Текст книги "Океан и Деградация (СИ)"
Автор книги: Paprika Fox
сообщить о нарушении
Текущая страница: 48 (всего у книги 74 страниц)
– Слушай, а тебе не кажется, что… – и замолкает. Наверное, всё еще не уверена, стоит ли озвучивать. Поворачиваю голову, краем глаз взглянув на девушку:
– Что?
Не ожидаю, что Брук так легко поддаться и продолжит говорить, значит, её это волнует и ей охота с кем-то обсудить «предположения»:
– Может, у него девушка появилась? – вновь принимается за мою прическу, а я смотрю перед собой, без интереса пожав плечами:
– Некоторых вещей мне не дано знать, – а взгляд почему-то опускается ниже, появление хмурости не заставляет ждать. Хорошо, что Реин не способна видеть мое лицо.
– Он ведет себя иначе со мной, – девушка продолжает рассуждать. – Думаю, мы перешли в режим обычных друзей без привилегий, – и без сожаления вздыхает. – Жаль, – не понимаю её… Она не выглядит опечаленной переменами в отношениях. Скорее, её будто отпускает груз. Почему?
– Ничего, – Брук вдруг соскакивает с края кровати, взяв меня за запястья, и тянет за собой, широко улыбаясь. – Мы с тобой себе тоже мужиков сегодня найдем. Круто оторвемся и без этих ботаников.
Ничего не отвечаю, лишь сжав губы. Я уж точно никого клеить не собираюсь. Реин подводит меня к зеркалу:
– Смотри, – сама встает за моей спиной, разводя руки в стороны, и светясь радостью от проделанной работы. – Готово.
А я… не знаю. Это не я. Совсем.
Нет, Брук не вымазала мне лицо, превратив в иного человека. Просто… выгляжу здоровой, свежей, живой. Бледность пропадает с лица, губы не отдают синевой. Волосы завиты легкими прядями. Я и подумать не могла, что из моих редких локонов можно сотворить нечто подобное. Я выгляжу, как девушка. Как нормальная девушка.
Брук продолжает выжидать. Ей нужна реакция, а я – не красноречивый человек. Всё, на что способна – выдохнуть, оставив рот приоткрытым от легкого волнения:
– Ого, – от переизбытка эмоций, которые никак не проявляются на моем лице, заикаюсь. – Я на человека похожа, – хорошо, что Реин остается довольной моей реакцией:
– Я просто скрыла синяки под глазами и добавила румяна, – кладет ладони мне на плечи. – Ты милашка, – льстит мне. На её фоне, на фоне всех девушек мира, я просто никчемная лужа грязи. Омерзительная внутри и снаружи. Брук выглядит ошеломительно, не удивлюсь, если сегодня она без труда отыщет себе партнера. – Была бы парнем – определенно запала бы на тебя, – уверяет, словно заметив мою мрачность и попытавшись приободрить.
Со вздохом поднимаю взгляд, встретившись с отражением Брук:
– Я бы тоже на тебя запала.
Девушка вдруг лукаво улыбается, наклонившись чуть вперед, дабы дернуть меня пальцами за щеки:
– Мы живем в двадцать первом веке. Тебе ничего не мешает влюбиться в меня.
Нет уж. Однажды я уже была влюблена в девушку, свято веря, что представитель моего пола думает и чувствует подобно мне, а значит, не способен причинить мне вред. Но нет. Любая привязанность дарит тебе боль. Неважно, к кому ты испытываешь чувства: к мужчине или женщине. Это не была любовь «как в фильмах». Это было что-то вынужденно образовавшееся. Я знала, что роднее человека для меня нет. Мир был поделен на окружающих и нас. Мы были одни. Наверное, поэтому я неправильно трактовала свою зависимость. Думаю, я была влюблена, как ребенок влюблен в мать.
– Учту, – надеюсь, она не заметит моей заминки.
Хорошо, что Брук слегка в поддатом состоянии. Девушка поправляет мои локоны и восклицает:
– Зажжем, – хватает бутылку рома со столика, вызвав тем самым негодование с моей стороны:
– Но там же будет шампанское…
– Это детский сок, – прерывает меня, махнув ладонью с ворчливым выражением лица. – А я хочу оторваться.
После первого бокала меня желанно отпускает: дискомфорт, вызванный толпой и замкнутым пространством с высоким потолком, меня не поражает, напряжение снижается, и даже громкая музыка и голоса не вызывают должного раздражения. Актовый зал в учебном заведении поистине огромен. Страх потеряться или быть потерянной нетрезвой девушкой преследует меня на протяжении первого часа. Хорошо, что Брук все-таки идет у меня на поводу – и мы выбираем высокий столик на троих ближе к дверям, через который прибывают люди. Диванчики стоят ближе к стене, но мы не спешим усесться. Реин со всеми общается, зазывает к нашему месту ребят, которых я, неудивительно, не знаю. Шампанское и глоток рома помогают мне с равнодушием относиться к происходящему вокруг сумбуру, а именно так я воспринимаю окружающую обстановку: людей слишком много, все общаются, все танцуют, пьют, музыка рвет ушные перепонки, слава Богу, мы находимся у самого входа и можем первыми сбежать из этого безумия. Жаль только мне не удается отвечать запросам Реин. Девушка слишком активна. Алкоголь и травка будоражат её нервную систему, возможно, у Брук и без того неполадки с эмоциями, а тут она еще и принимает прямые возбудители. Чем дольше я наблюдаю за её поведением, тем выше всплывает подозрение скорой необходимости связаться с парнями, дабы те помогли доставить Брук домой. Я не справляюсь с этим эмоциональным вихрем.
Реин возвращается к высокому столику, на котором стоят бутылки шампанского (она крадет их с других столиков) и одинокая бутылка рома. Что ж, без алкоголя девушка не останется. Брук вынимает из клатча тонкий сверток курительной травки, маскирующийся под видом обычной сигареты. Больше не предпринимаю попыток отговорить её от употребления. Она меня не слушает.
– Чего ты тухнешь? – Брук закуривает, оглядываясь на компанию парней и девушек, с которыми танцевала все это время. – Идем к нам! – перекрикивает музыку. Я робко улыбаюсь, стараясь казаться вежливой:
– Нет, спасибо, – не буду пытаться оправдать свой отказ. Реин не в состоянии понять. Девушка пожимает плечами, вновь затянувшись, а я щурю веки, запрокинув голову, чтобы рассмотреть цветные огни, мелькающие в темноте зала. Они давят на глаза, вызывают головную боль, оттого подливаю себе рома в бокал, рассчитывая, что он немного затуманит влияние шампанского, от которого голова обязательно будет раскалываться.
– Дерьмо… – улавливаю ругань Реин, и поднимаю на неё взгляд, заметив, как девушка пристально всматривается в сторону дверей, нервно глотая дымок. Прослеживаю за её вниманием и…
Понимаю смену её настроения и попытку спрятать косяк. Ведь замечаю на пороге зала двоих парней, который Реин не ожидает увидеть. Девушка ругается под нос, вовсе выбрасывая «сигарету» в ноги танцующей толпы, и та давит её стопами, а Брук наполняет свой бокал, поворачиваясь спиной к тем, кто замечает нас без труда. Я негодующе покачиваю головой, наблюдая за внутренней борьбой Реин, и поворачиваю голову, обеими ладонями удерживая бокал над высоким столиком. Сложно не ответить зрительно на взгляд того, кто смотрит. Еще сложнее сделать вид, что ты вполне собрана, и ситуация, в которой ты оказываешься, не выводит тебя из равновесия в эмоциональном плане.
Я чувствую облегчение. Потому что они пришли.
Оба парня не прошли бы в зал в привычной одежде. Хотя, Дэну и Дилану вполне идут белые рубашки. Вижу, как один из учителей щупает ткань джинсов О’Брайена, понимая, что он не в брюках, и негодующе покачивает головой. В эту секунду меня охватывает панический страх, что их не пропустят из-за неполного соответствия, но Дилан больно привлекательно улыбается особе женского пола, которая заметно начинает мяться, реагируя смехом на его, предполагаю, кокетливые шуточки. Я невольно улыбаюсь, качнув головой, и опускаю взгляд в бокал. Показушник. Знает ведь, как охмурять.
– Они идут сюда? – Брук нервно болтает шампанское в бокале. Отвлекаюсь от своих мыслей и возвращаю лицу безэмоциональность, вновь взглянув в сторону дверей:
– Ага, – даю в качестве ответа, и Реин прикрывает веки, шепнув: «Черт».
