Текст книги "Чернильно-Черное Сердце (ЛП)"

Автор книги: Джоан Кэтлин Роулинг

сообщить о нарушении

Текущая страница: 27 (всего у книги 58 страниц)

– Кеа ушла, – сообщила Сара обвиняющим голосом Страйку. – Она вышла через заднюю дверь.

– А, – сказал Страйк, опираясь на трость. – Так неловко… Я так понимаю, вы знаете, в чем дело, миссис Нивен?

– Да, вы сказали по телефону: этот человек Аномалия, или как их там называют, – сказала Сара. – Кеа сказала, что Джош думает, что это она, что совершенно нелепо.

– Кеа, должно быть, неправильно меня поняла, – сказал Страйк. – Я сказал ей, что существует теория, что она Аноми, но я не говорил, что Джош в это верит. Джош хочет, чтобы Кеа поговорила со мной, только потому, что знает, что она общалась с Аноми в частном порядке.

Послушайте, – горячо сказала Сара. – Кеа уже поговорила с полицией. Кто-то связался с ними – совершенно нелепо – и сказал, что Кеа годами преследовала эту девушку, эту Элли Лед, и поэтому они допросили ее – о том, что она сказала в социальных сетях, ради Бога! Вряд ли это преследование – говорить, что у тебя украли, не так ли? И кстати, Джош Блэй ужасно обращался с Кеа, это ужасно сказалось на ее психическом здоровье, и в итоге ей пришлось уйти из колледжа…

– Да, я знал, что Кеа была нездорова, – сказал Страйк. – Извините, но вы не будете сильно возражать, если я присяду?

Он задрал правую штанину брюк, обнажив металлический стержень своего протеза. Как он и ожидал, это зрелище, похоже, шокировало и взволновало Сару.

– О, простите, я… я не знала…

Страйк, единственной целью которого было сделать так, чтобы Саре было труднее выгнать его из дома, устроился на деревянном кухонном стуле. Стол был покрыт крошками от тостов. Сара машинально села на стул напротив него и рассеянно смахнула несколько из них на пол. Это был не тот образ жизни, который нравился привередливому Страйку.

– Ей было лучше, пока это не случилось, – сказала Сара, и Страйк понял, что “это” означает поножовщину. – Но потом, очевидно, сказался стресс – я подала жалобу в полицию. Ей нужно было взять с собой кого-нибудь на это интервью. Я должна была быть там. Она хронически больна, ради Бога. Она не виновата, что он ей позвонил! И потом, через что они ее заставили пройти, отслеживая ее передвижения…

– Простите, кто звонил Кеа? – сказал Страйк.

– Джош, – сказала Сара, глядя на Страйка со смесью недоверия и ужаса. – Я думала, вы знаете – он звонил ей в ночь перед тем, как на него напали.

– А, понятно.

– Но он не сказал ей, что собирается на кладбище на следующий день. Она никогда не знала об этом. Зачем ему говорить ей, куда – вряд ли он стал бы упоминать об этой Элли Лед-что-бы-там-ни-было Кеа, не так ли? Но полиция проверила все ее передвижения, и, очевидно, у нее был сильный рецидив.

– Да, Кеа упомянула по телефону, что она была прикована к постели, – сказал Страйк.

Последовала еще одна короткая пауза, во время которой тот факт, что Кеа только что выбежала из дома, казалось, эхом пронесся по комнате.

– У нее бывают хорошие и плохие дни, такова природа ее состояния, – защищаясь, сказала Сара. Национальная служба здравоохранения абсолютно бесполезна. “Ее кровь в норме. Мы рекомендуем психотерапию”. Неужели? – сказала Сара в ярости. – И как именно это может быть психиатрической проблемой, когда Кеа буквально не может встать с постели, ей так больно, она так устала? В итоге вам приходится проводить собственные исследования через Интернет, делать за них работу медиков. Я оплачивала всевозможные частные тесты, и, конечно, стресс от всего этого, – Сара сделала дикий жест, – был ужасным, она была в ужасном….

Какаду внезапно взлетел со своего насеста в вихре белых перьев, заставив Страйка подпрыгнуть, и взвился вверх по коридору.

– Вы позволяете ему летать по всему дому?

– Только на первом этаже, – сказала Сара. – Наверху лестницы есть дверь.

