Текст книги "Сильная и независимая для котика (СИ)"

Автор книги: Маричка Вада

сообщить о нарушении

Текущая страница: 83 (всего у книги 102 страниц)

Нет, это глупости. Лена видела все его опыты. И даже если Христов имеет двойные цели, то его вклад в укрощение общего врага меньшим не становится. Но как в этой ситуации выглядит она сама? Да. Ещё когда только Джес первый раз ознакомил их с историей Мо, он так упорно создавал видимость, будто его ученица – «комнатное растение», которое не выживет без поддержки и удобрения. Перепоручил заботу о ней Лене. И для неё Мо так и осталась навсегда маленькой, доверчивой дурочкой. Конечно, любимой, но глупенькой. Гениальной, однако совершенно не приспособленной к самостоятельной жизни. Но, может быть, хватит уже воспринимать её так? Хватит держать этот удобный образ перед собой?

Мо ведь действительно выросла и морально, и физически. Даже слегка поправилась, округлилась, стала ещё привлекательней. В первую встречу на Лену смотрела девочка-подросток, запуганная и зажатая. И общими усилиями с врачами и друзьями они смогли её преобразить. Теперь это уверенная в себе, даже своего рода зазнайка, но женщина в полном расцвете сил. Так, может быть, и в самом деле пора бы её отпустить в свободное плавание? Дать возможность рулить жизнью самостоятельно? Какую бы дичь сестра не выкинула, она будет исходить из своего «соплежуйства», как бы смешно это не звучало. А значит, ни о каких взорванных галактиках речи идти не может. Если её рука пристрелить обычного таракашку дрогнула.

Возможно, давно пора было это сделать. Морган, который доставал своих военачальников справедливостью и честью – а с досье этого солдафона Лена познакомилась до встречи лицом к лицу с самим катаром, – и тот готов жизнью жертвовать ради спокойствия сестры. Может быть, и ей следовало так поступить? Сказать ещё лет пять назад правду о Христове. Чтобы Мо не убивалась, не страдала зря. Может быть, и самому Джесу надо было с самого начала, когда только готовился побег, разложить по полочкам всё ученице, дать возможность затаиться где-нибудь в укромном уголке? Не смог бы! Боялся. Боялся сам не справиться, нечаянно выдать Дуку правду. Но Лене-то чего было опасаться? Почему она молчала?

Такие мысли подъедали Лорда Банник изнутри. Точили и без того выкрученную на максимум нервную систему в тревожной обстановке. Она не могла сосредоточиться ни на предстоящей битве, ни на попытке хотя бы близко понять тактику сестры, ни на отвлечении её от Варкуса. Слишком уж быстро Мо соображает. Слишком легко ей даются логические задачки. Она всегда найдёт брешь в доводах оппонента.

Вот было бы хорошо попросить невзначай прощения. Но Лена прекрасно понимала, что сама создавала годами такие условия, при которых приди сейчас к сестре и просто скажи: «Прости меня, пожалуйста», та тут же заподозрит её в нечестности. Потому что Лена никогда ничего просто так не говорила и не делала. Все её поступки теперь, когда открыты карты, лежат как на ладони перед Мо, и та с такой же лёгкостью видит дыры в логике сестры. Глупо, как всё глупо-то вышло!

Обидно, что никогда они просто так не болтали о всяких пустяках. Всё больше по делу – по финансовому или по заданию СРС. Но с Мо и невозможно было долго поддерживать разговоры об обычных девичьих радостях. О косметике, о нарядах, о танцах и знакомствах. Ей наскучивали такие беседы за пять минут. Но ведь без них тоже никуда! Нельзя же всю жизнь безостановочно работать. Вот сейчас бы Лена с удовольствием обсудила какой-нибудь сериал или же новую коллекцию Леди Джессики, а заодно бы подвела разговор к нужной теме и извинилась бы. Искренне. Чтобы хотя бы облегчить свою давившую на мозжечок совесть. Но нет, оставалось надеяться, что само как-нибудь рассосётся. Надеяться на отходчивость Мо, на её «соплежуйство». Хотя, конечно же, Морган расскажет сестре об утреннем разговоре, и та ещё сильней отдалится вместе с заветным прощением.

