Текст книги "Курьер. Дилогия (СИ)"

Автор книги: Владислав Покровский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 61 страниц)

   – Ноги в руки и валим отсюда! – гаркнул я на ухо Побережному и резким рывком вздёрнул его на ноги.

   – Да шевелись же ты! – заорал я, видя, что он не проявил особой прыти, и с удовольствием наподдал ему пониже спины.

   Это подействовало. Наполовину оглушённый Побережный шатался и то и дело касался ладонями ушей, словно проверяя на месте ли его голова, однако направление выбрал верное и бежал достаточно ровно, на автомате резво перепрыгивая через скамейки, автомобили и небольшие парапеты.

   – Слушай, Побережный, – прокричал я на бегу и покрутил головой, осматриваясь, – ты прекрасно понимаешь, что я тебя терпеть не могу!

   Он злобно зыркнул в мою сторону, уже придя в себя.

   – А раз понимаешь, – продолжил я, не обращая внимания на его убийственные взгляды, – то должен осознавать, что мне совсем не улыбается утирать тебе нос и спасать повсюду, даже если того требует начальство!

   Мы одновременно, не сбавляя хода, взбежали вверх по довольно высокой стене и уселись на ней, свесив ноги вниз и переводя дыхание. Я сразу стал осматриваться, выискивая лишь одному мне известную цель.

   – Ты же умница, Побережный, – произнёс я примирительно. – Пойми, Ущучин кипятком бурлил, когда ко мне со своей просьбой обратился, вдобавок ты из окна вывалился – я еще больше переволновался. Забыл я про эти пули, забыл, ну прости... Да и всё равно они уже растворились... Ведь так?

   – Твоё счастье, что так, – произнёс он злобно и глубоко вздохнул, очищая лёгкие и голову. – Будь на моём месте ты, уже бы копыта откинул.

   – Конечно, – легко согласился я. – Я бы уже помер, несомненно. Но ты ведь покрепче меня будешь, ведь ты один из лучших...

   "Ну где же он? Вроде был рядом, вроде мелькнул неподалёку его силуэт, когда я под грузовик нырял...".

   – Я лучший из лучших, – самодовольно произнёс он. – Точнее не из лучших, а из того стада баранов, которых понабирали на фирму и которые не знают, какой рукой следует подтираться!..

   – Ладно, – я примирительно поднял ладони. – Давай сойдём с тропы войны и выкурим трубку мира. Держи свою железяку обратно.

   Я сунул руку в карман рубашки и вытащил из него ионный пистолет, который безо всяких сожалений вернул Побережному. Тот посмотрел на меня, криво усмехаясь, и сделал несколько хитрых движений запястьем. Активатор на его руке ожил, мигнул пару раз мягкой вспышкой, пластины на предплечье пришли в движение, и в образовавшуюся выемку он сунул ионный пистолет. В тот же миг пластины сомкнулись, сдвинулись, и пистолет, судя по вибрации и практически незаметным движениям, убрался куда-то ближе к спине. Я с умилением покачал головой: ну и хитрые эти штуковины, активаторы... Ох, хитрые...

   – "Конвертером" не пользуешься? – деловито спросил я.

   "Опаньки, кажется, я его нашёл... Он? Ну точно... Он". Я мысленно улыбнулся, решая для себя проблему жизни: быть или не быть?

   – Игрушка для детей, – презрительно сплюнул Побережный. – Настоящие профессионалы...

   – Как ты, – быстренько вставил я, стараясь не заржать во весь голос.

   – Как я, – гордо подтвердил он и хмуро посмотрел на меня. – Не перебивай... Так вот настоящие профессионалы предпочитают именно ионное...

   – Стоп! – рявкнул я, отдавая мысленный приказ активатору, и всё замерло...

   И тут же раздался звук выстрела...

   Я резко обернулся и довольно усмехнулся: охотник сам стал жертвой, не выдержал и вышел на живца. Я медленно вздохнул, наслаждаясь моментом, после чего отдал ещё один мысленный приказ, по активатору побежала тёплая, щекочущая кожу волна, и пластины пришли в движение. Через мгновение мне в ладонь ткнулась столь знакомая и привычная рубчатая рукоять "конвертера". Я медленно поднял руку и прицелился, вспоминая с улыбкой героическую речь "супермена" Побережного о том, чем пользуются "настоящие музчины"... Не прекращая улыбаться, я чуть придавил спусковой крючок и тут вдруг вспомнил то, о чём совершенно забыл: о Хранителях.