Теперь какаду, который пропал из вида, кричал “Пожалуйста, Кеа! Пожалуйста, Кеа!”, а два голубка в клетке в ответ издали серию писклявых щебетаний.

– Джош Блэй парализован, – снова начал Страйк. – Нож прошел через его шею. Он только недавно обрел способность говорить.

Сара, казалось, сжалась в бесформенном платье.

– Все, чего он хочет, это чтобы этот интернет-тролль перестал сеять смуту, и чтобы они перестали нападать на семью Эди. После смерти Эди Аноми начал нападать на ее дядю и…

– Кеа никогда бы…

– Джош не думает, что Кеа – Аноми, – сказал Страйк. – Он хочет, чтобы она поговорила со мной, потому что, как я уже сказал, он знает, что она была в прямом контакте с Аноми. Любая, самая незначительная деталь, которую она может знать о нем, может помочь нам найти того, кто стоит за этим аккаунтом, и успокоить Джоша.

– Пожалуйста, Кеа! Пожалуйста, Кеа! – сказал какаду в дальней комнате.

– О Боже, – сказала Сара Нивен, ее глаза наполнились слезами, и Страйку вспомнилась другая мать средних лет, которая плакала при упоминании Джоша Блая, хотя, он был уверен, совсем по другим причинам. Сара встала, попятилась в сторону и схватила кусок кухонного рулона и ингалятор, лежавший рядом с чайником.

– Астматик, – хрипло сказала она Страйку, прежде чем воспользоваться им, а затем высморкалась, снова садясь за стол.

– Эта теория, что Кеа стоит за аккаунтом Аномалии – кто это говорит?

– Слухи в Интернете живут своей собственной жизнью, – честно ответил Страйк. – Не всегда легко выяснить, откуда они взялись.

– Она бы никогда, никогда… – снова начала Сара, но какаду, который ненадолго прекратил кричать “Пожалуйста, Кеа!”, начал имитировать мелодию звонка так убедительно, что рука Страйка автоматически полезла в карман.

– О, – сказал Страйк, поняв, откуда доносится шум. – Извините, что вы…?

Послушайте, вы не понимаете, – сказала Сара, задыхаясь. – Кеа действительно прошла через это. Ее отец умер, когда ей было восемнадцать, а она была настоящей папиной дочкой, просто обожала его. У него был инсульт на работе, он просто упал в обморок в офисной столовой.

Через шесть месяцев она поступила в художественный колледж и встретила Джоша. Потом он изменил ей и бросил ее. Потом вышел этот чертов мультфильм, и Кеа поняла, что Джош рассказал той девушке Лед-Тинг все идеи Кеа… Джош Блей разрушил жизнь моей дочери, это правда, и теперь он посылает вас сюда просить ее об услугt…

– Хорошо, миссис Нивен, – сказал Страйк, делая намеренно тяжелую попытку подняться на ноги, – вы ясно выразили свою позицию, но вы должны понять, что мы пытаемся помочь Кеа очистить ее имя. Обвинения в Интернете, какими бы необоснованными они ни были, имеют свойство выплескиваться в реальную жизнь и влиять на жизнь людей, иногда годами. Но если она не хочет помогать следствию, то мне больше нечего сказать, и я ухожу. Спасибо, что разрешили мне воспользоваться вашей ванной.

Страйк был уже почти у двери кухни, когда его окликнула Сара,

– Нет – подождите!

Он обернулся. Сара, казалось, разрывалась между слезами и гневом.

– Хорошо, я… я позвоню ей. Я узнаю, вернется ли она. Пожалуйста, не открывайте двери или окна, пока я буду снаружи.

Страйк предположил, что эта необычная просьба относится к какаду без клетки. Сара взяла с кухни мобильный телефон и выскользнула через кухонную дверь во двор, закрыв ее за собой.

Страйк краем глаза наблюдал, как Сара набирает номер своей дочери. Через несколько секунд она начала говорить. Возможно, она думала, что ее голос не донесется до дома, но оконная рама была перекошена, и Страйк слышал каждое слово.

– Дорогая? – неуверенно спросила она. – Нет, он все еще здесь… Ну, мне пришлось, ему понадобилась ванная…

Последовала долгая пауза, во время которой Кеа, очевидно, вливала слова в ухо матери. Сара начала вышагивать взад и вперед перед своими вольерами, выражение ее лица было испуганным.

