Текст книги "Сильная и независимая для котика (СИ)"

Автор книги: Маричка Вада

сообщить о нарушении

Текущая страница: 24 (всего у книги 102 страниц)

– Клара, проводи в общую, – не сказала, а пролаяла капитан, и Морган увел её на корабль.

Дорн непонимающе уставилась во входной проем, резко обернулась и увидела высокого мужчину в грубом плаще проводников. Тот спешил явно к ней. Чем-то гость показался Кларе знакомым. Едва угадываемое – то ли торопливость движений, то ли уверенная походка, а может и стать, с которой он себя преподносил.

Проводник остановился на расстоянии вытянутой руки, коротко кивнул, и из тени капюшона на Клару глянули два серых холодных глаза.

– Медик? Я не ошибаюсь? – спросили глаза, не моргнув.

Сам Христов! Его низкий глубокий голос, от которого содрогались внутренности, Клара наверное никогда не сможет позабыть. Ровный тон, веский, властный, гипнотический заставил буквально затрястись от непривычного удовольствия, крадущего остатки самообладания. Внизу живота свело мышцы, а позвоночник обдало изморозью. Дорн облизнулась, представляя, как таким же тоном этот мужчина зовет её в любовницы, и глупо хихикнула.

Христов громко вздохнул, упёр руки в бока, приоткрывая тем самым молочно-бежевую тунику, подвязанную широким поясом. Клара оголтело пробежалась по всей его фигуре – темным матерчатым штанам, заправленным в высокие сапоги, ножнам меча на ремне, коричневого нательного белья под перекрестным воротом типичной для ордена грубой робы. Никаких других анатомических подробностей из-под мрака плаща выхватить глазу не удалось.

– Матильда и вправду собрала отражения, – пробормотал насмешливо Христов и четко проговорил, глядя прямо в душу Кларе. – Ты – медик?

– А, да! Ага! – закивала, оправившаяся от первого впечатления, Дорн. – Я врач, да! Самый настоящий. Не санитарка, не подумайте. Хотите диплом покажу?

– Хвала Вселенскому Разуму! Значит я на правильном Пути, – больше себе, нежели чем Кларе, пробормотал визитер. – Веди к своему капитану.

– За мной, пожалуйста, дорогой вы наш господин! Мой вам совет, не называйте медика медиком. Медик это может быть и медсестра какая-нибудь, или действительно санитарка. А я ведь врач! Мой отец вот глубоко ошибался, за что и поплатился, – зачем-то тараторила Клара, пытаясь справиться с волнением. – А вы чем-то стукнулись? Повезло, меня могло и не быть на месте, я вообще-то в отпуске. Не переживайте, в медчасти хороший сканер, проведем вам полное обследование, сразу выявим все ваши недостатки, – Клара громко и наигранно засмеялась, поворачивая голову.

Христов шел следом. Он уже скинул капюшон с головы, и Дорн могла, наконец, разглядеть его лицо. В жизни он показался ей еще симпатичней, чем на холоизображении. В придачу, от наставника капитанши, как от всякого храмовника, веяло силой и непоколебимостью. Лицо бледное, со следами измождения, хотя темно-рыжая густая борода, разросшаяся по щекам и шее, хорошо это скрывала. Нос, гармонично восседающий на своём месте, миниатюрным кончиком утопал всё в той же бороде, а серые пронзительные глаза смотрели неумолимо твердо, с отчаянной решимостью и почему-то напомнили Кларе период прохождения практики в школе. Такой взгляд обычно бывал у детей, которых впервые привели на прием к доктору. Им и страшно ложиться под сканер и страшно, что кто-то узнает об их трусости.

Не было и привычной шевелюры. Только непокорная короткая челка, зачесанная направо по росту вихра, и ровные волосы, слегка растрепанные в процессе снятия капюшона и длиной не более чем до основания шеи. Прядки аккуратно заправлены за среднего размера ушами – ладными и тоже как будто на своём месте. Всё в образе Христова дышало гармонией. Только одно но. Хвост на затылке – это отличительный признак брата во грехе! Почему наставник капитанши его обрезал? От удивления Клара ахнула и остановилась.

– Так было надо, – уловив её замешательство, произнес Христов и рукой поторопил, прося либо идти дальше, либо освободить проход на лестнице.

