Текст книги "Океан и Деградация (СИ)"

Автор книги: Paprika Fox

сообщить о нарушении

Текущая страница: 28 (всего у книги 74 страниц)

– И напиваемся, – О’Брайен вздыхает, убрав ладонь от лица. Смотрит на Дэниела. Тот пожимает плечами. Браун опять избегает прямого контакта с девушкой, взаимодействуя с ней косвенно, через друга.

– Ты должен пойти, – Брук настаивает, рассчитывая, что сегодня они неплохо погуляют, да и домой она не спешит по многим причинам. – Ты же… – заикается, не зная, как намекнуть О’Брайену, что он ей сегодня нужен. – Ну… – Дилан коротко смотрит на неё, прикладывая холодную бутылку ко лбу, и неожиданно заостряет свое внимание на моем лице, и я опять чувствую себя лишней. Балласт. Потому тут же выношу предложение, которое должно всех устроить:

– Я могу на автобусе доехать, – пожимаю плечами. – Роббин проконсультировала меня на экстренный случай, – но, честно… Я не уверена, что смогу добраться, но плевать.

– В каком смысле? – Брук хмурится, дернув меня за локоть. – Ты обязательно пойдешь с нами, – видит замешательство на моем лице, поэтому настойчивее произносит. – Будет весело, – и не дает мне никак отвергнуть её предложение, обратившись с таким же давлением к О’Брайену. – Дилан.

Искоса слежу за реакцией парня. Как и Дэниел. Тот держит ладони в карманах, переступая с ноги на ногу, хмуро, недовольно смотрит на Брук, но, знаете что?

Он почему-то не способен ей отказать.

– Иди, – в итоге срывается с его губ.

– Встретимся там? – девушка уточняет, а парень ворчит, не совсем-то приятно пихнув её в сторону выхода:

– Брук, – еле сдерживает раздражение. Реин сверлит его взглядом, ко мне обратившись уже с улыбкой:

– Тея, увидимся на вечеринке, – и вновь пронзает зрительно висок Дилана, который сдержанно вздыхает, качнув головой. И смотрит на Дэниела. Тот сжимает губы, сдался еще раньше, чем О’Брайен:

– Мы всё равно ненадолго, да? – пытается чем-то взбодрить друга. – Мне нужно быть дома к десяти.

Дилан вроде усмехается:

– Строгий материнский режим?

– Да, – Браун кивает, вздохнув, и они оба опускают глаза, какое-то время молча смотря вниз. Если бы не двинувшаяся к выходу толпа, мы бы еще долго простояли на месте.

– Тогда до десяти, – приходится отойти ближе к стене, к которой я прижимаясь спиной, слушая разговор ребят. Дилан хлопает по карманам, ищет сигареты:

– Всего полтора часа. Нормально, – смотрит на меня, дернув за локоть, чтобы двинулась с места, направившись вместе с ними к выходу. – Подожди нас у машины.

– Хорошо, – иду у стены, скользя по её поверхности ладонью.

– Как тебе игра? – Дэниел решает сменить тему. Я оглядываюсь на него, идущего позади, и улыбаюсь, решив поддержать:

– Ты был хорош, – хотя, мне было трудно разобрать, кто и как играл, но мне нравится то, как парень улыбается, довольно вышагивая:

– Спасибо.

А вот О’Брайен закатывает глаза.

***

– В последний раз спрашиваю, будешь пить? – с каждым разом вопрос О’Брайена звучит жестче. Тот мой поступок на прошлой вечеринке доказал ему, что я способна ослушаться, думаю, недоверие парня не безосновательно. Мне надоедает повторять короткое «нет», сопровождающееся покачиванием головы. Не знаю, хочу ли выпить. Честно. Поэтому не могу дать уверенный ответ, и Дилан распознает в моем голосе скованность, оттого с большей какой-то родительской угрозой поставив перед фактом:

– Я слежу за тобой, – ведет автомобиль. Рядом сидит Дэниел. Он всю дорогу улыбается, прислушиваясь к нашему с Диланом общению, со стороны, видимо, мы выглядим забавно. Смотрю в окно, прослеживая наш путь. Судя по всему, мы направляемся в один из приличных домов, что расположены ближе к лесу, вдали от берега.