– Я знаю… Да, конечно, я знаю…

На полу перед холодильником был птичий помет, заметил Страйк.

– Нет, но… Нет, он говорит, что Джош не… Ну, потому что они хотят знать, что ты… Нет, но… Пожалуйста, Кеа, просто послушай…

Сара, казалось, слушала очередную длинную речь. Наконец она сказала,

– Я знаю, дорогая, конечно, но не кажется ли тебе, что если ты откажешься, это будет выглядеть как… Это нечестно, Кеа… Ну, но не лучше ли покончить с этим?... Да… Он принес папку… Я не знаю… Пожалуйста, Кеа, не надо… Кеа, как ты можешь так говорить? Конечно, я знаю!... Но если эти слухи ходят…

Страйк услышал шум крыльев. Большой белый какаду приземлился на кухонную дверь, откуда смотрел на него с неприятным, как показалось Страйку, блеском в пуговичных глазах.

– Хорошо… Да, я скажу ему. Да… Нет, я позабочусь о том, чтобы он знал об этом. Хорошо, дорогая… Пожалуйста, Кеа, не надо… Да… Хорошо… Пока, дорогая…

Но, видимо, Кеа уже повесила трубку.

Сара открыла заднюю дверь настолько, чтобы проскользнуть обратно, и быстро закрыла ее, взглянув при этом на своего какаду. Она дышала немного хрипло.

– Она встретит вас в Мейдс Хед. Она не сможет остаться больше чем на двадцать минут, ей нездоровится.

Сара сделала еще один большой вдох из своего ингалятора.

– До “Мейдс Хед” можно дойти пешком? спросил Страйк.

– Наверное, вам лучше поехать на машине. Это всего в нескольких минутах езды на машине. На рыночной площади. Вы его не пропустите.

– Отлично. Большое спасибо, миссис Нивен.

Страйк как раз забрал свою папку со скриншотами и повернул обратно в зал, когда какаду вдруг издал громкий крик и взлетел. Он увидел пятно белых перьев и попытался защититься папкой, но слишком поздно: клюв, похожий на бритву, уже вонзился ему в висок.

– Не бейте его! – кричала Сара, пока Страйк пытался отбиться от птицы, а ее когти впивались в густые волосы детектива. Закрыв глаза, опасаясь, что клюв нападающей птицы заденет его глазное яблоко, Страйк вслепую направился туда, где, как он знал, находилась входная дверь.

– Не открывайте ее! – кричала Сара, поскольку какаду, казалось, намеревался преследовать Страйка, но тот, не желая давать птице возможность потренироваться, уже схватился за дверную ручку. То ли потому, что его неоднократные попытки отпугнуть птицу папкой сработали, то ли потому, что крики Сары как-то убедили ее отступить, но жужжащая масса когтей, клюва и перьев исчезла. Кровь струйками стекала по лицу, Страйк открыл дверь и вышел наружу.

Глава 49

И в ее ярких глазах блеснуло

Угасающее пламя жизненных желаний,

обезумевшего от того, что надежда угасла,

И разгорелось в прыгающем огне

ревности и яростной мести,

И силы, которая не могла ни измениться, ни устать.

Мэри Элизабет Кольридж

По ту сторону зеркала

– Черт! – громко сказал Страйк, когда за ним захлопнулась входная дверь. Рана, нанесенная клювом птицы, была глубокой и, по ощущениям, не менее дюйма в длину. Он пошарил в кармане в поисках чего-нибудь, чем можно было бы заклеить рану, но ничего не нашел.

– С таким же успехом ты мог бы сойтись с тигром, как и с этой птицей, – сказал пожилой мужской голос. Оглянувшись, Страйк увидел соседа Сары, дряхлого беловолосого старика, который стоял на пороге и смотрел, как Страйк морщится, пытаясь остановить кровь, сочащуюся из пореза, оставленного какаду. – Вот, – сказал мужчина. – У меня есть носовой платок.

Он прошаркал вперед и протянул Страйку чистый, сложенный квадратик из своего кармана.

– Это очень любезно, но…

– Оставь его себе, парень, – сказал старик, когда Страйк заколебался. – Это будет долго кровоточить, если я знаю эту птицу… А я знаю эту чертову птицу, – добавил он с горечью.

Страйк поблагодарил его, принял платок, и старик исчез в своем доме.

