сообщить о нарушении
Текущая страница: 53 (всего у книги 55 страниц)
Он выглядел счастливым человеком: состояние, испытываемое им крайне редко со времен возвращения из Афганистана. Да, поселившись на Бейкер-стрит, он был доволен жизнью, переставшей быть бесцельным существованием, и все же в ней чего-то не хватало. Теперь же он видел сияющий взгляд и губы, готовые в любое мгновение скорее расплыться в улыбке, чем скривиться в гримасе. Шерлока можно считать неординарным, опасным, а иногда и безумцем, но все же он – именно то, что требовалось Джону.
Он как раз стягивал свитер, когда на лестнице раздались шаги друга, нарочито тяжело ступавшего на скрипучие ступеньки, а через пару секунд послышался легкий смешок, и Джон, временно оказавшийся в плену толстой шерсти и перепутавшихся рукавов, раздраженно заворчал.
А освободившись, обнаружил перед собой лист бумаги, загораживавший зеркало. Судя по двум поперечным сгибам, тот еще недавно находился в конверте, вверху красовался логотип НСЗ, а под ним шел официально выглядящий текст, напечатанный строгим шрифтом.
- Читаешь мою почту? – Джон выхватил бланк, даже не став бросать возмущенный взгляд через плечо. – Я знаю, что слова «лично, в собственные руки» для тебя пустой звук, но…
- Мне было скучно, - не дал договорить Шерлок и прижался к его спине, обхватив рукой за талию и уткнувшись подбородком в плечо. – И потом, это всего лишь излишнее и бессмысленное подтверждение того, что я и так знаю. Наличие у тебя каких-либо серьезных заболеваний я бы уже давно вычислил.
- Я врач и, уж прости, в вопросе здоровья куда больше доверяю анализу крови, а не твоим выводам. - Джон пожал плечами, пробегая взглядом строчки результатов, все до единого отрицательные. Раздражение подобной бесцеремонностью, и без того не слишком сильное – это ведь Шерлок, в конце концов - постепенно таяло. – К тому же тебя проверили в обязательном порядке тогда, в больнице, помнишь? Мне показалось, будет честным сделать то же самое, учитывая… ну, то, что мы только друг с другом…
Он сглотнул, не отрывая глаз от бланка, из боязни встретится взглядами в зеркале. По правде говоря, они не обсуждали эту тему, по крайней мере, впрямую. Джон сам пришел к такому выводу и теперь старательно делал вид, что его не страшит ответ Шерлока.
Впрочем, тот, кажется, и так все понял. По шее мягко скользнули губы, подчеркивая единственное слово: «Разумеется», и Шерлок тихо рассмеялся, когда Джон не смог скрыть вздох облегчения, сменившийся стоном удовольствия, стоило языку прогуляться по нежной коже. Ловкие пальцы расстегнули верхнюю пуговицу рубашки, а рука вокруг талии сжалась сильнее в собственническом жесте.
Наконец, Джон поднял голову и посмотрел на их отражение. Шерлок стоял, спрятав лицо у него на плече; в льющемся через окно солнечном свете завитки его волос отливали каштановым, а белая рубашка с закатанными до локтей рукавами, обнажающими предплечья и изящные запястья, приобрела ослепительно снежный оттенок. В сочетании с темными брюками и носками он весь казался монохромным. Контраст серебра и черноты, особенно яркий на фоне загорелой кожи и пепельных волос Джона. Впрочем, самого себя он почти и не разглядывал, поскольку на шее несильно сжались зубы, заставив невольно дернуть бедрами.
Повернув голову, Шерлок встретился с ним глазами в отражении, и внутри волной прокатилось острейшее вожделение, от которого завибрировали нервы. Если тело Шерлока производило впечатление черно-белого кинокадра, то лицо являло собой картину совершенно противоположную. На скулах проступил легчайший румянец, розовые губы изогнулись в хищной улыбке, но все внимание приковали к себе глаза: серебро с прозеленью, жаркое и влекущее, подчеркнутое…
- Подводка, - с трудом произнес Джон, внезапно забыв, как дышать, и чувствуя торопливую пульсацию собственной крови, вскипающей в жилах от смеси желания пополам с замешательством. – Ты подвел глаза.