– Да я не против! Так сканер даже лучше сможет вас осмотреть. Не переживайте! Когда нужно будет раздеваться, я глаза закрою, – зачем-то подбодрила Клара и густо покраснела. – То есть, как бы, я не про это, конечно, я про другое.

– Значит, ты случайно здесь сейчас? – вкрадчивым полушепотом спросил Христов, дотрагиваясь до руки Клары, и от этого шепота и прикосновения у Дорн закружилась голова. – Будь начеку, а сейчас оставь нас.

– Буду! Приготовлю всё! Спасибо, до свиданья, еще увидимся! – и Клара юркнула к себе в санчасть, ненавидя собственный язык за его бескостность.

***

Морган никак не мог сообразить, что произошло с Мурси. Он заботливо усадил её на диван, принялся массировать заледеневшие руки, попытался расспросить подробности предстоящей встречи, но не смог добиться ни слова. Капитан будто провалилась сквозь пространство и время, а вместо неё теперь рядом осталась только голограмма. Может быть, коварный враг наступает и Мурсик собирается внутренне с силой, готовится дать бой? Может еще один предатель, теперь из СРС, решивший открыто выступить против неё? А быть может очередной скелет из тумбочки, о котором Морган и понятия не имеет?

Но стоило капралу заслышать суетливую ахинею из уст Клары, стоило подруге, раскрасневшейся и в нервическом состоянии, подняться по лестнице, как ему сразу стало всё понятно. За ней по пятам в комнату взошёл проводник. Он поднял руку, тихо прошептал, словно молитву или благословление, какие-то слова и Дорн тут же скрылась в своей каюте.

В этот раз Морган решил не упускать момента и как следует рассмотреть своего главного соперника. Обыкновенный. Ничем невпечатляющий. Никакой в нем нет такой изюминки, которая бы зацепила и заставила возвратить свой взор. Разве что глаза – серые, холодные и будто бы бездушные. Ну не могла же Мурси, в самом деле, испытывать к такому типу чувства? Да и не похож этот проводник на Моргана вовсе! Капрал красавец, по сравнению с наставником капитана. Тут не может быть никаких сомнений!

– Я не хочу ругаться, – с порога начал Христов. Он встал напротив Мурси и буравил её строгим взглядом. Однако же желваки на его лице напряглись.

– Не будем, – выдавила из себя капитан, кивая. Она встала, не то чтобы с трудом, но в напряжении, сложила ладони перед собой и поклонилась как и требует того этикет ОВР. – Да не померкнет твоя звезда учитель!

– Да хранит тебя Разум, – мотнул головой Христов и продолжил всё тем же странным, холодным и безэмоциональным голосом. Будто он какой манекен или андроид. Даже биороботы говорили куда живее, их голос звучал по настоящему, а не словно давнишняя запись на холофоне. – Признаться, я в замешательстве, Матильда. Понимаю, ты злишься, хотя не понимаю почему. Ладно, допустим. Можешь меня ненавидеть, можешь проклинать и желать смерти, но не имеешь права отвергать моего существования. На тебе ответственность, это ты понимаешь? И если учитель имеет к тебе дело, ты обязана выслушать его. Всё равно как поступишь с полученной мудростью, но выслушать обязана.

– Потому что у хорошего учителя хороший ученик, – медленно, словно во рту камни, а язык искусали тысячи ос, прошептала Мурси.

– Ты всё прекрасно знаешь, – едва заметно улыбнулся Христов, но тут же вновь сделался строгим. – Не игнорируй мои попытки с тобой связаться. Ты же сама знаешь, на какой риск я иду, делая это. Может сейчас мы говорим в последний раз, меня арестуют и только Разум ведает, куда приведет этот Путь. Ученик орудие мастера.

– Почему я? – перебила его Мурси. – Почему орудие – я?

– А кто? Кондрат? – Христов ни капельки не изменил тембра голоса, никакой мимикой не выдал своего отношения к другому ученику, но Морган сразу понял, какой недалекой персоной считает того наставник. – Таков Путь! Я ведь тоже вынужден подчиняться своему наставнику.