   Огненно-красное пятно возникло вдруг прямо у меня под носом, и я рефлекторно нажал на спуск. Время отчего-то возобновило свой бег, и пуля, предназначавшаяся Побережному, ударила в Хранителя. Выстрел из "конвертера" даже не пощекотал эту тварь, и я, схватив за шиворот ошеломлённого Побережного, резко сдёрнул его со стены, опрокидываясь вперёд. Над головой вдруг мелькнула ослепительно яркая голубая вспышка, и до меня донёсся разъярённый рык Хранителя.

   Мы приземлились на полусогнутых, Побережный едва не упал, и я с трудом удержал его, затем быстро осмотрелся. Цель близка, стройка была аккурат перед нами, вот только там нас явно ждал комитет по встрече, вооружённый как для большой войны.

   – Тройное замедление! – это мы рявкнули одновременно и понеслись как вспугнутые лоси вперёд и только вперёд...

   Ох, что это был за бег... Мы неслись быстрее ветра, едва успевая мысленно представить, куда и как поставить ногу, мы перемахивали через нагромождения труб, блоков, груды обычного строительного мусора, ныряли под вагончики, взмывали над оставленной строительной техникой, мы перепрыгивали рвы и канавы, упорно неслись к цели, а вокруг плясали свой танец рикошеты пуль...

   Нырок!.. Я группируюсь и, ухватившись руками за бортик брошенного грузовика, ныряю под него, перекатываюсь, уродуя и добивая свою любимую рубашку, вскакиваю на ноги и... Как наяву я вижу пулю, нацеленную мне в голову, но из-за замедления времени еле ползущую к своей цели. Уклонение! Резкий разворот всем корпусом, прыжок с горизонтальным вращением тела... Я уже знаю, что пуля ушла куда-то назад, и в подтверждение сему предчувствию раздаётся громкий хлопок. "Разрывными бьют, сволочи!" – проносится вдруг в голове. Однако думать некогда: я под прицелом не менее десятка стволов, которые наверняка держат, к сожалению, умелые руки. Я ускоряю бег, передо мною экскаватор – ну это совсем легко, ребята, просто детский сад. Отталкиваюсь правой ногой, ищу опору левой, и тут вдруг замечаю на грани слышимости еле заметный тонюсенький писк. Взгляд моментально скользит в кабину экскаватора, а там... Ну, молодцы, что скажешь. Я бы тоже именно здесь и заминировал, но я-то специалист в этом хреновый, и положил бы мину, разумеется, на видное место, а эти-то чего так оплошали? Хочется забрать назад комплименты по поводу "умелых рук". Но шутки шутками, а писк-то раздаётся! И я, сгруппировавшись, отталкиваюсь резко и сильно ногами и падаю вперёд как будто ныряю в воду.

   Рвануло качественно, у меня даже в ушах зазвенело от грохота, однако я уже упал на спину, кувырок, и вот я снова на ногах. И вижу, как летит в меня пронзительно яркий голубой шарик плазмы...

   Хранитель возник передо мной и вспыхнул ярким огненно-красным цветом, разум взвыл от ужаса, однако рефлексы не подвели. "Полный комплекс! Инъекция через секунду!" – мысленно рявкнул я, падая боком в оказавшуюся совсем рядом канаву, дно которой было засыпано остатками неиспользованной стекловаты.

   Шарик плазмы ударил в Хранителя, и тот моментально засиял глубоким чёрным цветом, каким-то двадцатым чувством, прежде чем закрыть глаза, рот, нос и уши, я успел почувствовать жгучую ярость и злость, бьющую от него, а после этого ударная волна швырнула меня в самый центр кучи стекловаты, под которой оказалось ещё и битое стекло. Я замычал от дикой боли и изогнулся дугой, однако компьютер активатора сработал молниеносно. Его десятки сенсоров прощупали и изучили моё состояние, и сотни микро-иголок одновременно вонзились мне в кожу. У меня глаза на лоб полезли... Если бы не осознание того что раскрыть рот, находясь в облаке разворошённой взрывом стекловаты, смерти подобно, я бы точно заорал, не стесняясь никого. А так...