Лена зажмурилась. Нет, только не это. Столько сил придётся потратить, чтобы восстановить доверие, столько нервов, столько слёз пролить. Тут и отказ от трона, и верная служба не помогут.

Мысли Лорда прервал Гидрос. Он зашёл в совещательскую комнату и уселся на стул. Выглядел Ги совершенно безобразно. Бледный, с красными глазами, широкий рыбий рот обвис в уголках, и стало заметно, какой же он уже дряхлый. Кожа в морщинах, хотя канцлер, как и многие, делал себе косметические процедуры для поддержания тонуса. Смотреть на него для Лены было невыносимо. Он напоминал ей о той же боли и страданиях, что преследовали её сестру многие годы, которые она сама не посмела прервать, исходя из собственного «долга». Нет, неверно сформулировала. Исходя из своих личных желаний оставаться для Мо единственной поддержкой в бушующем мире. Не так надо было о ней заботиться. Не так. Надо как Морган. Мыть фрукты на завтрак, наливать кофе, смотреть восторженно, ходить хвостиком, а иногда воспитывать и поучать.

– Пойду к медику, – вздохнула Лена.

Лорд направилась к медчасти. Постучала. Дверь открыла Клара и поинтересовалась, что стряслось. При этом больше Дорн не выглядела испуганной, видимо, что-то за это время переосмыслила. Стояла с выпрямленной спиной, гордо, рассматривая своими красивыми глазищами лицо Лены. Такое внимание было приятно Лорду и вместо того, чтобы потребовать успокоительного, Лена спросила:

– Видела новую коллекцию леди Джессики? Там такие платья! Сама знаешь вашего капитана, ей неинтересно, а меня прям неудержимо тянет обсудить хоть с кем-нибудь. Ты не против?

– Нет, – медленно ответила Клара, удивленно озираясь по сторонам. – Просто обсудить одежду? Из Империи?

– Ну да, – пожала плечами Лена. – Там одно такое платье есть, оно просто сногсшибательно, но я не очень понимаю, пойдёт ли мне. Так я войду?

– Заходите, – кивнула Клара и отступила на шаг назад. – Я, правда, тут фильм один смотрю. Про любовь. Романтический.

– Я люблю романтические фильмы, – улыбнулась ей Лена. – И давай на ты.

– Давайте.

***

После разговора с Гидросом легче капитану не стало. Всё ещё сильней запуталось, и ответ на единственный вопрос, который занимал в последнее время Мурси, придётся всё же требовать от наставника. А там уже будет зависеть от того, скажет ли он ей правду, даст ли согласие на «небывалое прикосновение». Даст, куда денется! Она заставит его. И, когда будет спрашивать, прочувствует, врёт он ей или нет.

Хотя, с другой стороны, если Христов научился делать блоки, неподвластные контролю даже первородному Дуку, то, может, силёнок их пробить у Мурси тоже не хватит. Но, с третьей стороны, можно же воспользоваться старым добрым методом, о котором она почему-то с прожитыми годами позабыла. Но в последний раз, когда разговаривали по холофону, перед их встречей это сработало. Глянуть обиженно исподлобья, оттопырить нижнюю губу, изобразить инфантильную «девочку», и Джес тут же уступает. Может быть, в словах Ги есть и доля истины.

