сообщить о нарушении
Текущая страница: 52 (всего у книги 55 страниц)
- Течение возле Мортлэнд-стрит слабое. Тело, вероятно, могло слегка отнести из-за недавно прошедших дождей, но если Мэтт как следует нагрузил его, вы все равно обнаружите то, что осталось от Натана, где-то неподалеку; используйте багры и водолазов. Это – последнее, что вам нужно для окончательного завершения расследования. – Он прикусил губу и отступил назад, чувствуя, как исчезают из фокуса непосредственного внимания детали дела: загадка разгадана, решение найдено. – Не думаю, что вам дальше требуется моя помощь.
Сержант кивнула, уверенно и профессионально.
– С тобой мы закончили, - подтвердила она, а потом указала движением головы в сторону Джона. – Иди. Я все передам инспектору. А ты вези его домой и дай ему возможность позаботиться о тебе. Господь свидетель, вы оба это заслужили.
Звук ее шагов растаял вдалеке, заглушенный дверью, что Салли прикрыла, уходя, и Шерлок понял, что не знает, что делать. Найти ответы на поставленные расследованием вопросы, какими бы сложными они не оказались, было делом логики. Задача утешить Джона не имела прямого и очевидного для него решения, и он неловко топтался на месте, пытаясь вычислить оптимальный способ действий.
- Почему ты должен был с ним говорить? – напряженно произнес Джон сквозь зубы. – Почему этого не мог сделать Лестрейд?
- Потому что он никогда бы не сказал инспектору то, что нам требовалось. – Шерлок закусил губу, осознавая, что подобное заявление вряд ли представляет собой наилучший путь утихомирить бушующие эмоции Джона. Он понимал, что ярость друга направлена вовсе не на него, но от этого было ничуть не легче.
Быстро, не давая себе возможности задуматься над своими действиями, он шагнул к Джону и осторожно попытался развести в стороны скрещенные на груди руки, вцепившиеся в бицепсы так, что побелели костяшки. В первый момент Джон не уступал, словно боялся без этого крепкого обхвата рассыпаться на части. Однако пару секунд спустя мышцы его обмякли, и он моргнул, глядя на пальцы Шерлока, сжимавшие его запястья.
- Любой срок для них слишком шикарно. Я предпочел бы видеть их обоих мертвыми, - выдавил он и посмотрел Шерлоку в лицо. – А ты нет?
- Тюрьма – опасное место, - ответил детектив, разворачиваясь к выходу. В комнате было душно, в насыщенном стрессом воздухе, казалось, до сих пор висел призрак слов Мэтта. Возможно, Донован права, и сейчас самое лучшее место для них – Бейкер-стрит, но первой задачей Шерлока было увести Джона из этих стен. – Сомневаюсь, что они там окажутся в хорошем положении.
Джон хрипло рассмеялся болезненным и резким смехом, отражавшим клокотавшую внутри злость. Однако когда он протянул руку к шее Шерлока, его прикосновение было ласковым, почти благоговейным. Он провел по пульсирующей под кожей артерии, словно по спасительной нити, а потом аккуратно вытащил компресс из-под воротника пальто.
– Как ты себя чувствуешь?
Шерлок моргнул, обдумывая ответ. Обычно восторг от удачно завершенного расследования затмевал все прочие ощущения: от тупо ноющих синяков до острой боли царапин и порезов. Но на этот раз он не испытывал подобной эйфории, а скорее ощущал себя измученным бесконечной нагрузкой, выпавшей на долю его тела и разума.
– Уставшим. Не вполне здоровым. – Он признал свою слабость без малейшего промедления, зная, что Джон никогда не обернет ее против него. – И хочу вернуться домой.
- Не могу не согласиться, - вздохнул Джон, открывая дверь и шагая в прохладу коридора. Свежий воздух, словно благословение, окатил Шерлока, сдувая налет, оставленный общением с Мэттом. Он сделал глубокий вдох и подтолкнул Джона плечом, пытаясь различить в сложном переплетении эмоций на его лице признаки возвращения хорошего настроения.
Но их там по-прежнему не было. Джон шагал короче, чем обычно, не хромал, но был к этому близок и на ходу сжимал и разжимал кулак, широко разводя пальцы. Во время беседы с Мэттом он отошел в сторону в прямом и в переносном смысле, предоставляя Шерлоку возможность выполнить свою работу, но последствия этого самоограничения были очевидны.
