Текст книги "Одиссея креативной королевы (СИ)"
Автор книги: Александр Розов
сообщить о нарушении
Текущая страница: 33 (всего у книги 55 страниц)
– По машинам, – скомандовал Тоби, и через минуту два «пингвина» отвалили от яхты «Рексмарис-88», лежащей в дрейфе с включенными навигационными огнями.
…
4 часа утра 30 апреля. Остров Норфолк, отель «South Pacific Paradise».
Хелм фон Зейл, майор INDEMI (а по локальной легенде – Фриц Гофман), убрал свой очередной микро-коммуникатор, замаскированный под визитную карточку (один из множества подобных гаджетов, разложенных у него по карманам), и сообщил:
– Мисс Крузо, примите мои поздравления. Ваша дочка на борту спасательной лодки. Значит, общими усилиями, мы выиграли нашу первую битву.
– Битву? – тревожно переспросила новозеландка.
– Битву в аллегорическом смысле, – с улыбкой уточнил меганезийский разведчик.
– Мистер фон Зейл, я хочу как можно быстрее увидеть Деззи, – твердо сказала она.
– ОК! – он улыбнулся еще шире. – Хотите, прямо сейчас?
– Да. Хочу.
– ОК! – снова сказал фон Зейл, и извлек из кармана рулон-планшет: на первый взгляд просто, толстый карандаш, но из торца выдвигается 8-дюймовый гибкий экран, – Вы можете пообщаться через полминуты, мисс Крузо. Я должен предупредить команду.
…На экране мелькнул значок «connect-ON», а затем появились какие-то серые тени.
– Aloha foa, – сказал меганезийский разведчик, – это фон Зейл, мне нужен Рэббит.
– Aloha, сен майор, – ответил почти мальчишеский голос, – лейтенант Рэббит на связи.
– Отлично, лейтенант, слушай: рядом со мной Эйприл Крузо. Дай конус света в салон, чтобы она посмотрела на Десембер Крузо. Светомаскировку борта это не нарушит.
– Конечно, кэп, ничего плохого от света тактического фонарика не будет. Я включаю.
На экране вспыхнуло яркое бело-голубоватое пятно, а затем появилось лицо Деззи.
– Вот, общайтесь, – предложил фон Зейл и передал рулон-планшет Эйприл Крузо.
– Спасибо, офицер... Алло! Деззи! Ты в порядке?
– Привет, мама, – послышался сиплый голос, – с одной стороны я в порядке, а с другой стороны, у меня такой грипп, просто ужас. И я ни фига не соображаю.
– Грипп? О, черт! А там есть медицинская помощь?
– Да, мама. Тут одна девчонка, фельдшер, вкатила мне укол в жопу.
– В бедро, – поправил голос, принадлежавший (как нетрудно было догадаться) именно девчонке-фельдшеру, о которой шла речь.
– Саби, а какая разница? – пробурчала Деззи, – Ведь бедро это почти что жопа. Черт! Я вообще не соображаю, что плету. Мама, ты там перепугалась, да?
– Сейчас, – сказала Эйприл, – важно другое. Скажи, что у тебя еще, кроме гриппа?
– Ничего, вроде, – ответила бывшая заложница, после нескольких секунд раздумья, – я думала, будет хуже. Эти гребаные уроды в начале обмотали меня скотчем. Кстати, ты вызвала полицию Норфолка? Надо заявить… Черт! Я даже видела название корабля. Маленький корабль, рыболовный, и название… Чертов грипп. Такая каша в мозгах.
– Сейнер «Lucky Gull», – вмешался Хелм фон Зейл.
– Да, правильно! – слегка обрадовалась Деззи, – «Lucky Gull». И, там чайка с рыбкой в клюве нарисована на борту около носа. Мама, передай это полиции.
– Деззи, это сейчас не главное, – сказала доктор Крузо.
– Но почему, мама?!
– Деззи, – снова вмешался фон Зейл, – это действительно не главное. В любом случае, экипаж сейнера «Lucky Gull» уже не допросишь. Случайность, неизбежная на море.
– А! – Деззи с пониманием кивнула, – Их тоже пристрелили, правильно?
– Приблизительно так, – с некоторой уклончивостью ответил майор INDEMI.
– Детка, что значит «тоже»? – мгновенно спросила Эйприл.
– Мама, давай я тебе потом расскажу, ладно? Меня так плющит от температуры.
– Ладно. А куда тебя везут?
– На плавбазу. Подожди, я сейчас спрошу… Тоби, где плавбаза?
– Ну, – ответил лейтенант, – около 120 миль к норд-ост от нас. Через час приедем.
– Мистер Рэббит, а на этой плавбазе есть госпиталь? – спросила Эйприл Крузо.
– Да, мэм. Конечно. Там все есть. Не беспокойтесь.
– Мама, давай, я тебе перезвоню оттуда через час, – сказала Десембер.
– Хорошо, детка. Но, я хотела бы получить контактный телефон медика.
– Конечно, мисс Крузо, пусть у вас будет мой телефон, – сказала фельдшер Саби.
– Я, – добавил фон Зейл, – передам мисс Крузо твои контактные данные.
– Мама, не нервничай, – попросила Деззи, – я тебе позвоню. Целую тебя! Чмок-чмок!
– Хорошо, Деззи. И веди себя там благоразумно. Я тебя люблю. Чмок-чмок.
…Эйприл Крузо вздохнула, глядя на экран, где появился значок «Connect-OFF», и протянула рулон-планшет обратно фон Зейлу.
– Нет надо, – он поднял раскрытые ладони, – пусть этот коммуникатор будет у вас. В памяти записаны телефоны Деззи и фельдшера Саби, а мои тоже. Управление таким коммуникатором непривычно для вас, это стандарт OYO-wiki, но вы разберетесь.
– Разумеется, разберусь, – уверенно сказала она, и положила гаджет на стол, – спасибо, мистер фон Зейл. Но мне кажется странной ситуация с гриппом у моей дочки.
– Позавчера в кафе, – ответил он, – вы демонстрировали ваше персональное оружие для самообороны: аэрозольный баллончик с раздражающим веществом хлорацетофенон. В полиции стран Британского содружества это вещество применяют против хулиганов и нелегальных демонстрантов. Наш спецназ флота применяет несколько иное вещество, которое срабатывает не так быстро, но имеет более длительный период действия. При штурме яхты, где ваша дочка была заложником, применено это вещество.
– Я поняла, мистер фон Зейл. Теперь скажите прямо: какие последствия отравления?
– Для здорового человека, нормально переносящего повышение температуры – никаких последствий. Симптомы, похожие на острый грипп, исчезают через два дня. Введение антидота снимает симптомы за пять часов. Вот и все.
– Так, значит, вот почему вы заранее интересовались здоровьем Деззи?
Майор INDEMI утвердительно кивнул.
– Да, в частности, поэтому. В любом случае, опергруппе важно было прогнозировать ее состояние на момент штурма.
– Так… А почему вы интересовались моим здоровьем тоже?
– Потому, что важно прогнозировать ваше состояние при шоковой нервной нагрузке.
– Я поняла… У меня еще много вопросов, но сейчас не время. Давайте решим: как нам действовать дальше. Мне кажется, вы не хотите, чтобы я обращалась в полицию.
– Это, – сказал Хелм фон Зейл, – не приведет к позитивному эффекту, а наоборот, очень существенно сыграет на руку противнику. Если хотите, я изложу детально.
– Хочу, – лаконично ответила новозеландка.
– Тогда смотрите, – и незийский разведчик извлек из кармана очередной гаджет.
Это снова оказалась разновидность гибкого электронного планшета, но по функциям предназначенная не для видео-коммуникации, а для рисования эскизов. И формат был соответствующий: 15 дюймов. На экране оказалась уже выведена карта региона, плюс разноцветные силуэты, кружочки, ромбики, и стрелочки.
– Чертовски похоже на военно-штабную карту, – заметила Эйприл.
– По существу, так и есть, – сказал майор, – это штабная карта спецоперации.
…
*39. Карта спецоперации.
30 апреля, 5 утра, море между Австралийским континентом и островком Лорд-Хау.
Среди самолетов класса busyness-jet, бразильский 15-метровый «Embraer-Phenom» (сокращенно – EMB-PN) занимает нишу относительно недорогих машин с довольно короткой дистанцией для взлета и посадки. Именно поэтому он отлично годился для перелета от старого военного аэродрома Уайандрабо на краю Великой пустыни в 600 километрах к западу от побережья, где раскинулась агломерация города Брисбен, до маленького острова Лорд-Хау, лежащего в океане на том же расстоянии к востоку от побережья. Филиал бразильско-австралийской компании LAEL (Light-Airplanes Easy-Leasing) в аэропорту Тулумба легко сдавал подержанные EMB-PN на несколько дней любой команде, выполняющей минимальные условия (наличие пилота с лицензией и оплата страховки). Команда фигуранта по прозвищу Сахиб выполнила эти условия совершенно без проблем, и самолет с пилотом и двумя (скажем так) «менеджерами» Сахиба вылетел задолго до рассвета 30 апреля из Уайандрабо к Лорд-Хау.
Им предстояла не слишком сложная работа: приземлиться на маленьком аэродроме островка Лорд-Хау, забрать у экипажа моторной яхты «Рексмарис-88» некую юную персону женского пола, выдать взамен сумку денег, и улететь обратно в Уайандрабо. Проблем не предвиделось: на этом островке, напоминающем узкий 10-километровый бумеранг с населением чуть более трехсот человек, даже полиции нет. Никто бы не вмешался в бизнес богатых туристов. EMB-PN увез бы Десембер Крузо в дальний и непосещаемый угол пустыни. А временный капитан вернул бы яхту «Рексмарис-88» владельцу – компании-шипперу «Fisher Cruise-and-Inn», и улетел бы вместе со своим бандформированием на рейсовом 50-местном «Dash-8» в Сидней. Дальше, в Сиднее – феерическом перекрестке Юго-Восточной Азии и Океании, они бы затерялись, но…
…Обстоятельства сложились иначе. Яхта «Рексмарис-88» была перехвачена на двух третях пути от Норфлка к Лорд-Хау, все бандформирование, нашпигованное пулями, отправилось кормить рыб, а Деззи Крузо уехала с меганезийскими десантниками. Ни Сахиб, ни, тем более, его «менеджеры» и пилот, не знали об этом. EMB-PN летел на восток, и у троих человек на борту не наблюдалось никаких предчувствий. И вот, над океаном на горизонте прямо по курсу небо стало менять цвет с черного на серый, что означало приближение рассвета. Тогда-то впереди возникла едва заметная точка. Для голливудских экранизаций подобных сцен разработан широкий арсенал методов. Так например кинокамера приближается к пилоту, показывая крупным планом его лицо, искаженное ужасом. Затем кадр заполняет расширенный зрачок его правого глаза, в котором отражается встречный объект. А после этого показывается столкновение – в замедленном темпе (иначе зритель ничего толком не увидит).
Встречный объект: беспилотный аппарат – дрон размером и весом, как крупный гусь, влетел в остекление кабины. Эффект – как от попадания снаряда небольшой мортиры времен Первой Мировой войны. EMB-PN распался в воздухе на несколько частей, на высоте 10.000 метров. Примерно как шлаковая тарелочка от попадания дробинки при стендовой стрельбе. Два дрона арьергардного резерва плавно спикировали следом за крупными обломками, фиксируя результат атаки на видео. Затем они ушли на северо-восток, в сторону Новой Каледонии. Вот так: никто посторонний ничего не заметил.
…
7 утра 30 апреля. Австралия, 600 км к западу от тихоокеанского побережья.
Старый военный аэродром Уайандрабо на краю Великой пустыни.
Фигурант по прозвищу Сахиб посмотрел на часы, тихо хмыкнул и, не оборачиваясь, окликнул своего адъютанта.
– Чет, скажи людям: пусть грузят все на джипы. Мы уезжаем через 45 минут.
– Да, Сахиб, – ответил тот, стараясь скрыть удивление, и собрался идти исполнять, но главный фигурант остановил его повелительным жестом ладони, и поинтересовался:
– По-твоему, Чет, что-то непонятно?
– Э-э… А-а… Непонятно, почему мы не дождались самолета… Э-э… С заказом.
– Думай головой, Чет. Мы не смогли связаться ни с самолетом, ни с яхтой. И парень, который работает на причале в гавани острова Лорд-Хау, сказал по телефону, что не видел ничего похожего ни на то, ни на другое. Он не стал бы врать – зачем. А значит, произошло нечто, из-за чего и яхта, и самолет исчезли. Кроме того, не отвечают все телефоны моряков с того сейнера, который был задействован на первой фазе нашего проекта, и телефон парня, который договаривался с этими моряками на Норфолке. Я заключаю, что противостоящая сила планомерно стирает всех участников проекта, и следующими можем стать мы, если не передислоцируемся.
– А-а… Сахиб, нас же будет искать полиция, LAEL точно обратится туда по поводу возврата самолета. И нас будет искать британский заказчик. Он же заплатил аванс.
– Чет, все это ерунда. Пока LAEL куда-то обратится, мы уже доедем до Аделаиды, и улетим рейсовым лайнером в Куала-Лумпур. А британскому заказчику лучше сейчас подумать не о потерянном авансе, а о своей шкуре, иначе с ним случится то же, что с бароном Кестенвэлом. Нези не любят, когда кто-то создает проблемы в их море.
– Нези? – переспросил Чет, даже не пытаясь скрыть удивление.
– Да. Учись думать, Чет. А сейчас займись погрузкой. Осталось 39 минут.
…
Тогда же, 7 утра, 30 апреля, остров Норфолк, отель «South Pacific Paradise».
Майор Хелм фон Зейл дождался, пока Эйприл Крузо в третий раз поболтает с дочкой, и спросил:
– Вы опять нервничаете, или мне показалось?
– Не обращайте внимания, Хелм. Это просто моя мнительность. Я вижу, что Деззи, в обычном своем стиле, уже начала стрелять глазками по сторонам в поисках парней, с которыми интересно флиртовать. Вы понимаете?
– Я понимаю, – подтвердил фон Зейл, – но у нас на флоте это безобидно, уверяю вас.
– Да, мне это известно, – сказала новозеландка, – и все же, я слегка нервничаю. Ладно, давайте, вернемся к делу. Мы говорили о последствиях вашей… Э…
– …Силовой спасательной операции, – подсказал он.
– Да. Я думаю о действиях шиппера потерянного сейнера, шиппера потерянной яхты, и лизингодателя потерянного самолета. Они заявят в полицию, и в страховую компанию, передадут им копии ID и лицензий контактных персон арендаторов, копии банковских платежных проводок, всю электронную переписку… Начнется расследование.
– Похоже, что так, Эйприл. И что это нам дает?
– Смотря, что с сейнером, что с яхтой, и что с самолетом, – сказала доктор Крузо.
– Самолет, увы… – майор нарисовал ладонью в воздухе штопор – …Распался и рассеялся по волнам. А сейнер и яхта перегоняются на контрольную парковку.
– Превосходно, Хелм! Наверняка, страховые комиссары и полицейские дознаватели в ближайшее время выйдут на ваших офицеров. Поставьте меня в известность. Если мы правильно проведем с ними переговоры, то получим копии всех этих документов.
– Мы договорились, Эйприл, – без колебаний ответил он.
Новозеландка улыбнулась, кивнула, и повторила.
– Превосходно, Хелм! А теперь расскажите, как мне вести себя с этим подонком.
– Вы имеете в виду мистера Илайджа Голдшера, адвоката Гиперборейского клуба?
– Да, именно его. Через час с четвертью я должна встретиться с ним на аллее около Губернаторского Холла, не так ли?
– Так точно. По плану, вы встретитесь с ним, будете выглядеть усталой, не спавшей, нервной, испуганной и напряженной, возьмете бумаги, кивнете и уйдете.
– …Но Голдшер, – перебила она, – захочет, чтобы я подписала что-то, и отдала ему.
– Так точно, Эйприл. Но вам случайно помешают, и до начала заседания вам уже не удастся остаться тет-а-тет с Голдшером вне посторонних взглядов.
– И, Хелм, вы думаете, что все получится? Что Голдшер ничего не заподозрит?
– Я полагаю, – ответил майор, – что Голдшер просто не обладает достаточной информацией. Люди, организовавшие похищение вашей дочки, разумеется, не могли сказать ему все, как есть. Он полагает, что кто-то законными методами убедил вас. В крайнем случае, что вы приняли взятку. Но Илайдж Голдшер не такой человек, чтобы напрямую участвовать в комбинации с киднеппингом. Он дорожит своей репутацией. Заказчики могли бы скомандовать ему смену тактики, но они в Лондоне, и им еще не рассказали о провале. В таких случаях посредники с деньгами исчезают молча. А это значит, что Голдшер будет придерживаться исходного поручения в смысле тактики.
– Хелм, неужели Голдшер будет считать, что я добровольно иду на сговор для срыва судебного процесса? И его не смутит, что я буду выглядеть замученной?
– Эйприл, я сказал, что он дорожит репутацией, но я же не сказал, что он белоручка.
– Да уж…– проворчала новозеландка, – …Ну, я ему покажу, что бывает с баранами на фестивале Wild-Food в Хокитика-тауне.
…
Тот же день 30 апреля, 10 утра, плавбаза Tortuga-7 Народного флота.
«Tortuga» на франко-креольском означает «черепаха». А также, это имя собственное знаменитого пиратского острова около Большого Гаити (см. эпос о капитане Бладе). Название «Tortuga» для данного класса меганезийских плавбаз, было связано, быть может, с похожестью на черепаху. Представьте себе 40-метровую черепаху, которая катается на водных лыжах (поставив по две лапы на правую и на левую лыжу). Это примерно даст представление о дизайне, только лыжи-поплавки катятся не по воде, а погружены на некоторую глубину – т.н. схема SWATH, изобретенная перед Второй Мировой войной для небольших кораблей, безразличных к волновой качке.
Благодаря ширине черепахи (всего на четверть меньше длины), и за счет трех палуб, обитаемое пространство было весьма внушительным. 15-летняя Десембер Крузо, как только незийская военно-морская медицина объявила ее «реставрированной», пошла исследовать плавбазу (подцепив в качестве гида короля Фуо). Правда, осмотреть все интересные объекты они не успели – дежурный офицер объявил по интеркому, что начинается прямая TV-трансляция судебного заседания на острове Норфолк.
…
10:45 утра, 30 апреля, остров Норфолк, Губернаторский Холл.
Британец, профессор Роджер Брауни, председатель суда, прочел короткую записку от сидящей слева новозеландки Эйприл Крузо, после чего, хорошо изображая удивление, посмотрел на адвоката Гиперборейского клуба.
– Адвокат Голдшер, суду непонятны ваши намеки на заявление мисс Крузо о, якобы, необъективности и предвзятости этого состава судей. Я напомню, что обе стороны: некоммерческая корпорация Гиперборейский клуб, который вы здесь представляете, и коммерческая Зюйд-Индская компания, которую представляет адвокат Леви Галеви, согласились с данным составом коллегии, назначенным Ее величеством Боудис.
– Но, ваша честь, меня проинформировали о заявлении мисс Крузо.
– Кто вас проинформировал?
– Мой клиент, разумеется, – уточнил Илайдж Голдшер.
– Странно, – произнес профессор Брауни, и повернулся к Эйприл, – коллега Крузо, вы издавали какие-либо заявления такого рода?
– Нет, сэр председатель. Я ничего подобного не издавала.
– В таком случае, данный вопрос закрыт. Адвокат Голдшер, суд готов заслушать вашу позицию по существу спора о наследстве барона Мейнарда Эдуарда Кестенвэла.
Илайдж Голдшер быстро оправился от нокдауна, вызванного изменением обстановки, мысленно обругал идиота-клиента, который все перепутал, и судью Крузо, которая не сказала, что с ней не договорились о дезавуировании суда. Теперь надо было (как это называется в Голливуде) переходить к заготовленному плану «Б».
– Ваша честь, – произнес Голдшер, – к материалам рассматриваемого дела приобщены девять нотариально заверенных ответственных заявлений добропорядочных граждан Соединенного королевства, включая пятерых парламентариев Палаты Лордов, троих крупных бизнесменов и одного действующего старшего советника юстиции, где четко указано, что покойный барон Кестенвэл являлся не полноправным собственником, а доверительным собственником, держателем траста на спорное имущество. Исходные базовые права на спорное имущество принадлежали Гиперборейскому клубу.
– Еще что-нибудь. Адвокат Голдшер? – спросил профессор Брауни.
– Пока это все, ваша честь.
– Хорошо. Присаживайтесь. В таком случае, суд слушает адвоката Галеви со стороны коммерческой Зюйд-Индской компании.
…Адвокат Леви Галеви из новозеландского Окленда разительно отличался от своего лондонского оппонента. Лондонскому адвокату было около 55 лет, он выглядел очень подтянутым, высоким джентльменом с идеальной осанкой. Адвокат из Окленда был моложе примерно на 15 лет, невысокого роста, и похож на Винни-Пуха из знаменитой сказки Милна, только этнически-еврейского Винни-Пуха, с очень большими, и очень грустными карими глазами. Пока Галеви сидел между двумя топ-менеджерами Зюйд-Индской компании – спортивно-милитаристской мисс Джонни-Ди Уилсон и кряжисто-внушительным мистером Владом Беглоффом, казалось, что он вовсе не адвокат, а так, заглянул посмотреть из любопытства, и теперь очень стесняется. Он вздохнул, слегка неуклюже развел руками, вышел в центр зала, и грустно произнес:
– Леди и джентльмены. Высокий суд. Мне даже как-то неловко говорить об этом, но достойные британские граждане, девять персон, подписавшие те заявления, которые приобщены к делу, увы, не могут быть свидетелями, поскольку они аффилированы с Гиперборейским клубом. Они не являются формальными членами этой организации, однако, входят в список членов Ложи – теневого двойника Гиперборейского клуба. В материалах дела имеется список, представленный британским адмиралом Бренданом Ланборном, арестованным 5 апреля за попытку теракта на острове Понпеи.
– Я протестую! – резко возразил Илайдж Голдшер, вскочив с места, – любые попытки поставить знак равенства между официально учрежденным Гиперборейским клубом и непонятной мистической Ложей, это провокация к заблуждению!
– Этот протест будет принят во внимание, – ответил профессор Брауни, – продолжайте, адвокат Галеви.
– Да, ваша честь, – тут Леви Галеви снова развел руками в вини-пуховском стиле, – я с трудом понимаю юридическое положение Гиперборейского клуба, ведь стенограмма досудебных переговоров на Палау 12 – 16 апреля указывает на то, что от лица клуба выступали лидеры Ложи, называемые Мастерами. В официальных бумагах, которые регулируют работу Гиперборейского клуба, нет этих персон, но председатель клуба подписал заявление о передаче спора в суд, когда это решение принял Совет Ложи.
– Я протестую, – заявил Голдшер – эта стенограмма абсолютно неофициальная!
– Суд примет это во внимание, – снова сказал Роджер Брауни, – продолжайте, адвокат Галеви.
Адвокат Зюйд-Индской компании в третий раз развел руками.
– Высокий суд! Есть еще странность. Запись о том, что Гиперборейский клуб может управлять капиталами своих членов, добавлена в учредительные документы меньше месяца назад. Ранее, единственной легальной функцией Гиперборейского клуба было сохранение исторического наследия Британии, а единственным источником средств – благотворительные пожертвования. Новая редакция учредительных документов, как следует из сказанного, не может применяться к делу о наследстве барона Кестенвэла, поскольку на момент его гибели, этот клуб не мог легально заниматься трастом.
– Суд принимает этот аргумент, – сказал Брауни, – еще что-нибудь, адвокат Галеви?
– Нет, ваша честь, позвольте мне продолжить позже.
– Хорошо, присаживайтесь. Суд переходит к уточнению обстоятельств дела. Коллега Фирфайн, как я вижу, у вас есть вопросы к адвокату Гиперборейского клуба.
– Да, сэр председатель, – подтвердил австралиец Логрис Фирфайн.
– Что, ж прошу вас… Вы готовы, адвокат Голдшер?
– Да, ваша честь, – ответил Илайдж Голдшер, интуитивно чувствуя, что суд идет не в лучшем направлении для его клиента… И это еще мягко сказано.
Логрис Фирфайн полистал что-то на своем ноутбуке и поинтересовался:
– Мистер Голдшер, правильно ли я понимаю, что вы намерены доказать следующее: Гиперборейский клуб объединял капиталы базовых собственников, хотя эта форма деятельности была внесена в его устав с опозданием на 20 лет. Да или нет?
– Да, ваша честь, и это доказывается свидетельствами, которые я представил суду.
– …И, – продолжил Фирфайн, – вы намерены доказать, что барон Кестенвэл только управлял этим по договору траста, а с его смертью траст прекратился. Да или нет?
– Да, ваша честь. Это так, хотя договор траста был заключен в устной форме
– Мистер Голдшер, в какой форме барон Кестенвэл предоставлял отчеты по трасту?
– Простите, ваша честь, я не понял вопроса.
– Вопрос простой, мистер Голдшер. Вы утверждаете, что барон Кестенвэл не обладал собственным капиталом, а управлял чужими 15 миллиардами долларов доходных инвестиций. Представим себе даже, что норма прибыли была очень мала, 2 процента годовых. Все равно, за 20 лет управления, это должно было составить 6 миллиардов долларов. Можно ли посмотреть отчеты барона Кестенвэла об этих доходах? Он ведь должен был отчитываться перед Гиперборейским клубом, не так ли?
– Ваша честь, в клубе принят джентльменский стиль. Все отчеты и распоряжения по договору траста делались в устной форме. Такие люди верят друг другу на слово.
Австралийский судья артистично поморгал, будто увидел яркий мираж.
– Вы говорите интереснейшие вещи, мистер Голдшер. Скажите, а HMRC принимает официальные отчеты джентльменских клубов тоже в устной форме и верит на слово?
– Простите, ваша честь, вы сказали: HMRC?
– Да, я сказал: HMRC. Her Majesty's Revenue and Customs. Налоговая служба Британии. Скажите, как отражались инвестиции, доходы и реинвестиции в налоговых отчетах?
– Э-э… Я не могу сейчас ответить, но я сегодня же пошлю запрос бухгалтеру клуба.
– Не трудитесь, – сказал Логрис Фирфайн и постучал пальцем по экрану ноутбука, – я самостоятельно нашел эти данные, и оказывается, на балансе клуба никогда не было имущества на сумму больше 4 миллионов долларов, а годовой доход еще ни разу не превысил миллиона долларов, причем состоял только из пожертвований. Как вы это объясните, мистер Голдшер?
– Простите, ваша честь, но здесь ведь спор о наследстве, а не налоговый спор.
– Да, разумеется, – подтвердил австралийский судья, – но, коль скоро ваши аргументы опираются на косвенные данные, суд должен привлекать все данные такого рода, и в частности, данные финансовых отчетов и налоговых деклараций. Эти данные пока не подтверждают вашу позицию. У меня пока больше нет вопросов, сэр председатель.
Профессор Роджер Брауни кивнул и повернулся к Эйприл Крузо.
– Коллега Крузо, у вас, кажется, есть вопросы к адвокату Голдшеру. Приступайте.
– Да, сэр председатель, – сказала она и, после четко выдержанной паузы, обратилась к адвокату Гиперборейского клуба, – мистер Голдшер, передо мной та же стенограмма досудебных переговоров на Палау. В стенограмме сказано, что капиталы участников объединены не в легальном Гиперборейском клубе, а в его теневом отражении, так называемой Ложе. Названа сумма капитала: около 400 миллиардов долларов.
– Простите, ваша честь, – перебил Илайдж Голдшер, – это неофициальные домыслы.
– К порядку, сэр! – рявкнул профессор Брауни, – Не перебивайте судью!
– Простите, – буркнул Голдшер.
– Сумма капитала: около 400 миллиардов долларов, – повторила Эйприл, – и половина капитала принадлежит в равных долях Мастерам Ложи. Число Мастеров всегда 19, это традиция Ложи. А поскольку барон Кестенвэл являлся Мастером, его доля составляла примерно десять с половиной миллиардов долларов. Мистер Голдшер, я предлагаю вам подтвердить эти данные, или привести свои, если они у вас имеются.
– Простите, ваша, честь, но я не бухгалтер.
– К бухгалтерии, – заметила Эйприл Крузо, – относится только сумма капитала. А все остальное относится к традиции Ложи, или по сути к ее учредительному регламенту. Следовательно, это юридический вопрос, и вы должны это знать.
– Но, ваша честь! Я ведь сказал, что Ложа – это непонятная мистическая сущность, не имеющая отношения к официально учрежденному Гиперборейскому клубу.
Доктор Крузо снова четко выдержала паузу, после чего спросила:
– Мистер Голдшер, правильно ли я поняла. Вы заявляете, что права и обязанности, о которых мы здесь говорим, не имеют отношения к названной Ложе, и все, что будет опираться на действительные или мнимые регламенты этой Ложи – ничтожно. Так?
– Э-э… – адвокат Гиперборейского клуба замялся. Интуиция подсказывала ему, что в случае, если Ложа будет объявлена посторонней сущностью, то суд с изумительной легкостью признает за противником право на все 15 миллиардов долларов наследства. Если же перейти на позицию, что Ложа это и есть Гиперборейский клуб, то, кажется, можно снизить проигрыш до суммы десять с половиной. Разница: 4500 миллионов.
– Мистер Голдшер, – строго окликнул председатель Брауни, – вы будете отвечать?
– Э-э… Простите, сэр, но я просил бы перенести заседание.
– Нет! – твердо сказал Брауни, – Ответ на заданный вопрос не требует специальной подготовки, поэтому я даю вам для консультаций с клиентом перерыв два часа. Мы встретимся через два часа здесь, и начнем с вашего ответа. Вам понятно?
– Да, ваша честь, – тихо сказал Илайдж Голдшер, чувствуя, что запахло ловушкой.
…
Тот же день 30 апреля, незадолго до полудня, плавбаза Tortuga-7 Народного флота.
Для девушки-подростка оказаться в центре восторженного внимания ребят немного постарше (можно сказать, взрослых), это круто. Если ребята – спец-команда флота, и действие развивается на боевой плавбазе, то это уже не просто круто, а очень круто. Понятно, почему у 15-летней Деззи Крузо было головокружительное настроение. На плавбазе нашлось подходящее помещение для научно-популярного семинара о праве: кабинет виртуальных учений. Разрешил это помкэп плавбазы, туземец-вануту Квумп Келулу. Он сам, кстати, тоже захотел побывать на семинаре.
«Ну и компания!.. – подумала Деззи, устроившись в инструкторском кресле, – …Хотя, ничего страшного. Не съедят же меня». На самом деле, юная киви так ясно чувствовала доброжелательность окружающих персонажей, что о страхе и мыслей не было. Правда, девушку еще изрядно знобило после короткого «искусственного гриппа», и экспресс – лечения антидотом, но она махнула рукой на такие мелочи, и начала семинар:
– Hei foa! Я попробую говорить понятно, а если вдруг собьюсь и начну загружать вас всякими терминами, то сразу кричите: «блин, какого черта!».
– Блин, какого черта! – мигом отреагировала Саби, – ОК, Деззи, я записала, чтобы не забыть, что надо крикнуть. Ой! Извини, что я перебила, уже молчу.
– Тогда поехали, – сказала юная киви, – в этом деле главное, что Гиперборейский клуб просто пустышка, а у Ложи, которая вроде мафии, нет никаких бумаг насчет владения объектами капитала. Только записи в мобильниках или в карманных блокнотах. Что-нибудь типа: «Лысый Джек должен мне миллион баксов и пять процентов годовых».
– …Без налогов, – брякнул капрал Нюм, и публика захихикала.
– В чем прикол? – шепотом спросил король Фуо Татокиа у помкэпа Квумпа Келулу.
– Прикол, – ответил тот, – когда оффи сами кидают свое государство на налоги, будто воруют у своих сраных сообщников по оффи-власти. Прикинь?
– Крысы! – презрительно буркнул провинциальный полинезийский король.
– Все в комнате уже наговорились, можно ехать дальше? – поинтересовалась Деззи.
– Мы уже молчим, – сказал Квумп.
Юная киви обаятельно улыбнулась ему, и продолжила:
– Для людей на верхушке любого государства это нормально, быть крысой в смысле налогов. Но ни в коем случае нельзя в этом признаваться. Ведь эти люди постоянно рассказывают по TV, как нехорошо уклоняться от налогов. А теперь мама поставила адвоката Голдшера перед выбором: либо признаться, что его клиенты – крысы, либо потерять кучу денег. Что победит: жадность или страх?
– Жадность! – уверенно ответил лейтенант Тоби Рэббит.
– Страх, – возразил радист Оттар.
– Ага, – поддержал стрелок Квил, – ведь оффи, это очень трусливые твари.