– Хорошо, – скольжу взглядом по стволам высоких елей к черному небу. О’Брайен продолжает словесное давление:

– Увижу с бухлом – заставлю выпить такое количество, после которого ты будешь часами блевать.

– Ага, – спокойно соглашаюсь на данное условие, продолжая сомневаться в своих намерениях.

– И сожрать всю пачку крекеров, заедая сырными палочками, – Дилан фыркает, замечая, что я не даю нужной реакции на его угрозы, а Дэниел с улыбкой поворачивает к нему голову, хмуря брови:

– Ты жесток.

– Я знаю, – О’Брайен разминает плечи, с наигранной суровостью произнося. – Хочу, чтобы она понимала, с кем имеет дело, – на что Браун покачивает головой:

– Уверен, она прекрасно осознает свое положение.

А я закатываю глаза, сложив руки на груди.

Воображала еще тот.

Дом, к которому подъезжает автомобиль, выглядел бы гораздо эстетичней на фоне хвойного леса и гор, если бы не толпа пьющей молодежи, перекрикивающей громкую музыку в попытке общаться между собой. В соседних домах небольшого района горит свет, шум будет еще долго мешать жителям ближних зданий. Дилан паркует машину рядом с другими, которыми забита дорога между стоящими друг напротив друга домами. Если кто-то из соседей захочет куда-то выехать, он просто не сможет миновать эту созданную парковку из хаотично расставленных автомобилей.

– У нас остался час, – Дэниел находит успокоение в данной мысли, да и Дилан вроде не особо хочет задерживаться здесь. Я замечаю, что на людях он ведет себя неестественно активно, постоянно шутит и улыбается. Отчасти я наблюдала за ним во время матча. Дома он совсем другой.

– Погнали, – звучит призыв О’Брайена после минуты тишины в салоне и тяжелого вздоха, слетевшего с губ обоих парней. Зачем они заставляют себя? Ради мнения общества? Для поддержания образов? Не пойму. Будучи таким самоуверенным и самолюбивым, полным гордости, типом, Дилан почему-то ведется на удочку социума, стараясь поддержать образ, к которому, по всей видимости, привыкли окружающие его люди?

Парни выходят из машины. Я отгоняю размышления о неизвестном и непонятном мне феномене зависимости от общества. Вылезаю за остальными, прикрывая дверцу – свет в салоне не гаснет, и Дилан повторяет мое действие, жестче хлопнув моей дверцей. Лампочка гаснет – парень блокирует машину. Направляемся в самый центр шума. Дом. Как он только вмещает столько людей?

Дэниел зевает. На фоне всеобщего веселья он совершенно не вписывается. Дилан моментально включает режим «социального любимчика», здороваясь с теми, кто приветствует его, к слову, замечает его каждый, поэтому и говорить ему приходится чуть ли не с каждым встречным. И улыбаться всем. И отвечать шутками на шутки, смысл которых мне не понять.

Проникаем в прихожую дома. Всё-таки, сегодня мне суждено оглохнуть. Музыка играет слишком громко, молодежь кричит, общаясь, выпивая и танцуя. Болельщики особо распивают алкоголь, как и игроки команды, которые занимают гостиную. Девушки из группы поддержки крутятся рядом с ними, постоянно предлагая выпить и перекусить, обхаживают… Я останавливаюсь на месте, ведь Дилан и Дэниел притормаживают. Озираются. Если бы не О’Брайен, Браун точно бы не продержался здесь дольше трех минут, на его лице уже мелькает беспокойство.

Парни переглядываются между собой. Я не чувствую себя некомфортно, объясню это тем, что мне спокойнее, когда рядом кто-то из знакомых. Хочу я признаваться в этом или нет, факт остается фактом – привыкаю к О’Брайену, по крайней мере, точно знаю, что со мной вряд ли произойдет неприятность, пока этот тип поблизости. Поднимаю на парней глаза, ожидая их решений, и по лицам понимаю, что они вот-вот решаться уехать, но не успевают осознать данное желание, как мы слышим голос Брук, которая пробирается к нам со стороны гостиной:

– Ура, вы не снобы, – она отпивает алкоголь из стаканчика. – Вы пришли, – она уже немного пьяная, но при этом такая же приятная на вид, а от улыбки хочется просто растаять. – Тея, идем, – берет меня за запястье руки, намереваясь потянуть за собой в гостиную, и я даже подаюсь, но О’Брайен строгим тоном заставляет меня противиться и стоять на месте:

– Нет.

