Текст книги "Сильная и независимая для котика (СИ)"

Автор книги: Маричка Вада

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 102 страниц)

– А почему это я – торговец пирожными? Где логика? – возмутился Морган.

– Потому что должности поедателя пирожных не существует! Норм логика?

– С жиру беситесь, – снисходительно разрешил шутить над собой капрал. – А код вам зачем? Вы решили сопернице подсунуть заунывные признания в любви? Предупреждаю, если Эда на свой холофон получит Катарина, то посчитает высшей степенью воздействия своей красоты на окружающих. В общем, это не будет ей уроком.

– Зачем мне пересылать Катарине вирус? – опешила Мурси.

– Ради мести. Или из вредности. Откуда я знаю, что у вас на уме! Катарина ко мне приставала, вас оскорбляла, на бой вызвала. Женщины эмоционально нестабильные, это же всем известно. Я, например, всегда теряюсь, когда между ними происходят распри…

– Мне вас шокнуть? Вы так и не обдумали последний наш спор? Эмоционально нестабильные женщины развязали войну? Эмоционально нестабильные женщины сплошь возглавляют бандитские группировки? Эмоционально нестабильная женщина за последних два дня то восхищается мной и стихами осыпает, то ругает на чем галактика держится?

– Я… Простите. Подумал, что могу с вами теперь обо всем откровенно разговаривать. Не взвешивать каждое слово. Вы же про принятие говорили, Иржи ведь не следит за своей речью, я уверен, – и тут же Морган вспомнил, как Ваццлав его научал именно этому, когда капрал намеренно вызвал триггер у Мурси. – Нет, Иржи следит. Тогда зачем вам код?

– Всего лишь туз в рукаве, доказательства вины Лорда. Доведет меня Эд очередным «дыханием страсти», в суд на него подам. Я сейчас запущу программу, нужно будет вначале глаз подставить, потом запястье. А если стереотипное мышление вам ближе, то не высказывайте его хотя бы при мне. Я понятно объясняю?

– Понятно, – сокрушенно вздохнул Морган. – С этой минуты я буду обдумывать каждое своё слово.

– Мне было бы приятней, обдумывай вы каждое моё слово. Но как хотите, мне фиолетово. Закачивайте информацию в свои болванки, а я поведу корабль в космопорт.

И капитан оставила Моргана в общей комнате думать над своим поведением, а сама отправилась в рубку управления.

***

Глядя на медленно ползущую полоску закачки по своему запястью, капрал пытался сосредоточиться и вернуть себе прежнюю холодную голову. Действительно, если смотреть со стороны, Морган сильно изменился за последнее время. Раньше, только поднявшись на борт этого корабля, он негодовал от умения капитана так легко сдирать внутренние защитные слои каждого из отряда. Корил себя за собственное простодушие в откровенных с ней разговорах о прошлом. Приписывал личностную тягу быть услышанным силе гипноза йонгея.

Но теперь, как Клара, потерял всякую грань и позволяет себе проявлять к Мурси, ставшей ему слишком родной, слишком близкой, даже неуважение! Зачем так озлобленно высказывался насчет саркофага? Ведь толком даже не объяснил, чего именно боится. Не попытался встать на её место. Йонгеи же действительно бессмертны. Факт, постоянно ускользающий из общей картины мира. По крайней мере, им не грозит увядание от старости. Будь Морган таким же, как бы он смотрел на жизнь? И, понимая бесконечность дней бытия, стал бы катар обращать внимание на соперников, пусть и очень красивых? На такие мелочи, как месть смертным, слабым, которые отживут своё и никто о них не вспомнит, а ты даже не успеешь двинуться с места, продолжая вершить судьбы Галактики? А воспринимает ли его, Моргана, капитан как нечто серьезное? Или он всего лишь «обыкновенный капрал».

Вот, что имела в виду канцлер Бет, называя Морика так! «Обыкновенный» смертный капрал, позволяющий себе слишком многое с бессмертной личностью. Нет! Неприемлемо! Такая мысль вызывала в Моргане только упрямое желание бороться. С системой, с понятиями, да пусть бы и с самим Вселенским Разумом! Мириться с подобным он не намерен! В конце концов, четыреста лет по галактическим меркам тоже весомый срок. Многие живут гораздо меньше. Он докажет Мусе, что необыкновенный. Научил же Темную Материю понятию «любовь». А значит, уже добился бОльших результатов, чем все остальные капралы в мире!

Но для начала надо перестать и в самом деле мыслить как среднестатистический солдафон. Выкинуть из головы догматы о женщинах и мужчинах, что потоком льются от известных «психологов» и «коучей», коих капрал прослушал немало в попытке разработать стратегию завоевания сердца йонгея. Все персоны разные! Если Морган хочет презентовать себя как «необыкновенную» личность, то и воспринимать окружение, а уж тем более объект своего обожания, нужно тоже непременно через призму индивидуализма. И будто соглашаясь с его мыслями, пикнул датчик, оканчивая загрузку.

Воодушевленный новым планом, Морган проследовал в рубку управления. Половина пути уже была проделана, но капитан всё равно тщательно сканировала пространство на предмет лихих гонщиков, стремящихся нарушить и вклиниться в поток строго расписанных маршрутов. Всем известно, какие в Империи нравы! Йонгеи привыкли к вседозволенности, если им взбредет в голову обогнать, занять твоё место – уступать и договариваться они не станут.

Зная это, Морган постарался не отвлекать Мурси от работы. Он как завороженный глядел на приближающуюся планету, изображение которой транслировалось на экраны, имитирующие лобовые стекла. Мигая миллиардами огней, Беллис напоминала ночной Дромус с его надоедливой неоновой рекламой.

– Прямо в городе садиться будем? – с тревогой прошептал Морган, когда капитан уменьшила скорость и нацелилась на яркий муравейник внизу.

– Это космопорт. Город левее.

У Морика в прямом смысле слова сперло дыхание. То, что он принял за материк, было всего лишь городом! Огромным, переплетенным яркими иллюминированными дорожками, раскинувшимися по нему словно капиллярная сеть. А прямо по курсу мигали всего лишь навигационные огни космопорта. На Катарсисе площадь таких масштабов считалась столицей, ну или большим городом. Поистине эпические размеры!

– «Палитра звезд», – прокомментировала Мурси. – Даже пристань для кораблей в Империи имеет своё название. Сколько гостей каждую минуту принимает, считать устанете, капрал. Да, взгляд с орбиты на планету сразу раскрывает её величие или убогость. Правда, иногда за ярким фантиком прячется зубодробящая карамель из застывшей грязи.

– Катарсис тогда скорее убог, – согласно кивнул Морган. – А какие пирожные вы любите?

– Вкусные. Капрал, захожу на посадку, не отвлекайте.

– Принято, сэр.

Посадила капитан судно, как и всегда, очень мягко и, предоставив системы для сканирования службам космопорта, развернулась на своем кресле лицом к Моргану.

– Может быть, останетесь? Представьте, вас окружат сотни таких же, как я. Зачем портить нежную катарскую психику?

– Я обдумал ваши слова. Понял логику ваших действий. Теперь, как нельзя кстати, придется полное погружение в атмосферу жизнебыта бессмертных йонгеев. Вот увидите, я перевоспитаюсь.

– Божечки-кошечки, Морган. Мне уже страшно, – недоверчиво покачала головой Мурси. – Еще меня попрекаете в безалаберности по отношению к релаксу. Последнее, шо мне от вас треба – это перевоспитание. Мне нравятся катары! Вы мне нравитесь, как их яркий представитель. Выкладывайте, что там наанализировали. Ни на секунду нельзя оставить наедине с собственными мыслями!

– Я осознал, что все мы разные.

– И? – выжидающе посмотрела на него капитан.

– И всё. А нужно было еще что-то осознать?

– Да, вообще-то, нет. Просто для вас какие-то смехотворные выводы. Где глобальность, где глубина и неординарность? Ни в жисть не поверю, шо на этом вы остановились.

– Возможно, у меня было мало времени, – улыбнулся Морган. – Я потом ночью еще что-нибудь понагнетаю.

– Ох, Морик, – против воли хохотнула капитан. – С вами действительно не соскучишься. Абсолютно непредсказуемы.

– Вам же нравится, да? – несмело уточнил Морган. – Я не специально, само как-то так получается.

– И вот это вот ваше «не специально», как запал в кексе из взрывчатки. Что ж, посмотрим, как вы запоете, когда увидите последний штрих перевоплощения, – коварно улыбнулась Мурси и спешно направилась к себе.

Морган последовал за ней и, хоть дверь в каюту осталась открытой, он остановился на пороге. Слушая, как капитан ругается, в попытках найти что-то очень важное среди вечного беспорядка своего обиталища, в его голове мелькнула мысль, что и здесь необходимо будет навести порядок, как только представится возможность. Наконец, Мурси радостно воскликнула, нашарив искомое под столом, вытянула оттуда и, сдув пыль, с гордостью протянула Моргану маленький ремешок розового цвета.

– Что это? – нахмурился капрал, рассмотрев на середине толстой тесемки массивный круглый колокольчик.

– Аж мандраж берет от одной мысли, шо увижу вас в таком виде! – сжала кулачки и потрясла ими восторженно Мурси. – Давай надевай, давай!

– Странное приспособление, – еще больше насторожился Морган, чуя по настроению капитана недоброе. Он покрутил в руках предложенный аксессуар. Толстый, кожаный, с магнитной застежкой. Его можно было намотать разве что на запястье пару раз. – Очередная шпионская штучка? Блокирует мозговые волны? И куда его надевать?

– Да, Морик! Оно блокирует всякие импульсы тех, кто повстречается на пути. С этим вы перестанете существовать для жителей Империи.

– Гипнотическое?

– Ага. Давай, я сама! – с маниакальной радостью кивнула Мурси и, не сводя горящих глаз с лица капрала, выхватила ремешок из его рук и потянулась к шее.

– Что вы делаете? – отпрянул Морган.

– Одеваю тебя. Расслабься в бедрах и не суетись, – благоговейно, будто совершая религиозный ритуал, прошептала Мурси и защелкнула кнопку ошейника. – Вот, поправим колокольчик. Морик, скажи: «ня»!

– Что? Я не пойду в таком виде! Какая чушь! – попытался сорвать с себя неприемлемое украшательство Морган.

– Это знак того, что вы мой раб. Только и всего.

– Мы сделали другую личность, поменяли зрачки! Зачем еще это? Катары не бывают рабами, я же говорил вам!

– Катары бывают очень специфическими рабами. Конечно, если сами так решили.

– Это каджиты!

– Морган, я расстегну и пойду. А вы оставайтесь, не вопрос, – предложила спокойно капитан, тут же переменившись в лице.

– Нет. Я согласен. Только сниму, как пройдем контроль. Сразу же!

– Конечно, Морик. Могу тебя хотя бы сфотать? На память? Ты такой милый, когда злишься.

– Я вас придушу, – наигранно прошипел Морган.

– Ладно, ладно, я пошутила, – хохотнула Мурси. – Последняя инструкция: идите за мной, глаза опустите в пол, разрешено смотреть только на меня. Рот на замке! Че бы не услышали, как бы не хотелось возразить. Даже если пристанет кто. Принято?

– Принято, сэр, – кивнул Морган, пытаясь воспринимать всё как очередное военное задание. – Это тот же ошейник, что вам надевала Лорд Банник? Поэтому он розовый?

– Та не, это мой личный.

– У вас есть рабы? – Моргана передернуло. – Ну, знаете! Этого вы мне не говорили!

– Моричка, некоторым нравится притворяться в определенных условиях «рабами». Мы же уже обсуждали с вами фемдом. Вы не просветились в спейснете? Тогда просто не берите в голову. Хотя вам идет. Правда.

– Я опять ничего не понял из вашего оправдания. То есть, у вас нет настоящих бесправных рабов? Это всё что меня волнует.

– Будете моим первым, капрал? – чувственным полушепотом спросила Мурси. – Сами не заметите, как втянетесь в ролевые игры. Составим расписание, в какие дни командуете парадом вы, а в какие я.

– Вы сейчас про близость? Вы хотите меня заставить надевать эту чушь в процессе нашего с вами… Нашего с вами… – замялся Морган. – Ну, вы поняли, да? Заставите?

– Божечки-кошечки! Морик, такой взрослый мальчик, а слово «секс» произнести не можешь, – расхохоталась капитан. – У тебя проблемы на этой почве? Я зря губу раскатала?

– Чью губу? И куда вы её покатили? – не понял Морган. – И вообще, у меня нет проблем! Я взрослый опытный мужчина! Сами видели, на скольких девушек я произвожу неизгладимое впечатление.

– Одно слово. Просто произнесите его вслух, – заговорщицки подтолкнула капитан. – Слабо?

Морган набрал побольше воздуха в грудь и, чувствуя, как начинает пылать его лицо, выпалил:

– Секс! – и его, словно плотину, прорвало: – Секс! Секс, секс!

– А еще громче можешь?

– Секс! – заорал во все горло Морган.

– Шикарно! – расплылась в счастливой улыбке капитан. – Именно такие катары и отдают себя добровольно в рабство. Теперь, если вас спросят на контроле что-нибудь, это и отвечайте. Принято?

– Так положено?

– Нет, но мне будет приятно.

– Вы заводитесь, глядя на меня, – вдруг осознал Морган и на всякий случай принюхался. – Конечно! Ваш запах изменился. Так бы сразу и сказали.

– Щито поделать, милый, – развела руками Мурси, ядовито улыбаясь.

– Вот почему вам Эд не по вкусу! – презрительно скривился Морган. – Это вы хотите всех задоминировать! Обдумаю и это ночью.

– А вы ведете список обдумывалок или в уме держите? – опять съехидничала Мурси, но тут же сделалась серьезной и махнула рукой. – Взаимное измывательство друг над другом отложим до вечера. Службы космопорта могут устроить и профилактический взрыв, заподозрив нас в терроризме. Тут с этим строго.

***

Прямо к их кораблю придвинулась мобильная закрытая мини-трасса с небольшим, но вместительным скайтреем. Ни обойти, ни проскользнуть, ни прокрасться. По этому пути доставляют прямехонько к паспортному контролю, чтобы досконально ощупать, просветить и отсканировать. Параноидальность служб безопасности очень явно напомнила Моргану обвинения капитана в шпионаже. Видимо, боязнь за жизнь и вправду вечный спутник йонгея.

За бронированным стеклом их встретила приветливая барышня. Именно барышня, по другому её назвать не поворачивался язык. Была она одета в розовое, с большим количеством рюшек и оборок платье, пышная юбка которого заполнила всю нижнюю часть будочки, где восседала чиновница, словно наместница Императрицы. Царь и Бог местного управления. Под цвет к одеянию на лысой голове её топорщился розовый же эрокез. Огромное количество колец, сердец, стрел и заклепок в виде бантиков – пирсинг, что густо осыпал лицо, уши и даже открытую часть шеи девушки. Только на лбу временной голографической татуировкой значилось официальное: «Служба паспортного контроля. Бренди Кокс».

– Леди Ковакс! – еще даже не взглянув на ID Мурси, пролепетала радостно паспортистка. – Рада приветствовать на Беллис. Купила ваш новый товар. Он шикарен!

– Кого выбрала? Морика или Шнобби? – поинтересовалась капитан, проводя над сканером запястьем.

– Пока остановилась на Шнобби. А вам по душе кто больше?

– Ни тот, ни другой. У меня есть свой Морик, – махнула Мурси головой на капрала, улыбаясь. – Как, хорош?

– Милый, – девушка заинтересованно и откровенно осмотрела на Моргана, закусив нижнюю ярко окрашенную розовой помадой губу. Глаза капрала от такого нескромного внимания расширились, но помня наставления Мурси, он опустил их в пол. – А если он умеет то же самое…

– Еще лучше! – многозначительно уточнила капитан, потрясая указательным пальцем в воздухе. И закончив со сканированием зрачков, добавила: – Он помешан на сексе, правда, милый?

– Секс! – остервенело пролаял Морган, разрабатывая план мести.

Придушит Мурси, как только останутся одни. Нет, нужно что похуже придумать! Заставит наводить порядок в каюте. Нет! Найдет самую скучную тему для разговора, а когда она устанет и обзовется, то четко, аргументировано и по пунктам распишет, почему его нельзя считать занудой. Или всё же – придушит? Сама смеялась, что развлечения у него незатейливые. Так что нечего выпендриваться.

– Скажите, пусть подставит руку для идентификации.

Морган прошел все положенные стадии контроля и никаких подозрений его переклеенная шерсть на запястье или же вставленные глаза не вызвали. Компьютер высветил, как и было запрограммированно Мендесом, подставную личность, но девушка не спешила заканчивать регистрацию.

– Как вносить будем? Оставить Мориком Морганом или же желаете его переименовать.

– Пусть будет непредсказуемый Морик, – мило улыбнулась Мурси. – Как-никак это теперь бренд, а не имя.

– Да, любой с гордостью будет его носить. Слышали, что сейчас это самые популярные имена для младенцев среди смертных?

– Очень приятная новость. Значит, мой счет будет только пухнуть со временем. Мы закончили? А то дел невпроворот.

– Да, конечно. Приятного пребывания на Беллис!

Следом за своей «хозяйкой», Морган прошел в холл с высоким потолком, разглядеть который можно было только сильно задрав голову, что строжайше ему запретила Мурси. Стены, украшенные лепниной и позолотой, создавали впечатление дворца или даже правительственного здания. Охранные дроиды стояли на каждом углу, но никто из них не обращал ни малейшего внимания на вновь прибывших. Мурси ненадолго задержалась возле табло с направлениями и выбрала путь к личному трансферу, а не к общественному.

На стоянке их ждал еще один скайтрей, меньшего размера и со знакомыми уже Моргану отметками компании «МоК». Мягкие удобные кресла услужливо приняли в свои объятия, а темные стекла машины скрыли от глаз зевак самого Моргана и его постыдный аксессуар на шее, который за всё это время вызвал раздражение до невозможного жжения, а кожа под ним нестерпимо чесалась. Мурси скомандовала старт роботу-водителю, а сама потянулась и сняла позорный ошейник с Морика.

– Прости, ладно? – искренне посочувствовала она, пряча ремешок в нагрудном кармане Моргана. – Неприятно и унизительно, знаю. Сама через это прошла. Ты прав, катары не бывают рабами. Только в определенных случаях, моду на которые когда-то ввела моя мать. И это единственный способ тебя протащить в Империю.

– Только не говорите, что к этому причастен и мой дед! – сорвалось у Моргана. – Это отвратительно!

– Не понимаю, почему вы считаете такое обыденное и естественное дело – отвратительным? Что в нем такого? Каждая персона занимается сексом, в этом нет ничего стыдного или сакрального. Такая же часть жизни, как прием пищи и гигиена. Хотя, признаться, ваша реакция меня забавляет. Врушка-скромняга.

– А я вас придушу, – буркнул Морган и уставился в имитацию окна. – Вот спасете галактику от Инквизиции, так и придушу сразу же!

– Значит, в моих интересах никого не спасать?

Морган не ответил. Ему нужно было хоть немного прийти в норму от пережитого позора. Хотя, слова капитана не такая уж и чушь. В самом деле, если этим занимаются все взрослые в галактике, если это такая же необходимая часть существования, как прием пищи и гигиена, почему стыдно-то? Без секса невозможно продолжение самой жизни! Это неотъемлемый элемент мироздания. Кто-то в Империи из-за ошейника узнал, что они с Мурси снюхались? Ну, так на Катарсисе он лично об этом объявил, скормив ей из собственных рук Бонко. Так и разница в чем тогда? Орех, ошейник, может быть, другой «фетиш»? Нет, про «придушить», это он, пожалуй, погорячился. Морик уже хотел было извиниться, но скайтрей резко остановился и Мурси скомандовала на выход.

***

Морган ступил на твердое покрытие тротуара и огляделся. Высотные разноцветные дома уходили ввысь, в небо. Вместо крыш почти все они оканчивались самыми настоящими особняками, с деревьями и статуями, фонтанами и колоннами, создавая поистине потрясающий вид. Ярко перемигивались разноцветные гирлянды, крепко заплетшие все нижние этажи, стволы одиноких деревьев и столбы с дорожными указателями. Яркий ручей разнорасового народа несся неуправляемым потоком. Все куда-то деловито спешили, иногда задевая самого капрала плечами и руками, но не удосуживались извиняться, будто бы злостный бог времени отчитывал каждую их секунду, а промедление становилось смерти подобно.

И Морган физически не мог перестать на них пялиться! Хотел, как и подобает приличному катару отвернуться и не обращать внимания, но глаз оторвать от такой цветастой толпы просто не было сил. Вот размашистыми шагами торопится, явно по делам, мужчина-неберианец в одной яркой золотистой юбочке и на ходулях. Между прочим, без трусов! Снизу обзор, к сожалению капрала, открывался слишком уж хорошим. Вот твилекк в коротком топе и броне-шортах на босу ногу, а рядом с ним твилечка вообще обнажена по пояс. Вон промелькнуло чудо в перьях, вон в кожаном корсете и салатовых пушистых тапочках, в трусах и шляпе, со змеей на шее, со змеей вместо одежды, а вот и змея проползла между ног, сбежала видимо у кого-то. Но больше всего поразило капрала количество катар на душу населения. Они встречались буквально на каждом шагу. Все одеты по-деловому, при галстуке или бабочке, но с проколотыми ушами, или стильными массивными ожерельями. В каждом что-то такое, что обязательно его отличало от остальных.

– Они что, всерьез это? Мы попали на фестиваль скорбных умом? – недоуменно пробормотал Морган, жмурясь от внезапного приступа головокружения. – А катары что, все тут чьи-то любовники?

– Да нет, это свободные граждане Империи, – Мурси приподняла недоуменно плечи. – Право на индивидуальность – неотъемлемая часть свобод граждан, как право на свободу совести и вероисповедания, защиту жизни, неприкосновенность частной жизни. Ну, такое. А вы думали, кто тут должен обитать?

– Не знаю. Йонгеи? Все эти ваши Созданные, Рожденные, Истинные?

– И йонгеи, и проводники, и обычные персоны. Морган, вы где вообще росли и воспитывались? Как с астероида грохнулись.

Неожиданно шерсть у Моргана приподнялась, и он пошарил глазами. Обстановка изменилась. Капрал резко развернулся и выцепил глазами Держателя Силы. Йонгей, от которого за парсек веяло силой и уверенностью, как от Лорда Виктуса. Устрашающий, но совершенно безразличный к царящей вокруг суете. Он никуда не спешил, степенно ступал по дощатому тротуару, опираясь на трость с набалдашником в виде черепа. А может это и в самом деле был чей-то череп. Вычурная белая рубашка с рюшами вдоль блестящих на солнечном свете пуговиц из кромнецина. На шее шнурок, туго закрепленный под самый подбородок и украшенный брошкой с драгоценными камнями. Черный пиджак с золотистой вышивкой, шляпа-котелок с пером экзотической птицы, черные облегающие брюки, с заутюженной стрелкой, но не прикрывающие лодыжки. И лакированные туфли с длинными острыми носами яркого малинового цвета. Морган зажмурился. Йонгей сменил траекторию и направился к ним.

– Прекрасный денек, не находите? Не местный? – обратился Лорд напрямую к Моргану. – Вам показать город? Ищите конкретное что-то?

– Простите, я занят, – попятился от него Морган.

– Возьмите мою визитку. Как освободитесь – звоните. Буду ждать, – откланялся Лорд и без разрешения запихнул в нагрудный карман капрала свою карточку.

– Легко отделался, – подмигнула Мурси. – Пойдем, перебежим дорогу, пройдем пару кварталов и будем уже у Ленки.

Но только они поравнялись с проезжей частью, как рядом резко затормозил скайтрей. Окошко его опустилось и ярко накрашенная красивая дама, неприлично вставив пальцы в рот, засвистела. Она высунулась практически по пояс из машины и потянула к себе за грудки оцепеневшего Моргана. Не церемонясь, женщина чмокнула капрала в губы, оставляя красные разводы помады на шерсти.

– Звони, красавчик, – засунула она визитку в его карман и опять скрылась в скайтрее, который тут же рванул с места.

Отплевываясь и вытираясь рукавом, Морган негодовал. Он ругался самыми неприличными словами, которые только знал, пока Мурси пыталась хоть как-то успокоить беднягу. Она достала влажную салфетку и принялась самостоятельно очищать шерсть вокруг его рта.

– На эту тетю можно и в суд подать за оскорбление личности. Видимо, денег у неё много, поэтому штрафа в размере пятидесяти тысяч она не боится. Даже визитку оставила.

Пока они возились с возникшими трудностями, остановился еще один скайтрей. На этот раз окошко только немного приоткрылось, не показывая лица сидящего внутри, но Морган опять ощутил специфический фон от присутствия держателя Силы.

– Эй, котик, ты занят? – окликнул приятный женский голос.

– Занят! – вместо капрала ответила Мурси.

– Не с тобой разговариваю! У него есть рот, – огрызнулась леди из скайтрея. – Так как, красавчик, не хочешь чего-то более изощренного, чем замухрышка рядом с тобой?

Дверь машины приоткрылась и оттуда показалась красивая длинная нога в туфле на высоком каблуке. Затем вторая, по которой уже струилась оранжевая юбка. «Хотя бы не голая» – мелькнуло неуместное замечание в голове Моргана.

– Отвечай, – шепнула ему Мурси. – К тебе же дама интерес проявляет. А то ща вылезет вся. Поцелуем не обделаешься!

– Спасибо, госпожа, – учтиво приклонил голову Морган, – но я попробую отмыть свою замухрышку. Может еще не всё потеряно.

– А, так ты её хозяин, – рассмеялась дама. – Почему без ошейника? Втроем не хочешь? Конечно, как отмоешь её.

– Я подумаю над вашим шикарным предложением, – вежливо улыбнулся Морган, беря в руки очередную протянутую карточку.

– Буду ждать с нетерпением твоего звонка, котик, – проворковали ноги и спрятались обратно в скайтрей.

– Отмою замухрышку, – прыснула со смеху Мурси. – Ну, ты сказанул!

– Не обижайтесь? – разочарованно поджал губы Морган.

– Обижаться? На что? А ты молодец, нашелся, что сказать. Уж думала, начнешь спорить с ней.

Пока они переходили улицу и шли по тротуару, сопряженного с дорогой, к Моргану постоянно подходили. Кто-то без слов засовывал визитки по его карманам, кто-то делал прямые непристойные предложения, приглашали в рестораны и кабарэ, клубы и казино. Одна девушка даже распахнула и без того прозрачную блузу и, потрясая грудью, пошла в лобовое столкновение, чем заставила Моргана ретироваться за спину Мурси. Скайтреи не переставали сигналить, из окон кричали пошлости, свистели, один раз даже швырнули в него перстнем с инициалами. Дорогим и тяжелым. Он больно ударил в плечо Моргана.

– Да что с ними такое! – не выдержал Морган, поднимая кольцо и передавая его капитану. – Катар же много, почему ко мне пристают?

– Вообще-то, не удивительно. С такой рекламой сейчас все ищут незанятых котиков. Кольцо на благотворительность?

– Да, – согласился Морган. – А причем тут реклама и я?

Он поднял голову вверх, пытаясь уловить, куда устремился взор Мурси. На небоскребе в вышине висел огромный билборд, на котором крутилась одна и та же реклама по кругу:

Яркие гигантские буквы выстреливали прямо в мозг: «Ты сильная и независимая? У тебя в жизни всё есть? Хочется немного расслабиться, но совершенно нет желания тратить время на подбор ухажеров, которые не всегда знают, как достигается пик блаженства? Тогда тебе поможет «Котик для сильной и независимой!» На экране появилась красивая модель, женского пола, которая, изображая на лице экстаз и прикрывая от удовольствия глаза, томно стонала. «Любишь нежность и неторопливость – тогда ласковый Шнобби к твоим услугам. Любишь драйв и ощущение опасности – твой выбор непредсказуемый Морик!»

– Что это все значит? – прошептал, негодуя, Морган. – Сэр! Что это значит? Что за товар?

– Пойдемте, дорогой, – подхватив капрала за руку, попыталась увести его с улицы капитан.

– Нет! – сердито притопнул ногой Морган. – Ответьте, что на самом деле именуется как непредсказуемый Морик! Я должен знать, куда вы пристроили мое честное имя!

– Вы же сами видите. Штучка, способная доставить радость женщине.

– Это точно что-то хорошее?

– Слышали паспортистку в аэропорту? Она, по-моему, в восхищении!

– Ладно, – цокнул языком Морган. И об этом он подумает ночью. – Если «штучка» ассоциируется с хорошим, то пусть будет.

– С хорошим, Морик, с очень хорошим, – ехидно вторила ему Мурси.

– Не нравится мне ваш тон…

– Эй, парень, – остановился перед ними мужчина средних лет. На этот раз не йонгей и даже не проводник. Самый обыкновенный «смертный». – Ты сегодня вечером свободен?

– Что? Нет! Я занят! Мне надо вымыть эту замухрышку, – зачем-то закричал на него Морган.

– Так давай вместе вымоем! – радостно развел руками мужчина. – Я тоже предпочитаю некоторые извращения.

– Без меня, – вытянулось лицо Мурси.

– Вот, возьмите визитку, и эту тоже, – начал в бешенстве доставать из карманов Морган предложенные ему до этого карточки. – Все они обожают извращения, рекомендую. Прямо извращенцы на извращенцах! А мне некогда. Я тут по делам!

Вместе с визитками в руках капрала оказался ошейник.

– Сказал бы сразу, что раб, – по-доброму, совершенно без обид, ответил мужчина. – Бывай!

– Сэр, если надену обратно, они перестанут приставать ко мне?

– Думаю, да. Так ты покажешь, что кому-то уже принадлежишь. Присмотрись внимательно.

Морган глянул на прохожих и только сейчас заметил, что большинство из них имеют подобный атрибут, просто за яркостью и пышностью их нарядов не всегда улавливается на каком месте. И катары, все до одного, в этих строгих и до ужаса деловых костюмах, тоже с колокольчиками. Не ошейник символ рабства, а именно колокольчик.

– Но я думал, рабы это бесправное существование! – воскликнул удивленный Морган и принялся застегивать обратно ошейник на своей шее.

– Только не в Империи. Если у тебя нет денег, ты разорился или еще что, то тогда добровольно сдаешься в кабалу. Заключается контракт, в котором прописывается всё, до мельчайших подробностей.

– А если хозяин не будет выполнять пункты контракта? Невольник может на него повлиять?

– Угу. Комитет по защите рабов быстро его оштрафует, назначит суд, а рабу еще и сверху насыпят. С этим можно конкретно встрять.

– Получается, рабство в Империи – обычная наемная сила, к чему пафос? – непонимающе мотнул головой Морган.

– Во-первых, это красиво! Иметь рабов, оцени, как звучит. Во-вторых, наемный рабочий остается свободным гражданином, а значит, его можно и поцеловать, как вас, и украсть. А если кто-то захочет тоже самое проделать с рабом йонгея, то его неминуемо накажут, как за порчу имущества. Тут эта грань очень тонкая.

– Переход ответственности за жизнь, – додумался Морган. – С личной на милость держателя Силы. А его уже контролирует государственный орган. Умно! Но какой смысл тогда вообще жить в Империи, если ты становишься вещью?

– Некоторым действительно некуда идти. А хозяин приютит в своем доме, предоставит пищу, кров, защиту. Тем, кто держит фермы или большое производство, проще нанимать рабов – они и поле уберут, и после себя помоют, и поболтают с тобой. Рабы обязаны болтать с тобой, если тебе захочется. Тут уж не поможет: «Не в моей компетенции, я занят, болен, не в настроении». А накормить их можно всё тем же урожаем. Много нюансов с этим рабством. К тому же, оно на лет пять заключается, минимум.

– Здорово, но вообще ничего не понятно. Я устал. Долго еще?

– Минут десять, если нас опять не остановят любвеобильные извращенцы.

Как только Морган надел ошейник, то тут же перестал существовать для окружающих. Никто на него не смотрел, никого он не интересовал, прохожие пробегали мимо, даже не поднимая глаз. Вот так капрал и слился с толпой фриков. Теперь он действительно понимал, что имел в виду Лорд Виктус. Среди жителей Империи, одетых в костюмы из серии «вырвиглаз», он и простой палач Ванно, и даже интерсек в медицинском халатике и тапочках смотрелись донельзя убого, слишком вычурно своей простотой. И это про капитана Морган когда-то думал, что её заботят только «шмотки»! Да она вообще не беспокоится о своем внешнем виде, если сравнивать даже с мужчинами Империи, а тем более с йонгеями. Лапоть имперский, одним словом.