Её поведение забавляет. Подношу бокал к губам, вновь стрельнув вниманием в сторону парней. Дэниел как-то мнется. Он всячески пытается утащить Дилана в противоположную от нас сторону. Видимо, боится, что наша парочка начнет и здесь выяснять отношения. Понимаю. Мне не хочется слушать крики.
Невольно окидываю Дилана оценивающим взглядом, совершая мелкие глотки: не удивлена, что ему идет даже слегка официальная одежда. Рубашка не заправлена, темные зауженные джинсы держатся на кожаном ремне, один край которого выглядывает из-под края белой ткани. Выглядит неряшливо, но именно поэтому «идеально». Чем ближе подходят, тем лучше я могу разглядеть сквозь ткань рукавов темные рисунки татуировок, на которых задерживаю взгляд, невольно поглотив чуть больше алкоголя, отчего в голову бьет опьянение.
Неправильно «идеально».
Даю слабину, стремительно взглянув на лицо О’Брайена, с которым пересекаюсь зрительно, и давлюсь алкоголем, отворачиваясь подобно Брук, дабы хорошенько откашляться.
А Браун тем временем проигрывает борьбу, ведь парни настигают наш небольшой столик.
– Алкоголикам привет, – голос Дилана ровный, вовсе безрадостный, но, когда я оборачиваюсь, вижу его натянутую улыбку. Он лжет. Он какой-то усталый. Это не должно казаться странным, они в последнее время много учились и тренировались, поэтому я до последнего была убеждена, что они не придут, а лучше поспят лишний раз. Ошиблась. Они здесь.
Дэниел скованно поднимает ладонь, что-то шепнув в качестве приветствия, а я киваю, мельком взглянув на Дилана, который опирается локтями на столик, охватывая своим вниманием затылок Брук. Девушка глубоко вздыхает, растянув губы в улыбку, и оборачивается:
– О. Вы все-таки пришли… – да… Столь лживой радости мне не доводилось видеть. Никогда.
– Ты нам не рада, – О’Брайен повторяет мои мысли, взяв один из бокалов, чтобы наполнить его шампанским, пока девушка пытается реабилитироваться:
– Не-е-е, – она прикрывает веки, протягивая гласные. – Я просто, просто…
– И сколько ты выпила? – О’Брайен наполняет целый бокал, протянув бутылку Дэниелу, а тот, держась за его спиной, отказывается. Реин выдерживает долгую паузу, кажется, не зная, как уйти от ответа, и лучшее, что приходит ей в голову, это резкое восклицание с подобием восхищения:
– А идемте танцевать! – поднимает руки над головой, отчего шампанское в её бокале заметно бултыхается.
– Не, – Дилан сразу же отказывается, поднеся бокал к губам. – Я пас.
– Я тебя и не приглашала, – Брук фыркает, пошатнувшись на каблуках, и кладет тяжелую ладонь мне на плечо. – Тея?
Нет желания трястись в толпе людей, поэтому качаю головой, с неловкостью отказываясь:
– Нет, я…
Но она меня не дослушивает, тут же указав пальцем на Дэниела, который еще даже не слышит своего имени, но уже делает шаг назад:
– Дэн?
Парень нервно заикается, начав трясти головой, и поднимает перед собой ладони, будто Брук намеревается побить его:
– Я не умею и-и…
И его оправданий Реин не выслушивает, повернувшись на сто восемьдесят градусов, пальцем указав на какого-то типа в толпе:
– Эй, парень!
– Я умею! – Браун вдруг прерывает её, выскочив из-за спины Дилана, с усмешкой наблюдающего за другом, который спешит к Реин, схватив её за плечи до того, как ей удается привлечь внимание другого парня. Брук неуклюже крутанулась на каблуках, опустив ладонь на плечо Брауна, у которого аж колени подогнулись, и улыбается:
– Так идем же! – опрокидывает содержимое бокала в рот, потянув парня за собой в толпу, а он оглядывается на нас с таким беспокойством, мольбой, думаю, надеется, что мы устремимся за ними, чтобы не оставлять его наедине с человеком, рядом с которым он не способен нормально соображать. Но нет. Дилан свободной ладонью машет ему, издевательски ухмыляясь, а я вполне спокойно улыбаюсь, отпивая алкоголь и наблюдая за тем, как знакомая парочка растворяется в толпе.