Шерлок схватил Джона за локоть и притянул к себе. Он отдавал себе отчет, что они все еще в Скотланд-Ярде, где их может увидеть любой желающий. Однако ему не было дела до сторонних наблюдателей; прикоснувшись к щеке Джона, он настойчиво, стараясь донести правду, сказал.
- Джон, все закончилось. Я дал Лестрейду свои показания перед допросом близнецов. Полиция больше не нуждается в моей помощи для завершения этого дела. Мы свободны.
- Я знаю. – Джон прикрыл глаза и чуть наклонил голову, прижимаясь к ладони Шерлока. – Я знаю, только… Это не так просто, верно? То, что они сделали и сказали – не получится просто нажать на кнопку и забыть обо всем. – Он невесело рассмеялся. – Я могу помогать тебе в расследованиях, прикрывать твою спину с пистолетом в руке, но я не в состоянии защитить тебя от того, о чем говорил Мэтт: что ты принадлежал ему.
- Это иллюзия. – Он сглотнул, признавая в глубине души, что сказанное Мэттом было омерзительно до крайности и произносилось с одной целью - получить то, что ему так и не удалось ни с Шерлоком, ни с Джоном: пусть маленькая, но победа. – Даже если бы он преуспел в исполнении своего плана, я все равно бы не принадлежал ему. Такие вещи отдают добровольно. – Он понизил голос до интимного шепота, наполняя теплом свои следующие слова. – Если я кому-то и принадлежу, то только тебе.
Какая-то часть его существа скривилась от подобной сентиментальности, но эта мысль тут же исчезла, когда он ощутил отклик Джона: стресс с каждым новым выдохом покидал его тело. Джон прижался к нему, и Шерлок склонил, насколько мог, голову, забыв об окружающей действительности, и приник к мягким и жаждущим его губам.
Это был водораздел, черта, отделившая зов расследования от чувства полного освобождения. Руки его обхватили Джона, ладони легко и спокойно, не удерживая, легли на поясницу, а тот скользнул пальцами под его пальто, поглаживая сквозь рубашку живот, и окутывавшая их тьма начла рассеиваться.
Джон отстранился с влажным звуком и провел языком по губам, вызвав у Шерлока внутри вспышку бесстыдного вожделения.
– Похоже, мы только что открылись перед всем Скотланд-Ярдом, - пробормотал он. Коридор был пуст, но под потолком висела камера наблюдения, и они как раз попадали в поле ее обзора. – А заодно и перед твоим братом.
Шерлок негромко фыркнул и продемонстрировал объективу средний палец, наслаждаясь смешком Джона.
– Он и так уже знал. По крайней мере, это избавит нас от утомительных объяснений. Ты же не возражаешь?
Джон ответил ему жаром своего поцелуя и настойчивым движением языка, балансируя на опасной, захватывающей дух границе между лаской и похотью, чувственностью и развратом. Шерлок осторожно прикусил его губу и хрипло прошептал.
- Если я правильно помню, ты мне кое-что обещал: что-то по поводу недели в кровати?
На лице Джона расцвела широкая улыбка, не слабая тень радости, а нечто искреннее и неподдельное - безупречная картина после последних долгих и тяжелых часов, и Шерлок рассмеялся, когда Джон шагнул назад, схватил его за руку и потащил за собой. Не забывая о ранах, полученных Шерлоком, он вел его твердо и решительно сквозь коридоры Скотланд-Ярда и наружу, где катился к вечеру лондонский день.
Вокруг них нескончаемо шумел город, но для Шерлока и Джона это был всего лишь фон, ритм, под который они шли по жизни в танце, где нет ведущего и ведомого. Они двигались в безупречной и бессознательной гармонии, соприкасаясь плечами и направляясь к дому и к будущему, что принадлежало только им.
========== Глава 19 ==========
Расстегнув куртку, Джон шагал по тротуару сквозь людской поток, радуясь теплому весеннему ветерку, ерошащему волосы. Сегодня его попросили выйти вне графика на полдня на работу, помочь справиться с бесконечным потоком кашляющих и чихающих пациентов, и теперь больше всего на свете ему хотелось поскорее вернуться на Бейкер-стрит, к Шерлоку, который этим утром так и остался нежиться в постели, обнаженный и полный сонного довольства.
Воспоминание это вновь заставило его улыбнуться, как случалось не раз во время дежурства, когда приходило очередное неожиданное, но всегда такое желанное смс от Шерлока. Никаких сентиментальных нежностей вроде «соскучился по тебе», и все же сами сообщения – начиная с умозаключений о пациентах и заканчивая неким загадочным замечанием по поводу одного из его свитеров – ясно давали понять, что Шерлок думает о нем.