   Волна стимуляторов, обезболивающих, укрепляющих и прочих составляющих полного комплекса пронеслась по телу, заживляя порезы, зуд моментально ушёл, я пьяно хихикнул, когда лошадиная доза астроми?на отрубила большинство нервных окончаний, и одним прыжком выскочил из канавы и покатился по земле, сбивая с себя остатки стекловаты. От нехватки воздуха перед глазами заплясали чёрные мушки, и я, вскочив на ноги, наконец-то вдохнул полной грудью.

   Активатор запиликал как сумасшедший. И я ощутил вдруг, как потяжелела броня на груди и как легко стало бокам и спине. И в тот же миг мне в грудь словно кувалдой с размаху залепили. От толчка я едва не рухнул обратно в канаву, упал на спину, острая резкая боль пронзила грудную клетку и огненным жгутом ворвалась в мозг, лицо обожгло пороховой гарью, а по плечам словно бритвой проехались, я с удивлением увидел свою кровь...

   Ошеломление и медлительность непростительны для курьера, а я успел об этом позабыть. Лежал и смотрел как дурак в хмурое небо и думал, почему же оно хмурое, когда вокруг вроде бы весна... А потом некая сила, стократ превосходящая мою, вдруг схватила меня за шиворот и рванула вперёд так, что я покатился по земле; она же потом вздёрнула меня, подняла на ноги, хотя я честно пытался встать, развернула и тут внезапно отпустила. Я опёрся спиной обо что-то твёрдое, какое-то лицо, смутно знакомое, появилось передо мной, я ощутил на себе полный дикой ярости взгляд... и тут в сознание ворвалась боль. Мою щеку ожгло огнём, и голова мотнулась влево.

   – Ч-что? – это что мой голос? С чего это я шепелявлю?! – К-кто?..

   – Приди в себя, Преображенский!

   Уже другую щеку ожгло огнём, и мне показалось, что голова сейчас оторвётся.

   – Ну?! Давай же, приходи в себя!

   И тут я действительно пришёл в себя. Помотал головой, собирая глаза воедино.

   – Хватит. Я в норме, – коротко рыкнул я и быстро осмотрелся. – Как там?..

   – Хреново, – выплюнул Побережный и отвернулся. – Что ты там пищал недавно? Кто кого спасать должен и кому это должно нравиться?!

   – Уймись, – я расстегнул рубашку и положил ладонь на солидную вмятину на броне на груди. У меня богатое воображение, и я мигом представил себе, как и чем бы всё закончилось, сработай активатор мгновением позже.

   Я помассировал лёгкими движениями грудь: болит, конечно, сильно, но жить особо не мешает, до свадьбы заживёт, тьфу-тьфу-тьфу, никогда мне не жениться! Я кончиками пальцев коснулся вмятины – глубокая, зараза, сразу понимаешь: броня, несмотря на утолщение, едва выдержала. Так!.. Стоп! О чём это я вообще?.. Какое утолщение?! Да, броня покрыта слоем активных наноботов, но чтоб активатор отдал команду их колониям на рост да ещё и обработал всё в пикосекунду?.. Что за бред?!

   Я кончиками пальцев снова коснулся вмятины, её глубина поражала, подозреваю, что и в грудной клетке у меня тоже появилось солидное углубление, кровоподтёк, наверняка, да и фарш, наверное, вкусный из внутреннего ливера получился. Хвала Триединому, рёбра не сломаны, с детства боюсь и не люблю переломов.

   И тут до меня дошло: руки! Они же все должны быть изрезаны осколками, однако я напряг мышцы и расслабился... Всё в норме. А активатор?! Как он-то цел остался?!

   – Да хватит себя щупать! – зашипел Побережный, озираясь по сторонам. – Всё же просто, неужели не понимаешь?! Тебе в активатор дополнительные батареи и чип контроллера мощности запихали, отсюда и вес дополнительный – я видел, как ты кривишься, – и максимальный контроль над наноботами брони. Понимаешь? Или тебе как дурачку объяснять всё нужно?!

   Я, не говоря ни слова, поднял ладони, сдаваясь, – каким бы психом и ненормальным я ни считал Побережного, но выясняется, что кое в чём он смыслил не хуже, а то и получше моего.