В ответ раздалось утвердительное хмыканье, и Шерлок поднял бровь, внимательно оглядывая его с головы до ног: жест настолько знакомый и шерлоковский, что пробудившаяся было неуверенность тут же бесследно испарилась. Как бы легко ни выстраивалась параллель с окончательно ушедшим сегодня в прошлое расследованием и связанными с ним неприятными переживаниями, Джон ясно видел, что сейчас на него смотрит потемневшими от желания глазами не Ли, а сам Шерлок, безо всяких масок и образов, и на лице его – та самая неприкрытая откровенность, от которой всегда захватывало дух.
И все же ему хотелось удостовериться, что он все понял правильно.
- Это для расследования? – голос сорвался, похожий скорее на жалобный стон, но Джону было решительно все равно, потому что Шерлок улыбнулся и снова потерся щекой о его щеку.
- Нет, - раздалось над ухом низкое и чувственное урчание. – Это для тебя. Ради того, как ты смотришь на меня сейчас… - он прижался поцелуем к бьющейся жилке, скользнул ладонью вниз вдоль пуговиц рубашки и провел самыми кончиками пальцев по молнии джинсов и нарастающему под ней жаркому выступу, - … и ради вот этого.
Откинув голову, Джон завел руку за спину и обхватил Шерлока, крепче прижимая к себе. Тот подался бедрами вперед, давая возможность почувствовать свое возбуждение, и от этого ощущения все мысли куда-то разлетелись, категорически отказываясь подчиняться его усилиям привести их хоть в какое-то подобие порядка. Шерлок тем временем высвободил из петли еще одну пуговицу и нырнул пальцами под ткань рубашки, водя по мягкой коже живота.
- Чтобы меня завести, тебе не нужна подводка, – заметил Джон. Впрочем, это была констатация факта, не несущая особого смыла, поскольку последние месяцы наглядно продемонстрировали всю силу влияния, что имел на него Шерлок. Джон знал с самого начала, что пропал с головой. Хватало одного взгляда, полного жара и обещания, и все прочие дела тут же становились совершенно неважными по сравнению с необходимостью немедленно оказаться в непосредственной близости с Шерлоком. В безупречном костюме или растянутой футболке и пижамных штанах тот обладал абсолютной властью над его либидо.
Единственное, что утешало – как ни странно, он оказывал на Шерлока ровно тот же эффект, и не один эксперимент отправился в мусорное ведро благодаря тому, что сам экспериментатор отвлекся на занятия куда более приятные. Возможно, понимание, что он отвлекает гения от работы, и должно было рождать чувство вины, но то, с каким рвением и интересом Шерлок посвящал себя интимной стороне их отношений, гнало прочь все мысли о раскаянии.
- Не нужна, - согласился тот, неторопливо двигая бедрами, и Джон прикусил губу. – Но если скажешь, что на тебя это никак не влияет, – солжешь, а я солгу, если скажу, что не считаю твою реакцию захватывающей.
Джон приглушенно рассмеялся. Только Шерлок мог сделать признание, что проводил над ним эксперимент, настолько сексуальным. Желание ощутить в руках нечто более привлекательное, чем лист бумаги, заставило разжать пальцы, и тот спланировал на пол, хрустнув под ногами, когда Джон развернулся, прижимаясь к стройному телу.
- Захватывающей? – переспросил он, подавшись вперед и глядя, как задрожали темные ресницы. Джон улыбнулся, когда Шерлок низко застонал и склонил голову, и с жаром ответил на требовательный поцелуй, слегка прикусывая капризно выступающую нижнюю губу, прежде чем проникнуть языком внутрь за преграду зубов; пальцы его нырнули в распахнутый ворот, неловко расстегивая пуговицу за пуговицей, пока хлопок не поддался, соскользнув и повиснув белыми крыльями у Шерлока за плечами.
Высвобождать его руки из рукавов Джон не спешил, на это еще будет время позже, а пока он давал себе возможность в полной мере насладиться поцелуями, безупречными в той сосредоточенной безыскусности, какую дает лишь опыт в объятиях друг друга. Шерлок чувствовал, когда жадный напор должен уступить место неторопливости, точно так же, как Джон научился распознавать, когда легчайшее прикосновение губ распалит куда больше настойчивых движений языка. Им больше не нужно было ни о чем задумываться – можно было просто раствориться во вкусе друг друга, позволив рукам скользить по теплой коже и слушая восхитительно жаркие свидетельства взаимного удовольствия.
Он даже не заметил, когда Шерлок успел расстегнуть его рубашку, пока тот не заурчал одобрительно, обнаружив отсутствие футболки – Джону приходилось регулярно выслушивать жалобы на его пристрастие к этому предмету одежды, произносимые с таким возмущением, словно желание утеплиться представляло собой серьезное преступление. Пальцы провели вдоль ребер, задевая напряженные соски, а затем ладони обхватили спину, поглаживая лопатки, прежде чем разделиться: одна заскользила вниз по позвонкам, а вторая легла на затылок, побуждая откинуть голову.
И только когда перестало хватать воздуха и нервы завибрировали, будто откликаясь на создаваемую поцелуем мелодию, Джон отстранился с глубоким вдохом и всмотрелся в человека, что стоял перед ним. Казалось почти абсурдным, что темные, чуть растушеванные линии вокруг глаз могли придать возбуждению такую остроту. Подобное должно было бы означать, что влечение вызвано лишь внешней притягательностью объекта, но Джон четко осознавал, чем на самом деле рожден настолько сильный отклик.
Рубашка Шерлока так и осталась висеть на предплечьях. Выступающие ключицы и обнаженная грудь создавали ложное впечатление открытости и уязвимости, но Джона не покидала мысль, что даже в таком виде – растрепанный, с припухшими от поцелуев губами и полуприкрытыми веками – от Шерлока буквально исходило ощущение опасности, без какого-либо «может быть».
В повседневной жизни его сила скрывалась за фасадом безупречных костюмов и высокомерного выражения лица, но сейчас, с потемневшими до грозового сумрака глазами, Шерлок выглядел настоящим хищником. Стянув с Джона рубашку и позволив ей с тихим шорохом спланировать на пол, он поочередно прижался поцелуем к внутренней стороне запястий. Руки его благоговейно заскользили по коже, заставляя зажмуриться от захлестнувших ощущений и жгучего желания, почти невыносимого, не будь оно смягчено нежностью. Даже сейчас для них, уже полуобнаженных и переполняемых страстью, в происходящем было нечто большее, чем просто погоня за физическим наслаждением.
- Вниз? – прохрипел Джон, вспоминая, что все необходимое находится именно там, в прикроватной тумбочке. А затем в голове наступила пустота, поскольку Шерлок с торжествующей ухмылкой продемонстрировал тюбик лубриканта и выпутался наконец из собственных рукавов.
- Поскольку мы оба свободны от заболеваний, передающихся половым путем, предлагаю обойтись без презервативов. Как думаешь? – негромко произнес он, передавая смазку и жадно оглядывая Джона.
По телу прокатилась жаркая волна, и Джон прикрыл глаза, тщетно пытаясь совладать с отчаянным вожделением. Колени подгибались, джинсы стали еще теснее, и он ощутил, как по коже разливается яркий румянец.
В голове было пусто, лишь мелькали, накладываясь друг на друга, образы; слова застревали в горле. Он никогда не придавал слишком серьезное значение первому опыту в чем-либо, но незащищенный секс нес в себе отпечаток постоянства, это было свидетельство, что происходящее между ними является чем-то большим, нежели краткосрочный роман, и Джон точно знал, чего именно хочет сейчас.
- В таком случае, он понадобится тебе, - произнес он, вкладывая тюбик обратно в ладонь Шерлока и всматриваясь в его лицо в поисках ответа. – Согласен?
- Полностью, - с хищной улыбкой заверил тот и снова приник к его губам.
Из движений его исчез жадный напор, сменившись сосредоточенной нежностью и стремлением доставить, а не получить удовольствие. Вопрос, кто должен быть сверху, не имел для них принципиального значения, здесь они действовали по настроению. Недели, посвященные изучению друг друга, к вящей радости Джона наглядно показали, что им обоим не занимать воображения в вопросах секса – в любых его видах; к тому же, Шерлок абсолютно не стеснялся озвучивать свои желания. Все вместе вело к результатам совершенно великолепным, и Джон сомневался, что на этот раз будет по-другому.
Шерлок неторопливо вел губами и языком вдоль челюсти и шеи, в то время как ладони его двигались куда более целенаправленно, исследуя все выступы и впадины и очерчивая границы тела мучительной лаской. Ощущения захлестывали, и он откинул голову, не то умоляя о пощаде, не то требуя не останавливаться, растворяясь в тепле присутствия Шерлока. Каждый вдох наполнял легкие запахом его кожи и шампуня, и Джон непрерывно скользил руками по плечам, прослеживал пальцами выступающие позвонки, словно перечитывая уже знакомую историю живого тела перед ним и чувствуя, как от ответных прикосновений все мысли разбегаются, оставляя после себя блаженную пустоту.