Без сомнения, старый канцлер воспринял всю историю со своего святилища. Но он всего лишь пешка. И всегда ею был. Христов умело водил за нос не только своего наставника, но и всех своих «друзей-приятелей». Использовал Гидроса, потому как сам организовать побег просто не сумел бы. И не планы самого Дуку тогда всколыхнули в нём это отчаянное желание укрыть ученицу от злостного главы ордена Вселенского Разума. Как раз таки первое пребывание на Зиосте заставило Христова задуматься о том будущем, которое Мурси сможет ему дать. Без тени наставника за спиной, без его индульгенций. Взять всё в свои руки, встать на Путь двумя ногами. Как показали последние откровения, предпоследние были куда гармоничней.

Лучше бы Мурси не докапывалась до правды. Жила бы и дальше во лжи, думая, что Христов отказался от такой жены. Смирилась бы, пережила бы. А теперь перед ней в буквальном смысле разверзлась бездна из грязных подробностей. Конечно, она помнила тот случай из детства. Досконально. Свои мысли и что именно шепнула на ухо наставнику. Он тогда отпрянул от неё, в глазах его действительно промелькнул ужас, а Мурси по своей наивности всё это время думала, что он и впрямь испугался за её внутренние органы. А Джес, оказывается, обычный мужик, отреагировал на одно простое, пусть и глупое, детское словечко.

Мурси повторила про себя это слово. Потом ещё раз и ещё, покатала на языке и залилась краской. Оно стало как будто бы ещё нелепей. Какая глупость! Сколько раз она прокручивала этот эпизод в памяти, испытывая неконтролируемый стыд. Ночами не спала, проживая сызнова поминутно те мгновения. Ей казалось, что именно из-за её непроходимой тупости Христов и отвернулся от наречённой. Что эти слова, сказанные в отчаянии, – ведь Мурси действительно тогда думала, будто умирает, – навсегда уверили её наставника в полнейшем идиотизме ученицы. А оказывается, его реакция никак не связана с произнесёнными признаниями. То есть, конечно, связана, но совсем не в том ракурсе, в котором думала Мурси. Дуристика, как и всё в её жизни!

Но нельзя навсегда отказываться от мысли, что на самом деле Христов желает лишь возглавить Инквизицию, дать миру иной порядок, объединив Империю и СШГ, а там и третьи миры. Ха, ну пусть попробует! Мурси настолько опостылела эта слишком запутанная игра, что она уже хотела назло всем и в самом деле посадить на трон Империи Ванно. Вот подлетят в нужную зону, Ирка запустит свой вирус, а она и выступит перед всеми Созданными. Скажет им, что теперь они подчиняются главе Рода вакуйев. А там пусть горит всё огнём плазменным!

Капитан рассмеялась таким мыслям. Да, Ванно на троне будет смотреться импозантно. Но злобный папочка её тогда точно укокошит. Это же сколько придётся проводить пустозвонских встреч и разъезжать с делегациями, сколько званых обедов давать да пышных балов вытанцовывать! Тут его народ благодарностей не выскажет, свергнет такого Палача и в ус не задует. Да и сама Вакхийя тогда перейдёт под влияние Империи, а значит, СШГ просто развалится на два куска. Войну это точно не остановит. А больше всего на свете капитану хотелось именно этого. Просто чтобы не было войны. Никогда, нигде, ни в каком уголке Галактики.

Мурси глубоко вздохнула. Не о том думает. С Христовым, Империей и прочим она потом как-нибудь совладает. Придумает на ходу. Тут посерьёзней дела решать надо. И первым делом, пока не появились на горизонте новые жертвы будущей схватки, нужно отзвониться Флинту и предупредить его не вступать в бой между держателями Силы, какие бы директивы не выслал Совет. Задача не из простых. Но своё влияние на коммодора Мурси имела, поэтому за эту часть плана не слишком волновалась. Её тревожил больше всего самый последний этап. Вот там абсолютно всё зависело от удачи. Если только Разум на её стороне… Как только Кавот исполнит предписанную ему партию – судьба Галактики решится окончательно. Да или нет. Запасных вариантов у Мурси не было, разве что и в самом деле призвать Истинных Лордов и Созданных.