   – Тогда так, – продолжил Побережный и наклонил голову, напряжённо вслушиваясь, – ты меня спас, я тебя из-под пуль вытащил. Отсюда простая как все вы догадка: мы квиты. Ещё раз так получишь, выбирайся уже сам, я напрягаться не стану. Усёк?

   Я коротко кивнул – он был вправе это требовать, каждый из нас отвечает прежде всего за свою собственную жизнь, это только я такой дурак, что продолжаю любить человечество, даже когда оно мне откровенно хамит, – глубоко и осторожно вдохнул, проверяя болевой порог. Боли однако я не почувствовал, хотя здесь можно было сказать спасибо астромину, который очень эффектно заблокировал нервные окончания.

   – Сюда идут трое, – Побережный приблизил губы к моему уху и еле слышно прошептал, – один слева и двое справа, у всех тяжёлое автоматическое оружие, полный комплект брони, а также темпоральные дешифраторы. Их прикрывают трое снайперов: двое на первом этаже, двое на втором и ещё один на вышке у трансформаторной будки...

   – Идут пятеро, – перебил я его, напряжённо вслушиваясь в какофонию звуков вокруг. – Двое действительно идут справа, ещё трое слева, из этих один ближе других, и двое на расстоянии четырёх шагов прикрывают его. Все в полной броне, у одного из тех, что справа, переносная импульсная пушка.

   Я посмотрел Побережному в глаза и пожал плечами.

   – Парализует качественно, если угодить под импульс, – произнёс он, помолчав немного.

   – Надо постараться не попасть, – хмыкнул я. – Снайперов действительно пятеро, – я понюхал воздух и снова прислушался, – однако на вышке у трансформаторов автоматика, а не человек, пятый на самом деле укрылся возле труб у крайней слева канавы у самого забора, и в руках у него... Ого! Со "Зверобоем" засел, он что по десантным флаерам стрелять собрался? Ах да, ещё одна бригада на четвёртом этаже засела. Судя по вони и сопению, человек там трое-четверо, не больше. Всего получается не слишком много, но, засоси их чёрная дыра, все собрались как на большую войну.

   – Ты справишься с Хранителями?

   – А разве с ними можно справиться? – удивился я, вслушиваясь в приближающиеся осторожные шаги.

   – Можно... Вот только такой неумёха как ты вряд ли это сможет. А вот я, например, могу, – гордо заявил он. – Не очень меня устраивает, когда они тут носятся...

   – Будем надеяться, что они уже не нападут, – отмахнулся я. – Хотя это глупо звучит, да и надежда эта, честно говоря, давно уже сдохла... Слушай, герой, а может позовём их на помощь?

   – Как это? – нахмурился Побережный.

   – А поиграем немного со временем. Авось сработает...

   "Грин, ты нас слышал?" – спросил я мысленно.

   "Да", – мелькнул в сознании его лаконичный ответ.

   "Поможешь?".

   "Возможно, – призадумался он. – Только скажи мне, друг мой, для начала, как ты собираешься всё это устроить? Ты не озаботился пополнением персонального счёта, поэтому..."

   "Что значит "поэтому..."?" – мне не понравился его тон.

   "Опять в долг?" – раздался его безнадёжный голос.

   "Снова, – фыркнул я, усмехаясь. – Грин, ты меня знаешь, я за свои долги всегда отвечаю".

   "Знаю, потому и помогаю тебе с этим иногда... – вздохнул он. – Но учти: формально это запрещено".

   "Я знаю, Грин... Давай не разводить болтологии... Поможешь?"

   "Я уже всё сказал. Авось и помогу... Только будь осторожен, ты выбрал не лучший способ привлечь внимание Хранителей" – ответил он, и тут ко мне в сознание ворвался голос Ущучина:

   "Товарищ Преображенский, товарищ Преображенский, не отходите ни на шаг от товарища Побережного, слышите меня? Следите за ним и обязательно, слышите меня – обязательно!!! – помогите ему, если того потребует ситуация...".

   Я поморщился от его чересчур усердных воплей и торопливо отключил канал связи. Шаги раздавались совсем близко.

   – Ну что? – я покрутил запястьями и изогнул их особым образом. – Грин нам поможет. А это значит, что Хранители тоже только в отличие от него несколько по-своему. Кого берёшь? Слева? Справа?

   – Слева их больше, – с сомнением произнёс Побережный, его руки уже сжимали рукояти небольших но грозных кинжалов-трезубцев. – Ты вряд ли их одолеешь, у тебя как и у всех недочеловеков реакция заторможенная и движения не так быстры, как мои.

