грав. Проверяем арбалеты, луки и стрелы в багажнике и занимаем места. Марта уже кружит в небе над нами.

Подлетаем ко Дворцу. Народу… Не меньше двух сотен охотников, а с рабами и слугами – за пять сотен будет. Медленно и осторожно, чтоб не напугать скакунов, садимся в уголке плаца. Петр выходит из машины последним, переключив автопилот на дистанционное управление. Теперь, если, например, скакун сломает ногу, Стас сможет подогнать машину к нам.

Дворцовые конюхи тем временем подводят нам скакунов. Вытаскиваем из багажника луки и арбалеты, цепляем к седлам.

На парадную лестницу Дворца выходит мажордом и объявляет, что выезд через четверть стражи. Миу жалобно смотрит на меня.

– Беги, только не опоздай! – уносится со скоростью ветра.

– Это где же столько файраков взять? – задает Линда риторический вопрос, оглядев толпу.

Отловив Шурртха, выясняю сценарий мероприятия. До места охоты чуть больше двадцати километров. Сначала кавалькада со Владыкой во главе пройдет через Столицу. На главной площади – народное ликование. Потом колонна пройдет саванну и выйдет на берег реки. Там слуги разобьют шатры, охотники сделают привал, перекусят разомнут ноги. А дальше… Желающие могут поохотиться на файраков. А те, кто почувствовал себя плохо на жаре, у кого конь захромал, тетива на луке лопнула или еще что случилось, останутся в шатрах.

Через несколько часов охотники вернутся с охоты. Снова все перекусят. Вечером часть охотников снимет шатры и вернется в Столицу. А часть останется ночевать в шатрах. Или отправится на ночную рыбалку. И в Столицу они вернутся только завтра. Ближе к вечеру. После рыбалки ведь тоже надо отдохнуть.

– Блин! мы шатер не взяли, – огорчилась Линда.

– Я взял, – успокоил ее Шурртх. – Но мои хулиганки убежали на ре-пе-тицию, так что готовить придется самим.

Четыре прратта на парадной лестнице извлекают из длинных труб громкие, пронзительные звуки. Охотники садятся на скакунов. Прибегает Миу с двумя набитыми седельными сумками. Помогаю ей прицепить их к седлу и подсаживаю саму.

Пожилой прратт в дворцовой форме с алым бантом на рукаве осаживает скакуна передо мной.

– Иноземцы, следуйте за мной. Я провожу вас на ваше место.

– Хорошая организация – залог успеха и процветания, – говорю я ему, пришпоривая скакуна. Секунд пятнадцать он обдумывает мою сентенцию, фыркает, кивает и расплывается в улыбке. Легкой рысью обгоняем разноцветные отряды один за другим. Когда до головы колонны остается всего несколько кланов, наш провожатый сбавляет скорость.

– Вы следуете за сине-голубыми, за вами будут желто-бордовые.

Оглядываюсь. За нами идут салатно-зеленые, которых притормозил распорядитель с бантом, встраивая в колонну нас. Желто-бордовых не видно. Распорядителя – тоже. Из колонны по два мой отряд перестраивается в две шеренги по три. Я, естественно, в первом ряду. Слева Линда, справа – Марта на байке. Мой скакун косится на байк и нервничает. Марта смеется и протягивает ему местный овощ, похожий на толстую морковку. Схрупав угощение, скакун начинает относиться к байку намного лояльнее.

– Перед вами кортеж Владыки и четыре клана. Вы – пятые, – приходит на имплант сообщение от Стаса. Задираю голову – высоко над нами парят три белые птицы. Эти орнитоптеры – глаза Стаса.

Нас догоняет распорядитель, встраивает между нами и зелеными всадников в желто-бордовом и снова исчезает.

– Владыка покинул свое место во главе колонны и беседует с главой серебристо-черного клана. Серебристо-черные – это ювенальная юстиция, – приходит доклад от Стаса. Не знал, что здесь такая есть.

Оглядываюсь на свою команду. Мухтар и Петр вовсю флиртуют с Миу. Причем, говорят по-русски. Охотничьи байки. Как Петр охотился на ящероподов в болотах Гранута. Миу то в восторге, то в ужасе. Ящероподы эти размером с собаку. Под утро от холода становятся настолько вялыми, что их можно брать за хвост и тащить хоть десять километров. Так на них обычно и охотятся. Мясо очень вкусно, но для человека малопитательно. Самая сложная часть охоты – найти зверюгу. Маскируются они мастерски. Наступишь – не заметишь. Но в рассказе они быстрые, опасные и размером не меньше скакуна.

– Владыка перешел к главе второго клана, – информирует Стас. – Голова колонны вошла в город.

Нас догоняет представитель желто-бордовых. Стас сообщает, что это их глава. Линда уступает ему место рядом со мной. Получаю приглашение на ночную рыбалку. Завязывается беседа. Здесь рыбу ловят забрасывая сеть с берега. Обещаю показать спиннинг и надувную лодку. Марта смеется, что вместе и потонем. Надувные лодки не для прраттов.

– Женщина, хочешь сказать, иноземцы в чем-то превосходят нас?

Ой, кажется, сейчас будет скандал.

– Лучше или хуже – не знаю, – улыбается Марта во все тридцать два. – Мы разные. Покажи ладонь. – И сама демонстрирует ладошку.

Не понимая, в чем подвох, Прратт демонстрирует свою. Так, как он зол, кончики когтей то появляются, то исчезают.

– Видишь, у меня когтей нет, а вы, чуть что, когти выпускаете, – комментирует Марта.

– Да. И что?

– У надувной лодки борта тоненькие. Их делают из тряпки с пропиткой. Ты, уважаемый, их проткнешь – не заметишь.

Прратт смотрит на свои когти словно в первый раз увидел. Переводит удивленный взгляд на меня.

– Марта права. Я об этом не подумал. Вам придется надевать толстые перчатки, что ли, – подтверждаю я. – Не бери в голову, что-нибудь придумаем.

Тут к нам подъезжает Владыка. Желто-бордовый деликатно уступает ему место и возвращается к своим.

– Рад, что вы все смогли присоединиться к нам, – говорит Владыка.

– К сожалению, не все. Стас остался в железном доме.

– С ним что-то случилось?

– Нет, он просто на дежурстве. Кто-то из нас всегда должен оставаться на дежурстве. Если наши друзья захотят с нами поговорить, а никто не откликнется, возникнет паника. Они оповестят всех, кто поблизости, те бросят все дела и полетят нас спасать.

– Сразу?

– Ну, часа два-три будут вызывать, потом какое-то время уйдет на сборы. Но вылетят в тот же день. Такие у нас правила. Я ведь говорил, что мы посещаем очень опасные места. Это здесь повезло, можно отдохнуть душой и телом. А встречаются места, где ни на полвзоха нельзя расслабиться. Там с гор текут огненные реки, и с неба падают раскаленные камни. Там воздух пахнет серой, а вместо дождя на землю сыпется пепел.

– Я знаю, о чем ты говоришь, – кивнул Владыка. – Мы называем эти огненные горы вулканами.

– А о плавающих в океане ледяных горах ты слышал?

– Да, мореходы рассказывали о них.

– Тебя ничем не удивить, – развожу я руками.

– Ближе к площади вижу на крышах лучников и арбалетчиков в форме стражников Дворца, – сообщает Стас. – Обмениваются сигналами флажками. Ведут себя спокойно.

Привстаю на стременах, делаю вид, что высматриваю что-то впереди.

– Прости, друг, ты приказывал стражникам подняться на крыши домов?

– Надо Трруда спросить, – Фаррам тоже всматривается вперед. – Кого ты видел?

– Лучника и арбалетчика в форме охранников Дворца. Сейчас не вижу.

По нахмуренному лицу Владыки понимаю, что ему это не нравится.

– Линда, скачи вперед, найди Трруда, спроси, посылал ли он лучников на крыши, – командую я. Линда пришпоривает скакуна, но тут же придерживает.

– Я не знаю Трруда.

– Стас подскажет.

Кажется, глупость ляпнул. На бронежилетах нет видеокамер. Глаза Стаса – только три птицы. Уши – наши импланты. Ничего, Линда разберется.

Замечаю, что одна из птиц резко пикирует к голове колонны.

– Кортеж Владыки проходит под стрелками на крышах. Стрелки ведут себя спокойно, – докладывает Стас. – Смотрят вниз, но за оружие не хватаются.

Улица здесь широкая. Дома каменные, за деревянными заборами. Крыши плоские, используются как веранды. Несколько трехэтажных возвышаются по обеим сторонам улицы над двухэтажками. Понятно, ставить высотки без лифтов – себе дороже. Опять же, воду ведрами наверх таскать…

На крышах трехэтажек кто-то есть. Хозяева ли погулять вышли, или стражники – попробуй, разбери.

– К бою! – бьет по нервам вопль Стаса. – Прикройте Владыку!

Ррумиу, стажерка

Жизнь наладилась! Никогда не жила так ярко, весело и счастливо! И больше не попадусь звездам так глупо, как в первый раз. Способ знаю! Уже спрашивала у Стаса, когда следующий урок под железным шлемом смогу выучить? Он сказал, почти все готово. Дня на два работы осталось. Как только со спектаклем закончит, так сразу…

В Амфитеатре меня встретили как родную. Среди народа там – те самые рабы, что через наш оазис проходили. Они меня обнимать бросились. А раз для них я своя, то и остальные признали.

Смешно получилось. Чтоб не завидовали, я надела ошейник с кольцом для цепи. Так все за меня перепугались, что хозяин меня из доверенных рабынь выгнал. Пришлось опять фантазировать, мол, на рынок собираюсь сбегать. На секунду сняла ошейник, всем показала, снова надела. Только тогда поверили. Но запретили даже нос за ворота высовывать – чтоб хвоста не лишиться.

В первом акте я играю танцовщицу. Танцую перед Узурпатором и тремя королями соседних королевств. Узурпатора играет низенький толстенький кривоногий сапожник. Весь спектакль он в сверкающей кольчуге, шлеме, при мече и кинжале. И с повязкой на левом глазу. Выглядит очень грозно!

Здесь в театре всех звали не по родным именам, а по именам персонажей, которых они играли. А если персонаж без имени, то по роли. Меня тут же прозвали Танцовщицей. Но Миу короче, и Танцовщица не прижилась.

Поскольку из всех рыжих хвосты только у четверых, остальные носят хвосты из веревок. К спектаклю Стас обещал сделать хвосты как настоящие.

Что забавно, короли сидят не лицом к лицу, а полукругом, чтоб зрители их всех видели. А танцую я к ним спиной. Так Линда велела – танцевать не для них, а для зрителей. И размашистей работать хвостом. Потому что мелкие движения с последнего ряда не видны.

Как только заканчивается мой танец, Узурпатор жестом руки отсылает меня, начинаются переговоры. Снова на сцене я появляюсь только в третьем акте. Не поверите – играю свою маму. Командую женским заслон-отрядом. Мы целые сутки держим переправу. Потом подходит сам Стратег со своим знаменитым отрядом серых – и проходит сквозь наш заслон, будто нас вовсе нет. Обидно, но так в летописях записано.

На первой репетиции я получила деревянным мечом по макушке – и чуть на самом деле сознание не отбросила. Больше без шлема не репетировала.

С боевыми доспехами тоже забавно получилось. Петр, Стас и Мухтар изготовили всем театральные доспехи. По виду – как настоящие, но тонкие и легкие. Проминаются даже от удара деревянного меча. И через несколько репетиций мы стали выглядеть как настоящие ветераны – доспехи во многих местах помяты и наспех выправлены. Линда посмотрела на это – и решила, что на премьере первый акт будем играть в новых, ни разу не надеванных доспехах, а начиная со второго – только в старых, "боевых".

Возможно, я появлюсь на сцене еще раз – уже без хвоста, в колонне рыжих рабов. Но еще не решено, войдет этот эпизод в спектакль, или нет.

Устаем жутко. Домой возвращаемся со звездами. Зато как это здорово, когда все вместе делаем одно большое важное дело!

Но сегодня мы на репетицию не пойдем. Сегодня едем на охоту!

Неожиданность первая – Марта велела всем облачиться в броню. И хозяин Марту поддержал. Хоть броня и легкая – не тяжелей театральных доспехов – но все-таки!

Неожиданность вторая – мне приказано одеться как всем. В броню вместо невесомой полупрозрачной ткани. К вечеру шерсть сваляется, я буду выглядеть как солдат после боя!

Но вовремя вспомнила о звездах и равновесии. Хорошего и плохого должно быть поровну, только тогда в душе наступит гармония. Почему одежда рабыни должна быть лучше, чем у Марты или хозяина?

Оделась как все. А если спросят – был прямой приказ хозяина. Посмотрела, как люди собираются. Марта с Линдой самые толковые. Багажник байка под завязку забили. Мужчины догадались лишь оружие проверить.

Сбегала в свою комнату, позвонила Шурртху.

– Шурр, иноземцы никогда на нашей охоте не были. Не знают, что нужно из припасов брать.

– Ты умница, Миу. Правильно сделала, что позвонила. Я обо всем позабочусь, – и отключился.

Мухтар помог мне поверх брони ремни застегнуть. Хозяин на эти ремни кучу вещей повесил. Фляжка, звонилка, кинжал – понятно. Ой, звездочки ранние! Что же хозяин делает? Мне – кинжал… А, скажу, кухонный нож. Пусть докажут, что не так!

Прилетели во Дворец. Я и раньше на охоте бывала, но при кухне. Кроме кухонных котлов да немытых мисок ничего и не видела. А сегодня мне конюх скакуна подводит и по попе хлопает. Хлопнул – и удивленно на свою ладонь уставился. На мне же броня! Оборачиваюсь и улыбаюсь ему.

– И ты от иноземцев научилась, – ворчит он. – Говорил мне Шурртх…

Трусь щекой об его плечо, чтоб не сердился. А хозяин цепляет к моему седлу лук и колчан со стрелами. У конюха глаза на лоб лезут.

– Это для вида, – говорю я на языке рыжих. – Нас мало, хозяин велел мне одеться как всем и толпу изображать.

Конюх фыркнул, подмигнул и ушел. Скоро сначала конюшня, а потом и весь Дворец будут знать, как я толпу охотников изображала.

Выезд через четверть стражи. Жалобно смотрю на хозяина. Он меня без слов понимает.

– Беги, только не опоздай!

Чудо, а не хозяин. Со всех ног несусь на кухню. Шурртх тоже чудо! Не забыл распорядиться – и меня уже ждут две тяжелые седельные сумки с продуктами. А раз так – можно с девочками поболтать. Беру нож, доску, помогаю нарезать овощи. Рабыню, которая работает, с кухни никто никогда не выгонит. Узнаю все дворцовые новости. Рассказываю о спектакле. Тут спохватываюсь, откладываю нож, вытаскиваю из ножен кинжал. Нет, это, все-таки, нож. Тяжелый, страшный, хищный! И острый-острый. А я им овощи для салата крошу. Если спросят – так честно и отвечу – на кухне овощи резала, девочки подтвердить могут. А других ножей у иноземцев нет, только такие. Поругаются, но ничего мне не сделают!

Все кухонные застыли, на меня уставились.

– Ну, Миу, ты даешь… – восхищенно так.

– Вы, девочки, меня в мистерии не видели. Я там заслон-отрядом командую.

– Миу, поторопись, – слышу тихий голос Стаса из ошейника. Облизываю нож, кидаю в ножны, подхватываю сумки.

– До встречи, девочки!

Успеваю как раз вовремя. Хозяин увидел сумки, улыбнулся мне и помог водрузить их на скакуна. А потом одним легким движением забросил меня в седло. И тут же мы тронулись.

Когда заняли свое место в колонне, Петр и Мухтар прикрыли меня с боков. Еду прямо за хозяином, охотничьи байки слушаю. Не знаю, на кого они охотились, но в нужных местах фыркаю, в нужных – пугаюсь. А мужчинам больше ничего и не надо, только бы их слушали и восхищались. Так нас учили. Отрегулировала ошейник, чтоб говорил погромче. А то в гомоне толпы голос Стаса совсем не слышно.

А Стас рассказывает нам, что делает и с кем беседует папа. Прошу у Петра прощения, что прерываю, и спрашиваю, откуда Стас знает, кто что делает. Он же в железном доме.

– Посмотри на небо, – говорит Петр по-русски. – Видишь птиц? Это глаза Стаса.

– Ближе к площади вижу на крышах лучников и арбалетчиков в форме стражников Дворца. Обмениваются сигналами флажками. Ведут себя спокойно, – говорит Стас.

– Открой ИПБ. Береженого бог бережет, – советует Петр.

– Линда, скачи вперед, найди Трруда, спроси, посылал ли он лучников на крыши, – приказывает хозяин. Линда бросает скакуна вперед, но тут же оборачивается.

– Я не знаю Трруда.

– Стас подскажет.

– Но! – кричит Линда и ударяет скакуна пятками. Скакун обиженно взрыкивает и уносит ее к голове колонны.

– Кортеж Владыки проходит под стрелками на крышах. Стрелки ведут себя спокойно. – Смотрят вниз, но за оружие не хватаются, – рассказывает Стас.

– Может бестолковая рабыня спросить, что такое ИПБ?

– ИПБ – это информационное поле боя, – объясняет Петр и всматривается в дома по сторонам. – Подожди немного, потом объясню.

– К бою! Прикройте Владыку! – кричит Стас. Я испуганно прижимаю уши. А хозяин вскакивает ногами на седло и прыгает на отца. Отец, не ожидавший нападения, падает из седла спиной на твердую, утоптанную как камень глинистую землю. Хозяин упал бы на него сверху, но одна нога застряла в стремени. И он повисает животом на седле папиного скакуна. Хватается рукой за луку седла, дергает ногой. Умные скакуны, лишившись своих седоков, останавливаются.

Толстый арбалетный болт бьет хозяина в руку выше локтя, пробивает и уходит в ребра по самое оперение. Хозяин кричит и падает на землю. Я тоже кричу.

Мухтар объезжает остановившихся скакунов и, поравнявшись с отцом, выхватывает из футляра подмышкой железку, которую люди зовут огнестрелом, прижимает к затылку скакуна.

БА-БАХ! Летят в стороны кровавые брызги. Скакун оседает на брюхо на подкосившихся ногах. Мухтар спокойно перешагивает упавшее животное, хватает отца за одежду и одним рывком бросает к вздрагивающей в агонии туше скакуна. В землю, где миг назад лежал отец, вонзается арбалетный болт. И сразу же – еще один.

Бах! Ба-бах! – гремит огнестрел в руках Марты. И снова: – Бах! Ба-бах!

Краем глаза замечаю, что два воина с арбалетами в руках падают с крыши трехэтажного дома.

Мухтар бросается на отца сверху. Длинная стрела из боевого лука бьет ему в спину, отскакивает и вонзается в брюхо папиному скакуну. Скакун взвивается на дыбы. Под ним пробегает Петр с огнестрелом в руке.

Бах! Ба-бах! – гремит огнестрел в руке Петра. Лоб скакуна разлетается красными брызгами. Петр хладнокровно помогает скакуну упасть вплотную к отцу. А после и сам ложится, прикрывая своим телом ноги и живот отца. Длинная стрела бьет в него, но отскакивает. Петр кричит ругательные слова. Только сейчас понимаю, что иноземцы не нападали на отца, а, наоборот, прикрыли его от стрел своими телами и телами скакунов.

Бах – бах – бах – бах – ба-бах – бах! – почти без пауз грохочет огнестрел в руках Марты. Еще одна стрела отскакивает от спины Мухтара. Кричат и вздымаются на дыбы скакуны.

– Миу! Миу, отзовись!!! – уже давно взывает ошейник голосом Стаса.

– Рабыня слушает. Рабыня просит простить ее.

– Залезь на что-нибудь как можно выше! Мне нужен твой ошейник!

"Прибамбасы" – с ходу понимаю мысль Стаса, бью пятками по бокам скакуна и направляю его к забору. Вскакиваю ногами на седло и прыгаю грудью на доску, проходящую по верхней кромке забора. Больно! А если встать на нее? Доска шатается. Три быстрых шага вперед, до столба. Теперь можно стоять одной ногой на заборе, другой на столбе. Только вниз смотреть не надо!

– Умница, Миу! Если можешь, голову подними!

Бах – бах – бах – бах – бах! – размеренно грохочет огнестрел в руках Марты. Летят стрелы. Падают фигурки на крышах. Но их так много!

– Линда, отдай ствол Марте! У нее патронов нет, – голос Стаса.

Откуда-то появляется Линда и бросает огнестрел вверх. Марта парит на байке выше самого высокого сарфаха. Выпускает из рук свой огнестрел и ловит тот, что бросила Линда.

Фигурки стражников прыгают с трехэтажного дома на крышу двухэтажного. Бах – ба-бах. Одна фигурка переламывается в воздухе. Два воина выбегают из дверей дома и спешат через сад к воротам. Один замечает меня, останавливается, перезаряжает арбалет, целится в меня. В ужасе машу перед собой раскрытыми ладошками. Показываю, что оружия у меня нет. Но кому нужен свидетель?

Бах – одна из досок забора разлетается щепой. Бах – кровавыми брызгами разлетается голова воина. Ба-бах! еще одна доска разлетается в щепки, и второй воин, бежавший к воротам, падает.

Кричит запретные слова Петр. Бах – бах – бах – бах! – грохочет огнестрел в руках Марты где-то за моей спиной. Из дверей дома выбегают еще три воина.

– Вот они! – кричу я.

– Вижу, милая, – доносит ошейник напряженный голос Стаса.

Ба-бах, ба-бах, ба-бах – летят щепки из досок забора и три тела корчатся на земле.

– Цели из первоначального списка закончились, – говорит Стас спустя несколько вздохов. – Линда, дай Марте ствол Петра. Я подключил его к ИПБ. Перезаряди пустые. Миу, подежурь пока, у тебя идеальная позиция.

– Можно, я сяду на забор?

– Можно.

– А что с хозяином?

– Черт!!! Линда, замени Марту! Мухтар, помоги Марте!

Я села верхом на забор и огляделась. Как начался бой, большинство господ спешились, прижались к заборам, прикрылись телами скакунов от случайных стрел. Все наши скакуны и три-четыре из сине-голубого клана лежат, утыканные стрелами. Пристрелили их только из-за того, что закрывали обзор стрелкам с правой стороны улицы.

Мухтар оттаскивает скакуна, придавившего хозяина. Петр все еще лежит на моем отце и ругается. Марта склонилась над хозяином.

– Стас! Машину срочно! И готовь операционную.

– Понял. Вы в автономе.

Линда поднимает байк выше трехэтажного дома. И кружит как хищная птица. Я сижу на заборе. Прибегают стражники экскорта Владыки.

– Там раненые убийцы, – кричу я им, показывая за забор. Меня узнают, четверо стражников вышибают калитку, осматривают тела во дворе.

– Один еще живой, но отходит, – докладывают своему римму.

– Допросить!

С другой стороны забора поднимается Петр, помогает подняться отцу. Отец стряхивает пыль с одежды, Петр ругается и с треском материи вырывает застрявий в штанах арбалетный болт. Крови нет, но он хромает.

Опускается летающая машина. Петр бросается к ней, открывает все дверцы, опускает спинки сидений. Потом они с Мухтаром заносят в машину хозяина, в заднюю дверцу. Марта им помогает. Все трое садятся в машину и улетают.

– Господин Стас, что делать бестолковой рабыне? – скулю я.

– Охраняй Владыку. Вместе с Линдой.

Откуда-то сверху опускается байк Линды и зависает рядом со мной.

– Садись, – приказывает Линда. Перелезаю с забора на байк. Линда резко дергает машину и приземляется рядом со стражниками, окружившими отца.

– Владыка, твой скакун убит. Садись за моей спиной. Мне приказано доставить тебя домой.

– Раз приказано, – усмехается отец. – Такую девушку нельзя подводить.

Я соскакиваю с байка, уступая папе место, склоняюсь в поклоне, положив ладошки на плечи. Но резкий окрик прерывает.

– Миу, прикрой Владыке спину. Быстро!

Кое-как размещаюсь на кончике сиденья, охватываю отца за талию и оглядываюсь. Стражники уже стаскивают трупы в одно место и укладывают в ряд вдоль забора.

– Готовы? Полетели! – байк вертикально идет вверх. Так быстро, что закладывает уши.

– Триста метров. Теперь ни одна стрела не достанет, – кричит Линда и посылает машину вперед. Кажется, несколько вздохов – и мы уже снижаемся у ступеней парадного входа Дворца. Стражники берут на караул. Здесь, во Дворце еще не знают о бойне на городской улице.

– Владыка, прости, но мой римм тяжело ранен, я должна быть рядом с ним.

– Если так – поторопись.

– Миу, ты остаешься или летишь со мной?

– Если хозяин ранен, место рабыни у его ложа, – жалобно смотрю на отца.

– Правильно, дочь, – тихо говорит он, чтоб не услышали слуги. – Лети к нему.

Взлетаем, летим очень быстро. Линда ругается нехорошими словами, что генератор греется, что грохнемся посреди пустыни, но скорость не снижает.

Садимся у крыльца, бежим к страшной комнате. У двери топчется Петр.

– Линда, под душ, белый халат и туда, – приказывает он. – Миу, отдыхай.

И садится на корточки, спиной к стене. Сажусь рядом.

– Хозяин сильно ранен?

– Стрела вошла в рукав бронежилета, порвала в клочья трицепс, пробила ребра, верхушку легкого и опять пробила ребра. Хорошо, что второе легкое не задето, а то бы не довезли. Но правое легкое он может потерять. А пока клон выращивают, пока подсаживают… Опять же, правая рука… В общем, нескоро он сможет в баскетбол играть.