Мурси вместо слов медленно подняла взгляд на потолок, а затем так же медленно, словно шея её была в тисках, повертела головой по углам общей комнаты. Христов уловил это, вздрогнул точь в точь, как это делает обычно капитан – едва заметно, будто от неожиданного дуновения из вентиляции – и с еще большей серьезностью и бездушностью вдруг произнес другое:

– Я мимо проезжал, почувствовал тебя и не смог не заглянуть, чтобы поддержать.

Капитан крепко зажмурилась и скованно опустилась на диван. Морган поспешил взять её холодную руку в свою, безотчетно копируя Ванно в момент первой их встречи с Верненном. Мурси с силой сжала спасительную ладонь, надеясь с её помощью выбраться из бушующей пучины Зова на поверхность.

– Слышал, вакуй разорвал вашу помолвку, когда понял, что у тебя проблемы с зачатием. Я хотел сразу позвонить, выказать соболезнования, но твой ID почему-то заблокирован. Даже Дэвид не смог мне помочь, сказал, что ты больна, чуть ли не при смерти, и после отравления отлеживаешься на Дромусе. Но как я погляжу, всё не так плохо. Бледна, да, но больше жива, чем мертва. Слышал так же, саркофаг установили? Меня радует твоя озабоченность безопасностью. Значит, хотя бы что-то в твою голову я вложил.

– Вы пытаетесь мне помочь с Ванно? Знаете, как можно клонировать вакуйев незаметно, чтобы никто и не догадался, что это не моё дитя? – отстраненно спросила Мурси, покрываясь крупными каплями пота. – Клонировать персону?

– Есть отличная репродуктивная лаборатория на Камне Каассаа, в секторе М. Обратитесь туда, они вам выносят личинок-вакуйев. Если повезет, дети вырастут очень большими, больше самого Ванно, да еще и послушными.

Морган почувствовал, как капитан напряглась, вжала голову в шею, стала бледнеть, исчезать попросту, словно неведомое божество ластиком стирало её контуры. Катар подвинулся еще ближе, еще крепче сжал руку Мурси. И Христов в этот момент моргнул. Просто моргнул, ни один другой мускул на его мертвенно недвижимом лице не дернулся, да и моргнул он, как обычно моргает всякий человек по тысячу раз на дню, но капрал четко ощутил, что тот благодарит. Именно этого он сейчас и ждал от Моргана.

– Не нужно страдать от неразделенной любви, ищи альтернативы! И помни, твои интересы для меня всегда на втором месте, от чего бы ты на меня не злилась. Медик, проводишь?

Клара выбежала из каюты, точно только и поджидала призыва проводника. Она поспешила проводить гостя, опять к собственной досаде открыв рот и без умолка распинаясь о сканере в медотсеке. Морган же так и остался сидеть рядом со своей Нянни да сжимать её ледяную ладонь.

Только спина Христова потонула во тьме нижних ярусов корабля, Мурси заторможено перевела взгляд с лестницы на холотерминал, отрицательно мотнула головой и внезапно уткнулась лбом в плечо капрала.

– Спасибо, Моричка, – прошептала капитан, перекрестила свои пальцы с пальцами катара и опять намертво стиснула его руку. – Надеюсь, ты четко запомнил, что сказал этот лысеющий сумасшедший художник, слово в слово, потому что я так боролась с Зовом, шоб ты знал, ты б заплакал. Если бы не твоя помощь, я бы его испепелила. Нет, ну ты слышал? Слышал? Я для него всегда на втором месте. Как он может так бессовестно лгать мне?

Вернулась Клара, и Мурси поспешно расцепила пальцы и дергано отодвинулась, даже можно сказать отпрыгнула подальше от Моргана.

– Ищи альтернативы! – подняла капитан брови и плечи одновременно, да так и застыла в смеси ужаса и непонимания. – Это к делу или к телу? Про меня или вакуйев. Он мне намекает, что я должна воспользоваться правом на удовольствие или это попытка расшевелить мои застывшие извилины?

– Муся, сэр, – встревоженно зашептал катар. – Вы… Вы к нему неравнодушны? У вас к нему чувства?

– О, ты даже не представляешь сколько! – всё так же отстранённо, в этой же самой странной позе с поднятыми плечами и удивлением на лице покачала головой Мурси. – Сильнее чувств я в своей жизни не испытывала.