   Я смотрел ему в глаза и мысленно улыбался: "Двинуть бы тебе под дых, интересно, успел бы защититься? И у кого б тогда реакция была заторможенной?".

   – А у тех, что справа, импульсная пушка, – я простецки пожал плечами, – я их тем более вряд ли одолею...

   – Ну да, ну да, – Побережный горестно вздохнул, – ни там, ни тут не успею, чтоб всё сразу... Ладно, бери тех, что слева, я всё-таки уверен, что там только один противник, а не трое, как тебе показалось. Надеюсь, ты хотя бы с одним справишься...

   – Если что случится, я тебя позову на помощь, – пообещал я, прилагая огромные усилия, чтобы не заржать.

   Рукояти ножей настойчиво ткнулись мне в ладони, я перехватил их поудобнее и сжал.

   – Ну что? – я скрестил запястья на груди, лезвия ножей хищно блеснули в свете выглянувшего на мгновение из-за облаков солнышка, вдохнул и выдохнул, настраиваясь. – Работаем?

   – Работаем! – кивнул Побережный.

   И мы вырвались из-за прикрытия стены как две сорвавшиеся с цепи молнии, и наши ножи заплясали в воздухе свой танец смерти. Взмах! Поворот! Уклонение! Развернувшись всем корпусом, я перехватил нож поудобнее, кисть моей руки описала небольшой полукруг, сложное вращение запястьем, и вот уже лезвие с хрустом врубается в подмышку одного из наёмников, стоящего ближе всех, и рассекает артерию. Рывок! Скольжение! Я поднырнул под удар прикладом, носок моего ботинка впечатался аккурат под коленную чашечку, наёмник изогнулся и захлебнулся воплем, я резко повернулся к третьему. Нож описал небольшую плавную дугу, я видел, как округлились за полумаской шлема глаза не ожидавшего такой прыти наёмника, и тут между нами возник Хранитель.

   Лезвие ножа прошло сквозь него как сквозь воздух, наёмник даже не успел закричать, в его сторону выстрелило щупальце Хранителя, и когда-то молодое сильное тело застыло как статуя и от порыва ветра развалилось на куски серого пепла. Я изогнулся дугой, едва не касаясь затылком земли, и сделал дикое сальто назад – помирать от прикосновения Хранителя мне совсем не хотелось. Это существо повернулось ко мне, засияло мириадами огней, и в этот миг до меня донеслось знакомое характерное урчание. Одним гигантским прыжком я рухнул на землю как можно дальше, закрывая уши руками и успев послать мысленную команду активатору.

   Спину ожгло огнём, а волосы затрещали от внезапного жара, меня легонько толкнула в спину ударная волна, но я уже перекатывался, преследуемый вонзаемыми в землю совсем рядом с моей головой пулями. Это было что-то с чем-то... Пластины активатора наконец пришли в движение, мне в ладонь ткнулась рубчатая рукоять "конвертера", я резко перекатился в другую сторону, фонтанчик пуль брызнул чуть левее, я вскочил на ноги, и...

   Цель! Я выбросил руку и нажал на спуск, со злым удовольствием наблюдая, как оседает бесформенной кучей снаряжения и мяса с костями тело бегущего ко мне наёмника. Ещё цель! Я прицелился и нажал на спуск, после чего резко нырнул вперёд, перекатился через голову и побежал. Оттолкнувшись от оказавшейся передо мной тумбы, я прыгнул, развернулся в полёте, поджал ноги, а затем с силой вбил их в спину одного из наёмников, который целился в Побережного. Наёмник хрюкнул и свалился, я упал на него, оттолкнулся, перекатился и, ещё раз оттолкнувшись, взмыл из позиции "лёжа" в невероятном прыжке. Ботинком я отбил ствол автомата, направленный в Побережного, развернулся, подошва ботинка с хрустом впечаталась в грудь наёмнику, и тот отступил; разворот, мой второй удар ногой пришёлся в шею, аккурат в кадык; разворот!.. Я не успел ударить последний раз, за спиной наёмника будто из ниоткуда вынырнул Хранитель, раздался беззвучный рёв торжества голодного хищника, который я ощутил всей кожей, вспыхнул переливами огненно-красного, его щупальце пробило грудь наёмнику, и тот осел на землю кучкой пепла.