Когда Страйк проходил мимо окна Сары Нивен по дороге к машине, он увидел, что она смотрит на него, а какаду теперь стоит на клетке с неразлучниками позади нее.

– Все в порядке? – пробормотала она через стекло, хотя выглядела скорее раздраженной, чем обеспокоенной.

– Отлично, – неискренне ответил он.

Вернувшись в машину, Страйк позвонил Робин, одной рукой все еще прижимая платок к голове.

– Привет, – сказала она. – Аноми не в игре. Как прошло с Кеа?

– Пока никак, – сказал Страйк. – Она выбежала через заднюю дверь, когда я появился у входа. Но она выделила мне двадцать минут в пабе. Хотя один интересный факт от ее матери: Джош Блэй звонил Кеа в ночь перед тем, как встретил Эди Ледвелл на кладбище.

– Ты шутишь.

– Не шучу. Должен сказать, твоя теория о том, что он поддерживал с ней связь после так называемого разрыва, выглядит все более правдоподобной. Из других новостей: на меня только что напал гребаный какаду.

– Кто?

– Птица, – сказал Страйк, – с клювом как бритва.

– Черт, – сказала Робин, и он оценил тот факт, что она не рассмеялась. – Ты в порядке?

– Жить буду, – раздраженно сказал Страйк, бросая окровавленный носовой платок на пассажирское сиденье. – Где Гас Апкотт?

– Внутри у своего дерматолога. Он несет сумку, в которой, похоже, ноутбук. Я притаилась снаружи… Подожди, Аноми только что написал в твиттере, – сказала Робин. – Извини, я просто хочу проверить, не воспользовался ли кто-нибудь телефоном.

Она отключилась, а Страйк открыл Твиттер, чтобы посмотреть, что только что написал Аноми.

Аноми

@АномиGamemaster

Наденьте для поддержки Игры Дрека.

Футболки теперь онлайн на https://bit.ly/2I3tYGg

#KeepDreksGame #ComicCon2015

Страйк фыркнул, закрыл “Твиттер”, а затем вывел на экран фотографию, которую он сделал из интернет-истории Кеа.

Лакированные розовые шпильки https://www.prettylittlething.com/patentpink…

Леггинсы из искусственной кожи https://www.prettylittlething.com/fauxleathe…

Серьги-обручи https://www.prettylittlething.com/hoopearring…

Восстановление Джоша Блэя – поиск Google

Джош Блэй – поиск Google

Twitter Джош Блэй (@realJoshBlay)

Файола Джонсон рассказывает о психическом здоровье https://www.buzzfeed.com/scifiwriterFayolaJo…

10 тревожных признаков того, что вы не являетесь (полностью) цис https ://www.thebuzz.com/10tell-talesignsyou…

Шмельиложки https://www.bumblefootandspoons.tumblr.com

Игра Дрека https://www.dreksgame/login

Футболки сохраните Игру Дрека https://www.spreadshirt.co.uk/KeepDreksGam…

Корморан Страйк Джонни Рокби – поиск Google

Корморан Страйк нога – поиск Google

Корморан Страйк – поиск Google

Мир Азеркинов https ://www.otherkinworld/ghostkin/fanfic…

Tribulationem et Dolorum https ://www.tribulationemetdolorum/forums…

Комик-Кон 2015 https://animecons.com/events/info/15951/mcm.

Twitter Уолли Кардью (@the_r3&l_Wally)

Twitter Аноми (@АномиGamemaster)

Подняв брови, Страйк положил мобильник рядом с окровавленным платком и отправился на рыночную площадь, порез над левым глазом все еще болел.

Большая площадь, на которую он вышел через несколько минут, со всех сторон была окружена множеством красивых зданий, включая банки и гостиницы. Сегодня здесь не было рынка, и центральное пространство было заполнено припаркованными машинами. Приземистый паб “Мейдс Хед” из темного кирпича стоял прямо рядом с более крупным и величественным “Херс Хед”.

Страйк припарковался, затем с помощью носового платка старика и собственной слюны удалил со своего лица все следы крови, которой было на удивление много. Вытерев лицо, он взял папку и вышел из машины, оставив на этот раз трость.

В баре было не так много людей, и беглый взгляд вокруг сказал Страйку, что Кеа там нет.

Лучше бы ты была в чертовом туалете.

– Оооо, это выглядит отвратительно, – сказала барменша, глядя на лоб Страйка, когда подошла принять его заказ. – Что случилось?

– Несчастный случай, – хрипло ответил Страйк.

Он купил себе безалкогольное пиво. Как раз когда он повернулся, чтобы поискать свободный столик, в бар вошла Кеа, медленно шагая и опираясь на складную трость точно такого типа, какую Страйк оставил в машине. Она была одета в детскую розовую кофточку, такие же треники и белые кроссовки. Ее волосы были завязаны в хвост. Даже с ненакрашенным лицом и без фильтров она была великолепной молодой женщиной. Когда она увидела приближающегося Страйка, она встревожилась. Ее взгляд упал на папку в его руке.

– Кеа?

– Да, – сказала она тем же шепчущим голосом, которым разговаривала с ним по телефону.

– Очень мило, что вы встретились со мной. Я ценю это, и знаю, что Джош тоже, – сказал Страйк. – Могу я вам что-нибудь предложить?

– Нет, – слабо ответила Кеа. – Я сейчас не могу ничего есть.

Страйк решил, что лучше пропустить это замечание мимо ушей.

– Может, присядем?

Он посторонился, чтобы пропустить ее, но она сказала все тем же задыхающимся голосом,

– Вам лучше пойти первым. Я такая медлительная.

Страйк отнес свою папку и пинту пива к ближайшему столику на двоих, а Кеа медленно пошла за ним, тяжело опираясь на свою трость. Если она и преувеличивала свои симптомы, то это было всего лишь то, что делал сам Страйк в доме ее матери, поэтому он сохранял нейтральное выражение лица, пока Кеа осторожно не опустилась на сиденье напротив него.

Собрав воедино записи аккаунта Кеа о предыдущих семи годах, Страйк узнал, что ей двадцать пять, что ее отношения с Джошем Блэем длились восемнадцать месяцев, пережили, когда Джоша выгнали из школы Святого Мартина, но закончились, когда Джош начал встречаться с Эди. Вскоре после разрыва отношений Кеа взяла годовой перерыв в учебе из-за плохого самочувствия. Большую часть этого года она провела в доме своей матери, но, судя по ее странице в Instagram, часто ездила в Лондон, иногда неделями ночуя на диванах друзей-студентов. Через год она вернулась в Сент-Мартинс, но через два Рождества навсегда бросила учебу, снова сославшись на плохое самочувствие.

Для Страйка она выглядела невероятно молодой, с ее идеальной кожей, и это впечатление усиливалось, возможно, из-за детско-розовой толстовки, которая могла бы быть пижамной. И все же что-то в Кеа напомнило ему Шарлотту. В ее поведении была тень дерзости. Он подумал, что даже если бы не читал ее сообщения в Твиттере, он бы знал, что где-то под этой зефирной мягкостью скрывается сталь.

– Спасибо, что встретились со мной, Кеа, – сказал Страйк. – Я ценю это.

– О нет, – сказала она, глядя на рану на его виске. – Это был Оззи?

– Если Оззи – это большой белый хищник, то да, – сказал Страйк.

– Мне так жаль, – сказала Кеа с грустной улыбкой. – Моя мать как дура с этой птицей. Она не ставит никаких границ. Видите?

Она протянула мягкую белую руку, на которой у основания большого пальца был хорошо виден тонкий розовый шрам.

– Это был Оззи. И ещё у меня вот здесь, – она показала Страйку свою ладонь, на которой был такой же шрам, – и вот здесь, – она указала на свое левое ухо.

– Оу. Я думал, это моя вина, что я парень.

– Нет, он просто плохой и раздражительный маленький негодяй. Зонтичные какаду, особенно самцы, могут быть хитрыми. Вы должны знать, как с ними обращаться…

Ее голос затих.

– Что там? – спросила она с опаской, глядя на картонную папку, которую он положил на стол между ними. – Это те вещи, на которые вы хотели, чтобы я посмотрела?

– Именно, – сказал Страйк, делая глоток пива. – Вы не против, если я буду делать заметки?

– Да, я… я полагаю, – сказала она. Когда Страйк достал свой блокнот, она неуверенно спросила:

– Вы видели Джоша?

– Еще нет, – ответил Страйк. – Ему нездоровится.

В красивых карих глазах Кеа, которые были цвета старого бренди, тут же заблестели слезы.

– Это ведь неправда, правда? Что он парализован? Так говорят в Интернете. Это ведь неправда, даже?

– Боюсь, что это так, – сказал Страйк.

– О, – сказала Кеа.

Она перевела дыхание, затем начала тихо всхлипывать, уткнувшись в свои руки. Уголком глаза Страйк заметил, что люди в баре наблюдают за ними. Возможно, они считали его злым отчимом. Кеа, похоже, было все равно, кто видит ее рыдания. Шарлотта тоже не возражала против свидетелей. Слезы, крики, угрозы спрыгнуть с высотных зданий: он терпел все это на глазах у друзей и, иногда, у прохожих.

– Простите, – прошептала Кеа, вытирая глаза тыльной стороной ладони.

– Ничего страшного, – сказал Страйк. – Итак…

Он открыл папку.

– ... как вы знаете, меня наняли, чтобы выяснить, кто такой Аноми. Что вы думаете об Аноми?

– Кого волнует, что я думаю? – безнадежно сказала Кеа.

– Меня волнует, – сказал Страйк беззлобно. – Вот почему я спросил.

Она вытерла глаза тыльной стороной руки и сказала,

– Джош не хотел бы, чтобы я говорила.

– Я обещаю вам, что он бы хотел, – сказал Страйк.

– Люди обвинят меня в том, что я что-то задумала.

– Почему вы так говорите?

– Все и всегда обвиняют меня в том, что я что-то задумала.

– Если спекулировать на личности Аноми – значит иметь какую-то цель, то все в фэндоме…

– Я не являюсь частью фэндома, – сказала Кеа, ее гнев вырвался внезапно из ниоткуда, как змея. – Я вообще-то один из создателей.

Филлип Ормонд немигающим взглядом смотрел на него через стол, когда делал подобное заявление, но Ормонд знал, что он лжет. Страйк не был так уверен насчет Кеа.

– Она украла мои идеи, – сказала Кеа, вернувшись к своему прерывистому шепоту. – То, что она мертва, ничего не меняет. Она взяла мои идеи и притворилась, что они ее. Джош признался мне в этом, практически.

– Признался? – сказал Страйк. – Когда это было?

Кеа моргнула, на ее длинных ресницах выступили слезы.

– Я не знаю, хочет ли он, чтобы я вам рассказала.

– Он хочет, чтобы вы мне все рассказали, – твердо сказал Страйк.

– Ладно, хорошо… Он сказал вам, что мы снова начали встречаться?

– Это было в ноябре 2013 года? – бесстрастно сказал Страйк, в то время как его мозг быстро работал. Он открыл папку. Он заметил шестимесячный период с ноября 2013 года по май 2014 года, в течение которого онлайновая информация Кеа стала неожиданно и нехарактерно жизнерадостной, а затем погрузилась в еще большую ярость и отчаяние, чем раньше.

– Он сказал вам? – спросила Кеа, и Страйк увидел в ее выражении лица зарождение надежды.

– Нет, – сказал Страйк, извлекая улики из папки, которую собрала Робин, – но ведь примерно тогда вы деактивировали свой канал на YouTube, не так ли? И вы писали в Твиттере о том, что чувствуете себя счастливой… Да, – сказал он, опустив взгляд на пару страниц с выделенными им твитами, затем повернул их так, чтобы Кеа могла их прочитать.

Кеа Нивен @realПапервайт

Проснулась с таким странным чувством. Потом поняла, что я… счастлива?

Kea Niven @realПапервайт

Я чертовски люблю всех, кому сейчас тяжело. Я была готова убить себя. О, я бы столько всего пропустила.

На второй странице была серия твитов, написанных шесть месяцев спустя, и к этому времени прежний тон обиды и пассивной агрессии снова проступил на ее сообщениях, как нефтяное пятно.

Кеа Нивен @realПапервайт

Если вы знаете, что кто-то хрупкий, и все равно роняете его, то да, это абсолютно ваша вина, если он разобьется.

Kea Niven @realПапервайт

Если однажды ты проснешься и узнаешь, что я нет, ничего страшного. Мы оба находимся там, где должны быть.

– Эти твиты относятся к тому периоду, когда вы с Джошем встречались? – спросил Страйк.

Кеа кивнула, ее глаза наполнились слезами, когда она сунула свои твиты обратно Страйку.

