Текст книги "Одиссея креативной королевы (СИ)"
Автор книги: Александр Розов
сообщить о нарушении
Текущая страница: 28 (всего у книги 55 страниц)
– …Можно ли надеяться, – продолжила она, – что эта оригинальная модель бунгало в средневековом стиле оборудована внутри ближе к нынешней исторической эпохе?
– Внутри там все как в модерновом коттедже, кроме рыцарского зала, внутренности наблюдательной башни, и спальни, которая без внешней стены. Эту спальню отсюда сейчас не видно, потому что та стена, которой нет, выходит на сторону моря.
– Спальня без внешней стены? – переспросила королева, – А нормальные спальни со стенами там есть?
– Да, конечно, шесть маленьких спален, и три большие, не считай той, что без стены.
– Что ж, замечательно… Скажите, мистер Роллинг, как возникло такое здание?
– Честно сказать? – спросил он и, после ее кивка, чуть застенчиво сообщил, – Ну, это раньше было как бы, замком рыцаря не-помню-как-его-там, из нового кино-сериала «Перевернутая звезда тамплиеров». Все эпизоды этим с замком уже сняты. В кино не делают весь замок. Только кусок для ближних планов. А остальное – 3D-графика.
…
Действительно, внутри «кусок замка рыцаря не-помню-как-его-там» оказался просто модерновым коттеджем, без претензий на класс 5-звездочек, но очень просторным и вместительным. Убедившись, что размещение подходящее, королева отпустила трех лейтенантов на завтрак. Сама она есть не хотела – во-первых, еще слишком рано, во-вторых, она беспокоилась за Беатрис и Дункана. Рациональных причин беспокоиться, кажется, не было, но все-таки ей не терпелось в очередной раз включить видеосвязь и посмотреть: как они там, на борту Ф-триремы. Доктор Лйалл Тью (тоже не склонный завтракать столь рано), сказал королеве, что пойдет искать в коттедже какой-нибудь кофейник, и тактично оставил ее в рыцарском зале наедине с ноутбуком.
Поиски привели морского эколога в ту самую спальню без внешней стены. Это было помещение изрядных размеров, с интерьером в стиле голливудского средневековья. Огромное ложе якобы, из дуба, и якобы медвежья шкура на, якобы, дощатом полу (в действительности – сплошь пластик и вообще синтетика, впрочем – качественная). К псевдо-средневековым штучкам были добавлены четыре ультрамодерновых кресла и столик с баром, с электрическим бойлером для сотворения напитков, и с раковиной-фонтанчиком (все это – бешено-ярких цветов, как в галлюцинациях любителя LSD). Продолжая мотив галлюцинаций: из-за отсутствия одной из стен, спальня попросту обрывалась в море. В этом смысле она напоминала огромную лоджию без парапета. Впрочем, высота до воды была метров 5, так что падение не представляло угрозы.
Лйалл Тью прошелся по этой «киносъемочной» спальне, хмыкнул, подумав какого характера сцены тут, вероятно, снимались, а затем, занялся изучением бойлера. Эта машинка оказалась не слишком сложной... Сварив из найденных ингредиентов литр крепкого кофе, Тью выпил чашечку на пробу (заодно, выкурив тоненькую сигару из коробки, найденной тут же), пришел к выводу, что напиток удался, и решил глянуть новости. Его маленький карманный коммуникатор был не слишком удобен для чтения сетевых газет, но ничего, сойдет... Открыв сайт «The Times-Online» Тью наткнулся на броский заголовок:
* Новый поворот в деле о теракте против королевы Британии *
И подзаголовок:
* Майор MI-6 Тимоти Стид, спец-агент королевы Боудис, выявляет связь Вильгельма Дарнуэлла, герцога Глостерского, с гибелью австралийского авиалайнера – рейс QF-3, который, предположительно, был захвачен и направлен, как таран, на яхту королевы *
Ниже, под рубрикой «читайте также» было еще пять броских заголовка:
* Война внутри MI-6. Эвакуация детей королевы и атомный инцидент в Гондурасе *
* Генерал Уайтбим, шеф отдела D спецслужбы MI-6, подозревается в теракте QF-3 *
* Принц-консорт Гарри, муж королевы Боудис, прямая речь: элита Британии – чертов гадючник. Я улетаю в Ботсвану. Так будет спокойнее и королеве, и нашим детям *
* Мнение эксперта: вмешательство королевы в дело о наследстве барона Кестенвэла привело к расколу в элите Британии, и может вызвать экономическую катастрофу *
* Профессор Брауни, председатель специальной коллегии королевского суда: все по графику, сессия о наследстве Кестенвэла начнется на острове Норфолк, 30 апреля *
…Лйалл Тью погрузился в чтение (материал того стоил!) и за этим занятием прошло примерно четверть часа. А потом в «киносъемочную» спальню вошла королева.
– А, вот вы где, – как-то потерянно произнесла она.
– Да, миледи. Я нашел публикации, которые, вероятно, заинтересуют вас.
– The Times-Online? – лаконично спросила Боудис.
– Да, миледи.
– Понятно. Я только что прочла. Как мерзко… Что вы об этом думаете, Лйалл?
– Смотря о чем, миледи.
– О теракте QF-3, о роли герцога Глостерского, и генерала Уайтбима, – уточнила она, и уселась на фальшивую медвежью шкуру.
– Трудно сказать, – ответил Тью, – если в газете не слишком сильно искажены факты, то генерал Уайтбим действительно должен быть первым подозреваемым… А что касается Дарнуэлла, герцога Глостерского, то… Вы позволите говорить прямо?
Боудис утвердительно кивнула.
– Не стесняйтесь. Лйалл. Говорите, что думаете.
– Как скажете, миледи. Я считаю, что у Дарнуэлла есть ясный мотив устранить вас.
– Ясный мотив… – повторила за ним королева, – …Я знаю, что Дарнуэлл – негодяй без малейших следов порядочности. Но, неужели он мог бы решиться на такое?
– А что? – сказал Тью, – Ведь Дарнуэлл уверен в своей юридической неуязвимости. Он держит группу крупных чиновников на крючке компромата за счет Кенсингтонского BDSM-салона, а история Британии показывает, что это надежный иммунитет.
– Хорошего же вы мнения о нашей стране, – проворчала Боудис.
– Миледи, я люблю Британию, но это не значит, что я закрываю глаза на такие вещи. Положа руку на сердце, эта история с Кенсингтонским BDSM-салоном не уникальна. Можно вспомнить еще десяток похожих историй за последние четверть века. Но я не припомню случая, чтобы кто-то из влиятельных участников попал под суд. Кажется, такого вообще никогда не случалось. И даже когда в 1963-м открылось, что военный министр Профьюмо посещал клуб с малолетними одалисками, и из-за этого выдавал советской разведке секретную информацию в период Карибского кризиса, когда все висело на волоске – даже тогда он отделался тихой отставкой. А через год Профьюмо получил престижную должность в некой Ложе. Тойнби-Холл, так это называлось.
– Ладно, – королева устало махнула рукой, – оставим это. Сейчас я думаю лишь о том, чтобы Беатрис и Дункан долетели благополучно. Они сейчас в районе Лостайлэнд.
– Это, – ответил Тью, – вулканический островок в 250 милях к востоку от нас. А все ли нормально на борту Ф-триремы?
– Нормально, – отозвалась она, – только с некоторых пор меня это не успокаивает.
Лйалл Тью налил чашечку кофе, протянул ей и негромко сказал:
– Я вижу ваше волнение, но Ф-трирема это не гражданский лайнер, а боевая машина с дюймовой композитной броней, выдерживающая жесткую посадку на лед…
– Лйалл, – перебила королева, – спасибо за попытку меня успокоить, и за кофе. Я знаю аргументы и о надежности, и о том, что это незийский сектор. Но, там мои дети.
– Миледи, я понимаю. Но, возможно, моя поддержка будет хоть капельку полезна.
– Да, Лйалл, – она чуть заметно улыбнулась, и сделала глоточек кофе, – конечно, ваша поддержка… Я это ценю, честное слово… Но, все же, я беспокоюсь, и не могу сейчас всерьез думать ни о чем другом. Расскажите мне что-нибудь. Что угодно.
– Конечно, миледи, – согласился Тью, и стал рассказывать историю 10-метровой яхты «Сатори», попавшей в районе Бермуд в шторм со скоростью ветра около 30 метров в секунду и высотой волн 18 метров. На «Сатори» был только один моряк-профи – Рэй Леонард, и две девушки-художницы. Тем не менее, яхта выдержала полные сутки в чудовищном шторме (хотя волны два раза за несколько часов клали яхту на бок). По мнению Леонарда, можно было продолжить круиз, но девушки были психологически измотаны, и только поэтому Леонард вызвал береговую охрану. Когда скорость ветра снизилась до 20 метров в секунду, экипаж яхты был эвакуирован…
Рассказ получился живой и увлекательный – Тью знал тему штормов не понаслышке. Королева увлеклась, и спросила: какой высоты могут достигать ветровые волны? На случай такого вопроса у доктора-эколога имелась особая история. До 1980-х годов в кораблестроении применялась классическая теория, согласно которой максимальная возможная высота ветровых волн – 25 метров, и не вырастает ни при каком шторме. Периодические сообщения о ветровых волнах высотой 30 и более метров всерьез не рассматривались. Но с появлением бортовых видео-регистраторов ученым пришлось согласиться: ветровые волны высотой 30 и даже 40 метров – реальны. А вскоре такие гигантские волны были зафиксированы на фото с низкоорбитальных спутников. Тут пришлось ученым ломать голову над тем, что неправильно в теории…
…К этому моменту вернулись три королевских лейтенанта, и доктор Тью продолжал рассказ уже для коллективной аудитории…
…Все расчеты классической теории были правильны, но в ходе консультаций к теме подключился один эксперт по квантовой физике. Он-то и высказал гипотезу, которая выглядела банальностью в его области, но была сюрпризом для классиков. Большие ансамбли волн делают вероятной такую флуктуацию: одна из волн оказывается чуть крупнее остальных, и затем начинает поглощать их энергию, вырастая до удвоенного размера средней волны этого ансамбля. Иначе говоря, предел высоты приближается к полусотне метров… Тью мог рассказать еще много интересного, но тут на горизонте появилась серая точка, затем пятнышко, а затем силуэт Ф-триремы.
С грацией гигантского динозавра, атомная летающая лодка прошла, как бы, по витку нисходящей спирали, а затем шлепнулась на брюхо и, отбрасывая по сторонам целые водопады, прокатилась полмили по заливу. На финише она выполнила энергичный и предельно-точный разворот, так что оконечность левого крыла оказалась прямо над плоским участком крыши «фрагмента рыцарского замка», около мансардного окна. Королева, три ее лейтенанта, и доктор-эколог успели подняться по узкой лестнице в мансарду, когда на крыло Ф-триремы вышли Беатрис и Дункан с сопровождающими: майором Тимоти Стидом и пилотом Кюгю Фирин. Эта четверка зашагала по крылу, примерно как по широкому мосту. Экипаж Ф-триремы ограничился построением на верхнем сегменте фюзеляжа. Королева и ее команда ответили таким же построением. Затем две маленькие шеренги синхронно «взяли под козырек». А как только переход пассажиров завершился, летающая лодка на малых оборотах движка тихо отползла к середине залива, выполнила внушительный разбег, оторвалась от поверхности воды, выбросив облако сверкающих капель, и полетела на северо-запад, в сторону Нумеа.
…
*34. Стратегия королевы на воображаемой шахматной доске.
Новая Каледония, остров Пайнс, утро 25 апреля.
Основная часть дня 24 апреля (после высадки пассажиров) прошла так сумбурно, что впоследствии было не понять: куда улетучилось столько часов времени? Более-менее содержательные разговоры и решения начались утром, после того, как все проснулись, привели себя в порядок, и собрались за столом в рыцарском зале. Точнее, серьезные разговоры начались только когда дети королевы, заглотав утренний кофе с булочкой, ускакали купаться с десятком спортивных парней и девушек, разных цветов кожи, но примерно одинакового студенческого возраста. Боудис решила, что это – молодежь с предприятия Роллингов, или из их яхтенной команды. Обстановка выглядела вполне безопасно, особенно с учетом еще четверых вооруженных полисменов на берегу.
…Видя, что Боудис понаблюдала и успокоилась, Кюгю Фирин обратилась к ней.
– Ваше величество, а можно задать личный вопрос?
– Да, пожалуйста, мисс Фирин.
– …Я тут подумала, – продолжила турчанка, – что я уже вроде как работаю на вас, как легкомоторный пилот. И я могла бы дальше этим заниматься. Вам же надо будет тут перелетать туда-сюда. Вот, я буду под рукой. Вы можете спросить у Тимоти, и он вам скажет, хорошо ли я работаю. Он же был моим боссом в этой авантюре, ну, я про…
Королева кивнула, показывая, что догадалась, какой перелет турчанка сейчас назвала авантюрой (в общем-то, побег детей из Британии через Гондурас иначе и не назвать).
– Итак, мисс Фирин, вы ищете интересную работу?
– Вроде того, Ваше величество. Я здесь в море Нези надолго зависла и, честно, я бы с удовольствием поработала не просто авиа-таксистом, а чем-то интересным, как вы и говорите. Я мыслю, что вы тоже здесь надолго зависли, раз вы детей сюда привезли.
– А почему вы здесь… Э-э… Зависли, мисс Фирин?
– Ох… – молодая турчанка вздохнула и опустила взгляд, – …Честно говоря, я немного набезобразничала там, дома, в Британии. Я возила всякое, и полиция уже начала мной немного интересоваться. Лучше мне побыть в такой стране, откуда не выдают.
– Всякое – это что, мисс Фирин? Оружие? Наркотики? Отмытые деньги?
– Без понятия, – сказала турчанка, – я же таксист. Мне дают пакет, либо подсаживают пассажира, а мое дело простое: прыг из точки «A» в точку «B». Чем меньше знаешь о бизнесе заказчика, тем здоровее будешь. Но нюх-то у меня есть, вот я и решила...
– Рациональная позиция, – согласилась Боудис и глянула в сторону майора Стида. Тот коротко утвердительно кивнул.
И этот кивок, в общем, совпал с мнением королевы, сформировавшимся вчера в ходе общения с 12-летней Беатрис и 10-летним Дунканом. Дети утверждали, что: «Кюгю – просто супер!», и интересовались «Мама, скажи, а Кюгю еще будет с нами летать?».
– …Что ж, мисс, Фирин, вы приняты на должность моего пилота. Детали оговорите с мистером Стидом.
– Спасибо, Ваше величество. Вот это работа! Wow!
– Называйте меня просто миледи, а я вас буду называть просто по имени. Такой стиль принят в нашем круизном экипаже. Осталось найти самолет.
– А у меня здесь есть самолет. Я заранее купила, а то бы не напрашивалась на работу.
– Есть самолет? Здесь, в Новой Каледонии?
– Да, миледи. У меня «Buccaneer», это продвинутый клон 8-метровой американской летающей амфибии 1950 года. 6 мест, 1500 миль, 220 узлов.
– Что? – изумился Брем Стюарт, – Самолет 1950 года? А еще древнее не нашлось?
– Но продвинутый же клон! Я его взяла вчера через интернет с торгов по конверсии.
Королева Боудис позвенела ложечкой по чашке.
– Тише, молодые люди! Конечно, мы посмотрим самолет, прежде чем сядем в него.
– Я о том и говорю, миледи, – мгновенно отреагировала турчанка.
– С этим понятно, – королева снова позвенела ложечкой, – сейчас другой вопрос. Что скажет мистер Стид о нашем размещении? Достаточно ли безопасно это место, или в ближайшее время нам лучше найти другие апартаменты?
– Миледи, – ответил майор MI-6, – я полагаю, что выбор хорош. Личный интерес суб-коммодора Нгоро Фаренгейта – это надежно. Вряд ли тут найдется что-то лучше.
– Личный интерес суб-коммодора Нгоро Фаренгейта? – переспросила королева, – Вы говорите о том субъекте, который в листинге Международного трибунала по поводу бесчеловечных методов ведения войны на море?
– Абсолютно верно, миледи.
– Э-э… Но, Тимоти, какой его личный интерес здесь?
– Родственный интерес, – пояснил майор, – поскольку эта лодочная станция с отелем принадлежит братьям Калебу и Ирвину Роллинг.
– Тимоти, я не поняла хода вашей мысли.
– Миледи, дело в том, что братья Роллинг – младшие кузены Нгоро Фаренгейта. Его настоящее имя – Нил Гордон Роллинг, и он из ветви новозеландской семьи Роллинг, переселившейся в Австралию в начале века. Нгоро служил в спецназе Австралии, и воевал в горячих точках. После выхода в отставку в ранге унтер-офицера и попыток заняться бизнесом дома, он уехал на Вануату, и примкнул к группировке О'Хара, где занялся военной подготовкой будущей ударной силы Алюминиевой революции.
Королева медленно обхватила голову руками и тяжело вздохнула.
– О, боже! Мало того, что мы на территории, отторгнутой у Франции, так еще в отеле, принадлежащем кузенам военного преступника.
– Миледи, я полагал бы, что в сложившейся обстановке это дает больше плюсов, чем минусов. Нгоро отличный военный. Сейчас, он преподает в Фастфуде и, он устроил практику для своих студентов здесь, на этой станции. Решительные ребята, которые купаются сейчас вместе с вашими детьми, миледи, это одна из групп студентов.
– А при чем тут фастфуд? – удивилась Боудис.
– Fast-food в данном случае, – пояснил майор MI-6, – такой акроним от названия «Fleet Academy Strategy Far Outlook of Defense».
– Что такое «Стратегия дальней перспективы обороны»? – спросил Шон Антрим.
– Это, – дополнительно пояснил Стид, – сочетание методов террора и антитеррора на технической, кибернетической, биологической и социально-психологической основе глобальных постиндустриальных технологий, запрещенных в цивилизованном мире. Согласно оригинальной легенде, и сама идея такой академии, и акроним «фастфуд», возникли благодаря трем высказываниям Гремлина.
– Гремлина? – переспросила Кюгю Фирин, – Пушистого с большими ушами из кино?
– Нет, – майор Стид качнул головой, – имеется в виду незийский коммодор Арчи Дагд Гремлин. Среди его высказываний выделяются три нижеследующие:
«Смысл шоковых терактов в том, чтобы страх врага сражался на нашей стороне».
«Армия Запада теряет волю по мере того, как война сжигает богатства ее хозяина».
«Народный флот не клуб гурманов, а фастфуд, мы делаем дело быстро и дешево».
Британская турчанка авиа-таксист задумчиво погладила пальцами свой нос.
– Ух ты… Какой-то стремный фастфуд получается.
– Слушай, Тимоти, – включился Кедан Гэлтах, – а эти студенты фастфудеры обучены антитеррору, или они террористы, а про антитеррор только для вида сказано?
– Я не изучал этот вопрос, но сегодня выясню, – пообещал майор Стид.
– Они обучены антитеррору, – сообщил ранее молчавший доктор Тью, – я знаю ребят, которые учатся в «Фастфуде», и периодически участвуют в спасательных миссиях в открытом море. Естественно, мы общались и, в общем… Меня впечатлило.
– Слава святому Патрику, если так, – выдал Шон Антрим несколько фаталистическое замечание, перекрестился, и налил себе еще чашку кофе.
– Слава святому Патрику, – отозвался Брем Стюарт, а затем, чуть тише, добавил, – вот, сумасшедшая страна. Флот-фастфуд, язычники, тамплиеры всякие… Sliomadoirlofa!
…
Следующий день, 26 апреля. Остров Норфолк.
Почти посредине между Новой Каледонией и Новой Зеландией, в полутора тысячах километрах от восточного побережья Австралийского континента, лежит маленький остров Норфолк, принадлежащий Австралии. 40 квадратных километров прекрасного субтропического ландшафта с уютными городками, парками, и со своим памятником архитектуры – старой британской каторжной тюрьмой. На Норфолке любят отдыхать австралийцы с Восточного побережья. Чудесный остров, который можно объехать на велосипеде по всему периметру за пару часов в спокойном темпе. У ландшафта здесь имеется один минус: обрывистые и скалистые берега, из-за которых морской трафик затруднен: крупные корабли не могут подойти к берегу. Два причала используются в челночном режиме: грузы со снабжающих кораблей принимаются в море и вывозятся местными моторными плашкоутами. Вот почему остров, несмотря на очень выгодное расположение, не стал узловой морской точкой. Зато публика тут очень симпатичная, дружелюбная, потому что немногочисленная. На Норфолке 2000 жителей (не считая туристов, в основном – из Австралии и Новой Зеландии, прибывающих, как правило, самолетом через местный аэропорт, и гораздо реже – на круизных яхтах).
Четыре персоны, обедавшие сегодня в наиболее живописном углу веранды ресторана «Benjamin» рядом с отелем «South Pacific Paradise», не были туристами – кроме одной (младшей) – 15-летней Десембер Крузо, прилетевшей из Окленда (Новая Зеландия) за компанию с мамой: Эйприл Крузо, доктором информатики и права. Логрис Фирфайн, австралиец, 44-летний доктор права и известный третейский судья, изображал, будто флиртует с Десембер, поскольку более солидный Роджер Брауни, профессор кафедры основ права британского Оксфордского Университета, взялся шуточно флиртовать с Эйприл. Ясно, что доктор Фирфайн, как джентльмен, должен был поддержать стиль.
Понятно, что Десембер первая разделалась со своей порцией индейки, фаршированной ананасами и специями. Затем, глянув на остальную компанию, застрявшую в середине процедуры питания, тинэйджерка взяла бутылку сухого вина, и щедро плеснула себе в фужер (под строгим взглядом Эйприл Крузо). Взгляд не остался без комментариев.
– Мама! Ты на меня смотришь, как на потенциального алкоголика!
– Деззи, не будь такой мнительной! – ответила доктор Крузо, и демонстративно стала смотреть на цветочки за оградой веранды.
– Я вовсе не мнительная! Просто, у тебя был такой взгляд…
– Деззи, смени-ка тему, – перебила доктор Крузо.
– Ладно-ладно. Я меняю. Только, мама, не говори потом, что я нетактичная.
– Гм… Детка, ты же понимаешь: я не могу этого обещать, не зная, что ты скажешь.
– Ладно, я, все-таки, скажу...
… Десембер Крузо сделала глоток вина для храбрости и объявила:
– Я не понимаю: какой смысл в этой судебной сессии?
– А какой смысл в судебных процессах вообще? – отозвался доктор Фирфайн.
– Логрис, это же просто! – воскликнула тинэйджерка, – Обычный суд выносит билль, которому стороны должны подчиниться, иначе ими займется полиция. А здесь что? Стороны: банда британских мафиози и банда отморозков нези. Какая полиция будет принуждать их к исполнению судебного билля? Разве что Господь Бог, если он вдруг существует, в чем я очень сомневаюсь.
– Откуда такое мнение о сторонах процесса? – полюбопытствовал профессор Брауни.
– Вы будете смеяться, Роджер, но это из интернета. Там уже все есть! Вы набираете в
«Googol» запрос «Наследство Кестенвэл», и бац! – Десембер растопырила пальцы, иллюстрируя это «бац», а затем повернулась к Логрису Фирфайну, всем своим видом показывая ожидание ответа на свой вопрос.
– Нет, – австралийский юрист и третейский судья улыбнулся и покачал головой, – все далеко не так просто. Эффективное исполнение судебного билля может достигаться и другими методами, не обязательно возможностью полицейского принуждения.
Юная киви удивленно выпучила глаза.
– А чем еще? Что заставит проигравшую сторону исполнять судебный билль?
– Воля бизнес-сообщества, – лаконично ответил доктор Фирфайн.
– Не понимаю! – Десембер Крузо выразительно пожала плечами, – Объясните.
– Хорошо, – он кивнул, – я объясню это на примере. Летом прошлого года малазийская компания «Petrolirens», которая владеет плантацией особого рода масличной пальмы, несколько тысяч гектаров на западе папуасского острова Новая Британия, обратилась за посредничеством с целью урегулирования конфликта с меганезийским партнерством «Findofore», которое проводит геологоразведку в том же районе. Благодаря чудесной аккуратности, свойственной клеркам Республики Папуа, их Департамент природных ресурсов продал этим нези геологическую лицензию на весь район Мидол-Маук, где крупный участок уже был продан малазийцам. Нези были не в курсе, и потребовали допуска на плантацию. Как следовало действовать малазийцам в этом случае?
– Я полагаю, – ответил профессор Брауни, – что им следовало вызвать полицию.
– Я сомневаюсь, Роджер, что там найдется полиция, – заметила доктор Эйприл Крузо.
– Найдется, – сообщил доктор Фирфайн, – есть полицейский пункт в Кимбе-Таун, это полсотни миль восточнее районного центра Мидол-Маук. И эти полсмены приехали, правда, уже когда конфликт вступил в силовую фазу. Малайская охрана попыталась самостоятельно решить проблему, видимо, решив, что имеет дело с какой-то бандой туземной молодежи. В Папуа такие банды – обычное дело. Но, как я уже говорил, это оказались незийские геологи, обычаи у которых, как у ковбоев Дикого Запада. Кто стреляет первым – смеется последним. Полисмены приехали через несколько часов, оформили протокол о перестрелке, скопировали диски камер наблюдения, записали имена убитых охранников, и уехали, сказав (я цитирую по аудиозаписи): «полиция не вмешивается в споры коммерческих субъектов по юридическим коллизиям».
Тинэйджерка Десембер Крузо от изумления чуть не уронила фужер с вином.
– Логрис, неужели провинциальные папуасские полисмены умеют так изъясняться?
– Умеют, – ответил австралиец, – со слов директора плантации, данная фраза была записана в рабочем блокноте папуасского офицера, именно для таких случаев.
– Чтобы ничего не делать? – спросила Десембер.
– Да, Деззи, именно так я подумал, когда директор плантации позвонил мне, чтобы попросить помощи в решении этой непростой проблемы.
– И вы поехали, Логрис?
– Да. Если точнее, то я полетел. Все-таки, это довольно далеко.
– М-м… Я бы испугалась.
– О! – австралийский юрист улыбнулся, – Вы вовсе не кажетесь пугливой, Деззи.
– Логрис, я не очень пуглива, но лететь в такую глушь, чтобы спорить с отморозками, которые только что застрелили нескольких человек, и явно готовы продолжить…
Логрис Фирфайн снова улыбнулся и показал открытые ладони.
– Знаете, Деззи, в таких случаях надо понимать психологические установки персон, с которыми имеешь дело. Незийские свободные художники бизнеса никогда не станут стрелять в человека, прибывшего, чтобы спокойно обсудить мирное решение спорной проблемы. Горячая коммерческая война была не нужна ни нези, ни малайцам. Значит, следовало как-то договориться о правах, относительно которых возникла коллизия.
– И вам удалось? – спросила тинэйджерка киви.
– Да. Составить билль о компромиссном использовании прав было не так сложно. Не обошлось без ворчания, конечно, но в результате все согласились с моим решением.
– Я поняла, Логрис. Это круто. Но кто гарант выполнения этого билля?
– А я уже говорил вам: воля бизнес-сообщества. Если кто-то нарушит такой билль, то окажется, что он пошел против всех. Ведь на соблюдении согласованных правил тут держится весь бизнес, так что, субъект, попирающий правила, вреден всем и каждому бизнесмену. На бизнес-сленге такой субъект называется «беспредельщик», и бизнес-сообщество автоматически лишает его всех прав, даже права на то, чтобы жить.
– У нас, – вмешался профессор Брауни, – несколько иная ситуация.
– Да, Роджер, – согласился Фирфайн, – у нас лишь одна сторона мыслит этими… Э…
– …Понятиями, – помогла ему доктор Крузо, – так это называют на сленге.
– Абсолютно верно, Эйприл!
– Что-то я не поняла, почему одна сторона? – произнесла Десембер.
– Дочка, вспомни, о чем мы говорили в самолете, – предложила Эйприл Крузо.
Десембер Крузо старательно придала своему лицу глубоко задумчивое выражение и, отхлебнув вина из фужера, попробовала угадать:
– Ты про британский снобизм?
– Это не снобизм, – строго сказала Эйприл, – вспомни хорошенько.
– А! Я вспомнила! Феодальное мышление, точно, мама?
– Еще не совсем точно. Попробуй в третий раз.
– А-а… Вот, теперь будет точно! Британский феодальный стереотип подчинения.
– Да, – подтвердила доктор Крузо, – теперь действительно точно.
– Нельзя ли пояснить для туповатого британца? – с некоторой иронией осведомился профессор Брауни.
– О, простите, Роджер! – тут Эйприл Крузо прижала ладони к груди, – Мы с дочкой не хотели сказать ничего обидного для вас. Речь идет всего лишь о том, что в Британии сохранены традиции аристократической неподсудности судебным институтам общин. Поэтому, хотя и сторона Зюйд-Индской компании, и сторона Гиперборейского Клуба, являются, по сути, одинаково мафиозными конструкциями, их отношение к данному судебному процессу будет принципиально разным. Зюйд-Индская компания признает решение нашей коллегии, если мы не нарушим принципы справедливости вопиющим образом, а Гиперборейский Клуб – признает, только если оно будет состоять в полном подтверждении их феодальной позиции, причем без всяких доказательств. Правда, в данном случае, им, вероятно, придется подчиниться, по причине, которую только что изложил Логис. Слишком дорого обойдется конфликт с бизнес-сообществом, которое контролирует тропическую полосу от Филиппинского моря чуть ли не до Панамского залива, и вдобавок большую часть Субантарктического океана. Болезненный снобизм британских аристократов все же, не сильнее, чем их болезненная жадность.
– Понятно, – профессор Брауни козырнул, коснувшись пальцами правой дужки своих элегантно-простых очков модной японской модели, – вы превосходно очертили стиль деятельности тайнах обществ, устроенных, якобы, «как в доброй старой Англии».
– Спасибо за вашу оценку, Роджер, – сказала доктор Крузо и коротко поклонилась.
Британский профессор ласково улыбнулся и погладил ладонью ее плечо.
– У вас светлая голова, Эйприл.
– А у меня темная голова, – сообщил доктор Фирфайн, – и в эту мою темную голову не укладывается: почему этот Гиперборейский клуб посчитает нашу коллегию судебным институтом общин, если состав назначен непосредственно королевой Британии?
– Потому, – моментально отреагировала Десембер, – что они не признают королеву, и готовятся объявить ей импичмент, раз не удалось просто грохнуть ее при теракте.
– Все же, – заметил профессор Брауни, – речь идет не о президенте США, а о королеве Британии, и корректнее говорить «низложение королевы парламентом». Имеется два прецедента: билль от 17 марта 1649 года и билль от 22 марта 1688 года. Оба билля, в формальном смысле незаконны. Первый был принят усеченным парламентом после репрессий Кромвеля, и он не годится, поскольку объявлял Англию республикой. Из сообщений прессы следует, что целью герцога Глостерского является не республика, а собственная коронация. Для этого годится только второй билль. Он тоже незаконный, поскольку был принят не парламентом, а неким сборищем, созванным узурпатором Вильгельмом Оранским, однако, в суде этот билль 1688 года не оспаривался, значит, применение будет формально правомерным. И, кроме того, он идеально подходит по содержанию. Я цитирую: «Король Яков, пытаясь ниспровергнуть хартию королевства нарушением естественного договора между королем и народом, нарушив, по совету иезуитов и других злонамеренных людей, основные законы и удаляясь из королевства, отрекся от правления, вследствие чего престол сделался вакантным».
Доктор Фирфайн хмыкнул, и отбарабанил пальцами по столу ритм марша.
– Роджер, а вы, правда, верите, что Вильгельм Дарнуэлл, герцог Глостерский, является заказчиком теракта QF-3 против королевы Боудис, и что он, не добившись успеха этим криминальным деянием, продолжает, тем не менее, стремиться к трону Британии?
– Скорее да, чем нет, – ответил профессор Брауни, – это довольно логичная версия.
– Не логичнее ли предположить, – вмешалась Эйприл Крузо, – что заказчиком теракта является Ложа – Гиперборейский клуб, а шумиха в прессе вокруг некого майора Стида, который якобы, разоблачил Дарнуэлла, это попытка Ложи избежать мести нези?