– Только не говорите, что Вы его любите! – возмутилась Клара, но с секунду поразмыслив и сама призналась: – Не удивительно, всё-таки такой мужчина! Любая бы втрескалась по уши.

– Да я его ненавижу! – с маниакальной радостью сообщила капитан. – Да! Ненавижу всеми фибрами своей души! Он хотел, чтобы я ненавидела себя в его отражении! Но Сердца Путь – он в радости, другие же – в страданиях. А выбор между ними зависит от тебя. Хороша рекурсия, начинай сначала! Ничего не понимаю!

– Мурсик, что вы имеете в виду, – еще больше перепугался Морган. Ему вдруг показалось, что Христов каким-то образом заразил капитана своей холодностью. Говорила она привычными словами и выражениями, но вот ни застывшее тело, ни отмороженный голос и рядом не стояли с теми эмоциями, какие она пыталась высказать. – Почему страдания? Что зависит от меня? Как он заставил вас ненавидеть себя? Для чего?

– А вы, капрал, представьте, – только глаза сузились на лице у Мурси, будто бы она пыталась рассмотреть маленькую точку на полу под холотерминалом. – Вас котенком по доброте душевной спас клан свистунов. Воспитывали как своего собственного, попутно внушая, какие катары отвратительные создания, как их стоит остерегаться, натаскивали вас на их убийство, делая это целью вашей жизни. И вот, вы выходите в мир, с ясным осознанием того, что катары – ошибки природы и хуже их нет никого во Вселенной, и что вы видите? Как вы будете после такого относиться к свиньям и котикам? – Мурси подалась вперед, склонила голову и очень громко сглотнула. – Кто, по вашему мнению, будет в таком случае зеленым кукумбером, а кто гнилой дрыней? Кажется, меня сейчас стошнит, – капитан подскочила и скрылась в своей каюте. Послышался щелчок замка на двери.

Морган и Клара переглянулись.

– Страшно, – прошептала Дорн.

– Я позвоню её сестре, не нравится мне всё это.

– Сестре? – удивилась Клара уже в пустоту.

Морган поспешил в кабинет для совещаний. Недолго покопавшись в холотерминале, нашел искомый контакт «Коленка» и быстро его набрал.

– Я как раз собиралась тебе звонить, – тут же ответила Лена. – Только закончили экстренное совещание. Где Мо?

– Лорд Банник, я понимаю, работа на месте не стоит, но, послушайте меня. У нас был визитер, – начал судорожно объяснять Морган, не зная, как правильней преподнести новость.

– Где Мо? Отвечай! – потребовала Лена в своей излюбленной грубой манере.

– Она сказала, что её тошнит и заперлась у себя в каюте. Мне тревожно, – признался Морган.

– Тошнит? (*?:%!! – выругалась Лорд. – Времени мало. Мне нужен Френк.

Тут же высветилось подключение контакта «Сосиска».

– Ну конечно, у Френсиса же нет своих дел, именно поэтому он в отпуске по уходу за ребенком! – задребезжала болванка на холоизображении. – Еще и по видеосвязи. Молодцы!

– Заткнись! – рявкнула Лена и на него. – К Мо приезжал Христов. Пароли от ящика с лекарством и от её каюты.

– Твою дивизию! Она уже всех убила? Морган к ящику с лекарствами. Пароль – иероглифы без пробела «Мы все умрём».

– Куда? – не понял Морган. Он еще больше разнервничался и кинулся вначале к двери, потом к столу, потом к стеллажам. – Я не понимаю!

– Некогда играть, Морган! Ты прекрасно знаешь, где она хранит лекарства! – рыкнула Лена.

– Откуда? – от нетерпения Морган потряс в воздухе руками. – Мы не настолько еще близки!

– Коленка, вылетай. Мы тут с капралом закончим.

– Я не успею! Морган, не тяни кота за причиндалы, открывай ящик и доставай лекарство. Сейчас Мо потеряет над собой контроль и вы с Кларкой помрёте, пока она будет изливать свои душевные порывы.

– Я тогда выпровожу Клару? – поспешил Морган к двери. – А сам пойду и побуду с ней, попробую утешить.