Брук закатывает глаза, ворча:

– К девочкам, – указывает стаканчиком на гостиную. – Мы там вместе…

Но Дилан не слушает, перебивая с большим раздражением:

– Мне одного раза хватило, – и ему приходится улыбнуться, когда мимо проходит член футбольной команды, хлопнув парня по плечу с особым одобрением:

– Круто играл сегодня.

– Уж лучше тебя, – О’Брайен хлопает его в ответ, и товарищ смеется, бросив парочку язвительных шуток насчет самомнения Дилана. Дэниел молча переминается с ноги на ногу, кажется, больше и больше отходя за спину друга. Реин продолжает легонько тянуть меня в свою сторону, хочет, чтобы я присоединилась к остальным девушкам, но не горю желанием. Они так косятся в нашу сторону, мне уже не по себе.

– Ты слишком печешься, – Брук локтем давит на грудь Дилана, пытается найти компромисс. – Может, вы все к нам? Мы собираемся выпить.

О’Брайен изучает людей в гостиной, поставив руки на талию:

– Есть просто кола?

– Ты не будешь пить? – девушка разочаровано вздыхает, на что не собирается повестить парень:

– Немного, – морщится, одной ладонью вдруг сжав затылок шеи, принявшись активно растирать. – Мне еще развозить этих двоих по домам, – честно, я почему-то ожидаю, что в такие моменты он обязательно бросит на меня короткий взгляд. Когда его схватывает неприятная боль в шее. Так оно и происходит. Я дожидаюсь нашего зрительного контакта, получив который, тут же отворачиваю голову.

***

Почему они вообще здесь?

Дилан задает себе этот вопрос, оценивая свое внутреннее состояние: его знобит от дискомфорта в теле, фантомные ощущения начали усиливаться еще в начале недели, и теперь, когда он имеет доступ к алкоголю, проявляется объяснимый страх, что ему может снести крышу в присутствии знакомых. Людей, которые не подозревают о его иной стороне.

О’Брайен сидит на диване вместе с другими парнями из команды. Все пьют, общаются, и Дилан пытается не уходить в себя, поддерживать разговор и смеяться, когда требуется, но кожа зудит. Это отвлекает от окружения. Подносит стаканчик к губам, лишь делая вид, что поддерживает всеобщее желание напиться и как следует развлечься. Но нет, никакого алкоголя, иначе потеряет контроль.

Брук подливает себе пива и возвращается к дивану, плюхнувшись под бок О’Брайена, который забрасывает руку ей на плечо, делая вид, что внимает тому, что ему говорит пьяный одноклассник. Но приходится отвлечься на девушку, которая носом касается его виска, губами шепча на ухо:

– Слушай… Знаешь этого типа? – кивает в сторону одного из парней, сидящих напротив, того, что раскладывает колоду карт. Дилан незаинтересованно разглядывает блондина с больно смазливым лицом ребенка, и качает головой:

– Нет, – думает, что этим разговор ограничится, но нет, Брук только больше проявляет хмурую обеспокоенность:

– Он рассказывает всем, как тусил у тебя дома, – покусывает край стаканчика, пальцами свободной руки выводя круги на щеке парня, который усмехается, невольно совершая глоток:

– Хочет поднять свое ЧСВ за мой счет?

– Не совсем… – девушка давит пальцами на его бледную кожу, откашлявшись, и поднимает голову, практически касаясь губами уха Дилана, чтобы говорить тише, но быть услышанной. – Он говорит, что спал с твоей сестрой.

О’Брайен удерживает стаканчик у рта, пустив неприятный смешок, мол, у него ведь нет сестры, этот парень просто гребаный лгун, но…

Но.

