Текст книги "Одиссея креативной королевы (СИ)"

Автор книги: Александр Розов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 55 страниц)

– Joder conio! – спонтанно выругался Омбок, – По ходу, лавовую пробку выбило.

– Этого следовало ожидать, – заметила Пиф, отследила взглядом полет ярких объектов (называемых вулканическими бомбами) до их падения, и вытащила из кармана трубку радиотелефона, – Тон-тон! Это база Коралл, вызываю базу Тибет, у вас там что?

… – Ну, нормально. И все же, будьте осторожнее. А как там туристы?

… – Я про туристов-корейцев, которые прилетели вчера.

… – Так, вы гляньте, что в их палаточном лагере, и посоветуйте спуститься к нам…

… – Да, лучше прямо сейчас. Мы можем дать им отсюда подсветку тропы…

… – ОК, до связи, – Пиф убрала радиотелефон и пояснила, – там, на склоне полдюжины студентов из Сеула, фейер-туристы, специально прилетели смотреть извержение.

– Искатели приключений на свою жопу, – квалифицировал глухой голос из темноты.

– А, Экзо, вы уже вернулись? И как гуманитарный час? – откликнулась Пиф.

– Откат нормальный, ствол чистый, – отрапортовала Микар в артиллерийском стиле.

– Романтично здесь, обалдеть вообще, – добавила Рондо.

– Я и Экзо лучшие искатели правильных полянок, – заключил Зебра.

Оранг негромко фыркнул, видимо в знак скептической оценки последнего заявления и, дружески проинформировал:

– Тут док Зденек лекцию начал, про хикикомори и нейтронную термохимию.

– Ты про рыбу не забыл, а? – на всякий случай спросила Микар.

– Не волнуйся. Ситуация под контролем. Еще одиннадцать минут, и баста.

– Док Зденек, а что, действительно лекция? – полюбопытствовал Экзо.

– Не совсем лекция, – сказал чешский химик, – скорее научно-популярный семинар. Для некоторых желающих проверить свою эрудицию есть даже вопросы. Ты как?

– Пожалуй, док, я рискну попробовать.

– ОК. Тогда вопрос: как реагируют медленные нейтроны с ядрами обычного вещества?

– По-всякому реагируют, – ответил Экзо, – вот, если вещество, это уран-235, то нейтрон захватывается, ядро делится на два поменьше, и еще вылетает куча нейтронов. Если все параметры подобрать правильно, то будет классный взрыв.

– Неплохой ответ, – сказал доктор Кубек, – но что, если наше вещество, это не уран-235, способный к делению с выходом вторичных нейтронов, а, скажем, бор-10?

«Неандерталец» Экзо сосредоточенно почесал в затылке.

– Хэх… Про это у нас было на офицерских курсах для саперов. Типа, есть такая штука: борный счетчик нейтронов. Когда бор-10 захватывает нейтрон, то происходит распад, вылетает альфа-частица, и остается литий-7. Альфа-частицы ионизируют газ в колбе, и гальванометр показывает поток нейтронов, а цветовой тестер лития – суммарную дозу.

– Превосходно, Экзо! Итак: поглотился медленный нейтрон, а вылетела быстрая альфа-частица. Иначе говоря, произошел холодный ядерный синтез с выделением энергии.

– Минуточку, – встряла Джил, – в колледже учитель физики нам говорил, что холодный ядерный синтез, это фрик, и этим занимаются только жулики от науки.

– Рыба!!! – объявил Оранг и, пользуясь мачете, как рычагом, выкатил из очага глиняный кокон, содержащий пропеченную акулью тушку.

На некоторое время физика была забыта. Все девять участников пленера, принялись с энтузиазмом скалывать глину, вместе с чешуей и шкурой, раскладывать по бумажным тарелкам горячее акулье мясо, разливать по стаканчикам фруктовое вино… Дальше, в соответствие с поводом (Днем космонавтики) был произнесен тост «За космос! За наш космос!». Джил, отхлебывая вино из стаканчика, задумалась над такой формулировкой (интересно, что значит тут местоимение «наш»?). Впрочем – задумалась ненадолго.

Доктор Зденек Кубек запил кусочек акулы несколькими глотками вина из стаканчика, наполнил стаканчик снова, сделал еще глоток, и напомнил:

– Мы остановились на заявлении, будто холодный ядерный синтез, это фрик.

– А разве нет? – спросила Джил.

– Разумеется, нет! Ваш учитель, говоря о фриках, вероятно, имел в виду только ядерный синтез второго рода: слияние легких ядер в более тяжелые с выделением значительной энергии. Такой процесс идет в объеме звезд, и в термоядерной бомбе. Холодный синтез подобного рода стал бы идеальной энергетической технологией, вот почему энтузиасты гоняются за ним, как алхимики за философским камнем, и порождают фрики. Но есть холодный синтез первого рода: захват нейтронов ядрами с выделением энергии. Я уже привел пример с бором. Так вот: подобные реакции пригодны для энергетики, если…

Химик сделал паузу, и окинул взглядом аудиторию (точнее, компанию у очага).

– …Если, – договорил Экзо, – найти энергетически-дармовой источник нейтронов.

– Даром, – съязвил доктор Кубек, – бывает только сыр в мышеловке. Но если мы снизим уровень требований от «даром» до «очень дешево», то источник приведен в антологии трудов Общества Макса Планка за позапрошлый год. Вилленшмидт и др. «Квантовые растворы нейтронного газа в жидком дейтерии, возникающие в поле высокочастотного фемтосекундного лазера». Возможность криогенного нейтронного генератора на таком принципе следовала из работы 2000 года Тоэнниса и др. по сверхтекучему дейтерию.

– Хэх… – отозвался «неандерталец», потом зачем-то подул на поверхность вина в своем стаканчике, – …Тогда объясни, док, почему мы еще не по уши в шоколаде?

– Потому, Экзо, что у генератора Виллшмидта есть два недостатка. Первый: он работает только при сверхнизких температурах. И второй, связанный с первым: нейтроны, хотя и возникают в бешеном количестве, но не вылетают, как в иных генераторах, а остаются внутри. Ведь они – часть криогенного раствора, с чего бы им куда-то вылетать?

– Я извиняюсь, – подал голос Зебра, – но тогда хрен ли толку с этого генератора?

– Вот-вот! – химик улыбнулся и покрутил пальцами над головой, – Размышляя над этим вопросом, я обратился к сообществу хикикомори.

– Док, – удивилась Рондо, – при чем тут хикикомори? Тебе не стенку разрисовать надо.

Пиф Биконсфилд похлопала негритянку по плечу.

– Ты пропустила старт. Тема: применение хикикомори для катализа научных идей.

– Ну, блин… Хикикомори по-своему симпатичные ребята, но в науке ни бум-бум.

– А ты с ними имела дело? – поинтересовалась Джил Додридж.

– Ага. Я же медик. Прикинь: они прилетают из Японии в шоковом состоянии. Для них выйти из дома, приехать в аэропорт, и дальше в самолете, где вокруг – люди, это жопа! Примерно как для тебя торчать в клетке с голодными гигантскими крысами.

– Брр… – отреагировала юная британка. – …Почему они к нам так относятся?

– А почему к нам относиться иначе? – отозвалась Микар Унгилранг, – Крысы, кстати, в сравнении с нами гуманные: они кусаются, но не расстреливают с бреющего полета.

– М-да… – буркнула Джил, не найдя, что возразить.

Доктор Зденек Кубек пощелкал ногтем по пустому стаканчику, привлекая внимание.

– Так вот, я обратился к сообществу хикикомори, популярно и экспрессивно изложив в легком тексте с картинками суть проблемы. И несколько ребят – хикикомори сразу же проявили интерес: прислали всякие эскизы, в основном полную чепуху, но один…

– Ну, что, док? – нетерпеливо спросил Омбак, тасуя в руках три бумеранга.

– Примус! – торжественно произнес чешский химик, – Один мальчишка нарисовал мне шизоидный нейтронный примус с поршнем, выталкивающим нейтроны в горелку.

– Нейтронный примус, – высказался Оранг, – это не слабее, чем космический паровоз.

– Ты прикалываешься, – заметил доктор Кубек, – но этот примус стал катализатором. Я посмотрел на этот поршень, и вспомнил магнитные ловушки для холодных нейтронов, изобретенные еще в 1960-е годы. Я знал об этих штуках только поверхностно, но если сообразить, что искать, то связаться с конкретными экспертами уже дело техники.

– И что? – удивленно спросил Омбак, – Удалось построить нейтронный примус?

– В каком-то смысле, да, – сказал химик, – это не похоже на примус, но параллель видна. Магнитный поршень выталкивает порции нейтронов из криогенного генератора в зону синтеза. Пока работает лабораторный прототип. Он не годится для электростанции, но можно создать маленькую дешевую бомбу, до десяти тонн в тротиловом эквиваленте.

– Опять бомба, – вздохнула Джил.

– Это эмпирическое правило развития науки, – ответил химик, – сначала всегда бомба.

…

*22. Большая свинья с доставкой.

Ночь 12 апреля. Бабелдаоб. Пляж Мелекеок недалеко от Капитолия Палау.

В жизни даже счастливых влюбленных случаются неприятные моменты. Например, вот такой: поиграли они в пляжный волейбол в компании туристов-янки, при свете фонарей круизных яхт у пирса, а затем решили сменить вид развлечений, и двинулись вдвоем к открытому ночному пабу. Как вдруг… Шуршание шин. Рядом тормозят два армейских «джипа», оттуда выскакивают решительные ребята в камуфляже, в шлемах-сферах, и с пистолет-пулеметами наготове, плюс офицер – германский креол с очень характерным шрамом на левой щеке. И дальше на глазах у изумленной отдыхающей публики:

– Сента Джонни-Ди Уилсон, сен Влад Беглофф, это вы?

– М-м… Да…

– Это мы.

– Очень хорошо. Я майор Хелм фон Зейл, INDEMI. В машину, пожалуйста.

– А что за на фиг-то? – поинтересовался Беглофф.

– В конторе объясню, – пообещал обер-капитан со шрамом.

– Ладно, – сказала Джонни-Ди, – поехали, Влад, нечего тянуть.

– Ну, поехали…

…И через полминуты, два «джипа» с арестантами укатились в западном направлении.

Публика в пабе, разумеется, принялась бурно обсуждать это событие. Внимательный наблюдатель отметил бы разницу реакций местных (нези) и не местных (туристов).

С точки зрения местных, шоу было странным. За каким чертом армейские «джипы», и спецназ в полной экипировке, если надо задержать двоих безоружных и почти голых персонажей, да еще в секторе обзора видеокамер паба? Какой-то тренинг, не иначе. У местных (нези) даже мысль не возникла, что здесь произошел некий жуткий эксцесс полицейской власти, отмечаемый в правозащитной литературе, как «принудительное исчезновение людей». Такого просто быть не могло – поскольку Хартия…

Но для интуристов все выглядело именно как «принудительное исчезновение людей», типичная практика спецслужб при тоталитарных режимах. Вот были люди, как вдруг подъехала команда монстров, схватила их, и все. Никто больше никогда этих людей не увидит, а бессовестные власти будут все отрицать, делая честные глаза.

Некоторые интуристы успели снять все на камеры своих телефонов и айфонов. Кто-то немедленно отправил видеоклип друзьям и знакомым с примерно таким комментарием:

«Здесь, в Меганезии, спокойно, полиция четко сторожит, а гестапо ни до кого особо не докапывается, но если кто прет против их хартии, то все круто: был человек – и нет».

Комментарий к комментарию: Странные они – туристы из как бы развитых стран. Они нередко путают штампы из Голливуда с жизнью. Реально, спецоперация «исчезновение целевой персоны» проводится точно не как шоу для дюжины посторонних зрителей, и посетителей их медиа-блогов. Но, туристам не свойственно искать логику в событиях.

Между тем, два джипа, проехав 15 километров, остановились в поселке Бкулангриил на западном берегу Бабелдаоба, около японского форта – артиллерийской батареи Второй Мировой войны. Жутковатое железобетонное сооружение – особенно в ночное время. Арестанты были высажены из армейских «джипов» и проведены в недра форта, где, по логике голливудских триллеров, должны были быть устроены камеры пыток, но…

…Вместо этого был компьютерный зал, пост радиолокационной разведки, и несколько комнат. В частности, комната с лейблом «Для командированных старших офицеров».

– Вы, майор, типа, командированный, получается… – произнес Влад Беглофф.

– Так точно, – отозвался Хелм фон Зейл, – проходите, располагайтесь. Сейчас девчонки притащат кофе и что-нибудь наподобие десерта. Я их уже попросил.

– Неформальный разговор? – предположила Джонни-Ди Уилсон, усевшись за стол.

– Так точно, – снова подтвердил майор INDEMI, – и для начала, вам привет от капитан-лейтенанта Сварга фон Вюрта и от Гуты Лемман.

– Вы знаете Сварга и Гуту? – слегка удивилась Джонни-Ди.

– Да. Мы вас вспоминали у них на новоселье. Они сделали себе превосходную виллу на острове Вест-Гран-Йап. Вот, гляньте, видеоклип. Кстати, малыш Руперт снимал.

И, фон Зейл толкнул через стол к Джонни-Ди 7-дюймовый планшетник. Влад Беглофф проследил за этим движением, а потом, просматривая видеоклип, поинтересовался:

– Кто эти ребята, Сварг и Гута?

– Они, – ответила Джонни-Ди, – были со мной в одной спортивной команде в декабре, и я уверена, что без них я не смогла бы выиграть приз «мисс Бикини на Бикини».

– Понятно… Хэх! Майор, судя по тому, что их младший киндер тут у вас на руках…

– Это девочка. Ее зовут Ирин, – уточнил фон Зейл.

– Да, верно, – присмотревшись, согласился Беглофф, – короче: вы друг их семьи?

– Так точно.

– Ага! – Беглофф кивнул, – Но, нас вы арестовали, по ходу, не для того, чтобы показать Джонни-Ди видеоклип с новоселья ваших общих друзей. E-oe?

– E-o! – майор INDEMI тоже кивнул и повернулся к Джонни-Ди, – Сента Уилсон, у меня скользкий вопрос: как лучше обсуждать ваше прошлое? Вы понимаете?

– Я понимаю, майор, и больше не хочу, чтобы эта тайна стояла между мной и Владом.

– Тайна давно опала! – съехидничал Беглофф, – Мы же с тобой 4 месяца вместе. Столько подряд даже хер у моржа не стоит. Ты была в какой-то спецслужбе Северной Америки.

– Я была старшим полевым агентом CIA в Океании, – негромко сказала она.

– Ну, такие детали меня не волнуют. Это, может, майору интересно… Да, кстати! Я не услышал ответа на вопрос: для чего вы арестовали нас?

– Я арестовал вас по доносу на предмет шпионажа в пользу США.

– Стоп, стоп! – Джонни-Ди подняла ладони, – Я же сотрудничала с вашей конторой…

– Так точно, мисс Уилсон. Вы сотрудничали с INDEMI с момента вашего назначения в Меганезию в качестве старшего агента нелегальной сети CIA, с марта прошлого года.

– Тогда в чем проблема, майор?

– Проблема… – начал фон Зейл.

Тут раздался громкий стук, и дверь распахнулась. Молодая девушка, одетая в шорты и майку с яркой надписью «секретные службы это язва на теле человечества», аккуратно толкнула в комнату тележку на колесиках. Тележка прокатилась точно до ножки стола.

– Ну, что, дальше разберетесь, сен майор?

– Разберусь, – ответил он, глянув на груз тележки (кофейник, чашки, и вазочку с мини-пирожками), – mauru, сента капрал.

– Maeva, сен майор, – ответила девушка, махнула ладошкой, и закрыла дверь.

– …Так вот, – продолжил фон Зейл, переставляя мелочи с тележки на стол, – проблема возникла бы в случае, если бы я НЕ арестовал вас.

– Что-то я не догоняю, – признался Беглофф.

– Влад, это просто, – сказала Джонни-Ди, – если бы INDEMI игнорировала донос, то это свидетельствовало бы, что я сотрудничала…

– …Ага, – перебил Беглофф, – я догнал. Наш арест, это, типа, прикрытие.

– Типа того, – подтвердил Хелм фон Зейл, разлив кофе по чашкам, – давайте решим: как выруливать дальше?

– Хэх… – Беглофф почесал пятерней шерсть на груди, – …По-любому, надо позвать или констебля, или локального судью. Хартия. Обязательные действия при аресте…

– В том-то и дело, что это моя обязанность. Какие предложения?

– Ну, майор, предложение простое. Если вы знаете дежурного констебля…

– …Знаю. Толковый парень, резерв-лейтенант, из красно-черного батальона Борнео. Он приехал сюда перед Войной за Хартию, воевал в морской разведке Северного фронта.

– …Тогда, – договорил Беглофф, – лучше объяснить ему ситуацию натурально. Никаких лишних деталей. Но чтоб общая картина была адекватная. ОК?

– Выглядит разумно, – сказал фон Зейл, – а ваше мнение, сента Уилсон?

– Годится, – ответила она, – только надо отправить SMS Бокассе и Чанди, чтобы они не беспокоились относительно нас, и не нарушали развитие легенды.

– Да, – разведчик кивнул, – безусловно, насчет SMS вы правы.

Джонни-Ди молча кивнула и отправила SMS такого содержания:

* ВБ и я работаем с гестапо – контакт понимание ОК детали позже по e-mail. Болваны подумают что мы репрессированы – не разубеждайте их тяните время *

…Между тем, фон Зейл поговорил по телефону с констеблем, и попросил его зайти, по возможности, в течение двух часов, по теме ареста. Повесив трубку, он сообщил:

– Приятно работать с толковыми смежниками. Констебль уже понял, о ком идет речь и, вероятно, догадался, в чем фокус. За этот сектор можно не беспокоиться. А теперь нам полезно будет обсудить совместную программу. Синхронизироваться.

– Хэх… А какой интерес нашего хитроумного Гестапо в этом бизнесе?

– Как всегда, общий плюс специальный, – ответил фон Зейл, – общий: это привлечение дружественных инвестиций и профилактика неконструктивных политэкономических конфликтов. Специальный: это содействие конкретным проектам, включенным в лист координатора технического развития. Все по Хартии.

– Хэх! Я не видел Зюйд-Индскую компанию в этом листе на сайте.

– Вы не видели, сен Беглофф, потому что это в теневой части листа. Режим временной секретности утвержден Верховным судом.

– Понятно, майор. А как глубоки корни Гестапо в этом проекте?

Фон Зейл молча нарисовал пальцем в воздухе литеру «S». Беглофф покрутил носом.

– Ага. Опять секретность. И как мы будем синхронизироваться при таких условиях?

– Влад, – вмешалась Джонни-Ди, – зачем тебе избыточная info? По моему, нам вполне достаточно того, что Бокасса – резервист «Creatori», а где «Creatori» там и INDEMI.

– Достаточно, – нехотя признал он, – по ходу, весь проект с единственной наследницей барона Кестенвэла, включая взрыв в Лондоне, создавший эту ситуацию на доске, и так вовремя появившийся Бокасса, это проект INDEMI. Ну, майор, я угадал или нет?

– Не совсем так, – ответил фон Зейл  (тоже нехотя), – аналитики не считали, что резерв-капитан Бокасса так близко подружится с Чанди Кестенвэл. Само получилось.

– Майор, – сказала Джонни-Ди, – если вы сказали правду, то аналитикам нужны курсы практической психологии. Они не учили самый вероятный личностный сценарий.

– Знаете, сента Уилсон, вы не первая, кто это сказал.

– Знаю. Наверняка, это обсуждалось по горячим следам на «разборе полетов».

– Ну, – фон Зейл улыбнулся, – приятно работать синхронно с понимающими людьми.

– Взаимно, – ответила Джонни-Ди, – что делать-то будем?

– Это я у вас двоих хотел спросить. Так по инструкции.

– …Понятно, – сказала она, – пусть будет по инструкции. Наша идея: слегка ощипать Мориса Тейлора, чтобы он перестал витать в облаках и задумался о реальности.

– Тем более, – добавил Влад, – я думаю, что этот пидорас настучал на Джонни-Ди.

– Я не знаю, сен Беглофф. Технически донос поступил по e-mail из Лондона. Там были данные персонального файла сенты Уилсон, судя по формату – из архива MI-6.

Влад Беглофф удивленно посмотрел на Джонни-Ди.

– Подожди, ты же сказала, что работала на CIA. Откуда твой файл в MI-6?

– Это просто, Влад. Передавать разведданные в MI-6 было одной из моих задач в CIA. Соответственно, копия моего персонального файла была передана туда.

– Ага, я догнал… А у Гиперборейского клуба, или Ложи, значит, есть лапа в MI-6.

– Это было ясно, – заметил фон Зейл, – а, как вы хотите ощипать мистера Тейлора?

– Золото Лиланглуада, – лаконично ответил Влад.

– Сен Беглофф, я не такой спец в геологии золота, как вы. Где этот Лиланглуад?

– На Филиппинах, на востоке острова Минданао, в субрегионе Компостела, на участке, отрезанном от территорий лесных аэта.

Майор INDEMI быстро набрал строчку на ноутбуке, и глянул на спутниковую карту.

– Хм… Диковатая местность, без инфраструктуры. А много ли там золота?

– Оценка до 30 тонн. Я знаю этот рудник, побывал там консультантом, когда работал в долине Компостела несколько лет назад. Кстати, отсюда это всего 500 миль на запад и, возможно, Тейлор потому выбрал Палау для переговоров, что хочет на обратном пути побывать в Компостела, и заглянуть на сам рудник Лиланглуад.

– Ясно, сен Беглофф. И как вы предполагаете действовать?

– Ну, майор, пока у нас только идея: сделать дырку в старой плотине, построенной еще британскими колонизаторами. Плотина не охраняется со времен японского вторжения в декабре 1941-го. Там все заросло джунглями. Детская задача: приехать, продырявить, а дальше вода сама все разрушит, и польется в котловину Лиланглуад – место осушенного болота, где расположен рудник. В Лиланглуаде каждый тайфун, это проблема в смысле откачки воды. А при таком сливе будет жопа бизнесу.

– У меня, – добавила Джонни-Ди, – есть навыки в диверсионном разрушении плотин.

– Упс… Вы что, намерены прокатиться туда, и поиграть в саперов?

– А почему нет? – откликнулся Влад, – Заодно выпьем с моими старыми друзьями.

Хелм фон Зейл отбил пальцами по крышке стола ритм старого германского марша.

– Слушайте, это же варварство. Может, лучше цивилизованно поступить?

– Как, например? – поинтересовалась Джонни-Ди.

– Например, имитировать там вооруженные волнения лесных племен аэта. Конечно же, племена недовольны урезанием их земель. Далее, спецслужба NICA, при достаточной мотивации… Вы понимаете?.. Вижу: понимаете. Так вот, NICA объявит Лиланглуад и окрестности закрытой зоной антитеррористической операции, и Тейлор пойдет на фиг.

– А у вас хорошие отношения с NICA? – спросила Джонни-Ди.

– Отношения у нас далеко не идеальные, – ответил майор INDEMI, – но мы достаточно конструктивно общаемся, к взаимной выгоде, если вы понимаете, о чем я.

– Уж я-то понимаю, – с легкой иронией отреагировала она, – и я уверена: филиппинским коллегам чертовски нравится незийский обычай четко соблюдать сделки. Но для самих филиппинцев характерна некоторая уклончивость, если ВЫ понимаете, о чем Я.

– Это проблема, – легко согласился фон Зейл, – разумеется, если устроить все только на словах, без физических действий, то Морис Тейлор сможет за некоторую сумму денег купить отмену режима закрытой зоны. Так что, физические действия тоже нужны. Вы собирались, по вашему плану, лететь в долину Компостела, я правильно понял?

Влад Беглофф подозрительно посмотрел на разведчика.

– Да, майор, вы правильно поняли. Но это был не план, а пока только идея.

– Конечно, это была ваша идея. А план лучше строить прямо там, вместе с человеком, который ориентируется в текущей ситуации. Как насчет того, чтобы вылететь сегодня перед рассветом? В 7 утра мы будем на западном Минданао, решим вопросы, слетаем непосредственно на место. Глянем, что как, а послезавтра рано утром вернемся сюда.

– …И, – произнесла Джонни-Ди, – до послезавтра Морис Тейлор будет считать, что он упаковал нас в подвалы Гестапо. Это тоже часть вашего предложения. E-oe?

– E-o.

– Хэй, алло! – вмешалася Беглофф, – А что помешает офицерам NICA отменить режим закрытой зоны, если Морис Тейлор предложит соответствующую взятку?

– Им, – ответил фон Зейл, – помешает светлое и чистое общечеловеческое чувство.

– Это какое?

– Жадность. Я уверен, что теневая добыча золота на готовом руднике в закрытой зоне принесет значительно больше денег, чем взятка, которую предложит Тейлор.

– Значит, – предположил Влад, – вы предлагаете нам слетать на место также и для того, чтобы определиться с эксплуатацией рудника в период, когда штатный персонал будет оттуда выпихнут?

– У вас светлая голова, сен Беглофф. Конечно, вы правы. Так, я звоню человеку. E-oe?

– E-o, – согласился Влад.

Майор INDEMI немедленно извлек из кармана какой-то коммуникатор, что-то ткнул на маленьком сенсорном экране, и через минуту, дождавшись коннекта, сказал:

– Алло, Леонардо, это Скорцени, я звоню, как договаривались, только пораньше.

… – Ну, извини, Леонардо. С меня штраф за нетактично-ранний будящий звонок.

… – Конкретно, большой вкусный завтрак сегодня в 8 утра в отеле «Hinatuan Plaza».

… – Ну, не вопрос. Приходи с фавориткой. А, может, у нее есть подружка для меня?

… – Отлично! Знаешь, Леонардо, ты – национальная гордость Филиппин.

… – Мы будем втроем. Я привезу парочку ученых-палеонтологов.

… – Да, раскопки, динозавры, и типа того.

… – Деньги? Ты даже удивишься, как много денег делается на этих динозаврах.

… – Леонардо, я похож на человека, который скажет «о, черт, я не учел твою долю»?

… – Вот и я думаю, что не похож. Ну, забились на 8 утра сегодня?

… – Отлично! Hasta la vista, Leonardo.

Хелм фон Зейл убрал коммуникатор в карман, и пояснил:

– Мы договорились с полковником Порфиро Сумулонгом.

– А при чем тут палеонтология и динозавры? – поинтересовался Беглофф.

– По-моему, это хорошая легенда, – ответил разведчик, – почему бы не поискать там, в Лиланглуаде, окаменевшие кости динозавров? Это всем понятно и безобидно.

– Правда, хорошая легенда, Влад, – авторитетно подтвердила Джонни-Ди, – ты горный инженер, профи, значит, можешь загрузить людям что-то про окаменелости.

…

Таким образом, 12 апреля в 8 утра, на восточном побережье Минданао, в маленьком городке Хинатуан, умеренно-популярном среди западных туристов, в ресторане отеля «Hinatuan Plaza», Влад Беглофф «загружал про динозавров». Полковник филиппинской спецслужбы слушал, налегая на кофе (видимо, пытаясь стимулировать мозг до уровня телепатии, чтобы угадать, что скрывается за этой легендой). Две девушки (фаворитка полковника и ее подружка, приглашенная для фон Зейла) тянули легкие коктейли через соломинку, и негромко вскрикивали, когда Влад  излагал ужасные охотничьи приемы тираннозавров, и иных монстров, воспетых в кино-сериале «Парк Юрского периода».

…

В это же самое время, на острове Бабелдаоб (Палау) в отеле «Махаратха», в отдельном кабинете элитного ресторана индийской кухни, Морис Тейлор торжествовал. У него не возникало сомнений в том, что Джонни-Ди Уилсон и Влад Беглофф сейчас мучаются в застенках INDEMI. Этой радостью мистер Тейлор делился с компаньоном по завтраку: лордом Джонатаном Конгрейвом. Лорд вовсе не разделял оптимизма новоиспеченного Мастера Ложи и, примерно к десерту, уже не смог сдерживать своей скепсис.

– Я должен сказать, мистер Тейлор, что ситуация не кажется мне столь безоблачной.

– Вы слишком неуверенны в себе, как я замечаю, – откликнулся якобы адвокат.

– Как бы то ни было, – сказал Конгрейв, – я думаю, что неправильно будет сбрасывать со счетов возможные ответные недружественные акты мистера Беглоффа и мисс Уилсон.

– Что вы, – тут Тейлор махнул рукой, – про этих двоих можно забыть. Вы увидите, что в полночь 16-го придут уже не они, а девица Кестенвэл со своим охранником-мулатом.

– Мистер Тейлор, а вы читали досье мистера Беглоффа и мистера Бокассы, или вы пока ограничились досье мисс Уилсон?

Морис Тейлор на минуту отложил чайную ложечку, которой кушал кулфи-айскрим.

– Мистер Конгрейв, я не интересуюсь биографиями воров, наемников и дезертиров. Эти материалы читал мой лондонский секретарь, и по моему распоряжению, принял меры. Подход оправдал себя: лишние оппоненты устранены. Что же касается ваших опасений криминальной мести, то я замечу: полиция здесь крайне эффективна. Я бы сравнил ее с полицией Швейцарии, хотя, вид, конечно, не столь презентабельный. Как сообщил мне лондонский секретарь, здесь, в Меганезии, можно не опасаться никакой мафии. Любая попытка организованного криминала воздействовать на кого-то силой, вызывает очень жесткий мгновенный ответ милитаризованной полиции. Сюда боятся совать нос даже знаменитые якудза, хотя Япония близко и японцев здесь много, как вы могли видеть. Я полагаю, мистер Конгрейв, что вам лучше задуматься: как нам представить в светской прессе отказ мисс Кестенвэл от претензий на наследство. Выплата пансиона в размере миллион фунтов в год не должна быть связана с вопросом наследства.

– Э-э… Мистер Тейлор, вы полагаете, что мисс Кестенвэл согласится на эти условия?

– Разумеется, она согласится. Мы поставили ее на место, устранив полукриминальных наглецов, которыми она хотела отгородиться, и теперь она будет вести себя разумно.

Тут Лорд Конгрейв внутренне похолодел. Ему в голову пришла банальная мысль: что Мориса Тейлора поразила «статусная кессонная болезнь». Превращение из довольно  сомнительного бастарда герцога Леннокса в признанного Мастера Ложи, дало эффект ударного всплытия с глубины. Тейлор почувствовал себя великим, и теперь не считает нужным обдумывать реальные проблемы. Видите ли, это работа секретаря. В отличие от Тейлора, лорд Конгрейв дал себе труд просмотреть все доступные досье, в частности, досье Влада Беглоффа и досье Бокассы (почему-то не имеющего имени).

Влад Беглофф (прозвище: Дракула Золотой Парус) происходил из Сайберии, получил образование горного инженера, поехал работать в австронезийский регион. Вследствие конфликта с Австрало-британским горнорудным концерном, Беглофф встал на сторону Алюминиевой революции, и занимался захватом рудников для Конвента. При захватах истреблялся весь персонал. Беглофф и сейчас является советником новых хозяев недр.

Бокасса происходил из Карибского региона, получил университетское образование, а в позапрошлом году вступил в партизанскую «Шоколадную дивизию» и уехал на Таити – воевать за Хартию. Был командиром танкового взвода, а позже – капитаном спецотряда центра «Creatori» на Южном фронте. Ныне Бокасса резерв-капитан, участник Совета по эволюции вооружений (СЭВ) при Визарде Озе – военном координаторе Меганезии.

Еще, лорд Конгрейв прочел досье агента CIA под оперативным прозвищем Кенгуру. До декабря прошлого года – путаница с именами, а в декабре – яркая победа на спортивно-эстетическом конкурсе «Мисс Бикини на атолле Бикини», уже под именем Джонни Ди Уилсон. Досье заканчивалось словосочетанием «агент фатально потерян». Дальнейшая биография Джонни-Ди Уилсон, ее отношения с Владом Беглоффом, и участие в Первой Антарктической экспедиции Зюйд-Индской компанией, приводилась по данным СМИ.

Чем больше лорд Конгрейв крутил в голове эти три биографии, тем четче становилось ощущение, будто это лишь фрагменты некого паззла, который покрывает, вероятно, все развитие казуса Кестенвэл: от террористического авиа-удара по особняку в Лондоне до будущего финала, известного авторам паззла, но неизвестного их оппонентам – Ложе. И напрашивался вывод: ничем хорошим для Ложи это не закончится. А значит, ему, лорду Конгрейву, лучше побыстрее убираться отсюда, и увозить юную мисс Джил Додридж, за которую он отвечает перед своей кузиной Марджори, и перед мужем кузины тоже…

…Между тем, Морис Тейлор заметил медитативное состояние собеседника.

– Мистер Конгрейв, вы слушаете меня?

– Э-э… Боюсь, я задремал. Вас не затруднит повторить то, что вы сказали?

– Я сказал, что вам следует очень серьезно поговорить с вашей племянницей, чтобы она объяснила мисс Кестенвэл необходимость сохранения конфиденциальности некоторых соглашений. Известно, что у мисс Кестенвэл есть контакты в австрало-новозеландской экологической и авантюрной прессе. Нельзя допустить там сомнительных версий.