Текст книги "Зеркало времени (СИ)"

Автор книги: Николай Пащенко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 71 (всего у книги 90 страниц)

Я стал это понимать только по мере многолетнего общения с тобой. В тебе я нуждаюсь и по этой причине. Ценю и твой русский юмор, по поводу и без. От тебя, Айвен, я хочу очень немногого. Чтобы ты накрепко запомнил, что мы с тобой просто живём сейчас так, как нам нравится. Чтобы ты никогда не действовал подобно Большой Пожарной Артели в Белом Доме. Это у неё в «скучной деревне», Вашингтоне, на Пенсильвания-авеню, 1600, всегда аврал, всегда цейтнот. Тысячи и тысячи противоречивых и ненужных сведений, команд, бумаг, опрометчивых слов, неожиданных действий, там всегда суета, борьба противоречивых мнений, эмоции через край, межпартийная политическая суматоха. Мы – в противоположность тем, кого на эти ставшие почти эстрадными роли выдвигаем, – перед публикой не актёрствуем. В этом кризисе мы с тобой должны не только выстоять, но и выйти из него сильнее, чем сейчас, вобрав состояния многих из тех, кто барахтается под нами. Интереснее, разумеется, вещественные, материальные, высоколиквидные ресурсы. Чем виртуальные долги, которые будут списаны на недопонимающих существо дела партнёров. Эти уйдут, будут выдавлены из финансового бизнеса, потому что не способны к организации не только своего будущего, но ещё и безответственны, и должны быть за это наказаны понимающими дело глубже.

Я не всеяден, но и не равнодушен к чужим делам. На тебя, дерзкого парня из провинции, я обратил внимание, когда на валящемся рынке ты сделал приличные деньги. По-русски термин звучит – на падающем? Хорошо, на падающем рынке. Хотя в приватизации ты и не участвовал, значит, чист перед своим народом. При этом умён, образован, профессионален, обаятелен, скрытен и дерзок. Думаю, надо познакомиться поближе. Оказалось – родная кровь!

Не хотел бы давить на тебя занудными поучениями, потому что твои острота мышления и решительность в предлагаемых действиях могут оказаться не следствием горячности, а стилем работы, присущим лично тебе, проявлением индивидуальных особенностей твоего характера в бизнесе. Но не могу не высказать того, что ты, надеюсь, примешь, как доброе пожелание.

Ты имеешь опыт в действиях с финансами, но пока молод в политике. А финансист – это непубличный политик. Ещё раз: будь приличным политиком с натренированной исторической памятью и острым зрением, а уже потом аналитиком и финансистом. Хороший финансист действует сегодня в соответствии с условиями и требованиями того, что станет политикой через тридцать и пятьдесят лет, и, прекрасно зная историю, сканируя течение настоящего, самостоятельно организует эту необходимую ему политику. Запомни, Айвен, хорошенько это запомни, что нам с тобой нужно, чтобы Россия оставалась единой и стабильной, в этом духе постоянно и действуй, на это и настрой свои мозги! Вот когда мы выучимся мыслить широко и глубоко, на будущее, на далёкую перспективу, Айвен, только тогда можно станет попытаться не умом охватить, это нереалистично, а хотя бы своим внутренним взором обозреть будущую Россию. Если необходимые нам условия не сложились при нас с тобой, вполне возможно, что они удачнее сложатся при наших детях или внуках, по воле Божьей. Поэтому никакой суеты, мы не торопимся, но и не медлим. Мы только слуги Его, Его, значит, Божьи, и ничьи больше.

Тот немецкий князь… Или австрийский? Можешь не называть этого европейца. Он должен помнить тяжёлые впечатления семьи и родственников в отношении обеих проигранных ими Мировых войн. Несмотря на все старания свергнутых после Первой Мировой войны династий, их империи не восстановились, с Гитлером они просчитались. Знакомство с ним будет полезно, Айвен, я абсолютно уверен, тебе.

О, Нэнси, ты – сама решительность!

Последнюю фразу Миддлуотер произнёс уже на всем понятном английском.

– Да! Как всегда! Мы с Дайаной решительно подписали им там по чеку, – миссис Миддлуотер приблизилась и остановилась, придерживая за ремешок вновь модную наплечную сумочку. Слегка расставив тренированные ежедневными пробежками суховатые ноги, она кокетливо тряхнула светлой стриженой головой и вытянула указательный палец к гостю:

– Скажи мне, Айвен, как ты относишься к правам геев? Ты за демократию?

Иван внутренне улыбнулся экономной манере дяди и тёти жестикулировать, обходясь пальцем, мгновенно просчитал варианты развития пустого разговора и ответил неопределённо:

– К каким именно?

– Не поняла. К правам геев.

– Контрольный вопрос русскому? К каким правам? На жизнь? На труд, на образование?

– К их праву вступать в однополые браки.

Иван приподнял брови, потряс слегка головой и пожал плечами:

– Точно так же, как и к любым другим правам вообще: ничьи и никакие права одних не должны нарушать права других. Это условие устойчивого общежития в социуме. И как с геями связана демократия? Католическая и православная церкви не приемлют…

– А точнее?

– Нэн, ты спросила, я ответил. Хочу сказать, тебя и Диану можно принять за сестёр, родившихся в один день, в России таких разнояйцевых называют двойней, двойняшками.

– Льстец, а звучит мило. Спасибо. И за Дайану тоже. Но ты уклонился от прямого ответа?

– Боже мой, разумеется, нет! Они сами говорят, что не виноваты в том, что родились такими. Хотя в Саудовской Аравии им сразу рубят головы, а в половине ваших штатов действует строгий запрет на однополые браки и всё, с ними связанное. Мы с вами родились другими, наше право на разнополый брак, подобно Адаму и Еве, очевидно, от Бога, и, в отличие от геев, не вызывает вопросов ни у кого, включая атеистов. И я не специалист по проблематике геев. Моё мнение – это мнение не сведущего в вопросе человека. Думаю, что и ты не более осведомлена, медицинский ли он по характеру, религиозный, или это только их самореклама, без которой никто и не узнал бы, что они на свете есть. Согласись, милая тётя, подобные перетирания газетного и телевизионного мыла для мозгов напоминают рассуждения престарелых во дворе на лавочке про все мировые проблемы. Мы не медийные работники, не шоумены, не актёрствуем и не политиканствуем, мы не публичны. Нам-то с тобой что до геев?

Диана на миг наморщила безупречный лоб и безмолвно сложила тонкие губы, как если бы собралась присвистнуть. Нэнси отвернулась и медленно двинулась вокруг собеседников, поглядывая в сторону Ивана с законсервированным выражением благонравия на моложавом приятном лице, но умолкла не надолго:

– Как тебе понравилось в нашем штате Нью-Йорк, Айви? Мне, например, очень нравится, что он такой благодатный, почти весь зелёный! Правда, в соседних штатах, Вермонте и Мэн, лесов ещё больше, но там из-за озёр и болот, которые зажаты между горами, я подозреваю, довольно сыро и холодно. Наверное, во времена античности и вся Эллада тоже была покрыта лесами, пока их не вырубили для постройки военных кораблей. У эллинов тоже были свои военные инженеры, как твой дядя Говард. Как хорошо, что корабли больше уже не деревянные, что на них не расходуется лес, так необходимый здоровому дыханию человечества! Мне иногда кажется, что названия городам в нашем штате дали ещё древние греки: Троя, Элмайра, Итака, Илион, Сиракузы! Есть и свой Рим, Rome. Мы раньше жили на юге, но там жарко и пустынно, а здесь прекрасный климат, зелень, леса. И всё-всё рядом, буквально в часе полёта: в одну сторону – Ниагарский водопад, в другую – аэропорт имени Кеннеди и Нью-Йорк с его неповторимым Бродвеем. Заполненный чиновниками Вашингтон никто, кроме них, не любит. А какая прелесть наш Национальный парк Адирондаки! Он тоже рядом, вон там, к северу. Какие очаровательные названия оставили нам индейцы: Шенектеди, Саратога, Тикондерога, Шенандоа!

– Шенандоа – это, к твоему сведению, в других штатах, – вмешался Говард, – в двух, как минимум, дорогая. Шенандоа, кстати, переводится, как «Дочь звёзд». Романтично.

– Но ведь Шенандоа индейское же название, – продолжала Нэнси светским тоном, не моргнув глазом, – вот бы вы и прогулялись по окрестностям, отдохнули от своих переговоров. Взяли, и слетали, хоть на твоём лайнере, Айви, хоть на любом из наших самолётов. Дядя мог бы прокатить тебя и на своём «Фантоме», на каком воевал во Вьетнаме. Шучу, конечно. «Фантом» хранится у нас в ангаре, участвует в авиашоу, правда, с другими пилотами. Хищным обликом он напоминает мне крокодила. Эри, Онтарио, Гурон – здесь у нас вполне живописные и восстановленные, экологически чистые, озёра. Так я, Айвен, об Элладе и эллинах. Как было бы прекрасно, если бы с античности человечество не придумывало ничего больше того, чему покровительствовали их музы! Этого вполне хватило бы для всеобщего благоденствия. Ведь тогда демократия уже была ими создана. Как это было бы прекрасно…

Миддлуотер чуть оживился под воздействием очаровательной непоследовательности и непосредственности сыплющей словами Нэнси и улыбнулся одними уголками губ:

– Мы, дорогая, времени зря не теряли. Мы с Айвеном переговорили и укрепились в убеждении, что всё, что сообща делаем, абсолютно правильно. Без непродуктивных вариантов.

– Я вижу, вижу, я всё вижу! – Нэнси тронула супруга за локоть, легонько потрепала по плечу и остановилась напротив Ивана, мельком снова глянув в сторону мужа и возвращаясь к гостю, но обратилась сначала к Говарду. – Дорогой, ты чем-то озабочен? Чуть ли не слёзы в глазах, как у голодного крокодила… Помнишь мои крокодильи фермы во Флориде в юности? Гадость! Я теперь уверена, благородные эллины крокодильих ферм не имели и были правы! Зная тебя, надеюсь, дорогой, тоска в глазах вызвана не желанием поглотить страны и континенты, ты всего лишь проголодался? Только что услышала новость. Правду говорят, что сейчас во Флориде по-английски уже никто не может ничего прочитать? Там сплошные латиносы! Они не поняли бы моих распоряжений. Как хорошо, что я всё там давно продала, как только вышла замуж! И, Бог мой, насколько я стала спокойна, освободившись для личных интересов! А ты, племянник, что теперь думаешь? Разобрался? Помнишь наш увлекательный научный спор о древнегреческих музах в твой прошлый приезд? Поляризованные линии сверкали между нами, как скрещённые бронзовые мечи воинственных спартанцев!

– Да какие там линии… С тех пор в научных открытиях об эстетике и творчестве эллинов ничего, к сожалению, не изменилось, милая тётушка, и я никогда не спорю, – Иван достал из кармана компьютер и легкими касаниями постучал по нему. – Талия – муза комедии. Мельпомена – муза трагедии. Эрато – элегии, Полигимния – лирики. Каллиопа – муза красноречия и героической поэзии. Ну, и так далее, кончая девятой, Уранией – музой астрономии. Но считается, что у эллинов не было никакой музы, покровительствовавшей поэзии в целом. Не было и муз архитектуры, скульптуры, живописи. Потому что эллины не видели различия в характере труда художника и труда ремесленника. Не придавали значения творческой личности, её оригинальности и новаторству. Они считали хорошим художником того, кто постиг признанные каноны творчества и строго им следует. Ничем тогда он не отличается от мастерски владеющего своим делом ремесленника, полагали древние греки. Лишённым творчества, ремесленникам, музы в их деле не нужны. Сегодня и новым музам, разумеется, найдётся занятие по душе и специальности. Покоряюсь и без боя признаю твоё, милая тётя Нэн, абсолютное первенство в научном эллинизме.

Диана одарила Ивана долгим благодарным взглядом.

– Я не напрасно вспомнила о музах, – Нэнси постаралась придать особенную значимость этим своим словам. – Мы с Дайаной, как и прежде, занимаемся историей, много читаем. Я не признаю телефонные тексты и уже с полгода прошу её как-нибудь написать исторический роман об античной Элладе, лучше с хорошими иллюстрациями, интересными читателям. Такими полноцветными офортами, которые мы закажем для нашей книги лучшим парижским гравёрам, потому что она, к сожалению, не рисует. Чтобы я стала самой первой из читателей этого романа. Но Дайана пока думает над планом, который вызывает у меня много вопросов.

Русский гость, в свою очередь, постарался довести до присутствующих всю глубину своего понимания прозвучавшей информации и сочувственное к ней отношение. И негромко спросил:

– Тётя Нэн, надеюсь, Элис сегодня ещё не узнала о подарке ей из России к предстоящему Рождеству? Я скоро улечу и смогу вас навестить не ранее следующей весны. Вручите внучке, пожалуйста, без меня.

Миддлуотер вопросительно взглянул на Ивана и шевельнул пальцем в направлении супруги. Нэнси кивнула Диане, та достала свой мобильный телефон и включила показ видеофайла.

Игрушечный китайский Санта Клаус под американскую рождественскую мелодию, пританцовывая, запел по-русски: «Денег дай, денег дай, денег много дай! Кошелёк доставай, не скупись, давай! Денег дай, денег дай, всё, что есть отдай! Деньги все мне отдай и не вспоминай! Деньги все мне отдай и не вспоминай!».

Миддлуотер насмешливо наморщил нос, что ж такое, подарок, вроде бы, не по возрасту, девочке уже восьмой год, однако Нэнси, с энтузиазмом узнавшая только знакомую музыку и не понимающая грабительских слов, незамедлительно вступилась за русского племянника:

– У Санты в мешке александрийская декадрахма Македонского из золота Нубийской пустыни, и таких монет в мире известно только…

– Две, – скромно подсказал Иван и деланно потупился.

Миддлуотер в изумлении приподнял кверху всю выпрямленную правую руку и махнул ею:

– А вторая монета тому, с кем ты ездил через Тавр и Аманус?! Как вы познакомились?

– Монета у моего племянника Сергея Борисовича Густова. Это его подарок Элис.

– Царский дар, – торжественно проговорил Говард. – Поистине царский!

– Мальчишеский. Но от души, он вправе – владелец – и он растёт. А тот, с кем мы ездили по Турции и дальше неё, по принятым правилам получил от меня почтовую марку, за которой охотился всю сознательную жизнь. Я и не знал, с кем переписывался больше тридцати лет, обменивался марками с отрочества. Личная встреча произошла у нас недавно в Лозанне, в хранилище банка, потому что эту марку он не доверил бы и батальону фельдкурьеров.

– Хорошо, что я не филателист, – вяло улыбнувшись, произнёс Миддлуотер, – у меня идиосинкразия к подземельям, нравится на воздухе. А твоему племяннику Сергею сейчас?..

– Десять лет. Больше ничего не скажу, чтобы вторая монета осталась у него. Шучу.

– Да, племянник, – Нэнси изобразила лёгкую озабоченность и вынула из сумочки крохотную записную книжечку, – вспомнила и хочу ещё спросить. Мы с Дайаной русским языком не владеем, а Элис, по настоянию Говарда, этот язык изучает и для практики общается с Сергеем. Она при мне связалась и спросила у него адрес, чтобы отправить ему и свою небольшую посылку. Сергей рассказал ей, я английскими буквами записала, скажу по-русски, поскольку в адресе важна точность, что он проживает: «В Сибирие, далэко-далэко, далше Сахарнои гори и риетшки Тшесноковки». Это кодированный адрес? По нему презент дойдёт? Но ты говорил, что живёшь на Уральских горах, а с Сергеем вы, как я поняла, соседи. Разве Уральские горы «в Сибирие»? Или и там есть свой Урал? Это верно? В России названия тоже часто повторяются, как у нас?

– Нет, конечно, тётя Нэн, – рассмеялся Августов. Глядя на старания супруги справиться с русскими словами и сибирской географией, снова невольно улыбнулся и задумавшийся Миддлуотер. – Серёжка попросту пошутил, он большой шалун, но сибирские ориентиры назвал верные. Я могу жить на Урале, у меня есть домик и на Кавказе, называю его саклей. Но чаще я бываю на моей «заимке» в Сибири, где рядом, на горных лугах, зять разводит лошадей. Люблю эти глухие первозданные места. И присматриваю за Сергеем. К сожалению, из-за сложного рельефа там негде поблизости устроить длинную взлётно-посадочную полосу, поэтому от аэропорта добираюсь вертолётом, который еле терплю из-за тряски. Можно и автомашиной в нелётную для вертолёта погоду, но по шоссе ехать намного дольше. Неподалёку кварцевая Сахарная гора, наша речка Чесноковка впадает тоже рядом в более крупную реку Алтынагару. Достраиваю на её берегу небольшой ангар для амфибийных гидросамолёта или экранолёта, чтобы летать из аэропорта, и у дома летом садиться на воду, а зимой на снег. Хотя выбор невелик, старые машины изношены, новые строят и уже испытывают, но совершенно надёжные пока не определились. Однако Серёжа живёт, действительно, по соседству, в доме нашего с Борисом отца, Кирилла, первопоселенца в этих местах, и моя прислуга ухаживает и за Сергеем, и за хозяйством в его доме и на его усадьбе. Учится он пока в нашем посёлке, с десятком друзей. При необходимости приезжают и профессора, я оплачиваю. Вернётся его отец, Борис, будем решать вопрос о месте дальнейшей Серёжиной учёбы, он рвётся в университет, чтобы через год-другой сдавать экстерном за весь курс. Разреши, я запишу тебе его адрес. Хотел бы видеть всех вас и у себя, в Сибири. Чистейший горный и таёжный воздух, широчайшие просторы, экологически чистые молоко, мясо, зерно, зелень и овощи, горячие минеральные источники – в миллион раз лучше, чем у итальянского озера Комо!

– Миллион – в наше время – совсем не много из-за инфляции! Знаю озеро Комо. И в швейцарских местечках Тун, Локарно и Лугано, они тоже возле озёр, мы с Хови бывали, но очень давно, пока не стали избегать публичности. Сейчас предпочитаем другие места для отдыха, где совсем не людно. Спасибо за адрес и приглашение в Сибирь. Я вижу, пора ужинать, идёмте переодеваться. Мы, кстати, готовим на воде, которую специально доставляют из Антарктиды, реликтовая вода продлит нам жизнь. Через полчаса прошу к столу, – глянув на модные часы на обнажённом запястье, Нэнси убрала записную книжку, повесила сумочку на плечо и на минуту взяла Ивана под руку. И прошептала, качнув небольшими серёжками:

– Покорился, но всё-таки не уступил мне, фу, какой непослушный мальчик. Не становись умным и скучным, как банкиры. Тебе племянник, попадаются какие-то не те книги о музах древних греков… У эллинов жизнь была намного приятнее, чем при нашей торопливой цивилизации. Не разубеждай меня! По крайней мере, Айви, даже в художественной литературе она выглядит намного привлекательнее, не говоря уж о серьёзных научных описаниях. А это, знай, мало кем замеченное и не оценённое достоинство античности!.. Держи мой удар!

– Ты это заметила, тётя Нэн, спасибо тебе, – серьёзно и почтительно ответил Иван.

К ужину мужчины вышли в смокингах, пластрон-галстуки у обоих были повязаны замысловатыми узлами, напоминая собой пышные жабо. Женщины явились в вечерних платьях, стилизованных под одеяния античных эллинок: на Нэнси были льняной хитон нежного телесного цвета, заколотый римскими фибулами с изумрудиками по правому плечу до локтя, и контрастирующий с хитоном бордовый пеплос с золотой окантовкой из квадратоподобных лабиринтов греческого орнамента; Диана надела более сдержанный тёмно-серый гиматион из тонкой шерстяной ткани, подчёркивающий сияние её глаз. За столом, с последним боем часов, Говард молитвенно сложил перед собой руки и склонил голову. Все дружно последовали его примеру. После короткой молитвы миссис Миддлуотер предложила за ужином не касаться политики. Это напоминание о неукоснительном соблюдении семейного протокола явно было высказано из-за присутствия русского в доме.

В большом каминном зале бесшумно подавали два слуги также в безупречных смокингах, галстуках-бабочках и белоснежных перчатках, время от времени замиравшие за спинами хозяев с почтительно-непроницаемыми лицами. Возрастом старше с гордостью вставал сзади Нэнси: он был вышколеннее, незаметнее и не напоминал ей собой о неумолимости возраста.

– «… Удар золотых фаланг…», из твоих уст намёк на этот подразумеваемый поэтический символ прозвучал божественно, тётушка. Лучшие темы – античность и эллины, – пошутил Августов, вслед за хозяином дома беря бокал. – Без политики. Хорошо. Приятного аппетита.

Нэнси победно посмотрела на Ивана, не меняя выражения благонравия на лице.

Говард солидно согласился с женой и, промокнув губы, словно бы спонтанно задал вопрос:

– Так кто нам скажет, почему Александр Македонский, провозгласив необходимость торговли, приканчивал купцов, встреченных им в завоевательных походах?

– Почему же? – Нэнси переспросила, слегка расширив зрачки от неожиданности.

– А это были чужестранные купцы. Македонский заводил собственную торговлю.

– Но ведь он распространял эллинство во всех завоёванных им землях, нёс варварам великую культуру, – не споря, однако и не соглашаясь с мужем, проговорила Нэнси.

– И всё-таки главной целью его походов было распространение эллинской торговли на всю Ойкумену. Происходя из небогатой Македонии, царь Александр додумался до приоритетности торговли и необходимости расширения рынка задолго до английского экономиста Адама Смита. Потому и стал Великим. Правда, обучил этому царя некий Аристотель.

Диану, казалось, больше всего занимала игра языков пламени в камине, хотя свёкор не отличался словоохотливостью, тем более, за столом, а сейчас разговорился только благодаря русскому гостю и, похоже, для него. Огоньки весело перемигивались в её ярких глазах. Иван, сидящий напротив неё, слева от Говарда, молча ел и пил. Слушал с видимым наслаждением. Изумрудики на правой руке Нэнси мерцали, как огоньки гирлянды рождественской ёлки.

Нэнси справилась, пришла в себя и отважилась возразить мужу, хотя и не вполне уверенно:

– Культура, наука, просвещение. Религия, наконец… Неужели торговля, которую образованные люди во все времена полагали презираемой, а купцов презренными, выше всех этих вечных ценностей разумного человечества?

Миддлуотер приподнял указательный палец над столом и пошевелил им перед собой:

– Её Величество Торговля не просто выше, а брутально превыше всего остального. Всего, что в людском сообществе ни есть. И всего, что когда-либо было, и, наверное, будет. Пока человек таков, как он есть, ему всегда остро будет нужно то, чего у него нет, а ему надо, и всё! Вспомни, Нэн, мешок с овечьей шерстью на главном кресле в британской палате пэров. Даже доллар лишь слуга всемогущей торговли, потому что без неё он только раскрашенная бумага. Если продукцию предприятия не покупают, оно становится банкротом. Если банки в превышении критической массы условий перестают соответствовать требованиям торговли, финансовая система государства немедленно рушится. Страны и народы, не могущие или не желающие торговать, слабеют и исчезают. Порой навсегда. Императоров и президентов, вольно или невольно препятствующих внешней торговле, убивают их же подданные, потерпевшие убытки от действия или бездействия властей. Потому что небогатому большинству населения проще и выгоднее торговать, чем воевать. Чем всем страдать от мало понимающего в торговле человека во власти. И тогда оказывается, что столь нелюбимая тобой большая политика тоже, в конечном счёте, всецело подчинена торговле. Потому что в мире царствует и кормит всех, богатых и бедных, именно торговля. Голодный человек ищет, где бы чего поесть. На сытый желудок люди благодарно идут в храм. Только наевшись, они улучшают свои жилища и быт, заводят детей, занимаются культурой, наукой, просвещением.

– Ты можешь доказать это убедительными примерами, дорогой?

– Да сколько угодно, – сдержанно, но искренне посмеялся Миддлуотер, медлительно поворотился к русскому гостю и задержал на нём внимательный, остро вопрошающий взгляд. Августов ответно посмотрел в глаза дяде Говарду и, не поднимаясь, лёгким поклоном выразил свою благодарность. Женщинами с облегчением почувствовалось, что за ужином к главе семьи понемногу возвращается обыкновенно присущее ему благожелательное спокойствие. Миддлуотер левым углом рта улыбнулся Ивану незаметно для других, покивал слегка головой, отмечая искренность гостя и принимая благодарность. Вздохнул, повернулся к столу и неторопливо продолжил, обращаясь к супруге:

– Главной причиной крупных войн от обожаемой тобой античности и до сего дня является необходимость обеспечить собственную внешнюю торговлю рынком, желательно освобождённым от конкурентов, если этого не удаётся достичь мирными средствами. Торговля более жизненна, чем коммунистическая идея постоянной бесплатной раздачи, которые, раздача и сама идея, скоро окажутся исчерпанными. Умные воюют за свою внешнюю торговлю, а остальные за что угодно. Хоть за проигранный футбольный матч, как Гондурас и Сальвадор.

– В отношении Македонского я не уверена. Хотя бы ещё два-три примера, дорогой.

– Пожалуйста. Наполеон понял, что Англия, уже имея в ходе промышленной революции капиталистические производства, колонии и океанский флот, далеко опередила Францию. Тогда Бонапарт решил, что Франция будет монопольно продавать английские товары всей Европе, и стал этого добиваться, последовательно подчиняя себе европейские страны. Континентальная блокада Наполеона, направленная против Англии, это и есть торгово-экономическая причина его войн, сотрясших Европу, в том числе, и против России, без поддержки которой ресурсами он не смог бы победить более богатую Британию. Двести лет назад, да и позже, не все это поняли и не предвидели ни тогда, ни на будущее. Многие из властей предержащих не знают этого и сейчас.

Дальше. Стремление кайзеровской Германии торговать в Европе, а также в английских, французских, бельгийских, голландских колониях, которые следовало отобрать, – вот главная причина её участия в Первой Мировой войне против европейских соседей. Ещё перед Первой войной огромные германские дирижабли «Цеппелин» регулярными рейсами летали в Африку за колониальными товарами и везли туда свои скорее и безопаснее, чем по морю, а потом стали бомбить Лондон. Германия Первую войну проиграла. Со своей великолепной техникой, конечно, для того времени, но без достаточных ресурсов. Победители, страны Антанты, слишком увлеклись контрибуциями, обобрали её до нитки, и Германия, намучившись, наголодавшись, вся, от мала до велика, с невероятным энтузиазмом жаждала реванша в следующей войне. Что для неё, оскорблённой, значил Коммунистический Интернационал, на который уповал Сталин? Ничего. Чтобы в этом удостовериться, посмотрите документальный фильм «Триумф воли», снятый в тридцатые годы в Нюрнберге женщиной-режиссёром Лени Рифеншталь. Поголовный реваншистский шабаш! Так вот, Гитлер её пропагандистское искусство ценил высоко, за что после Второй Мировой войны эта зоркая, умная, талантливая, очень, к тому же, красивая женщина и претерпела. А ресурсов на следующую войну у технологически невероятно прогрессивной Германии снова не хватило. Гитлер самонадеянно решил воевать, а не торговать, и уже не мог остановиться. Третий Рейх закономерно потерпел поражение.

Диана выпрямилась на стуле и еле заметно покачивала головой, словно подсчитывала аргументы, приводимые Миддлуотером, либо, воспринимая, соглашалась с ними. Русский гость по-прежнему с наслаждением слушал, а ел, глядя на хозяйку, тоже неторопливо и мало.

– Надеюсь, к нашей стране торговые причины не имеют отношения, – медленнее обычного проговорила Нэнси, холодным взглядом светло-голубых глаз всматриваясь в добродушно размягчённое лицо мужа. Он как будто провоцировал её на словесные выпады, демонстрируя свою неготовность защищаться. Она предпочитала делать что-нибудь одно и сейчас, за разговором, размышляя и порой затягивая паузы, ела очень немного. Тем более, сейчас, когда она кожей почувствовала, что муж за что-то на ней безжалостно отыгрывается. И предполагала причиной тому Ивана. – Мы всегда отстаиваем интересы демократии, дорогой.

– Взглянем шире, дорогая. И вглубь. Война Севера и Юга…

– Северяне выступали за освобождение афроамериканцев от рабства на Юге, Хови.

Нэнси не отрывала всё более холодного взгляда от мужа, не меняя выражения лица.

– Не совсем так, дорогая. В гораздо большей степени северян не устраивало, что южане регулярно отправляют выращенный на плантациях хлопок на ткацкие фабрики в Англию. В результате победы северян генерала Гранта над южанами генерала Ли хлопок по сниженной цене из-за меньших затрат по доставке, чем на транспорт через Атлантику, стал поступать на вновь открываемые ткацкие фабрики в северных штатах, начиная с Массачусетса, и перестал уплывать к англичанам. Англичане и французы пытались помочь южанам, направили свои военные флоты. Но у берегов Америки в Атлантике и Тихом океане крейсировали две российские эскадры, и Старый Свет отступил. Сыграл свою роль и удачный стратегический ход северян: вооружённый отряд под командованием Шермана ликвидировал единственную железнодорожную ветку южан, им не по чему стало доставлять и хлопок, и военные резервы. Своего ткацкого производства южане организовать не смогли и многие из них долго ещё ходили в одежде из ткани домашней выделки. Прибыль пошла на индустриализирующийся Север страны, а не на Юг и не в Англию. Президента Авраама Линкольна убили из мести за утраченную Югом выгоду. А свободу от рабства Америка провозгласила только через несколько лет после начала Гражданской войны. Даже в ходе войны беглых рабов ловили и возвращали владельцам. Против белых американцев Юга сражались белые же американцы Севера. И не за свободу афроамериканских рабов, как ты, надеюсь, убедилась, дорогая, а за свою выгоду. Хочешь, приведу ещё исторический пример с всемогущей торговлей? Ты знаешь, кто победил во Второй Мировой войне?

– Наша страна, дорогой, Ю Эс Эй. Конечно, мы победили.

– Верно. А когда, дорогая?

– Не помню. Когда победно окончили войну. А когда мы выиграли войну, Хови?

– Снова нет. Не тогда. Мы победили, ещё не вступив во Вторую Мировую войну, когда британцы уже почти два года противостояли Гитлеру. Мы победили 14 августа 1941 года, в этот великий день наш президент Франклин Делано Рузвельт и премьер-министр Великобритании сэр Уинстон Черчилль подписали Атлантическую хартию. В обмен на ленд-лиз, американскую военную и экономическую помощь, предложенную президентом Рузвельтом, изнемогающая в тяжёлой борьбе Британия согласилась на послевоенную свободу торговли в своих колониях. В том числе, в драгоценной для себя Индии. До победы ещё предстоял неблизкий и тяжёлый путь, но главная цель войны нами уже была достигнута. Войну мы выиграли прежде, чем вступили в неё. Гитлер, как до него Наполеон, не смог разделаться с британской торговой системой военными усилиями. Гитлер, как и Наполеон, тоже захотел опереться на ресурсы России, чтобы победить Великобританию. А Рузвельт уже выиграл войну и заодно спас Британию, которую победил. Он получил победу мирными средствами. Вот так надо работать! Вот чьему уровню наивысшего мастерства стоит позавидовать! А, Айвен?