Не дает этим словам сорваться с губ, ведь, черт, осознает. У него есть сестра. Пускай и не совсем в привычном смысле. Дилан переводит взгляд в угол комнаты. Там стоит небольшой столик с доской и шахматами, за которыми сидят Дэн и Тея. Браун учит девчонку играть, кажется, они оба существуют в своем собственном мире, только вот Брауну некомфортно от того, как над ними посмеиваются ребята, видя, чем они занимаются, пока все остальные хорошо проводят время. Тею же это не беспокоит, совершенно. Она с детским восторгом съедает пешку противника, привлекая своим поведением девушек из группы поддержки, которые перешептываются, посмеиваясь над странной девчонкой.

Дилан невольно делает большой глоток, пристально наблюдая за этими двумя.

– Скорее всего, лжет, но… – Брук вздыхает. – Неприятные слухи пойдут, ты же понимаешь?

***

Я вполне была довольна тем, как проводила время: играть с Дэниелом в шахматы очень увлекательно, учитывая, что он наивно полагает, будто бы я неумеха. Конечно, сама строю из себя невинную дурочку, каждые пять-десять минут интересуясь, каким образом ходит конь и башня. Но приходится отвлечься от достаточно приятного времяпрепровождения, когда один из особо набравшихся алкоголем парней – самый активный – восклицает, созывая желающих в гостиную:

– А теперь, когда все достаточно выпили, пришло время для традиционной игры, – с довольной улыбкой потирает ладони, а я замечаю, как многие подростки с воодушевлением встречают его слова, вдруг спеша занять места на паркетном полу. Тот парень опустошает бутылку пива под одобрительные вздохи и ахи ребят, садящихся в большой круг. Инициатор приседает в центре, ладонью скользнув по влажным губам, а бутылку опускает на ровную поверхность, с задором окинув всех вниманием:

– Пришло время для разврата.

С интересом наблюдаю за восторгом, с которым все принимают предложение поиграть. В гостиную забивается слишком много людей, я намерена держаться в стороне и наблюдать, как и те, кому не хватило места в большом кругу. Но у судьбы иные планы на мой счет.

– Тея, – Брук появляется из неоткуда, буквально. – Давай, – с улыбкой хватает меня под руку, потянув со стула. Я с легкой паникой оглядываюсь на доску с шахматами, на Дэниела, который пожимает плечами, сжав губы, с жалостью улыбается, и качает головой, отказываясь, когда Брук предлагает ему присоединиться. Да, конечно, он отказывается, из-за чего становится еще большим посмешищем для своих сверстников. Подозреваю, если бы не общение Брауна с О’Брайеном, он бы терпел нападки и издевки в школе.

– Брук, – Дилан явно не в восторге. Он надеялся отсидеться в стороне, но в круг его зовет большая часть игроков, и парень просто не способен породить в их разуме сомнение на свой счет. Он же обязан поддерживать свой образ. Окей, беру свои слова обратно. Не завидую Дилану. Скорее, мне его жалко.

– Да ладно, – Брук подводит меня кругу людей, я старательно смотрю себе под ноги, изредка косясь в сторону незнакомцев, и, черт, опять нарочно ищу взглядом О’Брайена, который сам уже приседает между двумя девушками. – Она сидит в стороне, – Реин подходит к Дилану со спины. – Пусть развлечется. И вообще… – протягивает мне свой стаканчик с пивом. Ей определенно достаточно выпивки, а я вот мне стоит сделать пару-тройку глотков, чтобы успокоиться и унять волнение.

– Чередуем парней и девушек, – инициатор игры просит всех соблюдать это правило, и Брук давит мне на плечи, улыбаясь:

– Садитесь рядом, чтобы конфуза не допустить, – опускаюсь на колени рядом с Диланом, который со вздохом двигается, освобождая мне больше места. Оно мне не требуется, учитывая мою худобу. Ерзаю, удерживая пальцами стаканчик, и с недоверием кошусь в сторону, когда рядом со мной садится какой-то тип. Брук занимает место чуть дальше, видимо, чтобы повысить свои шансы чаще целоваться с О’Брайеном.

