Текст книги "Возвышение падших (СИ)"

Автор книги: Marina Saltwater

сообщить о нарушении

Текущая страница: 35 (всего у книги 52 страниц)

Дворец Хюррем Султан.

– Поверить не могу, что она это сделала! Едва не сослала их, а теперь угрожает…

Стоя у окна в своей опочивальне, Хюррем Султан негодовала после прочтения небольшого послания от Ариадны-хатун, которое уже смяла и бросила в пламя камина. Сад, который начинался сразу за её дворцом, расцветал в наступающей весне, и это её раздражало. Она любила осень, окрашивающую деревья в золото, её дожди и серые тучи, так как это импонировало её душевному состоянию.

– Неужели Ариадна и Персея не справились с поручением, данным вами? – осторожно спросила Саасхан-калфа, стоящая неподалёку.

– Персея была сослана в гарем шехзаде Баязида, – раздражённо ответила султанша. – Благо, хотя бы Ариадна добилась ночи с повелителем и стала его фавориткой. Она прислала мне послание, в котором сообщила о том, что Эсен ей угрожала, но вовремя вмешался повелитель. Эсен не так глупа, как кажется… Что бы я не делала, она всё обращает в свою пользу!

– Может, оставите её в покое, султанша? – несмело предложила калфа, но, поймав на себе тяжёлый взгляд Хюррем Султан, замялась. – Она прочно обосновалась как в Топ Капы, так и в сердце повелителя, не так ли?

– Замолчи! – вспыхнула ещё большим негодованием Хюррем Султан. – Она же не всеведущая? Рано или поздно оступится… Тогда-то я с ней расправлюсь, и власть над султанским гаремом, как и предполагалось, достанется мне. Всё бы так и было после смерти моей валиде или после смещения с поста управляющей Селин-хатун, но вмешалась Фатьма Султан. К тому же, Ариадна на всё готова ради своей младшей сестры Иреи. Пока девочка у меня, я получу от Ариадны всё, что пожелаю.

В опочивальню вошёл ага, держа в руках небольшое скрученное послание. Молча взяв его, Хюррем Султан жестом выгнала агу, развернула послание и волнительно осознала, что это от Альказа.

“Султанша,

Нужно поговорить. Если хотите встретиться, то я буду ждать вас во дворцовом саду Топ Капы, в ореховой роще”.

Бросив ещё одно послание в пламя камина, султанша устало выдохнула. Похоже, Альказ Бей больше не желал молчать, и это могло стать ещё одной проблемой.

Дворец санджак-бея в Амасье. Покои Дэфне Султан.

Полулежа в своей смятой постели, Дэфне Султан слабо сжимала пухлую руку Селин Султан, и в её серых глазах стояли слёзы. Отчего-то ей казалось, что они видятся в последний раз.

– Неужели вы так быстро уезжаете? – пытаясь скрыть горечь в голосе, прошептала она.

– Пора, – отозвалась Селин Султан, виновато улыбнувшись. – Эдирне ждёт нас. Да и задержались мы здесь, в Амасье.

– Пиши почаще… Я беспокоюсь о вас.

– Разумеется.

Отпустив её руку, Дэфне Султан нежно погладила по темноволосой голове Фатьму Султан, которая смущённо порозовела.

– Выздоравливайте, султанша, – произнесла девочка, ободряюще улыбнувшись. – Мы с валиде будем молиться за вас.

– Спасибо, моя красавица… – отозвалась Дэфне Султан, растроганно смахнув со впалой щеки слезу. – В добрый путь.

Селин Султан и Фатьма, на прощание улыбнувшись, вышли из опочивальни. Дэфне Султан провожала их долгим взглядом, полным печали и тепла, а после сильно закашлялась, так как её лёгкие пронзила боль, будто кто-то с силой сжал их невидимой рукой.

В гареме Селин Султан с дочерью встретились с Филиз Султан, которая направлялась в покои Дэфне Султан.

– Покидаете нас? – поклонившись, спросила Филиз Султан.

– Да, – ответила Селин Султан. – Дай Аллах, ещё приедем.

– Могу я вас проводить?