Спокойно… До момента осознания.
С напряжением обнимаю свободной рукой живот. Есть минус. Один. Но значимый. Как-то не подумала, что, лишившись этих двоих, я буду вынуждена остаться наедине с О’Брайеном, с которым не разговаривала больше месяца. Напряженно смотрю в стол, с трудом удается глотать шампанское. Глотка сжимается. Если бы не музыка, я бы уже кинулась прочь из зала, не стерпев нашего молчания.
Дилан опустошает первый бокал разом. Пяти минут не проходит, когда парень стремится вновь наполнить сосуд. И опустошает его наполовину. Разом. Чувствую себя… странно. И он явно ощущает похожий дискомфорт, о чем говорит его желание выпить немного больше, чем требуется. Постепенно алкоголь играет свою роль, помогая мне полностью отойти от напряжения. Подумаешь, не контактировали долгое время. Подумаешь, до момента молчаливой войны поссорились. Подумаешь, я чуть бы не… Он чуть бы не… Мы «чуть бы не». Кого это волнует?
Фыркаю под нос, потянув сладкий алкоголь в рот.
Меня уж точно нет.
– Я не видел тебя в платье.
Давлюсь. Шампанское чуть не выходит через нос, я накрываю ладонью лицо, принявшись подавлять кашель, и, дабы полностью избавить себя от першения в горле, запиваю его алкоголем, опустошив бокал. Молодец. Умно.
Наконец отдышавшись, я стреляю на Дилана взглядом, невольно отступив чуть вбок, чтобы встать напротив него:
– И ты нечасто бродишь в рубашке, – не знаю, зачем занимаю такое положение. Всё равно особо не смотрю ему в глаза. Но слышу. Его голос слегка… иной.
– Тут дикий дресс-код, – Дилан совершает глоток, окинув толпу взглядом. – Однажды меня не пустили на собственное награждение, – беру бутылку, всё-таки посмотрев на собеседника. – Я пришел в спортивном костюме, – и улыбаюсь, ведь это правда забавный поступок. Дилан искоса наблюдает за мной, лишь хмыкнув в ответ легкой усмешкой, после которой вновь тянется к бутылке, чтобы подлить себе до краев. Чего так охотно бросается на алкоголь? Я рассчитывала, что они мне помогут разобраться с пьяной Брук, выходит, придется еще и за ОБрайена отвечать. Дэниел Браун, не подведи. Не смей пить. Иначе я повалю вас троих спать в уборной.
Наливаю себе немного. Это последний. И то вряд ли допью. Голова уже тяжелая. Мимо столика проходят люди. Ребята приветствуют О’Брайена, зазывая пойти «отрываться» с ними, но Дилан отказывается, легко отвязываясь от навязчивых приглашений, которые прилетают чуть ли не от каждого. Подпираю щеку ладонью, задумчиво наблюдая за тем, как незнакомцы контактируют с этим типом. Он… правда популярен? Хотя, чего сомневаюсь? Вполне очевидно.
Думаю, я слишком пристально и открыто слежу за взаимодействием парня, поэтому он не мешкая (спасибо медленному опьянению) переводит на меня взгляд, так же подперев ладонью щеку. Смотрит в ответ. Не скажу, что нас зрительный и молчаливый контакт смущает. Щеки могут гореть по разным причинам…
Сдаюсь первой.
– Вы поссорились с Брук? – делаю глоток, обеими локтями опираясь на столик, и начинаю незамысловатую беседу.
– С чего взяла? – парень также меняет положение, в большей мере повторяя за мной.
– Она не неслась к тебе, сломя голову, – признаюсь в своем наблюдении за ними, хорошо, что парень уже пьян. Он теряет присущую себе бдительность, видимо, все свое внимание концентрируя на мне, как на оболочке человека. Вижу, что ему тяжело обдумывать и выдавать ответы:
– Мы просто… – прижимает пальцы ко лбу, напряженно промычав. – Решили расставить приоритеты, – и махнул ладонью. – Забей, – опять глоток. Я больше не спешу выпивать. Мне достаточно.