Большой палец провел вдоль натянувшей ткань джинсов эрекции, заставив дернуться и беспомощно всхлипнуть. А затем раздался шорох расстегиваемой молнии, ладонь пробралась внутрь, лаская головку члена намеренно дразнящим движением, и Джон с трудом удержался, чтобы не податься бедрами навстречу. Не было никаких сомнений, что Шерлок в очередной раз собирается довести его до исступления, заставив задыхаться от желания, и весь вопрос в том, насколько быстро он в этом преуспеет.
Что ж, это не значило, что Джон сдастся без боя.
Скользнув вниз, он обхватил напряженный член, ощущая просачивающийся сквозь тонкую шерсть брюк жар, сжал пальцы и приглушенно рассмеялся, когда Шерлок качнулся вперед.
- Ты меня отвлекаешь, - хрипло прошептал он, и от многообещающих ноток в его голосе у Джона дыбом поднялись волоски на руках.
- Вот и отлич… Ах! – От груди к паху пронеслась электрическая дуга, когда Шерлок лизнул его сосок. Ощущение, показавшееся сперва почти щекотным, усилилось, стоило зубам несильно прихватить нежную кожу, и как бы Джон ни собирался закончить фразу, все слова напрочь вылетели у него из головы. Он привалился спиной к шкафу и закрыл глаза, позволив себе раствориться в движениях рта и рук по телу.
А Шерлок не давал опомниться, нарочито непредсказуемо чередуя ласки. К тому времени, как джинсы вместе с бельем оказались спущены вниз по бедрам, а язык провел по всей длине члена, Джон мог только беспомощно стонать, захваченный вихрем ощущений. Ему казалось, он отчаянно пытается удержаться на гребне волны, и пальцы его, слепо проведя по выступающим скулам, зарылись в густые завитки темных волос. А секундой позже он оказался в плену жаркого рта, изо всех сил стараясь удержаться на ногах, когда тело пронзило острейшим желанием.
- О, боже. – Он обхватил лицо Шерлока ладонями, чувствуя, как тот втягивает щеки, и как вздрагивают его собственные бедра от каждого движения языка. Одной рукой Шерлок держал основание его члена, а где находится вторая, Джон никак не мог сообразить и, наклонив голову, заставил себя открыть глаза.
Шерлок стоял на коленях, разведя ноги в стороны, веки его были опущены, и он сосредоточенно скользил губами по стволу, время от времени слегка сжимая обхватывающие его пальцы. Вторая рука его пробралась в собственные расстегнутые брюки, совершая изредка одно-два движения в тесном пространстве.
- Черт, - прошептал Джон и, не сдержавшись, толкнулся глубже. Ответом стал взгляд, в котором смешались возбуждение, неодобрение и веселье. Вся поза Шерлока, казалось, должна демонстрировать покорность и подчинение: обольстительный юноша на коленях перед господином, - но она была чем угодно, кроме этого. Джон с трудом сдерживал стоны, цепляясь за крепкие плечи и чувствуя, внутри разворачивается раскаленная спираль.
- В постель, - прохрипел он. – В постель, мне нужно… - Он и сам толком не мог сформулировать, что именно. Просто больше. Больше вот этого, больше Шерлока, больше, чем полная некой отстраненности интимность ласки горячих губ. Ему до боли хотелось кожей ощутить прижавшееся к нему обнаженное тело. Не тратя времени на слова, Джон рывком поднял Шерлока на ноги, поцелуем прервав готовый прозвучать протест, и, нырнув ладонью в узкие брюки, обхватил его член.
Спотыкаясь и едва не упав из-за попытки Джона на ходу снять, не расшнуровывая, ботинки, они добрались до кровати. Само наличие одежды, как и необходимость перестать касаться Шерлока, чтобы избавиться от нее, казались сейчас едва ли не святотатством. Он почти забыл, как дышать, едва мог совладать с собственным, звенящим, как натянутая струна, телом, чтобы наконец-то избавиться от обуви вместе с носками и от всего остального, и потянуться к Шерлоку, торопясь убрать последнюю преграду между их телами. Стянув с него брюки вместе с бельем, Джон спихнул их с постели прочь.