– Стоять!

– Третий сверху в правом ряду, пароль «мывсеумрём» без пробела, – выпалил агент Фи.

– Френк! – зло окликнула его Лена, но сдержалась от дальнейшей ругани.

Морган метнулся к указанному ящику, набрал код и перед ним открылся еще один шпионский тайник. Только на этот раз с заготовленными ампулами разного цвета и маркировки.

– Зеленый бери, – буркнула чем-то недовольная Лена. – Если вы еще живы, значит всё не так плохо.

– Ты психическая? – противным лязгающим звуком взвизгнула электронная болванка. – Красный надо!

– Хватит и желтого! – пренебрежительно хмыкнула Лена. – Электроника на корабле работает, значит, она еще держится.

– Так какой? Определитесь! – не выдержал и заорал на них Морган. – Вы пока тут свару устроили, Муся там страдает в одиночестве. Вы это хоть понимаете? Стра-да-ет! Ей больно. Какие же вы….

– Ого, истерика!

– Желтый, да. Бери желтый, – спокойно ответила Лорд Банник. – Ничего страшного, пострадает и перестанет, чай, не в первой.

– Я тебе на рабочий скину инструкцию куда колоть. Не сложно, у неё на шее дурацкая такая татуировка, специально на этот случай.

– Так же как противоядие? – поспешил уточнить Морган.

– Да, именно. Подожди, – окликнула его Лена, увидев, как капрал в два шага оказался опять около двери. – А код от каюты?

– А код от каюты… – Френк промычал что-то нечленораздельное и даже электронный голос смог передать крайнюю степень его удивления: – Не понимаю, она поменяла на визуальный. Какая-то нашивка, знак, не могу распознать, что это.

– Такой? – капрал вытянул из кармана знак принадлежности к прайду.

– В точечности так. Что это и откуда оно у тебя?

Но Морган уже спешил в каюту капитана. Ему было всё равно, что там агенты еще хотят узнать, какие подробности его личной жизни. Сейчас это неважно и выглядело с их стороны настолько бесчеловечно, что даже предыдущие мысли о том, какая неприятная Лена, померкли. Её сестра, которую она же убеждает в своей искренней любви, сейчас мучается, переживает, возможно даже плачет, а они спорят о том, какого цвета должна быть вакцина. Выроды!

Завибрировал холофон, Лорд Банник звонила уже на рабочий ID капрала:

– Только, котик, я не знаю, с чем ты там столкнешься! Я понимаю, что тебе хочется как-то ей помочь, но лучше не лезь, если увидишь, что Мо в полном неадеквате, – Морган внимательно слушал, по пути постучав к Кларе и поманив её за собой. – Не усердствуйте! Чувствуете, что что-то не так, в скайтрей и нафиг оттуда, договорились? Я уже вылетаю. Обещаю тебе, с ней всё будет в порядке. Но если она в приступе неконтролируемого безумия пришьет тебя или Клару, то вот тогда у неё точно потечет крыша окончательно. Ты это понимаешь?

– Да, – процедил Морган. – Это я понимаю.

– Позвони, как всё разрешиться. Мы пока посмотрим, что принес брат Христов кроме проблем.

Морган отключился.

– Клара, всё точно так же как с противоядием, – протянул он шприц подруге. – Помнишь?

Клара согласно кивнула и встала позади Моргана. Он приложил ухо к двери, пытаясь уловить, не течет ли вода. Вдруг Мурсика на самом деле тошнит, и она пытается освежиться в душе или хотя бы умыться. Но вместо этого катар услышал скрип. Страшный угрожающий тихий скрип. Сердце в мгновение упало, разбиваясь о дно самых жутких кошмаров. Дрожащими руками Морган тихонько постучал. Скрип не прекратился, а как будто бы усилился.

Ощущая себя маленьким, беззащитным котенком под натиском невзгод, Морган отступил на шаг, всем своим естеством желая сбежать. Но потом круто, даже в своем роде дерзко, вытянул знак принадлежности к прайду из кармана и подставил под сканер замка. Тот щелкнул и дверь отъехала. Нет, к счастью капрала перед его глазами не предстало ужасающей картины из детства.

В каюте царил хаос. Но привычный, такой, какой и должен быть в комнате у Мурси. Бумажки, карандаши, вещи и обувь, грязные кружки – всё по стандартам каноничное и родное. Сама капитан сидела за столом и, наклонившись над ним, что-то сосредоточенно рисовала. Морган подошел ближе.

На белом листе Мурсик штриховала черные линии. Одна к другой. Вначале серые, ровные, аккуратные, выстроенные в правильном соотношении, к середине листа они стали уже совсем черными, кривыми, продавливающие бумагу, а в некоторых местах даже рвущие её.

– Бегите, глупцы! – прохрипела капитан, с еще большей силой надавливая на карандаш. Тот изогнулся, грозя разломиться напополам в тоже мгновение.

– Муся, – ласково прошептал Морган и сел на корточки рядом. – Муся, посмотрите на меня.

– Христов дал новую директиву? Убивать пришли? – не поворачиваясь головы, отрешенно произнесла Мурси. – Показал, как работает саркофаг?

– Какие глупости. Эти руки орех вам протягивали, как они после такого могут вас предать?

– Только руки? – зло хмыкнула капитан, на время приходя в себя. – А остальные части тела? Ой, да плевать!

– Лена нам сказала, что мы должны сделать. Не волнуйтесь.

Мурси всё тем же отчужденным взглядом посмотрела на капрала, и в её глазах промелькнуло изумление, как будто она впервые в своей жизни видит катара. Плавно повернула голову к Кларе и, распознав в руке медика шприц с желтой инъекцией, криво улыбнулась.

– Не предатели? – загорелась надежда в безжизненном голосе, и капитан покорно опустила голову, обнажая нужную сторону шеи для укола. Клара, не мешкая, вколола лекарство.

– Я ща отъеду, – пробормотала Мурси, вставая и покачиваясь. Она до последнего держалась за стол, прошла пару шагов до кровати и рухнула на неё поперек.

– Ну, ты уже тут сам как-нибудь, – подмигнула Клара другу. – Нужно же раздеть её, чтобы отдохнула, как следует, если ты понимаешь, о чем я. Пойду поем. От нервов прям дыру в животе чувствую.

***

Как только захлопнулась дверь за Кларой, Морган уложил Мурси на подушку. Снял с неё кеды на тонкой подошве, и задумался насчет остальной одежды. Слова Клары звучали убедительно, но вот правильно ли так поступать с человеком без сознания? Договорившись с собой, катар только ослабил ремень на шортах и укрыл капитана пледом. Сразу же набрал Лорда Банник. Судя по фону, та действительно спешила к ним, так как застал он её уже в космопорту.

– Муся спит, – поставил в известность капрал. – Она покорно разрешила себя уколоть.

– О, хвала Матери Императрице! Как астероид с курса сошел! Если еще и покорно, то всё будет хорошо, я ожидала худшего. Тогда не еду. Мо проваляется часов двенадцать в отключке. Выйдет из коматоза, будет как новая. Должна быть как новая. Но на всякий случай, котик, можешь еще кое-что сделать?

– Всё что угодно для неё, – не раздумывая, выпалил Морган и добавил: – Особенно, если перестанете меня называть «котиком». Я – катар!

– Да мне пофиг! – усмехнулась Лена. – Убери из её комнаты все острые предметы. Кинжал, меч, может лезвия найдешь какие. Любое режущее и колющее. В десяти процентах может сработать обратный эффект или откат. И еще, найди её антидепрессанты, чтобы Мо не траванулась. Пузырек с рукописным текстом, посмотри под подушкой. Она на нём написала зачем-то «галоперидол». Не знаю, нравится ей это название. Как очнется, если всё будет хорошо, выдай одну таблетку строго перед едой. Договорились?

– Да, я всё сделаю.

– Придет в себя, позвони мне, можешь с личного. Сохрани этот ID. Если вдруг что-то пойдет не так, то попытайтесь ей вколоть еще одну дозу, только на этот раз зеленую. Думаю, она выдержит две подряд. В любом случае у нас нет выбора. Лена аут.

Морган отключился. А в дверях опять появилась Клара с бутербродом в руках. Она протянула его другу, но Морган отказался.

