Текст книги "Возвышение падших (СИ)"
Автор книги: Marina Saltwater
сообщить о нарушении
Текущая страница: 34 (всего у книги 52 страниц)
Бейлор, медленно склонившись над её лицом, с непонятной нежностью прикоснулся своей прохладной ладонью к её щеке. Эдже от этого прикосновения отшатнулась.
– Вопреки наставлениям сестры я не смог оставаться беспристрастным, выполняя своё задание. Пыл и своенравие Рейны заставили меня увлечься ею. Она, разумеется, бросила меня, когда случайно узнала о нашем плане, перехватив моё послание к Бриенне. Это… было тяжёлым ударом для меня. С тех пор я мечтал о встрече с Рейной. И, глядя на тебя, я вижу ту молодую и пылкую Рейну, на которую ты столь поразительно похожа, Эдже.
Эдже всем своим существом хотела отодвинуться от него, но Бейлор уже без былой нежности сжал её шею своей рукой, не давая пошевелиться. Наклонившись, Бейлор грубо впился в её губы, и, дёрнувшись, Эдже с трудом смогла его оттолкнуть от себя. Отбежав на другую сторону каюты, она схватила стул, стоящий в углу, и с силой бросила его в усмехающегося Бейлора. Тот, лениво отмахнувшись от него, каким-то образом перехватил её, дёрнул за плечи и жёстко ударил по лицу.
От сильного удара Эдже едва не упала на пол каюты, но своевременно схватилась за угол стратегического стола. Перед глазами всё почернело и заискрилось, но, проморгавшись, Эдже с ужасом осознала, что Бейлор уже подошёл к ней сзади и снова ударил, только по плечу. Вскрикнув от боли, Эдже не сразу поняла, что внезапно раздавшийся глухой звук издала её одежда, разорванная Бейлором.
Топ Капы. Султанские покои.
Приближаясь к дверям султанской опочивальни, Эсен Султан мрачно хмурилась. Если эта Ариадна-хатун всё ещё там, то, очевидно, она останется до утра. Остановившись подле дверей, Эсен Султан взглянула на вышедшего в коридор Альказа Бея.
– Могу я навестить повелителя? – осторожно спросила она, ожидая ответа словно приговора.
– К сожалению, нет, султанша. Повелитель наедине со своим гаремом.
Вздрогнув словно от пощёчины, Эсен Султан растерянно взглянула на закрытые двери султанской опочивальни. Неужели они для неё закрылись? Прикрыв веки, она попыталась совладать с собой, и, когда это с трудом удалось, развернулась и направилась обратно в спящий гарем.
Вернувшись в свои покои, она устало вздохнула и приложила пальцы к вискам, которые пульсировали резкой болью. Зейнар-калфа ожидала её в покоях, и, увидев вошедшую госпожу, беспокойно взглянула на неё.
– Ну что?
– Ты была права, – процедила Эсен Султан. – Ариадна-хатун всё ещё в султанской опочивальне…
Зейнар-калфа с сожалением и беспокойством поджала губы, наблюдая за тем, как султанша вяло опускается на ложе, потирая пальцами виски и выглядя сбитой с толку.
– Хюррем Султан полагает, что с помощью какой-то греческой рабыни разрушит мою жизнь, не так ли? – с горечью прошептала та, убрав пальцы с висков и грубо обхватив ими свою голову, будто пытаясь заставить боль таким образом исчезнуть.
– Что вы будете делать? – осторожно спросила Зейнар-калфа. – От этой Ариадны-хатун нужно избавиться, но как, если этой ночью она станет фавориткой?
Эсен Султан оторвала руки от головы, а после затравленно посмотрела на калфу. Какое-то время в её серо-голубых глазах плескались только отчаянье и боль, но после они растаяли под натиском решимости и жёсткости.
– Я знаю, что делать. А сейчас принеси мне какой-нибудь успокаивающий отвар. До чего же болит голова…
Дворец санджак-бея в отдалённой провинции.
Готовясь ко сну, Гюльрух Султан лениво расчёсывала свои длинные рыжие волосы, сидя на ложе. Она непонимающе нахмурилась, услышав из-за дверей девичий приглушённый смех.
Отложив гребень на покрывало, она медленно подошла к дверям, и, открыв их, осторожно выглянула в коридор. В конце коридора шла смеющаяся Дениз Султан, держа за руку одного из сыновей конюха, Оздемира. Они, крадучись, вошли в покои юной султанши и закрыли дверь на засов.
