Текст книги "Возвышение падших (СИ)"
Автор книги: Marina Saltwater
сообщить о нарушении
Текущая страница: 29 (всего у книги 52 страниц)
– В целом, дела идут неплохо, повелитель, – подытожил Ферхат-паша, великий визирь. – Венецианцы снова послали своего представителя, и он довольно долгое время ожидает вашей аудиенции.
– Хорошо. Можете идти. Ферхат-паша, останься. Касим-ага, подожди у дверей, я после вызову и тебя.
Поклонившись, те вышли, а Ферхат-паша остался на своём месте, настороженно смотря на султана.
– Что происходит между тобой и Хюррем Султан? – когда двери за ушедшими закрылись, прямо спросил султан Орхан. – Я не привык вмешиваться в чужие семьи, но Хюррем – моя племянница. На днях она явилась ко мне и требовала развода. К тому же, утверждала, будто любит другого мужчину.
Ферхат-паша, тяжело насупившись, на мгновение отвёл взгляд, пытаясь, видимо, справиться с собой и говорить спокойно.
Тем временем в коридоре у султанских покоев, около которых стояли в тягостном молчании Альказ Бей и Касим-паша, появилась Хюррем Султан. Увидев её, Альказ Бей тут же напрягся. Как и всегда, она была красивой и царственной. Созерцание того, как она приближается к нему, не отводя от него своих тёмно-карих глаз, стало причиной учащённого сердцебиения и неясной ломоты в его груди.
Хюррем Султан, подойдя к дверям султанской опочивальни, слегка улыбнулась. Касим-паша и Альказ Бей, сложив руки перед собой, поклонились.
– Альказ Бей, могу я поговорить с вами конфиденциально?
Покосившись на Касима-пашу, который изумлённо вскинул брови, Альказ Бей спешно вошёл в свою комнату, а Хюррем Султан отправилась следом за ним. Закрыв двери на щеколду, Альказ Бей обернулся и недовольно взглянул на улыбающуюся женщину.
– Весьма опрометчиво просить конфиденциального разговора, султанша.
Не желая слушать его предостережения, Хюррем Султан, тяжело дыша, подошла к нему и коснулась рукой его смуглого лица, а после, будто испугавшись того, что сделала, отдёрнула руку. В том месте, где её пальцы коснулись его лица, кожа воспламенилась.
– Я так долго ждала окончания военного похода… – опечалившись, прошептала султанша. – Те обрывки слов, что я получала от тебя, не утоляли ни мою тревогу, ни тоску.
– И я тосковал по вам… – выдохнул Альказ Бей, не отводя от её лица своих жгучих чёрных глаз.
Хюррем Султан, не в силах противиться своим чувствам, переплела свои пальцы с его пальцами и с какой-то тоской взглянула на их переплетённые руки. Альказ Бей импульсивно поднес её руку к губам и поцеловал.
– Я просила у повелителя развода с Ферхатом-пашой, но он не позволил.
– Что вы ему сказали, султанша? – встревожился Альказ Бей. Если кому-то станет известно, что он себе позволяет с замужней султаншей, ему не сносить головы.
– Только то, что брак с Ферхатом-пашой для меня тяжёлая ноша, – успокоила его Хюррем Султан. Альказ пытался расцепить их руки, но она ещё сильнее сжала его пальцы. – Упомянула, что люблю другого мужчину, но имени твоего не называла. Не беспокойся.
Альказ Бей, немного успокоившись, кивнул.
– И что же нам делать? Если я не разведусь с ним, то, клянусь, умру!
Её слова отозвались в нём волной негодования. Она страдала, а он ничего не мог изменить.
– Незачем вам умирать, когда умереть может тот, кто нам мешает, – горячо воскликнул Альказ Бей.
Хюррем Султан испуганно содрогнулась от его слов и нахмурилась, тут же расцепив их руки.
– Что ты имеешь в виду?
– Если Ферхат-паша для вас тяжёлая ноша, то я избавлю вас от неё. Одно ваше слово и я соглашусь на всё, что угодно.
– Но, что ты можешь сделать? Если есть выход, то скажи мне о нём.
Альказ Бей вдруг покосился на дверь, и, нахмурившись, отошёл от женщины.
– Мы слишком долго разговариваем наедине, султанша. Это может вызвать подозрения.
– Я не уйду, пока ты не объяснишь мне, что ты задумал, – процедила Хюррем Султан, свернув тёмно-карими глазами.
