Текст книги "Одиссея креативной королевы (СИ)"
Автор книги: Александр Розов
сообщить о нарушении
Текущая страница: 53 (всего у книги 55 страниц)
– Мы знаем, – сказал майор Стид, – но ведь старые друзья это совсем другое дело. Тут, согласно экспликации, должен быть маленький кафе-салон…
– …О, черт! – восхищенно заявил Маккэлх, – Вот это я понимаю: разведка: он уже все исследовал, и знает самое уютное место для маленькой компании.
– Работа такая, – скромно ответил бывший майор MI-6.
…
Маленький кафе-салон (или кофе-бар самообслуживания с одним столиком) в точности подходил к формату такой встречи.
– Боудис, ты выглядишь просто обалдеть, как! – без церемоний заявил Ирсон, смешивая кофейно-ромовый коктейль для всей компании.
– Абсолютно точное определение, – поддержал Маккэлх, – мне вспоминается период твоего бурного предсвадебного романа с тогда еще будущим принцем Гарри…
– …Петер! – возмущенно перебила она, – Черт побери! Если ты еще раз так бестактно напомнишь о моем возрасте, то я врежу тебе по уху!
– Но я не напоминал о твоем возрасте! Я наоборот, имел в виду, что…
– …Петер, – перебил на этот раз Ирсон, – ты нарываешься на нокаут. Не забудь, что Ее величество освоилась среди диких рпонге – людоедов-номадов востока Ниуэ, и среди апокалипсических обитателей Токелау-Атафу: военно-атомных ученых-иммигрантов, кроманьонских ведьм, флибустьеров-киллеров с прозвищами мифических монстров, и мурлакатамов, жестокость которых лежит за пределами всего человеческого.
– Эндрю, – с упреком, сказала королева, – прекрати цитировать таблоиды.
– Ладно, я больше не буду. Хотя, я думал, что тебе нравится быть героиней таблоидов. Здоровое женское тщеславие. Тебе же интересно, разве нет?
Королева задумалась на секунду, а затем махнула рукой.
– Ладно, Эндрю. Ты выиграл. Хотя, это не тщеславие, а любопытство. И что там?
– О! Самый свежий хит, это японский иероглиф «fuku» – «удача», который ты красиво начертила фломастером на стене комнаты Танигути Назуми, подружки кэпа Балрога.
– Да! – поддержал Маккэлх, – Это бешеный эпатаж. Боудис! Во всемирной истории ты – первая не японка, ставшая политическим идолом в Стране Восходящего Солнца!
– Стоп, парни! Стоп! Назуми – это хрупкая стеснительная девушка – хикикомори. Мы с Надзуми очень мило посидели за чаем в ее комнате. Она показала мне свою картинную галерею. Я оставила ей иероглифический автограф на память. При чем тут идолы?
– Ты знаешь, что Танигути Назуми – герой Декадной войны? – спросил Ирсон.
– М-м… – королева задумалась, – …Я видела у нее наградной самурайский меч.
– Так, – продолжил Маккэлх, – а она говорила тебе, за что получена награда?
– Нет. А я не стала расспрашивать из чувства такта.
Петер Маккэлх и Эндрю Ирсон переглянулись и Ирсон сообщил:
– Говорят, что Танигути Назуми и кэп Балрог были операторами «шока 5 января». Так называется удар летающей атомной миной-роботом по эскадре ВМФ Японии в районе Каролинских островов. Это разумное объяснение наградного меча от Демона Войны, и почетного места среди авторов ультиматума Итосуво, премьер-министру Японии.
– …Это, – добавил Маккэлх, – неформально. А формально 7 января Итосуво, заявляя об отставке, не сказал об ультиматуме организации «Tensei-Ryu», давшей ему 50 часов на отставку под угрозой стереть центр Токио с лица земли. Но примечательно, что новый премьер-министр Окадзаки легализовал «Tensei-Ryu», считавшуюся экстремистской.
– «Tensei-Ryu»? – переспросила королева, переводя в уме, – «Реинкарнация Дракона»?
– Да, – Маккэлх кивнул, – это японская молодежно-эмигрантская организация, которая выступает против глобализации, урбанизации и криминально-финансового диктата, за интеллектуальную японскую самобытность в деревенском натуралистическом стиле.
Королева сделала глоток коктейля, и негромко постучала стаканом по столу.
– Парни! Все это чертовски интересно, но при чем тут один мой иероглиф «fuku»?
– Дело не в одном иероглифе, – ответил Ирсон, – дело в том, что Танигути Назуми тебя попросила дополнить ее приватное пространство. Это знак огромного доверия.
– Но почему? – удивилась королева.
– Сложный вопрос, Боудис. Загадочная японская душа.
– В любом случае, – заключил Маккэлх, – уже вчера на Кюсю в Фукуока весьма бойко продавались футболки с коллажем из твоего портрета и твоего иероглифа «fuku». Это верный признак, что ты вошла в число идолов, и не случайно на твоем выступлении в кампусе будут две японские TV-команды: официозная NHK и курортная «Wo-Jomo».
– Черт! Еще и японская политика… Ладно, парни. А какая самая плохая новость?
– Самая плохая, – ответил Ирсон, – что будет TV-команда Джефа Риппа из «KP».
– М-м… Это тот знаменитый моральный урод, которого называют «имидж-киллер»?
– К сожалению, да, Боудис.
– Вот, дерьмо, – грустно сказала она, – только этого дрянного таблоида «Klaxon-Post» с Джефом Риппом мне здесь не хватало для полного счастья.
– В этом, – заметил Маккэлх, – есть и некоторый плюс. Незийский формат таких пресс-конференций не дает никакой форы репортеру, задающему вопросы. Понимаешь?
– Пока не очень, – призналась королева.
– Это довольно просто, – сказал он, – если в США или Британии этот урод Рипп мог бы швырять в тебя гнилыми помидорами, а ты не могла бы ответить ему тем же, и только закрывала бы голову руками, то тут ты можешь швырнуть полновесную бочку тухлой селедки прямо в его свинскую морду. Незийская публика нормально это воспримет. А главный трюк в том, что Рипп не знает этих местных традиций. Редакция «KP» подала заявку на аккредитацию здесь, предполагая, что будет отказ, очередное основание для публикации: «Меганезия – гнездо фашизма». KP попалась на пропаганду CNN. Ведь на самом деле, нези практически никаким СМИ не отказывают в аккредитации. Теперь, в результате, «Klaxon-Post» во главе с Риппом приехали играть, не зная правил. Точнее, приехали, зная только одну сторону здешней свободы СМИ, но не зная другую.
– Это абсолютно точно! – поддержал Ирсон, – Задумайся, Боудис! У тебя сегодня шанс совершить подвиг: публично утопить Джефа Риппа. И твоя слава сравняется со славой Геркулеса, который в один день смыл в море все дерьмо из Авгиевых конюшен!
– Понятно… – произнесла Боудис, – …Тогда, парни, давайте сюда все, что есть на этого долбанного Риппа. Я уверена, что вы уже собрали нужное количество тухлой селедки.
– Да! – Маккэлх широко улыбнулся, – Мы даже нашли, кто будет метать эту селедку.
– Мы сейчас все объясним по порядку, – добавил Ирсон.
…
1 июня 15:00. Новый кампус университета Лантона на моту Катава.
Как уже говорилось, новый кампус был построен стремительно – методом выдувания гигантских пузырей (своеобразных фигурных полых холмов из вспененного силикатно-пластикового композита). Снаружи вид у этого был сюрреалистически-инопланетный. Напрашивалось сравнение с замерзшим разноцветным грязевым гейзером на какой-то планете со слабой гравитацией (а как еще объяснить циклопический размер пузырей). Изнутри помещения тоже были не совсем привычные: плавные линии стен и потолка сливались без каких-либо намеков на углы. Для единства стиля окна и двери имели тут круглую или овальную форму, и даже мебель напоминала яркие разноцветные пузыри, только сплющенные – чтобы выполнять функции столов и кресел.
Впрочем – мебели в огромном круглом конференц-зале было маловато, и студенческая публика устроилась в основном на полу (по-малайски – на корточках, по-индийски – на скрещенных ногах, либо по-армейски – на одном колене). Публика, постарше (и более хозяйственная) сидела на принесенных с собой оранжевых пилотских спас-жилетах.
Королева, окинув зал взглядом с трибуны (эта трибуна напоминала желтый стол-банан с зелеными стульями-яблоками). Итак, окинув зал взглядом, королева оценила количество публики в полторы тысячи. Не считая «сектора СМИ» – этот сектор выделен напротив трибуны, и оборудован мебелью тоже в «фруктовом стиле». А вот охрана тут никак не выделяется: распределена среди публики – наверняка в достаточном количестве... Вот: прозвучал мелодичный звон – что-то наподобие буддистского гонга, и в полосу между трибуной и сектором СМИ быстрым шагом вышел Ксиан Варлок – мэр Лантона.
– Aloha foa!...
– E Aloha! – откликнулась публика.
– …Ну, – продолжил Варлок, глянув на огромный телеэкран над трибуной, – по факту, представлять королеву Боудис не требуется. Все знают, и на экране тоже показано.
– E-o-O! – подтвердил зал.
– …Но, – сказал он, – для порядка я, все же, представлю: Her Majesty Boudic, by the Grace of God Queen of New Zealand and Her Other Realms and Territories, Head of the Commonwealth, Defender of the Faith. Вот так. Если по-нашему, то: Arikihine te Aotearoa o Ingarangi.
– E-o-O! – публика в зале синхронно вскинула раскрытые правые ладони.
… Боудис внутренне вздрогнула. За два месяца в море Нези она разобралась в простых формулировках маори – утафоа, и поняла, что мэр представил ее не только как королеву Новой Зеландии (Aotearoa), но также, как главную фигуру Британского Содружества и Англиканской веры (слово «Ingarangi» объединяло два этих размытых понятия). Фраза Варлока была сокращенным, почти аутентичным переводом ее титула – просто титула, утратившего реальное политическое содержание более ста лет назад. Но политические обычаи «Первого мира» ничего не значили в море Нези. Тут каждый мог взять столько политического влияния, на сколько хватало его человеческих качеств и известности на социальной арене. А известность добывалась, как правило, также за счет человеческих качеств, но у кого-то появлялась, как фора на старте. Как, например, у Боудис…
...Королева поднялась на ноги и энергично тряхнула головой, отгоняя эти мысли. Не до философии сейчас. Варлок уже представил ее. Надо произнести заготовленный спич.
– Леди и джентльмены! Благодарю, что вы пришли сегодня в этот зал. Это значит: вам небезразличны отношения между двумя исторически сложившимися частями Большой Новой Зеландии: условно говоря – Юго-западом со столицей в Веллингтоне, и Северо-востоком со столицей здесь, в Лантоне-на-Тинтунге. В середине XIX века эти области Полинезии были колонизированы Британской империей и названы Новой Зеландией. В следующем веке начался распад империи, и сегодня, когда распад, близок к финалу, я спрашиваю: а может не надо разрушать все наследие империи? Вот, например, Южно-Тихоокеанский Университет. Он основан в 1968-м, в колониальный период, с главным офисом на Фиджи и кампусами на всех англоязычных архипелагах Океании. Но, после разрыва Фиджи с Содружеством в 2006-м ослабли связи ЮТУ с другими британскими университетами, а в конце позапрошлого года война разрушила все легальные связи. Я уверена: эти связи были полезны. Надо восстановить их, пока не поздно. Это – работа, которой я уже занялась. Если у меня получится, то дальше я займусь восстановлением сотрудничества стран Южно-Тихоокеанского Форума. И я надеюсь на ваше понимание, потому что общего у нас больше, чем различий. Здесь на Северо-западе говорят: У всех морей один берег, для всех людей моря важна взаимопомощь.
…Королева сделала паузу, и повторила то же самое на языке утафоа:
– Te miti atoa o te pito otahi. Te mitiiwi atoa faufaa o tahi.
…Она сделала еще одну паузу, и завершила выступление словами:
– Mauru te fakarongo. Спасибо за внимание. Теперь я готова ответить на вопросы.
…Королева, продолжая стоять, подняла ладони перед грудью, и ладонью левой руки накрыла сжатую в кулак правую ладонь. Она сделала это по внезапному наитию (так, просто вспомнился жест загадочного Джерри Маклая на Гуаме, 1 апреля), и...
…Сейчас ее поразила реакция незийской публики в зале.
Все полторы тысячи присутствующих молча поднялись, и повторили этот жест… Они стояли так несколько секунд, а затем, тоже, молча, уселись обратно по местам. Что-то произошло. Что-то важное. Что-то резко сблизило Боудис с этой странной публикой.
…
Вот, начались вопросы.
– Ваше величество, можно ли спросить о приоритетах вашей работы? Вы уже назвали университетское сотрудничество и сотрудничество в рамках Южно-Тихоокеанского Форума. А есть ли какой-то общий принцип?
– Да, общий принцип есть, – подтвердила королева, – на первом месте – гуманитарные программы, включая восстановление соседского студенческого обмена, а также пакет специальных программ помощи людям, претерпевшим ущерб от войны или насилия, включая программу борьбы с нищетой в самой сложной стране региона: в Папуа. Если возникнут вопросы, я отвечу подробнее. На втором месте – экономические программы. Экономическое сотрудничество не только делает народы богаче, но и сближает людей разных стран. Если удастся убрать экономические барьеры, то сразу снизится военная напряженность в регионе. И на третьем месте – освоение новой территории. Я говорю, разумеется, об Антарктике, прежде всего – о новозеландской Территории Росса. После посещения Антарктиды, у меня нет сомнений в экономических и социальных выгодах, которые может получить там Новая Зеландия уже в ближайшие годы.
…Следующий.
– Ваше величество, намерены ли вы в ближайшее время посетить Фиджи?
– Да. По пути на Пайнс у меня визит в главный офис ЮТУ в Сува, столице Фиджи.
– Простите, а не будет ли это неявным согласием с фиджийской аннексией Тонга?
– Нет. Мой визит будет направлен только на восстановление студенческих связей.
– А все же, какая у вас позиция по режиму генерала Тимбера и аннексии Тонга?
– Свою позицию я уточню после этого визита. Пока больше никаких комментариев.
…Следующий.
– Ваше величество, как вы видите реформированный Южно-Тихоокеанский Форум?
– Прежде всего, я вижу ЮТФ реалистичным, учитывающим объективную политику.
– А можете ли вы пояснить, что в данном случае объективная политика?
– Я поясняю. ЮТФ оформился в 1971-м. Австралия и Новая Зеландия приняли на себя ответственность за социальное развитие Папуа, Фиджи, и малых стран Океании. ЮТФ неплохо работал, но после окончания Первой Холодной войны, он получил абсолютно проигрышную роль сатрапа Океании. ЮТФ стал машиной для консервации режимов в колониях Франции, и на внешних островах Папуа, для силовой поддержки сырьевых концернов, и для интриг в пользу исламистов на Фиджи. Вспышка войны в Океании – закономерный итог десятилетий нереалистичной политики. Сейчас сложилось новое соотношение сил, надо признать это, и утвердить соответствующий формат ЮТФ.
…Следующий.
– Ваше величество, вы упомянули Пайнс. Это – остров на юге Новой Каледонии, где расположена ваша главная, хотя неофициальная, резиденция, не так ли?
– Да, можно сказать и так.
– …Но юридически, это незаконно отторгнутая территория Франции, не так ли?
– Стоп! Я не буду заниматься с этой трибуны толкованием международного права.
Такой несколько резкий ответ королевы был связан с тем, что она почувствовала: вот, начинается НАЕЗД. TV-таблоид KP (Klaxon-Post) никогда не отправлял одного своего главного боевого пса – Джефа Риппа. Всегда только со сворой. И свора заработала.
…Следующий.
– Ваше величество, у вас вилла в Новой Зеландии, в Омокороа под Оклендом. Верно?
– Да. Там мой публичный офис.
– …Но почему же ваша резиденция в тысяче миль от Новой Зеландии, в меганезийской оккупационной зоне? И почему вы перевезли туда ваших детей?
– Это естественная мера безопасности. Вы можете прочесть о теракте в Тауранга.
– Значит ли это, что вы доверяете меганезийцам и не доверяете новозеландцам?
– Нет. Это значит, что я доверяю моему специалисту по безопасности, а он не доверяет новозеландским спецслужбам. Еще раз предлагаю вам прочесть о теракте в Тауранга.
– Ваше величество, я читал об этом, и как раз хотел спросить: почему ваша охрана там стреляла на поражение не только по террористам, а по всем посетителям кафе?
– У меня там вообще не было охраны. Если вам интересны детали теракта, то прочтите полицейский протокол. Я не буду комментировать полицейское расследование.
…Следующий. Вот он. Жирный питбуль Джеф Рипп по прозвищу «имидж-киллер».
– Ваше величество, скажите, ваш муж, принц-консорт, Гарри Макинтайер знает, что вы отдали ваших детей в домашний пансион незийскому полевому командиру Гремлину, и беззаботно наслаждаетесь утехами с вашим фаворитом?
– Во-первых, здравствуйте, мистер Рипп, – очень спокойно ответила Боудис. Ей сейчас действительно стало спокойно и даже чуть-чуть весело. Она выдержала атаку своры, и дождалась атаки вожака. Дальше все по плану Ирсона и Маккэлха.
– Э-э… – «имидж-киллер» замялся от удивления, – …Здравствуйте, Ваше величество.
– Мы, – продолжила она, обращаясь к залу, – давно знакомы с мистером Риппом, с его работодателями из Klaxon-Post, и с его стилем… Я прошу техническую службу сейчас показать на большом экране его данные аккредитации, и полные данные аккредитации двоих джентльменов, задававших стилистически-похожие вопросы перед ним…
…Боудис посмотрела на экран, убедилась, что там все ясно, и продолжила:
– Как видите, эти трое – одна команда. Сейчас я прошу техническую службу показать на большом экране перечень PR-достижений Риппа и таблоида KP за последние три года.
– Это не по правилам! – испуганно воскликнул Джеф Рипп.
– У нас свободная страна, – лениво отозвался мэр Варлок из своего кресла, – и каждый участник может без ограничений выкладывать всю информацию о другом участнике… Техническая служба! Если материал по запросу леди Боудис готов, то выкладывайте.
– E-o, comandante, – раздалось из динамика, и огромный экран заполнился квадратами с броскими скандальными заголовками – предыдущими творениями KP и Рипла.
…Королева окинула взглядом эту специфическую красоту, улыбнулась и пояснила:
– Таков традиционный метод Black-PR у скандальных таблоидов. Можно по-разному относиться к этому, но, согласно британской политической философии, право СМИ на свободный диспут необходимо свободному обществу. Вы согласны, мистер Рипп?
– Э-э… – вожак стаи псов таблоида был явно растерян, – …Да, Ваше величество. У нас свободные взгляды… Я хочу сказать у нас, у британцев… И это… Э… Правильно.
– Итак, свободный диспут, – заключила Боудис, – замечательно, мистер Рипп. А теперь повторите, пожалуйста, ваш вопрос, на случай, если не все в зале запомнили.
– Гм… Да… – Джеф Рипп заглянул в шпаргалку, – … Ваше величество, скажите, ваш муж, принц-консорт, Гарри Макинтайер знает, что вы отдали ваших детей в домашний пансион незийскому полевому командиру Гремлину, и беззаботно наслаждаетесь утехами с вашим фаворитом?
– Замечательно! – повторила королева, – А скажите, мистер Рипп, почему вы задали этот вопрос мне, а не Гарри? Ведь только Гарри может точно ответить, знает он или нет.
– Э-э… Но ведь Гарри Макинтайера здесь отсутствует.
– А если бы он присутствовал, вы спросили бы у него? – мгновенно отреагировала она.
– Гм… Тогда… Э-э… Конечно, тогда я спросил бы у него.
– Замечательно! – в третий раз объявила Боудис, – Я прошу техническую службу сейчас установить через большой экран видеосвязь с мистером Гарри Макинтайером.
На огромном экране возникла информационная надпись:
* Южная Африка, республика Ботсвана *
* Ландшафтно-экологический парк Нтветве *
* Гарри Макинтайер – генеральный консультант фонда Нтветве *
Затем экран стал черным, расцвеченным белыми яркими точками, и озаренный неким оранжевым мерцанием в правом нижнем углу.
– Всем привет! – раздался слегка охрипший мужской голос, – Сейчас я разверну чертов объектив, и вы меня увидите. Вот!
В поле зрения появился мужчина лет 40, сидящий на раскладном табурете около ярко горящего костра, и отхлебывающего что-то из большой чашки.
– Привет, Гарри, ты что, простудился? – осторожно спросила королева.
– Да, – мужчина на экране, махнул рукой, – ерунда, Боудис, не беспокойся. Мальчишка-бушмен потерялся, мы его искали на болоте, и нашли только к середине ночи. Здесь по ночам довольно холодно, и если несколько часов бродить с мокрыми ногами и мокрой задницей… Ладно, главное, что мальчишка в порядке. А что там у тебя творится?
– А ты разве не смотришь? – удивилась она.
– Я смотрю, – он снова махнул рукой, – это я для порядка сказал. А ты мне для порядка расскажи: так мол, и так. Идет?
– Идет, – подтвердила Боудис, – если в общих чертах, то мистер Рипп хочет задать тебе вопрос личного характера… Мистер Рипп, вы можете задать свой вопрос.
Возникла пауза. «Имидж-киллер» осознавал, что произнося третий раз этот вопрос из шпаргалки, будет выглядеть идиотом. Но у него не оставалось выбора.
– Мистер Макинтайер знаете ли вы, что леди Виндзор отдала ваших детей в домашний пансион незийскому полевому командиру Гремлину, а сама беззаботно наслаждается утехами со своим фаворитом?
– Беззаботно? – переспросил принц-консорт, – Вот это новость. Ради такого сообщения стоило притащить самую грязную задницу Соединенного Королевства в Полинезию. Я поражен до глубины души. Боудис, если ты беззаботна, то у тебя стальные нервы.
– Джеф Рипп ошибается, – сказала Боудис, – я по уши в политике. Забот хватает.
– Я так и думал. А что у Молли и Гремлина какой-то пансион, это тоже ошибка?
– Да, быть может, Джеф Рипп просто спутал катамаран с пансионом.
– А! – принц-консорт улыбнулся и кивнул, – Ясно. Но тогда, что остается от вопроса?
– По-моему, Гарри, в том длинном вопросе было что-то про фаворита.
– А! Точно! Было! Мистер Рипп, что вы там спрашивали про фаворита?
– Я? – переспросил вожак стаи таблоида KP. Сейчас он уже утратил свой фирменный «питбульский» стиль, вспотел, и напоминал мокрую мышь, страдающую ожирением.
Гарри Макинтайер на экране утвердительно кивнул.
– Да! Не я же, черт побери! Вытащите шпаргалку из своей задницы, и повторите это!
– Э-э… Зрители хотят знать, известно ли вам, что у вашей жены имеется… Э…
– Что имеется у моей жены! Ну же, шевелите задницей!
– Фаворит… – выдавил из себя Джеф Рипп.
– Фаворит? – переспросил Макинтайер, – В смысле, лошадь на ипподроме?
– Э-э… Нет, не лошадь, а мужчина!
– Гм… Жокей, что ли?
– Нет! Нет! Любовник! Фаворит в смысле любовник! Вы понимаете?
– Любовник? Гм… А как его зовут, кстати?
– Его зовут Лйалл Тью! – радостно сообщил Рипп, приняв вопрос принца-консорта за признак интереса и просыпающейся ревности.
Возникла пауза. Гарри Макинтайер покивал головой и произнес.
– Значит, фаворит, о котором вы говорите это доктор Лйалл Тью?
– Да, да!
– Понятно, мистер Рипп. Скажите, по-вашему, у Боудис с доктором Тью все серьезно?
– Да, очень серьезно! Есть фото и видео! Они везде этим занимаются, вы понимаете?
– Вот что, Рипп! – сказал Гарри, – Вы впервые за свою никчемную жизнь сделали нечто полезное. Вы сняли камень с моего сердца. Слава богу, что рядом с Боудис такой волевой, позитивный, умный, надежный человек, как доктор Тью, и что это серьезно. Теперь вы можете с гордостью утащить свою грязную задницу обратно в Британию.
В зале наступил миг тишины, а затем публика оглушительно заржала. Веселиться тут любили, а произошедшее шоу способствовало веселью. Молодежь вскакивала, азартно хлопала в ладоши, а некоторые девушки даже пританцовывали, и вертели над головой яркими майками (снятыми с себя). Никто не проявлял агрессивности по отношению к репортерской стае таблоида «KP», но те почувствовали себя так неуютно, оказавшись внезапно предметом насмешек, что предпочли сняться с места, и быстро покинуть зал. Молодежь проводила их негромким разочарованными воем – кажется, от репортеров ожидали более «бойцовского» поведения (весело же!), а не бегства с арены… Боудис подождала полминуты, пока публика успокоится, и громко объявила:
– Сектор СМИ может продолжать.
– Я еще нужен? – поинтересовался принц-консорт с экрана.
– Еще как! – крикнула девушка-репортер, вскакивая с места, – Я из журнала RomantiX, Австралия! Позвольте спросить у вас обоих: что такое любовь?
– Вот так вопрос… – растерялась Боудис.
– Хочешь, – сказал Макинтайер, – отдохни. Я отвечу, а ты поправишь, если что.
– Спасибо, Гарри. Пожалуй, ты прав.
Мужчина на экране сделал глоток из чашки и кивнул.
– Конечно, я прав. Тебе нужно время, чтобы переключиться. А я знаю эту девушку. Китиара Блумм, да? Ваша мама, Оливия Блумм – хозяйка редакции RomantiX.
– Да, – подтвердила австралийка, – а вы читаете наш журнал, мистер Макинтайер?
– Я читаю только эпизодически, – ответил он, – все-таки у вас там антология женского любовного романа. Но две мои африканские подружки – ваши убежденные фанаты.
– Как интересно! – обрадовалась Китиара, – И все же: что такое любовь?
– М-да… – принц-консорт сделал глоток из чашки, – …Вопрос, конечно, интересный. Я думаю, это когда ты хочешь, чтобы жизнь любимого человека сложилась так, как ему хочется, даже если тебе для этого придется в чем-то уступить или уйти. По-моему, это главное: не стремиться переделать любимого человека под твое удобство. А если есть желание требовать чего-то от другого человека, то это не любовь, а бытовой договор о партнерстве. В таком договоре есть обязательства, а в любви – нет. Вот и весь сказ.
– Ого, мистер Макинтайер! Это как культ Прекрасной Дамы из эпохи рыцарства! Мне кажется, что в наше время очень немногие способны на такое чувство!
– Конечно, мисс Блумм! Большинству людей не нужна любовь. Они и без этого могут заниматься сексом, вести домашнее хозяйство, и воспитывать детей. Я надеюсь, что не шокировал вас. А теперь я исчезаю, возвращая трибуну королеве.
…
В каком-то смысле, Гарри Макинтайер совершил социально-психологическое чудо. В секторе СМИ изменился настрой, и вся вторая половина встречи (хотя, скорее пресс-конференции) прошла в легкой немного игривой атмосфере... Хотя, Боудис все равно зверски устала. После завершения встречи у нее хватило сил, чтобы своими ногами добраться до ванной в апартаментах плавучего мини-отеля, принять контрастный душ, завернуться в полотенце, и выползти на плоскую крышу, где улечься на шезлонг. Там можно было просто смотреть, как в черном небе перемигиваются звезды…
…За таким занятием королеву обнаружил Лйалл Тью, когда поднялся на крышу, чтобы проверить, все ли в порядке.
– Ужас, – негромко сказала Боудис, – я даже не помню, что говорила во второй части.
– Встреча удалась! – возразил Тью, и уселся на коврик рядом с ее шезлонгом, – Ты там выступила блестяще! Хочешь узнать, чем сейчас занялись Эндрю, Петер и Тимоти?
– Хочу.
– Они пытаются понять только что опубликованное решение «АКИПА-80». А Кюгю отказалась участвовать, заявила, что это – бред собачий, и пошла смотреть телевизор.
– Минутку, Лйалл, ты сказал: решение «АКИПА-80»?
– Да. Ты знаешь, это австрало-канадская межпарламентская…
– …Разумеется, я знаю. И что?
– Проблема отложена на 15 лет! – объявил он, – Парламентарии двух стран заслушали итоговый протокол юридической коллегии, и согласились с тем, что было бы грубым нарушением закона вовлекать 6-летниюю Марию Нортумберленд в политику. Таким образом, поскольку совершеннолетие в Соединенном Королевстве наступает в 21 год, парламентарии чисто арифметически отложили вопрос на 15 лет.
– О, черт… Кто же теперь считается монархом в Австралии и в Канаде?
– Никто не считается, – ответил Тью, – а точнее, считается некое абстрактное лицо под названием «Межгосударственная корпорация законный монарх Австралии и Канады». Принимать решения от имени этой корпорации в течение 15 лет будет «АКИПА-80».
Королева вздохнула, заложила руки за голову и прокомментировала:
– Что ж, можно выпить за упокой Британского Содружества. Они добили его. Многие политологи еще в прошлом веке предупреждали: Содружество просуществует столько, сколько будет жить Лилибет Великая. На ней все держалось с 1950-х. После нее – еще немного инерции, и вот: финал. Знаешь, Лйалл, мне очень грустно, что так вышло.
– А знаешь, Боудис, – сказала он, и погладил ладонью ее плечо, – по-моему, все очень неплохо. Твоя идея нового формата ЮТФ уже обсуждается в аналитических СМИ.
– И что там? – спросила она.
– Там по-разному. Я загрузил работой сетевого робота, который составляет дайджесты. Хочешь глянуть, какие он нашел о тебе публикации, выложенные за последние 3 часа? Хочешь почитать?
– Еще бы! Я ведь ужасно любопытна!
– Тогда держи, – и доктор Тью протянул ей планшетник.
Королева прочла первые анонсы и растерянно помассировала затылок ладонью.
– Боже мой! Кажется, я влипла с этой большой политикой.
– Скорее уж это большая политика влипла с тобой, – оптимистично ответил Тью.
– Ты все шутишь, – она вздохнула, – эх, знать бы, что будет завтра.
– Завтра, – сказал он, – начнется фестиваль Лаонируа.
…
*58. Два берега одного океана.
Раннее утро 2 июня. Острова Кука. Атолл Тинтунг. Лагуна.
Если на рассвете некто шумно перепрыгивает с проходящей моторки на палубу вашей фрегантины, вставшей на якорь в безопасной гавани, то (обладая развитой фантазией) можно предположить, что добрая фея принесла вам подарки. Но, вероятнее, что некто ошибся в опознании корабля. В таких случаях лучше сразу же указать визитеру на его ошибку – поэтому капитан-инженер Бокасса оглушительно рявкнул спросонья:
– Алло, кто там! Сваливай на хрен с моего борта!
– И это называется друзья! – отозвался обиженный юный голос, – Не жизнь, а жопа!
– Хрю, это ты? – удивился Бокасса.
– Да, блин, я! Войти-то можно, или вы трахаетесь и я помешаю?
Чанди Кэстенвел, баронесса Шеппи, лениво подняла голову, до этой секунды удобно пристроенную на груди капитана-инженера, глянула на часы, и пробурчала:
– Хрю, ты полная засранка!
– Короче, все ясно, я захожу! – нагло объявила 15-летняя Хрю Малколм, прошагала по кубрику, скинула униформу, оставив на себе лишь кислотно-желтые трусики с черной надписью: «НЕ ЛЕЗЬ БЕЗ РАПОРТА!», и шлепнулась на свободную койку.
– Ты откуда перепрыгнула? – поинтересовался Бокасса.
– С патрульного катера, – ответила юниорка, – тебе повезло, что вы притащились сюда только посреди ночи. А то вчера вечером штаб Восточного фронта поднял здесь всех милитантов на прочесывание трущоб моту Мотуко. Прикинь: вообще всех, от старших офицеров до рядовых юнг, включая младших инструкторов типа меня. Блин! Реальное позорище нации! В трех милях от столицы, по соседству с международным аэропортом, морским портом, и ультрамодерн – общагой для студентов-мигрантов, раскинулась эта обитаемая свалка, 20 гектаров примерно! На этой свалке почти 4 тысячи жителей! Это больше, чем в самом Лантон-сити! Короче: вечером все началось со скандала…
…Продолжая рассказ, Хрю Малколм стала загибать пальцы, излагая эту сцену:
… – Мэр Варлок возмущался: в сентябре все зачистили, но в январе Зоран стал шефом логистики, и теперь вокруг порта опять выросла Бенгалия: трущобы и куча говна.
… – Топ-кэп Зоран, директор Центра логистики, объяснял про неизбежность дешевых индокитайских гастарбайтеров в качестве докеров, и что порт отлично работает.