– Привет, – голос знакомый, но лицо парня, обращающегося ко мне, не узнаю, но он улыбается мне достаточно неоднозначно, усаживаясь напротив. Не задерживаю на нем взгляд. Он мне не особо интересен, как и остальные присутствующие, но напрягает, что он обращается ко мне. Вряд ли мы где-то могли пересечься…

– Он говорит всем, что спал с тобой, – Дилан наклоняется ко мне, прошептав, но мое лицо не меняется. Продолжаю смотреть в свой стаканчик, наклоняя его в разные стороны, чтобы играться с горьковатым алкоголем. Не знаю, что ответить, а ведь парень продолжает смотреть на меня, в конце концов, отвернув голову и сделав пару больших глотков пива.

– Мы все совершеннолетние? – парень-заводила садится на свое место, протянув руку к бутылке, ехидно усмехнувшись. – Если нет, то плевать. Сели в круг – готовьтесь играть по-взрослому.

Игра начинается. Наплевав на предупреждение Дилана, я принимаюсь опустошать стакан, чувствуя, как потребность в употреблении возрастает. Мне становится морально легче находиться здесь, опьянение правда помогает, но стараюсь контролировать и оценивать свое состояние, чтобы остановиться, когда почувствую, как теряю здравомыслие. Дилан только и делает, что пихает меня коленом, как бы напоминая о своих угрозах, но после второго стакана окончательно забиваю на парня. Да вообще на все вокруг плюю. До того момента, когда бутылка одного из парней, указывает на меня. И всё бы ничего, если бы это не был его второй ход, следовательно, мы должны поцеловаться в губы. В щеку мне еще было просто, но…

– Ты второй раз попадаешься, – инициатор игры продолжает управлять происходящим, и указывает на парня своим стаканчиком. – В губы, – с улыбкой, словно издевкой улыбается, и я понимаю, почему все смеются над бедолагой.

Потому что это я. Я вижу, как все косятся на меня из-за моего внешнего состояния. Думаю, выгляжу мерзко для нормальных людей. Поэтому они хихикают.

Делаю большой глоток пива, отводя взгляд в сторону, когда бедный парень с отвращением пускает смешок, качнув головой:

– Я не стану её целовать.

Пытаюсь не обращать внимания на то, как все смеются, друзья этого бедняги пихают его и подстебывают, пытаясь заставить сделать это, чувствую себя… Оскорбленной, что странно, ведь ничего нового не происходит. Совершенно.

– Забей, – слышу шепот Дилана и пытаюсь показать, что мне в принципе всё равно, но не успеваю проявить сто процентное равнодушие на лице, как вдруг Брук вытягивает руку, пару раз повернув бутылку, вновь указав горлышком на меня, и с наигранным восхищением нетрезво охает:

– Ой, – и даже если бы у меня было несколько минут, я бы ни за что не догадалась, что она намеревается сделать, поэтому широко распахиваю веки, уставившись на девушку, которая быстренько подползает ко мне, ладонью коснувшись плеча, чтобы дернуть к себе. Чмокает в губы, с приятным хихиканьем отползая обратно. И все присутствующие эмоционально возбужденно визжат и «укают», кто-то из парней хлопает в ладони, одобрительно кивая головой.

Моргаю, резко опустив взгляд в стаканчик, когда Брук перенимает на себя всеобщее внимание, тем самым спасая меня от дискомфорта, которое я испытываю, находясь под зрительным давление чужаков. Слышу смешок со стороны О’Брайена, и краем глаз смотрю на него. Парень с легкой улыбкой удерживает стакан возле губ, качнув головой:

– Боже, Брук.

Улыбается. И обращает на меня взгляд. Прекращает улыбаться. Отворачиваю голову, продолжив странно нервно глотать пиво.

Игра продолжается. Чем больше игроки выпивают, тем извращеннее становятся поцелуи, даже самые невинные. Брук очень расстраивается, когда ей приходится целоваться с кем-то, кроме Дилана, это отражается на её лице, но скрывается за пьяной улыбкой, в то время, как О’Брайен вовсе не кажется нетрезвым. Если честно, он держит свое слово – почти не пьет, думаю, ему это на пользу. Он спокойно целуется с девушками, отказываясь от подобного действия только по отношению к парням, когда его бутылочка указывает на представителя того же пола. У девушек с этим как-то проще – если одной девчонки бутылочка указывает на другую, то они просто чмокают в щечку, так происходит и со мной, довольно часто.