В рамки нормальных отношений то, что было между ними, не вписывалось даже отдаленно, но Джон начал понимать, что, невзирая на все его предыдущие попытки, «нормальные отношения» - не то, что на самом деле ему нужно. Кому-то хотелось поцелуев в щеку и тепла прижавшегося в ночи родного тела, Джону требовалось другое: рука Шерлока, вкладывающая в ладонь пистолет в преддверии очередного расследования. Он рад был засыпать под звуки скрипки – уже теперь не яростное или заунывное пиликанье, а ласковая мелодия, – зная, что рано или поздно Шерлок нырнет к нему под одеяло.
Прошло уже семь недель, и первую из них, как и было обещано, они провели дома. Никто не стучался к ним в дверь с новыми делами, и по мере того, как Шерлок шел на поправку, ничто не мешало им изучать друг друга. Джон вовсе не был уверен, что Шерлок в состоянии сосредоточиться на сколько-нибудь продолжительное время на другом человеке, ждал, что скука поднимет свою уродливую голову в первые же сутки, но тот с блеском доказал, как сильно он ошибался.
Шерлок разбирал его на составляющие, словно сложнейшую из головоломок; выяснял, что вызовет вздох или смех, стон или дрожь, и такое пристальное внимание только побуждало ответить тем же. Джон твердо намеревался узнать Шерлока всего, до мельчайших деталей – и физическую оболочку, и личность, что ее занимала, а пока любой блаженный звук или прервавшееся дыхание, когда тому отказывало железное самообладание, отзывались в его собственном теле глубоким восторгом.
Затем в эту идиллию неумолимо вторглась реальность, и им обоим настала пора учиться выстраивать отношения с учетом других приоритетов – дежурств в клинике и новых расследований.
Джон опасался, что как раз здесь их и поджидает опасный момент, когда Шерлок начнет выдвигать свои требования, и ему самому остается только идти на компромисс, – но оказалось, что этот риф они миновали давно. Они уже успели притереться друг к другу, значительная часть правил их совместного бытия была установлена не один месяц назад. Все оставалось как прежде – лишь обрело еще большую глубину, и сильнее размылись взаимные границы, которые и прежде не особо строго соблюдались. Теперь за поставленную перед ним чашку чая Шерлок охотно благодарил Джона поцелуем и с радостью принимал его проявления нежности и ласковые прикосновения – поначалу с изумлением, а потом – все с большим и большим наслаждением.
То, что сложилось между ними, оказалось реальным и жизнеспособным, и Джон, хоть и не мог до сих пор до конца справиться с собственным удивлением, все же в глубине души признавал, что в этом был смысл. С самой первой встречи они с Шерлоком дополняли друг друга, так почему здесь что-то должно было пойти иначе? Они успешно выстроили дружбу, так почему бы им не преуспеть и в чем-то большем?
Покачав головой, он свернул за угол и на мгновение задержался перед витриной магазина электроники. На одном из выставленных телевизоров шел новостной выпуск, диктор беззвучно шевелила губами, а по ярко-красной полосе бежали белые буквы сообщений о последних событиях. Как правило, все это имело мало отношения к его жизни, но на этот раз короткие строчки привлекли его внимание, заставив мрачно улыбнуться. Секунду спустя он выудил из кармана коротко дрогнувший телефон и пробежал глазами пришедшее от Шерлока смс:
«Обоих близнецов приговорили к максимальным срокам, без права на досрочное освобождение. – ШХ»
Джону показалось, что с плеч наконец-то свалились последние остатки тяжелого груза, вес которого постепенно уменьшался день ото дня по мере того, как Шерлок шел на поправку: тропа, где вехами были снятие повязок, а затем и швов, заживающие порезы и медленно бледнеющие розовые полосы новой кожи на месте затянувшихся ран.
Но только теперь, когда приговор близнецам объявили на всю страну, Джон почувствовал, что вся эта история действительно осталась позади.
От Шерлока даже не потребовалось давать показания в суде. По всей видимости, не обошлось без вмешательства Майкрофта, да и Лестрейд наверняка приложил к этому руку, прекрасно зная, как оформить и представить под нужным углом бумаги, но, по правде говоря, в присутствии друга на процессе не было необходимости. Их вклад в расследование наряду со скрупулезной работой ярдовцев позволил обвинению восстановить картину преступления с безжалостной точностью, а обнаруженные останки Натана Брентли стали лишь завершающим аккордом, так что, когда начался суд, даже добровольное признание близнецов не смогло бы смягчить вынесенный вердикт.
Однако, несмотря на торжество, внутри копошилось беспокойство; Джон еще раз перечитал смс в попытке разобрать, какие чувства кроются за краткими и строго по существу фразами, и, не придя ни к какому выводу, ускорил шаг, стремясь скорее попасть домой.
Знай он, что приговор выносят именно сегодня, ответил бы на просьбу о внеурочном дежурстве отказом. И пусть Шерлока, по крайней мере внешне, данное судебное разбирательство интересовало ничуть не больше, чем в случае с любым другим делом, в расследовании которого он принимал участие, исход этого конкретного процесса был важен для них обоих. Джон предпочел бы быть поблизости на случай, если вдруг понадобится другу, даже если только в качестве молчаливой поддержки.
Со скрипом провернув ключ в парадной двери, он взбежал по лестнице, зашел в квартиру и оглядел привычный хаос разбросанных книг и документов, предметные стекла на столе, пустующий стул и застывший на своем посту микроскоп.
- Шерлок? – окликнул он, пытаясь прогнать нарастающую тревогу. Не было никаких предпосылок считать, что на Шерлока как-то повлияет объявление приговора: для него моментом очищения и избавления стало окончательное завершения расследования, после чего он для себя перевернул эту страницу, и все сказанное и сделанное Мэттом больше не играло роли.
Впрочем, это не избавляло от желания убедиться, что с другом все в порядке.
- Шерлок, ты где?
- В ванной, - откликнулся тот. Голос его звучал ровно, без малейшего намека на нервные или злые нотки, которые Джон давно научился улавливать. Обычный, спокойный тон. Скорее всего, друг увлеченно копался в сваленных в раковину чьих-то внутренностях или чем-то столь же омерзительном.
- Ты как, нормально? – уточнил Джон на всякий случай, хотя инстинкт настаивал, что его волнение совершенно безосновательно.
Уголок рта дернулся вверх, когда из ванной донеслось согласное хмыканье, а следующая реплика вызвала широкую улыбку:
- Разумеется. А ты?
Пожалуй, данный вопрос мог претендовать на звание самого бесполезного в мире. Шерлок с легкостью определял, в каком он настроении, по звуку шагов и голосу, однако это была одна из тех мелких, казалось, перемен, что несказанно радовали Джона. Конечно, Шерлок все так же наблюдал и делал выводы. Все так же окидывал его с головы до ног живым проницательным взглядом, от которого начинало покалывать кожу, но теперь иногда не забывал спросить Джона, как прошел его день, прежде чем самостоятельно выложить единым духом все подробности: от того, где он побывал и с кем виделся до содержимого его тарелки во время ланча.
- Да. Пойду переоденусь, а то от меня несет больницей. – Сегодня на него, к счастью, не вывернуло ни одного пациента, но на одежде все равно ощущался тот особый, въедливый запах, что бывает только в медицинских учреждениях, от которого хотелось поскорее избавиться. – Спущусь через пару минут.
Все эти недели комната наверху по большей части пустовала. Хотя вопрос, будут ли они теперь всегда делить одну спальню, так и не обсуждался вслух, Шерлок, даже когда не собирался ложиться сам, предпочитал, чтобы Джон спал в его постели, на огромном матрасе, покрытом мягким египетским хлопком. И если Джона поначалу одолевали сомнения, то очень быстро он понял, что его присутствие в кровати Шерлока существенно повышает шансы, что тот в итоге все-таки решит лечь отдохнуть, а если ценой станет прерванный прикосновением ледяных ступней и извинениями вполголоса сон – не страшно.
Однако вся его одежда по-прежнему оставалась наверху, отдельно от вещей Шерлока, - его собственное, пусть и небольшое убежище. Отчасти Джон ожидал, что друг воспользуется возможностью устроить там лабораторию, но тот, как ни удивительно, относился к условной границе, пролегавшей по порогу его спальни, с неизменным уважением. Не бог весь что, но, похоже, Шерлок не возражал, чтобы у Джона было свое личное пространство.
Распахнув шкаф, он оглядел ряд развешенных рубашек и сложенные на верхней полке свитеры, а потом внимательно посмотрел на свое отражение в зеркале с внутренней стороны дверцы.