– Я ищу выход, султанша, и, как только найду его, сообщу вам об этом. Ступайте.
Недовольно поджав губы, Хюррем Султан подошла к двери. Бросив долгий взгляд на Альказа Бея, она сдвинула щеколду и покинула комнату. Её сердце ещё не успокоилось после их встречи и разговора, как снова бросилось в неистовый скач. В коридоре был Ферхат-паша. Он подозрительно и мрачно покосился на двери комнаты Альказа Бея, откуда вышла его жена.
– Ферхат-паша, – напряжённо произнесла Хюррем Султан, не приближаясь к нему.
– Султанша. О чём вы разговаривали с Альказом Беем, позвольте узнать?
– Не позволю, – отрезала она, и, развернувшись, спешно покинула коридор под тяжёлым взглядом своего мужа.
Топ Капы. Султанские покои.
Султан Орхан, всё ещё восседая на своём троне, лениво повернул черноволосую голову к распахнувшимся дверям, как и Касим-паша, стоящий подле него.
Вошедшая Гюльрух Султан, увидев мужчин, тут же насторожилась, но поклонилась.
– Повелитель, вы хотели меня видеть? – спросила она, покосившись на Касима-пашу, который отвёл взгляд.
– Проходи, Гюльрух, – отозвался султан, кивнув. – Мне нужно кое-что тебе сообщить. Ты давно достигла возраста, позволяющего замужество. К тому же, я знаю о том, что ты очень этого желаешь.
Гюльрух Султан едва не задохнулась от негодования из-за подобной лжи, с трудом сдержалась и непонимающе нахмурилась.
– Вовсе нет, повелитель. Я не…
– Эсен предупредила меня, что ты, возможно, станешь это отрицать, – снисходительно улыбнулся султан Орхан. – Не нужно смущаться этого, Гюльрух. Ты выросла, и пришла пора завести свою семью вместо той, что ты потеряла. Поэтому, я решил связать твою жизнь с жизнью Касима-паши, который, я уверен, достоин тебя и чести быть твоим мужем.
Гюльрух Султан с огнём негодования и возмущения в чёрных глазах посмотрела на невозмутимого Касима-пашу, а после, тяжело дыша, без позволения выбежала из султанской опочивальни.
– Вероятно, переволновалась, – пояснил султан, взглянув на Касима-пашу. – Не беспокойся, Касим-паша. На этот раз, с позволения Аллаха, ты станешь моим зятем. Ступай.
В коридоре возле султанских покоев негодующая Гюльрух Султан столкнулась с Эсен Султан, Зейнар-калфой и Бирсен-хатун, которые шли ей навстречу, в покои султана, дабы разведать, что же задумала Хюррем Султан.
Гюльрух Султан остановилась, и, тяжело дыша, приблизилась к Эсен Султан, которая, как и всегда, вежливо улыбалась.
– Как ты посмела, хатун?!
– Простите, султанша, но я не понимаю, о чём вы говорите, – невозмутимо отозвалась Эсен.
– Прекрасно зная о том, что я больше всего в жизни не желаю выходить замуж, ты соврала султану о том, что я этого желаю, – с горячей злобой процедила Гюльрух. – Что же, радуйся! Между мной и этим Касимом-пашой заключена помолвка.
Придя в ещё большее негодование из-за раздражающей невозмутимости Эсен, Гюльрух Султан подошла к ней так близко, что между их лицами осталось всего несколько сантиметров.
– Не думай, что я забуду эту выходку, хатун!
– Эсен Султан, – продолжая искусно владеть собой, спокойно поправила её Эсен. – Как я уважаю вас, так и вы обязаны уважать меня, как законную жену султана. К вашему сведению, я в разговоре с повелителем всего лишь упомянула, что вы, верно, желаете выйти замуж, потому как возраст подошёл. Я не лгала и не клеветала. Гневайтесь не на меня, а на нашего повелителя. Возможно, на Фатьму Султан. Ведь это она грозилась выдать вас замуж, если вы оставите её и переедете к другой своей тётушке.
Поклонившись, Эсен обошла разгневанную Гюльрух Султан, и, приветственно кивнув Касиму-паше, вышедшему из султанской опочивальни, вошла в неё.
Топ Капы. Покои Фатьмы Султан.
В тишине и умиротворении Фатьма Султан, расслабленно сидя на тахте, читала какую-то книгу, когда в покои буквально ворвалась Гюльрух Султан. Её тёмно-рыжие волосы, подобно языкам пламени, обрамляли её лицо, на котором застыла злоба.
– Выйдите! – приказала Гюльрух, взглянув на калфу и служанок.
Те, испуганно взглянув на свою госпожу и получив от неё молчаливое позволение, поклонились и вышли.
Отложив книгу, Фатьма Султан изящно поднялась с тахты и спокойно, но слегка настороженно взглянула на свою племянницу.
– Зачем вы сделали это, султанша? – тяжело дыша, спросила Гюльрух.
– О чём ты говоришь, Гюльрух?
– На вчерашнем празднестве вы грозились поговорить с повелителем о моём замужестве, если я посмею уехать от вас к Шах Султан.
– Во-первых, не грозилась, а предупредила, – ответила Фатьма Султан. – Во-вторых, я не разговаривала с повелителем. Мне показалось, что ты поняла меня, отказалась от затеи уехать к Шах Султан, а, значит, мне не было надобности выполнять то, о чём я тебя предупредила.
– Но всё же вы сделали это. Повелитель вызвал меня к себе и объявил о моей помолвке с Касимом-пашой. Он упомянул, что ему о моём подходящем для замужества возрасте напомнила Эсен. Ваша Эсен, с которой, вы, вероятно, сговорились!
– Я не имею к этому никакого отношения, – сдержанно произнесла Фатьма Султан, хотя её чёрные глаза уже полнились возмущением.
Усмехнувшись, Гюльрух покачала головой, и её рыжие волосы взметнулись, ещё больше походя на языки пламени.
– А я верила вам, султанша. Думала, что вы сможете заменить мне мою маму, но вы предали меня из-за какой-то греческой рабыни! Я не забуду этого…
Развернувшись, Гюльрух Султан спешно покинула опочивальню.
Фатьма Султан некоторое время хмурилась, смотря на закрывшиеся двери, а после понимающе усмехнулась.
– Эсен.
Вечер.
Топ Капы. Покои Фатьмы Султан.
Тёмная ночь сменила ушедший день, погрузив дворец Топ Капы и эту опочивальню во мрак. Огоньки зажжённых свеч колыхались от небольших порывов ветра, залетающих в покои через приоткрытые окна. Фатьма Султан разместилась на одной из двух подушек за накрытым яствами столиком. Её ожидание не было долгим, и вскоре в опочивальню вошла Эсен Султан в своём изящном одеянии из фиолетового шёлка.
– Султанша, – произнесла она, кланяясь.
– Проходи, Эсен, – без тени улыбки велела Фатьма Султан.
Та, как и всегда, спокойно улыбаясь, опустилась за столик на вторую подушку и оказалась напротив Фатьмы Султан, которая явно была чем-то или расстроена, или возмущена.
– Что-то случилось? – взяв кубок и сделав из него небольшой глоток, спросила Эсен. Обручальное кольцо с большим сапфиром блеснуло при движении её руки, и Фатьма Султан посмотрела на него. – Вы огорчены.
– Да, я огорчена.
– Позвольте узнать, что же вас так огорчило?
– Ты ещё у меня спрашиваешь? – надменно отозвалась Фатьма Султан, встретившись взглядом чёрных глаз со взглядом серо-голубых, чистых и полных спокойствия.
– Как вижу, вы узнали о помолвке Гюльрух Султан, которую, по её словам, затеяла я.
– А разве это не так?
– Так, – легко улыбнулась Эсен. Наблюдая за ней, Фатьма Султан всё больше полнилась недоумением. За все те годы, что она провела в Топ Капы и рядом с Эсен, она не смогла увидеть в ней умелого игрока в борьбе за власть. Как эта кроткая, неизменно вежливая и непорочная девушка превратилась в спокойно-властную и расчётливую султаншу, без капли сожаления убирающую всех со своего пути к власти? – Мне пришлось так поступить, потому что ваше с Гюльрух Султан присутствие в Топ Капы больше для меня невыгодно.
– Невыгодно? – горько усмехнулась черноволосая султанша.