Пока бутылка не указывает на меня. Ход парня – блондина напротив. Как хорошо что я уже неплохо набралась. Смотрю на этого типа, слегка щурясь, ведь он так открыто улыбается мне, будто бы хорошо зная, кто я.

– Привет, – точно. Теперь я вспомнила его. Неудивительно, что не могла сделать этого с самого начала, не особо стремлюсь запоминать людей. Голова и без того забита всяким хламом. Блондин с довольной улыбкой быстро облизывает губы, чтобы увлажнить их, чего я не совершаю, не желая обдумывать происходящее. Ощущение такое, будто бы я снова оказываюсь в приюте. Подаюсь вперед, когда парень ладонью касается моей щеки, накрыв своими губами мои. Целует. Без эмоций и чувств ожидаю, когда он закончит, но поцелуй явно переходит границы «простоты», ведь он старательно принуждает меня открыть рот, чтобы проникнуть языком. Морщусь, хмуря брови, но разрываю поцелуй только тогда, когда слышу недовольное фырканье Дилана, который, судя по всему, подается вперед, отпихнув блондина в плечо:

– Эй, – и разводит руки, с хмурость, присущей мне, отползающей на свое место, смотрит на парня, который довольно улыбается, извиняясь:

– Соррян, увлекся, – берет у друга свой стаканчик, и смотрит на меня, подмигнув, словно это что-то должно вызвать в ответ. Я лишь закатываю глаза, раздраженно опустошая свой стакан, и сквозь громкие разговоры и музыку слышу шепот Брук, на которую смотрю. Девушка с тревогой вопросительно кивает мне, на что отмахиваюсь ладонью, уверив, что всё в порядке. Просто чувствую себя некомфортно.

Не знаю, с какой целью опять обращаю внимание на этого типа, просто надеюсь, что он прочтет на моем лице неприязнь к нему. Да. Я переспала с ним. И что теперь? Пусть идет лесом. Больше мне ничего от него не нужно.

Оглядываюсь, взглядом ищу, где стоят бутылки с пивом. Чувствую, как начинаю злиться. Это происходит неожиданно, причина может быть мелкой, но она врезается в грудную клетку, с раздражением размножаясь, разрастаясь, заполоняя тело. И, не обнаружив добавки алкоголя, с большим недовольством оглядываюсь обратно, отказываясь крутить бутылку, и никто со мной не спорит. Во-первых, потому что никто не хочет быть целованным мною, во-вторых, я наверняка выгляжу устрашающе, когда полна негативом.

Как-то отхожу от игры, хоть и продолжаю сидеть в кругу. Бутылка не указывает на меня, люди вокруг продолжают поддерживать бурное общение между собой, веселятся, а время внутри меня будто замедляется. Знаю, отчасти это проблема алкоголя, но также дело в моей отрешенности. Мне хочется уйти. Чем больше я выпиваю, тем сильнее становится желание сделать что-то… Неправильное.

Тем сильнее хочется сбежать.

Моя ладонь замирает, сдавив пальцами стаканчик с остатком горького теплого пива.

Бутылка указывает на меня. Черт, только не опять.

Поднимаю голову, чтобы понять, кто –тот следующий несчастный, кому придется целовать уродку, вроде меня, и смотрю на Брук, которая… Сверлит взглядом меня.

Резко поворачиваю голову, наплевав на то, как широко распахиваются веки Реин и приоткрываются её губы, на то, как Дэниел качается на стуле, вытянув шею, чтобы рассмотреть, кому и с кем на этот раз суждено немного «повзаимодействовать». Забиваю на них, на одних из тех, кто наивно полагает, что я – сестра О’Брайена. Если бы не эта ложь, ситуация не казалось бы чертовски мерзкой.

И я прослеживаю за тем, как меняется лицо Дилана. Смесь удивления и легкого неверия искрится в глазах, парень изрядно избегает проявления хмурости, видимо, чтобы у окружающих людей не возникло сомнений, касательно его уверенности в себе. Окей, не всем он успел солгать о том, что мы с ним якобы родственники. Но…

– Не повезло, братан, – парень, отказавшийся целовать меня, с понимающей улыбкой обращается к О’Брайену, который стреляет в ответ легким раздражением, а мне остается только вздохнуть в ожидании, когда присутствующим будет дано еще раз посмеяться надо мной. Определенно нужно больше алкоголя, чтобы полностью обрести отрешенность.