– Как это поможет вам выяснить, кто такой Аноми?

– Нас просто заинтересовал тот факт, что вы критиковали Эди гораздо меньше в тот период времени, в то время как Аноми продолжал ее преследовать.

– Ну, это потому, что я не Аноми, – прошептала Кеа. – Я не такая. Я не могу кодировать, я бы не знала, с чего начать, создавая эту игру.

– Вы играли в нее, да? – спросил Страйк.

– Нет, зачем мне это? Как вы думаете, каково это, видеть, как все эти люди сходят с ума от моих идей? Я имею в виду – вы видели сердце там, над окном – она жестом указала на площадь за окном – на доме номер шестнадцать?

– Нет, – сказал Страйк.

– Хорошо, но в шестнадцатом веке там сожгли ведьму….

Кеа рассказала Страйку историю о том, как сердце Маргарет Рид вырвалось из ее горящей груди, и он неискренне согласился, что это определенно похоже на вдохновение для Харти.

– Верно? – сказала Кеа. – Харти даже черный, как будто его обожгли!

– Итак, возвращаясь к тем шести месяцам, когда вы с Джошем снова были вместе – вы перестали публично говорить, что Эди плагиатила вас, потому что Джош попросил вас об этом?

– Да, – пробормотала Кеа. – Он не хотел, чтобы она узнала, что мы снова вместе, потому что знал, что она сойдет с ума, а ему все еще нужно было работать с ней над мультфильмом. Она была очень неуравновешенной и немного задиристой. Она была намного старше его. Я думаю, Джош боялся ее. Так что мы встречались тайком, чтобы никто не узнал. Я даже не сказала маме, потому что знала, что она будет сердиться. Мама винит Джоша в том, что я заболела, но это не полностью его вина. У меня уже были симптомы до того, как мы встретились. Наверное, стресс не помог, – добавила она шепотом.

Кеа вдруг протянула руку и схватилась за край стола.

– Извините, – вздохнула она. – У меня ужасное головокружение. Все кружится.

Она закрыла глаза, ее длинные ресницы коснулись щеки. Страйк отпил немного пива. Кеа снова открыла глаза.

– Простите, – снова прошептала она.

– Можно продолжать? – спросил Страйк.

– Эм… да. Это не займет слишком много времени, не так ли?

– Нет, – солгал Страйк. – Итак, во время второго периода отношений Джош признался, что передал ваши идеи Эди, так?

– Да, – сказала Кеа. Он согласился, что, вероятно, рассказал ей историю о Маргарет Рид в тот день на кладбище, когда она заявила, что придумала все это из ниоткуда. И он признался, что Магспи был вдохновлен тем, что я рассказала ему о говорящих птицах, а фигурка Дрека с большим клювом была взята прямо с одной из моих картин.

– Которые он показал ей, не так ли?

– Нет, я думаю, он просто описал ей это, – сказала Кеа, – но он согласился, что моя картина и то, как она нарисовала Дрека, практически идентичны. Но к тому времени они оба зарабатывали на этом большие деньги, и он не хотел ее расстраивать. Она была старше его на пять лет, – подчеркнула Кеа, – и была очень властной. В какой-то момент он как бы наполовину пообещал, что вознаградит меня. Потом она устроила так называемую попытку самоубийства, – с горечью сказала Кеа, все еще держась за стол, как будто она могла просто соскользнуть на пол, если бы не делала этого, – и Джош сказал мне, что мы должны сделать перерыв, потому что он очень боялся, что она сделает дальше, если узнает о нас.

– Она была сумасшедшей манипуляторшей – вы даже не представляете. Вся эта история с самоубийством была шуткой. Тонны и тонны людей знали, что с ней что-то не так.

– Почему вы не сказали всем, что вы снова встречались, после того как вы расстались во второй раз? – спросил Страйк. Этот вопрос озадачил его, потому что такое объявление, несомненно, достигло бы двойной цели Кеа – наказать Эди Ледвелл и повысить ее собственный авторитет.

– Потому что Джош сказал… он сказал, что на самом деле все еще не закончилось, он просто хотел, чтобы мы сделали перерыв, потому что ему нужно, чтобы она была счастлива, а он разбирался с мультфильмом, работой и всем остальным, и поэтому я… да, я молчала об этом.

– Разве он не просил вас перестать критиковать ее?

– Нет. Я обещала, что не скажу, что мы снова встречались, но я не собиралась притворяться, что она не украла мои идеи, потому что она украла, – яростно сказала Кеа. Все еще крепко держась за край стола, она теперь свободной рукой массировала свою грудь. – О Боже, – сказала она слабым голосом. Извините. Тахикардия. Возможно, нам придется продолжить это позже… о, боже.

Она снова закрыла глаза. Страйк выпил еще немного пива. Кеа сделала несколько длинных медленных вдохов, массируя грудь, и наконец открыла глаза.

– Все в порядке? – сказал Страйк.

– Эм… Я не уверена… Думаю, да, – прошептала она, все еще прижимая руку к груди.

– Итак, вкратце:вы никогда не были в игре?

Она покачала головой.

– Когда-нибудь пытались войти?

– Нет, – сказала она.

– Но у вас есть теория о том, кто такой Аноми? Потому что если это так, я знаю, что Джош хотел бы, чтобы вы мне рассказали.

Кеа сделала еще несколько длинных, медленных вдохов, прежде чем сказала,

– Хорошо. Я думаю, что Аноми – это парень по имени Престон Пирс.

– И почему вы так думаете?

– Эм… ну… он ненавидит Джоша. Когда Джош только переехал жить в Норт Гроув, я навещала его там, и Пез – так все его называли – всегда принижал Джоша, насмехался над его творчеством и мнениями. Просто постоянно выводил его из себя. Я не думаю, что Пезу нравилось, когда рядом был еще один симпатичный парень, потому что Пез трахал столько студенток, сколько мог, и я думаю, он видел в Джоше конкурента. Но Джош – Джош любит всех, – сказала Кеа. – Ему нравился Пез, он всегда говорил, что тот просто шутит, потому что Джош – он не видит зла.

– Зло – сильное слово, – сказал Страйк, наблюдая за ней.

– Я не могу объяснить, – сказала Кеа, которая перестала массировать сердце, но все еще держалась за стол. – Если бы вы были там, вы бы знали. Было что-то странное в этом месте, где находится арт-коллектив, в людях, которые там живут. Во всех них было что-то странное. То есть, мне все равно, как ты живешь, как себя идентифицируешь или что-то еще – мне не нравится все это, типа, жениться, завести детей, достижения, карьерные лестницы или что-то еще, но это место.. Я чувствовала, что там что-то не так. Я эмпат, я очень чувствительна к атмосфере. И не я одна, кстати, я разговаривала с другим человеком, который полностью согласился, что это место странное. Я не хотела, чтобы Джош оставался, у меня было такое плохое предчувствие. Но Джошу нужна была дешевая комната, потому что Сент-Мартинс его выгнал, и я полагаю, она просто знала, как воспользоваться этим, вот так все и случилось.

– Кто был тот другой человек, который считал Норт Гроув странным?

– Я не могу вспомнить имя, – сказала Кеа после некоторого колебания.

– Это был кто-то, кто жил там или ходил на занятия?

– Я не знаю, кто это был – однажды он был возле дома, и мы разговорились, вот и все.

– Есть еще причины, по которым вы считаете Престона Пирса Аноми?

– Ну, он цифровой художник, не так ли? И он умеет кодировать, так что он определенно мог бы сделать игру. И он реально завидовал мультфильму, особенно когда он начал привлекать внимание. Но по-настоящему я поняла, когда Аноми прислал мне личное сообщение в Твиттере.

Кеа сделал паузу.

– Продолжайте, – сказал Страйк.

Аноми начал с чего-то вроде: “О, это не подлая уловка пикапера”, но он хотел сказать, что Джош очень плохо со мной обошелся, и он поверил моей истории. Поэтому я ответила: “Спасибо” или что-то в этом роде, а потом он сказал: “Ты выглядишь немного агрессивной, но, думаю, это понятно”.

– Аноми критиковал вас за то, что вы слишком агрессивны?

– Я знаю, верно? – сказала Кеа. – Он ненавидел ее так же сильно, как и… я имею в виду, он понял, насколько она полна дерьма и фальшива. А я сказала: “Я всего лишь отстаиваю свои права”, или что-то в этом роде. Он больше ничего не говорил в течение нескольких часов. Я запомнила это, потому что когда он вернулся, то извинился и сказал, что подвозил друга к ветеринару, потому что их кошка заболела.