– Не думайте, что все те годы, что мы провели в гареме Топ Капы, я притворялась. Я очень дорожила вашим вниманием, привязалась к вам, но… Отношения между нами были не дружескими, а взаимовыгодными. Вы же понимаете, что в моём сердце лишь одна султанша, которую я любила и которой готова была беспрекословно служить – Шах Султан. Всё было хорошо, мы ладили. Но, как только я стала управляющей гарема, а после и законной женой султана, отношения между нами разладились. Очевидно, вы посчитали, что, оказав мне содействие в завоевании авторитета и власти в гареме, не получили обещанного вознаграждения взамен. Помнится, вы говорили, что хотите, чтобы я правила гаремом, потому как взамен я бы одарила вас милостями и помогла добиться желаемого. Я привыкла исполнять свои обещания. И я это сделала.
– Правда? – иронично спросила Фатьма Султан. – По-моему, ты только воспользовалась нами, пряча за маской дружелюбия свою расчётливость и алчность. А теперь пожелала избавиться от нас.
– Разве я не одарила вас обещанными милостями? – с той же полуулыбкой говорила Эсен. – Гюльрух Султан я даровала возможность заново обрести семью, забыть о трауре и познать, наконец, счастливую любовь. А вы, султанша, теперь можете вернуться к своей семье, не боясь того, что лишитесь всего, что возымели за годы жизни в Топ Капы. Я позаботилась и о вас.
– Позаботилась, значит? Я недооценила тебя, Эсен. Оказывается, ты все эти годы скрывала свою истинную сущность. А ведь я верила, что ты другая. Видимо, я ошиблась.
– Я такая, какая есть, – твёрдо произнесла та. – Нам не суждено выбирать, какими нам быть, как и цветку не дано выбирать, какого ему быть цвета.
Прервав их разговор, в покои вошла Гюлезар-калфа.
– Султанша, вас вызывает повелитель.
Фатьма Султан и Эсен мимолётно переглянулись через стол с нетронутой едой. Они поднялись с подушек, и Фатьма Султан, приблизившись к невозмутимой Эсен, заглянула ей в глаза.
– Не думай, что тебе так просто удастся от меня избавиться. Я поговорю с повелителем. Расскажу ему о том, какая ты есть на самом деле. Если я лишусь всего, то и ты, Эсен.
– Повелитель знает меня лучше, чем кто-либо во всём мире, – отозвалась та. – Не думаю, что вы сможете его удивить. С вашего позволения, султанша.
Поклонившись, Эсен степенно покинула опочивальню. Фатьма Султан проводила её взглядом, полным негодования и горечи.
Топ Капы. Султанские покои.
Подавляя волнение и негодование, не остывшее после разговора с Эсен, Фатьма Султан, войдя в султанские покои, поклонилась. Султан Орхан в задумчивости стоял у горящего камина, оперевшись одной рукой о стену над ним. Обернувшись на вошедшую женщину, он приветственно кивнул.
– Проходи, Фатьма.
– Повелитель.
– Мне стало известно о том, что твой сын серьёзно заболел, – заговорил султан, снова поворачиваясь лицом к горящему камину и спиной к Фатьме Султан. – Но ты, боясь, что не сможешь вернуться в Топ Капы, не возвращаешься к семье.
– Всё не так серьёзно, – поспешила заверить его султанша. – Моя дочь написала, что он выздоравливает и в моём присутствии более нет надобности.
– Всё же, он твой сын, – возразил Орхан, и голос его был твёрд. – Я могу заверить тебя, что ты в любой момент сможешь вернуться. К тому же, между нами была договорённость, согласно которой ты должна была вернуться к семье сразу после окончания военного похода. Прошли годы и, уверен, настало время воссоединиться с близкими. На днях ты покинешь Топ Капы.
– Вы не позволите мне остаться в Топ Капы до свадьбы Гюльрух? – отчаянно хватаясь за любой повод остаться, спросила Фатьма Султан. – Я бы хотела присутствовать.
– Здоровье твоего единственного сына важнее, чем какие-то увеселения. Уверен, Гюльрух поймёт тебя. Все поймут.
Фатьма Султан, напряжённо сглотнув, усмехнулась. Разумеется, что бы она не говорила, он её не послушает.
– Очевидно, Эсен умеет убеждать.
– О чём ты? – непонимающе спросил Орхан, обернувшись к султанше.
– Это ведь она убедила вас в необходимости срочного замужества Гюльрух Султан и моего отъезда, не так ли? – теряя самообладание, возмущённо воскликнула Фатьма Султан.
– Я обсуждаю с Эсен Султан многие вещи. Замужество Гюльрух и твой отъезд мы также обсуждали и я вынес решение.
– Кто же правит нами, повелитель? Вы или Эсен Султан?
Султан Орхан тут же вспыхнул негодованием и, хмуро смотря на Фатьму Султан, тяжело дышащую в том же состоянии, подошёл к ней.
– Не стоит так со мной разговаривать, Фатьма. Ко всему прочему, Эсен Султан – моя законная жена. Её мнение значимо не многим меньше, чем моё.
– Не давайте ей такую власть. Неужели вы не видите, что она с ней сделала? Никакой Эсен больше нет…
– Ты смеешь оспаривать мои решения и действия? Возвращайся в свои покои. Собирай-ка вещи. В скорейшем порядке ты отправишься к своей семье.
Фатьма Султан, исподлобья смотря на негодующего султана, поклонилась и вышла.
Дворец Хюррем Султан.
Побыв в хамаме перед сном, Хюррем Султан в лёгком халате с длинными мокрыми волосами возвращалась в свои покои, у дверей которых и столкнулась со Саасхан-калфой.
– Послание, султанша.
Хюррем Султан, взяв послание из протянутой руки калфы, вошла в свои покои и, оставшись наедине с собой, волнительно прочла одинокую строчку, полную пугающего значения.
“Султанша,
Я нашёл выход. Утром вам о нём станет известно.
Альказ”.
Обеспокоенная Хюррем Султан проворочалась без сна всю ночь, а на утро, сидя на краю ложа, терпела расчёсывание своих волос. Служанка осторожно проводила гребнем по длинным тёмным волосам своей госпожи, когда в опочивальню вошла бледная и встревоженная Саасхан-калфа.
– Султанша.
– Проходи, Саасхан.
Саасхан-калфа будто хотела что-то сказать, но не решалась. Хюррем Султан, заметив это, непонимающе нахмурилась.
– Что-то случилось?
– Вам нужно кое-что узнать, султанша.
Выгнав служанку, Хюррем Султан обеспокоенно приблизилась к своей калфе и пронзительно заглянула в её испуганные глаза.
– Что?
– Только что обнаружили Ферхата-пашу в его личных покоях… мёртвым.
========== Глава 25. Известие ==========
Спустя несколько дней…
Топ Капы. Покои Эсен Султан.
Этой ночью, едва её голова коснулась шёлковых подушек, Эсен Султан снилось нечто странное. Беспокойно ворочаясь во сне, она видела что-то вроде воспоминания, хотя ничего подобного в её жизни не происходило и она не знала этой темноволосой молодой женщины. Казалось, чужое воспоминание прокралось в её голову, вроде знакомое, а вроде и неизвестное.
Молодая женщина, приснившаяся ей, имела длинные тёмно-каштановые волосы и яркие изумрудно-зелёные глаза. Лицо её с трудом можно было назвать красивым, так как его черты были тяжеловаты и грубы. Судя по комнате, в которой она находилась, и её одеянию, она жила в самом Топ Капы и была султаншей.
Её глубокий и гортанный смех звучно отзывался в голове Эсен Султан. После неизвестная женщина, продолжая усмехаться, вдруг оказалась не в покоях Топ Капы, а в каком-то странном месте, похожем на помещение без стен, пола и потолка – бесформенная чёрная пустота. Где-то вдалеке брезжил круглый проём, из которого изливался золотисто-белый свет. Вскоре стало ясно, что они оказались в неком длинном коридоре, а вперед маячил выход.
Женщина, обернувшись через плечо, будто видя Эсен, которая, не ощущая своего тела, двигалась за ней в сторону светящегося выхода из коридора, снова засмеялась, показав свои жемчужно-белые зубы. Эсен с непониманием осознала, что женщина не смеялась, а издевательски насмехалась над ней.
– Когда дойдёшь до конца, то поймёшь, что выхода нет, – глубоким голосом произнесла она, видимо, говоря о том самом светящемся выходе, который маячил вдалеке.
– Что? – услышала Эсен Султан свой недоумённый голос. Странно, но она ощущала себя не материальной, а словно каким-то бесформенным существом, состоящим только из её мыслей и голоса.
– Станешь пленницей золотых цепей и уз, – не обращая внимания на её вопрос, продолжала говорить женщина. Её изумрудно-зелёные глаза притягивали внимание. – Едва это случится, то одно за другим всё потеряешь.
– О чём вы?
– Когда солнце погаснет и родится заново…
– Что это значит? – отчаянно вскрикнула во сне Эсен Султан.
– Сын, вскормленный кровью и ядом…
На этих словах сон оборвался, и женщина, издевательски рассмеявшись, будто испарилась вместе с чёрным коридором и светящимся проёмом вдалеке. Распахнув глаза, Эсен Султан осознала, что тяжело дышит, а на лбу проступил холодный пот.
Утро следующего дня.
Дворец санджак-бея в Манисе. Гарем.
Весть о том, что шехзаде Сулейман уже подъезжает к Манисе, переполошила весь дворец. Когда же, наконец, он, усталый и повзрослевший, вступил в свой гарем, то облегчённо улыбнулся. За порослью рыжей бороды это было почти незаметно.
Его синие глаза коснулись матери, сверкающей в привычной роскоши одеяния и своей красоте. Она, позабыв все свои обиды, лучезарно ему улыбалась. Подойдя к ней, шехзаде Сулейман взял её руку и поцеловал.
– Валиде.
– Добро пожаловать, мой лев! – выдохнула Гюльхан Султан, порывисто обнимая своего сына и задерживая его в своих объятиях. – Наконец-то, ты вернулся…
– Как вы? – мягко отстранившись, спросил шехзаде Сулейман. – Надеюсь, в добром здравии?
– Всё хорошо.
Шехзаде Сулейман, кивнув, перевёл взгляд своих синих глаз к младшей сестре, Зеррин Султан. Та, волнительно улыбаясь, также, как и мать, заключила его в свои объятия.
– Зеррин.
– Мы очень ждали твоего возвращения, Сулейман.
Поцеловав повзрослевшую и ставшую такой похожей на мать Зеррин Султан, шехзаде Сулейман подошёл к улыбающейся Айсан Султан. Он тосковал по этим серо-зелёным глазам и копне чёрных волос, обрамляющих её красивое лицо. На руках она держала рыжеволосого и синеглазого мальчика.
Айсан Султан, удерживая сына одной рукой, второй взяла руку шехзаде Сулеймана и поцеловала её.
– Шехзаде. Наконец-то, вы здесь.
Шехзаде Сулейман ей улыбнулся, а после взглянул на своего сына и трепетно взял его на руки, хотя тот не желал отрываться от матери.
– Уже такой большой… – выдохнул он, с тоской рассматривая мальчика. Он пропустил не только рождение своего первого ребёнка, но и целые годы его жизни. – Ну здравствуй, Орхан.
Шехзаде Орхан, слегка испуганно и растерянно вглядываясь в лицо незнакомого ему мужчины, прикоснулся маленькой ладонью к лицу шехзаде Сулеймана, и тот тепло рассмеялся. Айсан Султан с нежной и довольной улыбкой наблюдала за ними.
Трогательный момент испортила Гюльхан Султан, и Айсан Султан одарила её взглядом со сдержанным негодованием.
– Ты, верно, устал с долгого пути, мой лев. Твои покои уже готовы. Ступай.
Шехзаде Сулейман, который, видимо, действительно утомился, неохотно передал сына в руки Айсан Султан, после поправил свой синий кафтан и покинул гарем.
Гюльхан Султан, обернувшись на Джихан-калфу, как-то многозначительно кивнула ей.
– Этим вечером повелеваю устроить празднество в гареме. Джихан-калфа, займись подготовками.
Ухмыльнувшись, Гюльхан Султан взглянула на Хельгу-хатун, которая отчего-то лучилась радостью, а после на напрягшуюся Айсан Султан. Та, к счастью, не была глупой, и сообразила, что к чему, из-за чего возгорелась негодованием. Держа на руках шехзаде Орхана, она развернулась, дабы не видеть счастья на лице Хельги-хатун, и ушла. Если Гюльхан Султан решила взяться за старое, то и она ответит тем же.
Топ Капы. Султанские покои.
Разделяя утреннюю трапезу, султан Орхан и Эсен Султан вдвоём сидели на солнечной террасе за небольшим столом и разговаривали.
– Что насчёт отъезда Фатьмы Султан? – делая глоток из кубка, спросил султан Орхан.
– Насколько мне известно, этим утром она отбывает из Топ Капы, – ответила Эсен Султан, которая поедала излюбленный виноград. – Также я руковожу подготовками к небольшому празднеству в честь свадьбы Гюльрух Султан. Думаю, через несколько дней они завершатся.
– Прекрасно. Я знал, что могу доверить тебе гарем и эти подготовки.
Эсен в ответ на его похвалу тепло улыбнулась. Один из охранников, зайдя на террасу, оповестил об Альказе Бее. Эсен Султан, слегка насторожившись, отложила веточку винограда, когда султан позволил тому войти.
– Что такое? – поинтересовался Орхан, когда Альказ Бей под его взглядом тёмно-карих глаз вошёл на террасу, кланяясь.
– Для вас письмо из Амасьи, повелитель.
Взглянув на султана, Эсен отметила про себя, что он заметно взволновался и даже улыбнулся. Конечно, она сознавала, что глупо ревновать к Дэфне Султан, которая настолько больна, что даже на ногах не стоит, но всё же… Орхан взял письмо из протянутых рук Альказа Бея. Развернув его, он прочитал написанное рукой его сына, Баязида.
“Повелитель,
Как вы и просили, сообщаю вам о том, что благополучно добрался до Амасьи. Как оказалось, Дэфне Султан серьёзно больна и даже ваш личный лекарь не смог ей помочь.
Во след плохим новостям обрадую вас хорошими новостями. Моя фаворитка, Филиз Султан, родила близнецов, которых я не посмел нарекать именами, потому как пожелал, чтобы это сделали вы.
Прошу, приезжайте. Ради Дэфне Султан и ради своих новорождённых внуков.
С почтением, Шехзаде Баязид Хазретлери”.
Эсен Султан, проницательно заметив возникшую напряжённость мужа, беспокойно нахмурилась.
– Что такое?
– Шехзаде Баязид сообщает, что Дэфне Султан серьёзно больна.
– Да пошлёт Всевышний ей долгих лет, – прошептала Эсен.
– Также его фаворитка родила близнецов, и Баязид просит приехать, чтобы навестить Дэфне Султан и наречь детей именами.
– Уместно ли это? – осторожно спросила Эсен. – Грядёт свадьба Гюльрух Султан. Да и неопределённость в совете из-за внезапной смерти Ферхата-паши…
– Разумеется, уместно, – отрезал Орхан, и султанша сникла из-за его неожиданного тона и твёрдого взгляда. – Я намерен отправиться в Амасью, если в этом возникла необходимость. Ты будешь сопровождать меня.
– Но, как же…
– Не беспокойся. Ускорь свадебные подготовки. Сыграем свадьбу Гюльрух на днях. Оставишь Зейнар-калфу исполнять твои обязанности, а шехзаде Мехмета возьмёшь с собой. Это ненадолго.
Эсен Султан, с трудом поборов свои растерянность и недовольство, покорно кивнула темноволосой головой.
Топ Капы. Гарем.
Облачённая в дорожное одеяние из тёмно-коричневой парчи, Фатьма Султан проходила мимо распахнутых дверей султанского гарема в сопровождении своей Гюлезар-калфы, служанок и слуг, несущих её вещи в сундуках, когда столкнулась с Эсен Султан, возвращающейся из султанских покоев к себе.
Эсен Султан, поклонившись, неизменно вежливо улыбнулась недовольной Фатьме Султан, чьи чёрные глаза прожигали её с непривычной озлобленностью.
– В добрый путь, султанша. Пусть Аллах дарует крепкое здоровье вам и вашему сыну.
– Горда собой, наверное? – горько усмехнулась Фатьма Султан. – Не думай, что я пропадаю навсегда. Как только мой сын поправится, я вернусь.
– С нетерпением буду ждать этого дня.
Снова поклонившись, Эсен Султан обошла пышущую злобой Фатьму Султан и скрылась в коридоре.
Топ Капы. Покои Гюльрух Султан.
Свадебные подготовки рождали в Гюльрух Султан тоску и раздражение. Бесконечные примерки платьев, выбор украшений и прочее она выносила с трудом.
Она чувствовала себя пойманной в золотую клетку птицей, которая рвалась на свободу, но была не в силах что-либо изменить. Благородное происхождение, золото, роскошные платья и украшения – всё это, ранее приносившее ей радость, теперь приносило только печаль.
Стоя в мрачной задумчивости на своей маленькой террасе, Гюльрух наблюдала за тем, как во дворцовом саду хмурая Фатьма Султан села в ожидающую её карету, которая вскоре тронулась и исчезла из виду.
Её потревожила Зейнар-калфа, вошедшая на террасу.
– Султанша.
– В чём дело? – сухо спросила Гюльрух, не оборачиваясь.
– Эсен Султан велела передать вам, что по приказу повелителя она вынуждена ускорить свадебные подготовки. Свадьба переносится и произойдёт уже через три дня.
Гюльрух ошеломлённо выдохнула, сначала растерялась, а после горько покачала рыжеволосой головой.
– Оставь меня.
Зейнар-калфа, поклонившись, ушла. Гюльрух, отойдя от мраморных перил, медленно вернулась в свои покои и растерянно огляделась. Она думала, что за предстоящие несколько недель, отведённые на свадебные подготовки, успеет смириться со своей судьбой. Но, три дня…
Поразмыслив, Гюльрух пришла к выводу, что это вмешалась Эсен, которая желала поскорее от неё избавиться, а потому приблизила день свадьбы.
Возгоревшись огнём негодования, Гюльрух Султан покинула свои покои, и, войдя в покои Эсен, увидела, что та снимает со своей шеи тяжёлое ожерелье, сидя на тахте.
Подняв к ней свои серо-голубые глаза, Эсен Султан встала с тахты, поклонилась и приветственно кивнула темноволосой головой. Зейнар-калфа, находящаяся в покоях, отошла в сторону, а Бирсен-хатун, взяв на руки шехзаде Мехмета, ушла во внутреннюю комнату.
– Гюльрух Султан. Чем обязана?
– Зачем ты это делаешь? – негодующе процедила та. Её чёрные глаза были полны злобы и явного непонимания.
Эсен Султан, устало вздохнув, переглянулась с Зейнар-калфой, которая, поклонившись, вышла из опочивальни, оставив женщин наедине.
– О чём вы говорите, султанша?
– Хочешь поскорее выдать меня замуж, чтобы я покинула Топ Капы? – продолжала Гюльрух, приблизившись к напряжённой Эсен. – Ты здесь станешь полновластной хозяйкой, не так ли? Единственной султаншей, управляющей гарема и законной женой султана.
– Не я, а повелитель приказал ускорить свадебные подготовки, – отчеканила Эсен.
– Да всем уже известно, что не он, а ты правишь в этом дворце!
– Повелителю вы не можете выказать своё негодование, потому и явились ко мне. Знаете, что мне можно всё это высказать, не так ли? Если честно, вы и ваша судьба меня нисколько не интересуют. Выйдете вы замуж или нет, покинете Топ Капы или нет. У меня есть заботы и поважнее. Не думайте, что вы представляете для меня проблему, султанша.
– Ты рассуждаешь так, будто сама представляешь какую-то ценность, – горько усмехнулась Гюльрух. – Жаль, что многие жёны султана забывают своё прошлое. Титул госпожи, управляющей гарема, законной жены – всё ненастоящее. Не принадлежит тебе, как султаншам по крови, потому повелитель и может лишить тебя всего этого в одно мгновение. Ты забыла, но все остальные помнят. Ты – простая греческая рабыня. Артемисия. Дочь рыбака.
Эсен Султан не смогла остаться невозмутимой, и, тяжело задышав, ожесточилась лицом. Её серо-голубые глаза вспыхнули ответным негодованием.
– Моё имя – Эсен, султанша. Хасеки Эсен Султан. Если вы помните моё прошлое, то запомните и моё настоящее. Греческой рабыни Артемисии больше нет. Есть лишь я, Эсен.
– Ты права, – насмешливо протянула Гюльрух. – Всё, что у тебя есть – ты сама, Эсен. Кажется, ты решила идти путём Сейхан Султан, которая когда-то вознамерилась унизить всю османскую династию своими оскорблениями и глупыми рабскими амбициями. Пусть её нелёгкая судьба станет тебе уроком.
– Я нисколько не хочу вас задеть, султанша, но я иду своим путём. Всё, что я имею, даровал мне повелитель. Даровал потому, что у меня, кроме себя самой, есть ещё кое-что важное. Любовь. Я люблю повелителя, как и он любит меня. Мой путь – любовь.
Гюльрух рассмеялась так издевательски, что Эсен непроизвольно смутилась и порозовела.
– У рабынь не бывает любви. Только надежды и мечты, которые они путают с любовью, зная, что исполнить их может только повелитель. Ты – одна из них. Никого не интересуют твои чувства, кроме тебя самой. Единственная твоя обязанность – служить монаршей семье. Жаль, ты её не выполняешь. Рано или поздно, будь уверена, повелитель отвернётся от тебя также, как отвернулся от своих первых жён. И у тебя ничего не останется. Не останется твоей любви, на которую ты так надеешься. Когда тот день настанет, что ты сделаешь, Эсен?