   – Пригнись! – услышал я знакомый противный голос и резко присел, закрывая голову руками.

   Мир вокруг меня утонул в хаосе цветов и оттенков. Ярко-синий шарик плазмы, выпушенный с верхних этажей стройки, ударил в Хранителя одновременно с молнией ионного пистолета Побережного. Два клубка энергии вспыхнули, моментально пожрали друг друга, и ударила лимонно-жёлто-голубая волна адского жара.

   Я отшатнулся, закрывая лицо предплечьем, меня швырнуло на землю, протащило немного, затем обдало адским жаром, и я почувствовал, как закипает моя кожа. Краем уха я услышал вскрик Побережного, и тут мою ногу прошила дикая боль. Захлебнувшись собственным криком, я встал на четвереньки и с трудом разлепил глаза, чёрт, нога прострелена, хуже для курьера просто не бывает, по телу уже ползут ярко-красные точки лазерных целеуказателей, а руки раздирает боль от уколов, и дико чешется лицо. Я замычал, мотая головой и стараясь прийти в себя, попытался повернуться, опёршись на руки, однако те не выдержали веса, подломились, и я рухнул, перекатываясь в сторону, на том месте, где секунду назад была моя голова, вдруг прозвучал громкий хлопок, и осколок разорвавшейся пули больно секанул мне по предплечью, пропахав глубокую царапину.

   Я поднял голову и вдруг увидел, что над распростёртым в грязи Побережным стоит тот самый человек в чёрном костюме, которого я выжидал, сидя там на стене, надеясь покончить с ним одним выстрелом, и направляет ему пистолет в голову.

   – Нет! – зарычал я, невероятным, невозможным усилием поднимая себя на ноги, рванулся к нему и тут же рухнул опять, когда ещё одна пуля ударила мне во вторую ногу, и я ощутил глухой удар и сильную резкую боль.

   Активатор работал на пределе, жар от перегруженного работой медкомплекта жёг мне руки... Руки...

   И тут я вспомнил о "конвертере"... И лапнул пустое место...

   Субъект в чёрном вдруг посмотрел на меня, не снимая очков, он улыбнулся, мне показалось я уже где-то видел эту улыбку, и внезапно показал мне два пальца. Его улыбка вдруг стала холодной, он повернул голову и прицельно сощурился, его рука чуть приподнялась, направляя дуло пистолета прямо в голову, палец коснулся спускового крючка.

   И в этот момент Побережный со стоном пошевелился, а я вдруг вспомнил о метательных ножах... Резкий изгиб запястьем, движение кистью, пластины активатора раздвинулись, и я поднял руку, прицеливаясь. Механизм щёлкнул, руку легонько толкнуло, серебристая рыбка-лезвие унеслась в цель, однако "чёрный" по-видимому каким-то образом услышал звук щелчка. Он молниеносно закрылся рукой, и нож, летевший в шею, угодил ему в плечо. "Чёрный" зашипел от боли, развернул пистолет и нажал на спуск, пуля ударила мне в грудь, броня предательски затрещала, боль прошила всё тело, сметая заслоны из астромина, и разошлась волной...

   Последнее, что я успел почувствовать, прежде чем мир померк и растворился, – это беззвучное довольное рычание Хранителя, возникшего из ниоткуда аккурат между мной и "чёрным"...

   Не слышно было выстрелов, не было всепожирающего жара плазмобоев, ушла в неведомое боль, разрывающая тело и разум на части, всё ушло, всё исчезло... Как будто и не было никогда...

   Мои глаза закрылись, а мышцы расслабились...

   Сознание гасло, выдавливаемое из привычного ритма жизни дикой болью, пронизывавшей всё тело насквозь и заставлявшей корчиться в страшных судорогах...

   Сознание гасло, медленно уходя на покой...

   А вслед за ним уходил и я...

   – Ты посмотри, уже улёгся! – нежный пинок по рёбрам резко и внезапно вернул меня к жизни.

   Перезагрузка реальности...

   Я дико всхрапнул и открыл глаза, морщась и кривясь.

   Всмотрелся...

   И глаза у меня полезли на лоб!

   И вдруг радостно застучало сердце...

   На того в чёрном костюме будто вихрь налетел: пируэт "три шажка", молниеносный разворот, обмен ударами, и вот уже рука Шелы будто бы игриво скользит по его позвоночнику, затем касается шеи, и вот уже субъект в чёрном как сломанная кукла валится на землю, а пистолет не успевший выплюнуть смерть в Побережного меняет хозяина. И в этот миг на Шелу вдруг набросился Хранитель. Уже чувствуя, как чья-то (чья-то?) сильная рука за шиворот поднимает меня на ноги, я залюбовался отточенными движениями своей подруги. Щупальца выстреливали со скоростью мысли, били то туда, то сюда, делали ложные выпады, Хранитель надвигался, переливаясь всеми оттенками огненно-красного, а Шела уворачивалась, скользила в немыслимых пируэтах, вольтах, уклонениях, как вдруг...

   – Получай, тварь! – прогремел густой медвежий бас у меня над ухом.

   В ту же секунду иссиня-чёрная молния метнулась к Хранителю, ударила в него, вокруг вспыхнуло и вмиг растаяло энергетическое кольцо, раздался дикий вой разочарования, и Хранитель исчез.

   Шела остановился, встрепенулась, помотала головой, подскочила к Побережному, протянула руку, и одним сильным рывком поставила его на ноги. Удержав его на ногах, она отвесила ему внезапно оглушительную пощёчину, после чего подтащила к нам.

   – Держись, Андрюха, Чип и Дейл прибыли, – прогудел Грэй и взял меня на руки. – Шела, поторопись!

   – Я уже готова, – её мелодичный с лёгкой хрипотцой голос проник мне в уши и постучался в сердце. Я закрыл глаза и застонал от невыразимого счастья, свалившегося на меня.

   – Не стони, Андрюха, не рви сердце, – произнёс Грэй, легко удерживая меня одной рукой, а другой закрепляя на моём запястье непонятный браслет.

   – Да симулянт он просто, – фыркнула Шела, застёгивая такой же браслет на запястье безвольно болтавшегося в её руках Побережного. – Ты как там, милый? Живой?

   – Глм, – икнул я обиженно.

   – У него лёгкое прострелено, – раздался рык Грэя, – и обе ноги, а так же множественные повреждения кожных покровов и раздроблена ключица. Его прямо сейчас надо в реанимацию, на фирму, иначе он загнуться может.

   – А как же доставка? А заказ?

   – Шела!..

   – Ну что сразу "Шела"?! Я что ли их сюда привела?!

   – Хорошо... – отмахнулся Грэй. – Грин, переход на фирму, темпоральный коридор с ориентацией на маяк браслетов, пусть подготовят реанимационную камеру!

   – Подожди! А как же?..

   – Если хочешь, можешь заняться этим сама! – рявкнул Грэй так, что у меня уши заложило. – Подзаработаешь кредитов, оплатишь его лечение...

   – Что?!

   – Тихо! Переход через полторы секунды. Идёшь или нет?!

   – Чтоб тебе в Космосе раствориться! Иду!..

   И спасительная тьма поглотила нас...

   Дальнейшее я помню смутно... Эти воспоминания сохранились в моей памяти фрагментами, отрывками, которые как неполную мозаику очень трудно собрать воедино. Помню холод и тошноту перехода и режущее глаз переливающееся многоцветие темпорального коридора; помню, как трудно было дышать, как била всё тело дрожь, помню, как Грэй орал и сыпал проклятиями и ругательствами, как торопил наших медиков, как махал мною в воздухе, стараясь ускорить мышиную возню; помню взгляд Шелы, брошенный мне напоследок, когда надо мной уже закрывался колпак реанимационной камеры, и этот взгляд был красноречивее всех слов – "Вот только попробуй мне умереть! Откопаю, верну и уже сама прибью!"... Помню, как приятно холодила тело лекарственная жидкостная смесь – ко?льто – постепенно заполнявшая камеру, а потом... Потом наступил глубокий долгожданный сон, когда я вдохнул специально распылённый расслабляющий успокоительный газ...

   Сон... В котором мне, вот уже в который раз, приснилась Шела... Она смотрела на меня своими лучистыми серыми глазами, печально качала своей растрёпанной головкой и что-то долго-долго говорила... Я не запомнил всего, да и не до того мне было, честно говоря, зато её прощальный поцелуй вдруг как огнём ожёг мне губы.

   Я вдруг почувствовал, что могу открыть глаза, и так и сделал, не откладывая на потом. Прямо напротив моих глаз в стенке камеры было прорезано окошечко для визуального наблюдения за состоянием пациента. Я сфокусировал взгляд, из окошечка кто-то на меня смотрел, я напряг зрение – видно было не очень, мутноватый лечебный раствор не идеально прозрачен – и тут вдруг увидел Её, мою подругу, мои "тридцать три несчастья", как я в шутку её иногда называл, мою любовь, мою инфернальную любовницу, моё "горе от ума" и "наказание строптивого"... Она смотрела на меня, её классически прекрасное чуть бледное лицо источало заботу и нежность. Наши взгляды пересеклись, она заметила, что я смотрю на неё, и нежно улыбнулась. Мои ресницы дрогнули, на рту была кислородная маска, так что улыбнуться ей в ответ я не смог... Но Шела поняла. Улыбка ещё мгновение украшала её губы, затем она оглянулась, посмотрела по сторонам и вдруг поцеловала пластик окошечка, вложив в этот поцелуй всю свою неразделённую страсть. Мои глаза дрогнули, и я поспешно моргнул, как жаль, что я не мог ей ответить. Она ещё несколько секунд постояла у окошечка, затем прощально улыбнулась и исчезла.

   Я закрыл глаза и глубоко вдохнул через маску... Я очень хотел спать...

Глава 9

   – Надевай костюм...

   – Что?! Да ни за что на свете!

   – Надевай костюм, я тебе говорю!

   – Да ни за какие пряники!

   – Но почему?! – закричала Шела, потеряв терпение, и встала посреди комнаты, уперев руки в бока, в весьма соблазнительной позе.

   – Да потому что я в этом костюме чувствую себя как псих в смирительной рубашке! – рявкнул я и встал напротив неё, сложив руки на груди.

   – Какое замечательно сравнение, – прыснула она, – а главное – точное.

   – Не умничай слишком много, – я почесал подбородок и огляделся, ища свою любимую рубашку.

   – Ой-ой-ой, уже испугалась, – фыркнула она и отошла к зеркалу, обольстительно покачивая бёдрами, при этом мне страшно захотелось ущипнуть её. – Надевай костюм...

   – Ну что ты заладила как попугай одно и то же, – я всплеснул руками и, изобразив немую сцену, трагическим взглядом уставился в потолок.

   Великий Космос!

   Какой идиот забросил мою рубашку на люстру?!

   Я напряг память, мучительно вспоминая. Вчерашний вечер был посвящён целенаправленному походу по всем окрестным заведениям, где делали хороший натуральный кофе и прекрасную табачную смесь, а не ту синтетическую гадость, которую продают повсюду во всех уголках Системы. Разумеется, стоит чашечка натурального кофе столько же, сколько банкет в шикарном ресторане на несколько персон, так как выращивают кофе исключительно на Земле, на всех остальных планетах и орбитальных оранжереях он почему-то к огромному сожалению всех любителей этого напитка не прижился. С табаком та же кстати история, в результате чего из-за его бешеной дороговизны половина населения Системы отказалась от курения, так как учёными давно доказано, что синтетические заменители табака вызывают постепенное наступление импотенции.

   Ну так вот... Вечер начался просто великолепно: огромный букет свежих роз, специально по моему заказу доставленных прямиком с Земли, от которого Шела едва не хлопнулась в обморок от переизбытка счастья и удовольствия; потом мы сели в мой самый лучший скутер – она любезно уступила мне управление – и на невероятнейших скоростях понеслись среди шедевров местной многоэтажной архитектуры; пару раз мы пролетели по солнечной стороне Деймоса и не смогли сдержать вздоха восхищения, когда отражённый свет Солнца заиграл на зеркальных конструкциях какой-то гостиницы – всё здание, казалось, было охвачено белым пламенем, которое играло и плясало в отражениях хитроумно размещённых зеркальных панелей. Затем мы опустились, и я торжественно, под руку, вошёл с Шелой в местный импер-класс аналог кофеен народов Востока Земли. Мы торжественно заказали себе самый лучший кофе, затем я как более опытный в этом деле выбрал табачный аромат (признаюсь по секрету, это был кофейный табак на молоке с добавлением вишнёвой и коньячной эссенций), выбрали десерты и направились в специально отведённую для двоих комнатку...