– Ну и бардак, офигеть! – с набитым ртом воскликнула Дорн. – Я думала, что она выполнила тот твой приказ. И когда капитанша успела всё разгромить, да еще и порисовать? Нас не было минут пятнадцать от силы.

– Этот бардак тут всегда был, – вздохнул Морган, – и, наверное, всегда будет. У неё же депрессия. Я удивлен, что Мурсик в принципе может работать.

– Я понимаю, но вещи могла бы не разбрасывать.

– Ты же врач и не знаешь, какая эта болезнь тяжелая? Беспорядок всего лишь отражение мыслей. У меня в душе всё переворачивается, как подумаю, что Муся переживает внутри.

– А у меня переворачивается от того, что мужики всё равно к ней тянутся, даже несмотря на никудышность её хозяйствования. Значит, я права. Не в этом дело!

Клара брезгливо поморщилась и вышла из каюты, а Морган молча принялся за уборку. Включил сервисного дроида и принялся раскладывать вещи, разбросанные возле шкафчика. На удивление, все они были чистыми, хоть и лежали грудой. Видимо, капитан доставала их из сушилки, но вот разложить по стопочкам уже сил не хватало. Грязное белье покоилось, как и положено, в барабане небольшой стиральной машины, которые имелись в каждой душевой кабинке на корабле. Морган добавил туда футболку со стула, пару подозрительных полотенец и кое-какие другие вещи, которые ему показались недостаточно свежими. Остальное всё поместил в шкаф, разделяя по полочкам и назначению.

Потом принялся за стол. Пересмотрел внимательно все рисунки. Малевала капитан не слишком красиво, но зато забавно, от души. Чувствовался ироничный стиль. Вот портрет Ванно в полный рост с гипертрофированными огромными руками и мечом, больше наверно его самого. Вот Лорд Таноки с воздушным шариком вместо головы. А вот и сам Морган. Ничего в катаре лишнего капитан не пририсовала, разве только кончик носа больше походил на форму сердечка, а губы на всех картинках кривились в недовольстве. Зато количество Морганов на квадратный метр было впечатляющим и вселяло смущенное удовольствие.

Морганы в разной одежде, без одежды, просто портреты. Всех их капрал сложил аккуратно стопочкой. Под листами показался личный дневник, такой же, как подсовывала ему Бусинка для автографов. Очень захотелось заглянуть вовнутрь, узнать, о чем же пишет Мурси – ведь наверняка о нем! Но Морган не разрешил себе этого делать, а просто уложил сверху рисунков. Попросит потом показать то, что сама посчитает приемлемым. Обувь, разбросанную по всей комнате, капрал расставил аккуратно у стеночки и взялся за пыль.

Через пару часов каюта блестела. Но вот ничего острого и таблеток Морган так и не нашел. Припоминая сцену смерти Джеймисона, он подошел к кровати и склонился над спящей на боку Мурси. Безотчетно прислушался к дыханию – ровное и глубокое.

Стараясь не потревожить сон, катар засунул руку под подушку и сразу же нащупал любимый кинжал капитана. Вытащил, опять покрутил в руках, радуясь, что теперь им можно будет поиграться со спокойной совестью, как закончит здесь. Отложил на стол.

Опять нагнулся над подушкой, и в этот момент Мурси неожиданно перевернулась на спину, оказавшись к нему лицом к лицу. Морган сглотнул, постарался не дышать и продолжил шарить под подушкой и матрацем в изголовье, ища таблетки. Было сложно. Запах настойчиво бил в ноздри и будоражил. Хотелось прилечь рядом, обнять, гладить по голове и шептать всякие глупости. Какая только чушь не лезет в голову в такие моменты!

И когда Морган, наконец, нащупал заветный пузырек, то испытал настоящее облегчение. Но не удержался и, прежде чем выпрямиться и отойти, коснулся носом кончика её холодного носа, потерся щекой о её щеку, и легонько лизнул возле уха, жмурясь от удовольствия. Мурси громко вздохнула, будто всё почувствовала и рассердилась, но не открыла глаз.

– Морик, ты очень, очень плохой катар! – прошептал себе под нос капрал, но не смог скрыть улыбки и, зажав в руке пузырек с антидепрессантами, отошел от постели капитана. Забрав лишнее с собой, он оставил Нянни отдыхать после потрясения. Вот она удивиться, когда проснётся! Может быть, даже по человечески поцелует в знак благодарности. По крайней мере, Морган бы себя сам расцеловал за такой труд.