Втроём женщины прошли по ташлыку, где наложницы поднялись со своих мест, выстроились в ряд и поклонились. Проходя мимо них, Филиз Султан ощутила на себе чей-то тяжёлый взгляд, и, обернувшись через плечо, увидела красивую девушку с длинными золотисто-русыми волосами и ярко-зелёными глазами, которые её тяжело пронзали. Непонимающе нахмурившись, она отвернулась, но какое-то неприятное ощущение, возникшее после встречи их взглядов, осталось.

Дворец санджак-бея в Манисе. Покои Гюльхан Султан.

Держа на руках маленького шехзаде Орхана, Гюльхан Султан стояла у перил на своей небольшой террасе. Внук обнимал её рукой за шею, и женщина мягко поглаживала его по таким же, как у неё, рыжим волосам. Зеррин Султан стояла рядом с ними, умилённо наблюдая за племянником.

– Он такой маленький, валиде.

– Конечно, маленький, – усмехнулась Гюльхан Султан.

– Насколько я понимаю, Орхан теперь будет жить с нами. А как же Айсан?

– До тех пор, пока Айсан не поумнеет, шехзаде Орхан будет жить со мной, – тут же помрачнев, ответила султанша.

Зеррин Султан хотела спросить о чём-то ещё, но на террасу вошла Джихан-калфа, держа в руках послание. Гюльхан Султан, увидев его, поцеловала шехзаде Орхана в лоб и передала его Билгелик-хатун. Та направилась в покои, и Зеррин Султан последовала за ними.

– Письмо? – спросила Гюльхан Султан, забирая его из протянутой руки калфы.

– Да. Похоже, от Зейнар-калфы.

Удовлетворённо кивнув, Гюльхан Султан развернула его и принялась читать.

“Султанша,

Простите мне мою дерзость, но я не стану исполнять ваше поручение. Я отныне и до конца своих дней служу Эсен Султан, что вернула меня из Старого дворца, даровала отнятую должность и облагодетельствовала своей заботой”.

Поражённо вскинув тонкие брови, султанша усмехнулась.

– Что? – нетерпеливо спросила Джихан-калфа.

– Она отказывается. Говорит, что верна Эсен Султан и не хочет отравлять её.

– Неужели вам всё же придётся отправляться в Топ Капы и самостоятельно избавляться от Эсен?

– Да, – выдохнула Гюльхан Султан, явно этому не радуясь. – Айсан уничтожена. С Сулейманом я смогла примириться и настроила его против этой дерзкой девчонки. Во время моего отсутствия следи за тем, чтобы…

Не дав ей договорить, на террасу вошёл шехзаде Сулейман, и Гюльхан Султан тут же замолчала, широко улыбнувшись ему.

– Валиде.

– Лев мой. Я думала, что ты на заседании совета провинции.

– Оно только что закончилось, и я захотел увидеть вас, а также сестру и сына.

– Билгелик-хатун, принеси шехзаде Орхана, – громко велела Гюльхан Султан.

Та поспешно вошла на террасу и осторожно передала мальчика в протянутые руки шехзаде Сулеймана. Поцеловав сына в лоб, он тепло улыбнулся.

– У меня для вас новости, валиде.

– Какие же?

– Повелитель прислал письмо, в котором сообщил о своём намерении отправиться в военный поход, – сообщил шехзаде Сулейман, всё ещё держа на руках сына, который прильнул к его широкому плечу. – Он, как и в прошлый раз, желает видеть меня рядом с собой.

– Вы же недавно вернулись из прошлого военного похода, – недовольно отозвалась Гюльхан Султан. – К чему такая спешка?

– Повелитель так решил, валиде. Мы должны смириться с этим.

– И когда же вы выступаете?

– Примерно через месяц, в начале июня. Хотим успеть до осенней слякоти.

Услышав это, Гюльхан Султан устало покачала рыжеволосой головой. Она всем сердцем ненавидела долголетние разлуки с сыном, и ещё военный поход ставил под удар его безопасность. Но что она могла поделать, раз повелитель не желал назначать его регентом престола?

– У меня тоже для тебя новости, – опомнилась она.

Шехзаде Сулейман изумлённо взглянул на мать.

– Хельга-хатун беременна. Поздравляю.

Гюльхан Султан улыбалась так, будто это было целиком и полностью её заслугой. Улыбнувшись ей в ответ, шехзаде Сулейман на радостях снова поцеловал сына.

Дворец санджак-бея в Манисе. Покои Айсан Султан.

Тем временем в покоях, запертых на ключ, молодая женщина в ночном одеянии вяло лежала в постели, спрятав лицо в шёлковых подушках. Её длинные и густые чёрные волосы раскинулись по спине и плечам, которые вздрагивали от тихих рыданий.

Айсан Султан всё ещё не могла поверить в то, что произошло. У неё забрали всё то, что она считала неотъемлемой частью своей жизни. И если потерю красивых одежд, драгоценностей и золота она могла пережить, то потерю сына переживала очень тяжело.

Раздался скрежет открывающегося замка. Её служанка, Дильшах-хатун, вошла в покои с подносом в руках, на котором блестели блюдца с едой и дымился кубок с горячим отваром.

– Поешьте, султанша, – воскликнула служанка, поставив поднос на кровать рядом с той.

– Ничего не хочу, – хрипло прошептала Айсан Султан, и её голос звучал глухо, так как она не оторвала лица от подушек.

– Вам нельзя голодать. Не думаете о себе, так подумайте о ребёнке, которого носите.

– Оставь меня! – раздражённо процедила султанша, приподнявшись на локте и одарив служанку тяжёлым взглядом. Её лицо осунулось, так как она ничего не ела, и покраснело от рыданий.

– Как пожелаете. Но, думаю, вы захотите это знать…

Айсан Султан, нахмурившись, вопросительно взглянула на служанку.

– О чём ты?

– Хельга-хатун по всему гарему растрезвонила о своей беременности.

– Что?..

Айсан Султан замерла на несколько секунд, а после медленно прикрыла глаза. Казалось, будто она пыталась совладать с собой, но, видимо, проиграла это сражение, так как, схватив одну из шёлковых подушек, со злостью швырнула её в стену.

Вечер.

Топ Капы. Покои Эсен Султан.

С наступлением вечера в этой небольшой опочивальне, оформленной в голубом и бежевом цветах, зажгли десятки свеч, и их огоньки слегка колыхались, рождая бесформенные тени на стенах. Низкий круглый столик был накрыт для вечерней трапезы, и возле него на тахте сидела в волнительном ожидании Эсен Султан. Шехзаде Мехмет был рядом с ней, от скуки играя с серебряной ложкой.

Когда двери в опочивальню распахнулись, и раздался голос аги, возвещающего о приходе повелителя, Эсен Султан поднялась с тахты и склонилась в поклоне. На её лице заиграла улыбка, но вместе с тем она испытывала толику напряжения. Что, если повелитель продолжит вести себя так, как вёл на террасе?

Султан Орхан, вошедший в покои, тепло и хрипло рассмеялся, когда шехзаде Мехмет вскочил с тахты и побежал к нему. Подхватив его на руки, повелитель крепко обнял сына.

– Мехмет. Как ты подрос.

– Повелитель, – произнесла Эсен Султан, будто бы напоминая о себе.

Султан Орхан перевел взгляд тёмно-карих глаз с сына на жену, и его улыбка слегка померкла, стала более сдержанной, но, к счастью, не исчезла совсем.

– Эсен.

Опустив шехзаде Мехмета на пол, повелитель взял его за руку и повёл к столу. Маленькая ладошка утонула в большой крепкой руке, и мальчик, хватаясь за неё, искренне радовался тому, что отец был рядом.

– Я хотел обсудить с тобой кое-что, – заговорил повелитель, когда они вдвоём с Эсен Султан приступили к трапезе, а шехзаде Мехмет играл в стороне.

– Я слушаю, – отозвалась Эсен Султан, посмотрев на него через стол.

– Грядёт военный поход. Если всё будет в порядке, то мы выступим примерно через месяц.

– Поход? – изумлённо-растерянно переспросила султанша.

Не обратив внимания на беспокойство и печаль, завладевшие её серо-голубыми глазами, султан Орхан кивнул.

– Во время моего отсутствия регентом престола будет Касим-паша, потому как моим шехзаде необходим опыт военного похода. Великий визирь Мустафа-паша, а также второй визирь Ахмед-паша отправятся со мной.

Не зная, что на это ответить, Эсен Султан кивнула.

– Надеюсь, я могу доверить тебе гарем, – многозначительно воскликнул султан Орхан. – Военный поход, полагаю, будет долгим, и Топ Капы останется под твоим присмотром. Все вопросы ты сможешь обсудить с Касимом-пашой, и он, как регент престола, поможет разрешить любые проблемы.

– Повелитель, а как же Михримах Султан? Насколько я понимаю, Осман Бей будет вынужден сопровождать вас в военном походе.

– Ты права, – нахмурился тот. – Если ты обязуешься позаботиться о ней, то я велю привести Михримах Султан в Топ Капы.

– Обязуюсь, – серьёзно ответила Эсен Султан. – У тебя нет поводов для беспокойства.

Султан Орхан промолчал и вернулся к трапезе, а по её окончании на прощание поцеловал шехзаде Мехмета и ушёл. Эсен Султан, провожая его печальным взглядом серо-голубых глаз, чувствовала, как в груди расползается пустота.

Она не могла отыскать причины поведения повелителя. Орхан был с ней вежлив, по-прежнему открыт и обсуждал то, что не обсуждал ни с кем из своего окружения, но был сдержан. Редко смотрел, не притрагивался и будто бы пытался держать между ними дистанцию. Эсен Султан сетовала на свою беременность, но интуитивно чувствовала, что дело не только в этом.

Через несколько минут после ухода повелителя в опочивальню пришла Зейнар-калфа. Эсен Султан, поймав её многозначительный взгляд, поспешила выйти из своих покоев.

Дворец санджак-бея в Манисе.

– Похоже, мне придётся отказаться от поездки в столицу.

Гюльхан Султан, снимая свои драгоценности, задумчиво хмурилась. Джихан-калфа, наблюдавшая за тем, как Билгелик-хатун убирала их в шкатулку, из-за слов султанши понимающе кивнула.

– Вы правы. Грядёт военный поход, да и в отсутствие шехзаде Сулеймана вам нельзя покидать дворец Манисы, потому как некому будет заниматься делами гарема и самой провинции.

– Именно, – подтвердила Гюльхан Султан. – Подождём. Нужно как следует всё продумать, а военный поход даст нам достаточно времени для этого.

Переодевшись в ночное одеяние, Гюльхан Султан устало опустилась на ложе. Беспокойство и страх, вызванные тем, что Сулейман снова отправлялся на войну, не давали ей заснуть.

Топ Капы. Дворцовый сад.

Поздним вечером было весьма прохладно, и, слегка дрожа, Хюррем Султан стояла под тенью ореховых деревьев в ожидании Альказа Бея. Его не было, и султанша раздражённо хмурилась.

Саасхан-калфа, стоявшая рядом с ней, беспокойно оглядывалась в темноте. Она заметила какую-то тень, приближающуюся к ним со стороны Топ Капы.

– Кто-то идёт, – сообщила она.

– Уходи, – тут же велела Хюррем Султан. – Жди меня возле кареты.

Поклонившись, Саасхан-калфа послушно ушла. Хюррем Султан чувствовала, как волнительно бьётся сердце в груди, пока наблюдала за тем, как тень приближается. По мере приближения тень приобретала очертания, и вскоре стало ясно, что это не Альказ Бей.

– Хюррем Султан, – раздался спокойный женский голос.

Высокая стройная женщина с тёмными волосами и серо-голубыми глазами выступила в лунный свет и с полуулыбкой на тонких губах поклонилась.

– Эсен, – горько усмехнулась Хюррем Султан. – Так это была ты…

Поразмыслив, Хюррем Султан непонимающе нахмурилась. Откуда ей было известно об Альказе Бее? Почему от него было написано то послание? Неужели…

– Откуда ты… – растерянно начала Хюррем Султан.

– Шах Султан, – многозначительно произнесла Эсен Султан. – Она рассказала мне о вас и об Альказе Бее. Я долгие годы храню эту тайну.

Тяжело дыша, Хюррем Султан пыталась понять, что это меняет. Всё. Эсен могла в любой момент поведать обо всём повелителю, и, причём, в таком виде, что Альказа тут же казнят, а саму Хюррем, опозоренную, сошлют в какую-нибудь провинцию. Знание тайны их любви давало такую власть над ними обоими, что Хюррем впервые после смерти матери проклинала её.

– Чего ты хочешь? – мрачно спросила Хюррем Султан.

Эсен Султан оставалась невозмутимой, и раздражающая полуулыбка всё ещё блуждала на её лице. Казалось, она наслаждалась моментом. Гордая Хюррем Султан, грозящаяся её уничтожить, по собственной воле делала себя пленницей своей же тайны.

– Я пришла не для того, чтобы шантажировать вас, – наконец, ответила Эсен Султан.

– Тогда для чего?

– Я хотела бы заключить между нами соглашение.

Хюррем Султан хмыкнула, потому как шантаж и соглашение в данной ситуации было одним и тем же. Эсен Султан заключала соглашение, выгодное только для неё. Она обязуется и дальше хранить тайну, а Хюррем ради этого будет делать что-то взамен.

– Я сохраню вашу тайну, – подтверждая предположение, заговорила Эсен Султан. – И обязуюсь устроить вашу свадьбу. Разумеется, после окончания военного похода.

– Что?.. – ошеломилась Хюррем Султан.

– Но только в том случае, если и вы кое-что сделаете для меня.

Не веря тому, что услышала, Хюррем Султан непонимающе смотрела на стоящую перед ней женщину, которая спокойно за ней наблюдала. Свадьба?

– Насколько мне известно, между тобой и повелителем уже нет былого доверия и любви, – процедила Хюррем Султан, взяв себя в руки. – Ты не сможешь устроить никях между мной и Альказом.

– Смогу, если вы выполните то, что я требую от вас взамен.

– И что же ты требуешь?

– Вы больше не будете вмешиваться в дела гарема и в отношения между мною и повелителем. Вы оставите все свои попытки уничтожить меня и стать управляющей гарема Топ Капы. И ещё… Вы поможете мне избавиться от Ариадны-хатун. Отзовете своё задание, порученное ей. Не знаю, каким образом вы заставили её служить вам. Это не важно. Главное, избавьтесь от неё.

– А у самой не получается? – ухмыльнулась Хюррем Султан. – Ариадна не так легко сдаётся, верно? Она моложе, красивее и целеустремлённее тебя. Неужели ты не в силах справиться с какой-то рабыней?

– Вы согласны? – всё также спокойно спросила Эсен Султан, но её голос звучал резче и холоднее. Она явно сдерживала в себе раздражение и гнев.

– Да.

Греция, остров Скирос.

Небо, затянутое тучами, было чёрным и пустым. Ни звёзд, ни луны. Только бесконечная темнота, отражающаяся в колышущемся море.

Усталая Эдже, в сопровождении Артаферна, Деметрия и нескольких воинов возвращающаяся в военный лагерь, выпрыгнула из лодки, и её ноги оказались по колено в воде. Волны, набегающие на песчаный берег, были сильными и тяжёлыми, отчего она с явным трудом добралась до суши.

У своего шатра в раздражённом ожидании стояла Рейна Дориа. Её длинные тёмные волосы колыхались за её спиной, как и подол её длинного чёрного платья, обнажающий стройные ноги.

– Вы живы, – ухмыльнулась она, когда племянница и остальные подошли к ней и поклонились. – Это уже что-то…

– Ваше Величество, – на выдохе произнесла Эдже, зеркально отразив её ухмылку.

– Ты принесла обещанную победу?

– Не знаю, можно ли это считать победой, – уклончиво ответила девушка, хотя в её голосе сквозило самодовольство. – Бейлор Гримальди мёртв, а все его корабли и люди отныне принадлежат вам.

Рейна Дориа непонимающе нахмурилась, взглянув на Деметрия. Тот в подтверждение слов Эдже коротко кивнул, а после поджал губы.

– Я не зря возлагала на тебя большие надежды, Эдже, – наконец, ответила Рейна. – Должно быть, ты устала? Иди в свой шатёр.

Эдже действительно очень устала, и, развернувшись, направилась в свой шатёр. Все разошлись, но Деметрий остался и медленно подошёл к королеве.

– Что, черт возьми, всё это значит? – раздражённо процедила Рейна, прожигая его своими изумрудно-зелёными глазами.

– Она убила Бейлора Гримальди и пригвоздила его голову к мачте его же корабля, а также без всякого сражения, силой слова, покорила его пятьдесят кораблей и тысячу воинов. Это значит, что Эдже в действительности кровь от крови твоей.

– Отчего-то вместо гордости я чувствую…

– Опасение, – подсказал Деметрий.

Рейна только ещё пуще нахмурилась, промолчав. Он был прав. Она опасалась. Но чего?

– Пока ты остаёшься в стороне и отсиживаешься в военном лагере, боясь за свою “драгоценную жизнь”, Эдже овладевает сердцами твоих воинов и обретает славу. Боятся уже не тебя, а её.

Едва он договорил, Рейна с силой ударила его по щеке, и её лицо исказилось в раздражении и презрении.

– Она не затмит меня! – с толикой отчаяния процедила она. – Восхваляя Эдже в ущерб мне, ты предаёшь меня. Рейна Дориа, если ты помнишь, не прощает предательства.

– В том-то и проблема, Рейна, – дотронувшись до щеки, покрасневшей после удара, ответил Деметрий. – Я забыл это. Все забыли.

Он ушёл, а Рейна, провожая взглядом изумрудно-зелёных глаз его удаляющуюся широкую спину, тяжело хмурилась.

Комментарий к Глава 31. Сила опасений

Доп. материалы, способные сделать чтение фанфика более интересным, а представление образов и интересных ситуаций более лёгким – https://vk.com/validehurrem

========== Глава 32. Ключи ==========

1592 год.

Топ Капы. Гарем.

Две высокие женщины с одинаковыми длинными русыми волосами прошли мимо распахнутых дверей султанского гарема. В этот день он погрузился в суматоху, оживление и радостное предвкушение. Спустя долгие пять лет из военного похода возвращался повелитель и его старшие шехзаде.

Зейнар-калфа, увидевшая их, вежливо улыбнулась и поклонилась.

– Хюмашах Султан.

Та выдавила подобие улыбки, это только усилило выражение болезненности на её лице. Оно имело серый оттенок, а её серые глаза будто бы потускнели и стали похожими не на лёд, как раньше, а на прозрачное стекло.

Хюмашах Султан очень тяжело переживала смерть своего любимого сына, и только поддержка дочери Хафсы не давала ей окончательно уйти в себя, в свою боль и меланхолию. Прошло два года со смерти Османа Бея во время одной из битв минувшего военного похода, но она так и не смогла оправиться.

К тому же, султанша уже миновала пятидесятилетие, а потому её начали одолевать болезни. Она чувствовала, что умирает. От боли потерь и боли болезней. Она находила утешение в дочери и внучке, которая уже несколько лет жила в Топ Капы под покровительством Эсен Султан.

Михримах Султан считала своей матерью Эсен Султан, и никто не желал её в этом разубеждать. Рано или поздно, она, конечно, узнает о своём происхождении, но пока Хюмашах Султан была для неё попросту доброй родственницей, которая часто её навещала.

– Повелитель ещё не прибыл во дворец? – слегка хрипло спросила Хюмашах Султан.

– Нет, – ответила Зейнар-калфа. – Все ожидают его в султанской опочивальне. Эсен Султан с детьми также уже там.

Хафса Султан подхватила больную мать под руку, и, позволив ей опереться на себя, неспешно направилась в сторону султанских покоев.

– Когда женщины из нашей семьи собираются в одной комнате это не сулит ничего хорошего.

Хюмашах Султан на слова дочери улыбнулась уголками губ. По пути они встретили Гюльрух Султан. С течением лет она стала более женственной и даже немного мягче, но от неё так и веяло какой-то мрачностью.

Материнство пошло ей на пользу. Оказалось, она понесла после первой брачной ночи, и узнала о своей беременности во дворце тёти Шах Султан. После по некоторым неприятным причинам ей пришлось уехать, и она воспитывала сына Ибрагима в своём дворце.

Брак с Касимом-пашой до сих пор причинял ей страдания. Казалось, за годы военного похода она успела привыкнуть к спокойной жизни вдвоём с сыном, но сегодня возвращался Касим-паша, и Гюльрух Султан не знала, как ей теперь вести себя, да и вообще жить.

Огненно-рыжие волосы, собранные в высокую причёску, обрамляли её миловидное лицо с чёрными глазами, которые холодно коснулись Хюмашах Султан и её дочери.

– Здравствуй, Гюльрух, – произнесла Хюмашах Султан, и её голос звучал слабо и хрипло.

– Как ваше здоровье, султанша? – вежливо поинтересовалась та.

– Разве не видишь? Весьма дурно, – кисло улыбнулась Хюмашах Султан, и её дочь Хафса сочувственно нахмурилась, всё ещё поддерживая под руку мать.

Втроём они вошли в султанскую опочивальню, где царила весьма напряжённая атмосфера. Не удивительно, ведь Эсен Султан и Карахан Султан вынуждены были стоять рядом друг с другом в женском ряду.

Эсен Султан, облачённая в платье из тёмно-пурпурной ткани и тяжёлые драгоценности с розовым кварцем, слегка рассеянно поглаживала шехзаде Мехмета, стоящего рядом с ней, по его черноволосой голове. Трое маленьких детей окружали её, волнительно пересмеиваясь.

Но, казалось, Эсен Султан их радости не разделяла. В последние годы она перестала чему-то радоваться, и все позабыли, что она вообще умеет улыбаться. От юной и милой девушки не осталось и следа. Её сменила женщина холодная, мрачная и печально-мудрая.

И всем была известна причина подобных перемен. В ту беременность Эсен Султан родила двух девочек-близнецов, которых назвала Шах Султан, в честь покойной покровительницы, и Нилюфер Султан. Но одной из них было суждено умереть спустя всего месяц жизни. Как и говорило пророчество, Шах Султан умерла от того, что Эсен Султан своими же руками отдала её смерти. И несла боль потери, тяжесть ответственности за смерть дочери и ненависть к себе сквозь года словно непосильную ношу, под которой ломалась и не могла дышать.

Её противоположностью была яркая, уверенная в себе и всегда сияющая улыбкой Карахан Султан. Греческая рабыня Ариадна-хатун осталась в прошлом, когда узнала о своей беременности спустя несколько месяцев после отъезда повелителя в военный поход. Рождение у неё сына совпало со временем смерти Шах Султан, и это принесло ещё больше боли Эсен Султан.

Не растерявшись, Ариадна-хатун самостоятельно выбрала имя для своего сына, а также приняла мусульманство и выбрала имя для себя. Так в династии османов появился шехзаде Махмуд и его мать, Карахан Султан.

В то время, пока Эсен Султан несла траур по дочери, погрузившись в свою боль за закрытыми дверьми своих покоев, Карахан Султан обретала силу. Завоевала уважение наложниц, одаривая их подарками, золотом и устраивая частые увеселения, дворцовых слуг, даруя им должности у себя, но в династии османов не нашла отклика.

Даже Хюррем Султан, которой ранее служила, отвернулась от неё. Когда-то она отменила задание по уничтожению Эсен Султан, отпустила сестру Ирею и сказала, что их пути разошлись и отныне каждая сама по себе. И пока что Карахан Султан сама по себе добилась неплохих успехов, но ей было мало.

По своей природе эта женщина была карьеристкой с чертами перфекционистки. Она счастлива только тогда, когда двигается вперёд, достигает всё новых и новых вершин, развивается. Карахан Султан верила, что достойна самого лучшего.

Быть султаншей по рождению последнего в очереди на османский престол шехзаде для неё было только малой толикой того, о чём она грезила. Ей нужно было всё, что мог дать ей мир в условиях, в которых она существовала. Но на пути достижения этого было слишком много преград. К счастью, за пять лет относительно мирной жизни она создала план, и он будет запущен в этот день, которого она так ждала.

Одна из тех самых преград стояла рядом, печально хмурясь. Покосившись на Эсен Султан, Карахан Султан ухмыльнулась уголками губ.

– Внимание! – неожиданно раздался голос евнуха, и все женщины склонились в поклонах. – Султан Орхан Хан Хазретлери.

В распахнувшиеся двери с трудом вошёл султан Орхан. Его поддерживал Альказ Бей, и он же помог повелителю опуститься на трон. Шехзаде Баязид и шехзаде Сулейман вошли следом, с годами возмужавшие и отрастившие бороды, которые ещё больше их старили.

Эсен Султан непонимающе и беспокойно нахмурилась, смотря на повелителя. Все не понимали причины подобного состояния султана Орхана. Он неприязненно морщился, будто от боли, на троне сидел грузно и слегка сгорбившись.

Альказ Бей встал рядом с ним, и на мгновение коснулся взглядом Хюррем Султан. Та поймала на себе его взгляд и затрепетала.

– Оставьте меня, – велел повелитель, явно раздражаясь от непонимающих взглядов, направленных на него.

Хюмашах Султан с дочерью Хафсой ушли первыми. За ними последовали Гевхерхан Султан с Хюррем Султан. После ушли Гюльрух Султан, Карахан Султан с шехзаде Махмудом, но не повиновалась Эсен Султан и приблизилась к султану. Трое детей гуськом следовали за ней, выглядя слегка напуганными.

– Повелитель.

Султан Орхан, долго посмотрев на неё, после перевел взгляд тёмно-карих на сыновей и Альказа Бея.

– Выйдите.

Те поклонились и вышли, а Эсен Султан, обернувшись через плечо на детей, стоящих за её спиной, нахмурилась.

– Что с тобой? – осторожно спросила она, снова повернувшись к мужу. – Снова ранили?

– Приболел я… – угрюмо отозвался султан Орхан. – Ещё в первый год похода слёг в шатре, но не желал покидать военный лагерь. В тяжёлых условиях моя болезнь только усугубилась.

Тревога всё сильнее обхватывала сердце султанши. Она боялась за повелителя, но ещё больше за жизнь шехзаде Мехмета. Если султан Орхан умрет, то на престол взойдёт шехзаде Сулейман, а это означает, что её мальчика казнят.

– Аллах сохрани… Немедленно прикажу явиться лекарям. Они помогут тебе, Орхан.

Тот, промолчав, с улыбкой взглянул на напуганных детей.

– Мехмет, – тепло позвал он семилетнего мальчика с пронзительными серо-голубыми глазами. – Подойди-ка. Дай на тебя взглянуть.

Шехзаде Мехмет послушно подошёл к отцу и неуверенно улыбнулся в ответ.

– Вырос… – погладив его по голове, произнёс повелитель. – Как его успехи?

– Мехмет очень любит читать, – с толикой гордости сообщила Эсен Султан. – Учителя хвалят его так часто, что я начинаю беспокоиться из-за того, как бы это не родило в нём гордыни. Также очень интересуется астрономией. Конечно, по мере своих возможностей.

Одобрительно кивнув, султан Орхан взглянул на двух девочек. Они были настолько разными, что казались полными противоположностями.

Нилюфер Султан была смуглокожей девочкой с тёмно-карими глазами и тёмными волосами, и сильно походила на отца. Точнее, на Шах Султан. Смотря на дочь, повелитель наполнился воспоминаниями о покойной сестре.

Михримах Султан имела светлую кожу, серые глаза и золотисто-светлые волосы, и по воспоминаниям султана Орхана была копией Севен Султан в детстве.

– Нилюфер, – позвала Эсен Султан. – Подойди к отцу.

Нилюфер Султан, смущаясь, подошла к нему. Султан Орхан, наклонившись, посадил её рядом с собой на трон и приобнял одной рукой.

– Надеялся, что на тебя будет похожа, – с лёгким оттенком сожаления проговорил он.

Эсен Султан только слегка улыбнулась в ответ.

– Михримах? – посмотрев на вторую девочку, улыбнулся повелитель.

Михримах Султан, вопросительно взглянув на мать, подошла к ней и схватила её за руку.

– Не бойся, Михримах, – нежно произнесла Эсен Султан. – Подойди.

Кроткая Михримах Султан, подойдя к султану, улыбнулась.

– На Севен Султан так похожа… – с грустью вздохнул повелитель, разглядывая её. – Только глаза не голубые, а серые, как у покойной Михримах Султан, в честь которой её и назвали.

– Вы, верно, желаете отдохнуть? – спохватилась Эсен Султан, заметив, как внезапно поморщился повелитель, приложив ладонь к тому месту, где располагалось сердце. – Идёмте, дети.

Шехзаде Мехмет сам направился к дверям, а девочки схватились за обе руки Эсен Султан, которая, поклонившись, вышла из султанской опочивальни в крайне беспокойном состоянии.

Топ Капы. Гарем.

Большинство султанш уехали из Топ Капы после того, как покинули султанские покои. Оставшиеся Хюррем Султан и Гюльрух Султан расположились в веселящемся гареме на подушках за небольшим столиком.

Женщины не разговаривали, смотря в разные стороны и думая о чём-то своём. Гюльрух Султан не желала возвращаться в свой дворец, так как там её ожидал Касим-паша. Хюррем Султан, в отличие от неё, надеялась на личную встречу с Альказом Беем, но от него не было никаких весточек.

Они единовременно заметили проходящую мимо распахнутых дверей гарема Эсен Султан с её тремя детьми. Она хмуро посмотрела в сторону веселящегося гарема и без колебаний прошла мимо.