Гюльрух Султан, закрыв свои двери, прислонилась к ним спиной, ошеломлённо выдохнув.
Греция, где-то в Эгейском море.
Нащупав и выхватив небольшой кинжал из-за пояса Бейлора, разрывающего её одежды, Эдже с силой воткнула его ему в левую ногу. Мужчина взревел от боли, и, воспользовавшись его замешательством, девушка толкнула его. Бейлор, с грохотом упав на пол, застонал, остервенело сжимая кровоточащую рану на своей ноге.
– Ты ошибся, – тяжело дыша, с ненавистью процедила Эдже. – Я не жертва. И никогда ею не буду!
Подойдя к валяющемуся на полу Бейлору, она воткнула ему кинжал уже во вторую ногу, и тот ужасающе завопил.
Из-за запертой двери со стороны палубы раздались крики, лязг металла и звуки борьбы. Эдже ухмыльнулась, осознав, что её воины, почуяв неладное, пришли за ней.
– Слышишь? – воскликнула Эдже, наблюдая за Бейлором, истекающим кровью на полу. – Мои воины пришли за мной. Теперь тебе, а не мне, не от кого ждать помощи. Ты один, безоружен и истекаешь кровью. Но, прежде чем убить тебя, я хочу повеселиться.
Повторяя его слова, она испытывала мрачное удовлетворение. Подойдя к раненому мужчине, Эдже, ничего не видя за красной пеленой гнева и ещё не прошедшего страха, несколько раз пырнула его кинжалом в живот.
– Твой посланник, Адриан, говорил, что ты удовлетворишься только тогда, когда мой флот пойдёт ко дну Эгейского моря и когда ты своим мечом пригвоздишь меня к мачте моего же корабля. Жаль, что всё это произойдёт с тобой, Бейлор Гримальди!
Бейлор, задыхаясь и захлебываясь собственной кровью, с ужасом смотрел на неё. Усмехнувшись, Эдже ловким и отработанным движением руки перерезала ему горло, и, вспомнив то, как Рейна отрезала голову предателю, проделала то же самое.
В разорванной одежде, взлохмаченная и измазанная кровью, Эдже, держа в одной руке окровавленный кинжал, а в другой отрезанную голову Бейлора Гримальди, обернулась на внезапно открывшуюся дверь каюты. Запыхавшийся Артаферн с окровавленным мечом в руке хмуро оглядел её, а после довольно усмехнулся.
– Я подумал, что не стоило отпускать тебя одну во вражеское логово. Оказался прав, не так ли?
Промолчав, Эдже спешно вышла из каюты на качающуюся палубу, где шла ожесточённая битва.
– Прекратить резню! – её голос пробежался по кораблю и утонул в плеске волн.
Все обернулись на неё, и Эдже, уловив момент, триумфально подняла руку с отрубленной головой Бейлора Гримальди к чёрным небесам, усеянным мерцающими звёздами. Генуэзцы, не зная, что делать, напряженно переглядывались.
– Командующий генуэзским флотом Бейлор Гримальди мёртв! Корабли, которыми он командовал, отныне принадлежат мне. Как и все воины, на них находящиеся. Есть ли кто-то, кто возражает?
Эдже увидела среди воинов-генуэзцев Адриана, что был посланником Бейлора Гримальди. Ухмыльнувшись, она ленивым жестом окровавленной руки подозвала его к себе.
Артаферн, стоя рядом с девушкой в готовности броситься и защитить её от любой опасности, напряжённо наблюдал за происходящим.
– Повтори-ка слова своего послания об удовлетворении, с которым тебя Бейлор Гримальди послал ко мне.
Адриан, натужно сглотнув, огляделся в звенящей тишине.
– Теперь он, Бейлор Гримальди, удовлетворится лишь тогда, когда ваш ничтожный флот отправится на дно Эгейского моря. И только тогда, когда он пригвоздит вашу малолетнюю командующую к мачте её же корабля своим мечом.
Эдже, насмешливо оглядев воинов на палубе, подошла к мачте, и, приставив к ней отрубленную голову, пригвоздила её к ней тем самым кинжалом. В льдисто-серых глазах Бейлора Гримальди застыл ужас, и они помутнели, так как жизнь покинула их.
– Теперь вы – мои люди и если кто-то пожелает воспротивиться, того ожидает участь Бейлора Гримальди, – произнесла Эдже, всё ещё тяжело дыша.
Все напряжённо переглянулись, а после друг за другом сложили оружие, которое с лязгом упало на деревянную палубу. Артаферн, наблюдая за Эдже, гордо улыбался, но какое-то мрачное чувство застыло в его золотисто-карих глазах.
– Адриан, где остальные корабли? – тем временем требовательно спросила Эдже.
– Они… недалеко, – взволнованно ответил тот. – В нескольких морских милях. Прикажете отправить посланника с новостями?
– Да. Также сообщи о том, что отныне я командую всеми вашими кораблями. Я отправлюсь на свой корабль и буду ждать, когда они присоединяться к моему флоту. Пусть плывут по направлению к острову Скирос.
Адриан, покорно кивнув, отправился исполнять поручение.
– Избавиться от трупов и очистить палубу! – громогласно велела Эдже, пытаясь стереть липкую кровь со своего лица. Её кровь смешалась с кровью Бейлора Гримальди на её коже, и, стерев их, она позволила себе устало выдохнуть.
Артаферн, подошедший к ней в начавшейся суматохе, заботливо набросил на её плечи свой потрёпанный чёрный плащ, дабы прикрыть разодранную одежду.
– Ты в порядке?
– Как думаешь, сколько ещё кораблей выставит Генуя? – закутавшись в плащ, спросила Эдже, будто не услышав его вопроса.
– Не больше сотни.
– А сколько теперь кораблей в нашем флоте?
– Примерно семьдесят. Неплохо… Королева Рейна, дабы дезориентировать врага, убила единственного сына Бриенны Гримальди. Она возгорелась ненавистью и жаждой отмщения, но, узнав о жестокой смерти своего брата, она обозлится ещё больше. Это значит, что…
– Это значит, что я прирежу её точно также, как и её братца, – зло процедила Эдже, одарив Артаферна тяжёлым взглядом. – Узурпаторша ответит сполна за его дерзость. Он пытался меня изнасиловать и убить.
Артаферн мрачно нахмурился и едва сдержался, чтобы не обнять её в окружении воинов.
Утро следующего дня.
Дворец санджак-бея в Манисе. Покои Айсан Султан.
Трапезничая за столом вместе с Дильшах-хатун, которая кормила с ложки шехзаде Орхана, Айсан Султан выглядела мрачной и явно расстроенной.
– Тебе известно, бывала ли Хельга-хатун в покоях шехзаде Сулеймана ещё раз?
– Да, – осторожно ответила Дильшах-хатун.– Этой ночью она также бывала на хальвете. Когда я была утром в гареме, она хвасталась подругам.
Айсан Султан тяжело вздохнула и, потеряв и без того неважный аппетит, отложила ложку на стол.
Когда в опочивальню вошла Джихан-калфа, то султанша настороженно взглянула на неё.
– Доброе утро, султанша.
– Что тебе нужно? – нахмурилась Айсан Султан.
– Гюльхан Султан приказала забрать шехзаде Орхана и передать его сиделке, которая присмотрит за ним должным образом, – невозмутимо и сухо сообщила калфа. – Также приказано конфисковать у вас всё имущество в знак наказания за проступки.
Евнухи, тут же вошедшие в опочивальню, принялись спешно лазить по шкафам и ящикам. Возмущенная Айсан Султан вскочила с тахты, а Дильшах-хатун крепче сжала на руках громко заплакавшего шехзаде Орхана.
– Что вы делаете?! Немедленно прекратите!
Джихан-калфа, невозмутимо смотря на возмущённую султаншу, едва заметно ухмыльнулась.
– Гюльхан Султан, говоришь, приказала? – процедила Айсан Султан, тяжело дыша.
Беспомощно наблюдая за тем, как какая-то женщина забрала из рук Дильшах-хатун плачущего шехзаде Орхана, она выскочила из покоев.
Едва не бегом добравшись до покоев шехзаде Сулеймана, Айсан Султан встретила настороженного Касима-агу, выходящего из них.
– Пропусти меня! – вскрикнула она, когда тот преградил ей путь.
– Простите, султанша. Шехзаде Сулейман не может принять вас, так как у него Гюльхан Султан.
Грубо оттолкнув его, Айсан Султан всё же вошла в опочивальню и гневно взглянула на Гюльхан Султан, стоящую рядом с шехзаде Сулейманом. Оба были будто бы чем-то обеспокоены.
– Шехзаде, – не пытаясь скрыть в голосе отчаянья, воскликнула Айсан. – Гюльхан Султан приказала забрать у меня шехзаде Орхана и всё имущество! Как такое возможно?
– Я осведомлён об этом, – сухо ответил тот, заложив руки за спину.
– Что?..
– Мы, наконец-то, основательно поговорили с валиде. Многое обсудили. Как оказалось, причиной тех конфликтов, которые были между вами, являлась ты, Айсан. Ты угрожала и дерзила Гюльхан Султан, а она всего-то желала усмирить тебя и вернуть в гарем мир и порядок.
Айсан, горько усмехнувшись, взглянула на невозмутимую Гюльхан Султан, которая всё же не могла скрыть триумфа в своих синих глазах.
– Как вам не стыдно, султанша?
– Также мне сообщили, что ты не занимаешься должным образом шехзаде Орханом, а увлечена драгоценностями и нарядами, которые покупаешь на золото, что я тебе жалую, – тем временем продолжал шехзаде Сулейман. – Гюльхан Султан приняла решение самостоятельно воспитывать шехзаде Орхана, а также в знак наказания конфисковать у тебя имущество. Я это одобряю.
– Что ты делаешь, Сулейман? – схватив его за руку, вскрикнула Айсан. Она с болью и отчаяньем вглядывалась в его синие глаза, но он был сдержан и вырвал свою руку. – Она лжёт!
– Не пристало тебе о султанше и моей матери так отзываться, – процедил он, а после уже мягче добавил: – Успокойся. Возвращайся в свои покои и подумай над своими ошибками. Если ты осознаешь их, я прощу тебя и верну всё то, что забрал.
Тяжело дыша, Айсан Султан растерянно вышла из опочивальни.
– Ты принял верное решение, мой лев, – проводив ушедшую девушку долгим взглядом, одобрительно кивнула Гюльхан Султан. – Она должна уметь ценить то, что имеет.
– Не слишком ли жестоко? – сомневался шехзаде Сулейман. Отчаянье в серо-зелёных глазах его наложницы заставило его на мгновение усомниться в правильности своего решения.
– Не волнуйся. Это пойдёт ей на пользу.
Кивнув рыжеволосой головой, Гюльхан Султан погладила сына по плечу, а после покинула его опочивальню. Она, как и ожидала, увидела в коридоре ожидающую её Айсан Султан, пышущую злобой и возмущением.
Переглянувшись с верным ей Касимом-агой, Гюльхан Султан ухмыльнулась.
– Айсан?
– Султанша, – процедила в ответ та. – Что вы делаете?
– Я обещала, что за свою дерзость ты лишишься всего. Свои обещания я привыкла сдерживать. Ты лишилась привязанности Сулеймана, сына, платьев, драгоценностей и золота. Осталось ещё кое-что, верно?
Айсан Султан тут же напряглась, недоумевая относительно того, о чём та говорит.
– Свобода, – с ухмылкой подсказала Гюльхан Султан. – Касим-ага, сопроводи Айсан Султан в её покои и на ключ запри двери. Ей запрещается выходить из них. Кроме одной ночи на неделе для визита в хамам.
Айсан Султан ошеломлённо нахмурилась. Она не верила, что всё это происходит на самом деле. Неужели её лишили всего и сделали из неё узницу?
– Как вы смеете? – со слезами на глазах вскрикнула она. – Я – госпожа, мать шехзаде! Да отпусти ты меня!
Касим-ага, утаскивая её под руку, с помощью подоспевших евнухов всё-таки увел её из коридора. Гюльхан Султан, провожая их взглядом синих глаз, самодовольно ухмыльнулась.
Топ Капы. Гарем.
Поздним утром Ариадна покинула султанскую опочивальню, в которой провела всю ночь.
После их продолжительного разговора султан Орхан велел приготовить для них ужин, а после и вовсе позволил ей остаться на ночь. Для Ариадны эта ночь не была полна счастья, но она должна была её пережить. Повелитель не был молод, да и слишком он уж неразговорчив, сдержан и угрюм.
Ариадна заливалась звонким смехом, а он лишь улыбался уголками губ, наблюдая за ней. Она рассказывала о своей жизни в Греции, а он молчал и слушал, изредка хмурясь. И лишь когда она показала свою образованность, процитировав одного греческого философа, султан Орхан изумлённо вскинул брови.
Ей показалось, что она смогла что-то задеть в душе султана за эту ночь. Конечно, он не показывал своей заинтересованности и был скуп на улыбки, не то что на ласки, но внимал её речам и с тёплым чувством в тёмно-карих глазах вслушивался в звук её мелодичного голоса и перезвоны смеха.
Когда Ариадна горделиво вошла в султанский гарем, то все одалиски обратили к ней свои завистливые и заинтересованные взгляды. Оглядевшись в ташлыке, Ариадна омрачилась, не увидев сестры Персеи.
– А где Персея? – спросила она, ни к кому конкретно не обращаясь.
– Вчера вечером её увезли в Амасью, – ответила Элиф-хатун. – В гарем шехзаде Баязида.
Ариадна не успела ничего об этом подумать, так как позади раздались приближающиеся шаги. Обернувшись на них, она увидела отчего-то ухмыляющуюся Зейнар-калфу.
– Поздравляю, Ариадна-хатун, – заговорила та. – Как новая фаворитка султана ты будешь переселена в отдельную комнату. Идём, я покажу её тебе.
Ариадна, самодовольно улыбнувшись, без слов последовала за ней. Едва они вышли из гарема и зашли в какой-то коридор, то внезапно испугавшуюся Ариадну схватили какие-то евнухи, и, зажав её рот ладонями, поволокли куда-то.
Ощущая липкий страх, Ариадна тащилась за Зейнар-калфой не без помощи евнухов, и вскоре они оказались во дворцовом саду. Вдалеке она увидела высокую и худощавую женщину в красивых синих одеждах, в которой узнала холодно улыбающуюся Эсен Султан.
Подведя её к султанше, евнухи отступили. Зейнар-калфа встала за спину своей госпожи, рядом со сдержанным Зафером-агой.
– Султанша, – напряжённо молвила Ариадна, поклонившись.
– Всё же тебе удалось попасть в султанские покои и очаровать моего падишаха… – с едва заметной горечью в голосе произнесла Эсен Султан. Её серо-голубые глаза безразлично рассматривали наложницу, её золотые волосы и ярко-зелёные глаза. – Твоя находчивость меня поразила. Но больше я подобного не допущу, Ариадна-хатун. Я понимаю тебя и твои мечты. Но знай, что рядом с падишахом только одно место. Оно принадлежит мне. Эту любовь я никому не отдам! Ты тихо и мирно будешь жить в гареме, позабыв свои мечты о султанстве и всё то, что тебе приказывала Хюррем Султан. Если нет, то покинешь Топ Капы, и между тобой и одним торговцем из Эдирне будет заключен никях. Может, тогда смилуется над тобой Всевышний и пошлёт долгих лет счастья в браке, как и мне послал?
– Никях?.. – ошеломилась Ариадна. – Нет…
Эсен Султан собиралась что-то ответить, но внезапно во дворцовом саду раздался голос евнуха, оповещающего о султане. Султан Орхан, выйдя из-за розового куста, хмуро огляделся. Все поклонились ему, Эсен Султан испуганно вздрогнула, а Ариадна едва заметно ухмыльнулась.
– Что происходит? – угрюмо поинтересовался повелитель. – Эсен? Я искал тебя, и мне сказали, что ты в саду.
– Повелитель, я… – растерялась та.
– Эсен Султан угрожает мне, повелитель, – встряла Ариадна, выступив вперёд и посмотрев прямо в тёмно-карие глаза султана, переместившиеся на неё. – Султанша крайне недовольна тем, что я стала вашей фавориткой и грозится выдать меня замуж за какого-то торговца, если я ещё раз окажусь на хальвете.
Султан Орхан, хмуро взглянув на жену, жестом велел всем уйти.
– Правда? – спросил он, когда они остались вдвоём под тенью высоких деревьев.
– Мы оба знаем, что я не терплю ложь, – спокойно ответила Эсен Султан, хотя в её серо-голубых глазах угадывался страх и волнение. – И скажу правду. Да.
Устало вздохнув, султан Орхан покачал черноволосой головой, будто сетуя на что-то.
– Ты же понимаешь, что не имеешь права вести себя подобным образом?
– Не имею права? – изумлённо переспросила султанша. – Между нами заключен никях. Это значит, что я принадлежу только тебе, а ты принадлежишь только мне.
– Не забывай, с кем ты разговариваешь, Эсен, – предупреждающе произнёс повелитель. – Возвращайся к себе! И не опускайся до угроз по отношению к каким-то наложницам. Это тебе не пристало.
Резко развернувшись, он ушёл, оставив жену в ошеломлении. Никогда прежде он с ней подобным образом не разговаривал.
Зейнар-калфа подошла к своей госпоже и беспокойно оглядела её.
– Интересно, кто сообщил повелителю о том, что вы здесь, с Ариадной-хатун?
– Не имею ни малейшего понятия, – холодно прошептала та. – Очевидно, Зафер-ага. Повелитель мог вызвать к себе меня, а кто-то сказал ему, что я во дворцовом саду. Идём. Нужно закончить то, что мы начали.
– О чем вы, султанша? – насторожилась Зейнар-калфа.
– Хюррем Султан, – многозначительно ответила та.
– А что с ней?
– Ты же понимаешь, что она готовила Ариадну-хатун для того, чтобы затмить меня? Она не успокоится, пока её интересует власть. И единственная возможность её получить для неё – стать управляющей гарема Топ Капы.
– И что же делать?
– У меня уже есть кое-что на уме, – слегка ухмыльнулась Эсен Султан. – Я знаю, что Хюррем Султан больше власти желает любви. Так даруем её ей и пусть, наконец, успокоится.
– Поражаюсь вашему уму, султанша, – льстила Зейнар-калфа, когда они вдвоём шли по вытоптанной дорожке дворцового сада. – Вам с лёгкостью удаётся преодолевать препятствия, что вам учиняет судьба.
– Не судьба, а люди, – поправила её Эсен Султан, печально улыбнувшись. – Я не хотела быть такой, ты же знаешь. Уничтожать соперников за власть, интриговать и лгать… Но я должна это делать. Не так давно ты сказала мне, что мне придётся стать спутницей смерти, если я хочу спасти себя и шехзаде Мехмета. Я потеряла всю свою семью. Всех, кого любила. Повелителя и сына я не отдам. И ради этого я готова на всё…
Комментарий к Глава 30. Искажение
Доп. материалы, способные сделать чтение фанфика более интересным, а представление образов и интересных ситуаций более лёгким – https://vk.com/validehurrem
========== Глава 31. Сила опасений ==========
Дворец санджак-бея в Амасье.
По сравнению с огромным и величественным Топ Капы, воспоминание о котором рождало беспокойство об Ариадне, дворец в Амасье был небольшим, скромным, но более уютным. Персея оказалась в гареме шехзаде Баязида несколько часов назад, но уже была расстроена и разочарована.
Во-первых, она беспокоилась о сёстрах, оставшихся в столице. Ариадна взяла с неё обещание помочь выполнить то задание, которое им поручила Хюррем Султан. Да, старшая сестра была сильной и умной, и Персея не сомневалась в том, что она сделает всё возможное ради спасения их младшей сестры Иреи, но всё же чувствовала себя виноватой. Она оставила Ариадну и теперь не в силах была хоть чем-то ей помочь.
Во-вторых, отправляясь в гарем шехзаде Баязида, Персея надеялась, что хотя бы там сможет чего-то добиться самостоятельно, без помощи Ариадны. Та стала фавориткой султана, а Персея могла бы стать фавориткой шехзаде. Могла бы, если бы не было Филиз Султан.
Во дворце Амасьи она была любима. По словам других наложниц, с которыми Персея уже успела посплетничать по прибытии, Филиз Султан была матерью двух детей шехзаде, а также исполняла обязанности серьёзно больной Дэфне Султан, от её имени и с её позволения управляя гаремом. И до сих пор у шехзаде не было иной наложницы, кроме неё.
Трапезничая этим вечером в ташлыке за небольшим круглым столиком вместе с тремя наложницами, Персея задумчиво хмурилась. Ей предоставился шанс начать всё сначала. Да, она ощущала вину за то, что оставила Ариадну, но та всегда добивалась желаемого. Ей удастся спасти Ирею, и Персея не желала в этом сомневаться. Быть может, ей стоило начать жить для себя?
Персея с детства была в тени своей старшей сестры. Ариадна всегда и во всём была лучше неё. Красивее, умнее, смелее. Родители любили своих старшую и младшую дочь, а о средней будто бы и вовсе забывали. Персея злилась, но принимала это. И, наконец, вырвавшись из тени сестёр, она намеревалась всё изменить.
Желание проверить свои силы и узнать то, на что она способна, волновало и будоражило её. Персее хотелось бы стать самоценной и необычной, чтобы значить нечто большее, чем то, что она значила сейчас. Появилась возможность этого достигнуть, и Персея, наконец, осознала, что всю жизнь жила в ожидании этого. Всё, чего она хотела в своей жизни, – это найти цель, за которую хотелось бы бороться.
Но вместе с надеждой и осознанием этого в ней пробудилась разочарованность. Все её мечты о лидерстве и желание соревнования, борьбы были скрыты глубоко в душе. Это делало её внешне спокойной и незаметной, и мало, кто готов бы был поверить, что она не ведает страха и мечтает о величии.
Но она мечтала. Весь оставшийся вечер и всю ночь, не смыкая глаз. Представляла, как покорит доброе сердце шехзаде Баязида, родит ему сыновей, а после он взойдёт на османский престол. И тогда уже Ариадна останется в её тени. Фаворитки умершего султана ссылались в Старый дворец, где проводили всю оставшуюся жизнь. Это ждало Ариадну, и Персею грело осознание этого.
Что бы её не ждало, Персея была готова бороться.
Топ Капы. Султанские покои.
Войдя в опочивальню, Эсен Султан огляделась. Никого. Постель на широком ложе не разобрана, несмотря на поздний час. Письменный стол, за которым так часто коротал время султан Орхан, пуст, не считая кипы бумаг и драгоценной шкатулки. В камине тлели чёрно-красные угли, оставшиеся после угасшего пламени.
Увидев, что двери, ведущие на террасу, распахнуты, она вздохнула и неспешно вошла в них. Повелитель стоял у мраморных перил, оперевшись о них смуглыми руками, и всматривался куда-то вдаль.
Он слышал её шаги, но не обернулся. Подойдя, Эсен Султан мягко провела своей ладонью по его широкой спине, но султан Орхан слегка отодвинулся.
– Орхан, – нахмурилась Эсен Султан, встав рядом с ним и заглянув ему в лицо. Тёмно-карие глаза были полны мрачности и задумчивости.
Повелитель угрюмо молчал, явно пытаясь показать своё разочарование или что-то ещё, о чём Эсен Султан и думать не желала. О том, что он от неё отдалялся. Она надеялась, что его мысли были далеки от Ариадны-хатун.
– Тебя что-то тревожит?
– Зачем ты пришла, Эсен? – на выдохе произнёс Орхан, наконец, посмотрев на неё.
– Я понимаю, что ты злишься, – мягко ответила султанша, но её серо-голубые глаза выражали непонимание, противоречащее словам. – Прости. Я… не смогла совладать с собой. Когда узнала, что с тобой была другая женщина, то ревность овладела мной и застлала глаза. Этого не повторится.
Султан Орхан, долго посмотрев на неё, будто пытаясь найти в родных глазах причины для того, чтобы не верить, всё же кивнул.
– Хюмашах Султан сообщила мне, что моя сестра, Севен Султан, умерла несколько месяцев назад, – мрачно проговорил он после недолгого молчания. – Я искал тебя в саду, дабы поговорить об этом.
– О, Аллах… – ошеломилась Эсен Султан. Её рука дёрнулась было к его широкому плечу, но отчего-то на полпути медленно опустилась. – Как это случилось?
– Её роды были тяжёлыми. Она не смогла оправиться…
– Что же будет с её дочерью, Михримах Султан?
– Осман Бей, её муж, уверяет, что о Михримах Султан заботятся, и она ни в чём не нуждается, – ответил повелитель, а после печально нахмурился. – Похоже, девочке уготована судьба её матери.
– Быть может, я смогу о ней позаботиться? – неожиданно для них обоих предложила Эсен Султан.
Тёмно-карие глаза обратились к ней в изумлении и растерянности.
– Что?..
– Михримах Султан не должна расти без заботы и любви, – поспешила объяснить свой порыв женщина. – Разумеется, её отец, Осман Бей, любит её, но разве он сможет обеспечить ей их, будучи вовлечённым в долголетние военные походы и нескончаемые дела своей провинции?
– Ты права, но…
– Можешь не волноваться. Если ты позволишь забрать Михримах Султан в Топ Капы под моё покровительство, то я буду заботиться о ней. Мне жаль девочку… Быть может, она станет считать матерью меня и спасётся от судьбы Севен Султан, выросшей без любви матери и без внимания отца?
– Я… подумаю, – уклончиво ответил султан. После, взглянув на её едва заметный живот, он будто бы смягчился. – Как ты себя чувствуешь?
– Хорошо, – улыбнулась Эсен Султан, нежно приложив ладонь к своему животу. – Лекари говорят, что беременность протекает благополучно. Не волнуйся.
– А как шехзаде Мехмет?
– Здоров. Очень скучает по тебе.
От этих слов султан Орхан едва заметно улыбнулся одними уголками губ, и, видимо, то, что его беспокоило, отошло в сторону.
– Сегодня я зайду, – пообещал он. – Хочу увидеться с сыном.
– Конечно, – радостно согласилась Эсен Султан, и её серо-голубые глаза зажглись энтузиазмом. – Мы будем ждать тебя. Я велю приготовить на ужин что-нибудь из того, что ты любишь.
– Пока что возвращайся к себе, Эсен.
От её радости не осталось и следа. Женщина тут же слегка сгорбилась, и её костлявые плечи сникли. Опустив свою темноволосую голову, увенчанную изящной диадемой, Эсен Султан поклонилась и ушла с террасы, в дверях остановившись и бросив через плечо печальный взгляд на широкую спину султана.
Утро следующего дня.
Дворец санджак-бея в отдалённой провинции.
Спустившись в холл, Гюльрух увидела Шах Султан и Дениз, которые уже трапезничали за небольшим столом, о чём-то негромко переговариваясь. Взглянув на кузину, Гюльрух ощутила прилив лёгкого негодования и смущения. Должна ли она вести себя так, будто ни о чём не знает?
– Шах Султан. Дениз.
– Доброе утро, Гюльрух, – весело отозвалась Шах Султан, махнув рукой на пустующую подушку. – Присоединяйся к нашей трапезе.
Гюльрух, опустившись на атласную подушку, напряжённо посмотрела через стол на Дениз, которая едва ли не сияла. Её ярко-голубое платье напоминало о ясном небе, а чёрные глаза излучали то самое довольство жизнью, которое так напрягало Гюльрух.
Шах Султан, заметив явную напряжённость своей племянницы, слегка нахмурилась.
– Что это с вами? Неужто успели поссориться?
– Нет, валиде, – недоуменно ответила Дениз. – Всё в порядке. Правда, Гюльрух?
Та лишь через силу улыбнулась и поспешила приступить к трапезе.
Когда после трапезы Дениз позвала Гюльрух прогуляться по их небольшому саду, та согласилась. Выйдя в сад, они неспешно двинулись по витиеватой дорожке, вдыхая ароматы зацветающих растений.
– Что с тобой такое, Гюльрух? – спросила Дениз, непонимающе посмотрев на кузину.
Та с мгновение помолчала в нерешительности, а после всё же тихо произнесла:
– Я видела вас.
Дениз тут же ощутимо напряглась, но поспешно изобразила на своём красивом лице непонимание и растерянность.
– О чём ты?
Гюльрух, резко остановившись, тяжело взглянула на кузину, и та с неохотой осознала, что отпираться бесполезно.
– Видела тебя и Оздемира, сына конюха. Ночью вы тайком пробрались в твою опочивальню. Ты совсем рассудка лишилась, Дениз?!
Дениз шумно выдохнула и испуганно покачала головой, отчего жемчужные украшения, вплетённые в её тёмные волосы, засверкали в солнечных лучах.
– Тише ты!
– Если кто-нибудь об этом узнает, то вам обоим несдобровать, – негодующе шипела Гюльрух. – Его казнят, а тебя и замуж-то никто не возьмёт!
– Никто не узнает. Если ты, конечно, не выдашь меня. Прошу, Гюльрух! Разве я виновата, что родилась султаншей, а он конюхом?
– Оздемир любит твою красоту и твоё благородство, а не тебя саму, – горько усмехнулась та.
– Не говори так! – возмутилась Дениз. – Ты его не знаешь…
– Аллах, дай мне терпения! – закатив глаза, устало прошептала Гюльрух. После, подойдя к кузине, она схватила её за руку. – Обещай мне, что немедленно прекратишь с ним встречи, иначе я обо всём расскажу Шах Султан.
Дениз, раскрасневшаяся то ли от возмущения, то ли от смущения, тяжело дышала. Отпустив её руку, Гюльрух спешно ушла из сада.