Но какое бы количество выпивки я бы в себя не сунула, моя реакция была бы одинаковой на услышанное.

– Ничего, – Дилан произносит после глотка, повернувшись ко мне, и чуть приподнимает свободную ладонь, с необычным пониманием по отношению к моему существу морщась. – Просто в губы, – хочет наклониться ко мне, а я уже готовлюсь пихнуть его в грудь с непонятным возмущением и ускоренным от тревоги сердцебиением, как главный заводила игры указывает на Дилана стаканчиком, оспаривая его слова:

– Нет, у тебя это уже не первый раз, – О’Брайен останавливается, еле воздержав внутри раздражение, и мы оба переводит внимание на парня, который с задором подстегивает:

– Давайте. Глубокий, – и все подхватывают, ожидая очередное представление. Что может быть увлекательного в наблюдении за поцелуями других? Неужели, это кого-то возбуждает?

Мельком проскальзываю взглядом по присутствующим, понимая, что большая часть готова посмеяться над Диланом. А всё почему? Из-за меня. Из-за того, какие чувства вызываю из-за своей внешности. Я хорошо понимаю, какие сильные отрицательные эмоции могу вызывать, поэтому проникаюсь еще большей жалостью к Дилану, предприняв попытку подняться, дабы уйти. Сбежать, тем самым помочь парню избежать стыда:

– Это… – качаю головой, резко присев обратно, когда О’Брайен ладонью давит мне на колено, вынудив остаться на месте. Он уже с настоящей озлобленностью косится на заводилу, процедив после того, как делает крупный глоток пива:

– Забей, – жестко приказывает, ладонью сделав призывной жест к себе, хотя сам наклоняется ко мне. – Просто приоткрой рот и не напрягай губы.

Не могу сказать… Не понимаю. Но должна признаться. Интерес берет вверх над здравомыслием, когда О’Брайен немного наклоняет голову набок, достаточно приблизившись и коснувшись моего плеча своим. Легкая хмурость проявляется на моем лице, когда парень не контролирует свою неуверенность, как-то скованно скользнув кончиком языка по нижней губе, прежде чем накрывает мои губы. И в первый момент не до конца осознаю, что он действительно делает это, думаю, он также не доверяет себе, поэтому секунды две-три парень осторожно целует меня, один раз, после которого вновь накрывает мои губы, уж без особый вступлений, сразу же проникнув языком глубже. Вдыхаю кислород носом, сперва уставившись куда-то перед собой, хорошо ощутив, как, параллельно с движением губ, Дилан пару раз касается моего языка своим. Не отвечаю, просто изучая, прослеживая за его действиями. Мне становится до безумия любопытно, наверное, так я смогу оправдать свое неприятное замирание в груди, а про нежелание организма поглощать кислород так вообще промолчу. Почему происходящее воспринимается, как что-то неправильное? Своеобразное ощущение. И почему мне так необходим самоанализ?

В любом случае, он не спасает меня от ошибки, которую совершаю, когда прикрываю глаза, внезапно ощутив нестерпимую потребность проявить свою иную сторону.

***

Будем знакомы. Деградация.

Дилан не увлекается, он уже умеет на автомате выполнять некоторые действия, поэтому вряд ли его так же сильно морально крутит от того, что происходит, и парень правда считает, что всё «нормально». До того момента, когда Тея вдруг довольно сильно прикусывает его язык, заставив парня резко отстраниться. Под громкие голоса, бурное общение, сливающуюся с шумом музыку и заинтересованные взгляды тех, кто следит за игрой, смотрят друг на друга. Лицо Оушин выражает непоколебимое спокойствие, ровность, в то время как О’Брайен разъедает её хмуростью, вызванной недоумением. Он не ожидает подобного «ответа», оттого с напряжением на лице щурит веки, как бы интересуясь: «Какого черта?»

Это было… Грубо. И больно. И… Черт!