У капрала оставалось еще часов восемь, и он скрылся в своей каюте, где тут же принялся изучать нож. Но радости это не приносило, очень хотелось лечь на кровать, закрыть глаза и вспоминать вкус и запах Мурси. Какая у неё бархатистая кожа. Если поцелуи – те, настоящие – хоть немного похожи на ощущения, что он получил, проведя языком по её щеке, то тут дед прав, видимо Морик просто не распробовал.

Поставив будильник, Морган закрыл глаза и предался грязным мыслишкам, иногда перебивая себя и ругая на чем свет стоит. Но только за тем, чтобы вновь вернуться к ним, обманываясь – в последний раз об этом подумает и всё!

***

Будильник сработал, вырывая Моргана из сладких грез. Катар сел и напряженно прислушался. Тишина. Прилег снова и придремал. Повторно его разбудил едва различимый звук открывающейся двери в соседней каюте. Звук повторился, видимо дверь закрылась. Морган вскочил и засунул ноги в кроссовки. Дверь в каюту капитана опять открылась. Куртку капрал натягивал, уже выбегая из комнаты.

В проеме своего жилища стояла сонная Мурси. Она открывала дверь, выглядывала в общую комнату, оборачивалась на свою и опять закрывала. На лице застыло полное непонимание происходящего. Но увидев Моргана, капитан оживилась и радостно ему сообщила:

– Морик, с моей каютой произошла какая-то фигня! Зырь, – и Мурси отступила в сторону, открывая обзор на место своего обиталища.

– Эта фигня называется «порядок», – улыбнулся Морган.

– А-а-а-а. Ясно-понятно. Я все еще сплю!

– Нет, сэр, вы проснулись.

Капитан подошла к Моргану, без предупреждения запустила пятерню в шерсть на его щеке и принялась слегка почесывать.

– Так, – облизнулась от предвкушения Мурси и приказала: – Ругайте меня, капрал, за панибратство и не соблюдение личных границ!

– Вы можете меня трогать, когда вам заблагорассудится, – прошептал Морган, тая в её руках.

Улыбка на лице Мурси расползлась еще шире.

– Вот теперь всё встало на свои места. Меня штырит!

Из медчасти вышла Клара и, застав романтическую идиллию, тоже улыбнулась.

– Ха, и Клара счастливая! А ну иди сюда, красавица, – Мурси поманила её пальцем к себе.

Ничего не подозревающая Дорн, продолжая улыбаться, подошла к парочке, ожидая, как минимум, благодарности капитана за мастерски проделанную работу врача, и капитан не обманула этих ожиданий. Она резко притянула Клару к себе за талию и присосалась к её губам.

– И даже против этого вы ничего не имеете, капрал? – громким «чмоком» окончив поцелуй, одержимо поинтересовалась Мурси и, пытаясь удержать извивающуюся Клару в объятиях, расхохоталась. – Вот это меня штырит! Давай еще разок?

– Я сейчас, – развернулся Морган и бросился за новой дозой успокоительного. – Клара держись, – крикнул он подруге, безуспешно пытающейся увернуться от очередного поцелуя капитана.

В мгновение ока Морган вернулся назад в руке с зеленой инъекцией. Завидев его, Мурси бросила тискать Клару и завопила:

– Нет, я не согласна! Мне нравится эта реальность. Мне нравится, как меня штырит, не смей!

Морган передал шприц Дорн, попытался вступить в переговоры с капитаном и успокоить, но она начала убегать, смеясь как умалишенная, дразня и прыгая по дивану, креслам, и даже, запрыгнув на холотерминал, сплясала пару движений джиги. Морган безуспешно старался схватить Мурси, наворачивал за ней круги вокруг стола, тоже истоптал диван, пока, наконец, не удалось схватить её руками в замок за спины. Грохнувшись на диван и усадив к себе на колени протестующую Нянни, капрал перевел дух. Но капитан воспринимала всё как игру, хохотала и требовала оставить реальность такой – «со сладкой Кларой» и «податливым котиком».