А наш разговор исчерпан. Дилан сам прерывает любую возможность развить его. Жаль. Придется молчать. Скучающе вздыхаю, принявшись исследовать незнакомцев, чтобы хоть чем-то себя занять, пока Дилан вновь и вновь подливает себе шампанское. Я переживаю за Дэниела. Надеюсь, ему под силу контролировать Брук. Я их… не вижу. Своим поведением Дилан дает понять, что не собирается заниматься проблемами Реин. Он ничем сегодня не будет заниматься. Ему самому потребуется помощь.
Перевожу на О’Брайена взгляд, замечая, как он клонит головой к столу, сильно сжимая веки. Это беспокоит, поэтому подаюсь вперед, ладонью коснувшись его плеча:
– Как ты себя чувствуешь? – помогаю ему принять былое положение, замечаю, насколько его взгляд расслаблен, затянут дымкой опьянения. – Не думала, что тебя так ломает от простого шампанского…
Парень оставляет бокал, обеими ладонями скрывая лицо, и медленно трет его. Отпускаю его плечо, с напряжением наблюдая за странностями, которое проявляет О’Брайен. Мда. Он определенно пьян. С чего вдруг? Подношу бокал к носу, глотаю аромат. Обычное шампанское…
И вновь наблюдаю за непонятными метаниями Дилана. Он то стоит прямо, расправив плечи, то нагибается, скованно обхватив себя руками, лбом нависнув над поверхностью столика, то стучит по бокалу, пригубив и подлив себе еще шампанского. Смотрит по сторонам. Оглядывается. Смотрит куда-то за мою спину. Оборачивается полностью, крутанувшись на стопах, и пальцами сжимает край стола, подавшись к нему. Будто… шило в заднице. По сравнению с ним, я – эталон спокойствия. Стою на обеих ногах ровно, плечи не сутулю так сильно, как он, больше не пытаюсь отпить из бокала. О’Брайен сильно сжимает веки, в который раз сложив руки на груди и переступив с ноги на ногу, после чего резко поднимает голову, опираясь локтями на стол, в поверхность которого устремляет свой туманный и…раскрепощённый взгляд:
– Тея, – выдает хрипло и тихо. Удивительно, что я слышу.
– М? – смотрю на него, наклонив голову к плечу. Пытаюсь уловить отголосок трезвости во взгляде, которым парень сверлит столик, после чего ладонью скользит по лицу, сжав веки:
– Тея, – повторяет, наконец убрав руки от лица, и опирается локтями на стол, уставившись на меня с легким давлением. Сощурившись. Сохраняю трезвость ума и продолжаю говорить с ним, как говорила бы с «адекватным» О’Брайеном:
– Я слушаю тебя, Дилан.
Не пойму, что именно в моей фразе забавляет его, но парень пьяно улыбается, закачав головой и нагнувшись над столиком. Продолжаю невозмутимо наблюдать за его поведением, сохранив внешнюю отрешенность. Окей. Шампанское ему противопоказано законами морали.
Дилан громко втягивает кислород через нос, вернув голову в нормальное положение, и подпирает щеку кулаком, принявшись за свои рассуждения:
– Для каждого человека существует свой опасный вид алкоголя, – свободной рукой берет бокал, начав болтать его содержимое. – Тот, от которого он быстро пьянеет, – его речь медленно вяжется, хриплый голос тянется, подобно густой смоле, но факт нетрезвости не вызывает во мне неприязни к молодому парню, который пошатывается на ногах, проявляя на лице серьезность. – Дэн, например, пьянеет от всего, – пускает смешок, странным образом проглотив последнее слово, и тянет бокал к губам, совершив неаккуратный глоток. – А я могу без осложнений выпить две бутылки рома, – хвалится, указав на меня бокалом, – но… – вновь смотрит на стеклянную посуду. – Шампанское… – произносит с какой-то неприязнью. – Это неправильный алкоголь для меня, – ворчит, принявшись жестикулировать одной ладонью в воздухе между нашими лицами. – Это все зависит от клеток, там че-то в организме и тыры-пыры, – морщится, – короче, фигня неинтересная, – и проводит ладонью по лицу, умозаключив с безнадежностью в голосе, – не знаю, зачем я тебе это говорю, – опускает голову, сцепив ладони на столе, и я со вздохом покачиваю головой:
– Давай ты сядешь, – обхожу столик и беру парня под руку, без согласия потянув ближе к диванчикам. Боюсь, он толком на ногах ровно стоять не способен. Не слабо его так пробрало. Дилан что-то бубнит неразборчиво. Не могу разобрать, музыка забивается в уши, лишая возможность контактировать словесно. О’Брайен явно хочет обернуться ко мне, но не позволяю, подводя его к диванчику, на котором сидит парочка девушек, распивая алкоголь и хохоча над чем-то своим и парнишка, томно вздыхающий. Думаю, он здесь один.
– Я в норме-ю… – Дилан фыркает, все-таки развернувшись ко мне, а я киваю в ответ, улыбаясь:
– Я вижу, что ты в «норме-ю», – давлю О’Брайену на плечи, без труда заставив его опуститься на мягкий диван. Дилан плюхается, закинув голову, и смотрит в потолок с мерцающими на нем разноцветными бликами. Что-то говорит. Не слышу. Сажусь рядом, даже слишком, ведь уж лучше прижиматься к нему, чем к тому томному воздыхателю, потягивающему шампанское. Дилан упирается локтем на спинку дивана, пальцами принявшись массировать лоб, а другую руку укладывает поверх моих плеч, ладонь спустив к локтю. Чувствую, как пальцами водит по предплечью. Ничего не говорю, сосредоточившись на танцующей толпе. Не могу отыскать Брук с Дэниелом, надеюсь, парень переживет эту ночь.
Подтягиваю колени, дабы уложить их на диван, и сдавливаю пальцами ткань платья, немного опустив голову, смущенным взглядом скользнув по своим рукам, когда парень касается моих волос, принявшись играться с локонами. При этом продолжает массировать лоб, сжав веки. Терпит головную боль. Определенно.
Не пойму, каким образом, но он замечает оставленную кем-то возле дивана бутылку, и тянется за ней, заставив меня удручённо вздохнуть:
– Думаю, тебе хватит… – мое мнение канет в шуме. Дилан принимается большими глотками поглощать алкоголь, и в какой-то момент он срывается на хриплый кашель, прижав кулак к губам. Морщится. Я складываю руки на груди, с недовольством озираясь по сторонам, и пользуюсь моментом, выдернув из ладони парня бутылку, которую опускаю рядом с диваном, после пихаю ногой под рядом стоящий столик. Этот тип не умеет себя контролировать… Ого… Звучит нелепо. Зная о его необходимости в контроле.
Дилан подпирает висок ладонью, уставившись на меня. Не отвечаю на зрительное давление, хотя всеми клетками оцениваю его силу. Ерзаю у парня под боком, стараясь отыскать комфортное положение. Мои попытки преодолеть психологический дискомфорт путем достижения физического нелепы.
– Тея, – ровным тоном обращается ко мне. Продолжаю сверлить взглядом пространство перед собой, не имея желания лицезреть нетрезвого парня, у которого в состоянии опьянения в разы усиливается потребность в общении.
– Тея, – он проводит ладонью по волосам, томно вздохнув. – Тея, – ерзает на месте, упираясь подбородком мне в макушку. – Те-я.
– М? – не выдерживаю, непринужденно хмыкнув, но взгляда не поднимаю, продолжив слегка с надменным и недовольным видом пялиться перед собой.
– Такая ты мелкая, – с мальчишеским восхищением произносит, дернув головой. – Вроде в платье, вроде выглядишь иначе, но все равно такая ты… – указывает на меня ладонью. – Прямо ты.
Так. Это комплимент или… Что?
Фыркаю, демонстративно отодвинувшись от парня:
– Да, меня ни один мейк-ап не спасет.
– Глупая ты, – довольно резко отвечает, отвернув голову, и накрывает ладонью лоб, продолжив морщится от атакующей головной боли.
Не скажу точно, как долго мы пребываем в молчании. Одна песня сменяет другую, люди словно продолжают забиваться в зал, толпа растет, становится “шумнее”, посему и громкость музыки увеличивают. Алкоголь практически заканчивается. Вижу, как недовольные ученики покидают зал, а затем возвращаются с таинственными бутылочками, спрятанными за тканью пиджаков и курток. Да… Для здешней молодежи единственная отрада – выпивка, за что их не корю, всё-таки они вдали от больших городов, о которых мечтают по вине американских фильмов. Как им тут еще развлекаться? Серая и угрюмая обыденность с постоянными штормами и дождем. Северный Порт – это отдельный мир, где, кажется, властвует постоянная осень.
Такое ощущение, будто этот городок был создан специально для меня: в одно мгновение уныл, апатичен, но в другое безумен и хаотичен. Мне… Думаю, мне здесь бы понравилось жить. Верно. Я бы тут осталась.
– Хочешь потанцевать?
Моргнула. Один раз, второй… Вяло поворачиваю голову, слегка приподняв взгляд, чтобы в упор посмотреть на О’Брайена, который долгие минуты сверлит вниманием толпу. Удивляет не поставленный вопрос, а то, с каким напряжением он его задает. Поэтому обращаю на него взгляд, дабы понять, что переменяется в его состоянии за такой короткий промежуток времени. Музыка, конечно, плавная, но… Смотрю на толпу. Да, вроде медленно танца, но… Разве это повод?
– С тобой? – не менее странный вопрос в ответ. Дилан хмурит брови, встретившись со мной тяжелым, но все ещё нетрезвым взглядом:
– А есть еще варианты? – тон определенно грубеет, заставив меня напрячься. – Кого-то уже подцепила? – стреляет прожигающим взглядом на бедолагу, сидящего по другую сторону от меня. – Кого?
Закатываю глаза. Конечно! Я ведь альфа-самка. Вижу толпу парней – тут же бросаюсь пометить одного из них. Идиот ты, О’Брайен.
Сдерживаю раздражение, проглотив его в виде комка в горле, и после протяжного вздоха предпринимаю попытку пояснить:
– Ты уверен, что способен стоять на ногах?
И…черт возьми, кажется, я пробуждаю Дилана-всемогущего-О’Брайена. Его взгляд становится острее, зубы прикусывают нижнюю губу, брови сильнее хмурятся, собирая на лбу мимические морщины. Ой-ё. Добрый вечер, мистер Самомнение.
Дилан отворачивает голову, опирается руками на диван и решительно встает, в ту же секунду пошатнувшись от головокружения. Я машинально хватаю его за руку, надеясь помочь удержаться, но парень и без моей опоры возвращает себе стойкость. Оборачивается, качнувшись на ногах. Его клонит в разные стороны. Уверена, с трудом фокусирует взгляд.
– Может лучше… – мой шепот обрывается. О’Брайен берет меня за запястья, резко потянув на себя. Приходится поддаться и подняться. В худшем случае, он свалится на меня, если начну противостоять.
– Лучше потанцуем сидя, – нервно улыбаюсь, предпринимая последние попытки уговорить парня остаться в безопасном для него положении тела, но нет. Любые мои слова воспринимаются в штыки его самомнением. – Сидеть – это круто.
– Нет, я не упущу возможности полапать твой зад.
Понято, принято. Идиот ты. Самый настоящий.
Не воспринимаю его пошлость, но все тело напрягается, как только Дилан неуклюже отступает к толпе, притянув меня к себе.
Ладно. Будь, что будет.
Я посматриваю на остальных танцующих, замечая, как степень близости партнеров отражается в положении частей их тел. Многие парни позволяют себе вольности. Их партнерш это… не смущает. Обращаю взгляд на Дилана, ощутив его замешательство. Парень с неприятной для себя озадаченностью смотрит куда-то ниже моих плеч, к которым прижимает ладони. Я удивленно хлопаю ресницами, наклонив голову с вопросом:
– Ты вроде должен… ниже, – пальцами касаюсь его запястий, потянув тяжелые руки ниже. Дилан кивает, не изменяя своей хмурости:
– Да, – но его ладони самостоятельно опускаю на уровень своей талии.
– Да, – повторяю за ним, тепло улыбнувшись такой внезапной зажатости.
И куда же вдруг исчез Дилан Всемогущий?
– Верно, – пытается оправдаться и принять суровый вид. – Я просто… – короткая заминка, – Задумался, – находит, что сказать, и сильнее сдавливает пальцами мою талию. Даже больно. Но мне приятно ощущать дискомфорт, поэтому выпрямляю спину, уложив ладони ему на плечи. Стоим. Не двигаемся. Чувство неловкости растет совместно с жаром. Кожа пылает. Здесь очень душно.
– Я посещал кружок танцев во втором классе, – он часто выдает какой-то факт о себе, когда не хочет терпеть натянутого молчания?
– Чем ты не занимался? – меня в принципе не тяготит наша ситуация. Я спокойно воспринимаю обездвиженность.
– М-м-м… – он наклоняет голову к плечу, на момент раздумий отводит взгляд. – Не знаю. Много, чем…
– Танцевал сальсу? – щурюсь, вопросительно изогнув брови, а Дилан опускает на меня внимание, фыркнув:
– Я похож на идиота?
– Отчасти, но сейчас не об этом, – выкручиваюсь, решая сцепить пальцы за его шеей:
– Ты пьяный, – хочу, чтобы он осознал. – Сильно, – проговариваю, заглядывая в его карие глаза, а парень с неприязнью морщится, прикрывая веки:
– Мерзкое опьянение, – он понимает, да? – Не тепло, не весело, – вздыхает. – А как-то… противно.
– Если знал, как твой организм реагирует на шампанское, чего выпил так много? – невольно начинаю водить указательным пальцем по коже за его ухом. Хоть в чем-то плюс алкоголя: О’Брайен не пытается скрыть от меня своих мыслей:
– Нервничаю, – он сам скользит ладонями к моей спине, переплетая пальцы, чтобы полностью обхватить.
– Почему? – с интересом наблюдаю за выражением его лица, намереваясь улавливать любые изменения.
– Мы с тобой давно не говорили, – вот так просто отвечает, не пытаясь утаить свои переживания. – Целый месяц.
– Ну… да, – не знаю, как отреагировать. Не то, чтобы меня это не волновало, просто я знала, что подобное не продлится долго, поэтому не тревожилась.
– И такой приходишь, – он фыркает, – а ты еще и выглядишь так, будто клеить кого-то собралась.
– С чего вдруг? – сощурено изучаю его. – Сам сказал, выгляжу я не очень.
– Ага, – Дилан вдруг возвращает ладони на мою талию, с тяжестью врезавшись в мое лицо взглядом. – А вот тот парень так не считает, – наклоняется, чтобы говорить тише, и стреляет взглядом куда-то в сторону, заставив меня опасливо оглянуться: замечаю молодого человека, попивающего алкоголь в толпе друзей, и вижу, как его взгляд любопытно исследует мое тело. Пересекаемся зрительно, и он с улыбкой кивает мне, заставив отвернуться обратно к Дилану, который продолжает выискивать:
– И тот, – мы оба смотрим на незнакомца, который резко отворачивает голову, будто бы и не пялился в нашу сторону. – И тот, – я уже не следую взглядом за О’Брайеном, напряженно уставившись ему в шею. Дилан подмечает это. И мне не нравится наглая усмешка, проявившаяся на его лице:
– Хочешь прикол покажу?
– Что? – не успеваю погрузиться в бездну озадаченности, как парень чуть наклоняется ко мне, ладонями скользнув к бедрам. Хочу вспыхнуть возмущением, но ничего кроме вздоха не срывается с губ, когда он сдавливает пальцами кожу, поднимаясь вверх, к ягодицам, чуть задирая подол легкого платья.
– Дилан, – с усталостью покачиваю головой, понимая, что принятый алкоголь и ситуация в целом не располагают меня к ругани, скорее, мне проще потерпеть и понять, к чему клонит этот тип.
– Видишь, они так пялятся, – с довольной усмешкой стреляет взглядом в разные стороны, находя ребят, которые, судя по всему, наблюдают за его действиями. Игнорирую слова О’Брайена, не стремлюсь убедиться в наличии интереса незнакомцев. В очередной раз пропустив тяжкий вздох, крепче обхватываю его шею, отвернув голову. Взгляд опускается на уровень пола, а ноги сами начинают переступать, из-за чего тело покачивается в такт расслабляющей музыки. Дилан какое-то время удерживает ладони на моих бедрах, не сразу возвращает их обратно на талию, больше не пытаясь начать неприятную для меня тему. Лишен устойчивости в ногах, поэтому вяло переминается, крепко сжав пальцами ткань моего платья, видимо, чтобы уж наверняка не потерять равновесие. Ухом прижимаюсь к его груди, в какой-то момент заметив, как глубоко он дышит, поэтому поднимаю голову, удивленно взглянув на парня:
