Текст книги "Чернильно-Черное Сердце (ЛП)"

Автор книги: Джоан Кэтлин Роулинг

сообщить о нарушении

Текущая страница: 28 (всего у книги 58 страниц)

Страйк записал это.

– Что-нибудь еще?

– Да, потом все стало странным.

– Как?

– Ну, я сказала, что надеюсь, что с кошкой все в порядке, но я сказала ему, что не очень люблю кошек, потому что они уничтожают популяцию птиц. И тогда он сказал: “Кому какое дело до птиц?” А я ответила: “Мне есть, моя мама их разводит, и я с ними выросла”. И тогда он сказал: “Вообще-то, да, мне они тоже очень нравятся. У меня есть попугай”.

– И я подумала: “Ты просто издеваешься”, – сказала Кеа. – А потом он начал очень сильно наседать и сказал, что если я пришлю ему обнаженную фотку, то он еще больше разрекламирует мою историю. Я ответила: “Я не дам тебе обнаженку, я не знаю, кто ты”, и тогда он сказал: “Вообще-то, мы встречались”.

– Мы встречались? – повторил Страйк.

– Да, – сказала Кеа. – Я подумала, что это полная чушь, как и история с попугаем. Просто пытается сказать что-нибудь, чтобы заинтересовать меня. Так что я вроде как сказала ему это, а он стал очень агрессивен со мной и назвал меня придурком, и в итоге я его заблокировала.

Могу я посмотреть этот разговор? спросил Страйк, быстро записывая все, что ему только что рассказали. Вы вели запись?

Нет, – ответила Кеа, – потому что я заблокировала его. Ты больше не можешь его видеть. После того, как я сказала ему оставить меня в покое, он написал в Твиттере: “Подай в суд или заткнись на хрен, ты начинаешь надоедать всем нам”, и все его маленькие фанбои восприняли это как сигнал, чтобы начать говорить мне, что я – гребанная динамщица и лгунья.

– Когда вы заподозрили Престона Пирса?

– Сразу после того, как я заблокировала Аноми. Это просто щелкнуло. Все совпало. У пары, которая руководит этим арт-коллективом, была кот. Он очень старый и у него только один глаз. Этого кота он, должно быть, водил к ветеринару.

– И еще, – сказала Кеа, теперь более румяная, – есть еще тот факт, что Пез пытался затащить меня в постель, после того как мы с Джошем расстались. Я поехала в Норт Гроув, чтобы забрать вещи, которые я там оставила, и Пез сказал мне, что Джош и Эди были вместе в комнате Джоша, я расстроилась, а он затащил меня в свою комнату и набросился на меня. Так что, полагаю, я дважды дала ему отпор, поэтому он стал таким мерзким, как Аноми.

Страйк закончил делать заметки на этом, затем спросил:

– Хорошо, это все очень полезно. Вы знали кого-нибудь из других людей, участвовавших в “Чернильно-черном сердце”?

– Себ Монтгомери, но мы не поддерживали связь. И была пара школьных друзей Джоша. Вот и все, на самом деле.

– Один из школьных друзей был Уолли Кардью?

– Да… Мы почти закончили?

– Осталось совсем немного, – сказал Страйк. Уверен, что не хотите безалкогольный напиток? Может, поможет от головокружения.

– Да, – сказала Кеа. – Да, вообще-то, может быть, это хорошая идея. Можно мне колу?

Страйк уже однажды ходил за едой и напитками для того, кто хотел сбежать, но в отношении Кеа у него таких подозрений не было, и, конечно, вернувшись, он обнаружил, что она все еще крепко держится за стол. Она слегка растроганно поблагодарила его за колу и сделала глоток.

– Вы мне очень помогли, Кеа, – сказал Страйк. – Еще пара вопросов… Что вы знаете о Перо правосудия?

– Эм… не очень много.

– Просто интересно, потому что вы довольно часто с ним общаетесь, – сказал Страйк, доставая из папки еще несколько распечатанных страниц и передавая их.

На самом деле, Кеа ретвитнула все сообщения блога “Перо правосудия”. Страйк наблюдал за выражением ее лица, когда она просматривала то, что написала в ответ на критику мультфильма Пером правосудия.

Перо Правосудия @penjustwrites

Да, монохромная эстетика – это круто, но когда черный = плохой, а белый = самый желанный, о чем это нам говорит?

Мое мнение о проблематичной палитре Харти и Папервайт.

www.PenOfJustice/ThePoliticsOfColou…

9.38 am 28 февраля 2012 г.

Kea Niven @realПапервайт

отвечая на @penjustwrites

Мне до чертиков противно, что эта сука переиначила мои идеи в это расистское дерьмо.

Кеа перелистывала страницы с застывшим лицом.

Перо правосудия @penjustwrites

Невинные шутки о люмбрикус террестрис или насмешки над гендерной флюидностью?

Моя точка зрения на трансфобный подтекст Червя.

www.PenOfJustice/WhyTheWormIs…

11:02 18 ноября 2012 г.

Kea Niven @realПапервайт

отвечая на @penjustwrites

Просто хочу уточнить, она украла у меня почти все, но НЕ червяка. Червь полностью ее и показывает ее истинную мусорную натуру.

Пост “Перо Правосудия”, вызвавший самый гневный ответ Кеа, касался предположительно юмористического тона “Чернильно-черного сердца”. Страйк распечатал все ответы Кеа тем, кто высмеивал идею о том, что карикатура нападает на инвалидов.

Кеа Нивен @realПапервайт

отвечает SpinkyDan penjustwrites

Мотивированное дерьмо вроде #ЧертнильноЧерноеСердце усиливает суицидальные мысли у инвалидов

Zozo @inkyheart28

в ответ на realПапервайт SpinkyDan @penjustwrites

Смеяться над депрессией – это не круто, я согласна, но Эди говорила о том, что в прошлом у нее была попытка сиуцида.

Kea Niven @realПапервайт

inkyheart28 SpinkyDan @penjustwrites

Если бы она покончила с собой сейчас, тонна инвалидов почувствовала бы себя намного лучше.

Кеа передала листки бумаги обратно Страйку.

– Чего вы хотите? – холодно сказала она. – Чтобы я сказала, что мне жаль, потому что она теперь мертва? Я держусь за каждое слово.

Страйк ничего не сказал.

– Это нормально – не печалиться, когда умирают плохие люди, – сказала Кеа, ее грудь внезапно начала вздымалась от того, что, как был уверен Страйк, было искренним чувством. – Это нормально – радоваться, когда умирают ужасные люди. Я не собираюсь притворяться, что мне жаль. Она буквально разрушила всю мою гребаную жизнь. Я так чертовски устала от чувства вины или чего-то там еще. И из-за нее, блядь, напали на Джоша.

– Что значит “из-за нее” на него напали?

– Тот, кто это сделал, никак не хотел навредить Джошу. Кто-то решил убрать ее, а он просто был там, поэтому они должны были напасть и на него.

– Почему вы так думаете?

– Потому что – потому что никто не ненавидел Джоша. Все знали, что это она все время им управляла, делала все эти дерьмовые вещи.

– Какие дерьмовые вещи?

– Ну – я имею в виду – все это, очевидно, – сказала Кеа, ткнув пальцем в свои ответы на многочисленные записи в блоге Перо Правосудия, недоверчиво глядя на тупость Страйка. – Она была просто очень дерьмовым человеком.

– Вы думаете, Эди убил кто-то, кому не нравился мультфильм?

– Дело не в мультфильме. Дело в том, что он означает, – сказала Кеа.

– И кто решает, что это значит?

Кеа засмеялась, задыхаясь.

– О Боже – я имею в виду – все?

– Вы знаете, кто пишет блог “Перо правосудия”?

– Я думала, вы пытаетесья выяснить, кто такой Аноми?

– Да, но есть вероятность, что за обоими аккаунтами стоит один и тот же человек.

– Нет, я не знаю, кто он.

– Связывался ли с вами когда-нибудь Перо правосудия в частном порядке?

– Нет. С чего бы ему связываться?

– Хорошо, – сказал Страйк, положив последнюю порцию твитов обратно в папку и вырвав две последние страницы. – Просто для ясности, вы считали, что в течение последнего года у вас с Джошем был перерыв, а не определенный разрыв?

– Я… может быть, я не знаю, – сказала Кеа дрожащим голосом. – Мне нужно уйти. Мне действительно нужно идти.

– Вы встречались как друзья в течение этого времени?

– Мы сталкивались друг с другом пару раз…

– Как часто вы общались друг с другом?

– Я не знаю… эм… изредка? Какое отношение это имеет к Аноми?

– Джош звонил вам в ночь перед тем, как они с Эди встретились на кладбище, так?

– Кто вам это сказал, полиция?

– Нет, ваша мама.

Кеа уставилась на Страйка.

– Отлично, – сказала она высоким голосом. – Спасибо, мама. Вау. Это просто охуенно.

– Ничего страшного, что он позвонил вам, не так ли? – спросил Страйк, внимательно наблюдая за ней.

– Нет, – сказала она яростно, – но если вы хотите знать, сказал ли он мне, что встретится с ней на кладбище, он был пьян, и я не слышала, что он говорил. ЯСНО? И, как я уверена, моя чертова мать уже сказала вам, я была в Лондоне в тот день, когда это случилось, но я была в метро, когда на них напали, и это подтверждено, это снято на камеру. ХОРОШО?

– OK, – сказал Страйк. – Ну, у меня последний…

– С меня хватит, – сказала Кеа, оглядываясь вокруг в поисках своей трости. – Я должна идти.

– Вы захочешь объяснить последнее, Кеа, – сказал Страйк, – прежде чем я передам это в полицию.

Она застыла на месте. Страйк протянул ей через стол предпоследний лист бумаги.

Этот твит был удален

Этот твит был удален

Этот твит был удален

Уолли Кардью @The_Wally_Cardew

в ответ на @realПапервайт

удали это, черт возьми

12:39 12 февраля 2015 г.

Этот твит был удален

Уолли Кардью @The_Wally_Cardew

отвечая to @realПапервайт

потому что есть способы получше

12.42 am 12 февраля 2015 г.

Юлий @i_am_evola

отвечая to @realПапервайт

эта психованная сука готовится их убить

12.45 am 12 February 2015

Кеа подтолкнула бумагу обратно к Страйку, как будто она могла укусить ее.

– Что было написано во всех этих удаленных твитах?

– Я не могу вспомнить. Я была в бешенстве.

– Все они были отправлены в ранние часы того дня, когда Джош и Эди были зарезаны, не так ли?

Кеа ничего не сказала. Впервые за все время интервью она выглядела так, словно действительно могла упасть в обморок. Она была бледна, и ее дыхание стало поверхностным.

– Этот Джулиус явно интерпретировал ваши твиты как угрожающие.

– Ну, поскольку он один из тех парней, которые постоянно появляются в моей ленте, чтобы назвать меня шлюхой и сказать, чтобы я покончила с собой, да, меня не волнует, что он думает.

– Уолли Кардью, кажется, дает вам советы, как будто он вас знает.

– Люди постоянно говорят друг другу, что делать в Твиттере.

Теперь Страйк без слов передал последнюю страницу через стол Кеа.

Еще в 2010 году аккаунт под названием Spoonie Kea с ником @notaparrottho опубликовал неподписанное черно-белое селфи, на котором была изображена моложавая Кеа, улыбающаяся в камеру со своей кровати, простыня обернута вокруг ее явно обнаженного тела. Рядом с ней лежал мужчина с лицом, отвернутым от камеры, возможно, спящий, его длинные светлые волосы разметались по подушке.

Непосредственно под этим изображением был ответ.

Уолли Си @walCard3w

в ответ на @notaparrottho

отлично выглядишь

Spoonie Kea @notaparrottho

в ответ на @WalCard3w

ты тоже ♥

Последним на странице был пост Кеа на tumblr, также датированный 2010 годом.

– Все мои друзья говорят мне: “Секс с лучшим другом – не ответ”, а я отвечаю: – Ну, это зависит от вопроса.

Это ваши с Уолли Кардью старые аккаунты в Твиттере, еще до “Чернильно-черного сердца”, верно? – сказал Страйк. И вы не отрицаете, что это ваш аккаунт на tumblr?.

Теперь уже совсем бледная, Кеа ничего не сказала.

– Я не знаю, поддерживаете ли вы с Кардью сексуальные отношения или просто дружите, – сказал Страйк, убирая последние несколько страниц обратно в папку и закрывая ее, – но если вы думаете связаться с ним после этого интервью, есть три очень веские причины, по которым вам не стоит этого делать.

– Во-первых, тот небольшой разговор в Твиттере за несколько часов до убийства Эди будет выглядеть еще более компроментирующим, если покажется, что вы двое, похоже, сговорились друг с другом.

– Я не могла – меня засняла камера, в метро. Я никогда…

– Во-вторых, Джош Блэй лежит в больнице парализованный. Если он вам не безразличен…

Кеа разразилась шумными слезами. Еще больше людей уставились. Страйк проигнорировал их.

– Если, как я сказал, Джош вам не безразличен, вы позаботитесь о том, чтобы я смог провести это расследование, которого он хочет, без помех.

– И в-третьих, – сказал Страйк, – Уолли Кардью уже представляет интерес для людей куда более страшных, чем я. Если у вас есть хоть капля здравого смысла, вы разорвете эту связь прямо сейчас.

Все еще всхлипывая, Кеа поднялась на ноги и вышла, гораздо быстрее, чем вошла, хотя все еще используя свою трость. Прекрасно понимая, что теперь он стал объектом обвиняющих взглядов со стороны как персонала бара, так и клиентов, Страйк осушил свой бокал пива, встал и направился в туалет. Хмуро зыркнув на особо настойчивых зевак, он добился того, что к моменту его возвращения никто не был настроен смотреть ему в глаза.

Глава 50

Любовь, Любовь, это искусство сильнее Ненависти,

Более долговечна и более полна искусства; —

О благословенная Любовь, вернись, вернись,

Раздуй пламя, которое должно гореть.

Кристина Россетти

Что сказала бы Сафо, если бы ее прыжок исцелил, а не убил ее

Робин, которая в данный момент носила темный парик и очки без диоптрий, уже почти час ждала на Харли-стрит, пока Гас Апкотт выйдет от своего дерматолога, который, несомненно, стоил непомерно дорого. Наконец, в час дня он появился и направился прочь по улице. Робин ожидала, что он пойдёт обратно к метро, но вместо этого он шел, озираясь по сторонам в поисках, как она догадалась, места, где можно пообедать.

Гас был высоким, сутулым и худым. Сумка, в которой, по ее мнению, мог находиться ноутбук, была перекинута через правое плечо, которое было немного ниже левого из-за веса сумки. Аноми не было в игре все утро; Фиенди1 и Вилепечора были на посту модератора.

Через пять минут, миновав несколько мест, которые, по мнению Робин, молодой человек мог бы счесть более подходящими, Гас свернул к “Фишеру”, венскому ресторану, который выглядел традиционным и высококлассным. Робин подозревала, что с кожей, все еще покрытый рытвинами молодой человек выбрал его за тусклое освещение.

Дав Гасу время занять место, Робин вошел в ресторан, где было многолюдно: никотиново-коричневые стены, зеркальные панели и картины 1930-х годов. Гас расположился на кожаной скамье в дальнем углу, где было бы физически невозможно случайно подойти к нему и взглянуть на экран его ноутбука, который он уже открыл. Пока она смотрела, он надел наушники и начал печатать, на его лице появилось выражение полной поглощенности, неровную поверхность его кожи подчеркивала настенная лампа со стеклянным абажуром рядом с ним. Если Себ Монтгомери никогда не был похож на популярный образ интернет-тролля, то Гас, которого Робин не могла не пожалеть, пожалуй, больше соответствовал этому стереотипу, с его, как она понадеялась, временным уродством и общей застенчивостью.

Официант показал Робин на столик в другом конце зала, но, осторожно сместив угол наклона своего стула, она смогла держать Гаса под наблюдением. Заказав кофе, Робин осмотрела свой iPad и увидела, что Фиенди1 и Вилепечора вышли из игры, пока она шла с Харли-стрит, и их заменили Хартелла и Папервайт.

Робин играла в игру всего минуту, когда ей позвонил Страйк.

– Ты можешь говорить?

– Да. Я в ресторане, смотрю на Гаса Апкотта. А ты где?

– Сижу в машине. Только что выехал из Кеа. Есть признаки Аноми?

– Нет. Как Кеа?

– Очень интересно. Она думает, что Аноми – это Пез Пирс.

– Правда? Почему?

Страйк перечислил причины Кеа.

– Ну, я полагаю, это правдоподобно, насколько это возможно, – сказала Робин. – Что она сказала об Уолли Кардью?

– Практически ничего. Я приберег это напоследок, потому что думал, что это может заставить ее уйти. Так и вышло.

– Хм, – безэмоционально сказала Робин, переводя взгляд с игры на Гаса, который все еще печатал, наушники перекрывали болтовню и грохот вокруг. – Ну, если она не хотела, чтобы люди знали, что она переспала с мальчиком с плаката альт-правых, она должна была удалить свой старый аккаунт, не так ли? Или, может быть, у нее несколько аккаунтов, и она не следит за всеми?

– Обычная ошибка, – сказал Страйк. – Посмотри на нашего друга Турисаза. Чем занимается Гас?

– Печатает на своем ноутбуке, – сказала Робин, снова посмотрев в угол. – Он в углу, к сожалению. Я не могу видеть, что на экране.

Пока она наблюдала, Гас протянул свою длиннопалую левую руку к столешнице и, казалось, рассеянно сыграл на невидимом аккорде, после чего вернулся к созерцанию экрана.

– Возможно, он сочиняет, – сказала Робин, скрытно наблюдая за Гасом через прозрачные стекла.

– Как его крапивница?

– Не намного лучше. Продолжай о Кеа. Она показала тебе этот предполагаемый разговор с Аноми, который у нее был в прямом сообщении?

– Нет, – сказал Страйк. – Она сказала, что его больше нельзя просмотреть, потому что она его заблокировала.

– Хм, – сказала Робин снова. – Думаешь, она сказала правду?

– Не уверен. Рассказ получился очень беглым, без явных признаков лжи, хотя я бы сказал, что она вообще маленькая актриса… Она утверждает, что Джош признался, что они украли ее идеи во время второго периода их отношений, но я не уверен. Она также утверждает, что никогда не играла в “Игру Дрека” и не пыталась проникнуть в нее, что является полной чушью. Мне удалось сфотографировать историю ее Интернета, пока я был у нее дома.

– Как, черт возьми?

– Ноутбук лежал открытым на диване, где она его оставила. Ее мать только что выбежала за ней через заднюю дверь, так что я решил рискнуть.

– Молодец, – сказала Робин, впечатленная.

– Она либо вошла в игру, либо попыталась это сделать сегодня утром.

– Вау, – сказала Робин. Она не могла быть Папервайт, модератором, не так ли? У Кеа в Твиттере ник realПапервайт.

– Это ты мне скажи, – сказал Страйк. – Ты единственная, кто говорил с Папервайт.

– Мы никогда не общались напрямую, – сказала Робин, – но Червь28 рассказала мне кое-что интересное прошлой ночью. Очевидно, Аноми может накладывать вето на имена пользователей, когда люди регистрируются. Никому в Игре Дрека не разрешается быть чистым персонажем – я имею в виду, что твое имя не может быть просто Харти или Лорд Вирди-Гроб, или что-то еще.

– Я полагаю, что чистые имена пользователей дают статус, – сказал Страйк, – что, я думаю, является очень ценным товаром для Аноми.

– Верно – но Папервайт было разрешено использовать имя без каких-либо дополнений.

Оба замолчали, каждый следуя за своей мыслью, пока Страйк не сказал:

– Если Кеа – Аноми, то, очевидно, все, что она только что рассказала мне об Аноми, который флиртовал с ней, а потом стал агрессивным, – полная чушь. Но если она не Аноми, мы знаем о нем кое-что еще: он не такой уж бесполый, как ты думала.

– Нет, – сказала Робин. – Думаю, нет… Допустим, она Папервайт, но… как ты думаешь, Аноми знает, кто она на самом деле, и поэтому он позволил ей носить это имя? Когда регистрируешься, нужно указать адрес электронной почты, так что есть шанс, что Аноми и, возможно, Морхауз знают настоящие личности людей.

Робин услышала, как Страйк зевнул.

– Извини, рано встал. Думаю, я перекушу, а потом двину обратно.

– Прежде чем ты уйдешь, – быстро сказала Робин, – нам действительно нужно подумать о костюмах.

– Костюмах?

– Для Комик-Кона. Если мы собираемся пойти.

– О, да. Хорошо, я займусь этим, когда вернусь в офис.

В течение пяти минут после того, как Страйк повесил трубку, Робин играла в игру, время от времени поглядывая на Гаса Апкотта, который не делал ничего более интересного, чем поглощал тарелку чипсов одной рукой и время от времени печатал, казалось, погрузившись в свой экран или в то, что играло в его наушниках.

Затем на экране перед Робин открылся частный канал.

<Папервайт MOD приглашает Баффипоус>.

Папервайт: привет

<Баффипоус присоединился к каналу>.

Баффипоус: привет, как дела?

Папервайт: Аноми хочет знать, собираешься ли ты на Комик-Кон.

Баффипоус: он уже спрашивал меня об этом.

Баффипоус: а Хартелла спросила меня сегодня утром.

Баффипоус: Вы, ребята, на проверке?

Папервайт: лол нет

Папервайт: Моды просто делают то, что приказывает босс, как обычно.

Баффипос: ну да, я надеюсь прийти.

Баффипоус: я еще не получила свою футболку.

Папервайт: отлично

Папервайт: что ты придешь, я имею в виду.

Папервайт: и ты наденешь маску?

Баффипоус: он серьезно?

Папервайт: Смертельно серьезно

Папервайт: например, я думаю, он не позволит никому вернуться в игру, если они не спрячут свои лица

Баффипоус: вау, хорошо

Выйдя в основную игру, Робин увидела знакомый шквал волнения, который всегда сопровождал появление Аноми. Она наблюдала, как развевающийся плащ появляется в точке входа в игру, а затем взглянула на Гаса Апкотта. Он печатал, как и прежде, с неизменным выражением лица. Робин отправила сообщение Натли, Мидж и Шаху, чтобы сообщить им, что Аноми только что вошел в игру, а затем вернулась к частному каналу, где Папервайт снова набирала текст.

Папервайт: могу я тебя кое о чем спросить?

Баффипоус: да, конечно.

Папервайт: ты разговаривала с Аноми в ночь выборов?

Папервайт: по частному каналу?

Баффипоус: да, думаю, да.

Папервайт: Как он?

Робин замешкалась, раздумывая.

Баффипоус: Что ты имеешь в виду?

Папервайт: Он был странным с тобой? Мне показалось, что он был пьян или что-то в этом роде.

Робин сделала паузу, обдумывая, что сказать. Если сказать правду, это может привести к доверию со стороны Папервайт. С другой стороны, Папервайт, возможно, выполняет просьбу Аноми, проверяя, зарегистрировала ли Робин сообщение, которое он по ошибке отправил ей.

Баффипоус: Я точно не помню. Он попросил меня пойти на Комик-Кон.

Баффипоус: Возможно, он был пьян, но если и был, то никак этого не показал.

Папервайт: Это все, что он тебе сказал? О Комик-коне?

Баффипоус: да, просто хотел, чтобы я пошла на Комик-Кон.

Баффипоус: Но мне пришлось пойти разобраться с кое-какими делами в середине чата, и когда я вернулась, приватный канал закрылся.

Баффипоус: так что он мог сказать что-то еще, но если и сказал, то я пропустила.

Папервайт: ах, хорошо

Баффипоус: А что, он сказал тебе что-то странное?

Папервайт: не совсем странное, я просто подумала, что он пьян, я никогда не видела его таким.

Папервайт: он такой помешанный на контроле, я не ожидала, что он пьет, понимаешь?

Баффипоус: лол да

Баффипоус: Ну, я думаю, гениям тоже можно немного расслабиться.

Папервайт: Он был бы рад услышать, как ты называешь его гением.

Папервайт: Эй, ты не видела Морхауза здесь в последнее время?

Баффипоус: Нет, вообще его не видела.

В наступившей паузе Робин взглянула на Гаса Апкотта. Он все еще печатал. Она снова посмотрела на свой iPad. Аноми отошел от точки входа в игру, но молчал, по крайней мере в открытой игре.

Папервайт: Я облажалась

Баффипоус: Что ты имеешь в виду?

Папервайт: Я сделала что-то чертовски глупое.

Баффипоус: ?

Папервайт: Морхауз

Баффипоус: что случилось?

Папервайт: Я упомянула кое-что, на что намекнул Фиенди1.

Папервайт: Я действительно не хотела его обидеть

Папервайт: Я пыталась сказать ему, что это не имеет для меня никакого значения.

Папервайт: но он вышел из игры, когда я это сказала, и с тех пор я не могу с ним поговорить.

Папервайт: Я все надеюсь, что он появится на Комик-Коне, и мы сможем помириться.

Баффипоус: ты знаешь, кто такой Морхауз на самом деле?

Папервайт: да

Папервайт: но, черт возьми, не говори ему об этом.

Папервайт: он не знает, что я знаю.

Баффипоус: конечно, я не скажу ему.

Папервайт: Он сначала преследовал меня по интернету.

Папервайт: так что он не должен винить меня, но он обидчивый.

Папервайт: Я могу доверять тебе, да?

Баффипоус: да, конечно

Папервайт: Слушай, если меня не будет, а он появится, скажи ему, пожалуйста, что мне чертовски жаль. Что я очень, очень хочу с ним поговорить.

Баффипоус: Передам

Папервайт: Почему я говорю тебе все это?

Баффипоус: потому что я была здесь, и тебе нужно было кому-то рассказать.

Папервайт: лол да

Папервайт: как ты думаешь, можно ли влюбиться в человека, которого никогда не видел?

Робин уставилась на вопрос. Она могла представить, что почувствует влечение, связь или сильное желание узнать кого-то получше при встрече в Интернете, но любовь? Любовь, здесь, в Игре Дрека, где все, что было возможно, – это набирать друг другу сообщения, не имея даже фотографии, чтобы подпитать фантазию?

Баффипоус: может быть.

Папервайт: ты никогда не встречалась с кем-нибудь онлайн?

Баффипоус: было такое

Баффипоус: Но ничего не вышло. Мы расстались

Папервайт: мне жаль

Баффипоус: нет, все в порядке.

Робин снова подняла взгляд. Гас Апкотт жестом показал на счет. Она снова повернулась к Папервейт.

Баффипоус: Мне пора идти, извини.

Баффипоус: Но я обязательно скажу Морхаузу, если увижу его.

Папервайт: спасибо xxx

<Папервайт покинул канал>

<Баффипоус покинула канал>

<Приватный канал закрыт>

Аноми продолжал витать в игре, вероятно, разговаривая по одному или нескольким приватным каналам, но в остальном бездействуя. Гас снял наушники, оставив их висеть на шее, и теперь убирал свой ноутбук. Робин подняла руку, чтобы попросить счет за свой кофе, не сводя глаз с игры, потому что если Аноми что-нибудь скажет, пока ноутбук Гаса находится в его сумке, она сможет исключить ещё одного подозреваемого. Однако Аноми молчал, пока Гас, избегая встречаться глазами с молодой и симпатичной официанткой, оплачивал счет. Через несколько минут он вышел из ресторана, преследуемый Робин.

Глава 51

Удивительная вещь

быть таким раздельным, будучи таким близким —

в последний раз – ненавистью, а однажды – такой сильной любовью.

Огастес Вебстер

Медея в Афинах

Перспектива забрать Мэдлин из ювелирного магазина, выпить с ней несколько крепких напитков, а затем переспать с ней была не лишена привлекательности, но у Страйка болела нога после долгой дороги в Кингс-Линн и обратно, и, не отправившись сразу в спальню Мэдлин, он предпочел бы поехать домой один. Тем не менее, он слишком заранее согласился на это свидание, чтобы отказываться сейчас, поэтому он вернул свой BMW в гараж, взял себе кебаб с картошкой и убил время до девяти часов, пытаясь игнорировать слабое дурное предчувствие, которое никак не хотело униматься.

Когда он вышел на Бонд-стрит и, слегка прихрамывая, направился к флагманскому магазину Мэдлин, пошел дождь. Когда он проходил мимо затемненных, заляпанных дождем витрин, а его большое отражение шаталось рядом с ним, он заметил впереди толпу людей, стоявших у ослепительно яркой витрины. Фотографы снимали двух женщин, стоявших под большим зонтом. Судя по длине их силуэтных ног, это были модели, несомненно, в украшениях Мэдлин, а фоном служила темная улица. Очевидно, презентация не только продолжалась, но и пресса еще не ушла.

Страйк быстрым шагом вышел из-под дождя в двойной дверной проем и написал Мэдлин сообщение.

Немного задерживаюсь. Может, мне найти бар и встретиться с тобой там?

Что бы ни ответила Мэдлин, Страйк намеревался оставаться в дверях до тех пор, пока не разойдется пресса и не стихнут отдаленные крики смеха, доносившиеся от людей, все еще слонявшихся по улице.

В ноздри ударил сильный запах конопли. Повернувшись, он понял, что не один в этом темном закутке: Там молча стояли сын Мэдлин Генри и его друг, оба в костюмах и с косяком.

Увидев лицо Страйка, Генри выронил косяк с шепотом “блядь”. Друг, не имея представления о том, кто такой Страйк, мрачно смотрел на него, явно пытаясь понять, что лучше – притвориться, что не знает, откуда исходит запах, или забрать сигарету, которая теперь тлела у его ног.

– Все в порядке, – сказал Страйк Генри. – Я не скажу.

Генри нервно рассмеялся.

Страйк был не прочь попросить Генри оказать ответную услугу и не сообщать его матери, что он, не задерживаясь, скрывается в дверном проеме менее чем в ста ярдах от ее вечеринки. В итоге Страйк решил, что это было бы несправедливым бременем для подростка, поэтому он продолжил курить, игнорируя двух мальчиков.

– Хочешь? – спросил друг Генри. Он поднял косяк и теперь протягивал его Страйку, явно чувствуя, что это меньшее, что он может сделать.

– Нет, спасибо, – сказал Страйк. – Пытаюсь бросить.

Друг рассмеялся и сделал длинную затяжку.

– Разве ты не должен быть там? – спросил Генри у Страйка, указывая в направлении ювелирного магазина, возле которого все еще стояли модели, смеясь и шутя с фотографом.

– Судя по всему, твоя мать все еще очень занята, – ответил Страйк. – Я дам ей закончить, прежде чем буду вмешиваться.

– О, – сказал друг, округлив глаза, Генри. – Подожди… он детектив?

Уголком глаза Страйк увидел, как Генри кивнул.

– Черт, – сказал друг с тревогой.

– Все в порядке, – сказал Страйк. – Я ушел из отдела по борьбе с наркотиками много лет назад. Ты продолжай.

Машина с шофером подъехала к магазину Мэдлин. Одна из смеющихся девушек, которая фотографировалась, вернулась в магазин, предположительно, чтобы снять украшения. Другая все еще болтала с фотографом под зонтиком. Пока Страйк и два подростка наблюдали за происходящим, фотограф дотронулся до руки девушки.

– Кино-эскалация, – сказал друг Генри, который отошел вперед, чтобы посмотреть, что происходит. Генри рассмеялся.

– Так и есть, – сказал друг. – Вот как ты это делаешь.

– Кто сказал? – спросил Генри.

– Кош.

– Это все полное дерьмо.

– Это наука, – сказал друг, сделав еще одну длинную затяжку и протягивая косяк Генри. – Так и есть. Кино-эскалация и неггинг. Через минуту он скажет ей, что у нее большие ноги, или что-то в этом роде.

– Будет ли он трахаться, – сказал Генри, смеясь.

– Будет. Дневная игра.

– Сейчас ночь.

– Но они на улице, а не в клубе или еще где.

– Ты полон дерьма.

– Тебе стоит почитать Коша. Смотри сейчас…

Фотограф и модель все еще разговаривали. Еще один взрыв смеха донесся до них по темной улице, когда она игриво ударила фотографа по руке. Ее голос донесся до дверного проема.

– Ты наглый ублюдок!

– Ниггинг, – торжествующе сказал друг Генри. – Я же тебе говорил.

Он прищурился на Страйка.

– Разве не так, – сказал он, его голос был слегка невнятным, – если ты оскорбишь девушку – ну, не оскорбишь, а немного покритикуешь – она будет работать, чтобы вернуть твое одобрение?

– Я бы на это не рассчитывал, – сказал Страйк. – Кто дал тебе этот совет?

– Кош, – сказал Генри.

– Твой приятель?

– Он пикапер, – сказал Генри. – Американец.

Модель и фотограф все еще разговаривали и смеялись. Мужчина снова коснулся ее руки.

Зазвонил мобильный Страйка. Ожидая, что это Мэдлин, он достал его из кармана пальто, но номер был скрыт. Он ответил.

– Страйк.

Последовала короткая пауза. Затем глубокий, хриплый, искаженный голос сказал:

– Посмотри на письмо в ее гробу.

На секунду или две Страйк был слишком удивлен, чтобы что-то сказать.

– Кто это?

Он слышал глубокое дыхание.

– Прочти письмо, – сказал голос.

Связь оборвалась.

– Видишь? Кино-эскалация, – сказал друг Генри, все еще наблюдая за фотографом и моделью. – Ты, типа, наращиваешь количество прикосновений к ним. Это работает – смотри.

– Ты полон дерьма, – хихикнул Генри, который теперь снова владел косяком.

Страйк посмотрел вниз на свой мобильный. Звонок не был перенаправлен из офиса. У анонимного абонента был его прямой номер. Он отправил сообщение Робин.