Текст книги "Чернильно-Черное Сердце (ЛП)"

Автор книги: Джоан Кэтлин Роулинг

сообщить о нарушении

Текущая страница: 50 (всего у книги 58 страниц)

– Как дела в офисе? – спросила она.

– Лучше, чем я ожидал. Стены и потолок были заново отделаны, и они установили новую дверь во внутреннем кабинете. Нам понадобится новая мебель, а также новый компьютер и стол для Пэт. В наружной двери по-прежнему нет стекла, она заколочена досками. Моя квартира в порядке, теперь они починили потолок в офисе. – Но я звоню не поэтому. Я только что говорил с Мерфи. Они освободили Ормонда без предъявления обвинений.

– О, – сказала Робин. – Ты рассказал ему о Папервайт?

– Да, – сказал Страйк. – Не могу сказать, что он был в восторге, но он все равно хочет видеть нас обоих в Новом Скотланд-Ярде как можно скорее.

– Что? – сказала Робин. – Почему?

– Он довольно загадочен. Говорит, что есть кое-что, с чем мы можем им помочь, и кое-что, с чем они могут помочь нам. Я позвонил Мидж, она заменит тебя.

– Страйк, у нее не было выходных неделями.

– Я обещал ей длинные выходные. Встретимся у входа в здание, – сказал Страйк и положил трубку.

Передав дела Мидж, Робин взяла такси до Нового Скотланд-Ярда, огромного бледно-серого здания, выходящего на Темзу. Она нашла Страйка курящим на небольшом расстоянии от главных дверей.

– Все это немного странно, не так ли? – сказала Робин, подойдя к нему.

– Да, – согласился Страйк, разминая обрубок своей ноги над протезом. – Мерфи не был похож на человека, потерявшего своего главного подозреваемого. Он был чем-то очень доволен. Я сказал, что позвоню ему, когда мы приедем.

Мерфи пришел за ними лично, и через несколько минут езды на лифте они оказались в небольшой комнате, обставленной круглым столом и несколькими стульями на металлических ножках. Здесь уже присутствовала Анжела Дарвиш, которая по прибытии пожала руки Страйку и Робин. На столе стояла изящная черная коробка, которую Страйк распознал как записывающее устройство.

Единственное окно комнаты выходило на реку, которая сегодня была ослепительной массой белых искр, и пропускало столько нефильтрованного солнечного света, что пластиковые сиденья, установленные вокруг стола, были почти некомфортно горячими. Закрыв дверь и присоединившись к ним за столом, Мерфи сказал, улыбаясь,

– Вы здесь из-за кошки.

– Кошка? – повторила Робин.

– Да. Я собираюсь включить вам кое-что, что мы записали неделю назад, благодаря паре подслушивающих устройств в квартире одной старушки.

– Вы кто, домовладелец? – спросил Страйк у Анжелы Дарвиш. – Рентокил? (Rentokil – компания, предоставляющая услуги по управлению объектами в Англии – прим.пер)

Анжела улыбнулась, но не ответила. Мерфи нажал кнопку на черном ящике.

Они услышали тихие удары, которые показались Страйку похожими на то, как будто кто-то вышагивал по ковру. Затем заговорил голос, и через несколько слов Страйк узнал в нем Уолли Кардью.

– Уруз?

Короткая пауза, затем,

– Да, я вошел, но это было не очень хорошо… Мне понадобилось около пяти чертовых дней, чтобы вспомнить свой пароль… Да… но все изменилось, я не мог видеть никого из тех, с кем я раньше разговаривал… Ну, я не так долго там был, потому что, типа, я присоединился к нему только после того, как меня уволили, типа, чтобы попытаться заручиться поддержкой… Ха-ха, да… Нет, это дерьмо, в любом случае… да, у них новый мод, так что я задал ему пару вопросов, но ничего. Потом появился Аноми, блядь, и спросил меня, что я там делаю, подозрительно, типа, и начал задавать тонну ебаных вопросов, а я не мог вспомнить, что я тогда рассказал ему о себе, потому что, очевидно, я притворялся каким-то случайным говноедом, не хотел, чтобы кто-то знал, что я в игре, возвеличиваю себя… Ха-ха, да, точно… Но я неправильно ответил на один из вопросов, и этот ублюдок меня забанил… Да… Нет, чувак, я знаю это… Я хочу помочь, я сделаю что угодно… Да, хорошо… Да… Скажи ему, что я все еще хочу помочь… Скажи ему, что я готов принять встречу с его стариком в любое время… Да, я знаю… Сделаю… Хорошо, до скорого.

Мерфи нажал на паузу.

– Кардью пытался выяснить, кто такой Аноми, внутри Игры Дрека, – сказал Страйк.

– В точку, – сказал Мерфи. – Вы заметили, что они используют свои кодовые имена, когда разговаривают друг с другом по телефону, но мы определили Уруза некоторое время назад. Уруз был в доме Турисаза, когда мы его взяли.

– Турисаз – это Джейми Кеттл, – сказала Дарвиш Страйку, – человек, которого вы…

– Ударил, – сказал Страйк. – Да, я помню. Я не часто это делаю. Я имею в виду, я могу их запомнить.

Дарвиш на самом деле рассмеялась.

– В то время у нас не было ничего на Уруза, – сказал Мерфи, – но его татуировки дали нам возможность понять, какой политики он придерживается.

– Можно подумать, что люди, пытающиеся действовать в тени, могут дважды подумать, прежде чем татуировать на себе свастику, – прокомментировал Страйк.

– Мы думаем, – сказал Дарвиш, – что Уруз и Турисаз были выбраны за их мускулы, а не за мозги.

– В любом случае, мы довольно быстро опознали Уруза, – сказал Мерфи. – Он тот, кто обшаривал вашу квартиру, – сказал он Робин, – и он становится беспечным, когда выпьет пинту или семь. С ним был парень в штатском, когда он рассказывал своим приятелям о хорошо финансируемом ультраправом веб-канале, который вот-вот заработает. Маленький Уруз был очень доволен тем, что у него есть такая инсайдерская информация. Он сказал, что за проектом стоит мультимиллионер, и на нем будет знаменитость, которая не может свободно говорить на YouTube…

– Мультимиллионером является, случайно, не Ян Пич, не так ли?

– Я не могу комментировать, – сказал Мерфи с намеком на подмигиванине. – Итак: это вторая запись, которую мы получили вчера днем.

Он снова нажал на кнопку. На этот раз взволнованный голос Уолли звучал слегка эхом, как будто он закрылся в ванной.

– Уруз? У меня есть кое-что важное… Да. Я узнал, что Аноми – это… Да! Я думал сходить к Хеймдаллю и сказать ему в п… Ах, да… Нет, я понял… Черт, неужели они?

Мерфи сделал паузу.

– Хеймдалль, который является мозгом операции, достаточно умен, чтобы понять, что люди следят за ним и его отцом, – сказал Мерфи. – Вот почему он использует приспешников в качестве бегунов.

Он снова нажал кнопку “плей”, и Уолли сказал,

– Ну, мое место в безопасности…

Мерфи фыркнул от удовольствия.

– ... Да, конечно… Нет, в любое время сегодня вечером…

Невнятно, на заднем плане записи, послышался голос пожилой женщины, которая спрашивала.

– Подожди минутку, бабушка, – крикнул Уолли, а затем сказал более тихим голосом: – Нет, она должна выйти позже… Да, хорошо… Да… Увидимся.

Страйк предположил, что Уолли повесил трубку, прежде чем начать петь низким голосом:

Есть дорога, она ведет в Валгаллу.

где избранным позволено…

Мерфи снова нажал на паузу.

– Мелодия и текст песни написаны Скрюдрайвером, – сказал полицейский. – Популярен на мходках одинистов, как я слышал… Итак, следующая запись была сделана вчера вечером. Берегитесь кота.

Мерфи в третий раз нажал на кнопку воспроизведения.

Очевидно, ни одно из подслушивающих устройств, установленных в квартире миссис Кардью, не находилось в коридоре, потому что шум открывающейся двери прозвучал отдаленно, как и первый обмен мнениями между двумя мужчинами.

– Дагаз, дружище.

– У Уолли теперь есть руническое имя? – тихо сказала Робин, и Мерфи кивнул.

За звуком смеха последовал звук закрывающейся двери. Вслед за этим раздались приглушенные шаги, как будто по ковру, затем пожилой женский голос громко и отчетливо произнес.

– Хотите чашку чая, кто-нибудь из вас?

– Нет, спасибо.

– Нет, спасибо, бабушка, у меня есть пиво. Дай нам полчаса, ладно?... Нет, он здесь, с ним все будет в порядке… Просто смотрит в окно…

– Это кот, который смотрит в окно? – спросил Страйк.

– Точно.

Еще одна дверь закрылась.

– Форт, она собиралась уйти, – извиняющимся тоном сказал Уолли. – Рад тебя видеть, брат. Как там Альгиз?

– Все еще не в порядке, бедный ублюдок. Дергется. Сильные головные боли…

Слабый скрип, мягкое шелестение ткани, как будто сиденья заняли.

– ... он может навсегда лишиться мозга, так что если ты знаешь, кто этот ублюдок…

– Ок, я уверен на девяносто девять процентов. – Угощайся.

Последовал безошибочный звук срыва колец с банок пива.

– Итак, – сказал Уолли, – в Твиттере есть парень, которого называют Учеником Лепина…

Робин взглянула на Страйка.

– Он всегда ставит лайки на мои твиты, и он иногда приходит – раньше приходил и писал комментарии на мое шоу и шоу ЭмДжея.

– Так вот, вчера вечером он вписал меня в спор, который он ведет с каким-то засранцем по имени Перо Правосудия, и сказал, что знает Аноми.

– Кто знает, Пен…?

– Нет, ученик Лепина. Так что я проследил за ним и написал ему личное сообщение, и я сказал: “Ты знаешь Аноми?. А он ответил: “Да, это мой приятель”. Куча дерьма о том, что Аноми – гребаный гений и все такое, а потом я спрашиваю: “Так что же он имел против Ледвелл?”, а он говорит, что она его здорово наебала – похоже, они трахались, – а потом эта шлюха свалила со всеми деньгами к Джошу Блэю.

– Он назвал тебе имя?

– Не нужно было. Я точно знаю, кто это. Парень по имени Пе…

Раздался громкий стук, и голоса внезапно отдалились.

– Пирс – чертов кот – и он живет в Иппи…

Еще один громкий лязг.

– для записи. Как я уже сказал, я на девяносто девять…

Еще один грохот: Робин представила, как Уолли переставляет предмет, в котором было спрятано подслушивающее устройство, очевидно, сбитое кошкой на пол. Голоса снова стали отчетливыми.

– Я помню, как говорил Джошу: “Ты не нравишься этому ублюдку, будь осторожен, мать твою. Он охотится за твоей сучкой”. Он был лучшим художником, чем Джош, и он занимается анимацией – я на девяносто девять процентов уверен, что это он. Одно из его прозвищ в коммуне было Лошадь, потому что у него был чертовски массивный член…

Уруз рассмеялся. Мерфи остановил запись.

– Мы надеемся, – сказал он, – что вы сможете рассказать нам…

– Пез Пирс, – сказала Робин. – Полное имя: Престон Пирс. Он из Ливерпуля и живет в художественной коммуне “Норт Гроув” в Хайгейте.

– Отлично, – резко сказала Дарвиш, когда они с Мерфи поднялись на ноги. Последний обратился к Страйку и Робин,

– Вы двое подождете здесь?

– Без проблем, – сказал Страйк.

– Было очень приятно, – сказала Дарвиш, протягивая прохладную руку, которую Страйк и Робин по очереди пожали. – Надеюсь, ваш офис не слишком сильно пострадал.

– Могло быть гораздо хуже, – сказал Страйк.

Дарвиш ушла. Страйк и Робин посмотрели друг на друга.

– Ученик Лепина – реальный друг Аноми? – спросила Робин.

– Я бы на это не ставил.

– Он часто заступается за Аноми.

– Как и многие ультраправые тролли.

– Эта история подходит Пезу, хотя.

– Да… я полагаю, – сказал Страйк, который выглядел неубежденным.

– Это ты всегда считал Пирса кандидатом в Аноми.

– Ты не думаешь, что Ледвелл – шлюха, которая изменила Аноми, – это именно та история, которую придумал бы ненавидящий женщин девственник?

– Наверное, да, – сказала Робин, – но…

Вернулся Мерфи с конвертом из грубой бумаги, который он положил на стол без комментариев.

– Учитывая, что ваш офис был взорван, и вы дали нам важные зацепки в этом деле, я думаю, вы заслуживаете услышать, как они сами себя подставили. Это позже на записи, которую вы только что прослушали.

Он перемотал вперед, затем нажал на кнопку воспроизведения.

– Не гладьте этого ублюдка, он только поцарапает вас…

Он перемотал вперед.

– Блядь, заебали, поэтому я подрочил на Инсту Кеа Нивен…

– Это продолжается довольно долго, – сказал Мерфи, прерывая смех Уруза, когда он снова перемотал пленку. – Какая-то левая бывшая девушка Кардью не смогла вернуться в постель.

Он снова нажал на воспроизведение.

Голос Уруза теперь звучал отстраненно, как будто двое мужчин снова разговаривали в коридоре.

– Вот оно, – сказал Мерфи, увеличивая громкость, когда голос Уруза снова раздался из динамика.

– Не, Эйхваз… новый замок… чертовы свиньи… не, не Бен…

Снова невнятный разговор, смех, потом Уруз сказал,

– ... становится лучше в… хаха… не говори ему об этом… В любом случае, Чарли будет охуенно рад.

– Рад помочь. Передавай ему привет, и Олли.

– Хорошо.

– Бинго, – сказал Мерфи, нажимая “стоп”. – Настоящие имена. Эти болваны выпили слишком много пива. Хеймдалл, глава всего этого дела: Чарли Пич. Мы проверяли его пару месяцев назад, но он оказался чист. Очень сообразительный, очень умный, никогда не промахнется.

– Жаль, что он не может сказать того же о своем брате, – сказал Страйк.

– Да, он дерзкий маленький засранец, или был им. Эта черепно-мозговая травма не скоро заживет. И третий парень, которого они упомянули, Бен – мы уже знали, что Эйхваз – изготовитель бомбы, и то, что они назвали его Беном, было подтверждением того, что наш главный подозреваемый – именно он. Выпускник инженерного факультета: респектабельная внешность, приличная работа. При первой встрече вы бы не назвали его неофашистом.

– Преимущество университетского образования, не так ли? – сказал Страйк. – Учит тебя вытатуировать свое нацистское руническое имя на заднице, а не на лбу.

Мерфи рассмеялся.

– Он умный, но с ним все равно что-то не то. Был предупрежден за преследование бывшей подруги и получил условный срок за попытку убийства в подростковом возрасте. Я удивлюсь, если защита не закажет психиатрическую экспертизу. Чем дольше с ним разговариваешь, тем более странным он становится.

В любом случае, сегодня в шесть утра мы произвели серию одновременных арестов. Мы считаем, что у нас есть весь верхний эшелон “Халвенинга…

– Поздравляю, – сказали Страйк и Робин вместе.

– Что означает, что вы двое можете спокойно идти домой.

– Фантастика, – сказала Робин с облегчением, но Страйк сказал,

– А что насчет Аноми?

– Ну, – сказал Мерфи, – как вы только что слышали, Чарли убежден, что Аноми пытался столкнуть его брата под поезд. Я только что послал пару человек в Норт-Гроув, чтобы предупредить Пича, что он может стать мишенью. Возможно, Чарли Пич отдал приказ убрать его, а мы пока не можем гарантировать, что взяли всех мелких парней.

– Я бы настоятельно советовал вам держаться подальше от Пирса, пока мы не дадим вам добро. Вы же не хотите, чтобы вас снова увидели стоящим на пути “Халвенинга”, пока мы не убедимся, что взяли их всех. Учтите, даже если мы упустили пару низкоуровневых парней, они будут просто в шоке, когда увидят новости.

– Вы же не думаете, что Аноми толкнул Оливера Пича под поезд? – спросил Страйк, внимательно наблюдая за Мерфи.

– Нет, – сказал Мерфи. – Мы не думаем.

– Так кто же это сделал?

Мерфи откинулся в кресле.

– Бен, изготовитель бомб, получил условный срок за то, что толкнул ребенка под машину. Ребенок выжил, но это было очень близко.

Три месяца назад Бен и Оливер Пич устроили настоящую перепалку в Интернете, прежде чем поняли, что мы за ними следим. В то время у нас были только подозрения относительно их настоящих личностей. Чарли скорее поверит, что ваш Аноми столкнул с платформы его брата, чем один из тех, кого он завербовал в “Халвенинг” – человеческая природа, не так ли? – но мы думаем, что это окажется Бен-бомбометатель.

– Использование латексных масок – это основной прием “Хальвенинга”?

Мерфи взял в руки конверт из манилы,

– Раз уж вы об этом заговорили, то да.

– Да? – сказала Робин, который не ожидала такого ответа.

Мерфи вынул из конверта серию фотографий и положил две из них на стол. Обе фотографии были сделаны ночью на улице, на них была изображена мужская фигура в балахоне, лицо было вялым и невыразительным. Он осматривал почтовый ящик небольшого офиса, выходящего на улицу.

– Эти снимки были сделаны восемнадцать месяцев назад. На парне латексная маска, закрывающая всю голову и шею. В Германии есть очень сомнительный парень, который делает их по любым спецификациям, и Халвенинг купил несколько. Эти маски становятся слишком реалистичными, чтобы нам понравиться. Хальвенинг – не единственные преступники, использующие их. Недавно в Мюнхене было крупное ограбление банка, и вся банда была в таких масках.

Мерфи указал на фотографии, которые рассматривали Страйк и Робин.

– Это офис избирательного округа Эми Виттсток. Через два дня после того, как Маска крался в ночи, проверяя почтовый ящик, с утренней почтой пришла бомба.

– Эти, – продолжал Мерфи, подталкивая к столу еще пару фотографий, – были сделаны в ночь убийства Викаса Бхардваджа в Кембридже.

На снимке был изображен темный мужчина в инвалидном кресле, который катил себя к двери здания Стивена Хокинга.

– Это Викас? – спросила Робин.

– Посмотрите еще раз, – сказал Мерфи. – Это инвалидное кресло не моторизованное. Это одна из складных легких колясок.

– Подождите, – сказала Робин. – Это…?

– Убийца, – сказал Мерфи. – На нем была маска из латекса с коричневой кожей, был вечер, и тот же идиот, который впустил вас, впустил этого парня, думая, что это Викас.

Конечно, на второй фотографии был тот же длинноволосый мужчина, который помогал открыть дверь для человека в инвалидном кресле, рассеянно глядя в свой телефон. На третьей фотографии темный мужчина в инвалидном кресле покидал территорию, склонив голову под капюшоном. Страйк передал фотографии обратно Мерфи.

– Что произошло после того, как убийца покинул территорию?

– Инвалидное кресло было найдено сложенным в кустах на дорожке, но не жесткий диск.

– Какой жесткий диск?

– О, я не сказал вам. Жесткий диск на компьютере Бхардваджа исчез, что понятно. Если он общался с кем-то в Интернете о своих подозрениях, убийца не захотел бы оставлять его.

– Похоже, что убийца прошел через несколько садов, поэтому записей с камер видеонаблюдения нет. Мы все еще изучаем снимки с камер, расположенных в ближайших садах. Пройдет не так много времени, пока мы установим личность, но я на девяносто процентов уверен, что мы уже задержали того, кто это был. Мы думаем, что этот Викас что-то заподозрил и догадался, кто такие братья Пич, поэтому его пришлось убрать.

– Очень похожий почерк на поножовщину на Хайгейтском кладбище, – сказал Страйк. – Убивают, затем уходят в парк или кусты, все еще маскируясь.

– Да. У того, кто совершил эти нападения, крепкие нервы и он многое спланировал. Чарли Пич хорошо обучил своих людей – даже если один из них сбился с пути и пытался убить его брата.

– И Ормонд снят с крючка, – сказал Страйк.

– Да, – сказал Мерфи. – Он не облегчил себе задачу, не сказав нам правду сразу, но в конце концов мы добились своего… По секрету, он в конце концов признался, что установил приложение для слежения на телефон Эди, чтобы следить за ней. Когда она должна была быть дома, в квартире в Финчли, он проверил свое приложение и увидел, что телефон движется в сторону Хайгейтского кладбища. Он сразу же догадался, что она собирается встретиться с Блэем, поэтому он бросил продленку и в ярости поехал за ней.

– Значит, она не сказала ему, что собирается встретиться с Джошем? – спросила Робин.

– Нет, – сказал Мерфи. – Он рассказал, что к тому времени, как он сел в машину, телефон уже выехал с кладбища Хайгейт и направлялся в Хэмпстед Хит. Он поехал туда, проследил за сигналом и нашел телефон лежащим в траве. Он поднял его и утверждает, что, пока он стоял на месте, из-под деревьев появилась “странная фигура” и побежала к нему.

– Странная в каком смысле? – спросил Страйк.

– Он говорит, что она была похожа на тролля. Шишковатое тело, лысая уродливая голова с большими ушами. Латексная маска, очевидно, – сказал Мерфи. – Человек взглянул на Ормонда, стоявшего там с телефоном – на нем был ярко-желтый чехол, так что его было легко различить – затем скрылся в деревьях и исчез.

– Значит, он думает, что этот человек в маске уронил телефон, понял, что у него его нет, и побежал за ним обратно? – спросила Робин.

– Да, – сказал Мерфи. – И Ормонд запаниковал, как только узнал, что ее убили, потому что он знал, что был в минуте от этого. “Я знал, что вы подумаете, что я сумасшедший, все всегда думают, что это партнер, не так ли, я запаниковал, не тронул бы и волоска на ее голове…”

– Он, вероятно, не повредил ни волоска, – сказала Робин. – Ее горло, с другой стороны…

– Я не думаю, что есть какие-то сомнения в том, что он был жестоким, но мы практически разнесли его квартиру. Ни следов телефона Блэя, ни орудия убийства, ни досье, которое забрал убийца. У нас не было оснований задерживать его дольше, но я настолько уверен, насколько это возможно, что он не виновен в убийстве.

– Вы думаете, что человек в маске был Халвенинг, – сказал Страйк.

– Да, – сказал Мерфи, жестом указывая на фотографии людей в масках, – я так думаю. Теперь, когда они у нас под стражей, мы можем обыскать все их притоны, и я думаю, есть большая вероятность, что мы найдем телефон Блэя и орудие убийства.

– В любом случае, – сказал Мерфи, собирая фотографии, – то, что вы рассказали нам об этой игре, было очень полезно.

– Могу я задать еще один вопрос? – сказал Страйк.

– Задавайте. Не могу обещать, что отвечу.

– Получала ли полиция анонимные звонки с просьбой выкопать тело Эди Ледвелл?

Мерфи выглядел ошеломленным.

– Нет. А что – вы получали?

– Да, – сказал Страйк.

– Тролли, – сказал Мерфи.

– Возможно, – сказал Страйк.

Мерфи проводил их обратно вниз.

– Я был немного занят этим делом с тех пор, как вернулся из Испании, – негромко сказал Мерфи Робин, пока рассеянный Страйк шел впереди них, проверяя Twitter на своем телефоне. – Но теперь все успокоилось…

– Отлично, – застенчиво сказала Робин.

– Я позвоню вам, – сказал Мерфи.

Прощаясь с ними, он повторил,

– И держитесь подальше от Пеза Пирса. Как я уже сказал, мы не уверены, что поймали их всех.

Глава 90

Нам не хватает, но мы не можем сосредоточиться на недостатке:

Не то, не это, не то, но что-то, конечно.

Мы видим то, чего не жаждем видеть.

Вокруг нас: и что же мы видим, оглядываясь назад?

Кристина Россетти

Поздняя жизнь: Двойной сонет сонетов

– Давай выпьем и поедим, – сказал Страйк, – но подальше отсюда. Я не хочу, чтобы какие-нибудь бродячие полицейские слышали, что я хочу сказать.

Они направились прочь от Темзы в самый центр Вестминстера и наконец вошли в таверну Святого Стефана, маленький, темный викторианский паб, который находился прямо напротив Биг-Бена и здания Парламента. Робин нашла угловой столик в задней части паба, и через пять минут Страйк поставил пинту “Барсука” и бокал вина, с некоторым трудом обошел небольшой стол на железных ножках и опустился на зеленую кожаную скамью под зеркальными панелями.

– С ногой все в порядке? – спросила Робин, потому что Страйк снова скорчил гримасу.

– Уже лучше, – признал он. Сделав глоток пива, он сказал,

– Итак, согласно “Ученику Лепина”, Эди обманула Аноми, возможно, после того, как на самом деле обманула его.

– Но ты настроен скептически.

– Я верю, что именно это Ученик Лепина сказал Уолли, – сказал Страйк, открывая меню и тщетно ища что-нибудь, что он хотел бы съесть, но при этом правдоподобно поддержать потерю веса. – Я просто не уверен, что верю Ученику Лепина. Он разговаривает с ютубером, которым явно восхищается. Это не первый раз, когда какой-то придурок в интернете придумывает историю, чтобы возвеличить себя. Заявить, что он приятель Аноми и знает все его секреты, ему ничего не стоит… Сколько, по-твоему, калорий содержится в чизбургере с чипсами?

– Много, – сказала Робин, изучая меню. – Но у них есть вегетарианский бургер. Ты можешь съесть его без чипсов.

– Отлично, – мрачно сказал Страйк.

– Я закажу, – сказала Робин, вставая, чтобы избавить Страйка от лишней ходьбы.

Вернувшись, она спросила,

– Что ты хотел, чтобы не услышали бродячие полицейские?

– Ну, – сказал Страйк, понизив голос, потому что за соседний столик только что села семья из четырех человек, – я понимаю, почему в полиции считают, что все нападения были совершены Халвенингом. Каждый раз использовались маски в стиле Халвенинга – Эди в списке Прямых действий – Викас мог узнать что-то о братьях Пич во время игры и стать для них опасным.

Если бы у нас были только убийства Эди и Викаса, я бы согласился с Мерфи, что “Халвенинг” – вероятные виновники, но я все еще не верю, что на Джоша напал террорист, и думаю, что это чертовски большая натяжка – предполагать, что Бен-бомбометатель решил убить Оливера Пича таким рискованным способом, в таком людном месте. На мой взгляд, это нападение гораздо лучше объясняется, если нападавший – Аноми. Это был отчаянный шаг, нападение, которое происходит потому, что преступник знает, что у него есть один шанс, и не может позволить себе его упустить. Это был чертовски большой риск, и каким бы странным ни был Бен-бомбометатель, если он достаточно умен, чтобы делать бомбы, он достаточно умен, чтобы понять, что его жизнь ничего не стоит, если Чарли поверит, что он пытался убить Оливера.

Из всего, что мы о нем знаем, Чарли умен. Он уже однажды выскользнул из лап полиции. Он не из тех, кто делает поспешные выводы из ниоткуда. Так почему же он так уверен, что Аноми напал на его брата? Знал ли он, что Аноми договорился встретиться с Оливером на Комик-Коне? Или подозревал, что Аноми заманил его туда?

– Возможно, – сказала Робин.

– Я уверен, что Оливер пошел на Комик-Кон, чтобы попытаться опознать Аноми. Он все время подходил к Дрекам и пытался с ними поговорить. Я знаю, что это не доказательство, – добавил он, когда Робин открыла рот, чтобы заговорить, – но я наблюдал за ним в течение часа. Он определенно пытался кого-то найти. Значит, либо он нашел Аноми, который теперь точно знал, на кого напасть, либо Аноми уже знал, как выглядит Оливер, потому что он сделал то же, что и я, и погуглил этого идиота. Так что пока Оливер пытается найти Аноми, Аноми наблюдает за Оливером и ждет удобного случая.

– Но зачем вообще нападать на Оливера?

Страйк выпил еще пива, затем сказал,

– Я исхожу из того, что, в отличие от своего старшего брата, Оливер – гребаный идиот. Анаграмма его настоящего имени в игре, рун-имя на аккаунте в Твиттере, полном идентифицирующих фотографий, затем он надевает свою лучшую дизайнерскую одежду, чтобы пойти на Комик-Кон, где, как я полагаю, он должен был быть сдержанным. Ты согласишься, что это парень с большим ртом, большим эго и опасным чувством неуязвимости?

– Да, согласна, – сказала Робин.

– Хорошо, тогда. Я думаю, есть большая вероятность, что Оливер продемонстрировал свои знания о биткойне, даркнете и криминально связанных изготовителях латексных масок на частном канале, чтобы впечатлить Аноми. Братья Пич, должно быть, много подлизывались к Аноми, чтобы их сделали модераторами.

– Что – так ты думаешь, что Аноми научился некоторым трюкам “Халвенинга” непосредственно у Оливера?

– Да, думаю – и если это так, то он был опасен для Аноми. Оливер мог бы засвидетельствовать, что Аноми обладал этими знаниями, потому что именно он передал их им.

Робин снова открыла рот, чтобы заговорить, и снова Страйк правильно прочитал ее мысли.

– Слушай, я знаю, что это спекуляция, но одно мы знаем точно: как только Аноми и члены “Халвенинга” вступили в прямой контакт, произошла внезапная перемена в способах нападения на людей.

Манера поведения “Хальвенинг” была хорошо отлажена еще до того, как они вошли в эту игру: маски для слежки, бомбы для списка прямого действия и преследование в Интернете для косвенного списка – именно так должна была умереть Эди. Ее должны были довести до такого состояния, чтобы она покончила с собой. Халвенинг – не практическая организация. Все их убийства совершались на расстоянии: посылали бомбы по почте, разжигали толпы в Интернете.

Затем, ни с того ни с сего, мы получаем два убийства и два покушения на убийство, которые не соответствуют шаблону: три ножевых ранения и толчок с железнодорожной платформы, все совершены человеком в маске, который, как я предполагаю, исходя из убежденности полиции в том, что это все терроризм, был идентифицирован как дело рук изворотливого парня в Германии, связанного с Халвенингом.

Затем мы получаем бан ЛордДрека сразу после того, как Оливер врезался в железнодорожные пути. Почему это произошло так быстро после попытки убийства? Я думаю, это было сделано для того, чтобы Чарли не смог начать разглагольствовать о попытке убийства Аноми в Игре Дрека.

– Это подходит, – осторожно признал Робин, – но…

– Я все время возвращаюсь к вопросу, почему Халвенинг зарезал Блэя, – сказал Страйк. – Блэя не было ни в одном из их списков, и мы знаем, что он не был просто сопутствующим ущербом: его убили не потому, что он защищал Эди от нападавшего, а потому, что он опоздал и не дошел до нее. Что означали слова нападавшего “Дальше я обо всем позабочусь”, если это не относилось к мультфильму?

– Я не знаю, – призналась Робин.

– Зачем Халвенингу брать телефоны Джоша и Эди? Лучше бы они оставили их там, где они были. Там не было ничего, что могло бы их инкриминировать. Они просто обременяли себя предметами, которые связывали их с местом убийства. Забрать досье было бы логично, потому что его легко сжечь – но зачем мобильники?

– Я не знаю, – снова сказала Робин. – Но изъятие досье, конечно, имеет больше смысла, если это Халвенинг убил их.

– Не обязательно, – сказал Страйк. – Может быть, Аноми не знал, что там было, и думал, что забрал папку с фотографиями или новыми сюжетными линиями. Или, – сказал Страйк, – Аноми каким-то образом узнал о содержимом и не хотел, чтобы кто-то узнал, что в игру проникли террористы.

И зачем “Халвенингу” понадобился жесткий диск компьютера Бхардваджа? Опять же, они просто обременяют себя уликами. Было бы слишком поздно восстанавливать ущерб, если бы они думали, что он рассылал электронные письма с сообщением о том, что он считает их террористами. Но если убийцей был Аноми, исчезновение жесткого диска имеет смысл. Он пытался сделать так, чтобы никто не связал Морхауза с Бхардваджем. Как минимум, этот жесткий диск показал бы, что именно Бхардвадж кодировал игру. Не будем забывать, что у полиции нет ни малейшего доказательства того, что Викас выяснил истинную личность братьев Пич, но мы знаем, что он знал личность Аноми.

– Но…

– Допустим, Викас был убежден, что Аноми стоит за нападениями на Эди, Джоша и Оливера Пича. Что если Аноми заподозрит, что Викас собирается обратиться к властям?

– Но у нас нет доказательств того, что это произошло.

– Можете ли ты объяснить, каким ледяным тоном Аноми сообщил тебе, что Морхауз ушел прошлой ночью? Аноми знает, что Викас был убит, это было во всех новостях. Где шок и горе? Они якобы были друзьями. Как ты думаешь, то, как Аноми говорил о Морхаузе, было естественно, если он не имел никакого отношения к его убийству?

– Нет, – сказала Робин. – Не думаю.

Они оба пили, размышляя. Рядом с ними два подростка из семейной группы набирали текст на своих телефонах, не обращая внимания на родителей. Наконец, Робин сказала,