***

Морган присел на кровать. Целый день он размышлял над словами Лены и приходил к пониманию, что она действительно права. Как только Мурси встретится со своим наставником, всё будет предрешено, по крайней мере, для катара. Может, и от этого его оберегала нянни, может, поэтому так долго отталкивала от себя, делала вид, что не замечает. Она ведь действительно сердобольная, чтобы ни говорила Клара и другие, плохо знающие её персоны.

А значит, лично он, Морган, тратит драгоценные минуты, которые мог бы провести с Мусичкой вместе. Да и следует ей сказать, чтобы уж быть честным наверняка, пусть не переживает за его жизнь. Пусть не думает, что сделает ему больно, когда придёт время. Выберет сердцем, разумом, а не чувством долга перед бывшим любовником. А сам он уж постарается как-нибудь убиться в жёсткой схватке с Дуку. Первым полезет на рожон. Зерганёт! Это будет даже в какой-то мере трагично, героично и поэтично. Морган умрёт на её руках и не оставит никаких сомнений.

Катар проводил взглядом вошедшего Иржи, который тут же завалился в постель, буркнув пожелания спокойной ночи. Малыш тоже вроде бы почти спал.

– Пойду немного спортом позанимаюсь, – тихо пробормотал Морган и вышел из казармы.

Заметил, как в медчасть юркнула Лена, и в проёме закрывающейся двери поймал глазами взгляд Клары. Подруга спокойно улыбнулась и едва заметно мотнула головой в сторону капитанской каюты, как бы намекая: «Иди, я займу Лорда, чтобы вам не мешали». Морган благодарно ответил искренней улыбкой и подошёл к двери. Он приставил знак прайда к замку и протиснулся внутрь.

Мурси разговаривала по холофону, мимолётно взглянула на катара и воскликнула:

– О, да вот и он сам! Можете спросить у Моргана, он всё вам подтвердит, мой дорогой коммодор. Вы прекрасно знаете, насколько катары повёрнуты на принципах справедливости, а уж в какой мере нашему капитану Моргану важен Кодекс всех граждан Галактики! Шо б вы знали, вы б заплакали!

– Это да, кхм-кхм, – откашлялся Флинт. – Но такие риски!

– Согласна и я тоже боюсь. Мне положено, я же дама. Но не говорите мне, что и вы струсили! – Мурси выпучила глаза и посмотрела на Флинта так, будто не могла и мысли такой предположить. – Только не вы! Вы же эталон для меня! К тому же я просто прошу не выполнять приказа атаковать Зиост. Туда по данным моей разведки приедут вакуйи, мутанты, Истинные Лорды, проводники всех мастей. Нечего там делать смертным. Они в один миг окочурятся. Зачем так рисковать персоналом?

– Согласен, кхм, – коротко кивнул Флинт. – И, если ваши слова подтверждает даже Морган, у меня нет повода вам не верить. Но только на эти три дня, вы меня слышите? У нас совершится в штабе диверсия и связь пропадёт. Это максимум, какой я могу предоставить.

– Ох, мой бравый коммодор! – запела излюбленную песнь Мурси. – Я в вас никогда не сомневалась! Никогда! Морган?

– Коммодор Флинт! Настало время поступать правильно, как велит совесть и честь, а не Устав, – выпрямился по стойке смирно катар. – Настало время вписать свои имена на страницах истории. Пускай мы даже проиграем, но мы сделаем то, что должны, не струсим и не смалодушничаем. Как и положено настоящим воинам, следуя словам и идеалам, в которых клялись при поступлении на службу! Для нас с вами на первом месте всегда стоят жизни невиновных смертных. Кто, если не мы, позаботится о них? Дележка власти между держателями Силы пускай произойдёт без нас. Они с жиру бесятся, не знают, чем ещё заняться. Вместо того, чтобы сажать цветы и созидать, несут разрушения и хаос. Смертные не хотят играть в эти жульнические карты! У нас есть право голоса, и мы заявим о своих решительных действиях бездействием!

– Да, капитан Морган! Золотые слова! – приободрился коммодор. – Канцлеры даже не запоминают наши имена! Но теперь им придётся выучить их. Мы покажем, что смертные тоже имеют власть и влияние. Не стоит списывать нас со счетов. Да будет так! Флинт аут.

Коммодор отключился, а Мурси подняла ошарашенный взгляд на Моргана.

– Ну, могёте, капрал-капитан! Вас хоть записуй! Может, вы выступите вместо меня перед… Ладно, проехали.

– Я просто сказал, что вижу. И, сэр, я тут подумал… – но вдруг до катара дошёл весь смысл разговора с коммодором, и он невольно вначале усмехнулся, потом хохотнул, а после и вовсе рассмеялся.

– Видимо, не слишком успешно, – констатировала Мурси, потягиваясь и тоже улыбаясь. – Я всегда говорила: мысли пачкают мозги! А без того-этого прям весело, да?

– Не, я про другое, сэр, – продолжил, отсмеявшись, Морган. – Всё это время вашим секретным орудием влияния на Флинта были не прелести Клары, а я? Да? Поэтому он так безоговорочно вам верил? Потому что за мной ходила дурная слава правдоруба и честолюбивца? Вот уж поистине чудны дела твои, Вселенский Разум.

– Только тс-с-с, это большой-большой секрет. Ты бы знал, как Флинт тебе завидует!

– Он уже в курсе, что мы снюхались? – удивился Морган.

– А причём тут это, – не поняла Мурси. – Коммодор хочет так же уметь поступать по совести, а не по Уставу. Но всегда боялся отставки. Вы для него – мерило неподкупности и справедливости.

– Мне приятно это слышать, сэр, – расплылся в улыбке Морган.

– К тому же Флинт не в курсе, шо у вас разжижение мозгей, – добавила капельку яда Мурси. – Так чего хотели-то? Мне ещё надо подстраховаться и попытаться надавить на капрала Йохансена, шобы он и арсенал запер, а ключи съел.

– Отличная идея! – озарился Морик. – Не перестаю удивляться вашей дальновидности. И ещё, за смертных спасибо. Правда. Это действительно хороший план, и хотя я его не знаю, но полностью вам доверяю будущее Галактики!

– Ты чем-то закинулся? Опять приступы ахинеи головного мозга? – напряглась Мурси.

– Нет, просто давно хотел вам это сказать, сэр. Что доверяю вам, куда бы вы не завернули. Хотите, проведем тесты на координацию и концентрацию?

– Ой, ладно тебе, – отмахнулась Мурси и похлопала по кровати рядом с собой. – Всё, чины в аут. Чего пришёл, Котичка?

– Я тут подумал, – опять начал Морган и сел, куда ему разрешили. – Я подумал, что у нас мало времени, сэр. Все спят, ну, или заняты своими делами, никто не знает, что я пошёл к вам, и поэтому…

– Убить меня решились? – отодвинулась от него Мурси. – Теперь?

– Что? Нет! – захохотал Морган. – А, глядите-ка, я уже не удивляюсь и не раздражаюсь на это. Просто знаете, я вот хотел вам сказать кое-что важное. Прошу вас, отнеситесь к этому со всей внимательностью.

– Так, слушаю в два глаза!

– Вот… Хотел сказать вам… Забудь то, что я вам говорил до этого. Хорошо, сэр? – и Морган испытующе посмотрел на капитана.

Мурси зажмурилась, сдерживая смех.

– Звучит по-дурацки, согласен, – поджал губы Морган. – Помните, я вас увещевал пересиливать себя и делать то, что должен, а не то, что хочешь? Так вот. Когда придёт час, сделайте ради меня наоборот? А? Забудьте долги и ответственность, насладитесь жизнью сполна.

– Ради вас сделать что хочу, а не что обязана? – повторила озадаченная Мурси. – Вы за тем ко мне пришли? Увещевать о безалаберности и беспечности, но не в том порядке, в каком привыкли, а вверх кармашками?

– Ну не только за тем, сэр. Признаться, были у меня ещё кое-какие мыслишки. Но да, основная идея заключалась в увещеваниях.

– А зачем ещё? Что вы хотели сделать?

– А ещё… – Морган скосился на угол кровати. – Ещё… я хотел заняться с вами любовью. У нас мало времени, вдруг я умру при атаке на Зиост? Хочу сделать это счастливым, обласканным, с полным ощущением удовлетворенности.

Мурси опять расхохоталась, уткнувшись в его плечо лбом.

– Ну, Морик, ну, уникум! Без всяких там предварительных долгих тёрок, шо надо – то сразу вслух! «Будем заниматься любовью». Божечки-кошечки, как мне нравится эта прямота!

– Нет, если вам необходимо, сэр, я могу походить вокруг да около. Просто мне кажется, что мы и так слишком много времени убили на подобные «расколбасы». Не хотелось бы его терять сейчас, в самый напряжённый момент. Давайте отбросим всё и расслабимся.

– Давайте, я согласная. Скидывай одежду.

– Только чур сегодня вас раздеваю я! Сам!

– Тогда я раздеваю тебя!

– Отличное стратегическое решение, сэр!

***

Уже под утро Морган тихонечко прокрался в казарму и счастливым крепко уснул. Проснулся не слишком поздно, по крайней мере, и Малыш, и Ваццлав ещё валялись в своих кроватях. И, несмотря на скоротечность сна, катар чувствовал себя полным сил, готовым встретить судьбу, пусть даже и саму смерть. Он наскоро умылся и сел завтракать, где к нему присоединилась Клара. Против обыкновения подруга не только не скривилась, глядя на сырое мясо, но и, вообще, как будто не обратила внимания на манеры Моргана.

Взгляд Дорн рассеянно блуждал по столу, нигде особо не задерживаясь. В этот момент она напоминала Иржи, если случалось тому переработать. «Отупение» – вот как сама Клара в шутку называла такое состояние айтишника. Но ничего и не тревожило, по всей видимости, её. Подруга не грызла ногти в исступлении, а безостановочно и неконтролируемо шкрябала о поверхность стола, будто пыталась содрать лакированное покрытие с него.

– Что с тобой? – поинтересовался Морган.

Клара вздрогнула, посмотрела на катара непонимающе и смущённо улыбнулась.

– Тебя обидела Лорд Банник? Она тебя шокнула? – продолжал Морган.

– Что? Нет! – скомкано засмеялась Клара. – Ну, только слегка и неспециально. Мы с Лордом провели замечательный вечер… Ночь…

Морган пристально посмотрел в глаза подруги, отчего Дорн ещё больше смутилась и отвернулась.

– Говорю тебе, ничего такого. Мы просто точили кляксы.

– Зачем вам понадобилось фигурно вырезать их железа? – спросил Морган, буквально воспринимая слова подруги. – Вы спускались вниз, в грузовой отсек? У Ванно там был станок, да, я видел. Тебя интересует столярное дело?

– Ну и чушь! – рассмеялась Клара. – «Точить кляксы» ещё означает болтать. О простых человеческих радостях. О моде, киношках, любовных романах. Лена, знаешь, какая умная и начитанная! И разбирается в коллекциях моды. С ней так увлекательно!

– Она – йонгей! – испуганно прошипел Морган. – Ты в своём уме? Лена опасна. Чуть что ей не нравится, так сразу молнией стреляет! Клара, не нужно водить дружбу с такой дамой. Не подходи и не заговаривай, не общайся! Вдруг я не успею тебя защитить?

– Зачем меня защищать? – причмокнула недовольно Клара. – Слушай, Морган. Может быть, ты и волнуешься, потому что воспринимаешь Лену как нашу капитаншу, и думаешь, что знаешь, на что она способна? Но поверь. Лорд совсем не такая! Она… Она клёвая!

– Вот и у тебя разжижение мозгов, – обречённо констатировал Морган.

– Офигеть! Я поняла! Ты сейчас переживаешь за меня абсолютно точно так же, как я когда-то за тебя! Удивительно, правда? Поверь, уж я держу всё под контролем. И наши с Леной отношения тоже.

– Клара, до добра эти отношения не доведут! Одно дело – я, у нас с Мусей влюблённость, но другое дело – ты и дружба с йонгеем!

– А кто сказал, что у нас с Лордом только дружба? – повисла неловкая пауза. Морган пытался осмыслить, правильно ли он понял намёк подруги, а Клара тем временем тихо прошептала себе под нос: – Выходит, я выполнила предсмертную просьбу отца и стала любовницей Лорда. Какая чушь!

И она тихо, но весьма истерично расхохоталась. Морган уверовал в свою правоту, хотел тут же подскочить и отпрянуть от сумасшедшей подруги или, наоборот, наброситься на неё, затрясти за плечи, привести в чувство. Но больше всего хотелось схватиться за голову и завыть что было мочи от упущенной возможности предотвратить катастрофу. И пока мозг решал, что выполнить перво-наперво, тело сделало всё одновременно.

Морган больно стукнулся коленями о столешницу в попытке быстро встать, покачнулся на спинке стула, желая отодвинуться подальше, и с грохотом свалился на пол. И в этот позорный момент зашла в столовую Лена. Она надменно посмотрела на Моргана сверху и очень ехидно улыбнулась.

– Смотрю, твой дружочек места себе не находит? – ласково обратилась Лена к Кларе, проводя пальцами по её шее. – И чего лежим, кого ждём?

– Только попробуйте обидеть Клару! – сердито проворчал Морик, вставая и отряхиваясь. – Я вас покараю!

– Ну, Морган! – застонала подруга.

– А чего мне её обижать? – ухмыльнулась Лена, поправляя волосы Дорн, приглаживая их и играясь с локонами. – Я как раз-таки, наоборот, пытаюсь осчастливить.

– Клара, это гипноз йонгея, – зашептал, нагнувшись ближе к подруге, катар. – Помнишь, я тебя учил, как избавиться от иллюзии? «Здесь и сейчас».

– Зачем? – в один голос спросили Лена и Дорн, а уже потом сама Клара продолжила – Мне нравятся мои иллюзии. Пусть будут. Не переживай.

Морган хотел продолжить воспитательный процесс, попросить Лорда оставить их наедине, но неожиданно из каюты капитана выскочила Мурси, выглядевшая так, словно её только что хорошенько ударило током.

– Всё, клоны того-этого, – взбудоражено проговорила она. – Самби и Тэки отзвонились. Кавоту тоже дала наказ валить с Зарекс. Мы в имперской зоне? Коди? Коди?

Из рубки управления донёсся вялый голос агента:

– Сто лет в объед как, сеньорита-капитан. Дай поспать.

– Ирка! Ирка, где ты? – заголосила Мурси. – Готовь всё, пора-пора-пора-пам-пам… Лена, ком хир, ты мне нужна.

Из каюты капрала показался Гидрос.

– Что за шум, а драки нет? – зевая, спросил он. – Неужели мы удостоимся чести в конце концов услышать план?

– Последний этап. Лена, пойдём, – нетерпеливо позвала Мурси сестру вниз, в грузовой отсек.

– Сэр, я вам нужен? – тут же спохватился Морган.

– Всегда нужен, но не сейчас! – бодро ответила капитан. – Помогите Ваццлаву сделать всё по красоте. А мы пойдём с Леной наведём красоту на меня. Все по местам. Начала конца началось!