Дилан резко возвращается в прежнее положение, до поцелуя, и с диким дискомфортом расправляет плечи, ладонью принявшись мять затылок шеи.

Просто, Господи, мать вашу, как же зудит у него под кожей. Во всем теле. Он явно выбрал не самый удачный момент для подобных «игр». Ему нужно уйти.

Люди вокруг явно не ожидают подобного, поэтому так бурно реагируют на увиденное. Брук же остается с каким-то неприятным чувством. Она отводит взгляд, медленно поднося стакан к губам, но не делает глоток. А Дэниел же просто полагает, что это очередная идиотская ситуация, в которую человек попадает, если выпивает. Поэтому он в который раз убеждается, что алкоголь до добра не доводит.

Дилан опустошает свой стакан, продолжая пристально смотреть перед собой, разминая пальцами шею, голову наклоняет в стороны. Не хочет оценивать. Не думай.

Тея отворачивает голову, опустив взгляд, и моргает, вдруг ощутив, как её лицо охватывает жар. Щеки пылают, а между ребрами щемит и покалывает. Это реакция организма на алкоголь, да?

– Ого, – тот тип, который всё это время жалел всех тех, кому выпадала участь целовать Тею, вдруг с довольной улыбкой указывает на девушку стаканчиком. – Чёт я жалею, что не согласился, – нетрезво подмигивает, игриво. – Детка, жди меня.

О’Брайен резко поднимает голову, встретившись с ним взглядом, и парень сдается, прорвавшись на смех:

– Соррян, я забыл, что она твоя сестра, – сдается, подняв ладони, и говорит то, о чем не стоило упомянуть в присутствии стольких людей, которые теперь с большим удивлением переглядываются, выказывая непонимание.

На этом нельзя акцентировать внимание.

– Фу, ты поцеловал сестру, – смазливый блондин осознает данный факт только сейчас, не сдержав отвращение к неправильности поступка Дилана, который фыркает, не позволяя другим психологически подавить себя:

– Я и твою поцелую, если хочешь.

И откуда-то со стороны окна подает голос девчонка, подняв руку, как первоклашка:

– Хочу!

– Минди! – блондин строго обращается к ней, заставляя девушку присесть обратно на подоконник и прикрыть рот, но парень вдруг решает выкрутить ситуацию в свою сторону, и возвращает на лицо довольную улыбку:

– Хотя, учитывая, как мы развлекались с твоей сестрой… Это было бы честно, – подмигивает Дилану, якобы с пониманием кивая головой, а тот не моргает, выдавив одну из самых мерзких натянутых улыбок, на которую он в принципе способен, ведь слова блондина вызывают еще больший ажиотаж окружающих, а Тея закатывает глаза. О’Брайен кивает головой, не меняясь в лице:

– Эй, – щурится, вновь привлекая внимание блондина к себе. – Завали ебало.

И тот прекращает улыбаться. Как и Дилан. А все вокруг продолжают развивать сплетни, обсуждая услышанное. Оушин невольно сжимает стаканчик пальцами, исподлобья оглядывая окружающих людей.

Злость растет. Общество – социальный организм. И Тея не стремится стать его частью.

***

Ужасный вечер. Зря я вообще проявила желание выйти из дома. Я не хотела приносить столько неприятностей. Если бы не повела бы себя, как чертово социальное животное и провела бы день в комнате, то Дилану не пришлось бы оказаться в такой ситуации, поэтому пойму, если он злится. Я была вне себя. Я не имела права проникать в его жизнь. Поступок эгоистичный.

Дэниела успеваем подбросить до десяти вечера. Брук приходится насильно увести с вечеринки, Дилан хороший друг, учитывая его нежелание оставлять пьяную девушку без присмотра, несмотря на её попытки отпираться и противиться.

Едем. Дилан сидит впереди, я держусь позади. Всё это время молчим. Смотрю в окно, руки сложены на груди. Сутулюсь, спиной прижимаясь к сидению. Стараюсь не думать, концентрируясь на темных улицах, которые минуем в тишине. В голове шум. Уши заложило от громкой музыки. Дилан пару раз тянется к радио, пытаясь найти что-то подходящее, что могло бы «снизить» напряженность, но не выходит, поэтому парень вздыхает, обеими руками держась за руль: