Текст книги "Сильная и независимая для котика (СИ)"

Автор книги: Маричка Вада

сообщить о нарушении

Текущая страница: 29 (всего у книги 102 страниц)

– Или Бониати, который направил на меня регулярные войска, объявив террористом. Взорвали бы этот сектор – устранили бы меня, припугнули бы Ас Афа, дискредитировали бы доверие к регулярной армии. В общем, если бы им удалось, то выиграли бы многое.

– Ас Афа? Кто это?

– Единорог из Ржаки, тебе не понять. А еще Головач отдал приказ разбомбить деревню Арика.

– Да ну! – крякнула Лена. – Я лечу, эвакуирую его.

– А Шпуню? Легория? Шаню, Касю, поэта Бараша, Катарину, в конце концов, да и остальных?

– Кто все эти люди? – нахмурилась Лена.

– Мои друзья. И без них, уверяю, Арик никуда не поедет. Я сама найду на канцлера управу. Флинт пообещал пока не предпринимать авианалетов без собственной разведки. Но вдруг коммодора сместят?

– Жалко будет, если я не успею пообщаться с Ариком. Мне так много хочется у него спросить про маму, – погрустнела Лена, уже мысленно хороня катара.

– Поговори мне тут! – подскочила Мурси и пригрозила кулаком. – Ничего с ним не станется. Я… Я… Я сама разбомблю этого Головача! Прям ща, полечу и разоблачу!

– А может они этого и добиваются? Ты не купилась на сведения Таноки, а ловушку уже подготовили? А? Не надо, сестра. Подумай!

– Бездна! – села обратно на кровать Мурси. – Ладно, есть у меня еще козырь в рукаве. Я теперь с Коди, вы спокойны? Говоря вы, я имею в виду СРС.

– Мы спокойны, – ухмыльнулась Лорд Банник. – Ладно, Лена аут. И не беси меня больше. Нервные клетки очень медленно восстанавливаются.

– Оукей, – и как только холоизображение погасло, Мурси крикнула в сторону рубки. – Долетишь до точки, не прыгай! Планы поменялись.

– Хорошо, моя неопределившаяся сеньорита.

Капитан опять скривилась. «Хорошо». И всё? Он даже не задаст вопрос, куда и зачем? Даже не подвергнет сомнению её задумку? Коди, Коди – безвольный инструмент, без инициативы и собственных целей. И как он мог раньше ей нравиться? Так, в бездну самобичевание, лучше отложить в список «обдумывалок», а сейчас вплотную заняться паном Бобусем.

Мурси полезла в Галактопедию, чтобы набрать полную информацию об объекте и на всякий случай понимать, на что давить. Она и до сего дня знала, что пан Бобусь ресторанный критик, но начало его карьеры стало для капитана новостью. Слава о нем пошла после вереницы разгромных рецензий на сеть забегаловок, которыми по странному стечению обстоятельств владел брат Кавот. В результате этих скандалов прославились все – и пана Бобуся стали привечать разные общепиты, да и бизнес брата Кавота расширился до уровня ресторанов и о них услышали по всем Штатам объединенных миров.

Вот кто сливал каджиту сведения! А про родственника среди канцлеров это так, для отвода глаз и большей таинственности. Значит, курс верен, пан Бобусь может оказаться ценным свидетелем, а давить на него можно через племянника. Интересно, что скажет этот каджит, когда узнает про планы Военного Совета СШГ разбомбить центральную деревню прайда поэта Бараша? Не откажет в посильной помощи, это точно.

Мурси поспешила в рубку управления.

– Летим на Дезу. Там у меня еще один информатор.

– Наконец, погони, стрельба и драки как в старые добрые! – воодушевился Коди. – Кого на этот раз будем прижучивать?

– Кавота.

– Класс ответ, – скис Коди. – Мы же вроде в одной команде, а ты не делишься инфой.

– Мы ищем брата Кавота, фамилиё у него таковое.

– Шутишь? – и Коди запел красивым мелодичным голосом: – В моей душе покоя нет, весь день я жду Кавота, без сна встречаю я рассвет и все из-за Кавота, со мною нет Кавота, ах, где найти Кавота, могу весь мир я облететь, чтобы найти Каво-о-ота *.

– Что за дуристика? – хохотнула капитан.

– Ты что, не слышала? Очень старая песня из очень старого фильма, как его, ща-ща вспомню. «Роман на службе». Классика, между прочим. Я его смотрел, когда ты мне в симпатии призналась.

– А я книжки читала, про вакуйев, – угрюмо ответила Мурси. – У них есть шикарная народная мудрость – кто прошлое помянет тому глаз вон.

– На что намекаешь? – насупился Коди.

Послышался звонок на холотерминал и Мурси была благодарна ему как никогда прежде. Ей совсем не хотелось поднимать эту тему с Коди. Ну, в самом деле, это было больше пяти лет назад, а он не угомонится. Видимо тешит самолюбие факт, что держательница Силы на него позарилась. И в этом Коди не отличался от остальных мужчин, а только подтверждал мнение о сказочности существования «нитаких». Звонок повторился, и Мурси поспешила нажать на ответ.

– Так, а вот это тебе точно понравится, – с разгона начала Лена. – Я на тихую Френка потеребила, заставила глянуть на Кавота. И он утверждает, что видел его на записи смерти брата Орехова. Именно этот послушник боролся с Гидросом за право забрать его сущность после кончины и проиграл.

– Значит, он и дал яд. Какая интересная организация. Строгое распределение обязанностей.

– Да, если бы мы еще тогда сами за всё взялись, уже давно бы доколупались до сути, – и Лорд Банник смачно выругалась.

– Спасибо, сестра. Наконец и до тебя это дошло.

– Ой, молчи! – сжала губы в тонкую линию Лорд Банник. – И не говори, что я не помогаю тебе в обход Шерифа. Будешь должна. Лена аут.

– Всё что угодно, сестра, всё что угодно.

Итак, расчёты сходятся. Хорошо, что и Лена ей поверила, такой сильный и хитрый союзник совсем не помешает. Вот теперь они станут практически неуязвимыми для двойных агентов и разномастных шпионов. Мурси набрала Моргана и тот сразу же ей ответил.

– Чао, капрал! – искренне улыбнулась капитан.

– Муся! – сердито проскрежетал Морган, открыл было рот, чтобы начать ругаться, но капитан его перебила.

– Позже поскандалим и даже повыдираем друг другу патлы, если хотите. Меня прям заводит, как представляю сцену нашей будущей расслабляющей ссоры. А хотите, подеремся? Вы меня за шею цапнете, я вас с разбегу в десна бахну, – Мурси мотнула головой, понимая, что слишком далеко зашла в своих мечтаниях, и переключилась на серьезный лад: – У вас остался ID пана Бобуся? Если нет, то в моей каюте пошукайте холофон, вроде на кровать его бросила, включите и перешлите в обратку, на этот номер. Хочу перетереть с нашим другом.

– Что вы будете тереть с каджитом? – пробурчал Морган, направляясь в её каюту. – Вы домой возвращаться собираетесь?

– Домой? – недоуменно переспросила Мурси.

– К нам домой, на корабль. И почему вы решили, что каджит будет с вами тереть что бы то ни было?

– Предоставьте это мне. Я же мастер по натиранию котиков, – пошутила капитан, но от того, как Морган еще пуще помрачнел, поняла, что Коди отчасти прав. – «Перетереть» означает еще и «обсудить» на пиратском сленге. Старые добрые угрозы никого не оставляли равнодушными. К тому же, я могу камня на камне не оставить от его карьеры ценителя халявных заходов в ресторан.

– Хорошо. Только потом домой, ладно?

– Ладно, капрал! Уговорил, греховник языкастый.

Получив нужный ID, Мурси набрала короткое сообщение, где выложила всё – как разыскала номер, что намерена сделать с племянником, с карьерой критика и лично с самим паном Бобусем, если только он откажет ей во встречи. Ответ не заставил себя долго ждать.

«Сево дня предпочитаю выразить полныя свои почтени. Ничаво плохова никому никода не делал. Я просто кушал бобочки и писал это в «Котополитен». Почему сегда обвинени на лентяев? Они ничего не сделали! Если бы вы, незнакомая и неприятная женщина, не грозили на меня, пана Бобуся, я бы с радостью вам автографировал на груди и встретился для дружественной беседы. Да, я бы встретился! Угостил бы вас павучем и прозрачным чаем из-под крана. Прилетайте, буду ждать». И адрес.

Писал каджит в крайней степени неграмотно, но это вполне состыковывалось с его биографией. Бобусь рано покинул общину, в том числе и из-за того, что совершенно не желал учиться. Судя по всему был он и в самом деле великий лентяй. Потому и профессию такую выбрал. Однако ж, его стремление произвести впечатление и написать на космоарго собственноручно давало хороший знак – значит, испугался, значит и вправду пойдет на сотрудничество. Если конечно всё это тоже не какая-то хитрая ловушка.

Мурси вернулась в рубку управления, надеясь, что Коди не захочет продолжать начатый разговор.

– Так, летим на Дезу, в город Високэс. Нас там ждет пан Бобусь.

– Какая ты непостоянная, сеньорита. Семь пятниц на неделе! – заворчал Коди. – Кстати, я знаю этого катара. Разбирался в деле со столовыми «Матрасик». Ну и разгромил он их в своем отзыве, просто жесть. Поднялись и его рейтинги, и рейтинги владельца, кажется, того звали, – и агента озарило: – брат Кавот!

– Именно!

***

Корабль сел в космопорту Дезы. Коди и Мурси взяли напрокат скайтрей и отправились в названный город – центр каджитского гетто. Пан Бобусь предупредил, что встречать их на нужной улице будут двое бесстрашных убийц. И подходя к кошечкам, одетым весьма многозначаще, в облегающей дорогой броне, с бластерами и весомыми кинжалами на боку, а так же заслышав обрывок их разговора, в профессиональности обоих не приходилось сомневаться.

– Ты, Пикселька – кворч! – скривилась катарка с пестрой шерстью и презрительно плюнула второй под ноги.

– А вот и нет! Это ты, Мурашка, кворч, – ответила ей тем же, такая же пестрая катарка, только с большой черной полосой по центру носа.

– Ну, да, ну, да! – принялась дразнить первая. – Ты даже до кворча не дотягиваешь!

– Ах так! Это ты не дотягиваешь! А я самый лучший кворч!

Мурси с трудом удержалась от смеха. Просто свет катарской расы! Профессиональные убийцы, не могущие между собой решить, кто из них безжалостней. Как капитан не пыталась, но только очень близкое знакомство могло переменить отношение к ним. А пока оно не состоялось, все до единого катары-каджиты выглядели в её глазах обычными котами, которые любят лишний раз друг друга подзадеть, лишь бы скоротать время.

Капитан тихо предупредила Коди, чтобы тот держал на всякий случай концентрацию усиленной в два раза, так как сама боялась пропустить опасные намеки, слишком поверив в иллюзорную безобидность завсегдатаев каджитского гетто. Пикселька и Мурашка, не здороваясь и не тратя время на вежливое знакомство, повели их длинными узкими улочками, на которых, впрочем, никого не было, а если кто и встречался по пути, так завидев двух дерзких каджиток, спешили спрятаться по домам. Определенно, банда эта держала в страхе весь район, минимум. Интересный авторитет у «обыкновенного» ресторанного критика.

Девушки завели Мурси и Коди в роскошный особняк – двухэтажный, с белым балконом, густо заставленный у дверей и на окнах цветами в длинных узких кадках, которые благоухали и радовали глаз. Внутри же, на стенах висели изысканные гобелены, под стать тем, что видела Мурси в Империи у богатых Лордов. Живописные портреты катара в позолоченных рамах, по грудь и в полный рост, в разных позах и нарядах, с гордо выпрямленной спиной, приподнятым маленьким подбородком на круглом лице. Видимо на них и представал сам пан Бобусь, очень похожий внешне на поэта Бараша. Он тоже весь казался сплошным пушистым шаром. И ручки с ножками у него были маленькие, и голова с туловищем овальные, и ушки приплюснуты к идеально круглой черепушке. Раскраской же он тоже слабо отличался от племянника. Темно-коричневая, с рыжими подпалинами, шерсть в полоску, а глаза-блюдечки такие же ярко-оранжевые, как у Моргана.

Только Коди и Мурси переступили порог, им навстречу вышла еще одна кошечка. По всей её строгости и по тому, как тут же примолкли Мурашка и Пиксилька, благоговейно устремив взор себе под ноги, можно было посчитать, что эта леди слыла в доме кем-то вроде домоуправляющей. Она оглядела внимательно гостей и едва заметно кивнула.

– Я Сева, экономистка. Пан Бобусь изволил только что откушать, теперь належивает ложе и созерцает еду внутри себя. А дело это важное, в высшей степени. Для его выполнения необходимо полное уединение и покой. Но пан предупреждал о вашем визите. Что ж, пройдемте, хоть я этого и не одобряю. И не возводите достопочтимого ветерана до волнений, будьте добры! – с легкими менторскими нотками произнесла пани Сева. – А вы двое куда? У вас нет дел?

– Да, госпожа, конечно, госпожа, – заискивающе загалдели провожающие кошечки и поспешили скрыться со строгих глаз экономки.

Коди и Мурси последовали дальше, вглубь дома, по широкой лестнице на второй этаж, где пани Сева открыла перед ними высокие двери в церемониальный зал, предназначенный, по всей видимости, исключительно для проведения пиров. Длинные столы стояли по обе стороны от мягкой ковровой дорожки зеленого цвета, и казались бесконечно тянущимися вдаль. И там, в дали, у самой стены, под гигантским и на вид очень дорогим гобеленом из паутины Хомчей, будто на троне, возлежал сам пан Бобусь. Софа, на которой отдыхал каджит, тоже выглядела крайне утонченно, с резными подлокотниками и устлана была миллиардом маленьких подушечек. Рядом стоял кованный прикроватный столик на высокой ножке, а на нем поднос с различными фруктами. Сам хозяин встречал их только в халате цвета фуксии из какого-то плотного материала, который тяжело оседал на его круглых боках.

Картины немного всё же привирали, они скрывали от созерцателя шикарные щеки, которые расплылись в буквальном смысле по плечам этого толстого катара. Пан Бобусь повернулся на бок, приоткрыл лениво один глаз и зевнул. Когда же его гости подошли достаточно близко, он нехотя, будто бы еще даже раздумывая, а стоит ли вообще, сменил положение на полулежа, потянулся маленькой толстой ручкой до грозди грапеса, лежащего на подносе, и тягуче поприветствовал:

– Пан Бобусь, подполковник голодных игр и даже ветеран! Рад встречи, рад, – слова выходили из него как-то медленно, будто ему было лениво их даже произносить, а голос при этом звучал мягко и сладко. Мурси тут же захотелось прилечь к нему под бок и начать неистово наглаживать эти огромные щеки.

– Для нас тоже очень приятно познакомиться с таким влиятельным кад… – капитан запнулась и вовремя исправилась: – катаром.

– Ах, не стоит! – пан Бобусь медленно прожевал маленькую ягодку и продолжил: – Каджит не вводит меня в смущени. Всё равно, как называют нас мелкие негодяи. Если не против, я бы перешел сразу к делу. Потому как дел у меня много.

– Меня восхищает ваша деловая хватка, – любезно ответила капитан и тут же хитро сощурилась. – Но вы правы, к делу. Больше всего меня интересует брат Кавот, с которым вы вступили в неправомерную сделку, чтобы словить хайп и тем самым прославиться на весь сектор.

– Хайп? Кавот? – с пана Бобуся как рукой сняло всю леность. Он вначале насторожился, раскрывая свои и без того огромные глазища еще шире, потом виновато опустил взгляд, видимо осознав всю серьезность обвинения, зацепился взором за закатившуюся ягодку между складками халата и тут же повеселел, принявшись с усердием выцеплять её коготком из плена ткани и шерсти. – А как вы догадались о нашем хитром сговоре? Мы всё предельно рассчитали. Да, мы рассчитали!

– О, над загадкой мы бились вдвоем с моим лучшим специалистом, – нарочито серьезно ответила Мурси, махая головой на Коди. – Немало часов потратили, чтобы разгадать. Но в СРС самые-самые, вы же знаете.

– Знаем, знаем. Хотели даже к вам работать пойти, да вот выяснили, что не слишком у вас платят хорошо, да и молоко за вредность не добавляют. Впрочем, мы наболтаемся на отвлеченные темы потом, если вы соизволите не так истерично требовать от меня следующих встреч.

– Конечно, пан Бобусь, – с сердечностью заверила Мурси. – Обязательно поболтаем.

Коди нервно дернулся и проверил на всякий случай запрятанный под курткой бластер. Шарм толстых катар не производил на него должного эффекта, и в голову агента Ко пришла странная мысль, а не сошла ли его начальница с ума, раз позволяет так разговаривать с собой какого-то наглого жирного кота?

– Что вы хотите за молчание от бедного и слабого каджита? – состроил страдальческую гримасу пан Бобусь.

– Информацию. Ваш друг, брат Кавот. Это он вам слил сведения о Моргане и убийстве йонгея? А так же об отравлении его напарницы?

– Да, нехорошо получилось. Не подумали, что Морган как-нибудь про то прознает. Я уважаю его деда, это достойный катар, да и внук пошел деяниями в него.

– К делу, – подстегнула разговор капитан. – У меня же тоже их много.

– Ах да, брат Кавот. Мы с ним иногда встречаемся, ведем беседы, вот он и рассказал мне всякое, а я это всякое рассказал уже племяннику. У мальчика талант, но вот стихи! Не формат нонче. Тем более такие возвышенные, как у Бараша. Ему бы про любовь, семью, про еду писать, а не про взывания Разума к телу. В общем, я видел, что очень хорошо ему помогаю и это хорошо помогло.

– А что еще Кавот вам рассказал? Например, что-нибудь про Свино Паса?

– О, племянник мне присылал ваш рассказ. Жуткое дело! Но вы не думайте, что я не забочусь о прайде, хоть и исключен из него. Да, я забочусь! – гордо заявил пан Бобусь, но опять отвлекся на ягоды, и вся пафосная бравада тут же уступила место более приземленному тону. – Я придавил к стенке Клока, продавца оружия. Оказывается, свинью подложил отец Паса. Он сейчас так зол! Так зол!

– Настолько, что отправил указание бомбить деревню с вашим племянничком регулярным войскам, – заметила капитан. – Вы можете до него добраться?

– Вы женщина льстительная, я сразу учуял. Только не слишком вумная. Я не только к стене придавил Клока, а еще выслал половцев по следу заказчика. Они ему быстро покажут кузькину мать и самого Кузьку.

– Половцев? – Мурси покосилась на Коди, но тот отрицательно мотнул головой, так как тоже в первый раз услышал название такой группировки.

– Не надо недооценивать нас, шерстистых. Половцы – следующий виток развития волколаков. Они еще сумеют составить достойный конкуренци палачам. Берут меньше, а к молниям не восприимчивы. Зато щиты удержателей Силы не справляются с их зубами. Так что половцы в дугу скрутят этого проводника, будьте покойны. Теки и Самба лучшие в деле по части угроз, хоть и ходют до сей поры на четырех ногах.

– А не этот ли человек отец Свино? – Мурси схватила Коди за руку и принялась шарить по его холофону, наконец, нашла одного из подозреваемых, канцлера Бониати, и показала его пану Бобусю.

– Нет, что вы! Это близкий друг и сердечный брат, может даже наставник брата Кавота. Он вроде неплохой мужик, даже канцлер. Думаете, стал бы он спать с женщиной из клана свистунов?

– Тогда, наверное, этот? – Мурси указала на Головача.

– Да, этот похож. Очень похож. Ну и рожа у него, аж аппетит испортился.

– Так и думала. Придется и мне потолковать с этой неприятной рожей, если ваши половцы не успели его укокошить.

– У них задание только припугнуть, – заверил пан Бобусь. – В любом случае успеете. Вот он обрадуется! Столько гостей сразу.

– А как я могу поболтать с Кавотом? Можно его как-то сюда позвать на свидание?

– Простите, но его не зовут, он сам приходит. Говорит, что занят государственными делами. Да, он знаете какой важный, говорит почти даже полковник! Ну или похож на него. Я не владею ID номером Кавота. Хотя по секрету, думаю, вам поможет этот его дружественный канцлер. Они точно знают, что поделывают их последователи. Всегда так.

– Так и сделаю. Спасибо, вы нам помогли, – Мурси уже собралась уходить, развернулась и поманила за собой Коди, но вдруг опять обратилась к пану Бобусю: – Я только хотела еще кое-что попросить. Знаю, у вас очень обширная сеть связей между катарами. Знаете канцлера Шнобби?

– А кто же не знает Шнобби? Шнобби знают все. Он хороший малый, добился многого. Хотя большая часть катар считает его, как и меня, каджитом. Но разве это плохо, желать лучшей жизни?

– Вы можете передать ему весточку, но так, чтобы никто не заподозрил мой след в ней?

– Хотите его загнать в коварные сети? – нахохлился пан Бобусь и даже отставил ягодку от губ.

– Наоборот, хочу предупредить, но так, чтобы никто не прознал, что он предупрежден.

– Звучит логично, – согласился пан Бобусь.

– Передайте Шнобби, что пахнущая татуированная женщина просит проявить терпение и принять лучшую жизнь, как того требуют его новые знакомые. Придет время и мы с ним воссоединимся в удовольствии, сдирая красные одежки с наших истомившихся тел.

– Очень поэтично! А поэту Барашу могу это же передать, как наводку для стиха?

– Нет. Иначе он сам может пострадать, не хуже чем деревня Моргана от свиней, – категорично запретила капитан.

– Жаль, очень жаль! Но, что поделать, милый друг. Мы передадим Шнобби от вас привет, да так, что никто не узнает, что привет был передан от вас.

– Еще раз спасибо, пан Бобусь.

***

Коди и Мурси сели в скайтрей и какое-то время ехали молча. Каждый обдумывал услышанное и увиденное. Но, вспоминая дом, хозяина, картины и аристократическую утварь, агент Ко вначале тихо и по нескольку раз в минуту принялся хмыкать, улыбка его расплывалась всё шире, и наконец он не выдержал и засмеялся в голос.

– Ты мне скажи, как ты всё это время держалась так по-деловому и даже изображала деликатность? – залился смехом Коди.

– Почему изображала? – улыбнулась капитан. – Я видела, на что способны катары в бою, и поверь, их внешность очень обманчива. Не удивлюсь, если наш пан действительно ветеран битв, еще и боец не последнего ранга.

– Ага, боец по поеданию пельменей. Вот скажи, он серьезно думает, что значимое лицо в этом мире? Серьезно считает, что кому-то есть дело до его карьеры? Что может насылать наемников канцлерам?

– А почему нет? – удивилась капитан. – Деньги много проблем решают, а у пана Бобуся, по-видимому, их столько, что кворчи не клюют.

– Может быть. Я не подумал про деньги. Да, они хороший инструмент для избегания сложностей. А зачем ты предупреждаешь Шнобби? Он уже давно среди инквизиторов и если еще жив, значит, принял их правила игры.

– Затем, что Шнобби всегда действует из соображений справедливости для галактики. А потом уже исходя из личных интересов. Если Инквизиция даст копоти, то Шнобби может вовремя оказать сопротивления. Если же наоборот, примет их учения, значит бояться стоит только за мою жизнь. С этим я справлюсь. Шнобби станет для нас маяком.

– С чего ты это взяла? Откуда такая уверенность в его соображениях?

– Один очень хороший друг знавал его раньше. И заверил в полной Шноббилевской порядочности.

– Не хочу тебя огорчать, но люди, бывает, меняются! – настаивал Коди. – К тому же, Шнобби не слишком умный, мне Кондрат рассказывал.

– Это твой Кондрат не слишком умный. Люди не меняются, они усугубляются. Так что Шнобби только мог стать еще более повернутым на правильном функционировании вселенной. Он конечно не из СРС, но и к СШГ испытывает весьма противоречивые чувства. Воюет против Сина, а не против Империи. Все хотят вернуться под лоно какой-нибудь более вменяемой Императрицы.

– Тебя что ли? И что же это за друг такой, который всё это рассказал? Где ты его взяла?

– Места знать надо! – огрызнулась капитан.

– Ну и подумаешь, – показал язык Коди. – Ну что, к Кларе? То есть мы летим на корабль?

– Успеешь, не кипишуй. Теперь и у меня аппетит испортился. Всё же навестим Головача и лично потолкуем с ним. Если он не утихомирится в своих попытках укокошить деревню Моргана, его придется насильно утихомирить.

– Прости, но нет, – возразил Коди. – Я слышал, что сказала агент Ла. Не суйся туда. Зачем?

– Неспокойно мне. Нутром чую, что можем опоздать. Вдруг эти половцы перестараются с запугиванием? А если не включишь самостоятельную голову сейчас, считай себя исключенным из моей команды.

– Это самое короткое моё пребывание в отряде, – опять развеселился Коди. – Ладно, фиг с тобой, полетели к Головачу, усы ему открутим.

– У него нет усов, – уставилась на собеседника Мурси.

– Так мы налепим и накрутим!

– Знаешь, у тебя тоже с чувством юмора сложности, – проворчала капитан. – Или я перестала его понимать. Прежде чем полетим заставлять канцлера носить усы, ты еще кое-что сделаешь, ок? Остались детали от ловушки для энергии?

– Остались, две или три разобранные валяются в грузовом отсеке.

– Можешь мне за пару часов начинить их маячком и собрать обратно?

– Могу, а зачем?

– А затем, что если мы подбросим незаметно такую ловушку Головачу в дом, он обязательно её возьмет на место, где она была сделана. Понимаешь?

– Не понимаю, – замотал головой Коди. – Почему он должен будет её туда взять? Вдруг включит и увидит, что она не работает?

– Тогда отнесет её создателям, чтобы починили. А если решит, что она заполнена, отнесет туда, где её разряжают. Или ты считаешь, что они собрали в ловушку энергию с материей и так хранят? Или что у неё бездонная вместимость?

– Я об этом не задумывался, Мо. Как скажешь, сделаю, что надо, – безразлично пожал плечами Коди. – Только давай скорей, пока к практике кое-кто не перешел.

– Успеешь, зуб даю, – хмыкнула Мурси, понимая, что у агента Ко появился рычаг, которым можно регулировать его лояльность.

***

Капитан сразу по возвращению позвонила еще одному потенциальному союзнику, несмотря на то, что очень не хотела этого делать. Последний с ним разговор хоть и состоялся по холофону, но всё же вызвал у неё немалое раздражение. Была бы возможность, о существовании его Мурси предпочла бы и вовсе позабыть. Но суровые времена требуют суровых решений, как говорит Морган: «Отказаться от личных предпочтений и делать, что должен». Странно только, почему этот «союзник» сам не посылает весточек о себе. Возможно, не хочет делиться добытыми сведениями, возможно, ничего нового не узнал, а возможно даже и не намерен сотрудничать. Но вот местоположение канцлера вполне мог бы и указать, по доброте душевной, если таковая у него вообще имелась.

– Коди, сколько раз говорить, чтобы не звонил мне на личный, – забрюзжал Гидрос, но увидев Мурси тут же переменился в лице. – Матильда? У тебя и корабль отобрали?

– Да, всё покрали, всего лишили, – принялась театрально страдать капитан, но тут же ехидно оскалилась. – Не дождешься, старый пень!

– Ты как разговариваешь с учителем! – гневно забулькал Гидрос. – Чего хочешь?

– Есть новости? Помнится, ты должен был встретиться с дружбанами Виктуса, да с моим наставником поговорить.

– Послушай, Матильда, всё оказалось гораздо сложней, чем мы думали, – заговорил серьезно Гидрос, тоже отставляя личные обиды. – И это не предмет обсуждения по холофону. Нужна личная встреча. Я ждал, когда ты придешь в себя, не стал передавать сведения через третьих лиц.

– Хотел бы встретиться, встретились, – презрительно фыркнула Мурси. – Даже твой дружочек Христов сумел организовать рандеву со мной и принести пользу, пока ты прятался по закоулкам.

– Он всё-таки был у тебя? – заволновался Ги. – Отчаянный мужик. Повезло тебе с наставником, Матильда, и за какие заслуги, не понимаю!

– Просто Христов меня любит! – самодовольно приврала Мурси.

– Тихо ты! Мало ему жизнь покалечила? Хочешь, чтобы его и из ОВР выгнали? Совсем из головы заповеди все вылетели? В общем, хочешь говорить, приезжай ко мне. Мы на Неберии, у Бет уже вот-вот всё начнется. Она хотела бы видеть тебя рядом.

– Поехавшие там? – вздрогнула Мурси. – Хотите, чтобы я наблюдала мучительную смерть единственной подруги? Ты понимаешь, что с тобой станет сразу после этого?

– Не смерть подруги, а процесс дарения новых жизней! – парировал Гидрос. – Таков её Путь.

– Я приеду, но на роды не останусь. А сейчас можешь мне сказать, где я могу найти канцлера Головача?

– На послезавтра назначено заседание Совета, так что думаю, он уже на Зарексе, в своих апартаментах. Я скину адрес, – Гидрос завозился с падом, выискивая нужные координаты и продолжая наставления: – Только будь осторожна. Головач не слишком котируется среди тех, кого мы не называем, но и недооценивать его тоже не стоит. Хорошо?

– Хорошо, Ги, – недоверчиво глянула на него капитан. – И спасибо, шоле. Мо аут.

На холотерминал тут же упал нужный адрес. Капитан не удосужилась встать с кровати и пройти в рубку управления, а только крикнула, чтобы Коди прыгал на Зарекс, и набрала Моргана.

– Чао, капрал!

– Чао, капитан, – спокойней, чем в предыдущий раз, ответил ей Морган. – Мне приготовить ужин? Вы, наконец, летите домой? Что сказал пан Бобусь? Он вам не навредил?

– Божечки-кошечки, сколько вопросов! Может составить вам полный отчет о моих похождениях?

– Я бы не отказался, сэр, – на полном серьезе ответил Морган.

– Не сомневаюсь. Летите на Зарекс, в столичный космопорт. Но по приземлению не высовывайтесь, пока я сама не приду. Договорились?

– И куда вы на этот раз собрались? С кем? Чей это корабль? У вас совесть есть?

– Совесть? – Мурси, смеясь, похлопала себя по карманам. – Где-то тут завалялась. Вам одолжить?

– Как смешно! – скептически причмокнул Морган. – В этом вы вся. А мы, между прочим, волнуемся.

– У меня секретная миссия с тайными агентами. Мурси аут, – быстро проговорила капитан и отключилась.

Какой этот Морган иногда зануда! Где, с кем, что делает. Хуже ревнивого мужа, наверное. С другой стороны и его понять можно. Так оплошать, упустить объект слежения. Сердится показательно, на совесть давит, а сам, небось, от счастья из штанов выпрыгивает в каюте Дорн, наверстывая упущенное во время отпуска. Лежат вдвоем и книжку читают, а потом практикуются. Почему-то эта мысль здорово подпортила настроение. А ну и пускай! Вон Гидрос как испугался, когда она про любовь Христова заговорила, сразу кодекс вспомнил.

«Нет эмоций – лишь покой; не неведение, а знания; нет страстей, есть безмятежность; отринь Хаос и стремись к гармонии; не Сила ведет Разум, но Разум ведет Силу». Кажется, ничего не забыла. Странно, но сейчас в тезисах кодекса видится гораздо больше смысла, чем даже полгода назад. Это что же получается, прогресс?

Но что более странно, так это равнодушие к реакции Гидроса. Если бы он раньше цыкнул на неё за упоминание чувств наставника, то Мурси бы восприняла это как прямое доказательство правдивости своих слов. А сейчас какое-то безразличие что ли. Не мечутся больше мысли в лихорадочной диффузии, не ищут точку опоры, не зацикливаются на словах, разбирая интонацию и мимику. В Разуме холодная отрешенность, даже Зов не проснулся. Значит, осталось вооружиться знаниями, но за этим тоже не заржавеет. Вот поговорит с Головачем, убедится, что семейству Арика Джоргана не угрожает опасность, так сразу и настанет просветление по всем фронтам. Можно будет и отчитаться перед Христовым за полное понимание кодекса ОВР, а там и поспать хорошенько.

И всё же, Гидрос попросил быть осторожней. Это он так проявил заботу? В такое слабо верилось. Узнал что-то важное и испугался за её жизнь? Но если учесть, что Ги и нанимал Ванно для её умерщвления, эта версия тоже терпела крах. Может и Гидрос подстраивает для неё ловушку? Ведь напомнил про Бет, чтобы наверняка не могла отказаться от последнего с ней свидания. Капитан сделала глубокий вздох. Похоже, паранойя одерживает победу, усталость перевешивает, и Мурси начала подстраивать всякую догадку под собственные страхи. Она взглянула на календарь. Подходят к концу вторые сутки бодрствования. Для того, чтобы не тронуться кукухой окончательно, нужно всё провернуть за ближайшие восемь часов, а тогда и горячий душ, и потерянная совесть, и показательные скандалы. Скорей бы!